Мой папочка — псих!

      Пока в столовой сидели трое, Ганнибал был на кухне и распаковывал подарок Хоббса, который тот прелестно предоставил, когда Лектер попросил Уилла отвести гостей к столу. Кто бы мог подумать, что Джейкоб принесёт с собой настолько хорошую и ценную вещь как вырезка оленя. Конечно, жаль, что Ганнибал уже использовал запасы своего мяса на приготовления очередного шедевра изысканной кухни, но пусть этот олень останется для лучших времён.       Он забрал со стола бутылку вина и сок с бокалами, и ушёл обратно в столовую. В комнате стояла гробовая тишина, справа от главы стола — места Ганнибала — сидит Уилл, напротив мальчика — Гаррет, а рядом Эбигейл.       На его лице отразилась дружелюбная улыбка, когда он посмотрел на Гаррета, но лишь ребёнок видел в ней презрение.       — Прошу прощения за задержку. Джейкоб и Эбигейл, спасибо вам за такой замечательный подарок, в следующий раз я приготовлю блюдо из этого прекрасного мяса. А сейчас, Хоббс, прошу вас попробовать это замечательное вино Châteauneuf-du-Pape, мне кажется, что оно идеально подойдёт для сегодняшнего ужина, — мужчина разлил вино по бокалам и отдал один Гаррету, тот в ответ поблагодарил и, прищурившись, попробовал вино.       — Я не любитель вин, но могу признать, что это мне нравится, — произнёс Джейкоб и продолжил пить жидкость из бокала. В ответ Лектер промолчал и разлил вишнёвый сок в стаканы, отдав их Эбигейл и Уиллу, а потом, наконец, забрал свой бокал.        Через десять минут Ганнибал занёс ужин в столовую и разложил по тарелкам мясо с овощами.       — Vitello tonnato, а она же маринованная телятина, приправленная крем-соусом и запечёнными овощами для вкуса, — сказал мужчина, наблюдая за удивлёнными лицами гостей.       Первым, кто попробовал мясо, был Гаррет, он разрезал ножом и вилкой кусочек и небрежно закинул его в рот. Прошло лишь несколько секунд, после чего по комнате разнёсся низкий гогот, Джейкоб откинул голову назад и начал упиваться смехом.       — Невероятно лакомо, даже и не скажешь, что это телятина, слишком отменно. По-человечески вкусно, — изрёк Хоббс и подмигнул брюнетке. На лице Эбигейл отразился чистый ужас и паника, она сжала ладони в кулаки, а Уилл скептически переглянулся с Ганнибалом и попробовал блюдо.       — Изысканно, собственно, как всегда, — сказал мальчик, тем самым вызвав скромную улыбку на лице Лектера и кивок.       Темноволосая девушка в это время начала трястись, кусая свои губы до крови.       — Эбигейл, всё в порядке? — спросил Лектер, заметив её состояние.       — Да, всё хорошо, — ответила она, стараясь выдавить улыбку, но её голос дрожал.       Они встретились взглядами. Взгляд Лектера был пронизывающим, изучающим, но в то же время спокойным и уверенным. Эбигейл не смогла удержать взгляда и снова сосредоточилась на своей тарелке.       — Эбигейл, дорогая, почему ты всё ещё не ешь такое сочное мясо? Когда мы вместе охотимся за дичью, у тебя совсем другая реакция, — голос Джейкоба был наполовину насмешливым, наполовину требовательным.       Она шумно сглотнула, и без слов быстро взяла вилку и нож, чтобы попробовать телятину. Положив кусочек в рот, она прикрыла глаза и заставила себя улыбнуться.       — Очень вкусно, Ганнибал, — произнесла девушка, стараясь казаться убедительной.       Ганнибал, наблюдая за ней, сохранял свою дружелюбную маску, хотя внутри него всё кипело.       — Рад, что тебе нравится, Эбигейл, — ответил мужчина. — Я всегда стремлюсь приготовить самое лучшее для своих гостей.       Тем временем Уилл продолжал есть, не обращая внимания на происходящее вокруг. Он знал, что Ганнибал что-то задумал, но пока не мог понять, что именно. Лектер был слишком искусен в своих манипуляциях. Мужчина неожиданно пристроил свою правую руку на коленке мальчика и сжал её, давая тому понять, что всё происходящее находится под его надёжным контролем. В ответ Грэм спокойно выдохнул и положил свою маленькую руку поверх ладони Лектера, чувствуя человеческое и такое приятное, знакомое тепло.       — Ганнибал, а как вы думаете, это вино подойдёт к другой дичи? — вдруг спросил Джейкоб, вновь привлекая к себе всеобщее внимание.       — Безусловно, Джейкоб, — ответил Ганнибал, на его лице появилась лёгкая ухмылка. — Этот сорт вина универсален и может подчеркнуть вкус многих блюд. Возможно, со временем, вы найдете больше удовольствия в его сложных нотах.       — Возможно, — усмехнулся Джейкоб. — Но сейчас я больше заинтересован в вашем кулинарном мастерстве. Такое ощущение, что каждый ваш ужин это настоящее произведение искусства.       — Благодарю вас за комплимент, мне это часто говорят, — склонил голову Ганнибал. — Я желаю лишь одного — чтобы каждый приём пищи был незабываемым опытом.       — Отлично, — протянул Джейкоб. — Тогда я буду с нетерпением ждать нашего следующего ужина.       Эти слова повисли в воздухе, как скрытая угроза. Мужчина поднял бокал и, улыбнувшись, предложил тост:       — За новые гастрономические открытия и наше знакомство.       — За этот прекрасный вечер, — изрёк Хоббс и также поднял свой бокал.       Когда ужин подошёл к концу, Ганнибал предложил десерт, но Эбигейл вежливо отказалась, сославшись на усталость, и попросила разрешения покинуть стол. Уилл решил последовать её примеру и предложил ей вместе пойти в гостиную, на что она согласилась.       Всё ещё находясь в столовой с Хоббсом, Лектер налил себе ещё вина и, поднеся бокал к губам, произнёс:       — Что ж, Джейкоб, надеюсь, этот вечер был по-настоящему невероятным.       — О, безусловно, — ответил Джейкоб с хитрой улыбкой. — Я его запомню надолго.       Ганнибал мягко кивнул в ответ, но его глаза оставались холодными и проницательными, словно он уже знал, что впереди жду новые, ещё более интересные события.

***

      Комнату приглушённо заливал свет от камина, отчего в гостиной было ещё более уютно, нежели в столовой.       — Хочешь, я тебе сыграю? — произнёс мальчик, подходя к фортепиано.       — Ты умеешь играть? — отвечает вопросом на вопрос темноволосая девочка.       Грэм в ответ хмурится и поворачивается к ней со словами:       — Да... И, Эбигейл?       — Нет, не надо, — она садится на мягкий диван и переводит свой взгляд в стену.       Эбигейл слышит, как мальчик подходит к ней и садится рядом.       — Что не надо? — спрашивает он, пытаясь поймать её взгляд.       — Спрашивать, что происходит, — говорит она, и её лицо мрачнеет.       Он хотел бы прочитать её эмоции, мысли в данный момент, но заставляет себя этого не делать. Не сейчас.       Ребёнок некоторое время молчит, пытаясь найти правильные слова.       — Я просто беспокоюсь за тебя, — наконец произносит он. — Если что-то случилось, ты всегда можешь мне сказать.       Эбигейл вздыхает и оборачивается к нему, её глаза полны грусти.       — Спасибо, Уилл, я знаю. И ценю это... правда, вижу, что ты хороший человек, но я... я не такая, — говорит она и, замолкая, отворачивается назад, но ребёнок замечает, как одинокая слеза скользит по её скуле и скрывается в ткани платка.       — Ты ошибаешься, Эбигейл, я не такой хороший человек, как ты думаешь, — хочет сказать ей Уилл, но так и не произносит эти слова, и вместо этого тянет свою руку к шёлковой ткани. Лёгким движением он снимает платок с её шеи.       — Ч-что ты делаешь?! — с опаской шепчет она, и прикрывает ладонями синяки. Но Грэм уже успел всё заметить, всё, что нужно было. На его детском лице отражается ярость, он тянет к ней свои руки, и Эбигейл вскрикивает, затем падает с дивана на спину, отползая к двери. Что-то нечеловеческое было в выражении лица мальчика, что-то такое, что напомнило ей об отце, но намного, намного страшнее.       