Мы пришли с миром

«...Не думайте, что Я пришёл принести мир на землю. Не мир Я пришёл принести, но меч, ибо Я пришёл разделить человека с Отцом его, и дочь с матерью её, и невестку со свекровью её. И враги человеку домашние его...» Ст. 34-36 МЫ ПРИШЛИ С МИРОМ ЧАСТЬ l. ОГОНЬ НЕБЕСНЫЙ Эта ночь была особенной. Весь народ Нимрхо́сс-Амо́н Ша́на ждал этого великого события… Да и не только он. Все жители Семи Великих Княжеств от мала до велика прямо сейчас собирались на самых высоких ярусах своих городов, взбирались на крыши, толпились на площадях древовидных башен и в немом благоговении устремляли свои взоры к небу. Благой Народ ждал этого праздника ровно сто пятьдесят лет – именно столько времени необходимо было Шейла́т-Кинн'А Ваэ́ль для путешествия в Пустоту и последующего ослепительного, но, к сожалению, столь короткого возвращения на ночной небосвод Ва́йл'Га́ар-Сис. Хвостатый посланник Эльтано́ра озарял его детей своим космическим блеском лишь на несколько часов, а затем снова устремлялся за горизонт, в чёрную бесконечность. Узреть свет Шейлат-Кинн'А Ваэля – великая честь и величайшее благословение, даруемое Эльтанором всем своим возлюбленным детям. Ни победы над вожаками Ша́а'Кси, ни признания самих Эрвенцеа́ловых Князей не стояли выше визита Посланника. Шейлат-Кинн'А Ваэль, частица самого Бога, был гораздо важнее мирских дел. Возможно, выше этого события стояло только причащение к Йа́нту'Аклан. Многие философы спорили, что важнее – Посланник Эльтанора или Сердце Мира. Пока что никто из них не пришёл к какому-то конкретному выводу. Куинмалинне́ль такими мыслями себя не отягощала. Её разум дрожал в предвкушении – молодая девушка за всю свою жизнь ещё ни разу не видела Шейлат-Кинн'А Ваэль, но многое о нём слышала. Рождённая в эту самую ночь, ровно сто пятьдесят лет назад, Куинмалиннель должна была узреть Посланника в свой первый раз. Девушка перевела свой взор с небес на раскидистые верхушки эрвенцеалов. Изумрудные кроны величественных деревьев, на которых были построены и выращены гармонирующие с природой жилища эльфов, сейчас напоминали собой встревоженный муравейник. Сотни балконов и переходов из сплетённых ветвей, что равномерно усеивали собой стволы деревьев, в эту ночь играли роли обзорных площадок, но даже их не хватало для того, чтобы вместить всех жителей Нимрхосс-Амон Шана. Тысячи мужчин и женщин собрались на верхних ярусах столицы, и эрвенцеалы услужливо расправили для них свои густые ветви, давая возможность любоваться ночным небом, словно бы усыпанным мириадами крошечных алмазов – мерцающими звёздами. Погода стояла спокойная – тихая летняя ночь и чистый, безоблачный небосвод как ни что иное способствовали наблюдению за скорым явлением Посланника. - Отчего ты так возбуждена, дочь моя?.. – Куинмалиннель вздрогнула, вырванная из своих раздумий тихим голосом отца. – Неужто ты настолько рада своему совершеннолетию? Миритроэ́нн положил ладонь на голову дочери, и легонько растрепал золотистые локоны. - Или ты предвкушаешь появление Шейлат-Кинн'А Ваэля? Куинмалиннель неопределённо мотнула головой, убирая отцовскую ладонь с головы. - Наверное и то, и другое… - задумчиво обронила девушка. - В первый, да и во второй раз явление Посланника всегда захватывает дух. Последующие же… - Миритроэнн улыбнулся. – Они все одинаковы. Шейлат-Кинн'А Ваэль вечен. Его пришествие предначертано. Он всегда будет озарять наше небо каждые полтора века… Но вот твоё совершеннолетие… - Миритроэнн закрыл глаза, всем своим видом выражая вселенскую печаль. – Такое происходит лишь раз в жизни. Ещё вчера ты была для меня ребёнком… - Отец… - Куинмалиннель нежно обняла родителя, словно бы утешая того от горя своего взросления. Мужчина обнял дочь в ответ. – Не нужно так переживать, я ведь не покидаю тебя... - Я знаю, Куи. И всё же… Ты теперь официально взрослая, и Осенние Листья могут привлечь тебя к страже… - Папа, тебе нечего бояться. Мать обучила меня всему, чему только смогла. – Куинмалиннель хитро прищурила голубые глаза. – Уж против Шаа'Кси я могу выступить. - Не поминай нечистых в эту священную ночь, - пожурил дочку Миритроэнн, вздыхая во второй раз. Какая же у него непоседливая дочь! Дал же Эльтанор ребёнка… – С ними пусть изгибы клинка разбираются. Ты ведь следопыт, ты не должна вступать в бой! - Я - чара-следопыт! – с толикой гордости в голосе возразила Куинмалиннель. – Я могу сражаться. - И