Сезон охоты

Нового повара и его помощника Чарли утверждает на их должности в тот же день, а вот место хостес продолжает пустовать. Предложенные Рози каннибалы нравятся Чарли, но она понимает, что они не сделают того же, что может она. Поэтому девушка старается успевать и на лекции, и на встречи новых посетителей. Волнение от официального открытия отеля отпускает Чарли, и в её жизни начинает тянуться рутина. Принцесса делится своими знаниями о Рае и старается направлять мысли грешников в верное русло. Для всех желающих она также проводит личные встречи, на которых может выслушать исповедь грешника и поддержать его советом или словами прощения. Чарли не является спецом в святых делах, поэтому в своих лекциях идёт от противного — противоположно семи смертным грехам. Эти несколько дней проходят спокойно. Некоторые грешники приходят и уходят тем же вечером, но, в целом, в отеле уже сложилась община из постоянных посетителей. В день чистки здесь как и всегда оживленно. Оставленный Энджелом поросёнок поселился прямо в холле: не взирая на то, как противился Хаск, он — наиболее свободный сотрудник, поскольку его бар открывается только к вечеру, а значит, может присмотреть за Наггетсом. Возле бара Чарли установила для него небольшой домик и кормушку, а выгулом и мойкой Наггетса занимается Ниффти. Горничная уже нашила свинке целую кучу милых костюмов в добавок тому "гардеробу", что оставил Энджел. Итак, когда главные проблемы кажутся решенными, остаётся ещё одна тема, которая беспокоит Чарли — Аластор. Да, он посещает её лекции и никогда не отказывает в помощи, а ещё наконец прекратил попытки наладить с девушкой физический контакт, чему та безмерно рада. Но, если другие грешники на лекциях показывали хотя бы небольшой интерес, то Аластор выглядел как ребёнок в школе, когда начался его нелюбимый предмет, и безумно скучал. Чарли ещё не поднимала эту тему, потому что думала, что Аластору нужно больше времени для адаптации в отеле. Но может оказаться и так, что Вещателю попросту не подходит такой формат реабилитации — все-таки, послужной список его грехов гораздо обширнее, чем у других грешников. Но все же, нехорошее предчувствие продолжает беспокоить Чарли, а после неожиданного подкаста от Вокса, на котором тот для новичков по полочкам раскладывает все злодеяния Аластора, рассуждает о его неожиданном желании искупиться и добавляет комментарии от других грешников, среди которых мелькает даже Зестиал — сомнения все больше одолевают принцессу. Будто угадав, что Чарли затеяла провести с ним беседу, Аластор сообщает о своём желании посетить собрание оверлордов, и принцесса не имеет ни малейшего права ему запретить. Даже если понимает, что после того ужаса, что Аластор устроил семь лет назад, ни один из старых оверлордов не будет рад его видеть. В любом случае, это проблема сугубо лично Аластора, и переубеждать его никто не планирует. Чарли лишь просит быть осторожнее. Собрание оверлордов проводится ежесезонно во дворце Кармиллы — вход туда открыт для каждого грешника четвёртого уровня, даже если он не входит в союз, поскольку такие собрания ни к чему не обязывают — на них обсуждается жизнь круга, в целом, изменения за прошедшие три месяца и прогнозы на будущее. В союз оверлордов входят практически все числящиеся оверы круга (кроме Аластора, тройки "ВВВ" и Зизи): все они поддерживают торговые отношения, не нарушают территориальных границ друг друга, в общем, сосуществуют в мире. В противном случае за несоблюдение договора остальные члены союза имеют право объявить на нарушителя охоту. То же самое касается и оверлордов, не входящих в союз, как это было, например, с Аластором. Кармилла встречает его с прикрытой неприязнью, но не препятствует нахождению Вещателя здесь, сухо предлагая занять один из свободных