Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко...

Андрей отшатнулся от него, как от прокаженного. Они оба застыли друг напротив друга, не силах даже пошевелиться. У Марата в голове за одну секунду сложился пазл из тысячи деталей. Чёрт возьми! Он должен был догадаться обо всём ещё когда увидел шрамы на руках Андрея. Ещё когда тот впал в истерику у него дома, после обычного прикосновения с его стороны. Он должен был догадаться, когда тот, бледный, как полотно, разговаривал по телефону с отчимом. Должен был догадаться, когда он задыхался от слёз за деревьями и шептал "Я не хочу". Это всё теперь казалось ему на столько очевидным, что от собственной глупости хотелось орать вслух. Как можно было быть таким наивным идиотом в то время, как любимого человека у него под носом... насиловали? Марату захотелось со всей силы удариться головой о стену. Нет... Этого просто не может быть... Он отказывался верить в происходящее. — Тебя.., — выдохнул он побледневшими губами, но так и не смог закончить фразу. Язык не повернулся сказать это вслух. — Марат, выйди, — внезапно попросил Андрей. Его голос казался холодным, металлическим и каким-то неживым. Марат не сдвинулся с места. Он просто физически не смог бы сделать этого сейчас: всё тело будто сковало ледяными цепями. — Я... — осипшим голосом начал было он, но Андрей его перебил: — Пожалуйста. Выйди, — с нажимом повторил он. Марат сглотнул и сжал кулаки, до боли впиваясь короткими ногтями в ладони. Это помогло немного придти в себя, но мысли всё равно бешеным волчком крутились в голове. — Я выйду, если ты пообещаешь мне всё рассказать, — наконец смог произнести он. Андрей поморщился, будто его заставили есть помои и на секунду прикрыл глаза. Затем тяжело вздохнул и зачем-то выставил ладони перед собой, рассматривая их. — Я не хочу говорить об этом, — наконец ответил Андрей и невольно обнял себя руками. — Почему? — спросил Марат, борясь с огромным желанием подойти к нему и дотронуться до плеча. Он понимал, что любое прикосновение для него сейчас может стать поводом для новой панической атаки. Андрей поднял на него глаза и посмотрел так, будто пытался просканировать его душу. Марату стало ужасно не по себе от этого взгляда, его передёрнуло. — Я не хочу вспоминать это всё. Проживать это снова и снова ещё и на словах, — наконец ответил Андрей, — Тем более, мне кажется, ты и так уже всё понял, — добавил он обречённо, — Если ты посчитаешь меня грязным и больше не захочешь иметь ничего общего, я тебя пойму. У Марата ушла земля из под ног. Что он несёт? Что значит грязным? — Ты о чём вообще..? — дрожащим голосом переспросил он, — Какое грязным, в смысле не захочу иметь ничего общего?! Ты совсем с ума сошёл?! Он сам не заметил, как повысил тон. Андрей невольно попятился, а из комнаты Вовы и Наташи послышались голоса. — Ладно, — внезапно сказал Андрей, — Я расскажу. Я всё тебе расскажу, только не кричи сейчас. И выйди. Я замёрз. Марат кое как нашёл в себе силы покинуть ванную. Всё время, пока Андрей не выходил, он снова нервно нарезал круги по комнате. Мысли в голове сменяли одна другую за секунду, он не мог сосредоточиться на чём-то одном. Что ему теперь делать? Что им теперь делать? Нельзя было оставлять это всё просто так. Когда шум воды внезапно стих, Марат перестал ходить по комнате и нервно сглотнул. Как реагировать? Как не показать разъедающий изнутри животный ужас? Он должен быть сильным, чтобы защитить Андрея, но как быть сильным, когда не можешь даже скрыть дрожь в руках? Васильев наконец зашёл в комнату и закрыл за собой дверь. Его вид снова был отрешённым, а взгляд... Ох, этот пустой ничего не выражающий взгляд пугал Марата до безумия. Андрей прошёл к кровати, осторожно сел на самый край и уставился в стену, будто там было что-то, невидимое взгляду Марата. Тот, в свою очередь, сел чуть поодаль, лишь бы ненароком случайно не коснуться его и не отпугнуть. Он не торопил его, не подгонял, лишь молча ждал, пока Андрей заговорит сам. Марат не мог и представить, что тот чувствует сейчас и какая боль разрывает его изнутри. — На протяжении двух лет, — внезапно начал Васильев, так резко разрушая гробовую тишину, что Марат невольно поёжился. — Что? — переспросил