всё-таки, тебе ещё не хватает опыта. Куинмалиннель отстранилась от отца, когда услышала голос своей матери. Высокая женщина в праздничных одеяниях цвета летнего неба встала напротив них, с теплотой и заботой взирая на своих домочадцев. Она подобралась к ним абсолютно бесшумно, и виной тому было вовсе не отсутствие какой-либо обуви. Куинмалиннель сказала бы, что всё дело во многолетнем опыте её матери-следопыта – за многие сотни лет та не просто научилась тихо подкрадываться к добыче, она в принципе не издавала никаких звуков во время ходьбы. «Я тоже должна достичь этого… Даже если отец против…» - Бай'Лактри-Ллиэн, сегодня твоя ослепительная красота способна затмить свет самого Посланника, - Миритроэнн улыбнулся, глядя на свою жену. Та, по случаю праздника, решила надеть свой самый лучший наряд, и не прогадала – восхищённый взгляд её возлюбленного говорил больше, чем его комплименты. - Бай'Ла, это ведь то самое одеяние, что я подарил тебе восемьдесят девять лет назад?.. – Миритроэнн подошёл к женщине, и взял ту за руки. – Я видел тебя в нём всего несколько раз, и каждый я стараюсь запечатлеть в своей памяти… Бай'Лактри-Ллиэн улыбнулась, пряча выступивший на щеках румянец широкими рукавами своего платья. - Да, любимый… Сегодняшняя ночь особенная, и потому я решила облачиться в твой подарок… Наверное, пара так и продолжила бы ворковать друг с другом, если бы в их диалог не вмешалась непоседливая дочь: - Мама, ты долго… Праздник совсем скоро начнётся. - Дочь моя, кстати о тебе и том прерванном разговоре… - Бай'Лактри-Ллиэн покачала головой, строго глядя на Куи. – То, что ты уже как год состоишь в Осенних Листьях, ещё не даёт тебе сил выстоять против обитателей глухой чащи. - Но ты ведь обучила меня ремеслу следопыта… - вяло возразила Куинмалиннель, уже понимая, к чему идёт разговор. - Да, золотце. Я научила тебя всему, что знаю сама. Но… - Бай'Лактри-Ллиэн вздохнула. – Как я уже сказала, тебе не хватает опыта. Свои навыки я оттачивала несколько сотен лет. Ты же тренировалась лишь два года. - Вот именно, мама! – лик Куинмалиннель расцвёл. – В Осенних Листьях я наберусь необходимых знаний, умений и навыков. - Я и не спорю, доченька. Я лишь предостерегаю тебя от схваток. Помнишь, что я тебе говорила? - «Ремесло чтеца следов – выследить дичь, найти все её тайные тропы и логова, отрезать ей пути к отступлению…» - заученным тоном произнесла Куинмалиннель. Бай'Лактри-Ллиэн кивнула. - Верно. Но загоном и умерщвлением занимаются острия и изгибы клинков. Следопыт лишь поддерживает их издали. - Я поняла, мама... И всё-таки, я ведь не только ремеслом следопыта овладела… - Куи, тех знаний, что дал тебе отец, недостаточно для полноценной схватки. – твёрдо заявила мать. Куинмалиннель не оставалось ничего, кроме как согласиться с этим. - И почему ты окончательно не пошла по его стопам и не стала друидом? Способности у тебя есть… - Они слишком ничтожны, чтобы я могла стать полноценным кудесником, - Куинмалиннель огорчённо вздохнула. В отличие от своего отца, кои являлся могущественным заклинателем, девушка не могла похвастаться сколь-нибудь выдающимися магическими навыками. – В этом плане мне больше досталось твоих черт, мама… И именно поэтому я решила стать такой как ты! Бай'Лактри-Ллиэн кивнула, на её лице промелькнула довольная улыбка, а вот Миритроэнн лишь понуро свесил голову. Жаль, конечно, что малышка не унаследовала его мистической силы и не стала друидом. Случись всё иначе, и ей не пришлось бы вступать в Осенние Листья… Заметив печаль на лице отца, Куинмалиннель поспешила его утешить. - Отец, не нужно так расстраиваться… Ты же знаешь, я бы не смогла часами сидеть на одном месте и смотреть как растут деревья… Миритроэнн хотел было что-то ответить на почти обидное заявление дочери, но тут отовсюду послышались тихие возгласы и вздохи благоговения. Куинмалиннель, уже позабыв обо всём на свете, вновь обратила свой взор к небу в предвкушении чуда. Подул слабый, едва ощутимый кожей ветерок, листва на деревьях еле слышно зашуршала. Птицы, изливающие в ночь свои песни, рукокрылые, издающие тончайшие писки и даже тысячи ночных насекомых, обычно полнивших своими звуками леса – все они разом стихли. Всё живое благоговело пред близящимся явлением Шейлат-Кинн'А Ваэля. Миритроэнн сжал плечо дочери, и тихонечко шепнул той на ухо: - Сейчас… смотри на запад… Куинмалиннель послушно