стульев. Рози со своего места приветливо машет ему рукой, а вот Вокса он не наблюдает — из тройки "ВВВ" на собрании присутствует только Вельвет, и та со скучающим видом сидит в телефоне. На собрании обсуждается поставка ангельского оружия на круг Жадности, захват пары кварталов свободной территории грешницей по имени Черри Бомб и прошедшая вчера ежегодная чистка. Аластор чувствует, что засыпает ещё на первой теме. Лучшим моментом на собрании оказывается его завершение. Аластору не интересны новости, ему просто нужно закрыть пару гештальтов. — Кармилла, — окликает он женщину прежде, чем уйти, — я надеюсь, все недопонимания между нами улажены? Не хотелось бы более враждовать с такой очаровательной дамой. — Полагаю, ты получил по заслугам, раз пропал на такой долгий срок, — соглашается Кармилла. Когда она отходит, Аластора окружает кучка оверлордов, среди которых он видит много новых лиц. "Молодняк" знает Вещателя только по слухам и сплетням и с большим интересом послушал бы о его возвращении, но Аластор растворяется прямо посреди толпы и материализуется лишь за дверями дворца. Поболтать он любит и польщён интересом в свою сторону, но сейчас для этого не время. Вокс, судя по всему, придерживается злодейских клише или же старается что-то компенсировать, поскольку башня штаба "ВВВ" значительно возвышается над остальным зданиями на территории тройки. На неё наложен специальный охранный барьер (все же, "ВВВ" обеспечили себе лишние риски, отказавшись вступить в союз оверлордов), и, если раньше Аластору был открыт свободный доступ внутрь, сейчас приходится находить иное решение проблемы. О том, чтобы назначить для себя встречу через секретаря, он даже не думает. Вокс в это время просматривает ряд программ, выпуск которых запланирован через пару месяцев: реалити о выживании среди огненных акул, пара лёгких комедий и — новинка года, вещь, какой Пентаграмм-сити ещё не видал и больше не увидит, личная звёздочка Вокса — интервью с каждым из Смертных грехов. Вокс слышит, как разъезжаются дверцы в офис, но не реагирует на звук, полагая, что зашёл кто-то из "В" — никто из младших подчинённых не посмел бы заявиться сюда без приглашения, — но это оказывается неправдой, когда он понимает, что шаги слишком лёгкие, чтобы принадлежать Валентино, и слишком тяжёлые для Вельвет. Чтобы узнать вошедшего, Вокс не поворачивается, а переключается с основной на камеры офиса. И, не сдержав удивления, всё-таки делает разворот вместе с креслом. — Ох, а я готовил сюрприз, — с некоторой досадой тянет Аластор, однако, не теряя своей улыбки. Теле-демон находится в смешанных эмоциях от его появления. — Как ты сюда попал? — возмущается Вокс, разом выключая все экраны, и складывает руки на груди, — в этом офисе могут находиться лишь члены семьи Морнингстар и работники со специальной меткой. И что-то я не помню новостей о свадьбе принцессы. Аластор мягко смеётся и занимает кресло вместо поднявшегося теле-демона, сразу же закидывая ногу на ногу. Вокс прислоняется спиной к столу напротив. Стоит задуматься о смене защитного барьера. — Метка, да? Уверен, она не успела перевариться после того, как я пообедал парой Ваших работников, — Аластор небрежно жестикулирует рукой, якобы рассматривая свои ногти, — надеюсь, никаких обид? Нужно уметь делиться. — Никаких, — Вокс жмёт плечами, — я просто пришлю тебе чек позже. Поделюсь расходами на поиски новых сотрудников, так сказать. — Как меркантильно, — наигранно вздыхает Аластор, — разве так поступают настоящие друзья? — "Друзья", значит? Пальцы Вокса начинают искриться, но он берет паузу, чтобы не выдать обиженное "а с каких пор "друзей" после своего возвращения посещают в последнюю очередь?". У него будет ещё полно времени опозориться перед Аластором, как и обычно. — Зачем ты здесь? — вместо этого