Frenesi

      Стараясь не обращать внимания на туда-сюда ходящего мужчину в сероватом халате, Тэхен осматривал все, что находилось вокруг него: светло-голубые стены, выбеленный, потресканный потолок, несколько столиков с различным оборудованием и неудобная кушетка, к которой Тэ был сразу же пристегнут наручниками по обоим рукам. В самом помещении достаточно тихо, чтобы провалиться в свои мысли, и слишком холодно. После душа ледяной воды, которой его облили несколько раз подряд под предлогом «освежения», все его тело покрыто гусиной кожей.       – Как тебя зовут? – прерывает тишину врач, подходя ближе с какой-то карточкой. – Нам нужно заполнить твою анкету.       Тэхен смотрит на него ничего не говоря. Косит глаза на недалеко стоящий столик с разными врачебными принадлежностями, мечтая, чтобы хотя бы один из них оказался у него в руках. Его трусить от холода и страха, хоть он пытается этого не показать. При протянутой к его лицу руке сразу же оборачивается на врача и смотрит настолько затравленно, что во взгляде сразу же читается желание спалить все вокруг себя.       – Ты же меня понимаешь, правильно? – переспрашивает на всякий случай, наклоняя голову на бок. Сидит на высоком стуле рядом с кушеткой и сдавливает свои ладони между коленями. – Меня зовут Джихан и я тебе не причиню никакого вреда. – прикладывая ладонь к груди, говорит, будто обещая ребенку, на что получает смешок. – Я и правда не собираюсь причинять тебе вреда. – пожимает плечами, поднимая глаза к потолку. – Мне просто нужно сделать свою часть работы на сегодня: осмотреть тебя и заполнить карту, вот и все. Если будешь мешать, мне придется позвать тех громил, чтобы они мне немного помогли.       – Насколько немного? – резко выдыхает, заставляя врача дернуться от неожиданности.       – Послушай, парень. – вздыхает, опуская свои плечи и будто расслабляясь. – Давай просто доверимся друг другу и не будем усложнять ситуацию. Нам с тобой, по правде говоря, еще нужно будет увидеться минимум несколько раз. Было бы славно, если бы мы не стреляли друг в друга глазами. Ты так не думаешь?       – Довериться вам вот с этим на своих руках? – дергая руками и звеня цепочками на наручниках, Тэхен усмехается и смотрит на старшего так, будто перед ним никто иной как клоун из цирка.       – Хочешь, чтобы я их снял? Если ты хотя бы раз дернешься в мою сторону, охрана тебя по головке явно не погладит. Надеюсь, ты это понимаешь? – смотрит точно в глаза, а после короткого кивка достает из кармана халата маленький ключ.       Джихану и самому осматривать парня будет легче без всех этих наручников. Тем более, что в кабинете нет ни одного окна, а за дверью стоит минимум два охранника. Про какой побег этого парня может идти речь?       Тэхен следит за тем, как старший берет в руки пробирку с иглой, чтобы взять у него кровь. В глазах врача нет ни капли страха, хоть наручники и лежат уже на полу возле кушетки. И Тэ хотелось бы сорваться с места и хотя бы попытаться выбраться с этого места. Но, наверное, сейчас не время. На дверь слышаться грубые голоса и сальные смешки, от которых тело так и хочет покрыться неприятным холодным потом страха.       Не сейчас. Может быть чуть позже, когда к этому врачу он проникнется хотя бы каким-то расположением и доверием.       – Меня зовут Тэхен. – тихо проговаривает парень, не отводя взгляда от иголки, которая проскальзывает под его кожу. Ему так спокойнее. Парень видит, как врач при этом улыбается. На его языке наверняка крутится насколько ему приятно это знакомство. – Мне девятнадцать лет и буквально несколько дней назад я только закончил школу. – вздыхает облегченно, понимая, что из него вытащили острую иглу.       Тэхен прикрывает глаза пока врач возится с пробиркой крови. Он вспоминает как встречал самый прекрасный закат в своей жизни рядом с Чимином, которого наверняка больше никогда не увидит. Тэхен готов завыть от обиды. Он больше никогда не увидится с Чимином, с родителями, с своими бывшими одноклассниками. Никогда не пойдет в университет и никогда не послушает причитания друга про что-то слишком заумное для него. Если бы он только согласился пойти в тот злополучный бар вместе с немногими одноклассниками, сейчас бы он, наверняка, жалел о чем-то другом. Но он бы был дома, а не в холодном подвале с незнакомцами вокруг, смотрящими на него как на продукт для продажи.       Интересно, родители уже спохватились его искать?       – Мне нужно сделать пару тестов, поэтому я буду очень благодарен, если ты будешь таким же покладистым. Ты же уже был в душе?        – Можно и так сказать. – фыркает, закатывая глаза. – Можно хотя бы телевизор включить?       Его просьба заставляет врача замереть на месте на долгие секунды. Тот смотрит на него, бегая взглядом от одного глаза ко второму, но ничего против не говорит. Облизывает губы и отодвигается, чтобы взять в руки пульт, припавший пылью. Тут о таком не просят.       Клацая кнопкой включения электроники, старший взялся осматривать его зубы. Хмурился и что-то сам себе шипел под нос, но предъявлять ничего не брался. Все-таки этот парень просидел в подвале без единых средств гигиены более двух дней. Но на самом деле Джихан был очень даже рад, что за весь осмотр не нашел никакого кариеса или цветовых пятен, как это часто бывало за его практику. Стоит обойтись лишь легкой чисткой.       – Сколько времени прошло? – тихо спрашивает Тэхен, отвлекаясь от телевизора с какой-то странной развлекательной программой. На самом деле по выходным Тэ со своими родителями любил такое смотреть, но точно не сейчас.       Врач кидает на него быстрый взгляд, после чего возвращается к своей работе с тихий «мне не докладывают». Хмурится еще больше и пытается сосредоточиться не на действиях мужчины, а на громко кричащем ведущем в телевизоре.       Они проводят в холодном кабинете долгие часы, за которые программы меняются несколько раз. Джихан успевает измерить его параметры и даже посмотреть во всех самых личных местах. Через бои и угрозы, но старший все равно смог добиться окончания работы на сегодняшний день, пока Тэхен умирал от стеснения и жара своих щек.       Анкету с его данными они заполняли в самый последний момент. Врач сидел с ручкой в руках и со скучающим видом пытался добиться серьезных и правдивых ответов от расслабившегося паренька, который в отместку за досмотр начал шутить с видимыми издевками.       Но в конце концов почти все пропуски были заполнены. Последним на очереди: установление девственности.       – К чему вообще такие вопросы? – хмурится Тэхен, складывая руки на груди, будто пытаясь оградиться от ответа.       – Простой пункт в анкете. Все через такое проходят.       – Какое облегчение. – фыркает, закатывая глаза и откидываясь на спинку кресла.       Джихан смотрит на него с немой мольбой перестать. Он уже и сам устал от этого, но другого выбора у него, кроме как выполнять эту работу, у него нет. Обязан, потому что задолжал. Теперь пути другого нет. Или беги на все четыре стороны и подвергай себя опасности со стороны любезных работодателей, или оставайся и работай достойно, чтобы быть в опасности со стороны полиции, пытающейся их найти уже долгие годы.       – Мне все равно что тут писать. Скажи что-нибудь и все.       – Если все равно, то какая разница?       – Для места, куда тебя могут отправить, разница велика.       Тэхен смотрит на старшего нахмурив брови. Он желает прочитать его мысли, чтобы понять, что им движет, но натыкается лишь на темные глаза. Ему бы хотелось знать, к чему стоит готовиться.       – Я девственник. – тихо отвечает, уже желая закрыть эту смущающую его тему.       Тэхен переводит взгляд на коробку старого телевизора, держа в руках пульт, который смог утащить с тумбочки несколько долгих минут назад. Сильно сжимая пальцы, заставляя каналы переключиться, после чего замирает, всматриваясь в свою фотографию на экране.       – … с начала поисковой операции прошло уже три дня. В это время родители парня, главный офицер полиции Сеула — Ким Дэгом, и заместитель главного прокурора — Ким Ену, взяли отпуск на неопределенное время, заявляет наш корреспондент…        Тэхен заставляет себя перевести взгляд стеклянных глаз на Джихана. Тот ошарашено смотрит на телевизор, будто впервые в жизни видит, после чего хмурится и выключает его, идя на выход, чтобы позвать охрану. Ему теперь с этим нужно будет разбираться. Потому что, во-первых, он разрешил этого парню включить телевизор, а во-вторых, какого черта он не сирота или бездомный?       Пока на его руках цепляют тяжелые цепочки наручников, парень думает, что такого сильного облегчения не ощущал никогда в жизни. Его ищут и совсем скоро он будет дома. Осталось потерпеть совсем немного и все будет как раньше. Будет дома рядом с родителями и больше никогда не выйдет на улицу после десяти ночи, чтобы не вспоминать весь этот ужас.

