Отреченный

Саша тяжело дышал, прижавшись лбом к дивану. Сил у него совсем не было. Когда они добрались до домика, то чуть не вырубились, но послевкусие паники и адреналина мешало даже глаза закрыть. Сейчас его переполняла дикая усталость. Внутри словно что-то лишнее пульсировало, пальцы дрожали, коленки подгибались. Парень не был уверен, что он сможет успокоиться. Все его мысли крутились вокруг одного Лёши, руку которого он нервно щупал уже несколько минут. Мягко пощипывал, а потом, словно извиняясь, поглаживал сухую кожу, шумно втягивая сырой воздух, уткнувшись носом в колючий плед. Он поверить не мог, что им удалось вытащить его. Тот был не совсем в порядке, но он хотя бы жив. Илья уже давно закрыл двери на засов, а теперь возился с камином, пытаясь развести огонь. Руки у него дрожали точно так же, как у Саши, да и устал он не меньше, а раздражен был так еще больше. Они не говорили с того момента, как затащили Лёшу в домик. С того самого момента, когда осторожно уложили его на диван и укрыли пледом. Тот вроде как пришел в себя еще в самом начале дороги, но под конец, уже ближе к дверям, держать его стало невообразимо тяжело, потому что парень вдруг расслабился, закатил глаза и чуть не навернулся носом вперед, потянув друзей за собой. — Нужно посмотреть, что там у него. Тишина в ответ ударила по ушам. Саша вздохнул, бросая взгляд на бледное лицо Лёши. Послышался грохот — Илья набросал в несчастный камин всего, что только успел найти. — А ты уверен вообще, что хочешь это знать? Саша поджал губы. Он повернул голову в сторону друга. Тот даже если и чувствовал чужой взгляд, то виду не подавал и подавать, кажется, совсем не собирался. Он продолжал ворошить разгорающееся месиво, шумно дыша. — Илья? Ты как? — Да никак. Я видел, как какой-то мужик обратился в огромного волка на моих глазах. А так все нормально. Все в норме, да, все просто замечательно. Парадеевич недоуменно поднял брови. Оборотни? На самом деле, у него мелькали мысли о чем-то подобном, только вот он никогда не думал об этом серьезно. Да с ума сойти можно — думать о таких вещах серьезно. — Что они с ним делали, как думаешь? — сухо спросил он. — Что они еще могли с ним сделать? — Эксайл шмыгнул носом. — Ты будто не знаешь. Не задавай вопросов, на которые знаешь ответы. Я не хочу об этом говорить. Подождем, пока он очнется, и решим, что будем теперь делать. — Ты уверен, что этой обработки будет достаточно? Порезы… — Мы сделали все, что могли. Я честно не знаю, что нам еще можно сделать. Так что давай закроем эту тему. Нужно, чтобы это волнение немного рассосалось. У меня до сих пор ноги трясутся. — Мы все устали, — парень тяжело вздохнул, бросая осторожный взгляд на Лёшу. — Нужно отдохнуть. — Получится ли уснуть после всего, что мы уже успели увидеть? —Илья фыркнул, роняя голову, после чего только слабо рассмеялся. Подобный горький, весьма неприятный смешок Саша слышал от друга в первый раз. Он недоуменно глянул в его сторону. — Черт возьми. Саш, ты хоть понимаешь, что это люди? Почти. Блондин поджал губы. Да, он прекрасно понимал, что это люди. Почти. Осталось только еще выкроить себе время, чтобы обмозговать проблему со всех сторон и прийти к какому- нибудь конкретному выводу, потому что все, что он имел на руках, — это целую кашу из слишком ярких эмоций и целой кучи лишних переживаний. — Ты ляжешь здесь? — осторожно спросил Саша, кивком указав на матрас. Илья бросил на него скучающий взгляд. — Да. Я не хочу… Ну, знаешь. Оставаться одному. Он поджал губы, виновато опуская глаза в пол. Парадеевич только понимающе кивнул. Он не выпускал из рук