Зрачки Уилла были практически чёрными, безумными, брови нахмурены, а уголки губ опущены вниз. Какое-то время они неотрывно смотрели друг на друга, но потом Грэм прикрыл глаза, выдохнул, пытаясь успокоить бешеное сердцебиение, и сказал с сожалением:       — Прости... я просто увидел эти... — он указал взглядом на её шею. — И эмоции нахлынули на меня. Вот, твой платок, — Уилл оставил ткань на диване, и, ещё раз извинившись, поспешно вышел из комнаты.       Какое-то время ребёнок стоял в тёмном коридоре, со слезами на щеках. Он напугал её, заставил бояться, показал, каким он может быть. Это не впервые, когда люди боятся его, остерегаются, и шепчутся за его спиной, но... Эбигейл, она казалась мальчику другой, той, кто сможет стать ему настоящим другом. При других обстоятельствах они бы вместе гуляли по парку, и с ними был бы Уинстон, конечно, как без него-то. Они могли бы пить вместе какао возле камина, рассказывать друг другу всякие небылицы и смеяться над этим, или же все вместе ужинать и засыпать, как одна большая семья. Он, Эбигейл, Уинстон и Ганнибал. Это звучит настолько сладко, насколько и невозможно. Уилл мог бы развернуться, зайти обратно и заключить Эбигейл в свои объятия, но тело окаменело. Будто приросло к паркету, заставляя лишь глотать солёные слёзы и заглушать рыдания маленькой ладошкой. Каким же глупым и до невозможности трусливым чувствовал себя Уилл.       Удивительно, но дверь гостиной открывается и оттуда выходит заплаканная Эбигейл, с уже надетым на себя платком.       — Сегодня ты меня ужасно напугал, Уилл, но я не хочу на тебя злиться, только прошу, пусть эта ситуация останется между нами. Даже Ганнибалу не стоит об этом знать, ты понимаешь меня? — шепчет темноволосая девушка и зажимает подол платья руками.       Нервничает.       Ну конечно же она будет нервничать, Грэм же узнал такой большо-ой семейный секрет Хоббсов. Теперь от него зависит, что произойдёт с этой информацией. Только от него.       Одним махом его грусть сменяется на умиротворение. Эбигейл не сможет покинуть его так быстро, как он считал пять минут до этого. На его лице расцветает спокойная улыбка.       — Конечно, я понимаю и буду молчать. Верь мне, Эбигейл, — произносит мальчик и наклоняется к ней.       — Хорошо, я постараюсь поверить тебе, Уилл, — говорит она и скрывается в темноте коридора, направляясь к отцу.

***

      Всю следующую неделю Уилл срывался и истерил по пустякам, Ганнибал подумал, как и все наверное подумали бы, что у мальчика просто начался переходный возраст. Но не тут-то было, Грэм просто-напросто мучился в агонии из-за навязчивых мыслей об... убийстве Гаррета Джейкоба Хоббса. Он не мог, просто не мог выкинуть из головы ту картину, где Эбигейл смотрит на него с напуганными глазами, скрывая синяки и ушибы на шее. А может и не только на шее, а может и не только там синяки и ушибы? Теперь и Джейкоб стал появляться в его снах, часто он просто говорил ему:       — Видишь?!       У Уилла после этих слов начинался рвотный позыв, ноги подкашивались, и возникало чувство стыда и обиды. И он сорвался, через неделю позвонив в справочное бюро, узнал адрес Хоббсов, и поздно ночью появился у них дома, пока никто не пришёл. А если говорить точнее, то не появился, а вломился. Нашёл запасной ключ под ковром и с лёгкостью открыл дверь. Пока Ганнибал был на работе, и знать не знал, чем занимается малыш, Уилл поднялся на второй этаж дома, скрылся в тени и начал поджидать всю семью. Он был облачён в чёрную одежду, на руках — первые попавшиеся перчатки, в кармане его личный маленький ножик, который тот прятал в последние недели проживания у Лектера под тумбочкой в спальне. Мальчик не знал, догадывался ли Ганнибал о местонахождении этого оружия в своём доме, но это не так уж и важно.                     Важно лишь то, что теперь он слышит звуки на первом этаже. Он различает всех, Уинстона, что крутится возле напуганной Эбигейл. и Гаррета, который с опаской поднимается на второй этаж.       