***

      Тэхен чувствует себя ужасно. Он смотрит в маленькое зеркальце, висящее на уровне его глаз, и рассматривает свое лицо, еле дотрагиваясь до бледной кожи. Стеклышко на стене больше похожее на ручное зеркало, которое имели многие красавицы в его классе. Они каждую перемену доставали их, различного цвета и формы, чтобы подправить помаду или тон своего макияжа, поплывшего из-за сложной математики или нелюбимой их классом физики. Любили делиться, чтобы показать, что оно у них есть, а одна девушка вообще, просила всех расписываться на нем после использования, говоря, на память.       Хорошие воспоминания сейчас разбиваются на осколки и теряются так быстро, что хочется их записать на простом помятом листе бумаги. Чтобы остались с ним чуть дольше, чтобы их еще можно было вспомнить и обговорить с Чимином.       Тэ никогда не считал себя уродом. Его лицо его вполне устраивало, тем более он знал, что именно им привлекал много красавиц класса и школы. Получал игривые взгляды от девушек и недовольные взоры от парней. Но проблем никогда не имел. Не уводил ни у кого пару и не заигрывал в ответ, потому что не хотел. Не привлекало его: ни будущие перспективы, ни возможные проблемы, ни девушки.       Ему все нравится: необычные губы розоватого цвета, красивые глаза темноватого цвета, аккуратный нос, и его любимые, немного впавшие щеки, которых он добивался долгие годы еще учась в школе. И даже не самые мягкие волосы из-за неудачной давнишней покраски его не смущают. Несильная худоба, тонкие запястья или отсутствие видимого пресса. Ему нравится быть таким, какой он есть. И ему не хочется быть тем, на кого из-за этого будут смотреть сотни людей.       Где он будет? Куда попадет? Что с ним сделают?       Ответов на это он придумать не может, а верить в лучшее смысла нет. Его вырвали с размеренного, идеального для него ритма жизни, и спасибо он за это никому не скажет.       Отрывая взгляд от зеркальца и выпуская весь воздух с горящих от волнения легких Тэхен осматривает маленькую комнату, куда его отвели сразу же после осмотра врача. Она совсем крохотная и вмещает в себя лишь одноместную кровать, низкую тумбочку, больше похую на табуретку и две двери: в ванную и в коридор. Ванная комната, кажется, вообще всего несколько метров в длину и ширину. Всего старая душевая, уже начавшая ржаветь и туалет, на который было противно смотреть. Тут нет обоев, часов, украшений или окон. Лишь голые стены, из внушительно старого и давящего своим запахом бетона.       Тэхен мечтает о приятном душе, любимой горячей температуры. Чтобы пекло кожу и шел пар, поднимаясь ввысь к потолку. Чтобы после мама шутила про баню, обещая осенью на их даче растопить ее и собраться всем своим большим семейным кругом плюс Чимин. Потому что друг стал всем им слишком дорог, чтобы не считать частью семьи. Но со старой лейки душевой кабины льется лишь еле теплая вода, пахнущая ржавчиной и грязью. Она не приносит удовольствия и облегчения, напоминая о сегодняшней ситуации.       Понимания неизбежного наваливается на Тэхена лавиной. Что если родители не успеют его найти? Что если через пару дней он уже будет продан кому-то? Что если его куда-то увезут?       Тэ хочется верить, что он избежит всего этого, что не познает тяжести этого бремя, когда твоя жизнь больше тебе не принадлежит. Когда ты всего лишь тело, которое используют в свое удовольствие, для себя, для своих желаний. Тэ хочется в это верить. Родители должны успеть, он уверен, что сейчас за него говорит все это страх. Страх остаться одному, когда вокруг было достаточно людей, заботящихся и любящих.       