Ещё один шанс

Этот дом и правда был огромным. Большой первый этаж с кухней и гостиной. И второй с тремя спальнями. Ещё Нил видел на потолке дверцу на чердак. Этот дом продавался, о чём и гласила табличка у входа. Поэтому там точно никого не должно было быть. Сигнализация здесь была самой простой. Так что по урокам матери Нил всегда таскал с собой магнит. Он легко смог открыть дверь без последствий. Нил собирался остаться здесь всего на пару дней, чтобы просто перевести дух. Его мать была мертва уже почти полгода. Поддельные документы у него остались только на двадцатилетнего парня, поэтому в школу его уже бы не взяли. Хотя сам Нил был на два года младше. Он бы так хотел ещё разок сыграть в экси. Это всегда было единственным, что держало его от нервного срыва. Нил никогда бы не пошёл в большой спорт, а в школе у него была возможность постоянно играть. Но это время закончилось. У него не было плана, куда идти дальше. Нил только знал, что должен продолжать бежать. Но как же он устал. Нил упал на диван, который был на кухне, и растёкся на нём лужей. Интересно, каково это было — жить в таком доме; каждое утро наливать себе кофе и попивать на таком мягком диване? Нил этого не знал. Последние восемь лет у них с матерью не было места, которое они могли бы назвать своим домом. Это были лишь временные остановки, но даже там они не могли снизить бдительность. Они всегда были с мамой вдвоём, а сейчас её не стало, и Нил понятия не имел, что ему делать дальше. Эти шесть месяцев без неё Нил провёл в прострации. Он даже плохо помнил всё, что с ним происходило. Он ездил из города в город и боялся надолго остаться на одном месте. Но сейчас Нил был здесь, в чужом доме и на мягком хозяйском диване. Его целью было просто выжить. Больше планов на будущее у него не было. Он открыл холодильник и на удивление там оказалось что-то съедобное. Значит, здесь все ещё жили. Наверно, продажа продвигалась не очень хорошо. Но это и означало, что долго тут находиться было нельзя. Нил безумно хотел есть, поэтому, как голодное животное, кинулся на домашнюю стряпню. Последний раз он ел подобное в Огасте, в какой-то богом забытой закусочной. Это было единственным местом, где он задержался почти на месяц. Он напросился работать там, и ему из жалости предоставили даже жильё. Нил бы и остался там дольше, но… Мать всегда ему говорила, что люди только и ждут, когда он ослабит бдительность, чтобы напасть сзади. Но Нил всегда был слишком наивен. Эта черта у него осталась с детства. Ведь именно люди помогли ему в стольких ситуациях. Но и они же растоптали и предали. Вместе с едой он направился в гостиную. Там стоял телевизор, такой же мягкий диван и кофейный столик рядом. Нил нашёл пульт и остановился на абсолютно случайном канале. Ему просто хотелось, чтобы что-то на фоне разговаривало. Когда Нил находился в такой тишине, ему начинало казаться, что он полностью оглох. Уже темнело, и комната погружалась во мрак. На улице стоял январь. Этот месяц в Южной Каролине выдался достаточно холодным, особенно в Колумбии. Нил кутался как мог, но иногда промерзал до костей. В этом доме ему было тепло. Он лежал на диване под пледом и пялился на людей на экране. Его желудок был невероятно полным, и это чувство сытости и уюта Нила усыпило. Он заснул. Нил открыл глаза, когда едва светало. Телевизор всё ещё работал. На часах, которые висели на стене, было около шести утра. Он проспал добрых восемь часов. Нилу так хорошо спалось наверно только в детстве. Сейчас такое удавалось… никогда. Если Нил всё ещё слышал телевизор, значит, он заснул прямо во всём, что на нём было. Встав с дивана и откинув плед, стало сразу холодно. Обняв себя руками, он подошёл к кофейному столику, на котором оставил грязную тарелку и пульт. Нил хотел выключить телевизор и пойти сделать кофе, но его голову внезапно пронзила боль. Нил по инерции упал в сторону. В глазах всё помутнело. Последнее, что он увидел — кровавые осколки стекла и свой слуховой аппарат рядом, который, вероятно, слетел у него из-за удара.