Половицы скрипят, свет так никто и не включает, он различает дыхание Джейкоба и его шёпот:       — Есть тут кто-нибудь? — срывается с его уст, но Уилл в это время бесшумно вздыхает и выходит из своего укрытия. Он знает, что его собственная сила не сравнится с силой взрослого мужчины, но, чувствуя запах перегара от Хоббса, у Грэма появляется ещё большая уверенность в своих действиях. Он быстрыми шагами надвигается на Гаррета и одним лёгким движением вонзает нож в плоть, попадая в его печень, будто делал это тысячу раз, и сразу же выдёргивает лезвие обратно, толкнув мужчину с лестницы. Тот летит по ступеням со свистом, и Уилла оглушает звук удара тела об поверхность и хруст костей. Он бросает взгляд в сторону лестницы, где тело Гаррета лежит в нелепой позе, и ощущает, как его сердце начинает биться ещё сильнее.       — Отец? Что произошло? — кричит Эбигейл и подбегает к умирающему телу. Уинстон начинает лаять где-то в глубине дома, а девушка плачет и прислоняется к груди отца, пытаясь ощутить сердцебиение, но ей не удаётся. Через несколько минут её мокрый от слёз взгляд поднимается в сторону второго этажа, и она замечает тень, вздрагивает и зовёт Уинстона к себе.       В тот же момент Грэм разворачивается и бежит в спальню, он слышит собственное сердцебиение в ушах, всё тело кажется грязным, потным, помеченным клеймом "убийцы". Он подбегает к открытому окну и чувствует, как дрожь захватывает волнами всё тело, в горле встаёт ком, холодный воздух обдувает его лицо, и осознаёт, что либо пан, либо пропал. Уилл кладёт окровавленный нож в карман брюк, и начинает перелезать через раму окна, ему кажется, что шаги Гаррета приближаются к нему, мальчик смотрит вниз, замечая кусты, и, больше не задумываясь, прыгает из окна.       Он летит вниз, ощущая чей-то взгляд, направленный в его спину, или ему так показалось, он не знает. Ему уже всё равно. Он падает в кусты и слышит, как ветки ломаются под его весом. Ноги горят от боли и удара об поверхность. Сжимая зубы и игнорируя все неприятные ощущения, Грэм бросается через двор в сторону леса. Ночь густая, но глаза уже привыкли к темноте, и он легко находит путь между деревьями. Сердце бьётся так сильно, что кажется вот-вот вырвется из груди. Каждая тень, каждый звук заставляют его оглядываться в страхе, что кто-то идёт за ним.       Пробежав несколько сотен метров, он остановился и прислушался. В лесу тихо, лишь изредка слышны были уханье совы и шелест листвы. Уилл пытался успокоить дыхание, но в голове всё ещё эхом раздавались крики Эбигейл и хруст костей Гаррета.       Он знает, что теперь пути назад нет. Мальчик продолжает идти и в скором времени натыкается на остановку, садится на автобус и за последние копейки едет домой.       — Я должен был защитить её, — думает он, глядя на звёзды через грязное окно автобуса. — А в итоге лишь навредил и оставил её с... ним.       Тяжело вздыхая, Уилл закрывает лицо руками и засыпает в беспокойном сне. Когда он просыпается, оказывается, что ему нужно уже выходить. Он бредёт к дому и видит, что нигде не включён свет, а значит Лектер все ещё не пришёл. Уже дома он быстро оказывается в ванной и смывает с себя всю грязь и кровь, он долгое время стоит под горячей водой, обтирая себя мочалкой и продолжая чувствовать себя грязным и мерзким до тех пор, пока его кожа не краснеет и не начинает приносить ощутимый дискомфорт. Одежду он выкидывает в мусорник и, не смотря в зеркало, залезает в кровать.       Той ночью Ганнибал приходит лишь через несколько часов, ведь Джек Кроуфорд вызвал его на новое убийство. Жертвой оказывается сам Джейкоб Хоббс и как же в тот момент Лектеру становится интересно, кто убил эту отвратительную свинью. Неужели в Балтиморе появился ещё один убийца, способный на такое?       В любом случае, это дело закрывается на неопределённый срок. И пока Джек пытается понять, что он упустил, Лектер открывает новую бутылку дорогущего вина и пробует его в гордом одиночестве.       Отвлекает его от этой идиллии только громкий и раздирающий крик из спальни.