Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко...

В кухне стояло напряжение. Слышно было лишь как сахар размешивается в кружке. После того случая, Марату оставалось только гадать, почему Андрей так испугался обычного, казалось бы прикосновения. В голову шло только одно - возможно дома его бьют. Марат начал догадываться об этом ещё в раздевалке, когда Андрею было больно надевать куртку, да и в принципе Васильев был слишком уж дëрганым. Но даже если так, что-то всё равно не сходилось. Ну нельзя только избиениями довести ребёнка до такого состояния. Или можно? Марат запутался. Разум говорил одно, а интуиция рисовала совершенно другие картины, настолько жуткие, что по телу пробегала дрожь. Ему хотелось помочь Андрею, но как можно помочь, не зная ситуации? Внезапно бешеный поток мыслей прервал звук телефонного звонка. Они оба вздрогнули. Звук доносился из коридора. Андрей тут же подорвался туда. Ещё полминуты он не мог найти телефон в кармане собственной куртки. За это время звонок прекратился. — Бля..., — выругался Андрей, словно произошло что-то из ряда вон выходящее. Марат, стоящий в дверях, заметил, как сильно дрожат руки Васильева. Он не решался подойти и спросить, что происходит, вдруг опять напугает как в прошлый раз. Наконец Андрею удалось найти телефон и он тут же начал набирать номер. Его лицо снова побледнело так сильно, что почти сливалось с известью на стенах. — Всё в порядке? — всё же спросил Марат, даже не пытаясь скрыть беспокойства в голосе. Андрей приставил палец к губам, тем самым заставляя его замолчать. Марат вздохнул и нервно закусил нижнюю губу. — Ало..., — дрожащим голосом сказал Васильев, когда на другом конце провода приняли звонок. В ответ ему что-то сказали, Марат не разобрал, но понял, что голос принадлежит мужчине. — Да, — выдохнул Андрей, побледнев ещё сильнее, — У меня дополнительные были, — он сглотнул и прислонился плечом к стене, словно боясь упасть. Васильеву снова что-то сказали, после чего выражение его лица изменилось до неузнаваемости. В глазах отразился такой дикий животный ужас, что Марату самому на секунду стало страшно. Андрей снова сглотнул и задышал часто-часто, словно ему отчаянно не хватало кислорода. — Пожалуйста, не надо..., — тихо выдохнул он, и Марата как током прошибло. Вспомнилось то самое «Пожалуйста, не трогай меня...» Сейчас в голове внезапно возникла мысль, что те слова Андрея были адресованы вовсе не ему, а человеку, с которым тот сейчас говорил по телефону... "Да ну, бред. Это просто совпадение" — подумал Марат. — Пожалуйста..., — тихо-тихо выдохнул Андрей одними губами. На его лице теперь чётко читался не только страх, но и глухое отчаяние. Внезапно их взгляды столкнулись. Марат поднял брови, как бы молча спрашивая, что случилось. Андрей тут же отвёл взгляд и нервно забегал глазами по комнате. На другом конце провода по всей видимости отключились. Васильев по стеночке сполз на пол и отрешённо уставился куда-то в сторону. — Андрей? — осторожно позвал Марат издалека, не решаясь подходить. Тот никак не откликнулся, словно и не слышал вообще, находясь в каком-то своём мире. — Андрюша, — ласково повторил Марат, делая шаг к нему, — Кто тебе звонил? Васильев посмотрел на него, ровно на секунду, но тут же отвёл взгляд, будто испугавшись чего-то. — Отчим, — шёпотом проговорил тот. — И что он сказал? — спросил Марат, подходя к нему и садясь рядом на корточки. — Мне домой надо идти, сказал. Марат нахмурился. Идиоту понятно, что если человек так реагирует на фразу «иди домой», то явно дома происходит что-то очень неприятное. — А чего ты побледнел так? — попытался выяснить Марат, осторожно касаясь рукой запястья Андрея. Тот дёрнулся как от удара и слегка отодвинулся. — Ещё раз спрашиваю, тебе нужна помощь? — уже более настойчиво задал вопрос Марат, который больше напоминал утверждение. — Нет, — чётко ответил Васильев дрогнувшим голосом. — Андрей. — Нет. Мне нужно домой, — отрезал тот и держась за стену, поднялся с пола. Марат вздохнул так, будто от эмоционального состояния Андрея зависело его собственное. С одной стороны, он понимал его нежелание рассказывать о своих проблемах, но с другой... Если тебе