Трагикомедия нашей жизни

      Машина ринулась вперед, заглушая ревом мотора выстрелы и крики людей, оставляя все позади. Женщина не оборачивалась, лишь смотрела вперед сквозь заплывшую пелену перед глазами. Он не был святым, кровь на его руках невозможно смыть, но он осознал, что ошибался. Он слишком долго был слеп, и она помогла ему прозреть, помогла увидеть мир. За это он был благодарен ей, за это он готов был пожертвовать собой, лишь бы дать шанс ей и ее сыну на новую жизнь.       – Мам, а кто тот дяденька в белом? – спросил мальчик, поглядывая назад.       – Он тот, кто спас нас, тебя и меня! – ответила женщина, вытирая слезы.       – Спас? – непонимающе повторил малыш. – От кого? И почему вы с папой ругались?       – Мы… – она не могла спокойно говорить, ей было очень трудно все объяснить еще несмышленому ребенку. – Золотце, мы с твоим папой разошлись во взглядах, поэтому мы с тобой и уезжаем далеко-далеко! – влажные от слез губы скривились в натянутой улыбке.       – Далеко-далеко?       – Да, далеко-далеко, где нас никто не найдет!       – А как же папа?       Женщина ничего не смогла ответить. Она была не в праве винить во всем мужа, ведь сама погрязла в пороках, она также была грешна, как и все они. Она не просто помогала создать Глаз Бога, она играла ключевую роль в исследованиях. Ее работы помогли достичь высоких результатов, а совместная работа с мужем привела к успеху по созданию своего собственного Бога, того, что являлось целью долгих лет. Ее руки так же были по локоть в крови невинных, и с этим грехом ей предстояло жить до конца своих дней. Но ее ребенок, он был еще ни в чем не виноват, и его душу еще можно было спасти.       За окнами мелькал однообразный пейзаж, но столь прекрасный для мальчика, ведь за всю свою жизнь он не видел ничего подобного. Алое небо сходилось с пустынной землей. Где-то вдали виднелись горы, а может и вовсе иллюзия, что казалась от усталости. Бескрайнее каменистое море, разбавленное невысокой сухой травой. Все одно, ничего не менялось, и впереди лишь долгая дорога.       Солнце скрылось за горизонтом, и в свои владения вступили звезды, и только они. Этой ночью было новолуние, будто намекая, что теперь и у этих двоих начинается новая жизнь. Мальчик уже дремал долгое время. Он был под большим впечатлением от пережитых событий, неудивительно, что быстро уснул.       Убедившись, что их никто не преследует, женщина остановилась. Она разбудила ребенка и попросила его выйти из машины, пока сама возилась в ней. Подперев педаль газа, выставив ровно руль, женщина сняла автомобиль с ручника, и тот, едва она успела захлопнуть дверцу, устремился вперед по прямой дороге.       – А как мы дальше поедем? – сонно пролепетал мальчик, потирая глазки.       – Дальше мы пойдем пешком, мое сокровище! – ласково ответила она, садясь на корточки и нежно поглаживая его щечку.       – Но я хочу спать, – веки едва отрывались друг от друга.       – Ничего, я понесу тебя…       – Нет, – твердо перебил малыш, смотря сонными глазками. – Если ты будешь идти, то и я буду.       Такой упертости ребенку можно было только позавидовать. Женщина ласково засмеялась, а после взяла сына за его маленькую ручку и пошла вместе с ним в неизвестность. Было так темно, и только звезды указывали им путь. Женщина знала, что их будут искать. Дайнслейф не мог сдерживать их вечно, поэтому ей тоже предстояло хитрить. Ее преследователи пойдут по пути машины, а она в это время уже будет далеко от них.       Мальчик стойко держался половину пути. Какое-то время он был зачарован звездами, о которых мама с радостью рассказывала ему, но после долгих историй про созвездия, он все-таки уснул прямо на ходу. Женщина тихонько усмехнулась, умиляясь ребенку, а после усадила его к себе на спину и продолжила путь. Ей всю ночь пришлось идти, пока она не достигла границы с Фонтейном.       В стране, что считалась страной справедливости, женщина сумела раздобыть новые документы. Этот побег она планировала очень давно. У нее уже были нужные связи во всех городах, которые должны были встретиться на ее пути. Она знала, что ее так просто не отпустят, а точнее, что ее муж будет преследовать сына. Ни Глаз Бога, ни его носителя не удавалось создать на протяжении века, поэтому женщина бежала как можно дальше. В страну, где могли подарить свободу.       – Мама, а куда мы едем на этот раз?! – с широко распахнутыми от восторга глазами, спросил мальчик, изумленно смотря в окно автомобиля.       – В Мондштадт! – с доброй улыбкой ответила она, не отрывая взгляда от дороги.       – Монд… штадт? – с трудом повторил он, а после задумался. – Лунный город, правильно?!       – Ты же мой молодец! – женщина похвалила ребенка, потрепав его макушку.       – А почему город так называется? Там всегда луна?       – Мондштадт не только город, это целая страна!       – Ого! – восхищению ребенка не было предела. – А почему мы едем в Мондштадт? В Фонтейне было красиво. Мне понравилось.       – В Мондштадте правит Барбатос, а он сильнейший из Семерых. Он сможет тебя защитить. А еще он очень сильно ценит свободу и готов предоставить ее всем своим жителям.       – А почему меня надо защищать? – маленький почемучка все никак не унимался, продолжая задавать вопросы, на которые женщине было трудно ответить.       – Видишь ли, твой отец очень плохой человек. Он не даст тебе жить жизнью обычного мальчика. Он захочет тебя использовать…       – Неправда, – тут же возразил он. – Папа хороший ведь. Он всегда говорил, что гордится мной, и хочет, чтобы все мной гордились.       Женщина лишь тяжело вздохнула. Даже после всего, что сделал мужчина с ребенком, он все равно не видел грехов отца, продолжая считать его святым. Не зря Дайнслейф служил ему верой и правдой до тех пор, пока не перешел в услужение женщины. В том месте, откуда они бежали, люди были лишь инструментом, очень преданным инструментом. Не удивительно, что все работники придерживались того, что жизни ничего не значат, а люди всего лишь ошибка, низшие существа, которых нужно искоренить. Всех, кто был просто орудием, буквально программировали преданности, и мальчик не был исключением.       – Мам, а кто такие Семеро? – внезапно спросил ребенок, замечая на лице женщины неподдельную тоску и боль.       – А давай я лучше расскажу тебе одну историю про людей, что обладали удивительной силой, и человеке, очень алчном и эгоистичном, который хотел владеть их силой…       Женщина рассказывала очень много историй мальчику, и все они были такими разными и удивительными. Про грозного дракона, что собой затмевал само солнце. Про самого настоящего ангела, что спускался с небес на своих огромных белоснежных крыльях. Про двух сестер, что жили, как один человек. Старшую любили люди, а младшая скрывалась в ее тени и служила оружием для защиты. Про Леди Огня, что готова была сгореть за мечту. Про ту, чьи идеалы могли судить даже Богов. Про юношу, что умел говорить с корнями деревьев и травой. И ту, что окружила себя льдом, создав снежное царство. Женщина рассказывала, а мальчик слушал и запоминал.       Путешествие длилось достаточно долго, но ребенок был в восторге. Им предстояло пересечь весь Фонтейн, а после Ли Юэ, прежде чем попасть в Мондштадт. Всю дорогу мальчик с огромным удовольствием изучал окрестности двух так непохожих друг на друга стран. И хоть они были такими разными, жители обеих относились к малышу одинаково хорошо. Никто его не боялся, не смотрел на него с опаской, не угрожал, если он что-то отказывался делать. В нем видели самого обычного милого ребенка с очень необычной внешностью.       – У тебя кожа прямо как у детей Мураты! – как-то подметила старушка в одной из деревенек, в которой они остановились, чтобы перекусить.       – Мураты? – переспросил мальчик.       – Именно! – пожилая женщина ласково усмехнулась. – Сейчас уже такой цвет кожи мало у кого можно встретить, как и красные глаза и волосы. А ведь раньше детьми Мураты называли всех натланцев из-за их отличительных черт.       – А почему? – ребенок любопытно моргал длинными темными ресничками, забавно мотая ножками.       – После войны жизнь натланцев сильно изменилась. Их кожу больше не опаляет яркое солнце, поэтому она посветлела спустя поколения. Но вот у тебя кожа такая же смуглая, как и у натланцев, что жили много веков назад! – с доброй улыбкой пояснила старуха, дивясь такому маленькому чуду.       – А разве война не закончилась сто лет назад? – удивленно спросил малыш, а после откусил кусочек свежеиспеченной булочки.       – Ох, золотце, за всю историю человечества происходило множество войн. Порой не успевала закончиться одна, как начиналась другая. Люди все время воевали.       – А почему?       – Ну…       – Потому что всегда были те, кто хотел иметь больше того, что у них было, – вмешалась мама ребенка, которая только оплатила еду и вернулась.       – Я не понимаю.       – И не надо, – она заботливо огладила темную макушку. – Ты еще слишком мал, чтобы понимать все. Но ты должен запомнить, что не все люди плохие. Не все хотят причинять вред другим, многие хотят жить в мире.       – А если придут те, кто хочет иметь больше?       – У Вас такой любопытный малыш! – произнесла старушка, добродушно смеясь. – Все хочет знать!       – Да, есть такое! – женщина тяжело вздохнула и села рядом.       – Но вы не ответили на вопрос, – ребенок обиженно надул щечки, ведь ему действительно было интересно.       – Твоя мама сказала правду, не все хотят войны, но не все могут защитить себя. Но есть люди, которые готовы защищать других. Ты ведь знаешь историю про Семерых, что смогли защитить семь государств?       – Нет, – он отрицательно помотал головой. – Мама такую историю не рассказывала.       – Еще до великой войны, что принесла страшные беды на наши земли, семь главенствующих государств не союзничали друг с другом. Все жили отдельно, и когда «Темные Земли» напали на семь государств, наши народы проиграли. То было страшное и кровопролитное время, пока от каждой страны не выступил один великий командующий. Семь представителей объединились, и сражались сплоченно, как один сильный и могучий народ, – пожилая женщина очень активно жестикулировала, стараясь придать истории красочные оттенки, из-за чего ребенок с большими глазами зачарованно ее слушал. – Их армия не знала проигрыша. Они прошлись по всему Тейвату, откидывая противника назад в «Темные Земли». Война закончилась так быстро, что никто не успел опомниться. Всего один бой перевернул ход истории. И после этого люди осознали, что только вместе они сильны.       «Хм, так вот какая официальная версия того, что тогда произошло», – подумала женщина, слушая рассказ неизвестной старушки.       – Ого! Эти Семеро действительно были сильными!       – Они были настолько сильны, что люди сравнивали их с Богами!       – Богами?! – изумленно переспросил мальчик.       – Да! – старуха ласково засмеялась, умиляясь любопытному малышу. – Многие даже говорили, что видели Богов. Моя бабушка из Мондштадта, и она рассказывала, что, когда была совсем крохой, прямо как ты, видела настоящего ангела, что спустился с небес на своих огромных белоснежных крыльях и спас ее от захватчиков. Он предстал перед ней в облике юноши с темными волосами и в белых одеждах. А мой дедушка рассказывал, что в Ли Юэ видели настоящего дракона.       – Дракона? Но они же не существуют, – ребенок подозрительно прищурился, чувствуя подвох.       – Как и ангелов! – подметила пожилая женщина. – Уже никого не осталось с тех времен, кто мог бы что-то рассказать, но очень много историй было рассказано об удивительных существах. Дедушка говорил, что дракон явился ему в облике мужчины с золотыми слегка закрученными к голове рогами. У него были длинные каштановые волосы, убранные в хвост, черные руки с золотым узором, коричневые чешуйки и настоящий длинный драконий хвост. Он был в белой…       – Тоже в белом?! – мальчик перебил рассказчицу и обернулся к маме. – Они все в белом, как и тот дядя, что нам помог! Выходит, все защитники носят белое?!       Женщина ничего не ответила, лишь тихонько усмехнулась такой чудной логике ребенка.       – И все равно не понимаю, почему люди воюют, – он задумчиво посмотрел на свою булочку, что уже почти доел.       – Всегда будут те, кто захочет причинить вред другим, но также будут и те, кто будет готов защищать. Многим дана сила, и только мы сами решаем, как ее использовать. Мы можем обернуть ее против кого-то, но также с ее помощью можем защитить слабых. Ты ведь сильный мальчик?!       – Мама, я сильный? – малыш повернулся к женщине, любопытно хлопая глазками.       – Да, золотце, ты очень сильный! Даже не представляешь, насколько! – она с доброй улыбкой огладила теплую маленькую щечку.       – И я тоже смогу защищать других, как тот дядя в маске?       – Да, мое сокровище, сможешь! – уголки губ сквозь душевную боль едва смогли растянуться в улыбке. – Ты вырастешь очень сильным, и я надеюсь, что ты выберешь правильный путь, и не будешь использовать свою силу во зло. А до тех пор я буду тебя защищать!       – Значит, мама тоже сильная! – радостно заключил малыш, на что женщина лишь отрицательно помотала головой.       – Нет, я вовсе не сильная, просто я готова защищать то, что мне очень дорого!       Мальчик не понимал, как можно быть слабым, но при этом кого-то защищать. Это ему еще предстояло узнать в будущем, ну а пока они продолжали путь в страну свободы, где его ждала новая жизнь.       Прежде чем прибыть в столицу Мондштадта, женщина делала очень много звонков, постоянно с кем-то говорила, что-то обсуждала. Порой ребенок даже не понимал, о чем шла речь, иногда и вовсе не слушал, а просто наблюдал за красочными видами за окном.       Город встречал каждого с распростертыми объятиями, кто хотел жить свободно. Первый Барбатос завещал, что цена, которая была заплачена за свободу его народа, не должна быть забыта. Мондштадт всегда готов был предоставить всем защиту. Не важно, кто приезжал, какие у него были взгляды, какой национальности, какой ориентации, какой внешности, если он хотел жить в мире, ему сопутствовал ветер, несущий свободу.       Завершив очередной звонок по телефону, женщина устало огляделась по сторонам. Парковка автовокзала, на который они только прибыли, была пустой, ни автобусов, ни машин, да и людей не так много, в основном все были на работе в разгар дня.       – Это и есть Мондштадт?! – восхищенно поинтересовался мальчик, глядя на большие башенные часы.       – Да, – с натянутой улыбкой ответила она, а после склонилась к сыну и заботливо взяла его за щечки. – Золотце, запомни, теперь тебя будут звать Кэйа!       – Кэйа?! Прямо как «галка» на старом языке!       – Да, прямо как галка! – женщина ухмыльнулась, но взгляд ее был таким печальным, словно она о чем-то очень сильно сожалела, но не могла сказать об этом ребенку.       – Мама, что-то случилось? – спросил он, замечая невыносимую тоску на ее лице.       – Нет, все хорошо! – и вновь эта натянутая маска, за которой она скрывала настоящие чувства. – Кэйа, запомни, – она трепетно огладила темные волосики, поправляя их за маленькие ушки, – никогда, ни при каких условиях не обращай свою силу против хороших людей. Ты вырастешь большим и сильным, и тебя будет окружать очень много слабых людей, но никогда, слышишь, никогда не иди по стопам своего отца.       – Но папа ведь хороший. Он хочет помочь людям…       – Нет, Кэйа, он очень плохой человек, и ты даже не представляешь насколько. Он ни сделал ничего хорошего в этом мире, кроме того, что подарил тебе жизнь. Пожалуйста, не забывай об этом. И, если ты встретишься с ним, помни, ты ничем не обязан ему. Ты – это ты. Ты не принадлежишь ему. Твоя судьба только в твоих руках.       – Мам, я не понимаю, – растерянно произнес мальчик, вытирая своими крохотными пальчиками блестящую дорожку с женской щеки.       – Ничего, мое сокровище, ты все поймешь, когда вырастешь, – она крепко обняла сына, словно делала это в последний раз. – Я очень сильно люблю тебя.       – Я тоже тебя люблю, – оторопело ответил он, обвивая тонкими ручонками ее шею.       – Семеро защитят тебя, – тихо прошептала женщина, а после нежно поцеловала в маленький лобик и заботливо огладила щечки. – Помни, тебя зовут Кэйа Олберич.       – Кэйа Олберич! – радостно улыбаясь, повторил мальчик.       – Подожди меня здесь, я кое-что забыла в машине.       Женщина вновь обняла сына крепко-крепко, не желая его отпускать. Он ничего не понимал, был еще слишком мал. Если бы он знал, чем все обернется, он бы никогда ее не отпустил, не позволил бы ей сесть в машину. Последнее, что он увидел, была ее добрая и ласковая улыбка.       В глазах потемнело, в ушах жуткий гул и звон. Тело охватила непреодолимая слабость, тяжело двигаться, голова нещадно болела. На лице чувствовалось что-то мокрое. Мальчик попытался открыть глаза, но острая боль в правом глазу отдала во всем теле. Он едва смог поднять голову. Под руками хрустело битое стекло, и откуда оно только взялось.       Ребенок вновь попытался открыть глаза. Его пронзила жгучая боль, но он так хотел увидеть маму, что все же раскрыл веки. Ничего неслышно, только звон. Перед ним горящая машина, какие-то люди бегают, а мамы нигде нет. Кажется, кто-то начал кричать, да так жалобно и тоскливо, будто он лишился чего-то очень важного в жизни. Горло начало болеть и першить, по щекам катились капли, падая на ладони. Слезы перемешивались с кровью, раскрашивая щеки алыми полосками. Если бы он только знал, что именно так начнется его новая жизнь, он бы никогда не согласился уехать.       Мальчик отчаянно кричал, постоянно зовя маму. Он видел ее силуэт в горящей машине, но не мог ничего сделать. Он не мог даже толком подняться. Жар огня обдавал его лицо, запекая кровь, сочившуюся из раны. Он бы так и не сдвинулся с места, пока к нему не подбежал молодой парень.       – Хэй, малыш, ты цел? – спросил он, оборачивая лицо ребенка и прикрывая рот от ужаса.       В правом глазу торчал осколок стекла. Зрелище было ужасным, даже взрослый не мог спокойно смотреть. Веко вертикально разрезало на две части и болталось при каждом моргании. Глазное яблоко желеобразной массой стекало по щеке, вызывая рвотный рефлекс. Парень едва сдержался, уже ощущая вкус желчи на кончике языка. Он быстро скинул с себя пиджак, а после резким движением оторвал рукав своей белой рубашки и начал разрывать ее на куски.       – Держи вот так, – он взял руку мальчонки и аккуратно приложил к ране, пытаясь еще больше не задеть осколок. – Тебе нужно в срочно в больницу…       – Мама… – сквозь всхлипы донесся детский голосок. – Моя мама…       Парень посмотрел в сторону горящей машины. Женщине уже было не помочь, зато он мог спасти хотя бы ребенка. Дожидаться «скорую» было не лучшее решение. Мальчику требовалось срочно оказать медицинскую помощь, иначе все могло кончиться плачевно для него.       Накинув свой пиджак и подхватив малыша на руки, неизвестный подбежал к ближайшему автомобилю с водителем, что стоял на светофоре, и громко проговорил:       – Я младший агент Ордо Фавониус. Этого ребенка нужно срочно доставить в больницу.       Мужчина за рулем опешил. Он растерялся, заметив кровь на рубашке, а позади горящую машину. По закону гражданские могли предоставить свое транспортное средство, если того требовало расследование, поймать беглеца, например. Но агент не просил дать ему в распоряжение автомобиль, он просто сообщил, что нужно ребенка доставить в больницу. Он и сам растерялся, все же был еще молод. Благо мужчина понял, что от него хотели.       – Да, конечно, – произнес он и быстро вышел из машины, открывая заднюю дверь.       – Отвезите в больницу Ордо Фавониус.       Парень вместе с мальчиком разместился на заднем сиденье, крепко прижимая пострадавшего к себе. Ему было немного страшно, ведь одно дело слышать про взрывы, другое дело видеть все своими глазами, а уж тем более видеть последствия. Тем временем кровь все не останавливалась, окрашивая ткань в красный цвет.       Тело мальчика постепенно стало расслабляться, а сам он потихоньку засыпал, чего нельзя было допустить. При таких травмах желательно было, чтобы пострадавший находился в сознании, поэтому агент не придумал ничего лучше, как начать разговаривать с ребенком.       – Хэй, парень, как тебя зовут? – с легкой дрожью в голосе спросил он, но мальчик не торопился с ответом, лишь открывал рот, как рыбка, не издавая звука. – Что, с незнакомцами не разговариваешь?! – усмехнулся он, стараясь как-то отвлечь себя и его. – Молодец, правильно делаешь! Но давай тогда познакомимся. Меня зовут Варка, я младший агент Ордо Фавониус. Моя работа заключается в том, чтобы защищать людей и помогать им!       – Защищать? – вяло спросил ребенок, пытаясь посмотреть назад.       – Смотри вперед и старайся вообще пока не открывать глаза, – наказал молодой человек, понимая, что все попытки напрягать глаза вызывали сильную боль.       – Вы сказали, что защищаете. Вы сильный?       – Ну, даже не знаю! – он усмехнулся, ведь никогда себя таким не считал. – Скорее нет, чем да. Есть агенты куда сильнее меня. Хотя и я неплохо натренирован!       – Тогда почему Вы защищаете?       – Потому что я решил, что так будет правильно!       – Кэйа, – внезапно произнес мальчик, чем немного удивил парня. – Меня зовут Кэйа Олберич.       – Очень красивое имя! – добродушно проговорил Варка, а руки немного подрагивали от ощущения крови на них. – Будем знакомы, Кэйа Олберич!       Всю дорогу агент разговаривал с мальчиком, не давая ему уснуть. Удивительно, как Кэйа относился к боли. Он больше не плакал, просто терпел. Ему не привыкать к боли, ведь сколько он себя помнил, препараты, что тестировали на нем, всегда причиняли болезненные ощущения. Он мог стерпеть все, ведь мама сказала, что он сильный мальчик, а сильные не плачут.       По приезде в больницу возникли непредвиденные проблемы. Чтобы помочь ребенку требовалась очень дорогостоящая операция, а у него не то, что не было страховки, он вообще был без документов, а по названным имени и фамилии такого человека даже в базе данных семи государств не было. Фактически врачи столкнулись с тем, что не могли оказать необходимую помощь.       – Да вы в своем уме? – на эмоциях выдал Варка. – Он же еще ребенок, совсем маленький. Разве вы не обязались лечить всех?       – Пожалуйста, поймите, что у нас тоже есть ограничения. Больница при Ордо Фавониус создана только для агентов и их семей…       – Да плевал я на это, – парень достаточно громко кричал, что его слышала вся больница. – Вы врачи или кто? Кроме того, вы обязаны оказать помощь в экстренных случаях. У него осколок стекла из глаза торчит, куда уж экстренней?       – Он даже не является гражданином семи госу…       – ОН РЕБЕНОК, – не выдержал агент, прокричав во все горло, от чего наступила гробовая тишина, лишь звук работающего кондиционера слышался в холле. – Он просто маленький мальчик, мать которого погибла прямо у него на глазах. Да что вы за люди такие, если отказываетесь лечить только потому, что у него нет страховки? Если все так упирается в деньги, да запишите на меня, я оплачу операцию.       – Поймите, она будет очень дорого стоить…       – Да вы себя слышите вообще? – агент разочарованно смотрел на медперсонал, который просто действовал по указке. – Жизнь человека – бесценна. Понадобится, соберу деньги, не важно, я… Да просто помогите ему. Здесь же работают лучшие врачи.       И тут до парня постепенно стал доходить смысл его же слов. Ему стало очень обидно за людей, которых он защищал. И ради кого он рисковал своей жизнью? Кого вообще защищает Ордо Фавониус, если без документов тебе отказывают даже в лечении? Как же низко на самом деле пали люди, если не готовы помочь безвозмездно? Но не на всех стоило ставить крест.       – Что здесь происходит? – раздался бархатный баритон, а в одном из коридоров показался статный мужчина в белом халате, вероятно кто-то из врачей.       – Сэр, этот джентльмен принес мальчика, – молодая девушка указала в сторону ребенка, что смирно сидел на каталке, просто слушая всех, – но он не является родственником кого-либо из агентов. Кроме того, при нем не было документов, а по названной имени и фамилии его нет в базе данных граждан…       – И что? – со спокойным тоном мужчина перебил медсестру и подошел к маленькому пациенту. – Мы – врачи, и мы обязаны лечить всех, вне зависимости от того, какого они возраста, гражданства, есть ли у них деньги или нет.       