сконцентрировала взгляд в указанном направлении. Там, где вечерами исчезало Светило, должен был явиться он – Хвостатый Посланник. Несколько мгновений ничего не происходило. Звёзды в полном беззвучии мерцали в небе, и словно бы наблюдали за маленькими эльфами далеко внизу, хитро подмигивая им с небосвода мироздания. Тишина была такой, что начала давить на уши – казалось, что весь мир утратил способность издавать звуки. Стойте! Что это?.. Глаза Куинмалиннель расширились против её воли – в небе словно бы незаметно зажглась новая, белоснежно-белая звёздочка, и эта звёздочка начинала… расти! Куинмалиннель была в восторге. Открыв рот в немом изумлении, она с детским трепетом наблюдала за медленным и, как и полагает божественному Посланнику, величавым явлением Шейлат-Кинн'А Ваэля. Огонёк божественной милости рос на небе, и тогда все собравшиеся в кронах эрвенцеалов эльфы начали петь. Куинмалиннель взяла себя в руки, и её звонкий голос присоединился к пению отца и матери, а уже их слитное звучание - к общему, всемирному хору. Прямо сейчас жители всех Семи Великих Княжеств одновременно исполняли священную песнь Йал'А-Кеаль – песнь о народе эльфов, об их жизни и гармонии с Сердцем Мира, об их мечтах и невзгодах, и об их любви к своему создателю, сияющему Эльтанору. Всенародная молитва была необходимой частью этого торжества – только так Хвостатый Посланник услышит их, поющих о светлом будущем и своих прекрасных лесах, и только тогда Шейлат-Кинн'А Ваэль одарит эльфийский народ своим божественным блеском, даруя им благословение на грядущий цикл в сто пятьдесят лет. Литании и священное песнопение звучали отовсюду; Посланник медленно приближался, его свет становился всё ярче, всё отчётливее. Куинмалиннель была уже не просто в восторге – она сама чуть ли не светилась от счастья и религиозного экстаза. На её глазах буквально происходило описанное в Заветах! Она словно бы прикоснулась к богу! Куинмалиннель пела так, как её учила мать – от всей души и сердца. Как жаль, что её не видят друзья. Наверное, Киинавэ́ль обзавидовалась бы её певческим навыкам!.. Ах, а если бы её услышал Суль'Медо́р… Песнь оборвалась так внезапно, что Куинмалиннель, как и многие другие, сперва даже не осознала этого. Священная молитва в один момент превратилась в какофонию, когда тысячи эльфов замирали на своих местах с разинутыми ртами, не в силах издать ни звука. А причина была в Посланнике. Ликование и песнопения сменились гробовым молчанием, и Куинмалиннель одной из последних поняла, почему песнь была нарушена. Шейлат-Кинн'А Ваэль, вместо того чтобы наискосок пересекать небосвод, начал… снижаться. Что-то было не так. Яркая звезда медленно, очень медленно изменяла свою, казалось бы, тысячелетиями неизменную траекторию. Похожий на искорку в ночном небе, шар пламени начал потихоньку расти… а затем под встревоженные крики жителей Нимрхосс-Амон Шана распался на пять крошечных огоньков. Мигая, словно сигнальные фонари, они постепенно увеличивались в размерах, не переставая падать, пока не скрылись за кронами эрвенцеалов где-то на севере. Куинмалиннель явственно различила в гробовой тишине едва слышимый, отдалённый глухой гул, а спустя несколько мгновений почувствовала как мелко-мелко завибрировал древесный пол под её ногами. Это продолжалось всего-то пару секунд, но этих секунд хватило, чтобы в душе молодой девушки воцарилось смятение, граничащее со страхом. Что-то в этом мире пошло не так… - Отец? Матушка?.. Это был Шейлат-Кинн'А Ваэль?.. Он упал?.. – тихо, боясь нарушить гробовую тишину, вопросила Куинмалиннель. Молодая девушка не понимала происходящего, но чувствовала, что случилось что-то неправильное. - Это… был не он… - выдавил из себя побледневший мужчина так, словно он пытался заставить поверить в это не только свою дочь, но и себя. Лицо эльфа выражало неверие напополам со страхом. Бай'Лактри-Ллиэн выглядела не лучше – женщина была не просто в шоке, она была в самом настоящем священном ужасе. - Это не Шейлат-Кинн'А Ваэль. – дрожащим голосом произнесла женщина. Она, как и её муж, видела Посланника уже множество десятков раз, и ни за что не спутала бы его ни с чем другим. - Это… нечто другое… Над потерявшей дар речи столицей княжества Нимрхосс, а вместе с ней и над всеми эрвенцеаловыми лесами медленно, но неотвратимо расправлял свои липкие крылья первобытный, присущий всему живому страх. Страх неизвестности.