почти прямо предлагают помощь, грех отказываться. — Хочешь провожу? — спросил он, решив, что не станет давить на человека. Андрей отрицательно замотал головой и в скорой спешке начал собираться. И вот он опять поморщился натягивая куртку на спину, и снова это не укрылось от взгляда Марата. Теперь его почти разъедало изнутри желание узнать, что тот прячет под одеждой. Скорее всего, это были гематомы, но Суворову нужно было знать наверняка. Он сам не понимал, от куда в нём такая тяга помогать по сути чужому человеку, но ничего с ней поделать не мог. В принципе, как и всегда. С самого детства, если Марату ударяла в голову какая-то идея фикс, то сопротивляться ей он был не в силах. Сейчас же этой идеей фикс стала помощь Андрею, о которой тот совершенно не просил и даже отказывался, но глаза его словно кричали, молили: «Спаси меня!» — Я пойду, — сказал Васильев, стоя уже в дверях. Марат отрешённо кивнул, да так и остался стоять на пороге. Андрей уже вышел за дверь и прикрыл её за собой. Прошла, наверное минута, прежде чем Суворов понял, что вообще произошло. Он резко сорвался с места и побежал за Васильевым. "Только бы успеть..." — Андрей! — закричал он на весь подъезд, в надежде, что тот услышит. Никто не отозвался. Марат побежал по лестнице вниз, ещё сам до конца не понимая зачем. Пробежав пару этажей, он наконец увидел удаляющийся силуэт одноклассника. — Андрей! — снова крикнул он и кинулся к Васильеву. Тот остановился и замер в недоумении. Марат внезапно пропустил одну-две ступени и тут же полетел вниз. Благо, успел подставить ладони, предотвращая совсем нежеланный для него "поцелуй" с полом подъезда. Колени и содранная кожа на руках тут же отозвалась резкой болью. Марат внезапно осознал, что сидит в такой нелепой позе прямо у ног Андрея. Как там Чацкий из «Горе от ума» говорил? Чуть свет, уж на ногах! И я у ваших ног? Марат внезапно обнаружил, что улыбается, как идиот, сам не понимая чему. — Осторожнее надо быть! Ты в порядке? — тут же кинулся к нему Андрей, помогая встать. — В поря-ядке, не волнуйся, — всё так же улыбаясь протянул Марат и цепляясь разодранными руками плечи Васильева, попытался встать. Но улыбка эта неожиданно пропала с лица, стоило ему заметить, как морщится Андрей от прикосновений к его плечам. Справедливо расценив, что даже если он спросит, Васильев всё равно ничего не ответит, Марат решил тактично сделать вид, что ничего не заметил и отпустил его. — Ан..дрей.. я.. это.., — начал Суворов, одновременно пытаясь отдышаться после небольшой пробежки по лестнице. Одноклассник удивлённо уставился на него и терпеливо стал ждать, пока речь Марата перестанет напоминать приступ у астматика. — Номер... м-мой возьми, — наконец произнёс он. Брови Андрея медленно поползли вверх. — Зачем? — Чтобы это... позвонить если что вдруг.

***

В итоге Марату удалось уговорить Андрея записать его номер и они разошлись по своим домам. Первый с победным выражением лица, второй с отрешëнным. Суворов сам не понимал, чему так радуется, но чувствовал, что делает всё правильно. Через час с работы должен был вернуться Вова. Он работал в какой-то организации, решал вопросы по купли-продажи недвижимости, показывал людям продающиеся квартиры. Марат особо не вникал в его дела, главное, всё шло своим чередом, а остальное не важно. Сейчас же у него появилось стойкое ощущение того, что совсем скоро это «своим чередом» нарушит свой привычный ход, и уж явно не по вине брата... Марат быстро отогнал эти мысли, нечего тревожностью своё настроение портить, он и без того сегодня достаточно много волновался. Нужно было ещё ужин приготовить, до прихода брата. Стоп... Ужин... — Бля..., — вслух выругался Марат, понимая внезапно, что обещал Вове достать курицу из морозилки. "Пиздец котёнку, срать не будет" — вспомнилось внезапно выражение, которое Марат услышал где-то ещё очень давно, уже не помнил даже где именно. Сейчас ему казалось, что он и есть тот самый "котёнок", которому, собственно, пиздец. За час курица разморозиться, не успеет, хоть головой об стену бейся. Марат судорожно стал думать, что ему делать, оглядывая всю комнату, мало ли, что на глаза попадётся. И действительно же