Девушка и затихла. Она не смела перечить главному хирургу больницы. Этот мужчина был довольно известен в своих кругах, да и простые люди часто слышали про врача, который раз в неделю делал бесплатно операции детям, родители которых не могли оплатить лечение. За все время он спас много жизней, и он считал это правильным. Людская жизнь – бесценна. Никто не имел права выставлять цену за спасение, а уж за спасение ребенка…       – Больно? – ровным тоном спросил он, убирая окровавленный кусок ткани и осматривая рану.       – Больно, – спокойно ответил Кэйа, даже не шелохнувшись, будто речь шла не об осколке, торчащем из глаза, а о простой царапине.       – А ты очень стойкий, раз при такой ране можешь спокойно сидеть.       – Я привык к боли.       На данные слова внимание обратил и врач, и агент. Они оба заметили еще незажившие следы от оков на запястьях. Одному богу известно, что с ним делали, раз он так легко терпел. Что же ему пришлось пережить?       – Тебе очень повезло, что осколок застрял в глазнице. Войди он глубже, ты бы умер, – невозмутимо проговорил мужчина, пытаясь понять эмоциональное состояние пациента, которое никак не давало покоя. Не мог ребёнок так спокойно реагировать на столь серьезную рану.       – Ясно, – лишь сухо ответил он, будто эта информация являлась чем-то обычным.       – Сколько тебе лет?       – Я… Я не знаю, – мальчик попытался отвести взгляд, но лишь скривился, впиваясь пальцами в подушку каталки.       – Ты не помнишь, когда родился? Твои родители не отмечали твой день рождения? – мужчина удивленно вскинул бровь, подзывая рукой к себе медработников.       Мальчик показал один палец, что очень удивило врача. С подобным он сталкивался впервые. Его поражала не только то, как спокойно ребенок вел себя при серьезной травме, ни плакал, отвечал на вопросы, адекватно реагировал, но и то, что на вид ему было около пяти лет, а он вел себя, как взрослый. И при этом даже не знал, сколько ему лет.       – Один? – решил уточнить он. – Ты помнишь только один свой день рождения?       – Да, – тихо ответил мальчик. – В прошлом году мама впервые предложила отметить какой-то день, назвав его днем рождения.       – И когда это было? Помнишь число?       – 30 ноября.       – А где твоя мама?       И вот на этом вопросе ребенок не сдержался. Слезы невольно подкрались к глазам, тревожа рану. Врач все понял, поэтому больше не задавал вопросов. Он велел подготовить ребенка к операции, а новенькой девочке в регистратуре наказал, чтобы подобных прецедентов не было. В больнице при Ордо Фавониус лечат всех, и не важно, есть у них страховой полис или нет.       – Это необычный ребенок, – напоследок он обратился к агенту. – Даже взрослый человек не будет так спокойно сидеть и отвечать на вопросы, когда у него из глаза торчит осколок. Так же я заметил многочисленные следы от инъекций и гематомы на запястьях. Похоже, его часто приковывали, не исключено, что ставили какие-то опыты. Еще меня очень смутила фраза, что он привык к боли. Где его родители вообще?       – Похоже, его мать погибла в сегодняшнем взрыве на парковке автовокзала. Я не уверен. Сам ничего не видел, лишь услышал взрыв.       – Боже, Варка, – мужчина отрицательно покачал головой. – Каждый раз ты вляпываешься в истории. И опять ты привел странного пациента. Почему ты просто не можешь служить без приключений?       – Потому что я знаю, что Ордо Фавониус что-то скрывает, – тихо ответил агент, осматриваясь по сторонам. – И я выясню, что это.       – Смотри, чтобы это что-то не стало угрозой твоей жизни.              Операция прошла успешно. Осколок застрял в глазнице, в частности в надбровной дуге, что и спасло мальчика. Ему аккуратно зашили веко и бровь, но глаз не удалось спасти, что было ожидаемо. Интереса ради врач взял дополнительные анализы, чтобы узнать, что ранее кололи ребенку, но результаты не показали ничего странного. По всем анализам он был самым обычным ребенком, только вот это и вызывало подозрение. Что же такого вводили в организм, что оно не оставляло следов?       Лечение мальчику было предоставлено за счет Ордо Фавониус. Когда о случившемся узнал Барбатос, он распорядился оказать всю необходимую помощь пострадавшему, что вызвало легкое недопонимание у его приближенных. Все же ни каждый день глава страны лично вмешивается в работу больниц. Мальчику выделили отдельную палату со всеми удобствами, представили лучших врачей, с ним работали известные в своих областях специалисты, но он все равно вел себя очень отстраненно и в какой-то степени безразлично, будто ему уже было все равно. Он остался совсем один в чужой стране, и это очень сильно давило на мальчика, ведь ему так и не успели сказать, что теперь делать. В чем был смысл? Если раньше он старался всегда получить похвалу и внимание отца, то теперь он запутался, и он никого не знал, кто бы мог ответить на все вопросы. Но так казалось только в начале.       – Хэй, привет! – с задорной улыбкой произнес посетитель, входя в палату к маленькому пациенту.       – Варка? – ребенок искренне удивился, ведь не думал, что еще хоть когда-нибудь встретится с этим человеком.       – Я тут к тебе с гостинцами пришел! – парень прошел к столику, на который поставил бумажный пакет с чем-то внутри. – Ты любишь шоколад?       – Шоколад? Что это?       – Ты не знаешь, что такое шоколад? – глаза посетителя расширились от удивления. – Как так?! Ты же ребенок, а все дети знают, что такое шоколад! – он выудил плитку шоколада в красивой упаковке, а после аккуратно открыл, отломил одну дольку и протянул мальчику. – Вот, попробуй. Уверен, тебе понравится! Если нет, я принес еще фрукты. Думаю, они точно должны понравиться!       