***

Пробуждение было неприятным. Голова пульсировала. Он резко открыл глаза и обнаружил, что так же лежал на диване в гостиной. Тот же плед, тот же работающий телевизор. Отличие было лишь в том, что в комнате значительно стало светлее. Может, ему это всё приснилось? Но боль в голове давала понять, что нет. Люди на экране молчали, хотя их рты постоянно открывались. Он начал ощупывать свои уши — слухового аппарата не было. Нил привстал с дивана и начал крутить головой, но сразу же наткнулся на незнакомого человека, который стоял в проёме арки, разделяющие две комнаты. Стоял и наблюдал за ним. Незнакомец двинулся на него, и Нил резко вскочил. Острая боль в голове потянула вниз, заставляя упасть на пол. Подняв голову, он увидел, что парень был практически около него. Нил старался отползти назад. Он не знал, что с ним могли сделать. Вдруг тот остановился, вытянул руки ладонями к нему и покачал вверх-вниз. Это могло означать успокойся, но тот мог сделать это просто так. Но потом парень загнул три пальца, оставляя большой и мизинец выгнутыми, и приложил ко лбу, имитируя рог. Он сказал идиот. — Ты, наконец, обратил на меня внимание, идиот. Будешь так резко с дивана прыгать, снова мне угадишь весь ковёр. Я еле его отмыл. Нил продолжал смотреть, как этот парень хорошо и чётко управлял пальцами и кистями. Это было забавным. И как его угораздило проникнуть в дом именно к человеку, который знает жестовый язык? — Ты вообще меня понимаешь? — Парень убрал руки и сказал: — «Ты понимаешь меня?» Нил кивнул. — Твой аппарат на столе, у тебя за спиной. Я его проверил, всё работает. На этот раз Нил не стал делать резких движений. Он встал, не отводя взгляда от этого парня, и завёл руку за спину. Нащупав свой аппарат, Нил взял его и сразу надел в уши. Голова наполнилась звуками. Его аппараты были настроены на самую высокую громкость. Он выкрутил всё на полную, лишь бы продолжать слышать этот чёртов мир. — Ты меня слышишь? — Да. — Нил стоял на месте как вкопанный и не отводил взгляда. Он был как будто натянутый струной, а вот парень, наоборот, был очень расслабленным. — Тебе нужно лечь, пока ты себе ещё одно сотрясение не заработал. Я тебя хорошо приложил. Но Нил не двинулся, хотя его голова и правда болела. Его тянуло к земле. Тяжело было держать голову ровно. — Я никого не вызывал, расслабься. Просто ляг на этот диван, пока у тебя опять кровь из головы не хлынула. На этот раз Нил послушался и лёг обратно. Этот парень не спешил уходить. Он сел на подлокотник дивана и продолжал пялиться. — Почему ты никого не вызывал? У тебя такое каждый четверг? Этот блондин, а именно такими были его волосы, усмехнулся. — Много ты видел глухих воров, которые вламывались в дома ради кусочка запеканки и просмотра сраного ситкома? — Я проник в твой дом, при том, что ни одна из сигнализаций не сработала. Усмешка с лица парня сошла, но после стала только шире. — Наверно, ты прав. Мне стоит вызвать свиней? Нил ничего не сказал, ему нужно было заткнуться, пока к нему проявляли подобную доброту. Тем более ему некуда было идти. — Поспи ещё немного. Аппарат можешь не снимать, если тебе с ним будет комфортнее. Нил хотел как-то возразить, хоть что-нибудь сказать. Но продолжал лежать. Поспи… легче сказать, чем сделать. Особенно когда по голове как будто бьют молотком. Нил прикрыл глаза, но открыл вновь, и этот парень снова был здесь. Он стоял перед ним со стаканом воды и ещё с чем-то в руках. — Выпей обезбол. Нил сел, и ему вручили пластину с таблетками. Он покрутил их в разные стороны, но это были обычные таблетки. Ни следов, ни дырок от игл. Вдруг этот парень был просто маньяком и поэтому не убил его, а таблетки — снотворное? Пока Нил всё осматривал, их успели вырвать у него из рук. Парень выдавил себе одну таблетку и сам запил водой. — Я мог просто бы вызвать свиней, нахуй мне с тобой возиться? — Ты можешь выблевать таблетку после. — Хорошо, давай подождём полчаса, когда таблетка уже начнет действовать, и я не смогу от неё избавиться. Этот расклад был более чем удовлетворителен. Он сел на край дивана, и они смотрели телевизор. Но Нил не выдержал долго, поэтому попросил лекарство и, наконец, провалился в сон.

