Книга 1. Свобода воли - это иллюзия

*Коноха*       Жаркий летний день. Температура воздуха даже с утра была на порядок выше, чем обычно, и это явно ощущалось. Трое из команды номер 7 стояли на мосту, ожидая своего наставника:       — Он снова опаздывает, — перегнувшись через перила деревянного моста, откинув светлую голову, скулил Узумаки, — уже два часа прошло, что так долго можно делать?       — Наруто, если ты не замолчишь, то я сорвусь прямо на тебе, — грозя кулаком, вычитывала напарнику Сакура.       Учиха лишь стоял, вглядываясь в лёгкие дуновения ветра, которые слегка тревожили зелёные листья на кронах деревьев:       «Где же ты сейчас, брат?», — от мысли о близком человеке на вечно непроницаемом лице генина появилась тень улыбки, которая тотчас была замечена Харуной:       — Саске, как думаешь, а мы будем тренироваться сегодня или нам дадут задания? — вновь начиная задавать, по мнению Учихи, глупые вопросы.       — Да, Саске, как думаешь? — скривив губы, пародировал Узумаки.       — Замолчи, Наруто, тебя ещё слушать не хватало, и так тошно, — с лёгким отвращением и издёвкой изложила Сакура.       — А-а-а-а-а, Сакура-чан, за что ты так со мной?       — Простите, немного задержался, — учтиво сообщил, вмиг возникший Хатаке, потирая затылок и виновато щуря глаза.       — Немного! — громче всех закричал Наруто, тыкая пальцем в сидящего на ограждении моста наставника. — Вас не было два часа, мы тут уже от жажды умерли раз так десять!       Какаши сконфуженно улыбнулся:       — Правда? А я и не заметил, — отмечая новую волну возмущения своего самого активного ученика, добавил: — У меня есть для вас новости, — в глазах каждого отразился в равной мере интерес, и они сделали пару шагов к учителю. — Да где же они? — похлопывая себя по карманам в поисках потерянной вещи, замечая нетерпеливые взгляды учеников. — Да, я их сюда положил вроде бы, — меланхолично пожимая плечами, оттягивая момент.       — Какаши-сенсей, вы что, шутите над нами? — снова взбеленился неугомонный Узумаки, как в минуту был осаждён шиканьем напарницы:       — Да как ты разговариваешь, замолчи, — будто читая нотацию, ответила Харуна.       — А, вот! — решив заканчивать драматический момент, Хатаке вытянул из кармана три листка с печатями. — Поздравляю! — протягивая документы о принятии команды номер 7 в первый тур экзамена на чунина.       — Какаши-сенсей, — с радостным воплем, Наруто обнял наставника.       «Экзамен. Теперь нужно будет больше тренироваться», — про себя наметил цели Саске. — «Итачи точно должен видеть, насколько я вырос и стал сильнее».       Джонин отметил боевой настрой всех, кроме Сакуры, которая вмиг стала очень задумчивой:       — Думаю, сегодня можно потренироваться в парах, а после сходить в Ичираку, — решив разрядить обстановку, оповестил всех присутствующих джонин. Как услышал радостный возглас Наруто:       — Это самый лучший день в моей жизни! — генин кружился вокруг себя. — Вы самый лучший сенсей! — а потом повернулся к Саске. — Я точно сегодня тебя вздрючу, — тыкая пальцем, оповестил о своих планах на день Учиху, который засунул руки в передние карманы и с пафосным видом напущенного безразличия ответил:       — Ты так каждый день говоришь, отвяжись от меня.       Уже имея ясное представление о дальнейших событиях, Какаши немедленно взял слово:       — Все на полигон, посмотрим, какие из вас чунины, и вот что ещё, — вставляя конкретный нюанс, уже более серьёзно, — команда должна участвовать в полном составе. Если кто-то из вас отказывается, то остальные не участвуют, списки нужно подать в течение двух недель, — закончил он, наблюдая за реакцией остальных.       — Зачем ждать две недели, подавайте сегодня, у нас все готовы, — на шквале эмоций выдал Узумаки.       — Я готов, — спокойно известил Саске, поглядывая в сторону напарницы, которая наводила его на мысли о том, что она колеблется. Учиха, понимая, что такой шанс выпадает не так часто и ждать, пока Харуна созреет, времени у него нет, он принял моментальное решение:       — Вы нас хорошо обучили, команда номер 7 всегда показывала лучшие результаты, — надеясь на то, что это склонит Сакуру в пользу принятия нужного ему решения.       — Вот именно, хоть в чём-то я с тобой согласен, — на волне душевного подъёма молвил светловолосый генин.       — У вас есть две недели. Раньше я подавать не собираюсь, — флегматично пожав плечами, рассматривая насквозь каждого из своих учеников. — А теперь все за тренировки, — живо скомандовал сенсей, наблюдая, как трое направились в сторону полигона.