попалось! Взгляд выхватил микроволновку. Конечно! Как он сразу не подумал об этом? Можно разморозить курицу в микроволновке, а потом по-быстрому запечь в духовке. Марату казалось, что вкус птицы от этого не испортится. По крайней мере, он на это очень надеялся. Справедливо решив, что времени на что-то другое у него просто нет, Суворов всё же воспользовался микроволновкой. Время поджимало, до прихода брата оставалось совсем немного, а пиздюлей получать не хотелось. Наконец дождавшись, когда курица разморозится, Марат наскоро посыпал её какими-то приправами из настенного шкафчика и сунул в духовку. Всё. Теперь можно выдохнуть. Вова его не убьёт. Стоило только подумать о Вове, как в коридоре послышался щелчок замка. Марат тут же радостно "поскакал" в коридор, улыбаясь, как ребёнок, наконец дождавшийся мамочку с работы. Брат тоже встретил его с улыбкой и потрепал короткий ёжик волос. — Здорова, Маратик. Дальше он рассказывал, что происходило сегодня на работе, возмущался из-за чего-то. Марат поначалу пытался слушать, но потом его мысли улетели куда-то за грань реальности. От чего-то он подумал об Андрее. Нет, ну с ним явно что-то происходило, только вот что, он не мог понять. Мог только догадываться, но кто делает выводы на основе своих догадок? Никто. Нужны факты и доказательства. У Марата было ощущение, будто бы он ввязывается в какое-то расследование и это жутко будоражило, аж кровь закипала. — Ты меня вообще слушаешь? — внезапно спросил Вова и пощëлкал пальцами возле лица Марата. Тот словно очнулся и понял внезапно, что... нет, он не слушал. Не слышал даже, полностью погрузившись в свои мысли. — Извини, я устал, пойду к себе, — быстро ответил он и направился в комнату. Марат чувствовал вину перед братом, но понимал, что не сможет сейчас нормально его слушать, да ещё и усваивать информацию. Когда дверь в собственную комнату за ним закрылась, Марат сел на кровать и отрешённо уставился в стену. Мысли снова вернулись к Андрею. Он внезапно понял, что правит им не только жалость, вернее... не жалость это была совсем. Ему нравилась улыбка Васильева. Когда тот улыбнулся первый раз, это вышло как-то неловко, будто он вообще улыбаться разучился, но на столько, черт возьми, искренне, что у Марата сладко сердце защемило. Когда тот второй раз улыбнулся, Суворов внезапно понял, что хочет постоянно видеть эту улыбку на лице Андрея. Шла она ему очень. И играл он на пианино тоже очень красиво. Звуки лились словно сами собой, всё было так естественно, как будто это место, за этим инструментом, именно в квартире Марата всю жизнь принадлежало Андрею. Только ему. — Марат! — внезапно позвал Вова из кухни, снова прерывая ход его мыслей, — Ты че, чаи из двух разных кружек гонял? — он появился на пороге комнаты с двумя кружками, и Марат сразу вспомнил, что после ухода Андрея забыл убрать их со стола. — Так это... ко мне одноклассник приходил, ну вот чай пили, то, сë, — начал оправдываться Марат. Вова хмыкнул и передразнив это его «то, сë», удалился на кухню. Внезапно в кармане у Суворова младшего завибрировал телефон. Доставая его, Марат так торопился, что едва не выронил его. Он почему-то подумал, что ему написал Андрей. Вряд-ли конечно, ну а вдруг. Увидев на экране смс от матери: «Мы завтра с папой в гости придём вечером к вам» и улыбающийся смайлик. Марат непроизвольно цокнул языком. Радость то какая! Нет, он конечно был рад, что придёт мама, но видеть здесь отца он не хотел. Не хотел видеть человека, который всё детство при малейшем его косяке, тут же хватал за руки, выворачивал до боли в плечах и заставлял извиняться. Если бы не мать, которая всегда вовремя его останавливала, отец наверняка сломал бы ему что нибудь. Марат давно не испытывал к отцу ничего, кроме отвращения, но расстраивать мать не хотелось, поэтому он написал краткое «хорошо» и отложил телефон в сторону. Ему было нужно что-то, чтобы отвлечься от бесконечных мыслей, ни на секунду не покидающих голову. На глаза попался учебник истории, валяющийся на столе. Что-ж, возможно это и поможет. Тем более, новую тему он так сегодня и не понял, а экзамены сами себя не сдадут. Поэтому тяжело вздохнув, Марат всё же сел за стол.