***

Проснулся Нил всё-таки без слуховых аппаратов, но они аккуратно лежали на полу рядом с диваном. Он и правда чувствовал себя немного лучше. В комнате было темно. Он проспал весь день. Пошевелившись, Нил почувствовал что-то в ногах, как будто их что-то придавило. Это был кот. Тому совершенно было всё равно, что его толкали ногами. Кот разлёгся на нём и явно не испытывал тревоги. Он был таким тёплым. Когда Нил решил его погладить, тот совершенно не возражал, а даже льнул к руке. Нил чувствовал вибрацию, а значит, кот мурлыкал. Встав, он надел аппарат на уши и пошёл в сторону кухни, где горел свет. Подходя ближе, Нил почувствовал вкусный запах. У него потекла слюна. Это был тот же парень. Он стоял за плитой и что-то готовил. Его поза была расслабленной, хоть и стоял спиной к Нилу, он не ожидал от него удара. — Ты будешь есть? — Парень даже не повернулся, но знал, что Нил был за спиной. Иногда он забывал, что обычно у людей был хороший слух. Нил молча сел за стол в ожидании. Всё происходило в тишине. Только когда перед ним положили вкусные и ароматные спагетти, парень решил сказать: — Давай так, ты можешь остаться здесь на несколько дней. Обещают холода на неделе. — Парень намотал спагетти на вилку и поднёс к своему рту. — Почему? — Нил так и не притронулся к еде. — Потому что ты ворвался ко мне, как побитое животное, чтобы просто перевести дух. Я сопоставил все эти факты уже после того, как ударил вазой.— Он говорил с набитым ртом и тыкал в него вилкой. — Меня зовут Эндрю. Нил всё же присоединился к еде. Он ждал подвоха отовсюду, но его не было. — Нил.

***

Но Нил не остался на несколько дней. Сначала прошёл день, а потом ещё. Ещё. Ещё. Но он был здесь. С Эндрю. Нил сам не заметил, как прошло столько времени. Эндрю заставил его рассказать, от чего или от кого он бежал и прятался. Нил скормил ему лишь половины правды, сказав, что убежал из дома от тирана-отца, Эндрю это убедило, и он больше не поднимал тему. Эндрю не рассказывал о себе, но Нилу и не было это нужно. Они тихо проводили время за просмотром телевизора и просто молчали. Иногда они вообще могли не произнести ни слова, ведь Эндрю знал жестовый язык. Они обменивались фразами в этой невероятной уютной тишине вокруг них. Нил что-то чувствовал внутри. Какое-то тепло разливалось у него в груди. Это был всего лишь незнакомец, который пожалел побитую собаку и разрешил переночевать у себя на коврике в прихожей, но со временем — не смог отпустить. Эндрю снял дом с продажи. Он жил в квартире где-то в центре, но с появлением Нила решил вернуться со своим котом обратно сюда. Это мелкая забота, как оставленная тарелка с завтраком на столе для Нила и второе одеяло, накинутое на него ночью, в особенно холодные дни — была приятна. Они переспали. Это предложил Нил. Он не особо интересовался мужчинами или женщинами. Иногда ему казалось, что он просто сломан и у него не было влечения. Нил уже занимался сексом, и ему не понравилось. Он никогда не чувствовал желания. Но Эндрю был другим. Они были знакомы всего ничего, но ближе человека у Нила не было никогда. Не считай матери. Эндрю не сразу дал ответ. Он не понимал, зачем Нилу это было нужно. Нил сам не понимал. Такое было у него впервые, но казалось правильным. Эндрю согласился на своих условиях. Это не означало, что они были бы в отношениях или ещё что подобное. Просто