спрашивает Вокс. — Я был расстроен, увидев на собрании не Вас, а Вашу очаровательную подругу, — Аластор поднимается и обходит Вокса полукругом, рассматривая окружающую обстановку — за семь лет здесь многое поменялось, но, как и прежде, ни шарма, ни изящества вокруг, — признаться честно, я пришёл только ради встречи с Вами. — А мне казалось, что ты пришёл посветить своей рожей спустя семь лет отсутствия да порадоваться, что всем интересно, где ты был, — бурчит Вокс. Отправить бы Аластора на корм рыбам, да на такого даже в голодные времена никто не глянет. — Что я слышу, неужели это обида? Дорогой мой, мне жаль, что моё небольшое отсутствие Вас огорчило, но спешу заверить — я был верен как лебедь. — Гусь ты общипанный, а не лебедь. Всё, temps est passé. У меня уже три брака, два развода, четыре любовника и восемь детей, — кривляется Вокс, — кто такой Аластор? Впервые слышу. — Уверен, при столь внушительном семейном арсенале Вы бы не уделили моему возвращению такого большого внимания, — Аластор смеётся и, наконец закончив осматриваться, останавливается перед Воксом, — подкаст, посвящённый мне — я польщён. Ваши навыки флирта ощутимо выросли за это время. — Этøo бbыл не флųирт, я прəзираю теęбя!! — исходится помехами Вокс, пуская вокруг себя искры, на что Вещатель снова смеётся — очевидно, он шутил. Все слова Аластора можно поделить на сто, и только тогда в них можно найти хоть какой-то процент правды. — Не хотел обижать Вас, — качает головой Вещатель, взяв Вокса за ладонь. Наверняка Аластора ударило током, но он ничего не сказал, дожидаясь, когда его враг успокоится, — по правде говоря, я с.. — "скучал по тебе" так и остаётся неозвученным, — собирался забрать у Вас одну мою вещь. Было глупо думать, что Аластор пришёл поговорить по душам — наверное, объявившись спустя такое долгое время в Аду, в первую очередь этот педант занялся разбором старых сделок, связей и долгов. — Жди здесь, — бросает Вокс и покидает офис, для телепортации используя один из экранов. Аластор возвращается в кресло. Он забыл, насколько невыносимым бывает Вокс, но разговор с ним вызывает приятную ностальгию, отзываясь теплом в груди. Все те долгие годы их общения невозможно забыть даже за семь лет, но Аластор не настолько эмпатичен, чтобы хотя бы отдалённо понять, разделяет ли его мысли Вокс. Качаясь на кресле, Аластор задумчиво закусывает губу и не замечает, в какой момент прокалывает её острым клыком. Вкус крови отрезвляет. Возвращается теле-демон быстро и без лишних слов бросает в руки Аластора плоский камень с изображением какого-то символа. В камне есть небольшое отверстие, через которое продета тонкая верёвка. — В следующий раз запишись на приём через моего ассистента, а не разгуливай по зданию, словно это твой второй дом, — бросает упрёк Вокс, и подколка про дом оказывается неприятным напоминаем о прошлом. — "В следующий раз?" — Аластор ехидно улыбается и не остаётся в долгу, — Вы надеетесь, что я приду сюда ещё? Электрический разряд бьёт в паре сантиметров от лица Аластора, попадая по одному из экранов позади него — Вещатель даже не вздрагивает. Система безопасности здания начинает тревожно сигналить, а оставшиеся целыми экраны на стенах мигают ярко-красным. — Самое лучшее, что ты мог сказать после всего дерьма, что наделал. Аластор планировал спровоцировать Вокса на эмоции, чтобы узнать его правдивые мысли, но, кажется, переборщил. Улыбка на его лице слегка тускнеет. — Хотел забрать свое? Что ж, ты это сделал. Можешь проваливать, — теле-демон больше не глючит, не искрит, но обиды в нем столько, что хватит, чтобы обесточить весь район. — Вокс, постой, я-- Вокс перебивает его ещё одной вспышкой молнии — но уже не случайно брошенной искрой, а намеренным ударом, который попадает не в экран, а в плечо Аластора. Волосы на голове