Глаза, способные вернуть в кошмар

— Натаниэль Веснински — сын мясника, — Кевин потянулся к бутылке, но Эндрю отобрал её и убрал подальше. — Ты просто не представляешь, кто это! Рико несколько раз рассказывал про мясника. Это не человек. Это монстр.       — А Натаниэль весь в отца? Поэтому ты так реагируешь?       — Я… — Кевин замер. — Я не знаю, какой он. Я помню лишь того, кем он был. Помню рыжего мальчишку, который улыбался, ещё не понимая, куда попал. А затем он пропал.       — Пропал? — Эндрю рассматривал Дэя, который то прятал взгляд, то бросал его на бутылку. — Отдам, когда расскажешь всё.       Кевин зарылся руками в волосы и согнулся.       — Его мама сбежала вместе с ним. И они пропали. Отца Натаниэля на какое-то время посадили, не знаю на сколько и когда отпустили. Затем он вышел из тюрьмы. Больше о Натаниэле я ничего не слышал. Только о его отце. Рико любил рассказывать о том, как избавляются от неугодных людей его семьи… Рассказывал, что мясник… Он мог даже распотрошить свою жертву… — парень нервно задёргал ногой, затем вскочил и взял бутылку.       — Разве ты не узнал его сразу? Тогда — на игре?       — Узнал… Но я же не мог знать, что ты… — Кевин жадно отпил и со стуком поставил бутылку на стол. — Не знал, что он окажется здесь…       Миньярд не стал отбирать алкоголь, он посмотрел в окно, задумавшись. Значит, Натаниэль сын убийцы. Исчез с матерью, но затем вернулся.       — Давай просто выкинем его на улицу. Пусть думают, что он сам сбежал. Как раз он спит вторые сутки.       — Как ненужного пса? — Эндрю улыбнулся. — Кевин, это жестокое обращение с бездомными животными.       — Ты ведь знаешь, что из себя представляет Гнездо. Ещё и его отец. Если узнают, что мы к этому причастны…       — Молчи, — Эндрю надоело слушать нытьё, поэтому он вышел из комнаты и поднялся на крышу.       Парень подошёл к краю. Он смотрел вниз, ни о чём не думая. Именно у края было проще всего понять, что творится на душе. Дело было в страхе высоты. Страх — чувство. А лучшее средство понять себя — заставить чувство вылезти наружу, даже если его приходится вытаскивать насильно. Одно чувство потянет и другое, стараясь удержаться внутри.       Сначала был только страх. Затем один шаг к самому краю крыши, и он уже начинает ощущать, как сердце бьётся быстро-быстро. Как при взгляде тех голубых глаз. Чёртовы глаза… Во всём виноваты эти глаза и эмоции в них.       Натаниэль всегда выглядел так, что был похож на куклу. Безвольную. Безэмоциональную. Но ведь это было не так. В его голубых глазах так далеко были спрятаны эмоции, что он и сам о них не подозревал. Или же подозревал?.. Может, он был только рад их спрятать?       Эндрю отступил от края и сел, медленно и глубоко втягивая в себя воздух. Что-то не сходилось. Если Натаниэль избегал своих эмоций, то почему не добровольно глотал таблетки? Зачем нужно было насильно их засовывать в него? Но при этом его взгляды и выражения лица, когда он курил, сидя на асфальте, после попытки сбежать…       Куда он вообще хотел сбежать? В Гнездо, которое ненавидит? К отцу, который был преступником? Или от всего этого — лишь бы подальше?       Миньярд закурил, всё больше понимая, что всё было не так просто. Это и раздражало, и заинтересовывало всё больше и больше. Чёртов Натаниэль даже рядом не находился, но всё равно занимал все мысли.       Два дня ползли слишком долго. Ваймак и Эбби запретили приходить к Веснински, чтобы тот хоть немного пришёл в себя. Из разговора с тренером Миньярд понял, что почти всё время Натаниэль спал. Спал. Просто спал! Пока у Эндрю было лишь раздражение, этот наркоша спал!       