он, хотя, примерно понимал, о чём идёт речь, просто решил убедиться. — На протяжении двух лет он насиловал меня и угрожал, что если я расскажу кому-то или буду сопротивляться, он сделает это с моей сестрой. Марат почувствовал, как кончики пальцев ледянеют от ужаса, а вдоль по позвоночнику и к самому затылку ползёт дрожь. Он сглотнул и застыл на месте, пытаясь переварить сказанное. — Я резал руки, потому что пытался доказать самому себе, что моё тело принадлежит мне, и я могу делать с ним всё, что захочу, — продолжил Андрей. Это прозвучало так странно, что Марат не сразу понял смысл сказанного. Разве подобное может помочь? Хотя, чёрт возьми, он не знал, что вообще может. — Впервые за два года я ощутил себя действительно счастливым только с тобой, — сказал Андрей. Марат почувствовал, как уголки губ дёргаются в улыбке, но так и не смог до конца выдавить её из себя. После всего, что Андрей сказал ранее, это звучало мало утешительно. — Я не хочу снова возвращаться туда, — внезапно всхлипнул он и весь сжался, будто пытаясь казаться меньше, — Не хочу. Он запустил пальцы в волосы и согнулся пополам, ткнувшись лбом в собственные колени. Марат тяжело вздохнул и сполз с кровати, садясь на пол рядом с Андреем. — Эй, Андрюш, — тихо-тихо позвал он и осторожно дотронулся до руки Васильева. Его ощутимо трясло. Тот выпрямился и уставился на Марата. На секунду тому показалось, что в его глазах плещется ледяной океан отчаяния. По спине пробежали мурашки от такого сравнения, возникшего в голове, но Марат попытался не подать вида — Всё хорошо. Ты туда не вернёшься. Я же обещал, — сказал Марат и переплёл их пальцы, — Всё хорошо, — повторил он, — Завтра же мы пойдём в полицию и ты всё расскажешь. Андрей усмехнулся. Горько так, безнадёжно. — У него связи в полиции. Он сам там работает. Всё бесполезно, — вздохнул Васильев, — Если он узнает, что я доносил на него, он может привести свою угрозу в действие. Марата передёрнуло от одной только мысли об этом. Ему до сих пор было очень сложно и больно поверить в то, что Андрей терпел весь этот ад наяву последние два года. А ведь когда-то он не знал такой жизни, не знал этого ужаса и был обычным ребёнком... Марат сглотнул и попытался выровнять дыхание. Это получилось не сразу. Тревога, будто ледяными руками покойника ползла по его коже, забиралась под рёбра, рыская там в поисках напуганной души, чтобы вдоволь полакомиться ею. — Мы что нибудь придумаем, — пообещал Марат, стараясь выкинуть из головы дурацкое сравнение. Он судорожно начал перебирать в голове всевозможные варианты их дальнейших действий, но не мог сосредоточиться, из-за навязчивого ощущения мёртвых рук на коже. — Ничего мы не придумаем, — вздохнул Андрей, — Спасибо, что позволил мне пожить у тебя. Через неделю я уйду и постараюсь смириться, — сказал он. Марата будто ударили кулаком под дых. Как с этим можно смириться, мать вашу?! — В конце концов, ничего другого мне не остаётся, я слишком боюсь за Юлю, — добавил Андрей. — Эй! Стоп, стоп, стоп, погоди! — быстро-быстро затараторил Марат, невольно сжимая пальцы Васильева чуть сильнее, — Мы можем попробовать рассказать Вове или родителям моим на крайний случай, уж они то точно что-то придумают! — он знал, что был слишком оптимистично настроен, знал, что Андрей не поверит ни в единое его слово сейчас, но сдаваться было нельзя. Нельзя было показывать ему, что он не знает, что делать, что они оба застряли в тупике, как слепые побитые котята. — Марат, ничего они не придумают. У него каждое действие просчитано на сто шагов, никто не знает, на что он может пойти. Я не хочу рисковать сестрой, — грубо отрезал Андрей. У Марата больно сжалось сердце. Безусловно, Васильев был сломан ещё задолго до их встречи, но сегодня, в эту тёмную пронизывающую холодом ночь, в нём будто что-то умерло окончательно. Что-то, что не позволяло ему до конца опустить руки, то, что заставляло его верить и надеяться на лучшее, на то самое "Прекрасное далёко" из старой советской песни. — Ну как же не смогут..? Смогут! — воскликнул Марат, — Мы справимся, всё наладится, вот увидишь! Я всегда буду рядом, и в будущем... — У меня нет будущего, Марат, — сказал Андрей и, высвободив свои руки, встал с кровати и направился