Lavender Scones & Second Chances | Лавандовые булочки и вторые шансы

      Гермиона опоздала в офис на несколько минут, явившись с темными кругами под глазами. Несмотря на зелье сна без сновидений, она проснулась в холодном поту и чувствовала себя совершенно разбитой. Гарри ждал ее за столом и, похоже, выспался ненамного лучше, хотя, подойдя ближе, она поняла, что на его лице отразился стресс, а не недостаток сна. Его волосы (даже в лучшие дни слегка непослушные) были в полном беспорядке, и когда он увидел, как она выходит из лифта, он нервно провел по ним рукой, отчего они стали еще более растрепанными.              — Мерлин, Гарри, с тобой все в порядке? Что случилось?              Гарри шикнул на нее.              — Говори тише и иди сюда, — сказал он, украдкой, выводя ее из главного коридора.              Он всегда был немного нервным, но сейчас его явно что-то серьезно беспокоило.              — Серьезно, Гарри. Что происходит?               На этот раз она говорила тихо, обводя взглядом кабинет. Казалось, что ничего не случилось. В офисе было так же тихо, как обычно до восьми часов.              — Ладно, я сказал Брустверу, что сначала мне нужно поговорить с тобой об этом, но он сказал, что хочет действовать быстро, — он нервно расхаживал по комнате, избегая ее взгляда. — У него появилась идея, и его команда по связям с общественностью ухватилась за нее, и теперь они работают. Ты же знаешь, каким он может быть, особенно в преддверии выборов.              — Гарри, — подтолкнула его Гермиона, надеясь, что он сосредоточится и перейдет к делу. Она не понимала, к чему он клонит.              — Прости, прости… Не психуй, ладно?              — Это не помогает, — она скрестила руки на груди и приподняла бровь. — Может ты, черт возьми, просто скажешь мне? Я понятия не имею, о чем речь!              Сделав глубокий вдох, словно собираясь с мыслями, он торопливо заговорил.              — Бруствер разрабатывает новую социальную программу, которая поможет выявить волшебников из группы риска, у которых могут развиться деструктивные или преступные наклонности, основанные на том, что случилось с ними во время войны.              Она моргнула.              — Я не уверена, что понимаю, какое отношение к этому имею я, или почему вы все из-за этого сходите с ума.              — Бруствер специально попросил — приказал, чтобы я назначил тебя на этот проект. Он считает, что исследования тенденций преступности, которые ты проводишь, помогут выявить участников программы. Цель состоит в том, чтобы вмешаться до того, как они станут частью преступной системы, в надежде прервать те закономерности, которые мы наблюдаем.              — Это, безусловно, интересная идея. Я подумывала о том, чтобы использовать свои исследования для выявления горячих точек, чтобы увеличить присутствие авроров, но это могло бы помочь нам пресечь их до того, как они начнутся. Кто еще из сотрудников работает над этим? Белл? Лонгботтом?              Гарри выглядел огорченным.              — В этом-то и проблема. Это не наши люди, — он на всякий случай быстро закутался в мантию. — Они привлекут Малфоя.              Лицо Гермионы побелело.              — Люциуса?! Но как он в Азка…              — О, нет, Гермиона! Мерлин! Они приглашают Драко. Он отлично работает в частном формате с такими людьми, как Пьюси. Есть и другие, подобные ему, которые изменили свои взгляды и становятся лучшими людьми, заглаживая свою вину…              Она не слышала ни слова из того, что он сказал после того, как объяснил, что это был Драко, а не его отец Люциус.              — Я думаю, мне будет плохо; ты хочешь, чтобы я работала с Малфоем.              Это был не столько вопрос, сколько обвинение.              — Нет! Ну, да. Не я, Бруствер, — он вдохнул и выдохнул поглубже, собираясь с духом, снимая Муффлиато* (заклинание заглушки) теперь, когда он знал, что она не собирается на него кричать. — Они оба в конференц-зале. Я пытался отложить встречу, чтобы у тебя было больше времени подготовиться, но Министр намерен сделать это сейчас. С тобой все будет в порядке?              