Гемоглобин

      Захлопывая за собой дверь ванной комнаты, Джон раздражённо фыркнул:       — «Псиной воняет»! , — передразнил он слова одного из своих знакомых, скривившего нос при встрече с вампиром. Неужели запах Джодаха настолько въелся в его кожу и одежду?       Горячая вода с шумом полилась из душа, постепенно наполняя комнату паром. Харрис принялся яростно намываться, стараясь стереть с себя любой намек на «собачий» аромат. Он уже так привык к запаху своего… друга? любовника? источника вкусной крови? — что совершенно перестал его замечать.       Спустя час тщательных и неровных водных процедур, он вышел из ванной комнаты, чувствуя себя непривычно чистым и… пустым? Джон тряхнул головой, отгоняя странное ощущение, и направился собираться на очередную «трапезу».

***

      Джодах открыл дверь, уже зная, кто за ней находится. Но через мгновение его глаза сузились, а ноздри затрепетали. Спокойное лицо в миг превратилось в хмурое…       — Джон… — чуть не прорычал было оборотень, и в голосе явственно звучали нотки возмущения. — Почему от тебя пахнет… Почему от тебя не пахнет мной?       — А должно? — тот удивлённо поднял бровь. — Знаешь ли, некоторые находят запах оборотня… не самым приятным, — с легкой усмешкой говорит, проходя внутрь квартиры.       Глаза Джодаха сузились сильнее, а в груди заклокотало глухое рычание.       — Не самым приятным? — он сделал шаг, приближаясь к вампиру. — И кто же эти «некоторые», Джон?       Харрис отступил на шаг:       — Эй. Какая вообще разница? Я же чистый теперь, разве так не лучше?       Джодах глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Он не мог объяснить Джону всего, и то, насколько важен был его запах на вампире. Это было знаком принадлежности, метки территории. Но как объяснить это существу, которое руководствуется лишь холодной логикой и сарказмом?       — Нет, не лучше, — тихо произнес Джодах.       Джон слегка нахмурился, чувствуя, что что-то упускает.       — Знаешь, — сказал он, пытаясь разрядить обстановку. — Иногда я совершенно не понимаю тебя, волчара.       Джодах горько усмехнулся.       — Взаимно, чертила. Взаимно.       Напряжение между ними росло постепенно, как и непонимание. Джон, не осознавая всей глубины чужих чувств, продолжал вести себя как обычно, в то время, как оборотень изо всех сил старался сдержать свои инстинкты и не показать, насколько сильно он «присвоил» себе вампира.       Он тяжело опустился в свое любимое кресло, жестом приглашая Джона приблизиться. Вампир, все еще чувствуя легкое напряжение в воздухе, на мгновение заколебался, но тут же надел на себя привычную маску, приблизился к оборотню, и легко устроился у него на коленях. Несмотря на свой рост, он казался буквально крошечным по сравнению с массивной фигурой Ави.       — Точно все нормально? — спросил Харрис прищуриваясь, и смотря прямо в фиолетовые глаза напротив.       Джодах лишь кивнул, наклоняя голову и обнажая свою шею:       — Пей, — проворчал.       Джон наклонился ближе, чувствуя пульсацию крови под чужой кожей. Клыки инстинктивно удлинились, и он осторожно вонзил их прямо в вену.       Горячая, насыщенная кровь хлынула в рот. Харрис почувствовал, как тепло разливается по телу, заставляя бледные щеки медленно розоветь.       Джодах тихо зарычал, чувствуя укус. Его руки инстинктивно обвились вокруг чужой талии, прижимая ближе к себе. Несмотря на раздражение, он не мог отрицать, что близость с Джоном успокаивала его инстинкты.       Пока вампир пил, Ави не мог отделаться от мысли, что тот снова вернется домой и смоет его запах. Эта мысль раздражала, заставляя инстинкты требовать действий. Он должен был показать, кому принадлежит Джон, пометить его так, чтобы ни у кого не осталось сомнений.       Харрис, тем временем, погрузился в блаженное состояние эйфории. Кровь Джодаха, горячая, сильная, разливалась по его телу, вызывая почти наркотический дурман. Тепло, граничащее с жаром, охватило с головой, затуманивая разум.       Когда вампир наконец оторвался от шеи Джодаха, его глаза были затуманены, а на губах играла блаженная улыбка. Он даже не пытался встать с колен оборотня, слишком был погруженный в свои ощущения.       