ладонь Лёши. Взгляд Ильи наткнулся на их переплетенные пальцы. Парень смотрел несколько секунд, пока блондин не заметил этого и нервно не задергался, убирая руку в сторону. Эксайл только мягко и совсем слабо ухмыльнулся. Вздохнул, после чего похлопал себя по коленкам и поднялся с пола. Он собирался расстелить матрас, чтобы попробовать поспать хотя бы пару часов. Парадеевич устало наблюдал за тем, как его друг готовит себе место для отдыха. Изредка бросал взгляды на Деревяшкина, который продолжал лежать с закрытыми глазами. Его грудь размеренно поднималась, а потом все так же медленно опускалась. Саша смотрел на колючий плед, но все, о чем он мог думать, это уродливые шрамы и раны под ним. Эксайл что-то прокряхтел, вытаскивая старую подушку из-под ног Лёши. Он бросил ее на матрас, а сам бухнулся на него прямо в одежде. Немного поерзал, стараясь подобраться поближе к камину, после чего улегся, поворачиваясь к двери лицом. — Спокойной ночи, — неожиданно буркнул он. Саша растянулся в мягкой улыбке. — И тебе. Когда Илья замолк и перестал ерзать, вдруг стало тихо. Слишком тихо. Саша чувствовал, что он смертельно устал, но это ужасное чувство вины отказывалось его отпускать даже сейчас, и все, что он мог делать, — это прокручивать в голове последние события. Снова и снова. Появилось такое ощущение, будто он что-то кому-то должен. Словно если он сейчас заснет — случится что-то ужасное. Обычно каждую ночь у них кто-то не спал и сидел на карауле, не считая тех ночей, когда Лёша засыпал на стреме. Но теперь был резон не смыкать глаз — ночь была жаркой. Саша думал о том, вернутся ли волки по их душу. Волки. Люди. Он закрывал уши и слышал глухое бормотание. Он закрывал глаза и видел черную пасть. Его рука быстро нащупала ладонь Лёши. Он осторожно потрогал костяшки ледяных пальцев. Устало вздохнул. Глаза уже жгло, словно в них песка насыпали. Стоило закрыть их, а потом открыть, как все больше картинка расплывалась. Сфокусироваться совсем не получалось. Все, что удавалось разглядеть — это пятно огня в камине. Он хотел спать. Он ужасно хотел отдохнуть, веки потяжелели, а все тело будто налилось свинцом. Но когда он закрывал глаза, он видел Лёшу, который кричал от боли, пока его клеймовали. Если мысли крутятся вокруг одного и того же достаточно долгое время, начинаешь сомневаться в том, что это вообще нормально. Вот и он уже начал сомневаться. Он положил голову на диван, неловко ерзая. Ребра неудобно упирались в деревянный край, но он не собирался уходить. Сейчас вопрос об удобстве стоял на самом последнем месте. Парень вытянул одну ногу, сгибая другую в колене, чтобы установить хоть какое-то равновесие. Он услышит. Провалиться в сон достаточно глубоко не получится, так что он обязательно поймет, если что-нибудь пойдет не так. Главное, чтобы хватило сил предупредить остальных о надвигающейся опасности. Саша закрыл глаза. Попытался, игнорируя всплывающие воспоминания, заснуть наконец, но он все еще что-то чувствовал. Его рука. Его пальцы сжали в ответ. Парадеевич резко поднял голову — так, что даже шею чуть не свело. Он уставился на бледное лицо Лёши. На щеках того мелькал свет от огня в камине. Блондин подумал было, что ему показалось. Он немного приподнялся, меняя положение. Взгляд замер на сцепленных пальцах. Он подавился воздухом, когда пальцы Лёши снова дернулись и сжались, делая хватку крепче. Он поднял взгляд на голову брюнета. Тот держал рот широко открытым и тяжело дышал. Грудная клетка бешено поднималась и опускалась. Он смотрел в потолок, не мигая. — Лёня? Парень что-то просипел в ответ. Саша приподнялся. Лёша