Телефон зазвонил, и Эндрю, не взглянув на экран, ответил.       — Натаниэль более-менее пришёл в себя, — голос Ваймака звучал достаточно спокойно, но Миньярд сразу уловил, что тот напряжён.       — И?       — Это ты его вытащил оттуда, так будь любезен, объясни и мне, и ему, зачем это сделал. И сам присматривай за ним. Если он кого-то убьёт, то это будет твоя ответственность.       Эндрю усмехнулся. Видимо, голубоглазый чёрт полностью пришёл в себя и кошмарил тренера.       — Я скоро приеду.       Эндрю оставил Кевина на Аарона и Ники, он проигнорировал очередной скулёж Дэя о том, что Натаниэля надо где-нибудь выкинуть.       — Съездим сегодня в Колумбию, — парень взял ключи от машины.       — С игроком воронов? — Ники улыбнулся и с интересом присмотрелся к Миньярду.       — Да.       Эндрю доехал до дома, в котором жил Ваймак, он уже пошёл ко входу, но взгляд зацепился за рыжие волосы.       Натаниэль лежал на скамейке около другого подъезда, закинув руки за голову. Когда Миньярд подошёл поближе, то увидел, что парень просто рассматривал небо. И почему-то у Эндрю было ощущение, что это интереснейшее зрелище вызывает у Веснински наслаждение.       Игрок воронов рассматривал облака, прикрывшие солнце. Если очень постараться и сконцентрироваться, то можно было представить, на что похожи тучи. Взгляд переместился на деревья. Солнце выглянуло из-за облаков и ослепило, но это было так приятно, что Натаниэль смог вдохнуть полной грудью. Он закрыл глаза, чувствуя тепло на коже.       — Похож на алкаша.       Голос Эндрю вырвал из приятных ощущений слишком резко. Веснински дёрнулся, но понял, что тут были только они вдвоём, поэтому продолжил лежать.       — Сигарету?       — Не курю.       Эндрю вопросительно посмотрел на Веснински, который лишь улыбнулся на это.       — Только по настроению. Забочусь о здоровье, — Натаниэль улыбнулся, затем не удержался и засмеялся.       Какая ему вообще была разница на здоровье, если его скоро убьют? Может, стоит самому убить себя, чтобы было легче?       — Дай, — Веснински протянул руку к Миньярду, он не вставал со скамейки, продолжая лежать на ней. Когда Миньярд не двинулся с места, то игрок лишь фыркнул. — Сам предложил, сам отказываешь.       Эндрю молча стоял, рассматривая Натаниэля. Только сейчас он осознал, насколько тот был бледным. Изначально Миньярд думал, что это из-за того, что парень был накачан чем-то и с сотрясением, но, по сути, он уже не должен был быть таким бледным.       Вновь вышло солнце, поэтому Натаниэль закрыл глаза, чтобы его не слепило.       Взгляд же Эндрю опустился ниже. А ведь Натаниэль был в его одежде. В его толстовке. Из-за того, что игрок воронов лежал, то было видно, насколько он худой. И правда, будто бездомный пёс. Избитый и тощий.       — Возьми, — Эндрю протянул сигарету, которую Веснински сразу взял между зубов, ожидая зажигалку.       И вновь эти голубые глаза были направлены на Миньярда. Но сейчас Натаниэль лишь издевался, он с усмешкой ожидал, пока Эндрю сам прикурит ему сигарету. Парень явно наслаждался происходящим, отчего Миньярд начинал лишь больше ненавидеть его, ведь тот слишком раздражал. Его нахальная улыбка. Глаза, которые точно принадлежали какому-то лису. И при этом бледное лицо, контрастно выделяющее всё остальное. Так и хотелось ударить его.       Но Эндрю не сделал этого. Он закурил свою сигарету и убрал зажигалку, наслаждаясь раздосадованным взглядом игрока воронов, который держал в зубах неприкуренную сигарету.       