Возвращаясь обратно в комнату, парень стягивает с постели тонкое покрывало, закутываясь в него почти что с головой. Ткань пахнет пылью и сыростью, но в комнате настолько холодно, чтобы выбирать не приходится. Иногда Тэ кажется, что на улице уже началась поздняя осень, что там уже все мокрое и оранжевое.       Твердые пружины в матрасе давят в искалеченный бок. Тэхен ерзает и пытается найти удобное положение, в котором телу, полностью покрытому синяками, будет не так больно.       Откинув все лишние от усталости мысли в сторону, подросток прикрывает красные от слез глаза и почти сразу же проваливается в спасительную темноту, заставляющая его забыть про все происходящее вокруг.       Тэхен подрывается с постели, как ему кажется, через короткие минуты сна. Он сонно трет глаза и зевает, не заботясь о том, чтобы прикрыть рот. За большой и тяжелой дверь, ведущей в коридор, слышаться какие-то звуки, которые, видимо, его и разбудили.       Через недолгое время, за которое он успел принять холодный душ, в комнату заходит врач. Он сразу же его осматривает, стоящего возле маленького зеркальца, после чего протягивает поднос с жидким рисом и зубной щеткой.       И Тэхен мог бы сказать, что не голоден, потому что есть тут что-то было бы слишком глупо, но желудок почти сразу же подает признаки жизни, будто отговаривая от такого решения. Доверять Джихану тоже одно из последних дел в жизни парня. Они знакомы всего один день, тем более встретились в ужасных условиях, окружающих их. Отец всегда говорил, что доверять человеку можно лишь через полгода знакомства, даже не смотря на то, кто был перед тобой: друг, учитель или простой прохожий с улицы. Человек это именно тот, кто всегда будет искать во всем выгоду, даже если ты не можешь ему ничего дать из ему нужного.       – Ты привыкнешь. – неожиданно подает голос старший. Сидит рядом на кровати и следит за тем, как он ест. Его поза расслабленная, не показывает то, что он нервничает или переживает. – Мне сказали, есть большая вероятность, что тебя отправят в какой-то бордель. Это будет звучать смешно, но ты привыкнешь и перестанешь воспринимать это как что-то плохое. Многие сейчас купаются из-за этого во внимании и деньгах. Это просто работа.       – Я никогда не смогу привыкнуть к тому, что вы отобрали у меня возможность на нормальную жизнь. – почти что рычит в ответ, отставляя наполовину опустошенную тарелку в сторону. Наелся, спасибо. Теперь хочется лишь вывернуть себя наизнанку, зная, что еда была приготовлена тем, кто держит при себе такое мнение.       – Чем больше будет стараться там, тем быстрее все закончится. – через минуты говорит, ни разу не отводя от младшего взгляд. Изучает все его черты, чтобы в будущем помочь показать себя с лучшей стороны. Это, к сожалению, тоже входит в его обязанности. – Как бы сильно ты не хотел этого избежать, но этому не быть. Свыкнись с мыслью, что рано или поздно ты будешь принадлежать кому-то.       – Меня найдет полиция, будьте уверенны, что мои родители про это позаботятся. И тогда, поверьте мне на слово, уже вы будете принадлежать кому-то.       – Это меня и пугает. – шепчет, что не остается незамеченным Тэхеном. Он хмурится и резко поворачивает голову к нему, смотря ровно в глаза, будто так может понять чуточку больше.       – Что это означает? – испуганно спрашивает. Ему не хочется верить в то, что ему пытаются внушить.       – Я не знаю. – качая головой Джихан сжимает губы в тонкую линию и поднимается, забирая поднос с недоеденным рисом.       Тэхен ловит его взгляд сразу же перед тем как закрывается дверь комнаты. Замок щелкает и все вокруг погружается в пустую тишину, заставляющую схватиться за голову руками. Он ничего не понимает.       