Nimbus 2000

— Где пиздюк?!  Через дверной проём молниеносно проникает дьявольская аура: заполняет собой каждую щель, проникает в души всех первогодок в классе, примораживая к полу.  Ямато был уверен — непрочитанное сообщение с неизвестного номера, висевшее с самой ночи, не стоит его внимания. И только утром, открыв новый чат, осознал свою фатальную ошибку. Нельзя было отпускать мелкого без присмотра, нельзя было выпускать из поля зрения, нельзя было ослаблять бдительность.  Суо напрягается всем телом, переглядывается с одноклассниками, не решаясь лезть на рожон. Зачем Эндо заявился в школу с утра пораньше и почему орёт, как резанный? Все и так знают — Сакура встречается с Ямато, у них невменяемая химия и гармония в отношениях. Агрессивное «пиздюк» совсем-совсем не вяжется с привычными ласковыми и нежными прозвищами.  Когда Харука успел нажить проблем?! Они общались буквально на вчерашнем патруле и Сакура жаловался, что Ямато заебал работать сутки напролёт и если они куда-то и переедут, то в его салон. Неужели старший взбесился из-за такого пустяка? Староста хотел поговорить с Эндо о внезапной совместной жизни и переезде, поэтому и поехал в салон после патруля.  Напряжение в классе нарастает ежесекундно, бешенство легенды пугает всё сильнее и в боевую стойку встаёт почти каждый.  — Эндо-сан, — Нирэи дрожащим голосом привлекает к себе внимание, — Сакура писал, что сегодня задержится.  — Когда он написал? — Эндо скалится, пугая и без того трясущегося заместителя. — Утром... — Сука, — Ямато вылетает из класса оглушающе хлопая дверьми. Несётся по выученному наизусть маршруту на крышу, надеясь, что это тупой прикол дружка Такииши. Молится сатане, чтобы фотография в телефоне была налеплена в редакторе и всё это дебильная шутка. Просто Хадзимэ сто пудово решил проучить Эндо, предложил разыграть: своеобразно отомстить за войну, за бывшее сожительство с Чикой, за отношения с Харукой, за недопоцелуй месячной давности с рыжим. Причин вагон и переполненная тележка.  Белобрысый злопамятный до чёртиков, однозначно ведёт учёт провинившихся и ныкает список где-то среди своей рассады баклажанов.  Сейчас, небось, сидит на крыше с мелким засранцем и Такииши. Рассматривают в бинокль метания по всей школе и хихикают над примчавшим сюда на всех парах Ямато.  — Где Харука, уёбище?! — Умэмия едва не роняет горшок с листьями салата на пол от столь наглого появления бывшего ученика Ветерка и уворачивается от удара, бережно удерживая рассаду в руках, — У тебя первогодку и парня спиздили из-под носа, а ты садоводством занимаешься?! Херовый ты лидер!  — Чего? Эндо, погоди!  Умэмия и правда занимает место в сердце Такииши не просто так — он безумно силён. Удерживает за подмышки, не позволяя сбежать из школы без объяснений. Кожа Эндо пылает раскаленным металлом, обжигает подобно вулканической лаве и Хадзимэ не уверен, что видел его таким распалённым и несобранным хоть раз за три года. Бирюзовые глаза темнеют, становятся болотными и зияют мрачным, праведным гневом: — Харуку спиздили на твоей территории, а ты ему не помог! Не защитил своего, блять, подопечного! И Такииши туда же прихватили! Ты никого не в состоянии спасти, только трепаться горазд и строить из себя добряка?! Голова разрывается от потока мыслей с предположениями, сил вырываться нет, как и плана действий. Эндо пытается изо всех сил, заставляет гениальный мозг работать, соображать — старик возомнил себя бессмертным и позарился на его? Он не переживает за Такииши до сорванной глотки от ругани, его косоёбит во все стороны из-за Харуки. На фотографии первогодка выглядел плачевно, нет никаких гарантий, что их не грохнули сразу после снимка и не прикопали где-то в лесу, пока Ямато рефлексировал и в очередной раз переставлял мебель в салоне. Он до победного надеялся, что Умэмия освоил фотошоп и для пущей убедительности купил новую сим-карту. Ямато облетел за утро на нимбе весь город в поисках парней. Харуки и Чики не было дома, в школе, даже рядом со своим отрядом или Хадзимэ, а это значит только одно — Эндо тотально проебался, не рассчитал собственную власть и силу любимых парней. 