Ави смотрел на разомлевшего вампира, понимая, что тот сейчас вряд ли воспринимает что-либо всерьез. Харрис был слишком опьянен его кровью, чтобы обращать внимание на что-либо еще.       Осознание того, насколько сильно тот привязался к нему из-за крови, вызвало у Джодаха смешанные чувства. С одной стороны, это льстило его волчьей натуре, с другой — он хотел, чтобы вампир ценил его не только за это.       Он смотрел на вампира в своих объятиях, чувствуя, как волна собственничества накрывает с головой. Джон был его — и только. Мысль о том, что кто-то другой может прикоснуться, почувствовать его запах, вызывало почти неконтролируемую ярость.       Он зарылся носом в шею Харриса, глубоко вдыхая его запах. Начал тереться о вампира, оставляя свой запах на каждом участке его кожи.       — Ты мой, Джон, — прорычал Джодах, его глаза вспыхнули ярким фиолетовым светом.       Джон лишь сонно улыбнулся.       — Мммм, — промурлыкал тот, прижимаясь ближе к теплому телу оборотня.       Ави провел языком по шее, оставляя влажный след, а затем легонько прикусил кожу — не достаточно сильно, чтобы оставить след, но достаточно, чтобы Джон почувствовал. И тот вздрогнул, тихо застонав, его тело инстинктивно отреагировало на действия оборотня.       — Джодах, — прошептал он.       Ави знал, что вампир сейчас не в себе, но не мог остановиться. Руки скользнули под рубашку, оставляя свой запах, проводя ладонями по прохладной коже.       — Никто больше не прикоснется к тебе так, — прошептал. — Ты должен пахнуть мной.       Джон моргнул, на миг приходя в себя, попытался сфокусировать взгляд на чужом лице.       — Что ты делаешь? — с улыбкой спросил, получая удовольствие от чужих прикосновений.       — Показываю тебе, кому ты принадлежишь.       — Твой, говоришь? — промурлыкал Харрис, наклоняясь ближе к шее Джодаха. — А может, наоборот?       Не дожидаясь ответа, он снова впился зубами в шею оборотня, на этот раз не для утоления жажды, а просто ради удовольствия. Он чувствовал, как горячая кровь снова наполняет рот, даря новую волну тепла и эйфории.       Джодах зарычал, тело напряглось от неожиданности и возбуждения.       — Джон, — прорычал, пытаясь звучать строго, но его голос чуть дрогнул. — Поиграть решил?       Харрис оторвался от шеи, хихикая.       — Да, — ответил, облизывая губы. — Разве не видно?       И вновь, не дожидаясь ответа, он начал ерзать на чужих коленях, руки поднялись вверх, по груди, поглаживая ее.       — Ты такой теплый, — пробормотал он, снова наклоняясь к шее оборотня. Но на этот раз просто потеряться об нее носом. — И вкусный. И пахнешь так хорошо…       А Джодах чувствовал, как его самоконтроль трещит по швам. Игривое поведение Харриса, его прикосновения и слова — все это сводило с ума. Он хотел, чтобы Джон понял всю серьезность, которую пытался донести до него оборотень, но вампир, казалось, был в своем собственном мире. С глухим рычанием он обхватил Джона за талию и резко притянул к себе.       Харрис, все еще находясь в своем дурмане, продолжал свою игру. Он провел языком по шее Джодаха, наслаждаясь вкусом его кожи и остатками крови. И снова игриво укусил, на этот раз чуть сильнее, но все еще недостаточно, чтобы причинить настоящую боль.       Это стало последней каплей для оборотня. Что-то внутри него щелкнуло, и он почувствовал, как контроль окончательно испаряется. Сегодня все было по-другому. Возможно, это было из-за того, что Джон смыл его запах ранее, или из-за того, как беззаботно вампир относился к его чувствам. В любом случае, Джодах больше не мог сдерживаться.       С громким рычанием он схватил Джона за волосы, оттягивая его голову назад и обнажая бледную шею. Глаза Ави горели ярким огнем, когда он наклонился к шее вампира.       — Ты — мой, — низко прорычал.       Не давая вампиру времени на ответ, впился зубами в бледную шею. Это был не легкий укус, как обычно делал Джон. Нет, это был настоящий укус зверя — глубокий, сильный, оставляющий явную метку.       Джон вскрикнул от неожиданности и боли, его тело напряглось в чужих крепких руках. Но даже сквозь боль он чувствовал странное удовольствие и возбуждение.       — Дж-Джодах, — простонал Джон дрожащим голосом, от смеси боли и удовольствия. — Что ты… ох…       Ави не отпускал, продолжая метить свою территорию. Он чувствовал, как кровь вампира наполняет его собственный рот, и это только усиливало желание обладать вампиром полностью.       Отстранившись, он облизал свои губы, глядя на оставленную им метку. Яркая, заметная — именно такая, какой и была задумана.       Он все ещё удерживал вампира за волосы, пристально смотря в его медовые глаза. Зрачки расширены, а в собственных плясали искры дикой ревности и желания.       — Ты не понимаешь, что значит принадлежать такому зверю, как я, — вновь прорычал Джодах.       И не давая вампиру возможность ответить, резко встал, легко удерживая того на руках, ступая по прохладному полу в сторону спальни.       — Но я покажу, — прошептал низко, дыханием обжигая бледную кожу.       Кровать со скрипом прогнулась под натиском сильного тела оборотня. Джон был прижат к постели спиной, видя, как Джодах нависает сверху и начинает покрывать шею и плечи укусами и поцелуями, оставляя заметные следы. Каждый, был как клеймо, поцелуй — печать принадлежности. Он терся об Харриса всем своим телом, оставляя запах на каждом участке кожи.       — Должен пахнуть мной, — рычит, между укусами. — Только мной.       Джон мог лишь стонать и цепляться за массивные плечи, полностью погрузив себя в ощущения и чувства. Кровь все ещё горячо разливалась по всему телу, дурман не проходил, а только сильнее нарастал. Тело предательски реагировало на каждое прикосновение, каждый укус и поцелуй.       Ави видел и чувствовал чужую реакцию, и это только усиливало его желание доказать свое право собственности. Он провел когтями по спине вампира, оставляя красные полосы — ещё одну метку.       — Ты хочешь ещё, не так ли? — прорычал Джодах, наклоняя голову и обнажая свою искусанную шею. — Давай, пей. Покажи, как сильно ты нуждаешься во мне.       Джон, уже почти не соображая, только и смог, что кивнуть. Его глаза были затуманены, а клыки удлинились от предвкушения. Без колебаний он впился в шею, жадно глотая горячую кровь, чувствуя как та стекает по глотке, вновь разливаясь жаром по всему телу.       Джодах зарычал от удовольствия, крепче прижимаясь к вампиру. Он чувствовал, как вампир становится все более податливым в его руках, полностью отдаваясь в чужую власть.       — Вот так, — шепчет, поглаживая спину Джона. — Пей. Ведь только я могу дать тебе то, что ты хочешь.       Харрис, казалось, уже не слышал слов. Он был полностью сосредоточен на вкусе крови, на тепле, разливающемся по его телу. Он пил и пил, не в силах остановиться, полностью отдавшись своей жажде.       Джодах наслаждался этим. Видеть Джона таким беспомощным, полностью зависимым от него, было упоительно. Он продолжал шептать слова обладания, метя вампира своим запахом, своими прикосновениями.       — Мой, — повторял снова и снова. — Никто другой не сможет дать тебе это. Никто другой не будет обладать тобой так, как я.       Вампир на каждое слово и действие Ави мягко постанывал в ответ. Тело легко дрожало от переизбытка ощущений, эйфории и дикого возбуждения. Он полностью во власти оборотня, неспособный и нежелающий сопротивляться как-либо.       Джодах чувствовал, как Харрис постепенно замедляется, насытившись сполна. Руками скользнул под рубашку вампира, не желая останавливаться, ощущая чуть потеплевшую, бледную кожу.       — Тебе нужно больше? — тихо прошептал Ави, проводя чуть шершавым языком по линии челюсти вампира, слизывая остатки собственной крови. — Ты так нуждаешься во мне, в моем тепле.       Ткань с треском порвалась, обнажая бледную, гладкую грудь Харриса. Прижался собственной к ней, позволяя запаху впитываться в тело.       Джон застонал от удовольствия, телом инстинктивно прильнул к чужой горячей коже.       — Да, — прошептал. — Нужно… больше…       — Я дам тебе все, — прошептал Джодах, покрывая бледное тело и грудь поцелуями-укусами. Блуждая руками, избавляя от остатков одежды. — Все что тебе нужно. Потому что, только я могу удовлетворить твои потребности.       