резко перевел на него взгляд. — Я пить хочу. Саш, воды, пожалу… Он не успел договорить, как друг уже потянул горлышко фляжки к его губам. Его рука осторожно нырнула под голову и приподняла ее, чтобы он не подавился. Он пил и пил. Глотал и глотал, пока действительно чуть не подавился. Вода потекла у него по подбородку. Он сделал еще пару глотков, почти полностью осушивая фляжку, и отпрянул, тяжело дыша. Саша закрутил крышку и убрал воду в сторону. Парень утер губы ладонью. — Ты как? — осторожно спросил блондин. Он позволил парню отдышаться. — Болит все адски, — буркнул он. — Я ног не чувствую. — Все будет нормально. Мы тебя подлатали. Ты не переживай, они сюда не сунутся, — он попытался улыбнуться. Почему-то это было не так просто сделать под тяжелым взглядом друга. — Подлатали? — он дождался кивка. Снова глянул по сторонам. — Саша. Что произошло? Блондина словно опять в ледяную воду сунули. Он выпучил глаза, глядя на друга. Все, о чем он вообще мог думать последние несколько часов, — это как раз все то, что произошло. А Лёша даже этого не помнил. Вот и все — так просто. Саша не понял, что на него вдруг нашло. То ли глупая раздражительность, то ли просто усталость, то ли банальное беспокойство за друга. Его просто разрывало непреодолимое желание соврать. Он не хотел говорить о том, что произошло. — Волки тебя схватили. Ты ранен, но мы с Ильей разобрались. Тебе нужно отдыхать, — протараторил он. Лёша ничего не ответил, нахмурившись. Он словно и не чувствовал совсем тех ран, что у него были под самыми ребрами. Все, что он мог делать, — это лежать.Успокаиваться. Приходить в себя. — Где Илья? Саша указал пальцем на парня, лежавшего около камина. Лёша смотрел на него некоторое время. Парадеевич почувствовал, как у него внутри все сжалось, как только брюнет, задумавшись, вдруг принялся поглаживать его ладонь большим пальцем. Он неожиданно понял, что они до сих пор держат руки сцепленными. Почти рефлекторно попытался отшатнуться, испугавшись, но Лёша сжал его пальцы сильнее. Саша покраснел, поднимая голову. Деревяшкин смотрел прямо на него. Блондин покраснел еще больше, когда заметил, как вдруг метнулся взгляд друга от глаз до покрасневших щек и обратно. На лице Лёши мелькнула мягкая улыбка. Он улыбнулся так, как ему позволяла это сделать усталость. Саша выпустил воздух сквозь сжатые зубы. — Да чего ты разнервничался? Я ничего такого не имею в виду. — Все нормально. Я просто устал, — блондин отвел взгляд в сторону. — Ты покраснел. — Температура. — Саш? — Как ты себя чувствуешь? — блондин вдруг прищурился. — Еще воды? Лёша тяжело вздохнул, прикрывая глаза. Он попробовал поерзать, но, кажется, это причинило ему столько неприятных ощущений, что больше желания двигаться у него никакого не было. — Мне кажется, что меня сейчас вырвет, — честно признался он. — Этот поганый привкус во рту. Я словно кровь хлестал. Или сырое мясо. Или что-то типа того. Сашу самого чуть не вывернуло наизнанку, когда он вспомнил тот момент, когда парень в первый раз очнулся. Если говорить до конца откровенно, то он тоже успел почувствовать нечто подобное на какую-то долю секунды. Он понятия не имел, как вообще его друг мог говорить о подобных вещах, при этом совсем не содрогаясь всем телом, если ему было плохо. Блондин бросил на него взгляд — лицо Лёши скривилось из-за сказанных слов. — Лучше бы я молчал, черт, — буркнул он. — Ты помнишь хоть что-нибудь? Как тебя схватили? — Понятия не имею. Черная дыра. Мне больно думать вообще о чем угодно. — Ладно, — он пожал плечами. — Больше мы тебя одного не оставим, можешь быть уверен. — Только