Книга 1. Свобода воли - это иллюзия

      Взбираясь на возвышенность очередного городка, он был побогаче на вид, с массивными стенами, один из центральных городов провинции Така. В последовательном порядке шли горные речки, их истоки находились возле туманной горы Шима, а сам город, отделял очередной перевал с обрывистыми скалистыми тропинками, по которым было проблематично спускаться, даже шиноби:       — Как тут люди ходят... — Каори опираясь на стенку, переставляла ногу перед ногой, так как летать она не умела, а привлекать лишнее внимание своими дзюцу не хотела, приходилось идти как есть.       — Я б сейчас красивую лестницу как сделала, ммм... не то что вот это, спустились бы в два счёта.       Учиха позволял себе улыбку, слушая причитания девушки:       — Есть одна идея, чтобы не терять времени, — призадумавшись, он окинул взглядом ущелье, подойдя к самому краю обрыва.       — Ты что удумал, Учиха ? — янтарные глазницы куноичи расширились и она нервно сглотнула, крепче вцепившись пальцами в скалу, пока холодный ветер бил в лицо.       — Я скоро, спускайся, — просто будто отдав очередной приказ, он исчез в густом тумане.       — Итачи! — громко выругалась Каори, — да чтоб тебя, — посмотрев вниз и сосредоточив чакру в ногах и руках решила ускориться.       Через пару десятков минут, девушка вышла на горный лесистый хребет, разматывая с рук бинты, они находились в горах более суток и без них она бы давно раздерла себе ладони.       Прищурившись и решив рассмотреть местность, но сквозь деревья можно было видеть другой такой же перевал, а за ним ещё какие-то горы.       — Ох... да ладно, опять ? — видя, что ещё придётся идти пару километров, а Учиху и след простыл.       — Сама дойду, — струсив с одежды лишнюю пыль, она размяла плечи прикрыв глаза вслушиваясь в звуки леса, — так болит... всё тело, — потирая ладонями собственные плечи, до лёгкого хруста.       — Так лучше, — неожиданно для куноичи, её предплечья были обхвачены руками и сжаты до приятной боли.       — Ах, Итачи, — хотелось, вовсе, не предательски простонать от наслаждения, а задать парочку вопросов, она только стала собирать силы для сопротивления, как в момент, возле ушка проскользнули его губы:       — Я обсматривал территорию, прости за внезапность, но ты бы захотела пойти со мной, а я бы сделал всё быстрее сам, — лаская пальцами её ложбинку у шеи обдавая кожу горячим дыханием, с лёгкостью и изяществом, — не злись, хорошо ? — будто умоляя любимую о снисходительности, второй рукой прижав к своему телу. Проходясь ладонью по рёбрам, вниз, заходя за край верхней одежды, задирая водолазку повыше.       — Я могла бы продолжить без тебя, просто, — запинаясь, дабы набраться силы глотнуть воздуха, — пошла бы в город и начала бы думать.       — Много бы надумала ? — повернув девушку к себе, выводя её из самозабвенного транса, их глаза встретились.       Когда она подняла свою голову, чтобы посмотреть на него, их лица оказались так близко к друг ругу, что невольно они приблизили свои губы навстречу, застыв, так, на толику секунды:       — Ты выходит оставил меня там одну, Учиха, — лёгкий укор в его сторону, он закусил нижнюю губу и выдохнул ей в губы:       — Я клянусь тебе Каори Сенджу, не оставлять тебя никогда одну, всегда быть рядом, дышать с тобой одним воздухом, наслаждаться одним солнцем и утопать только в твоих глазах, всегда и навечно, я буду охранять наш покой, — улыбка тронула кончики его губ, она была пропитана печалью, — хоть он бывает и краток, но я приложу все усилия и сделаю его как можно дольше, — запустив пальцы в её золотые волосы, затем приподняв за подбородок большими пальцами и пристально заглянув в саму душу девушки, — ты мой воздух, ты смысл моего существования, причина, по которой я не потерял свои чувства, по которой не убил человечность, потому что не смог.       