к окну. Облокотившись на подоконник, он долго стоял и вглядывался в темноту. Такую густую, что казалось, её можно было мешать ложкой. — У меня нет будущего, — повторил Андрей, — Я не знаю, что будет дальше. Когда я буду совершеннолетним, то всё равно не смогу уйти оттуда. Не смогу бросить сестру, — он перевёл дыхание и еле заметно царапнул ногтем свой палец, — Вся моя жизнь - это он. Моё прошлое - он, моё настоящее - он. Я даже убить себя не могу, потому что тогда он переключится на неё, — у Андрея заметно задрожали плечи. Помня о его триггере, Марат обошел его сбоку, давая себя заметить, и взял за руку. — Я очень сильно хочу умереть. Очень, — признался Андрей, — Но это эгоистично. Если я умру, легче будет лишь мне одному. У Марата перед глазами встала картина. Надгробный камень с именем Андрея и он, сидящий у его могилы... В глазах предательски защипало. Он не мог сказать Васильеву даже не думать о таком, ведь, наверняка на его месте давно бы наложил на себя руки. — Андрюш, посмотри на меня, — попросил Марат. Васильев послушно повернул голову. В его глазах снова стояла удушающая своей безнадежностью пустота. — Я никогда не видел таких сильных людей, как ты. Будь я на твоём месте, я бы не смог пройти через весь этот пиздец, — честно признался Марат, — Мне страшно даже представить, что у тебя внутри, но... — Темнота, — перебил Андрей, — Темнота внутри. Мне холодно и страшно, — добавил он. Марат тяжело вздохнул и на секунду прикрыл глаза, отчаянно пытаясь удержать подступившие слёзы. Нельзя показывать свою слабость. Только не сейчас. — Мы обязательно справимся с этим. Я рядом. И всегда буду, — сказал он и погладил чужую бледную и холодную щёку, — Я выведу тебя из этой темноты, обещаю. Ты только не отпускай мою руку, хорошо? Андрей неуверенно кивнул и опустил голову. Марат почувствовал неконтролируемую нежность, разливающуюся в районе грудной клетки. Хотелось обнять Андрея так сильно, чтобы у того перехватило дыхание. Но вместо этого, он лишь провёл ладонью по чужим светлым волосам. — Сейчас ложись спать. Я что нибудь придумаю. Он обязательно придумает. Чего бы это ему не стоило. Андрей, немного постояв у окна, вернулся к кровати и, присев на край, снова остановил взгляд на стене. — Спасибо, — внезапно сказал он. — За что? — удивился Марат, — Я ещё ничего не сделал. — Ты не бросил меня. Без тебя я бы не вывез, правда. Марат ничего не ответил. А что тут скажешь? Как он мог бросить его? Как мог бросить человека, от одной улыбки которого, собственное сердце готово было совершать кульбиты в груди? Андрей был для него всем, и Марат не был уверен, что бросил бы его, даже если б Васильев совершил какое-нибудь преступление. Впереди у него была целая ночь, чтобы придумать план дальнейших действий. Конечно, учёбу никто не отменял, но как Марат мог думать о школе? Нет, завтра он никуда не пойдёт. Скажет Вове, что плохо себя чувствует и останется с Андреем. Сейчас главное, во что бы то ни стало, помочь ему. Проследив, чтобы Васильев уснул, Марат тихо вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Пройдя на кухню, он сел за стол, накрыл голову руками и только тогда дал волю эмоциям. Резкий шквал накопившегося стресса захлестнул его с головой. От непонимания, что делать дальше, хотелось кричать, но он не мог позволить себе этого, поэтому до боли стиснул зубы, чтобы не издать ни звука. Марат мог рассказать Вове, мог поговорить с родителями или самостоятельно обратиться в полицию, но раз Андрей сказал, что у Ильдара там были связи, это вряд-ли имело бы какой-то смысл, а за попытку попросить помощи у вышестоящих органов, Васильев мог очень серьёзно поплатиться. Да, при нём Марат отчаянно делал вид, что всё в порядке, что они обязательно выберутся из этого кошмара, но на деле же он не был всесильным. Он так же не знал, что делать дальше. Марат почувствовал, как его начинает трясти, а в глазах предательски щиплет. Он ничего не может! Буквально ничего! Андрей был прав, что бы они не предприняли, Ильдар всегда будет оказываться на шаг впереди них. Марат медленно выдохнул, пытаясь успокоиться. Нет, сейчас нельзя было паниковать. Нужно взять себя в руки. У него есть целая ночь, чтобы придумать, как помочь Андрею.