Пробегающая мысль со всех слов врача означает то, что его жизнь уже не будет такой, как и прежде. Ни жизнь как прежде не будет, ни Тэхен, ни все вокруг. Родители не смогут спокойно отпускать его гулять по ночам, он не будет задерживаться где-то допоздна независимо от сопровождающего. Вся его жизнь станет испуганной и недоверчивой. Но Тэхен готов согласиться на что угодно, лишь бы он в принципе еще вернулся домой и имел возможность гулять по людным улицам Сеула. Главное выбраться отсюда.       В своих мыслях Тэ провел долгие часы. Он бы хотел знать наверняка, чтобы хотя бы иногда следить за временем, но своими разговорами Джихан сбил его с толку, заставив позабыть о желании иметь хотя бы какие-то часы. И когда за его дверью опять начинает что-то шуметь, он кивает сам себе, обещая сразу же выпалить просьбу. Но все мысли из головы вылетают, как только он видит вошедших мужчин.       – Ну что, как ты тут поживаешь? – подходя к его кровати спрашивает мужчина. Тэ его видел вчера, когда тот раздавал всем задания по его поводу. Не получая никакого ответа, мужчина усмехается и продолжает: – Что такое? Родители не научили воспитанности?       – Родители учили не общаться с подозрительными незнакомцами. – шипит в лицо, хмуря свои брови.       – Меня зовут Чугин, будем знакомы. – снова будто смеется. Ладони его лежат в карманах темных брюк, свободно висящих на талии. Выглядят неопрятно, не привлекая много внимания. – У нас тут все как в санатории: новый день — новые процедуры. Готов?       – Иди к черту. – тихо шипит себе под нос, не пытаясь быть неуслышанным.       В миг на его шее оказываются чужие пальцы руки. Чугин смотрит на него бешенными глазами, приближаясь к лицу все сильнее. Смотрит хмурым взглядом сверкающих очей, пару секунд не давая сделать ни единого вдоха.       – Не советую тебе открывать свой рот лишний раз, ведь туда может попасть что-то очень даже неподходящее тебе. – говорит грубым голосом, севшим от злости и желания засадить этому мелкому подонку по самую глотку. – Ведите его на метку. – резко приказывает позади стоящим мужчинам, после чего отходит на шаг назад, несильно откинув его голову назад.       Тэхен не стал спорить и отпираться. Главная цели всего этого — выжить и вернуться домой. Со всем остальным он сможет разобраться вместе с родными.       В новой комнате с завешенными пленкой стенами его снова встретил Джихан. Он перебирал что-то на маленьком столике, стоящем рядом со стулом с высокой спинкой. Его лоб от жара в комнате был покрыл испариной, щеки — красным румянцем, будто при лихорадке.       Мужчины, что вели сюда, силой заставили его сесть на стул грудью к спинке. Его подбородок опирался в самую вершину, принося дискомфорт. Руки, обхватил дерево по кругу, связали так сильно, что было больно ими двигать.       – Ничего не хочешь сказать? – снова подает голос Чугин, улыбаясь чуть более сумасшедше чем во все предыдущие разы.       – Иди к черту.       Усмехаясь, мужчина кивает позади него стоящему врачу. Тот чем-то шуршит и негромко стучит, но положение рук не позволяет даже повернуть голову на бок. Как только Тэхен собирается спросить, что сейчас будет происходить, вся его задняя часть правого плеча начинает печь и гореть огнем от боли.       По всему помещении начинает разноситься громких крик и запах горелой кожи. Тэхен жмурится и пытается дернуться, чтобы уйти от мучительной боли. Стирает руки об грубую веревку и выворачивает локти в сторону, пытаясь вырваться, но ничего не получается. Приносит себе еще больше боли, которая на фоне сильного ожога совершенно не ощущается.       – Что это? Что это?! – кричит Тэ. По его щекам обильно текут слезы, сердце готовится вот-вот пробить свою спасительную клетку, чтобы выпрыгнуть.       