Вещателя приподнимаются от электричества, но он не высказывает ни боли, ни недовольства, лишь волнение. За долгое время общения с ним Вокс хорошо научился различать эмоции, прикрытые одинаковыми улыбками, но до сих пор не всегда понимает, что их вызывает. Так происходит и сейчас, но теле-демон не собирается с этим разбираться. — Тебе здесь больше не рады, Аластор. Напряжение между ними практически осязаемо. — Я Вас услышал, Вокс. Теле-демон смотрит, как Аластор растворяется тёмными клубами дыма, и устало опускается — не на кресло даже — на пол. Спустя столько времени Аластор пришёл сюда, просто чтобы поиздеваться и вывести на эмоции, лишь бы в очередной раз потешить свое эго тем, что по нему скучали. В прошлом он проворачивал подобное не единожды, но раньше Вокс имел ещё больше проблем с контролем и всегда бросался в омут с головой. Честно говоря, он бы и сейчас. Но пара месяцев и семь лет разлуки — слишком разный срок. Какие бы у Аластора ни были причины, теле-демону о них не известно. Вокс отключает сирену системы безопасности и вызывает ассистента, чтобы тот разобрался с заменой экрана. Сам теле-демон идёт в комнату отдыха — нахуй этот рабочий день. Энджел, уже занимающий комнату, похоже, разделяет такое же мнение, кое-как приводя себя в приглядный вид. Выглядит он неважно, с растёкшимся макияжем и растрепавшимися волосами, и Вокс, хоть и не привык сочувствовать подчинённым, для некоторых делает исключения. Энджел работает на Валентино давненько, практически с основания "ВВ" (Вельвет на тот момент даже не попала в Ад), но до недавних пор Вокс не сильно им интересовался. К сожалению, "подружились" они не за милой повседневной беседой, а пуская по вене. Принимает Вокс только в компании кого-то из "В" — но на этот раз и Валентино, и Вельвет были заняты своей работой, а торчать одному это слишком уныло. Тогда-то ему на ум и пришёл Энджел, согласившийся составить компанию за бесплатную дозу. С тех пор они иногда проводят вместе время, Даст может без осуждения выслушать любую бредовую мысль от Вокса, тот в свою очередь разрешает Энджелу отсидеться в своём кабинете, если Валентино в очередной раз впадает в ярость из-за ерунды, но друзьями они друг друга не считают. — Тяжёлый день? — спрашивает Вокс. — Не, обычные съёмки, — отмахивается Энджел, пудря нос. К своему сожалению, не в переносном смысле, — нужно смотаться по делам, прикроешь? — Опять сделать вид, что удивительным образом ни я, ни мои камеры не засекли, куда ты уходишь? — Видишь, как хорошо ты меня понимаешь. Ох, Вокси, мы настоящие родственные души, — начинает дурачиться Энджел, — а разве своей родственной душе можно отказать в просьбе? — он наконец заканчивает стирать с шёрстки расплывшуюся тушь, — соври, что меня унесла огромная птица и разгрызла на куски прямо в небе, пусть этот урод плачет и рвёт на себе последние волосы. — Порвут скорее меня за такую бездарную ложь. Раньше тебе не нужны были оправдания, чтобы сбежать отсюда. — Раньше мне не нужно было скрывать, куда я иду. — И куда же? — В "Отель.. Веселья"? Радости"? Что-то из этого, — Энджел вздыхает и заталкивает в сумку палетку теней, — оставил там Наггетса, не хочу, чтобы Вал до него добрался. В этот момент Энджел застывает, понимая, что зря сболтнул лишнего, и Вокс на автомате фиксирует это движение. — Все окей, я не скажу, — пожимает он плечами, — да и Вал сам туда не сунется. — Поэтому я его выбрал, — соглашается Даст. Он наносит на себя какие-то уходовые средства, удивительно вмещающиеся в его крошечную сумку, поправляет одежду и, вспорхнув с дивана легко, словно птичка, в пару шагов оказывается рядом с Воксом. — Хочешь что-нибудь передать? Вокс недоуменно приподнимает брови. — Приветы-поздравления родным и друзьям? Энджел смеётся и, покачав головой, покидает комнату