Кэйа неуверенно взял в руки маленькую дольку. По дороге в Мондштадт он видел в магазинах нечто подобное, но мама никогда не покупала ему сладости, он только и помнил ту вкусную булочку с ягодной начинкой. От волнения сердечко так быстро заколотилось. Хоть было очень интересно узнать, каков же вкус у шоколада, он не торопился его есть. Мальчик глянул на свои пальцы, которые по странному растапливали дольку. Необычные ощущения, но по-своему забавные.       – Если не хочешь пробовать, не стоит себя заставлять.       – Нет, просто я такого никогда не ел, – тут же пояснил Кэйа, глядя на посетителя. – Этот шоколад… Он вроде твердый, но в пальцах тает. Это так странно.       Парень засмеялся. Впервые он встречал такого необычного ребенка. Обычно дети в его возрасте знали про каждую сладость все, ведь любящие родители баловали своих чад различными вкусностями. Хотя, неудивительно, что он не пробовал шоколад. Вряд ли бы любящие родители приковывали своего ребенка и причиняли ему боль.       – Я сказал что-то смешное? – непонимающе спросил мальчонка.       – Нет, просто ты первый, кто так удивляется тому, что шоколад тает в руках. Это нормально. При взаимодействии с чем-то теплым он начинает таять. Знаешь, есть даже горячий шоколад, который можно пить!       – Пить? – Кэйа изумленно глянул на дольку, негодуя, как нечто твердое можно пить.       – Просто попробуй, и все поймешь! Положи шоколад на язык, так распробуешь его вкус.       Маленький Олберич нерешительно открыл рот и сделал так, как ему сказали. Он прикрыл глаза, ожидая какого-то подвоха, но стоило шоколаду немного подтаять, как в голове произошел сладкий взрыв. Глаза ребенка засияли ярким огоньком. Он смотрел на парня с таким восторгом, будто тот открыл ему целый мир.       – Ну что, вкусно?! – Варка победоносно улыбнулся, ведь ему все же удалось вызвать у ребенка хоть какую-то радость.       – Очень!       – Ну, тогда тебе понравится и все остальное! – он достал из пакета много других сладостей, из которых были печенье, маленькие пирожные, конфеты. – Это все тебе. Только не ешь все сразу, а то перебьешь аппетит. У тебя ведь скоро обед будет.       – Скажите, а почему Вы это делаете? – внезапно поинтересовался мальчик, глядя на свои пальцы, что были испачканы шоколадом. – Разве Вы не боитесь меня?       – А я должен? – агент вопросительно вскинул бровь. – Ты ведь ребенок, и твоя задача расти и радоваться жизни. Бояться тебя еще успею, а пока решил побаловать сладким!       – Почему? – искренне не понимая, спросил он.       – Ну…       Раздался тяжелый вздох. Варка и сам не знал ответа на вопрос. Просто ему казалось, что так будет правильно, ведь мальчик остался совсем один. Судя по всему, над ним издевались, ставили опыты, а он все терпел. Хотелось показать, что не все люди жестоки, что мир не прогнил насквозь окончательно. Что есть много хорошего, что может приносить радость.       – Знаешь, не всегда есть ответы на некоторые вопросы. Иногда люди делают добро просто потому, что считают это правильным. Как тот врач, что сделал тебе операцию. Он ведь мог отказаться, ведь у тебя нет страховки, которая бы покрыла твое лечение…       – Что такое страховка? – перебил Кэйа, вопросительно смотря на агента.       – Эм… Как тебе объяснить, – Варка тяжело вздохнул, потирая шею. – В нашей стране за лечение нужно платить. Когда взрослый человек устраивается на работу, работодатель, если такое входит в соцпакет, страхует жизнь работника. Это значит, что, если ему понадобится лечение, работодатель все оплатит. А без страховки человека даже смотреть не будут. Нет, у нас есть больницы, что работают бесплатно, но именно эта, в которой ты сейчас находишься, не предоставляет таких услуг. В ней лечатся только агенты Ордо Фавониус и их семьи, и сам Ордо Фавониус оплачивает их лечение.       – Получается, все агенты лечатся здесь бесплатно, потому что они работают в Ордо Фавониус?       – Ну… Да, ты прав! В каком-то роде мы лечимся здесь бесплатно! Изредка здесь делают операции и другим, но это стоит очень дорого…       – Мне тоже придется платить? – вновь маленький почемучка прервал агента.       – Нет, тебе не придется. Врач сам решил помочь тебе безвозмездно, поэтому ты никому ничего не должен. А все расходы за медикаменты, как и за палату, Ордо Фавониус взял на себя.       – Почему?       Варка нервно взъерошил себе волосы. Такой маленький и такой любопытный, да еще задает такие вопросы, на которые сложно ответить, из-за чего даже взрослые попадают в тупик.       – Знаешь, лучше не заморачивайся, а просто радуйся! Вот, держи, – он протянул мальчику конфетку. – Тебе пока не стоит задумываться о сложных вещах, ты еще ребенок, всегда успеешь вырасти. Пока тебя не выписали, наслаждайся комфортной жизнью!       – А что со мной будет, когда меня выпишут?       Ответ на этот вопрос Варка знал, но вот говорить ребенку было как-то трудно. Да и как можно было сказать, что без родителей его определят в детский дом? Кроме того, кто занимался делом мальчика, не торопился разыскивать его отца. Варка и так имел подозрение, что с необычным мальчиком что-то неладное, а после того, как Ордо Фавониус отказался искать родителей пострадавшего, ведь личность женщины в машине так и не удалось установить, он и вовсе был убежден, что верхушка что-то скрывает. Однако и сам агент испытывал к мальчику интерес неспроста.       «Все же он очень похож. Прямо одно лицо», – подумал Варка, садясь на край кровати.       – Если твоего папу не найдут, тебя определят в детский дом, где живут другие дети, что остались без родителей по каким-либо причинам.       – Ясно, – спокойно ответил мальчик, разворачивая конфету и с интересом ее рассматривая.       – И ты не расстроен? Не хочешь увидеться с папой?       – Мама сказала, что папа плохой. Поэтому она увезла меня.       – Это он тебя приковывал и делал уколы? – прямо спросил Варка, даже не задумываясь, как это может отразиться на эмоциональном состоянии ребенка.       – Да, – без какой-либо тени эмоций ответил тот. – Но раньше это делала и мама, а потом перестала.       – И ты все терпел?       – Папа говорил, что он будет гордиться мной, если я покажу хорошие результаты.       – Тебе было больно?       