На несколько мгновений повисла тишина, пока она мысленно подбадривала себя.              — А у меня есть выбор? — спросила она шутливым тоном, хотя для нее самой это прозвучало натянуто; она не знала, зачем ей притворяться перед Гарри.              — Ну, нет, — ответил он, подражая ее фальшивому тону. — Но если тебе нужно побыть здесь еще немного, я мог бы сказать им, что самая умная ведьма своего возраста не может беспокоиться о том, чтобы приходить на работу вовремя, — он приподнял брови, глядя на нее, зная, насколько серьезно она относится к пунктуальности. — Все знают, что прошедшие через войну в любом случае совершенно ненадежны.              Эта поза напомнила ей беззаботного мальчика их первых лет обучения в Хогвартсе, и она с трудом сдержала улыбку.              — Гарри Джеймс Поттер, не смей! — она протиснулась мимо него и направилась в конференц-зал. — Я надеюсь, ты готов заплатить за напитки сегодня вечером в качестве извинения.              Сделав последний вдох, чтобы собраться с духом, она расправила плечи и вошла в комнату. Кингсли Бруствер, одетый в мантию синих оттенков, сидел, откинувшись на спинку стула, и лучезарно улыбался, пытаясь завязать разговор с Драко Малфоем. Малфой, с другой стороны, выглядел скучающим, он что-то писал в блокноте, разложив перед собой листки бумаги. Похоже, он прождал здесь какое-то время. Хорошо. Она остановилась в дверях, не желая первой начинать разговор.       Малфой поднял глаза, заметил, что она стоит там, и быстро встал, прочищая горло.              — Грейнджер, — протянул он. Его оценивающий взгляд скользнул вверх и вниз. — Ты выглядишь… — он поискал подходящее слово, — хорошо.              Ей показалось, что она вернулась в свой первый день в Хогвартсе, когда он бросил на нее такой же оценивающий, насмешливый взгляд. По крайней мере, теперь он научился сдерживать открытую усмешку; она и не подозревала, что он настолько повзрослел. Если бы у нее было хоть немного меньше самообладания, она бы закатила глаза.       Малфой отодвинул для нее стул за столом (она была уверена, что это глубоко укоренившаяся привычка), прежде чем вернуться на свое место. Она осталась на месте, скрестив руки и крепко сжимая палочку.       Гарри вошел следом за Гермионой, заняв пустой стул, предназначенный для нее; она ухмыльнулась, заметив взгляд, который Драко бросил на Гарри.              — Министр, теперь, когда мы все собрались, вы хотели бы поделиться этим срочным проектом, или это сделать мне? — Гарри сразу перешел к делу, за что Гермиона была ему благодарна.              Кингсли улыбнулся еще шире.              — Ах да, Гермиона и Драко, спасибо, что присоединились к нам сегодня. Я в восторге от работы, которую мы будем делать вместе.              Он пустился в цветистое описание проекта, подробно излагая информацию, которой Гарри кратко поделился с ней несколько минут назад. У Драко Малфоя был шестимесячный контракт с ДМП. В конечном счете, целью было снижение уровня преступности и кризисов психического здоровья — особенно среди тех, кто был воспитан в «старомодных идеалах» («Старомодные идеалы» — так Министерство называло позицию сторонников чистоты крови, и, хотя такие взгляды в целом считались неблагоприятными, политики не хотели отталкивать даже таких потенциальных избирателей).       Наконец, монолог подошел к концу.              — Если вы двое поможете реинтегрировать этих людей в общество — мы сможем устранить последние серьезные разногласия, возникшие после войны, и, наконец, двигаться дальше как сообщество. Я не могу представить никого лучше, кто мог бы возглавить этот проект. Драко Малфой и Гермиона Грейнджер работают вместе, чтобы привести нас в новую эру волшебства.              Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы сдержать гримасу на лице.       После неловкого молчания, на которое Кингсли, казалось, совершенно не обращал внимания по-прежнему лучезарно улыбаясь, он продолжил.              — Что ж, талантливые молодые люди, тогда я оставлю вас, наедине с этим проектом, — он встал и хлопнул Малфоя по плечу; Малфой выглядел пораженным, в то время как Министр продолжал, не замечая этого. — Я с нетерпением жду регулярных отчетов. Мистер Поттер предоставит вам все необходимые ресурсы.              