Тихая пауза, вокруг царила сказочное безмолвие, в ту же секунду по бледной щеке скатилась прозрачная слеза, которая была бережно стёрта большим пальцем:       — Я люблю тебя больше жизни, Итачи Учиха, но жизнь совсем не справедлива, особенно наша и даже если это будет «конец», я хочу его встретить с тобой, — до боли крепко, схватив его за плечи, улыбаясь, испытующе заглянув в глаза.       Он не смог вынести этого и прижался своими губами к её, наконец ощутив самый сладкий вкус, желанную температуру. Она приблизилась, обхватывая его нижнюю губу и нетерпеливо переходя на верхнюю, с громким выдохом он прорычал и сжал одной рукой талию, а второй так же удерживая любимую за подбородок. Сгибая слегка спину, дабы наклониться ближе и проникнуть языком глубже во влажный ротик, беспрестанно целуя её губы, всё, что она говорила ему, ещё звучало в его ушах, как музыка, и сердце любовно отдавалось глухим, тяжёлым ударом на каждое воспоминание, на каждое набожно повторённое её слово.       — Каори, — оторвавшись от пухлых губ, но вот она не последовала его примеру и ступив шаг вперёд с прикрытыми глазами закусила его нижнюю губку оттягивая на себя, а затем лаская язычком, — мгхм... — попытка отвлечь девушку не увенчалась успехом, поэтому собрав последние остатки самообладания, джонин подобрал за бёдра Сенджу.       Руки на грани помешательства сжимали её ляшки, в одночасье он переместился с помощью шуншина дальше от горной тропы, Каори обвила его шею, страстно впиваясь в желанные губы. Он посадил её на каменный бортик и отошёл на пол шага назад, но она не двинулась с места, решив довериться ему полностью, он задержался только на пару секунд:       — Я решил сменить место, нашёл источник и хотел тебе показать, — наслаждаясь видом её раскрасневшегося личика, розовых щёк, растрёпанных волос, так нещадно обрезанных, до которых он жаждал дотронуться, и часто вздымающаяся грудь прикрытая, по мнению Учихи, куском ненужной одежды.       Он сделал шаг вперёд, стоя между дрожащих коленок, широко разведённых по обе стороны, уложив ладонь на коленку, смотря на её губы, двинувшись выше по внутренней части бедра. Она прижималась к нему всё сильнее и он чувствовал как трепетало её горячее тело, как часто билось её сердце около его груди, пока она расстёгивала его штаны, а он стягивал её одежду, не отрывая взглядов друг от друга, соприкоснувшись лбами тяжело дыша:       — Итачи, я хотела кое-что спросить, — слова давались не легко, больше всего, сейчас она желала прижаться к нему, но видимо он это сделал за неё, бережно приподняв на руки, таким образом зайдя в горячий источник.       Девушка прерывисто выдохнула, набираясь смелости сказать, ибо этот вопрос её гложил:       — Говори, моё солнце, я слушаю, — его тон был сдержанными, но вот его тело казалось горячее самой воды, оно полыхало от вожделения, чёрт как и она сама, но она должна сказать:       — Итачи, к кому ты ходил той ночью, когда вы были в городе с Кисаме? Кто... кто она? — с оттенком душевной боли, она всё же задала мучивший её сознание вопрос.       Он улыбнувшись встретил её противоречивый взгляд, в глазах отразилось тепло, и в её взгляде он увидел решимость, знать правду, какой бы та ни была, это лихорадочное, горящее упорство, которое у неё было не отнять:       — Ты почему улыбаешься, — не терпя безмолвной реакции, секунды отбивались словно в минуты тяжкого ожидания, почему же она ждала, потому что хотела правды, — я пойму если ты сейчас скажешь, что, — не выдерживая собственных мыслей, она осеклась.       Но нежным касанием его губ к розоватой щеке, довольно тихим но обволакивающим болеющую душу голосом, он произнёс:       — Каори, ты вся моя жизнь со дня нашего знакомства, — его губы плавно скользили по щеке, доходя до ушка, — я был у Саске, он так повзрослел и стал сильнее, я хотел убедиться, что он в порядке, — результатом был выдох Сенджу и то с каким рвением она прижалась к нему, уткнувшись в плечо:       — Я боялась... боялась услышать другое. Боже, Итачи, я так... — осекшись на полуслове, так как он сжал до такой степени, что в мыслях боялся навредить ей.       