отдыха, оставляя Вокса бессмысленно рассматривать узоры на стенах, занимаясь анализом. Когда освободившаяся от съёмок новой модели Вельвет находит его все ещё в задумчивости сидящим на диване, в первую очередь делает селфи со скорбной физиономией Вокса на фоне и публикует на своей закрытой страничке в Voxtagram с подписью: "Не было печали — апдейтов накачали". Лишь потом она интересуется случившимся. Энджел тем временем ловит такси до отеля. Последние недели были тяжёлыми: Валентино плохо реагировал на неподчинение и искал разные рычаги давления на Энджела. Сначала кнут: угрожал запереть прямо в студии, ставить ещё больше съёмочных дней, прописывать более жестокие сюжеты и урезать зарплату, но это не работало. Затем пряник: хвалил за послушание, пытался подкупать подарками и убеждал, что никто не полюбит Энджела больше, чем он. Когда и это перестало работать, Энджел все чаще начал уходить со студии и стрип-павильона, чтобы провести время со своей подругой, Черри Бомб. Тогда Валентино в голову пришла идея манипулировать более ценной для Энджела вещью, чем собственные свобода и здоровье — жизнью любимого питомца Даста. Наггетс был подарком от самого Валентино — адской свинкой, выращенной на кругу Гнева, диковинкой в этих местах. Стоил он дорого, и зная, как не любит его босс тратить деньги и заморачиваться над подарками, Энджел ценил его более всего на свете. Какой-то частью уже не принадлежащей ему души Энджел верил, что Валентино действительно любит его сильнее всех. Реальность же была такова, что от него приходилось скрывать любую оплошность, а теперь ещё и прятать дорогого сердцу питомца. В отеле в это время, видимо, идёт одна из лекций, поскольку в холле Даста не встречает никто. Только за баром по-прежнему сидит тот раздражающий старый кот. — А можно не дрочить на рабочем месте? — без приветствия спрашивает Энджел, указывая на равномерно двигающуюся под столом лапу Хаска, — это вроде моя прерогатива. — После твоего появления я и не смогу продолжить — мгновенно все упало, — ворчит Хаск, не прекращая.. чем бы он там ни занимался. Энджел закатывает глаза и оглядывается по сторонам. Он видит небольшой домик, кормушку и игрушки, которых у Наггетса точно не было, но не самого поросёнка. — Где он? — Уже переварился. — Блять, я тебя на кастрацию запишу, нищеёб, — начинает злиться Энджел и перегибается через стойку, — если с него хоть одна шерстинка упала, ты ковриком для ванной станешь, понял меня? Энджел осекается, когда его взгляд автоматически опускается на Наггетса, довольно расположившегося у Хаска на коленях. То движение лапы, про которое Даст пошутил ранее, было ни чем иным как поглаживанием сонного поросёнка по пузу. — Урод, — бросает Хаску Энджел и аккуратно забирает Наггетса с чужих колен. Прижимая к себе и укачивая, он отходит от бара к диванчику для ожидания и обращается уже к поросёнку, начиная сюсюкаться с ним. Голос Энджела становится нежным, — ты у меня послушный малыш, да? Ты хорошо себя вёл и заслужил вкусняшки? Проснувшийся Наггетс согласно хрюкает и получает пару поцелуев прежде, чем перейти к угощению. Когда закончившая с вечерней лекцией Чарли спускается в холл, Энджел уже собирается уходить, вернув свинку в его домик. Он перебрасывается с принцессой парой дежурных фраз, спрашивает о состоянии Наггетса и его адаптации в отеле, и остаётся вполне доволен услышанным. Не похоже, что ему действительно угрожает хоть какая-то опасность, даже если кое-кто за барной стойкой старательно делает вид, что это не так. Чарли провожает Энджела и уже собирается вернуться к своим подопечным, когда ее останавливает звук колокольчика на входе. Думая, что Даст забыл что-то из своих вещей, Чарли отпирает дверь, но на пороге видит не демона-паука, а невысокую девушку, очевидно, не адского происхождения.