***

      Вторая неделя подходила к концу, и младший Учиха решил времени даром не терять:       «Мне нужен этот экзамен. Я должен стать чунином», — размышляя про себя, огибал кварталы за кварталами, направляясь на место встречи с командой.       Хатаке прокашлялся, заметив последнего из полного состава отряда:       — Все в сборе, я думаю, вы уже приняли решение, как команда, — акцентировав своё внимание на последнем слове, утвердил он, отмечая бегающий взгляд подопечной.       — Ну, если только Саске не испугался и не сдал заднюю, — с ехидным хихиканьем, провоцируя Учиху, отозвался Наруто.       — У нас эту должность, по праву, занимаешь ты — Усуратонкачи.       Какаши уже даже не обращал внимания на привычную перепалку тех двоих. Он перевёл внимание на розоволосую девочку, что явно не разделяла непоколебимой уверенности напарников:       — Сакура, хочешь, пройдёмся?       — Да, — склоняя голову в задумчивости.       Приобняв подопечную за плечи, джонин направил её в другую сторону от товарищей, сиюминутно жестом указав тем не идти за ними, и добавил, что будет наблюдать. Отдаляясь от остальных, уже стоя на достаточном расстоянии, чтобы не быть замеченным:       — Я вижу, ты сомневаешься, — плавно начал заходить со стороны, — это нормально, многие сомневаются.       — И вы тоже? — получив отрицательный ответ сенсея.       — Но не равняй меня с собой. Сакура, ты другой человек и имеешь право выбирать. У меня такого права не было, — философски ответил Хатаке, присаживаясь на корточки возле ученицы.       — Они меня осудят. Я стану для них предателем.       — Разве дело только в том, что тебя осудят товарищи?       — Я… я… не знаю, я думаю, что подведу их. Они будут злиться на меня и ненавидеть, — на одном дыхании говорила Харуна, сжимая губы, чтобы не проронить слёзы.       — Сакура, послушай, — степенным голосом, — между всеми членами отряда устанавливается особая связь, — он провёл пальцем по её ладони, — которую мы ощущаем с годами. Она не слабеет, а лишь становится крепче. Эта связь и помогает нам держаться вместе и понимать решения друг друга, — аккуратно взяв светленькую ладошку девочки, он легонько сжал в своей тяжёлой руке, — эта связь неразрушима, так что какое бы ты решение не приняла, они поймут. Может, не сразу, но поймут, — с мягкой улыбкой и чуть прикрытыми глазами, сообщил джонин.       — Спасибо, Какаши-сенсей, — прошептала девочка, крепко обнимая за шею наставника, но после так же быстро отходя.       — Пойдём, — мужчина кивнул в сторону уже заждавшихся товарищей.       Время тянулось невыносимо долго:       Сколько их нет? — муторно задал вопрос, лежащий на ветке дерева Узумаки, получивший чёткий ответ.       — 7 минут 56 секунд, — будто механически отчитался Учиха, кидающий кунай в землю.       Оба генина зашевелились, как услыхали шаги в их сторону. Заметив Какаши и сокомандницу, Саске насторожился, примерно понимая, о чём шёл разговор тех двоих:       — Сакура, вам хочет кое-что сказать, — тонко подтолкнув девочку к решению, сказал сенсей.       — Ну, поскорее уже бы, я проголодался, вы очень долго.       — Я… — прокашлялась Сакура, заметив выжидающий взгляд Саске, который неотрывно рассматривал лицо девочки, от чего ей стало трудно дышать, — я… буду участвовать на экзамене на чунин, — трудно выдала она, всматриваясь в глаза напарника.       На лице Учихи отразилось облегчение, и тот прикрыл глаза:       «Первый раз в жизни, ты сделала правильный выбор».       — Ну и что мы тут стоим, я не понимаю, — искренне не ведая, что тут происходило, — это и так было давно понятно. Опять вы, Какаши-сенсей, время тянете, — выставив руки в боки, утвердил Узумаки.       — Хах, как всегда, раскусил меня, — безмятежно высказался Хатаке, почесав затылок.       — Думаю, мы заслужили хороший обед.       Под радостный крик Наруто, команда номер 7 отправилась в Ичираку-рамен.