Оба тела снова окутало приятным жаром, он уже не сопротивлялся желанию и бесстыдно соскользнул руками по её талии, сжав бёдра:       — Я по-прежнему не могу поверить, что ты счастье заслуженное мною, — шепча ей это глубоким влюблённым голосом, вдыхая сладкий аромат её тела.       Она обвила руками напряжённые плечи, его соблазняющий, сознание и тело, голос. Подобрав её за ножки ближе к себе, он упёрся спиной в каменное ограждение источника, Каори старательно пыталась удержаться на его торсе, придавливая трясущимися коленками его тело, ощущая как в животик упирается его член, желание обоих были очевидны.       Учиха приподнял её подбородок и неприкрыто глядел в излюбленные им глаза, в которых читалось обожание. Он наконец-то увидел эту улыбку, самую роскошную и непревзойдённую, не оторвав глаз, Итачи приподнял её слегка выше, одновременно Сенджу подалась вперёд и толика секунды которая отделяла их от взаимного наслаждения завершилась.       Он не медлил и под протяжной стон наслаждения, который добавлял уверенности в абсолютной правильности происходящего, вошёл в неё полностью, той же секундой она нашла его влажные губы и накрыла их своими повлеча за этим грудной стон. Её движения тела, то как она выгибалась прося продолжения, которое он давал, раз за разом выходя из неё и проталкиваясь вновь, ещё ещё и ещё раз. Каори упиралась руками в его плечи, перебирая влажные смольные волосы в своих руках, когда Учиха сильнее вжимался тазом в неё.       Скоро за стонами последовали лёгкие крики, они так опьяняли его разум, что тело стало двигаться всё быстрее. Уже с большей частотой он позволял входить в её тело, глубже и глубже, выходя на половину и от невыносимо недостающего ощущения тесноты, поддаваясь порыву притянуть любимую за попку к себе, вызывая желание у обоих не заканчивать:       — Прошу... — он наблюдал, то как захлёбываясь воздухом, она просила его изменить позу, тотчас притянув обожаемого ею человека за шею к себе, закусывая его губки при жарком поцелуи побуждая подчиняться сладостному чувству кружащему голову.       Он неторопливо вышел из неё услышав разочарованный скулёж, её тело так дрожало, что он не побоялся сжать сильнее обычного её талию, вызвав громкий стон, развернув её спинкой к себе, аккуратно уложив животиком на камни, чуть нагнувшись шепча:       — Раздвинь ножки, солнце, — она сильнее прогнулась в пояснице и подчинилась его словам.       Затем Итачи слегка подался вперёд, головкой потеревшись о её вход, немного налегая на неё саму, обхватив гортань ладонью потянул чуть выше, чтобы горячо поцеловать пухлые губы, но так и не входя полностью, оставаясь одной головкой внутри неё.       Девушка стала ёрзать и пытаться податься чуть назад, но вторая его рука лежащая на её пояснице не дала этого сделать и легким сжатием он удержал любимую на месте:       — Попроси лучше, котёночек, — он на секунду оторвался от её губ, дабы укусить её же плечо.       В висках била кровь, а конечности немели от новой волны возбуждения, дыхание занималось, а голос стал выше, тоньше, умоляюще:       — Я люблю тебя, — только как она открыла ротик, он уже сдался, возбуждение достигло того, что с его головки вытекала обильно смазка прямо во внутрь неё, хоть и вода вокруг растворяла основную часть, но там всё так же было мокро и сделав толчок глубже, оба получили облегчение. Ещё один и снова, он не собирался выходить, губы опаляло собственное тяжёлое дыхание и громкие стоны, она сжимала его внутри до непереносимой узости и извивалась в его руках.       Одновременно когда джонин натягивал её за бёдра, раз, второй... пятый... восьмой, все движения слились в калейдоскоп наслаждения, он нагнулся ниже, она поднялась выше в ту же секунду.       