не говорите, что во всем случившемся вы вините себя, — Лёша нахмурился. Он уставился на друга; его взгляд постепенно смягчался. — Что то ты вообще никакой. Не можешь заснуть? — Что-то вроде того, — парень устало вздохнул. — Мне просто нужно время, чтобы в голове все уложить. — Спи тогда. Завтра поговорим, ладно? — Деревяшкин мягко улыбнулся. Парадеевич ужасно не хотел заканчивать разговор, но еще больше он хотел просто отдохнуть. Парень еще долго буравил взглядом брюнета, всем своим видом показывая, что они не договорили, и все не так страшно — подождать еще пятнадцать минут, прежде чем вырубиться без памяти, можно. Но глаза Саши постепенно закрывались. Он положил голову на диванчик. Закрыл глаза, пытаясь задушить в себе воспоминания. — Отдыхай. Лёша запустил пальцы в светлые волосы. Он осторожно перебирал их, постепенно начиная массировать голову. Саша благодарно промычал что-то, прежде чем расслабиться. Пальцы вновь и вновь касались неровностей. Пять. Точно пять. Вдох. Выдох. Саша задышал ровнее через несколько минут. *** За несколько дней они абсолютно отвыкли от обычных, совершенно нормальных вещей, которые бы совсем не удивили их пару недель назад. Чрезвычайно стрессовая ситуация заставляла большую часть времени полагаться на инстинкты, так что иногда мелькал даже страх отвыкнуть от человечности. Их жизнь стала борьбой за выживание — причем, ежедневной. Если не было волков, то был холод. Если не было холода, то был голод. Они отвыкали от прошлой жизни. Приспосабливались. Илья явно не привык просыпаться от стука в дверь. Это должно было его как минимум удивить, но все, что он получил, — это идеальные рефлексы, отточенную реакцию на происшествие, которое случилось с ним в первый раз в подобных условиях. Выживание. Он схватился за ружье, лежавшее совсем рядом и отполз к самому диванчику, пихая Сашу в бок и отпинывая матрас подальше. Дуло оружия было направлено прямиком на дверь. Стук. И еще один. Громче. Он переглянулся с другом. Тот не сразу сообразил, в чем дело, только-только проснувшись от резкого толчка. Он бешено замотал головой, сонно оглядываясь по сторонам. Он схватился за край дивана, стоило снова раздаться одному слишком громкому и резкому стуку. Больше было похоже не на то, что кто-то вежливо стучался. Походило больше на гневные удары ногой в дверь.Просыпаться от стука было действительно как-то непривычно. Так же непривычно, как высыпаться. Или не паниковать. Или, например, есть нормальную еду.Он держал палец над курком, когда дверь резко распахнулась. Резкий выстрел оглушил обоих парней, ружье затряслось в дрожащих руках брюнета. Он прикрыл свободной рукой ухо, тяжело дыша. Взгляд его замер на фигуре, что стояла как раз за порогом. Шаг вперед. Еще один. Тяжелый стон. Блики от огня на светлой шерсти. Девушка закрыла за собой дверь, тяжело дыша. Тяжелый замок с грохотом бухнулся на пол. Илья вскочил на ноги, снова хватаясь за ружье. Саша хотел было рвануть вперед и помочь той девушке, которая сказала им тогда, что Лёшу утащили волки, но Эксайл резко выкинул руку, не давая сделать и шагу. — В чем дело? — Я промазал и, честно говоря, жалею об этом, — для большей убедительности Илья перезарядил ружье и снова направил его на девушку. Та смотрела на него исподлобья, сипло выдыхая. Правой рукой держалась за бок, одна нога была как-то неестественно выгнута, девушка опиралась о косяк двери, тяжело дыша. Казалось, что еще чуть-чуть — и ее коленки подогнутся, и она не выдержит вес тяжелой белой шкуры на спине. Все лицо было вымазано в крови, как и предплечья. Никакого трюка. Илья не пользовался