***

      Итачи шёл впереди, спешно заворачивая за углы зданий в деревне Скрытого Облака. С самого утра он выглядел как-то загадочно, и Каори лишь копошилась в своей голове, пытаясь понять, чем он озабочен.       — Куда мы идём, ты хоть это можешь сказать? — уже не выдержав угнетающей молчаливости напарника, резко остановилась, проговорив куноичи, одарив его твёрдым взглядом. — Я не сдвинусь с места, если ты сейчас же не объяснишь мне, куда ты с самого утра бежишь?       Учиха остановился в очередном переулке, развернувшись полуоборотом к девушке:       — Ты доверяешь мне? — подкрепляя свой вопрос, протянул ладонь к Сенджу.       — Ну ладно, — сказала она, беря его за руку.       Спустя несколько поворотов, они спустились, казалось, в самую неблагополучную часть деревни. Там стоял стойкий запах алкоголя, смешанный с мочой. Возле мусорников сидели потрёпанные жизнью люди, которые, по всей видимости, вышли из бара, куда и вёл её Учиха. Едва переступив порог заведения, Сенджу чуть не вывернуло от гадкой вони, напоминающей сгнившую еду, лежащую в холодильнике неделями. Прикрыв нос и рот рукой, чтобы не выблевать прямо на месте:       — Никогда не думала, что тебе носит по таким местам, — обратившись в лёгком шоке к напарнику.       Он лишь потянул её вглубь заведения, где каждый второй просто лежал на столе, а возле валялась куча пустых бутылок из-под саке. Кто-то пытался встать, но не выиграл бой с гравитацией и шлёпнулся на пол. Каори свернула в другое помещение, напоминающее кладовую.       — Ты мне вообще скажешь, что мы тут делаем? По-тихому на органы меня сдать решил?       — Сейчас сама услышишь, почему я привёл тебя сюда, — на удивление спокойно сообщил Учиха.       Итачи подошёл к стационарному телефону и набрал номер, заученный наизусть. Гудки тянулись почти минуту, когда на другом конце провода послышался голос:       — Да, — пафосно выдал дико знакомый мальчишеский голос.       — Привет, Саске, как твои дела? — будто окружая себя приятной аурой безразличия к происходящему вне стен той коморки, тепло произнёс Итачи, придерживая одной рукой трубку.       — Брат! — с не меньшим замешательством, но с радостью в голосе, отозвался Саске. — Я думал, ты не позвонишь, знаю... — мальчик остановился. — Ты очень занят, я рад, что ты в порядке. Ведь ты в порядке?       — Да, Саске, я в порядке, и со мной есть ещё кое-кто.       С улыбкой передав трубку девушке, она взяла её и, понизив голос, пробормотала:       — Привет, давно тебя не слышала, хомячок. Расскажи, что у тебя нового? — с лёгкой ухмылкой на губах она накручивала на палец серый провод старого телефона.       — Каори, — пуще прежнего взбодрился младший Учиха. — Невероятно, я не ожидал, — понимая, что времени у них совсем немного, — я буду участвовать на экзамене за звание чунина, — плохо скрывая свои эмоции, — надеюсь, вы это увидите, — сглотнув, молвил генин, в миг получивший ответ:       — Теперь я постараюсь закончить все свои дела как можно быстрее, — давая призрачную надежду, известила Сенджу, всё время смотря на умиротворённое выражение лица джонина, который открыто был рад их разговору.       Вдруг Каори поняла, что она забирает то, с трудом выбитое время у Итачи ради звонка брату. Жестом показывая на трубку, чтобы передать её ему, но мужчина качает головой, давая понять, что он поговорит позже. Девушка слушала различные истории, естественно в коротком содержании, о первых заданиях Саске, его небольшую реплику о сокомандниках, отдельно о Какаши, к которому генин, судя по рассказам, проникся уважением. Как ни прискорбно, но куноичи осознала, что время поджимает:       — Мне уже пора, Саске, мы очень постараемся быть на твоём сражении за звание чунина, — чуть улыбнувшись, она тише вымолвила. — Я знаю, что ты победишь, — услышав в ответ едва уловимое:       — Спасибо, Каори.       