И с этими словами он вышел из комнаты.       Снова повисло напряженное молчание, прежде чем Гарри прочистил горло, разрушая тишину.              — Ну что ж. Я сообщу всему Департаменту, что в обозримом будущем этот конференц-зал станет вашим новым кабинетом, — он начал пятиться к двери. — Я, э-э, оставлю вас здесь, — его взгляд метнулся к ней. — Но я буду в конце коридора, за своим столом.              Неопределенно махнув рукой себе за спину, он задержался в дверях, не зная, действительно ли ему следует оставить их наедине. Гермиона кивнула ему, давая понять, что с ней все будет в порядке, и они остались одни.       Драко взглянул на нее и приподнял бровь — холодно и пренебрежительно, как всегда, — прежде чем вернуться к своей работе. Скрип его пера был единственным звуком, нарушавшим тихий шум работы в офисе на заднем плане.       Через несколько минут нетерпение Гермионы взяло верх.              — Как мы собираемся это сделать?              Скрип пера внезапно прекратился. Через мгновение Драко поднял глаза: в его взгляде было что-то, чего она не узнала. Он глубоко вздохнул и отложил перо, сцепив перед собой длинные пальцы, прежде чем ответить.              — Что ж, Грейнджер, возможно, ты могла бы начать с рассказа о своих исследованиях. Поттер сказал, что никогда не видел ничего подобного, — ухмыльнулся он. — Это довольно низкая планка, я признаю. У тебя всегда был единственный работающий мозг из всей компании.              Она ощетинилась — конечно, он не изменился. Прошло меньше двух минут, а он уже прибегнул к оскорблениям.       Заметив, как напряглась ее поза, он немедленно отступил.              — О, черт возьми. Прости, Грейнджер. Я только пытался… Это была глупая шутка, — он ущипнул себя за переносицу своими изящными пальцами. — Позволь мне попробовать еще раз — я работал с Поттером в качестве консультанта, как ты знаешь, и он рассказал мне немного об исследованиях, которые вы провели. Звучит так, будто это может стать революцией. Не расскажешь ли ты мне об этом подробнее?              Она замолчала, расправляя плечи, пытаясь понять, действительно ли он хочет услышать об этом или она вот-вот станет объектом очередной «шутки». Его лицо было серьезным, открытым — таким непохожим на все, что она когда-либо видела в Хогвартсе, пока он терпеливо ждал, пока она закончит свою оценку. Несмотря на то, что ее инстинкты кричали, что это плохая идея, она решила попробовать последовать совету Гарри. Бо́льшая часть ее анализа данных основывалась на маггловских технологиях, поэтому она предположила, что это будет отличным тестом, чтобы увидеть, как много на самом деле изменилось.       Ожидая увидеть вспышку презрения или отвращения, она критически смотрела на его, когда объясняла основы интеллектуального анализа данных и прогнозной аналитики. Когда она упомянула об использовании компьютерной программы для моделирования, выражение его лица не изменилось. Хотя, как и большинство волшебников, он, вероятно, никогда не слышал о компьютерах.       Он вежливо кивал, время от времени делая пометки, пока она говорила. Его лоб несколько раз наморщился в раздумье, но он не задавал вопросов, как будто чувствовал, что такие вещи могут отвлечь ее.       Ее исследование было направлено на выявление территорий с повышенным риском преступной деятельности, чтобы ДМП могло оперативно направлять авроров в эти районы. Оно основывалось на обширных наборах данных и сложных алгоритмах. К концу своего объяснения она слегка запыхалась. Она всегда становилась более оживленной, когда рассказывала о своих исследованиях, и иногда забывала переводить дыхание между предложениями, так как говорила все быстрее и быстрее.       