Когда с его кожи убирают раскаленный метал, он даже этого не понимает. Глаза слезятся и пекут, нижняя губа дрожит и кровоточит от того, как сильно он ее прикусил от неожиданной боли. Все его тело горит в лихорадке, ему то безумно жарко, то холодно до такой степени, что хочется спрятаться под самое теплое одеяло. Но сейчас ему хочется залезть в рядом стоящую емкость с холодной водой, в которую через секунду кинули железяку с дивным концом. В тот же момент вода начала бурлить от температуры раскаленного метала.       От одном мысли, что этот метал только что был на его теле, оставив после себя метку, его начинает тошнить. Рада жжет все больше, а когда ее касается Джихан, желая обработать, снова начинает гореть настоящим огнем. Огнем, прожигающим в нем дыру.       Но главное держать себя в руках и выжить. Главное выжить.       Бормочущего парня охрана вывела из кабинета совершенно не соображающим. Он бредил и горел всем телом, закрывая глаза от неимения сил. Хотелось провалиться в темноту и не выбираться оттуда никогда.

***

      Тэхен открывает глаза будто почувствовал толчок в спину. Он часто дышит и блуждает глазами по потолку: светлому, белому и аккуратно выкрашенному побелкой. Тэхен хмурится и приподнимается, все еще ощущая себя потерянным и напуганным настолько сильно, что от одной мысли становится сложно дышать. Перед глазами все ее мелькают лица из сна, усмехаются и плюются ядом, напоминая про пережитую боль. Ему хочется кричать и плакать от обиды и страха, которые хочется забыть.       После короткого стука в дверь, заставившего его дернуться, в проеме показалась Ену. Она смотрит с волнением своими большими голубыми глазами, в которых, как и всегда, бушует океан заботы и тепла. Женщина проходит в комнату и садится на кровать, укладывая худую ладонь на его согнутую в колене ногу.       – Все в порядке? Ты кричал. – поясняет свое волнение.       – Мне приснился кошмар.       Тэхен прикрывает глаза и облегченно выдыхает. Все становится на свое место. Это был простой страшный сон. Теперь все будет хорошо. Он дома.       – Что тебе снилось? – тих спрашивает мама. Она смотрит на него отвлекаясь лишь раз, когда кто-то использует звонок около их двери. Возвращаясь свой взор на сына, она пытается что-то сказать, но тут же хмурится от нового звонка, перерастающего в громкие стуки п поверхности. – Милый, проверь кто к нам так сильно желает попасть! – выкрикивает своего мужу, который сразу же слушает ее, ненадолго заглядывая в комнату сына, чтобы пожелать хорошего утра.       Тэхен улыбается, но тут же хмурится от неприятной боли в плече. Потирая рукой ноющее место, он шипит от боли. Смотрит на ладонь, на которой остался липкий слой темной крови и сразу же вскрикивает, пытаясь не поддаваться начинающейся панике.       – Папа, нет! – выкрикивает парень, пытаясь сорваться с места, чтобы выбежать в коридор, но ладони Ену, схватившие его за ткань тонкой футболки, останавливают. Заставляют обратить на себя внимание и увидеть слезы в родных глазах.       – Мы любим тебя, Тэ. – шепчет женщина, прикладывая ладонь в его горячей щеке.       – Ты про что? – ничего не понимает. Смотрит на нее дрожащим взглядом и испуганными глазами.       Потому что внутри все понимает, но верить не желает.        Вне внутри заполняется запахом сырости. Тело покрывается мурашками от холода, страха и безысходности. Он не хочет снова возвращаться туда, хочет остаться тут, где ему тепло и спокойно.       Резкий звук, смутно похожий на громкий выстрел заставляет прикрыть глаза и пустить слезы обиды. Ену все так же сидит, не двигаясь и смотря на него с нежной улыбкой на лице. Тэхен помнит ее именно такой: нежной, ласковой и красивой.       