Девушка передала трубку напарнику, который в двух словах выразил свои пожелания брату. Видимо, у них это было привычно — недолго разговаривать, но понимать всю их крепкую братскую связь в нескольких предложениях. Кажется, их это устраивало. Сенджу нравилось то, что Учиха не надевал ледяную маску безразличия и апатичности после всего, что происходило с ним. Казалось, он знает всю суть этой жизни, но не открывает эти тайны никому. Возможно, именно в этом заключался его таинственный магнетизм, который сводил с ума. Стоило бы только попасть под его ауру — и назад пути не было. Каори, как никто другой, ощутила это на себе. Куноичи вышла из своих мыслей только когда джонин положил трубку телефона, невербально сообщая, что нужно идти на выход.       — Дай мне минуту, — невольно дотронувшись пальцами до руки джонина.       — Минута, Каори, дольше нельзя здесь задерживаться, — сделав уступку, он покинул тесное помещение.       Сенджу не стала тратить время зря и быстро нашла необходимый номер и набрала его. На другом конце провода послышалось флегматичное:       — Слушаю.       — Какаши, это Каори, — второпях начала куноичи, — Ты сейчас рядом с Наруто? — без лишней официальности уточнила девушка. Услышав положительный ответ, добавила: — Дай мне ему трубку, прошу, без вопросов.       Хатаке смекнул, что вдаваться в подробности сейчас нет времени, и, подозвав Узумаки, который тренировался под его присмотром, джонин передал ему телефон. Мальчик не сразу понял, что от него хочет сенсей, но взял трубку и настороженно приложил её к уху, услыхав знакомый голос:       — Привет, Наруто, — тепло произнесла Сенджу, стараясь унять дрожь в голосе.       — Каори! — вмиг осознав, кто с ним говорит, Узумаки воодушевился и с радостным визгом прижал телефон ближе к щеке. — Я так тебя давно не слышал, ты просто пропала тогда! С тобой всё в порядке? Я даже не поблагодарил тебя как следует, — впопыхах тараторил генин, но был остановлен ласковым женским голосом:       — Знаю, знаю, так было нужно, — девушка запиналась, понимая, что не может рассказать всей правды. — Я хотела поздравить тебя с участием в экзамене за звание чунина, — куноичи перевела разговор в нужное русло, — я помню, как это было волнительно, и хочу дать тебе пару советов. — Наруто, услышав неподдельное беспокойство той, которая когда-то впервые в его жизни заступилась за него, почувствовал тепло, разливающееся в груди. — Будь уверен в своих способностях, даже если противник будет превосходить тебя по силе, используй хитрость, ловкость и найди то, в чём твой оппонент недотягивает. Будь наблюдателен и не недооценивай своего соперника, — торопливо наставляя запавшего ей в душу светловолосого мальчишку.       — Каори, — произнёс, в конец растрогавшийся словами девушки, Узумаки, но был остановлен:       — Я верю в тебя, — смело заявила Сенджу, осознавая, что минута истекла. — Мне правда пора, удачи, Наруто, — сжав трубку в ладони и с характерным звуком оборвав связь.       Твёрдо выходя из небольшой комнатушки, снаружи которой её поджидал джонин, она уперлась спиной в стену. В безмолвной тишине оба напарника оставили позади Богом забытый бар и, каждый в своих мыслях, двинулись к границе со страной Мороза.