Миньярд не понимал, почему ему так нравится это. Он видел… Чувства?.. Натаниэль не был той бездушной куклой. Он был живым. И он мог проявлять эмоции. Да, они не были яркими. Но сам факт их существования отдавал приятным ощущением.       Эндрю убрал руку от сигареты, удерживая её во рту. Он медленно опустился над Веснински, который замер. Миньярд прикурил парню, находясь всего в десяти сантиметрах от его лица. Так близко, что можно было разглядеть собственное отражение в зрачках Натаниэля, который даже перестал дышать, не ожидая такого.       Миньярд выдохнул дым в лицо игроку воронов, на этот раз он нагло усмехнулся и выпрямился, наслаждаясь этой победой.       Прежде чем Натаниэль сделал первую затяжку, ему понадобилось несколько секунд. Он всматривался в Эндрю, даже не скрывая своего любопытства, парень улыбнулся ещё больше.       — Прекрасный, — Натаниэль втянул дым, как можно больше, наслаждаясь этим. Он едва сдерживал смех.       — Что?       — День, — Веснински вновь посмотрел на небо.       Игрок воронов давно не ощущал такой лёгкости. Он просто наслаждался каждым мгновением. Плевать на то, сколько дней в жизни. Главное, сколько жизни было в этих днях. И за те дни, что он был вне Гнезда — были единственными днями, наполненными жизнью.       — Ты пьян?       — К сожалению, твой тренер отобрал у меня бутылку, — Натаниэль наигранно вздохнул. — Он, конечно, поплатился за это по воле судьбы.       — Поплатился? — Эндрю начинал понимать, почему Ваймак ему позвонил.       — Он сломал стул, — басистый и громкий голос заставил Натаниэля подскочить. Ваймак замер, затем тихо вздохнул. — Парень, если я тебе ничего не сделал за то, что ты меня ударил стулом, ты серьёзно думаешь, что сейчас должен шарахаться?       Веснински молча смотрел на Ваймака. Его взгляд ничего не выражал, так же как и лицо. Лишь спустя минуту он пожал плечами и развернулся, собираясь уйти.       — Куда ты собрался? — Тренер потёр переносицу, у него уже начинала болеть голова от игрока воронов. Мало своих сумасшедших подростков, так тут ещё один неофициально приёмный.       — Я не обязан ничего говорить, — Натаниэль помахал рукой, даже не поворачиваясь. — Если собьёт машина, всем же легче будет.       — Эй!       Громкий возглас тренера заставил Веснински повернуться. Дело было не в испуге, а, скорее, рефлексе. Натаниэль тут же поймал летящий в него предмет, с удивлением обнаружив, что это ключи.       — Надеюсь ума хватит для чего это и как пользоваться, — Ваймак пошёл обратно в квартиру, оставляя Натаниэля и Эндрю наедине, но вопрос юноши его остановил.       — Зачем? Зачем дали мне ключи? Я ведь… — Натаниэль сжал ключи в кулаке. Тёплые. Даже ключи были тёплыми.       — Ты — что? Порезал Эбби? Нагрубил Би? Сломал об меня стул?       — Это часть моих достижений, можно и не принижать способности. Но?.. Откуда доверие?       Веснински и сам не знал, почему спросил это у тренера, но эта доброта к нему... Доброта, которую он даже не заслужил. Что она означала? Что потом от него потребуют? Если сейчас он получает так много, то сколько придётся отдавать?              — Просто я готов дать человеку второй шанс. Второй, третий, четвёртый, да хоть двадцатый — главное, на один больше, чем тебе дадут все остальные.       — Безумство…       — Найди положительные стороны.       — У меня нет микроскопа, чтобы искать таких микробов.       — Тогда скажи, сколько шансов тебе давали?       — Один.       — Тогда ты получил второй. Радуйся, — тренер потёр ушибленную руку. — Только не надо больше пытаться меня убить.       