Вампир под ним кивал на каждое слово, мычал, и извивался, пытаясь добиться ещё большего контакта к горячим телом над ним.       Джодах и сам был на пределе. Мышцы в напряжении перекатывались, руки обвивали вздутые вены. Он скинул с себя халат, следом он снял свои домашние штаны, оставаясь полностью обнаженным, как и сам вампир.       Джон терялся под натиском ласк, эйфории. Кровь так и кружила голову, заставляя находиться в некой прострации и просто чувствовать. А Джодах чувствовал, как собственный контроль трещит по швам. Мысль о том, что кто-то другой мог видеть Джона таким — уязвимым, таким жаждущим, заставляла кровь вскипать.       — Никто другой не увидит тебя таким, — прорычал, руки сжались на бедрах Джона. — Никто не прикоснется к тебе так, как я. Ты понимаешь, Джон?       Тот кивнул, теряясь в чужих словах, просто чувствуя, как сильные руки ласкают все его тело. Джон казался таким хрупким в чужих руках. Оборотень наклонился, оставляя цепочку укусов вдоль ключиц. Оставляя яркие метки на бледной коже, спускаясь ниже.       — Чувствуешь? — прошептал Джодах, дыханием обжигая кожу вампира. — Каждая метка — это обещание. Обещание, что ты всегда будешь в безопасности со мной.       Джон выгнулся навстречу прикосновениям, тело требовало больше.       — Джодах, — простонал. — Пожалуйста…       Глаза оборотня вспыхнули ярче при звуке мольбы. Он провел языком по шее, наслаждаясь вкусом.       — Никто не будет заботиться о тебе так, как я, — снова шепчет, встречаясь с затуманенным взглядом напротив. — Никто не будет любить тебя так же сильно.       Джон прижался всем своим телом к чужому, такому горячему, обвивая всеми конечностями, утыкаясь куда-то в грудь.       — Я знаю, — бормочет.       Джон посмотрел на него затуманенными глазами, полными желания и нужды. Джодах кивнул, подставляя шею.       — Пей, — прошептал он. — Пей столько, сколько тебе нужно. Я здесь для тебя.       Вампир тут же впился в шею, жадно глотая горячую кровь. Ави прорычал от удовольствия и еле ощутимой боли. Он позволит Джону пить, отдавая себя полностью. Пока сам нежно оглаживает тело, руками спускаясь ниже.       Собирая свою собственную и чужую естественную смазку на пальцы, мягко проводя меж чуть розоватых ягодиц, начиная медленно подготавливать, пока вампир полностью отвлечен.       Джон не чувствовал дискомфорта, даже когда Ави растягивал его тремя пальцами, попутно лаская налитую кровью, розовую головку его члена. Каждое движение внутри, поцелуй в плечо, ласка, все казалось таким трепетным, осторожным, но уверенным.       — Вот так, — шепчет Джодах. — Бери все, что тебе нужно. Я здесь, я твой.       Харрис оторвался от шеи оборотня, резко, глотая воздух, словно вот-вот задохнулся бы. Паутинка красная, смешанная с слюной, тянулась от шеи к губам, пока на середине не оборвалась. Джон выглядит опьяненным, с окровавленными и блестящими губами.       Джодах наклонился, нежно целуя того, чувствуя вкус собственной крови на чужих губах. Чувствуя, как Джон поддается навстречу, глубже насаживаясь на чужие, длинные пальцы.       Лицо вампира растянулось в немного безумной улыбке, в моменте.       — А что если у тебя нет того, что мне нужно? — прошептал он в чужие губы, игриво, и откидываясь на подушку с выдохом, прикрывая глаза.       Джодах завис на длительные секунды, прекращая все свои действия. Глаза расширились, затем сузились, наполняясь яростью и недоумением. В голове словно что-то щелкнуло, и все кусочки головоломки будто встали на свои места…       Запах. Джон смыл с себя весь его запах. Но почему? Внезапная, ужасная мысль пронзила сознание… А что, если запах был чужой? Что, если вампир специально смыл с себя все, потому что знал, что Джодах может учуять запах другого?       Ревность, горячая и всепоглощающая, охватила слишком резко. Он чувствовал, как сердце буквально разрывается от боли, ярости и ревности. Вот он, отдал всего себя этому вампиру. Позволил себе полюбить, открыться, стать уязвимым. А Джон… чувствует ли он то же самое?       — Что ты сказал? — прорычал Джодах, с силой сжимая бледные бедра. — Что ты имеешь в виду? У кого есть то, что тебе нужно?       