К ним в комнату заходит веселый Чугин, крутящий на пальце тяжелый пистолет. Свистит себе что-то под нос и издевательски улыбается, медленно двигаясь в их сторону. Его рука тянется в сторону Ену, подцепляет подбородок и приподнимает, чтобы рассмотреть лицо. Но чужого взгляда не удосуживается. Он устремлен лишь на Тэхена. Подарен лишь ему.       Усмехнувшись, Чугин приставляет к ее виску темное холодное железо, заставляя уже через секунду судорожно зажмурить глаза от громкого выстрела.       Мужчина машет кому-то за его спиной рукой, после чего в комнату под руки заносят Дэгона. Тот не смотрит на них, оставляя окровавленную голову висеть без сил. Его кидают на пол рядом с упавшим телом Ену. Тэхен, испуганно отскакивая в сторону, жмется в угол и нервно бегает глазами по всем тут присутствующим.       – Думал, что та сможешь убежать от нас? – усмехается Чугин, доставая из кармана коробок спичек и упаковку сигарет. Закуривает, привлекая все внимание парня к себе, делает несколько затяжек и с жуткой улыбкой кидает горящий окурок на тела, заставляя все вспыхнуть огнем в один миг.       От страха Тэ дергается в сторону, желает сбежать в другую комнату, подальше отсюда, но густой огонь не дает пройти к выходу. Судорожно пытаясь что-то придумать, парень не замечает упавшую палку в стороне, напарываясь на нее и сразу же выкрикивая от жгучей боли в правом плече.       Тэхен резко открывает глаза. Пытается двинуться, чтобы облегчить себе возможность дышать, но режущая боль в плече заставляет лишь застонать и зажмуриться. Потолок с редкими следами плесни над ним заставляет дрожаще выдохнуть от понимания всей глупости.       Это был страшный сон.       – Все в порядке? Ты кричал. – неожиданный голос в стороне заставляет испуганно дернуться. Джихан в стороне сидит с какой-то книгой в руках, видимо коротая свое свободное время, пока он находится во сне.       – Мне приснился кошмар. – на вдохе отвечает. Прокручивает все в голове, хмуря брови, после чего пытается сесть на постели.       Голова сразу же начинает пульсировать, в глазах темнеет и кружится, заставляя почувствовать себя ужасно беспомощно.       – Мне нужно обработать метку. – говорит врач, подходя ближе с баночкой мази в руках.       – Что она означает? – спрашивает Тэхен, терпя жжение в плече, пока старший все обрабатывает.       – Китайский иероглиф Wù, означающий «туман». Мы себя так называем.       Тэхен сидит некоторое время неподвижно, всматриваясь в лицо Джихана. Wù.       Через некоторое время врач уходит, оставляя вспоминающего парня одного. Насколько помнит Тэ, когда-то вместе с Чимином, они смотрели документальный фильм про работорговлю, в котором описывались события пяти или десятилетней давности. Wù одна их тех организаций, которую пытаются раскрыть более двадцати лет подряд. Его отец, Дэгон, тоже когда-то пытался взяться за это дело, но почти сразу же отказался, понимая сколько времени придется украсть у их семьи для этого. Юнсу. Дин из главных журналистов, которому удалось пробраться на аукцион, через неделю пропал без вести на семь месяцев, после которых его нашли мертвого с истертой меткой на плече, гласящей громкое и неуловимое «туман».       Тэхена снова бросило в холод. Сухое от страха горло не слушалось, руки тряслись от понимания неизбежного — ему не выбраться отсюда живым самому.       Но главное остаться живым. Его найдут и спасут. Они всей своей семьей смогут свести эту дрянь с его тела, заставят забыть, как страшный сон. Выведут с его кожи гадкое клеймо принадлежности кому-то и снова заставлять принадлежать самому себе.