Когда стало ясно, что она закончила, Драко задумчиво продолжил:              — Немного о прогнозировании районов с повышенной преступностью… похоже, с этим могут быть некоторые проблемы. Я имею в виду, что если вы увеличите присутствие авроров в этих районах, то неизбежно будете ловить больше людей, нарушающих закон, даже если на самом деле не произошло никаких изменений в преступной деятельности, что искусственно повысит уровень преступности. Между тем, в районах с ограниченным присутствием авроров, естественно, уровень преступности будет искусственно снижен, потому что там нет патрулей, а не потому, что не происходит преступлений. Со временем это повлияет на модели. Как ты это учитываешь?              Этого вопроса Гермионе еще никто не задавал. Хотя, честно говоря, те, кому она объясняла принципы своих исследований, не очень-то понимали суть методики. Глаза Гарри остекленели еще до того, как она начала объяснять основы моделирования, да и другие сотрудники ДМП были не намного лучше. Малфой, однако, казалось, понимал почти все, что она говорила, даже если и не понимал маггловских технологий, поддерживающих это.       Она была недовольна тем, что у нее не было подходящего ответа, и признала, что это был элемент искажения данных, который необходимо было преодолеть. Размышляя вслух о применимости нескольких статистических моделей, она замолчала, глубоко задумавшись и забыв, что у нее есть аудитория.              — Как ты думаешь, не слишком ли поздно отправлять авроров в районы, где уже наблюдается рост преступной активности? — этот вопрос вернул ее к их разговору.              — Ну, это предотвращает совершение преступлений в будущем, так что я не думаю, что уже слишком поздно, — усмехнулась она.              — Я думаю, следует вмешаться еще раньше, — снова заговорил Драко, все еще безразличным тоном. Она посмотрела на него в замешательстве, и он продолжил. — Ты могла бы использовать свои алгоритмы для выявления факторов окружающей среды или поведения в раннем детстве, которые коррелируют с более высоким уровнем преступности?              — Ну, да, я полагаю, что могла бы, но это не входило в мои планы.              Она прошлась по комнате; это помогло ей собраться с мыслями. Драко, все еще сидевший за столом, продолжал наблюдать за ней; его глаза блестели, несмотря на нейтральный тон его голоса.              — Я действительно не понимаю, как это могло бы быть полезно для ДМП.              Легкая улыбка тронула уголки губ Драко, как будто он скрывал какой-то секрет; это привело ее в бешенство.              — Ну конечно, не в том, как ты сейчас ведешь дела. Все, что Поттер заставляет тебя делать, в лучшем случае реакционно, — усмехнулся он.              Она прищурилась, глядя на него, скрестила руки на груди и перестала расхаживать по комнате.              — Что ж, Малфой, — она практически выплюнула его имя. — Возможно, если бы мы так не боролись за то, чтобы убрать твоих друзей с улиц, мы смогли бы выделить больше средств из нашего бюджета на исследования, которыми сейчас я занимаюсь дома по вечерам и по выходным.              Как он посмел попросить ее поделиться своим исследованием только для того, чтобы тут же раскритиковать его! Одно дело, когда он предлагал что-то конструктивное, но совсем другое — когда он предлагал туманные идеи, за которыми следовала еще более туманная критика ее отдела. Она почти забыла, с кем разговаривает.       Его глаза были как осколки гранита, когда он ответил на ее взгляд, мышцы на его челюсти двигались; его лицо снова превратилось в маску. После нескольких мгновений напряженной тишины он встал, снял невидимую пылинку со своей мантии и с помощью магии убрал документы обратно в портфель, который с треском захлопнулся.              — Что ж, Грейнджер, — передразнил он, и тон его был таким же холодным, как и взгляд. — Уже время обеда, а у меня есть еще другие дела. Мне жаль, что я отнял у тебя так много драгоценного времени и отвлек от важной работы по отправке врагов детства в Азкабан. Твои методы борьбы с преступностью, несомненно, очень эффективны.              Когда он проходил мимо нее, на его лице была все та же презрительная усмешка, которую она видела снова и снова. Вот он, удовлетворенно подумала она, зная, что заставила его показать свое истинное лицо.       Не заботясь о том, что это было по-детски, она показала язык вслед его удаляющейся спине.