физическая близость, которая каждого удовлетворила бы. Нил не рассчитывал на что-то большее, его устраивало и то, что было сейчас. Он никогда не забывал, какое обещание дал матери — никогда не переставать бежать. У них у обоих были шрамы, которые скрывались под одеждой, но Нил хотел открыться. Эндрю никак не комментировал, увидев зазубренную кожу впервые. Его руки всегда были нежными. Настолько насколько это было возможным. Эндрю разрешал трогать себя лишь в определённых местах, и они были такими же неровными, как у него. С Эндрю он ощутил то, о чём писали стихи, песни. Почувствовал то, что нормальные люди ощущали в пубертат, который обошёл его стороной. Хотя бы перед своей скорой смертью он получил то, чего был лишён. Его корни волос отросли, а линзы он уже давно не носил. Нил знал, что вряд ли долго проживёт. Отец уже догнал его мать. Как скоро он догонит и его? Прошли недели, и январь закончился. Нил даже не заметил. Прошёл и его девятнадцатый день рождения, но он об этом ничего Эндрю не сказал. У Нила Джостена день рождения был в конце марта. Ему хотелось остаться. Но он не тешил себя ложными надеждами. Они с Эндрю были ничем, а он вскоре и сам станет лишь воспоминанием. Нил думал уйти, но постоянно откладывал и откладывал. Пока в один день его не начало мутить. Сначала он думал, что просто отравился, но тошнота не уходила, и его начало выворачивать наизнанку. Эндрю не мог не заметить. Нил стал часто вставать по ночам и бегать в туалет. Иногда он забывал надевать слуховые аппараты, и ему было сложно контролировать уровень громкости звуков, которые он издавал. Прямо как сейчас. У него не было сил. Нил просто сидел на кафеле, облокотившись на унитаз. А смысл ему был уходить, если снова вырвет. Он не услышал, как кто-то подошёл и тронул его за плечо. Нил вздрогнул и поднял глаза. — Ты в порядке? — Эндрю смотрел на него. Нилу даже показалось, что он был обеспокоен. Нил собрал себя как только мог и своими трясущимися руками сказал: — Наверно отравился. Пройдё… Но не успел договорить, потому что его снова вырвало. Когда он обернулся, уже никого не было — Эндрю ушёл. Но он вернулся с таблеткой и стаканом воды. Нил выпил, и тот помог ему встать. И к его удивлению, Эндрю повёл его не на диван в гостиной, а в свою спальню. Нил уже был там и даже иногда ночевал, но всё ещё не имел право долго там находится. Стоило Нилу упасть на подушки, как он уснул от бессилия. На следующий день он проснулся один, всё ещё в спальне Эндрю. Того уже не было, к этому времени он был на работе. Поэтому Нил заснул снова. Но долго поспать ему не удалось. Его разбудило что-то резко прилетевшее ему на живот. Нил открыл глаза, а Эндрю стоял рядом и чего-то ждал. Нил взял предмет в руки, но они предательски задрожали. — Что это? — Нил держал в руках упаковку. — Я думал, ты глухой, а не слепой. Посмотри лучше. В руках у Нила был тест на беременность. Нет. Он не мог быть беременным. Они с Эндрю всегда использовали презервативы. Эндрю даже никогда не заканчивал, когда был в нём. Только… Нил надел свой слуховой аппарат и встал с кровати. — Я просто отравился. Это бред. — Он хотел это отрицать. — Я знаю, как выглядит токсикоз, Нил. Скажи, у тебя же есть матка? Она была. Лишь у пятнадцати процентов всех мужчин на земле была матка. И, к сожалению, Нил входил в эти цифры. Но ему всегда твердили, что хоть