Кусая её спинку и оставляя красные следы своих губ, она жёстче вжималась в него, шипя от наслаждения. Гудь подымалась и опускалась, а губы иссохли от сухого дыхания, но терпкий долгий поцелуй устранил это ощущение. Языки снова пытались поглотить друг друга, а стоны обоих стали громче, новый толчок, ещё один, она зажмурила глаза до появления головокружения. И в момент он вышел из неё, парой чётких движений усадил её попой на тёплые камни, без замедления войдя и ощутив желанную температуру.       Смазка стекала по её ляшкам, буквально капая в воду. Она с рвением прижалась к нему, рука переместилась на место ноющей груди, сжав её до боли, это побудило к стону наслаждения, в секунду Итачи ускорил темп, соскальзывая внутрь податливого тела, капли воды и пота стекали по телам обоих:       — Не останавливайся, — она прокричала откинув голову назад, в миг ощутив как он вцепился губами в нежную кожу шеи. Прогибаясь и продолжая доводить до исступления как его самого так и себя, круговыми движениями бёдер.       Он вздрогнул, когда упёрся кончиком во что-то безумно горячее внутри неё и хватило буквально секунды, чтобы она задыхалась от бьющих по всему телу конвульсий удовольствия, притянув её мягкую плоть к себе, соединяясь в очередном поцелуи.       Он не выдержав напряжения, излился внутрь любимой, не дыша ровно до момента окончания, но спустя пару секунд рвано вздохнув отпрянув от её губ, когда сам поддался улыбке:       — Я... я тебя обожаю, — с приподнятым настроением, улыбаясь точно как самый счастливый человек на свете, пока Каори рассматривала прилипшие смольные волосы к его лицу и рассмеялась откидывая голову чуть назад:       — Так приятно видеть твою настоящую улыбку, — она обхватила ногами его торс.       Так как он был всё ещё внутри неё самой, постепенно медленно выходя и подбирая любимую на руки, опускаясь в воду по плечи:       — Ты знала, — Учиха носиком сдвинул прядь светлых локонов с розовы щёк, — что ты сама любящая, бескорыстная, честная и чудесная девушка которую, я когда-либо встречал.       Сенджу посмотрела на него с теплотой и всепоглощающей любовью, положив ладонь на бледную щеку, у него была самая прекрасная душа, ещё более прекрасная, чем его выдающийся ум, красота и тело:       — Для тебя, да.       Он с той же счастливой, слегка ребяческой, улыбкой закружил куноичи вокруг себя по воде, окружив звонким смехом источники, зелень, горы. Так пронеслись несколько часов, постепенно начинало темнеть и Сенджу уже смотрела на полыхающий огонь укутанная в тёплый плед Учихой, что присел сзади:       — Я закончил, наш ночлег готов, моё солнышко, — его нежные чувства так и не прошли, Каори было в новинку видеть так долго такого Итачи:       — Что-то не так? — джонин посмотрел на девушку, губами прислонившись к её макушке:       — Да нет, просто не обычно, но знаешь, я тут подумала, — она облокотилась на его плечо и прислонилась спинкой к нему.       — Я выбрала жизнь и хочу её начать, — безропотно заявила она, с кристально чистым разумом.       Так же не колеблясь, будучи уверенным, он ответил:       — Тогда я переверну весь мир, чтобы он выглядел так как ты того хочешь, даю слово, Каори, — неторопливо обняв за талию укутанную им девушку, слегка повернув её, вглядываясь в родные черты лица, уголки губ подрагивали в улыбке, отражая блеск янтарных глаз.       Всё громче стали звуки сжигаемых огнём брёвен, потрескивали разноцветные искры в воздухе поднимаясь вверх, и были слышны лишь звуки засыпающей природы, покачивающихся сосен, воздух насыщен смолистым запахом с оттенками ночной грозы, а на чистом небе сияли яркие звёзды.       В какой-то момент Каори уснула в тёплых руках Итачи, под его монотонный, чарующий голос, он рассказывал историю, она была о дне их первой встречи, а она только слушала какие чувства он испытывал:       — Ты была потрясающая, особенно когда освоила мокутон, я помню тебя на экзамене чунина, как ты мастерски победила Хьюга, когда твой отец так радовался тобою. Помню он устроил праздник для деревни, ты под конец сбежала в квартал Учих и бродила там. Помнится, тогда ты любила собирать обсидиан, который иногда попадался там, твои глаза горели так же ярко, как сегодня, Каори... — он продолжал поддаваться воспоминаниям, в то время как глаза куноичи закрывались и она проваливалась в сон.       