своими привычными уловками. Он выглядел так, словно действительно собирался выстрелить. Саша вылетел прямо перед ним. — Стой! — только и успел вскрикнуть он. Илья только недовольно скривил лицо, опуская ружье. — Ой, только не говори, что будешь защищать ее. — Она помогла нам спасти Лёшу. — Прости, что? — он театрально поднес ладонь к уху. — Я не расслышал. Она? Помогла? Она сказала, где его хотели выпотрошить, да. Даже нас привела. Сказала, что поможет, а потом просто стояла и смотрела. — Шкура. Илья, смотри, какого цвета на ней шкура. А теперь просто логически подумай, ага? Вспомни того парня, который обратился прямо при тебе, — затараторил он. Девушка за его спиной попробовала выпрямиться — видимо, не хотела выглядеть слишком жалкой. — Это она. Белая волчица. Это она нас спасла тогда. — Я понимаю. Ты тоже вот о чем подумай. Она стояла и смотрела, пока они делали что-то с Лёшей. Мне вот интересно: как долго бы она ждала, если бы мы не вмешались? Пока все не закончится? Как долго? А теперь подумай, что. эта кучка полоумных придурков вообще хотела с ним сделать? Саша нервно поджал губы, бросая взгляд на Лёшу. Он просыпался из-за бормотаний брюнета во сне уже пару раз за все время с тех пор, как вообще сумел заснуть. Сейчас его звук выстрела не потревожил — он продолжал мирно посапывать, будто ничего не произошло. Это пугало, да, что-то явно было не так. Но он не мог рубить с плеча так легко, как это делал Илья. Он просто не мог себе позволить это сделать. Эксайл недовольно вскинул руки, когда друг повернулся и помог девушке встать ровно. Темные волосы полезли парню в лицо, и он вполне ясно почувствовал запах крови. Такой же горький, как и всегда. Блондин уставился на друга. — Илья? Тот долго сверлил взглядом обоих, скрестив руки на груди. Прошло немало времени, прежде чем он цокнул языком и со скрипом двинул стул вперед. Толкнул его прямо к Саше и девушке. Блондин помог ей устроиться, после чего попытался мягко улыбнуться на ее изучающий взгляд. Он пытался быть максимально приветливым, несмотря на то, что опять не выспался, и его буквально на части разрывало беспокойство за Лёшу. — Итак? — брюнет скрестил руки на груди, плюхаясь на диванчик. Саша медленно сполз на пол рядом. Девушка неловко перевела взгляд с одного парня на другого. — Как тебя зовут, дубина? — Илья вскинул брови, но Саша резко пихнул его в бок. — Аня. — Хорошо. Есть контакт, — он фыркнул. — Я Илья. Это Саша. А вон там Лёша. Он у нас ранен и, кажется, на грани того, чтобы сдохнуть, Саша гей, а я вот очень хочу тебя выкинуть вон. Еще один толчок в бок. Девушка недоуменно подняла брови. — Давай сам, хорошо. Может у тебя лучше получится, — он вскинул руки. — Ухожу в тень, флаг тебе в руки. Саша еще раз грозно глянул на друга, после чего перевел взгляд на девушку, стараясь максимально смягчить его. Он тяжело вздохнул, сцепляя руки в замок. — Ладно. Хорошо. Во-первых, спасибо тебе за помощь, — он не дождался никакой реакции на благодарность и неуверенно продолжил. — Хочешь чего нибудь? Еды? Воды? — Убраться к чертям отсюда? — вставил Илья и на этот раз получил подзатыльник. — А что?! Она мне не нравится! — Воды, если можно. Саша достал фляжку. После Лёши в ней мало, что осталось. Нужно было снова кипятить воду. Парень осторожно привстал и передал ей воду. Та постаралась улыбнуться, после чего медленно открутила крышку и припала к горлышку. Эксайл нахмурился. Девушка сделала пару глотков, после чего сжала флягу в руках. Взгляд ее упал на макушку Лёши, торчащую из-под пледа. — Как он? — Ему хуже, — парень замялся. — Он просыпался? — Только