***

Такииши нет дела до Сакуры. Он не фанатеет, как Умэмия или Эндо, от разноцветного парня, не испытывает к нему ровным счётом ничего. Харука обычный человек, по сути, очередная подстилка Ямато, которую тот, почему-то, бережёт, как зеницу ока.  Умэмия прикладывает неимоверное количество сил и нервов на перевоспитание Такииши. Учит понимать и принимать других людей, не вести себя, как моральный урод по отношению к близким. Ямато Эндо один из них, Харука Сакура — нет. — Мы здесь из-за тебя, — закатывает глаза Чика, не в силах выдавить что-то ободряющее. — О-о, с козырей пошёл, уёбок рыжий?!  Сакура не внушает страх и ужас в Такииши в целом, а привязанный к столбу — тем более. Отвечать нервно дёргающемуся и вопящему на весь заброшенный склад пацану не хочется. Возможно, Чика не совсем прав. Первогодку похитили из-за проёба Эндо, а Такииши из-за вируса «синдром спасателя», который передался от Умэмии через обмен слюнями.  Хотя, нет. Скорее дело в словах Ямато, всколыхнувших внутри синее пламя.  «Я люблю его сильнее, чем боготворю тебя», — Эндо смотрит на сопляка с обожанием, как и на самого Такииши. Взгляд бирюзовых глаз не должен меняться, потому что перемены не по душе рыжему. Случись что с пиздюшонком — Ямато расстроится. — Ты сам полез на них! Я бы и без тебя справился! А теперь чё?! Мы оба здесь!  — Тебя запихивали в багажник, когда я решил вмешаться.  — Я бы… я… Сакуре нечего ответить, но он обязан продолжать цепляться с Такииши. Его мажет, кроет от лошадиной дозы транквилизатора в организме. От побоев и ублюдской ситуации.  «Да, Ямато, я не ввяжусь в проблемы. Да, я спокойно заберу твои ботинки и костюм из вашей квартиры и не подерусь с Такииши за попытку тебя поцеловать.», — напиздел, получается.  — Прекращай трястись, бесишь, — Чика усаживается поудобнее, на сколько возможно в нынешних реалиях, — Эндо скоро придёт, никуда он не денется.  — Ты просто кусок неблагодарного уебана! — Сакура оживает, злится до громких ударов сердца в ушах и пытается дотянуться ногой до Такииши, — Даже сейчас ты уверен, что Ямато просто бросит всё и прибежит тебя спасать, а в ответ получит ровным счётом нихуя! — Он придёт не за мной, — янтарные глаза смотрят сквозь столб, к которому привязан Харука, просчитывая количество противников, — по-любому послали фотку твоей избитой рожицы, не находишь?  — Завалитесь нахуй! Оба! Пока рты вам не завязали!  — Надо было думать об этом, пока мы были в отключке, долбаёбы! — орёт Сакура, переключаясь на похитителей, — И ноги нам заодно связать, теперь-то ссыте к нам подходить, а?!  — Мелкий хуесос! Острый носок ботинка прилетает в челюсть и Сакура готов отгрызть себе язык. Защищаться невозможно, его намертво привязали к столбу, даже уклониться не выйдет, а он выбесил сразу всех.  — Кто там долбаёбы? М? Повтори-ка.  Футболка трещит, его тянут вверх, будто пытаются оторвать ещё и руки, занемевшие от стяжек. Сухожилия режет от боли, никакая пластичность не помогает удлиниться. Сальные пальцы сжимают волосы и ударяют затылком о столб. Раз, два, три. Звон в ушах от сотрясения или соприкосновения с железом? Или это действие той дряни, которую им вкололи, чтоб затащить сюда? — Выбрали самого слабого и гордятся, — закатывает глаза Такииши.  — Тоже хочешь?!    Сакура сдерживает слёзы, как может. Удар в низ живота отдаётся резью, подкашивает колени и на ногах он остаётся только из-за воротника в чужих руках. Мужик с опаской относится к Такииши, только перебрасывается с ним колкими фразами, избивая Харуку.  «Развлекается», — понимает первогодка,  принимая очередной удар в солнечное сплетение. Счёт времени теряется: тело становится грушей для битья, он не чувствует ничего, кроме оглушающей боли. Лопатки сводит и, кажется, сухожилия на запястьях рвутся до конца, вместе с футболкой. Кровь из носа хлещет безостановочно, слюни стекают вперемешку с ней же и Сакура не понимает — смешалась или изо рта тоже?  «Надо абстрагироваться», — заставлять себя думать о хорошем во время худшего почти нереально. Харука цепляется за воспоминания, как за спасательный круг. Друзья, натащившие в его комнату всяких домашних и уютных ништяков. Одни занавески Нирэи, доставшиеся ему по наследству, чего только стоят.  Котоха со своей безграничной мудростью и поддержкой, громким смехом и подколками. Надо отблагодарить её, кстати. За всё добро и советы.  Эндо.  Блядский Эндо, втянувший в свои разборки. Сердце перестаёт биться на пару секунд. Перед глазами больше не размытые круги и пелена боли.  Эндо, с самым влюблённым взглядом, уверяющий: «я твой».  Эндо, валяющийся на коленках с планшетом в руках, пока Сакура имитирует интерес к учёбе, а не эскизам на экране. Эндо, ласково сцеловывающий капли слёз из уголков глаз, во время их первого раза и шепчущий признания в любви на нескольких языках.  Сакура обязан сказать ему, что всё взаимно. Забрать слова назад и больше никогда не шутить на эти темы.  Остаётся в сознании благодаря злости на себя. «Ненавижу тебя, Ямато» Он сказал это в шутку, Эндо точно понял, но если это станет их последним разговором — не простит самого себя. — То, что ты сделаешь с ним, — хмыкает Такииши, наблюдая за мутным взглядом разноцветных глаз, — не сравнится с тем, что Эндо сделает с тобой. — А?! О чём ты?!  — Ямато порвёт тебя на куски, сошьёт обратно и будет продолжать, пока кто-то из нас не прикажет остановиться.  Такииши ведёт себя безмятежно, будто сидит прикованный к железной балке по собственной воле и Сакура мысленно снимает перед ним шляпу. У рыжего в целом ограниченный перечень эмоций, но как не восхищаться абсолютным похуизмом?   — Значит, информатор не наврал и этот сопляк, — очередной удар в живот отдаётся вибрацией в горло, — действительно ценный заложник. Сил язвить нет. Чувствует сплошную боль, пронзающую каждую клеточку тела. Его никогда не избивали до такого состояния, кажется, крови в теле не осталось, иначе, почему сознание отключается раз за разом? Или дело в растекающейся по организму дряни? — Уверен, что стоит убивать ценного заложника? Смотри, ещё удар-два и пацан не очнётся. Тормозить Эндо будет некому.  Столб приятно остужает гудящую голову, приглушает боль в затылке хоть немного и плевать, насколько жалким он сейчас выглядит. Нужно выбираться, нельзя ждать помощь, которая может и не придёт. Толчок в кроссовок привлекает внимание: — Не сдохни. — Такииши, — нужно оставаться в сознании, — ты правда думаешь, что он придёт? В янтарных глазах… изумление?  — Или ты тупой, или тебе отбили башку, — скука возвращается в голос и рыжий вновь раздражает, — как будто парня своего не знаешь. Всхлип вырывается в перемешку с усмешкой. И правда, чего это он расклеился? Эндо придёт, точно придёт. Феерично, с размахом. Ямато не умеет иначе. Надо держаться, просто потерпеть. Выжить. Им завтра заезжать в новую квартиру, нельзя умирать и сдаваться.  — У-у, чё нюни распустил?  — Пообещай, — ещё немного и его снова отключит, — если я умру, скажи Эндо… — Нет, — толкает в кроссовок сильнее, — сам скажешь. Они расстроятся, если ты сдохнешь. Не смей даже шутить на эту тему. Сакуру рвёт кровавой желчью и Такииши понимает — пацан реально может откинуться. На разновласке живого места нет, сплошной опухший синяк и кровоподтёк. Транквилизаторы отрубили Чику от силы на час, а Харука очухался лишь к утру и уже порядком побитый.  