***

      К полночи двое путников зашли в небольшой мотель, располагавшийся уже на территории страны Мороза. Недалеко от границы, взяв небольшой номер, напарники спокойно разложили немногие вещи, и после принятия освежающего душа в тишине поужинали. Как первой из своих раздумий вылезла Каори:       — Почему мы так живём? — болезненно выдала куноичи, уперевшись взглядом в чашку с остывшим чаем.       Учиха поднял глаза, всматриваясь в лицо девушки, будто сам для себя пытался найти ответ.       — Я знаю, — более пылко добавила она, — что мы живём в таком мире и вроде как не можем поступать иначе, — сжав кулаки, — но почему мы лишены свободы выбора?       — Свобода человеческого выбора — лишь иллюзия, которая кажется нам реальностью, — размеренно ответил мужчина, делая глоток из своей белой чашки с жасминовым чаем, заметив, что она перевела свой жёсткий взгляд жёлтых глаз на него.       — Я не верю в эту иллюзию, следовательно, её не существует.       — Отрицая что-либо, ты для начала должна понять наличие того, что отрицаешь, — принял зрительный бой с сокомандницей.       — Поясни, — недовольно отрезала Каори, всматриваясь в невозмутимое лицо Итачи, который будто смирился с несправедливостью тех вариантов жизни, что даёт судьба.       На губах джонина появилась тень лёгкой улыбки, и он кивнул:       — Даже если мы поймём то, из чего происходит наш безвольный выбор, то даже при данном положении дел мы не сможем воспользоваться истинной свободой. Потому что будем не свободны от своей гордости, жадности или, напротив, надежд и страхов, — сделав короткую паузу, — мы не свободны, Каори, и мир устроен так, что наша свобода заканчивается там, где начинается свобода другого человека, — с должным смирением сообщил Учиха.       Сенджу покачала головой:       «Это слишком запутано, мы просто в ловушке гребаной судьбы», — с отвращением от собственных мыслей, куноичи выдохнула, сжав пуще прежнего лежащую на столе руку.       — Чувствую себя беспомощной идиоткой, которая не может ничего изменить в этом прогнившем мире.       Девушка привстала, как ощутила, что на её ладонь лягла твёрдая мужская рука, и она вернулась на место, всматриваясь в уверенные тёмные глаза с нотками тепла. Он по-доброму сощурил глаза:       — Если в мире найдётся хоть один идиот, который будет верить в то, что судьбу можно изменить, то надежда на это не угаснет, — бархатным голосом молвил Учиха.       — И кто же этот идиот, а? — закусывая нижнюю губу, с трудом сдерживая образовавшийся ком эмоций в горле.       В глазах Каори проскользнула искра надежды, которую заметил Итачи:       — Действительно, кто же этот безнадёжный человек? — совсем плохо скрывая противоречивые чувства, он с трепетом в кончиках пальцев проскользнул между девичьими пальчиками, мягко сцепив их ладони в замок.       Разве были нужны слова, чтобы рассказать об этом человеке, образ которого Сенджу раз за разом проворачивала у себя в голове, не находя подходящего описания для её неопределённых ощущений рядом с ним, исподволь желая коснуться его и рассматривать его чёрные, как ночь, глаза.       Заметив неотрывный взгляд золотых глаз, в которых читалось безоговорочное доверие и что-то ещё, чего мужчина так и не понимал, не желая разрушить необыкновенный момент их близости, он просто молчал, пока этот чарующий момент всё же не был разрушен:       — Завтра всё будет по-другому, — вслух изложила девушка, горько вдохнув воздух, расцепляя свою руку с мужской, как почувствовала, что он не пустил её ладони.       — Не загадывай наперёд, Каори, — только проговорив это, он всё же опустил ладонь девушки и, поднявшись, решив оставить её наедине со своими мыслями.       До самой ночи они больше не перемолвились ни единым словом, так же молча ложась, каждый в свою кровать.