один раз, — он поджал губы. — Сейчас даже от выстрела не поднялся. — Что значит просыпался? Твою мать, а почему я об этом не знаю?! — грубо рявкнул Илья. Саша прикрыл глаза. — Может объяснишь, что за хрень твои дружки там устроили? Привязывать его к дереву, устраивать песнопения, потом резать и клеймовать… — Илья, они… — Клеймовать! Ты серьезно?! У меня в башке не укладывается. Ты чего ожидала, приходя сюда? Милой и доброй встречи? Ты посмотри на него, — он указал пальцем на Лёшу. — Он на трупа похож. Если он умрет сегодня-завтра, угадай, к кому я пойду разбираться? Саша шлепнул его по руке. — Мы просто хотим узнать, можно ли ему как-то помочь? — Можете ли вы ему как-то помочь? — пальцы Ани сжались на фляжке. — Нет, вряд ли. Но я могу. Ему станет хуже. Со дня на день. — Ты знаешь, что они с ним сделали, — затараторил Илья. — Ты одна из них. Ты думаешь, мы не знаем теперь, кто вы такие и зачем тебе шкура? — Понятия не имеете, — совершенно холодно отрезала девушка. — И да, я знаю. И я пытаюсь рассказать. Во-первых, не нужно реагировать так грубо и резко на каждое мое слово. — Ты меня раздражаешь. — Взаимно. — А еще меня бесит твой акцент. — А меня твоя прическа, — девушка нахмурилась. — Лёшу выбрали. Было наблюдение. Несколько дней под полным контролем. Полный анализ. Изучение. Он полностью подошел. И его забрали, чтобы сделать одним из нас. На секунду повисла тишина. Саша выпучил глаза, явно собирался сказать что-то, даже открыл рот, но сейчас его челюсть просто отвисла. Брюнет нахмурился. — Одним из вас? С какой стати?! — Я… — Подожди. Хочешь сказать, у них получилось? — резко выпалил он. — Хочешь сказать, что со дня на день он тоже будет превращаться в нечто подобное… — Ходить со шкурой в два раза больше него, выть на луну и жрать невинных? — закончил за друга Эксайл. — Это был обряд обращения? — Ритуал. — Вы нормальные, нет? — парень вскинул руки. — Тебя тоже украли, чтобы обратить? — Я родилась такой. Почти. — Ох, а шкурка значит, шла в комплекте? — Слушай, я не могу рассказывать такие вещи, когда ты тараторишь и перебиваешь, — она грозно нахмурилась. — Илья? — он снова пихнул друга в бок. — Что?! — Заткнись. — Метаморфоз, — вдруг выпалила девушка, из-за чего оба парня замерли, переставая толкать друг-друга. — Он будет меняться. Очень серьезно меняться. Повезет, если он не очнется и получится просто следить за его состоянием, чем я и буду заниматься. Но изменения в его поведении… — Какого рода изменения? — тут же спросил Саша. — Ты вообще знаешь, что они там натворили? Что за чертова неуверенность в каждом сказанном слове? — он скрестил руки на груди. — Я не уверена во всем, что говорю, ты прав, — она прокашлялась. Снова принялась откручивать крышку. — Он не совсем обычный. Он больше экспериментальный вариант. Никто не знает, как он теперь будет развиваться. Подобные ритуалы не проводили многие тысячи лет. Меня и моих сородичей в стаю берут совсем по другим законам. Мы — волки, обращенные в людей. Ваш друг — полная противоположность. Это нарушение всех правил. — И что нам теперь с ним делать? Есть какой-нибудь ритуал, чтобы обратить его обратно в человека? — Он человек. Пока. — Именно «пока». Что с ним станет? — Я понятия не имею. Есть вариант, что он умрет в любую минуту. Есть другой вариант развития событий — он будет в отключке во время прохождения стадииметаморфоза его организмом, а потом, очнувшись, будет полноценным участником стаи. Или же он очнется и будет расти неконтролируемо быстро, меняться, и… — А какой вариант лучше всего? — осторожно поинтересовался Саша. — Смерть. Прямо сейчас. В