Натаниэль не стал говорить, что этот один шанс был именно от Ваймака. В глубине тела будто что-то порвалось. Шанс… Ему дали шанс, который он даже не сможет почувствовать. Сколько ему осталось? И чем он отплатит за этот шанс? А если отец захочет навредить кому-то из этих людей, за то, что они дали ему несколько дней жизни? Веснински сразу же выбросил эту мысль. Это привлечёт слишком много внимания. Отец не сделает этого. Нет, он будет медленно убивать только Натаниэля. Будет мучить его.       Парень тихо выдохнул. Пока у него есть это время жизни — он не будет думать о будущем. Сейчас есть только настоящее.       — Ваймак странный, но не отказывается от своих слов, — Эндрю всматривался в лицо Веснински. О чем бы не думал рыжий, он испытывал какую-то грусть, которую сразу же засунул подальше в себя, скрывая её.       — Я уже понял, что у вас тут все психи.       — Вроде того, — Эндрю отмахнулся, а затем подошёл к Веснински. — Мы едем с командой в клуб на вечеринку.       — Ты приглашаешь? — Натаниэль улыбнулся, было приятно раздражать блондинчика, который хоть и делал вид, что всё равно, но на деле злился.       — Мы отдыхаем, тебе бы это тоже не помешало.       — Откажусь. Мне и на улице прекрасно отдыхается.       — Валяясь на скамейке, будто какой-то бомж?       — Не просто на скамейке, а на солнце.       — Бомж, — кивнул Эндрю. — И мы едем вечером.       Веснински лишь махнул рукой. Он так давно не был на солнце, что уже забыл, каково это — когда оно так греет тело и, казалось бы, душу, поэтому слова Миньярда его ни капли не волновали.       — Если я поеду, обещай, что вы все уже отъебётесь от меня.       — Какой ты стеснительный, — заметил Эндрю, — совсем не любишь внимание к себе.       — Ещё бы, мне хватило внимания у воронов.       Эндрю на секунду задумался, а затем расплылся в улыбке.       — Идёт. Один вечер с нами, и больше никаких приставаний. Всё на обоюдном согласии.              Натаниэль лишь фыркнул. Сомнительно, что Эндрю так просто от него отстанет. А уж тем более, что отстанут Би, Эбби и Ваймак.       Хуже всего было то, что завтра вечером Би придёт к нему, чтобы говорить. Натаниэль почти всё время спал либо у Ваймака на диване, либо дремал на скамейке на солнце, даже не думая, что сказать психологу.       Конечно, ни там, ни там его сон не был спокойным, ведь оказалось, что тренер лисов вообще не умеет вести себя тихо. Каждый звук будил Натаниэля. Ещё больше его раздражало, что Ваймак постоянно пытался выключить свет в гостиной, где спал игрок Воронов.       Последней каплей было то, что тренер отобрал у него бутылку алкоголя. На самом деле руки игрока воронов тогда действовали быстрее мыслей. Таблетки, что дала Би были слабее тех, что он пил раньше. Ему не хватало дозы. Поэтому, когда он заметил бутылку виски, то взял её, стараясь заглушить абсолютно всё в своём теле. Но Веснински даже не успел сделать глотка. Наверное, это был единственный раз, когда Ваймак был тихим, он оказался за спиной парня и вырвал бутылку из его руки. Тогда-то Натаниэль и схватил стул, защищаясь. К счастью для тренера, успевшего закрыть голову руками, удар пришёлся только на них.       Натаниэль был готов даже выпрыгнуть в окно, чтобы сбежать от мужчины. Но когда тот посмотрел на него… Ваймак не стал кричать. Даже в его взгляде не было злости. Он лишь произнёс слова, которые въелись в голову:       — Мы лисы. Не вороны. В нашей команде мы помогаем друг другу.       