Глаза оборотня горели огнем, а тело напряглось. Он чувствовал, как волчья сущность рвется наружу, требуя защитить то, что принадлежит ему, наказать того, кто посмел прикоснуться, доказать.       — Отвечай мне! — на грани срыва прорычал Джодах. — Кто он? Кто тот, кто дает тебе то, чего не могу дать я?       Джон лишь мотнул головой, с непонимающим видом сказал «а?», словно и сам не понял, что только что сказал.       Но внезапная резкая боль прошила тело. Джон выгнулся в спине, с протяжным мычанием.       — Больно! — воскликнул, смотря в фиолетовые глаза напротив. Казалось, Джон резко проснулся от сна.       — Никто! — выходит так же резко, почти на всю длину. — Не смеет! — резкий и глубокий толчок обратно внутрь. За которым следует болезненный стон. — Прикасаться к тебе! — движения повторяются. — Кроме меня! Ты понял?! — Вновь вбивается в податливое тело на всю длину, чувствуя, как тугие стенки крепко сжимают его, а в медовых глазах заблестели капельки слез.       — Да-а… — не то с облегчение, не то, с удовольствием, протянул Джон.       Одним движением Ави переворачивает вампира на живот, руками удерживая бедра, приподнимая их, чтобы тот встал на колени и прогнулся в спине. Джон же готов был растечься мокрой лужицей по всей постели. Колени уже разъезжались в разные стороны, из-за чего Джодаху пришлось подхватить его, удерживая почти на весу за талию.       Второй рукой обхватывая собственный член у основания, направляя и входя медленно, постепенно погружаясь на всю длину, вновь. Освободив руку, он подхватывает лицо Джона за подбородок, заставляя повернуть голову, посмотреть в медовые, затуманенные глаза. Но Вампир кончиком языка проводит по подушечкам пальцев, облизываясь.       Джодах смотрит завороженно, плавно двигаясь внутри, сам пальцы двигает ближе к чужим мягким губам, заставляя прикусить. И Джон кусает, пуская кровь, облизывается, а оборотень их глубже проталкивает, и чувствует, как горячий язык обводит каждую фалангу.       Джон причмокивает, сосет кровь, вместе с пальцами, берет глубже, почти мурлыча от удовольствия. Джодах ускоряет движения, рычит и кусает плечо вампира. Возбуждение накатывает с новой силой при виде такой развратной картинки, а Харрис продолжает брать, ласкать, высасывать кровь, до легких колик в подушечках пальцев.       Джодах рычит от удовольствия, так, что перестает контролировать свою волчью сущность. Пальцы с характерным звуком вытаскивает из горячего рта. Обеими руками ухватывается за талию вампира, и собственные руки постепенно видоизменяются, обрастая белоснежной шерстью. Пальцы удлиняются, появляются когти, черные, которые впиваются в мягкую бледную кожу с силой.       Тело, частично, увеличивается в размерах, сильнее нависая над вампиром. И тот чувствует, как что-то меняется. Особенно чувствует, как его сильнее распирает изнутри. Он рукой ухватывается за предплечье оборотня, ощущая ладонью мягкую, как перья шерсть.       Джодах рычит, более не контролирует себя и собственные инстинкты. Позволяет волку внутри вырываться наружу. Джон же думает, что сейчас не выдержит, потому что внутри него разгорается пожар, ведь член оборотня продолжает постепенно меняться в размерах, а движения продолжаются.       — Ммм… такой мягкий, — пробормотал Джон, поглаживая белую шерсть. — Как облако… Интересно, все оборотни такие пушистые?       — Других оборотней тебе не нужно, — оскалился Джодах, выходя почти на всю длину и выбиваясь особенно грубо, слыша стон под собой. Когти только сильнее удлинились, впиваясь в бледную кожу словно в воск.       — О, так ты ревнуешь, пушистик? Как мило, — хихикнул Джон. Руки уже совсем не удерживали тело, он мог только сжимать подушку в кулаках, и прогибаться на каждое движение сзади.       Джодах достаточно резко схватил его за руки, заламывая их и ухватывая одной своей за спиной вампира. Теперь Джон почти полностью висит над постелью. Сильные и большие лапы удерживают его.       — Ты думаешь это мило? — рычит, наращивая темп. — Мило то, Джон, как ты принимаешь меня сейчас. Только посмотри, как он увеличился в размерах. Чувствуешь? — Ави провел рукой по животу вампира, ощущая как тот увеличился, чувствует каждое движение. Входит и выходит, чуть давит рукой на живот и членом чувствует давление. А Джон только громче стонет, подаётся навстречу.       — Ого, а ты действительно разозлился. Что такое, волчонок? Боишься конкуренции? — хоть Джон и был в полусознании, он все ещё мог дергать Джодаху нервы, это буквально в его крови. Будь он даже при смерти, все равно будет язвить и говорить какой он ахуенный.       Джодаха бесит поведение Джона. Харрис его в принципе бесит. И именно в такие моменты больше всего. Все начиналось с обычной интрижки, где никто не давал никаких обещаний. Но кто знал, что Ави так сильно привяжется к этому вампиру? Никто. Сам оборотень даже и подумать не мог, что отдаст всего себя. А в ответ… Он не знает, какие именно чувства испытывает вампир по отношению к нему.       Но сейчас, он прекрасно видит как тому хорошо. Он даёт и тот получает. Джон на пределе, полностью заполнен, растянут почти до предела. Вампир стонет все громче, и тело его больше не слушается, потому что полностью ватное. Дурман не проходит. Все сконцентрировалось в одну точку, и возбуждение бьёт по вискам.       Жарко. Слишком, что даже вдох сделать трудно. Его распирает до предела, и Джодах только ускоряет движение. Сильнее его руки за спиной заламывает. Тянет на себя, впивается в мягкие бедра, ягодицы, оставляя следы от когтей. Зубы в шею — все новые и новые метки. И даже запах сейчас в комнате концентрированный. Общей крови и запахов тел.       Джон изливается прямо на постель, ибо терпеть уже не может. Все тело содрогается, член дёргается, продолжая выпускать струю семени. Джодах рычит где-то над ухом, потому что чувствует, как вампир сжимает его слишком сильно.       Харрис полностью обмякает, он держится только из-за того, что его за руки продолжают держать почти на весу. Чувствует, как внутри член твердеет, пульсирует, бьется по мягким стенкам, попадая по простате. Стоны не прекращаются даже сейчас. А волк над ним рычит, требуя полноценной сцепки.       Джодах вбивается грубо, размашисто. Последний раз входит на всю длину, резко. И останавливается, полностью наполняя вампира своим семенем. Он рычит, кусает особенно сильно. Отпускает вампира, что тот падает грудью на постель. Но Ави не торопится выходить. Ухватывается за чужие бедра, и совершает последние движения. Плавные, тягучие. Собственная сперма смазывает все стенки и член. Белесые капли скатываются по бледным бёдрам.       Красиво, и пиздец как развратно. И тело под ним розовое сейчас. Кругом метки, засосы, укусы, следы от когтей. Вампир дышит тяжело, постепенно восстанавливаясь и регенерируясь.       Джодах улегся рядом, тоже постепенно приходя в себя, все еще находясь в полу-волчьей форме.       — Знаешь, — проговорил Джон с лукавой усмешкой. — Надо почаще тебя из себя выводить. Это было… впечатляюще.       Джодах нахмурился, поворачивая голову и смотря на улыбающегося вампира. Постепенно приходя к пониманию что-       — Подожди… — медленно произнес он. — Ты что… У тебя что, никого больше нет? Ты смыл запах не потому, что хотел скрыть чужой?       Харрис искренне рассмеялся, стряхивая невидимую слезинка с уголка глаза, проговаривая тихо «милашка».       — Ох, — вздохнул он, нежно поглаживая не понимающее лицо напротив. — Ты сейчас такой милый пёсик.       Он приподнялся и легко чмокнул Джодаха в нос, продолжая улыбаться.       — Зачем мне кто-то другой, когда у меня есть такой идеальный зверюга? Который может дать все, что пожелаю?       Джодах выглядел ошарашенным, его уши дернулись в замешательстве.       — Но… зачем тогда…       — Потому что это весело, — ответил Джон, глаза которого сейчас буквально блестели от удовлетворения. — И потому что ты очарователен, когда ревнуешь. Кроме того, — добавил он, нежно проводя пальцами по мягким ушкам Джодаха, от чего тот почти утробно заурчал. — Мне нравится видеть, насколько сильно ты меня хочешь.       Джодах фыркнул, но в его глазах была только теплота.       — Ты невозможен, — проворчал он.       — И именно поэтому ты меня и любишь, — подмигнул Джон, устраиваясь поудобнее в объятиях своего огромного волка.       Джодах вздохнул, обнимая вампира.       — Да, — тихо сказал он. — Именно поэтому.