Чудный сон, с множеством красок и музыкой, свободой, окружённой красотой, но уже через какие-то пару часов, явилось во сне какое-то беспокойство, а за ним и пробуждение.       Раскрыв глаза, Сенджу старалась понять от чего так стучит собственное сердце. Итачи умиротворённо спал рядом, они уже были в палатке, но душа была не на месте, чудаковатая тревога, с которой Каори решила сразиться:       «Нужно проверить территорию, тогда усну», — приняв молча решение, она вышла из палатки.       Но недавний порыв уверенности сменился беспричинной тревожностью, девушка ступила пару шагов вперёд, заметив силуэт меж деревьев. Проснувшись за секунду и приготовившись к возможной атаке, приближаясь шаг за шагом, щурясь дабы рассмотреть незваного гостья, который и не думал убегать, и когда между ними стало расстояние не более пяти метров, то незнакомец развернулся, а перед куноичи возникло знакомое лицо:       — Мама... — прошептала Сенджу, погрузившись в какой-то хаос смутных чувств, напрасно стараясь сосредоточить мысли на одном ощущении, на одном моменте реальности происходящего.       — Нет... не может быть, это опять ты... — ужас медленно затягивал её в свою пучину.       — Здравствуй, Каори, я вижу ты не послушалась и всё таки нашла этого Учиху, ну и как тебе, хорошо? ты довольна? — обыкновенно спокойным голосом, вопросила Кирин.       — Прошу уйди, не лезь в мою жизнь, ты не настоящая, — тело начало дрожать, и куноичи отступила назад, страх поглощал её сознание, всё это казалось бессмысленным.       — Дурёха ты Каори, я всегда была с тобой, а вот он, — женщина ткнула в сторону палатки и сердце заболело, так сильно, страх отнимал возможность адекватно мыслить, — он нет, и вот он снова тебя оставит, оставит и разобьёт сердце моей маленькой девочке, — женщина начала подходить, Каори хотелось убежать, но всё тело будто парализовало.       — И тогда ты поймёшь, что он врал, тебе все врут Каори, только твоя мама может тебя понять.       — Нет, пожалуйста, — девушка стала опускаться наземь, ибо ноги стали ватными, голова гудела от голоса матери, а с глаз брызнули слёзы.       Казалось та подняла пласт закрывшихся от мира мыслей, в секунду готовая закричать, но голос сел, одна попытка стала началом паники и теперь девушка из последних сил закрыла уши, скрючившись на земле, сипя и хрипло дыша, сама вся дрожа, и всё что-то шепча про себя, всхлипывая.       Учиха проснувшись от странных звуков, в мгновенье выбежал и застал Сенджу в таком состоянии, сначала он подумал, что та ранена, но вскоре, понял у неё шок, а рядом никого не было. Не долго думая активировав мангьёкью он вывел её из этого состояния и уже обнимал рыдающую Каори, которая так крепко сжимала пальцами его одежду:       — Я с тобой, слушай мой голос, я тут, я реален, — он обратил внимание на изменение её подсознания и настойчиво решил разобраться с этим.       По истечению более получаса, к Сенджу вернулась способность рассуждать и внятно говорить.       — Я не хочу давить, но тебе придётся рассказать мне всё от начала и до конца, обещаешь? — за тем же последовал кивок и розовые губы снова задрожали, она тряслась как птенец, он хотел её оберегать, и защитить от всего на свете.       Ночь выдалась до чрезвычайности длинной, он слушал поток беспрестанных слов и воспоминаний. Она не боялась казаться сумасшедшей, неправильной или больной, только цепко сжимала его руку, когда он всё больше чувствовал вину, а вместе с тем и страх потерять всё то, что так недавно обрёл. Он не мог дать этому произойти, и оба к утру пришли к одному верному решению, Учиха избавит Каори от этих галлюцинаций, как только они закончат задание, при этом он взял с неё обещание, говорить ему если будет хотя бы малейшее проявление подобных симптомов. И молча, он сам себе поклялся не привести её к этому, уберечь и защитить, любой ценой.