мужская беременность и роды существовали, не каждый мужчина мог через это пройти. Их организм не был изучен хорошо в этом плане, как женский. Да и месячные были нерегулярными, как у девочки-подростка. Ещё нужно было поймать эти «благоприятные» дни. — Просто сделай и всё. Эндрю вышел из комнаты, оставив его одного со своими мыслями и страхами. Но он был прав. Ему нужно было сделать тест, чтобы хотя бы просто успокоится. Нил сделал в туалете всё, что от него требовалось. Он уже знал ответ, и его затошнило вновь. Живот крутило от невероятного страха, но всё было реальным. Две полоски. Это был не ребёнок Эндрю. Он не мог быть его. Нил это знал. Но что ему теперь было делать? Он вздрогнул, когда в дверь застучали. Нил хотел выкинуть тест, смыть и просто провалиться сквозь землю, но бежать было некуда. Ему так не хотелось видеть выражение отвращения на лице Эндрю, но это было неизбежно. Нил посмотрел в зеркало и даже не заметил, что по его щекам катились слёзы. В дверь продолжали стучать. Он быстро вытер влагу и поспешил открыть щеколду. Эндрю даже не нужно было смотреть результат, по виду Нила и так было всё ясно. — Нил… — Я уйду сегодня же. Тебе не нужно думать об этом, — Нил пытался взять себя в руки. Он говорил быстро и старался смотреть себе под ноги. Нил хотел пройти в комнату, но его схватили за руку. — Куда ты собрался? — Это не твоя забота, я просто уйду и… — А если это мой ребёнок, Нил? Я никуда не отпущу тебя беременного. Это был не его ребёнок, но Нил боялся сказать. Он ухватился за эту возможность остаться ещё на немного. — Надо в больницу. Я могу прямо сейчас позвонить. — Эндрю потянул Нила в комнату. Это отрезвило его мгновенно. — Нет! — Нил вырвался из хватки. — Я не могу нигде светиться. Говорил же про отца. — Это проверенный врач. Ты нигде не будешь отмечен. Тебе в любом случае нужно в больницу, — сказал Эндрю и стал набирать номер.

***

В больнице его приняли сразу без очереди, и Эндрю зашёл в кабинет вместе с ним. Нил лёг на кушетку, поднял футболку и был как будто не здесь. Его руки не переставали дрожать. Он сжимал простынь, на которой лежал, лишь бы хоть на немного унять тремор. Нил вздрогнул, когда на его живот пролили холодную жидкость. Он закрыл глаза и старался успокоиться. Нил почувствовал тепло на своей щеке и открыл глаза. — Нил, дыши. — Эндрю нежно гладил ладонью по его лицу, и Нилу, правда, становилось спокойнее, но лишь на крупицу. — Так, беременность есть. И довольно уже большой срок — тринадцать недель. Нил застыл от шока. Тринадцать?! Так много, а он почувствовал себя плохо только сейчас. Но самое ужасное, что теперь Эндрю точно знал, что ребёнок был не его. — С ребёнком всё в порядке? — Эндрю перебил его поток мыслей. Нил не понимал, зачем он продолжал спрашивать что-то и возиться с ним. — Ой, самое главное и не сказала, — Докторка стала активно водить по его животу. — У вас тут два ребёночка. — Это точно? — Эндрю, ну конечно точно. — Докторка повернула экран в их сторону, и Нил чётко видел двух маленьких человечков. Это уже была не просто смесь клеток и даже не эмбрионы. Что ему делать? — А я могу… — слова довались тяжело. — сделать аборт? — Аборты в нашем штате на таком сроке уже запрещены. Можно сделать в Мэриленде, но срок уже большой, и у вас двойня. Я бы не рекомендовала. Это может быть опасно для здоровья. — Она протянула