Веснински с грустью посмотрел в сторону двери, куда зашёл тренер. Сегодня он точно не хотел встречаться с ним даже взглядом. И сломанный стул у дивана будет лишь мозолить глаза. А ведь тренер забрал бутылку из-за того, что юноша был на таблетках. Он проявил… Заботу?..       Натаниэль вновь вздохнул.       — Через сколько едем?       — Три часа. Я привезу новую одежду.       Натаниэль лёг обратно на скамейку. Он молчал, так же как и Эндрю, но если блондин рассматривал его, то сам Веснински лишь смотрел на облака и солнце. Каждый раз его слепило, перед глазами мерцали круги, но он периодически вновь смотрел на солнце.       Эндрю молча ушёл через несколько минут. Натаниэль явно не был давно на солнце, что неудивительно, с учётом режима тренировок Воронов, о которых рассказывал Кевин. Подтверждалось и то, что Натаниэля либо били, либо делали что похуже. Реакция на Ваймака… Либо это из-за тренера Воронов, либо из-за отца, возможно, даже сразу двоих.       Заметил Миньярд и то, как вёл себя юноша, когда не был под огромной дозой лекарств. Он улыбался и много говорил, даже шутил в своей манере, которая лишь раздражала. Возможно, и под большой дозой лекарств он вёл себя так, а в прошлый раз дело было лишь в том, что он не понимал, где находился.       Эндрю залез в машину и взялся за руль. Он собирал в голове пазл-головоломку под названием «Натаниэль Веснински». Этот рыжий чёрт точно ничего не расскажет из того, что интересовало Миньярда больше всего, поэтому нужно было найти способ… Попробовать то, что срабатывало на других?.. Вообще, это могло прокатить. Как минимум, можно было попробовать. Если его ещё и напоить алкоголем…

________

Натаниэль мрачно оглядел тех, кто был в машине. Спереди сидел Кевин, который был уже сильно пьяный, поэтому навряд ли его узнал. К тому же так много лет прошло. Да и не факт, что он вообще что-то про него знал. За рулём был Эндрю, который будто показательно поправил зеркало заднего вида, чтобы смотреть на Веснински. Без остановки говорил что-то Ники, который сидел на середине. Но лёгким удивлением было увидеть Аарона — почти точная копия. Почти.       Натаниэлю было всё равно на тех, с кем он ехал. Его лишь немного трясло. Он посмотрел на свою руку, рассматривая дрожь. А ведь этого можно избежать, стоит только выпить таблетки, которые лежали в кармане. Веснински медленно втянул в себя воздух. Если выпить сейчас таблетку, то просто завтра сказать Ваймаку, чтобы Би приехала раньше.       Игрок воронов откинулся на спинку и запрокинул голову, стараясь успокоиться. Он слегка задремал, что было даже лучше, так хотя бы не чувствовалась ломка.       В первую секунду пробуждения парень резко втянул в себя воздух. Он уже замахнулся для удара, даже не зная, кого бить. Потом было испуганное лицо Ники, но удар остановился. Веснински несколько секунд смотрел на Хэммика, затем перевёл взгляд на свою руку, которую удерживал Эндрю, высунувшись из водительского сидения к задним.       — Nicky, ich habe dir gesagt, du sollst ihn nicht anfassen.       — Entschuldigung, ich wusste nicht, dass es so sein wrde.       Натаниэль не убирал руку, всё так же удерживая её в кулаке. Он применил больше силы, но хватка Эндрю была будто стальной. В отличие от его собственной. Он хотел бы послать всех и обозвать пожёстче на немецком, которым они пытались конспирироваться, но передумал. Пусть думают, что он ничего не понял, это может ещё пригодиться.       — Не устал ещё? — Эндрю улыбнулся.       Веснински фыркнул и расслабил руку. Его вновь начинало трясти.       — Мы приехали, — Ники выдавил из себя улыбку, несколько секунд следя за движением рук игрока Воронов.