Кэйа пару раз одобрительно кивнул головой, проводя пальцами по забинтованным запястьям. Не хотелось вспоминать, как он жил до приезда в Мондштадт. Здесь ему нравилось, здесь люди были совсем другие, они иначе относились к нему, как даже не относился отец.       Варка не знал, что и сказать. Он поражался тому, насколько жестоки были родители, что ставили опыты на своем собственном ребенке. Насколько же это было бесчеловечно с их стороны. И после того, как он это узнал, уже просто не мог допустить, чтобы мальчика отдали в приют. Он уже и так натерпелся, с него хватит.       После того, как Кэйю выписали, Варка убедил социальных работников разрешить мальчику какое-то время пожить с ним. Предложил, что, если в течение месяца не найдется опекун или приемный родитель, то ребенка можно будет забирать в детский дом. Хоть подобное и не дозволялось, но в судьбу маленького жителя вновь вмешался Барбатос, дав согласие на подобные условия. И эта маленькая отсрочка помогла изменить всю жизнь мальчика.       – Варка? – удивленно произнес молодой мужчина, стоя в дверном проеме.       Завидев хозяина квартиры, куда для чего-то новый знакомый мальчика привел его, Кэйа от изумления буквально таращился на него. Красные длинные волосы были аккуратно убраны в низкий хвост, и такие же красные глаза смотрели на маленького гостя. Малыш тут же вспомнил рассказ старушки в деревеньке, что такой цвет волос и глаз можно было редко встретить в современном мире, а он видел своими глазам. А когда за спиной появился мальчик с очень недовольной мордашкой, но с таким же цветом волос и глаз, ребенок готов был топать ножками от восторга.       – Привет, Крепус! – агент с доброй улыбкой помахал старому другу. – Впустишь, или мы так и будем стоять на пороге?!       – А, да, проходите, – мужчина подвинулся, пропуская гостей внутрь.       – Как ты? – поинтересовался Варка, отмечая подавленное состояние и неопрятный вид хозяина квартиры.       – Я нормально, – довольно неправдоподобно соврал тот, глядя на новое лицо. – Не познакомишь нас? – он кивнул на мальчика, что с неподдельным любопытством разглядывал его сына, при чем даже не стеснялся.       – Его зовут Кэйа Олберич. Помнишь, я рассказывал про мальчика, которого ранило взрывом. Вот это он.       – Решил отцом стать? – скептически спросил мужчина, ведь прекрасно знал о родительских навыках друга.       – Давай лучше об этом поговорим на кухне, а дети пусть поближе познакомятся! Все же они почти одного возраста, – предложил Варка.       Взрослые ушли, оставляя ребятишек одних. Кэйа все не мог отстать от сурового мальчика, что только и делал, что хмурил брови и строил недовольную мину.       – Да что ты все меня рассматриваешь? – не выдержав, огрызнулся тот и достаточно враждебно посмотрел на маленького гостя, которой ни капли не испугался.       – У тебя волосы и глаза, прямо как у детей Мураты, а у меня кожа такого же цвета, как и у них. Выходит, если мы оба дети Мураты, мы с тобой братья! – радостно ответил Олберич с широкой улыбкой на лице.       – Ха? – мальчик и в осадок выпал от такой логики. – Какие еще дети Мураты? Ты хоть вообще знаешь, кто такая Мурата?       – Да! Это Леди Огня! Своим пламенем она могла сжечь абсолютно все…       – Ты чего объелся? – грубо перебил маленький хозяин, скрестив руки. – Какая Леди Огня? Мурата – президент Натлана. У нее нет детей.       – Почему? – удивился Кэйа. – Ведь всех натланцев раньше называли детьми Мураты из-за их цвета кожи, волос и глаз. Просто много веков назад после окончания войны солнце больше не светило, как раньше. Поэтому такой цвет волос и глаз как у тебя большая редкость! Можно сказать, ты уникальный!       Мальчик растерялся. Он не знал, что ответить на такое вопиющее поведение гостя, пусть тот ничего плохого не делал, лишь довольно нагло рассматривал что-то новое и необычное для него. И хоть он неимоверно раздражал своей довольной физиономией, у него были чертовски заразительные улыбка и смех, что невольно заставляло уголки губ растягиваться в легкой ухмылке.       – Откуда у тебя повязка? – спросил красноволосый, желая перевести тему в надежде, что его перестанут так пристально рассматривать.       – Эта? – Кэйа указал на правый глаз с черной повязкой, под которой виднелся большой белый пластырь. – Мне прилетел острый осколок стекла, когда мамина машина взорвалась, – с ноткой грусти ответил он, но тут же расплылся в улыбке, натягивая счастливую маску, ведь не хотел обременять своими проблемами других.       – Мамина машина? – маленький хозяин ошеломленно посмотрел на гостя. – А твоя мама…       – Она была в машине в тот момент, – ребенок неловко потер плечо.       – Так, значит, ты тоже потерял маму, – расстроенно заключил мальчик.       В комнате нависла неловкая тишина. Дети стояли с опущенным взглядом, не в силах посмотреть друг на друга. Маленькому хозяину стало стыдно за то, как он вел себя. К нему пришли в гости, постоянно улыбались и смеялись, что его очень раздражало, и из-за чего он был настроен враждебно. А ведь гость просто так скрывал свое горе, не хотел казаться слабым перед незнакомыми людьми, не хотел их обременять проблемами. А ведь он тоже потерял близкого человека, и судя по свежей перевязке, совсем недавно. Стало так противно за себя, а еще расстраивало, что он совсем не такой радушный хозяин, как его отец.       – Меня Дилюк зовут, – тихонько пробубнил он, стыдливо потирая плечо. – Ты, это, поиграть не хочешь?              – И ты решил, что это будет хорошая идея? – с ноткой раздражения спросил Крепус. – Варка, я все понимаю, но после похорон я едва справляюсь с Дилюком. Ну куда мне второй ребенок?       – Да, прости, я не подумал, – виновато ответил гость, почесывая затылок. – Просто жалко парня. Он столько пережил, не хотелось бы, чтобы он попал еще и в приют. Там не такая сладкая жизнь, как рассказывают.       – Прости, но я пас, – мужчина отрицательно покачал головой. – Я и сам все еще не могу отойти, а Дилюк и вовсе в себе закрылся, стал очень отстранённым, престал улыбаться, всем грубит. Я уже не знаю, что мне с ним делать.       – Прости, – вновь извинился Варка, чувствуя жар за легкий стыд на щеках. – Я правда не подумал об этом. Как-то… – он виновато зажмурился, приводя мысли в порядок. – Как ты вообще? Только честно, а не твое это «нормально».       – В первые дни было очень тяжело, но сейчас я понимаю, что должен держаться ради Дилюка, – тяжело выдохнув, ответил мужчина и потер глаза. – Честно, если бы не он, не исключено, что я бы уже на себя руки наложил.       – Крепус…       – Все нормально, серьезно, – отмахнулся старший Рагнвиндр. – Я уже более-менее прихожу в себя. Я правда понимаю, что должен продолжать жить. У меня есть сын, и, если не ради себя, то ради него.       – Я правда сожалею, что все так произошло, – гость грустно отвел взгляд. – И еще раз прости. Я уже от отчаяния обратился к тебе. Сглупил. Надеюсь, ты не в обиде?       – Мы же друзья, так что не нужно так переживать! – Крепус подбадривающе пихнул друга в плечо, чтобы тот не сидел с кислой миной.       – Я, наверно, пойду. Как-то себя неловко чувствую все-таки, – Варка виновато потер шею, все больше осознавая, как же было неправильно думать, что, если у друга умерла жена, то это хорошая идея предложить взять опеку над совершенно незнакомым ребенком.       – Если так решил, останавливать не буду, но я рад, что ты зашел!       Мужчины вернулись обратно в гостиную. Варке действительно было неудобно за его мысли, поэтому он хотел как можно быстрее уйти, а друга навестить в другой раз, но уже без повода, а просто посидеть. Крепус не злился на него, все понимал. После рассказов о том, что предположительно делали с мальчиком, ему самому стало его жалко, но он адекватно понимал, что не сможет взять на воспитание еще одного ребенка. Как бы ни хотелось помочь, но были другие проблемы, на которые ему требовалось обратить внимание. Но стоило только увидеть двух ребят, беззаботно играющих с игрушками, Крепус изменил свое мнение.       Дилюк впервые искренне улыбался и смеялся. Он выглядел очень счастливым, общаясь с маленьким гостем, каким был до смерти мамы. Ребятишки достаточно быстро нашли общий язык, а ведь Дилюк только и делал, что ругался со всеми детьми. И тогда старший Рагнвиндр понял, что эти двое нужны друг другу.       – Кэйа, пойдем! – ласково произнес Варка, отвлекая детей от игры.       – Уже уходим? – малыш обернулся, слегка разочарованно смотря на парня.       – Да, нам пора!       – Хорошо, – послушно произнес тот и встал с пола, на что Дилюк лишь растерянно смотрел на гостей и отца.       – Папа, а можно Кэйа еще раз придет к нам поиграть? – оторопело спросил мальчик, ведь совсем не хотелось надолго расставаться с новым знакомым.       – Если Кэйа захочет, он может остаться здесь насовсем! – с доброй улыбкой проговорил мужчина, глядя на удивленного мальчонку.       – Остаться насовсем? – непонимающе переспросил ребенок, вопросительно хлопая темными ресничками.       – Да, если захочешь, я могу стать твои опекуном, и ты будешь жить с нами. Здесь есть свободная комната, места хватит всем, – ласково пояснил Крепус, замечая небольшое удивление в глазах сына, от чего возникла мысль, что сперва следовало все обсудить с ним, прежде чем предлагать подобное.       – Но…       – Не смей, – вмешался Варка, указывая на Кэйю. – Я знаю, что ты хочешь сказать, даже не вздумай, – его взгляд был строгим, словно у старшего брата. – Просто прими, и все.       – Ты о чем? – старший Рагнвиндр удивленно посмотрел на друга.       – Он маленький любопытный почемучка, а его излюбленное слово – «почему». Вечно все спрашивает. Но ведь иногда не нужно понимать, зачем кто-то что-то делает. Иногда нет причин для действий. И сейчас тоже, – агент с суровым видом поставил руки в бока, а после усмехнулся, показывая, что ничего плохого не имел ввиду. – Не нужно понимать, почему предложили остаться, стоит просто дать ответ!       Кэйа вопросительно хлопал глазками, глядя на двух мужчин, а после обернулся к Дилюку, что выглядел немного растерянно. Ему предложили вступить в новую семью, а он даже не понимал, почему. Он толком и не знал, что значит быть частью семьи, но глядя на маленького красноволосого мальчика, ему очень хотелось это узнать.       – Я бы очень хотел остаться, – проговорил он, обернувшись к Крепусу, чем вызвал легкое напряжение, ведь после такого начала чаще следовало какое-нибудь «но», – и, если Дилюк не будет против, я буду только рад! – Кэйа расплылся в довольной улыбке, через плечо смотря на нового знакомого.       Все взгляды устремились на маленького Рагнвиндра. Кэйа так ловко перевел решение на мальчика, что даже Варка отметил это. Оказалось, этот удивительный малыш с экзотической внешностью был куда смышленее своих сверстников. Он уже в таком возрасте смог разглядеть сомнение и вину за единоличное решение в глазах будущего отца, небольшое недопонимание всей ситуации будущего брата и предоставить шанс все исправить. Так умело манипулировать ни каждый взрослый мог, не то, что ребенок.       – Если Кэйа останется, получается, он будет моим братом? – с опаской спросил Дилюк.       – Сводным братом, – пояснил Варка, замечая чувство вины на лице друга.       – Ам… – мальчик как-то неуверенно начал тереть ладошки, что стали потеть от чувства принятия важного решения.       – Но мы ведь и так братья! – с радостной и такой заразительной улыбкой проговорил Кэйа, чем заставил обратить на себя внимание маленького Рагнвиндра.       Дилюк сперва не понял, почему мальчик так сказал, но когда тот указал на волосы, вспомнил про их разговор в самом начале. Какая же нелепая была причина называть друг друга братьями. Какие-то дети Мураты, какой-то цвет кожи и волос. Дилюк о таком даже никогда не слышал, но ведь именно это послужило причиной начала их знакомства. Если бы Кэйа не был так увлечен необычной внешностью мальчика, может они бы даже не подружились. Оба такие разные, но в них оказалось куда больше общего, чем они могли предположить.       «Какой же он все-таки глупый!» – подумал мальчик и усмехнулся.       – Верно, мы ведь дети Мураты! – широко улыбаясь, заключил Дилюк, тем самым давая свой ответ.