Нилу полотенце, чтобы он вытерся. — Вам обязательно нужно встать на учёт. Но если это вам важно, я нигде отмечать не буду. Вы будете моим личным пациентом. Только скажите мне об этом. — Спасибо, Эбби. — Всегда пожалуйста, Эндрю. Жду вас на повторных приёмах. Нил был опустошён. Они вышли из кабинета, и он сразу сел на лавку рядом. Нил наклонился к своим коленям и схватил себя за волосы. Может, можно было всё вернуть, ещё было время. Когда он поднял голову Эндрю стоял близко. — Мне нужно в аэропорт. — Куда ты собрался на этот раз? — Эндрю сел рядом. — В Мэриленд. Ты же слышал, что аборт там можно сделать… — Нил, — Эндрю повернулся к нему и взял его лицо в свои ладони, — у тебя большой срок. Никто тебе ничего не сделает. Это был конец. Конец его жизни. Только своим существованием он стольким навредил. Нил убил свою мать. Почему она его защищала? Почему пожертвовала собой ради него? Ведь он всегда приносил только боль и неудобства, что и продолжал делать сейчас. Он поставил жизнь Эндрю под угрозу, оставаясь здесь так долго. И теперь он был в ответе не только за свою жизнь, но и за жизнь ещё не родившихся детей. Но почему он был не мёртв? Почему так отчаянно бежал и хватался за жизнь? Он так устал. Иногда перед сном Нил представлял, что у него была семья. Его семья, где он был родителем. Детство у его детей было бы не таким, как у него. Нил бы такого не допустил. Он бы не был таким как отец. Это всегда было его убежищем, где он мог спрятаться. Но на утро, он снова оказывался на каком-нибудь пыльном матрасе, или в угнанной машине. Он не хотел делать аборт, но это было единственное решение. В его жизнь не вписывались дети. Он мог только мечтать. Но мечты — не реальность. — У меня нет выбора. — Нил встал и зашагал к выходу. Он не мог больше терять времени. Если Эндрю ему помогать не собирался, то Нил сам должен был попытаться хотя бы доехать на попутках. Денег ему на перелет должно было хватить. Но только выйдя из здания, он почувствовал, как живот скрутило. Всё вновь норовилось вырваться наружу. Нил согнулся у ближайшего дерева, и его вырвало. Как вообще могло быть так плохо? Его немного шатало, голова продолжала кружиться и пульсировать. Эндрю подошёл и аккуратно придержал его сзади, чтобы Нил не свалился в свою блевотину. Его посадили в машину на пассажирское сиденье и пристегнули. Эндрю сел на водительское. Они не трогались, машина даже не была заведена. — Нил, тебе не обязательно уходить. Ты можешь остаться здесь. Нил повернулся к Эндрю. Он встретился с парой золотистых глаз, которые так ему полюбились — Эндрю, это не твои дети. — Я знаю. Мы с тобой знакомы всего месяц. — Тогда зачем? — Нил искренне не понимал, почему Эндрю всё ещё был здесь. — Они ни в чем не виноваты, Нил. Тем более, в ошибках взрослых. Эндрю был прав. Две невинные души, которые невольно все же появились. Почему их отцом должен быть именно он? Им не повезло, уже с самого зачатия. — Я… — слова не выходили. Он чувствовал, как в горле накапливался ком. Вокруг было так громко. Нил слышал голоса проходивших рядом людей, как выл ветер. Звуки становились громче, пока… не прекратились. Наступила бархатная тишина. Нил лишь чувствовал биение своего сердца. Он открыл глаза и увидел, что Эндрю снял с него его слуховые аппараты и убрал в бардачок. — «Отдохни», — сказал Эндрю и завёл машину. Они отправились домой.