комнате снова повисла тишина. Илья невольно покосился на друга, внимательно вглядываясь в темноту, чтобы если что вдруг увидеть широко распахнутые глаза Лёши, смотрящие на него снизу. — Ты сказала изменения в психике. — Психика, физиология, — она пожала плечами. — Гиперактивность, раздражительность, вспыльчивость, приступы агрессии, необъяснимая логика, полный выход из-под контроля, повышенная сексуальная активность, частая смена настроения. И это только часть. Все его ощущения, чувства будут раскалены до предела. — О, черт… Саша запустил пальцы в волосы. Илья нервно кусал губы. Девушка сделала еще пару глотков из фляги. Эта тишина пугала. Раздражала. Вот так вот просто они получили ко всем своим проблемам еще одну большую и страшную. На секунду даже подумалось, что последнюю. Как красивую жирную точку в конце всех бедствий. Конец их страданиям. Парни могли так думать, имели полное право, потому что судя по всему сказанному, шанс того, что Лёша просто убьет их, рос с каждой минутой. — Ритуалы — не самая простая затея для исполнения, но когда дело касается вековых экспериментов… — она пожала плечами. — Дело плохо, ребятки. Я здесь, чтобы проконтролировать ситуацию. Чтобы он вас не убил, если очнется. — Он нас не убьет. Это же Лёша, — возразил Саша. — Скорее всего от него к концу периода метаморфоза уже ничего не останется. — Тебе какая выгода со всего этого? Или ты поможешь ему прикончить нас, а потом заберешь, чтобы развлекаться в своих снежных пещерках? — ядовито проговорил Эксайл. — Моей семье наступит конец, если это чудовище выйдет на свободу. — То есть тебе нужно предотвратить конец метаморфоза? Грохнешь его? — Нет. Ну, хотя, либо так, либо сделать из него хотя бы не чудовище. — Замечательно, — Илья растянулся в гадкой издевательской улыбочке. — Ещё хороших новостей? — А почему именно Лёша? — неловко спросил Парадеевич. — Не говорю, что хотел бы оказаться на его месте, но ты сказала, что за нами наблюдали. На чем основывались вообще, когда выбирали именно его? — Первый пункт по выбору кандидатуры, описанный в ритуальных условиях, — она пожала плечами. — Поднимите руку другие девственники в комнате. На секунду воцарилась полная тишина. Илья вскинул брови, снова наклоняясь назад и глядя на спящего друга. Саша только прикрыл лицо рукой. Девушка неловко улыбнулась. — Серьезно? — Серьезнее некуда. — И как вы… — он прокашлялся. — Как вы поняли, что он девственник? — Проще простого. Только я не знаю, как вам объяснить. У него аура немного другая. Илья закрыл лицо руками, после чего покачал головой. Саша тяжело вздохнул, поднимая взгляд на Аню. — Что нам сейчас делать? — Решить, где я буду спать, — она пожала плечами. — Маловато тут у вас места.Мне нужно будет следить за ним двадцать четыре на семь. Считайте, что он — неконтролируемая тварь в клетке, жаждущая крови. Дверца открыта.Осталось только ждать, когда он поймет это, — дождавшись эффекта от сказанного в виде потерянных лиц, Аня осторожно добавила: — Вам не справиться с ним. — И как нам ему это объяснять? — выпалил Эксайл. — Объяснять? К черту, я не буду рассказывать ему о том, что он будет превращаться в огромного волка рано или поздно. Вот уж увольте, — Саша поднял руки. — С этим мы разберемся. — Моя стая… Девушка осеклась на полуслове. Саша не сразу почувствовал, как диван прогибается где-то сзади. Холодный взгляд он тоже почувствовал не сразу. Парень подскочил на месте, стоило Илье вскрикнуть, заметив севшего на кровати Лёшу. Брюнет уставился на Аню. Она невольно замерла, изредка поглядывая на ошарашенных парней. . Тишина снова ударила по ушам.