Эндо никогда не грустил, вечно был назойливым и оптимистичным, всепрощающим Такииши любую дичь, но важность пиздюшонка, очередной раз блюющего розово-красной жидкостью и теряющего сознание, в жизни Ямато — очевидна. Он защищал, лелеял, относился к нему иначе и проверять, что станет с брюнетом, окочурься тот по его же милости — не хочется. — Сакура, почему ты влюбился в Эндо? — бьёт в лодыжку, кажется, в единственное целое место, — давай поговорим. Харука не отвечает, не подаёт признаков жизни и Такииши напрягается. Всматривается, пытается увидеть движение грудной клетки или летающую пыль под разбитым носом.  — Сакура, — безостановочные пинки не помогают, парень не реагирует, — пиздюк, не смей вгонять моего единственного друга в депрессию своей кончиной.  Ничего.  — Эй, уёбки, — Такииши привлекает внимание «охранников», — у вас тут ценный заложник умер. Чё делать будете?  — Значит отправился к своему любовничку, — тянет, похоже, самый главный и избивающий пацана больше остальных, — Эндо, скорее всего, тоже сдох. Заявился к боссу в одиночку, долбаёб малолетний.  — Тогда, я могу идти отсюда? — Чика склоняет голову набок, не понимая, зачем их удерживают здесь, раз Эндо, якобы, помер. — Сиди и не пизди, коль не хочешь присоединиться к дружкам.  — Надеюсь, я не напиздел сопляку и ты придёшь, — шепчет Такииши, рассматривая Сакуру. План побега созрел благодаря прекрасной способности Харуки выводить людей из себя. Всё осложняется несколькими факторами. Во-первых: они на нижнем этаже склада и Такииши понятия не имеет — в какую сторону идти.  Во-вторых: три пары стяжек на руках. Попытка разорвать провалилась сразу, слишком туго и много.  В-третьих: Харука Сакура. Главная заноза и проблема во всём плане. К Такииши боятся даже подходить, знают, что он самый опасный противник и попался им в руки по чистой, нелепой случайности. Над первогодкой знатно поиздевались, вряд ли тот сможет самостоятельно передвигаться.  Вообще-то, Эндо всегда носил на руках и спине Такииши. А сам рыжий мог запросто бросить брюнета на земле под дождём и уйти домой. Тащить на своём горбу незнакомца не хочется, но… «Я смогу загладить хоть часть своих дерьмовых поступков, если вытащу сопляка и верну к Ямато?»

***

— Нам надо что-то делать!  Эндо ненавидит бессмысленное сотрясание воздуха и бесполезные крики. Сидит на крыше рядом с Умэмией, слушает столпов и заместителей сквозь кипящие звуки серой жидкости в черепушке. Хочет ту штуку, из людей в чёрном, чтобы стереть из памяти фотографию. На Такииши пара синяков, ничто в сравнении с побоями после боя с главой Ветролома. Сакура же выглядит мёртвым на снимке. — Зачем тебя шантажируют?! Почему похитили Сакуру?!  — Все проблемы из-за баб, — Эндо закуривает и играется с зажигалкой, подаренной бесёнком, — смекаешь, Цубакино?  — Шизука… И что ты предлагаешь?! Обменять их?! Только через мой труп! — Мне похуй, если надо будет и тебя заебашу, — от облака дыма кашляют все, — и девку сам притащу. Что мне твои долбаебы? Чисто размяться.  — Но, Эндо-сан, — Нирэи не хочет отвлекаться на ссоры между школьниками, нужно скорее вернуться к обсуждению плана спасения, — вы же ещё здесь. Значит, не поступите так с Шизукой?  — Желешка, только ты сейчас меня не бесишь. Почему у первогодки мозги лучше ваших пашут, а?  — О чём ты?! — Я принципиально не приведу ему тёлку, перебьётся, старый пень, — Эндо метко кидает бычок в рассаду помидоров, — не хочется просить о помощи, но, видимо, придётся. Поможете спасти Харуку?  *** — Почему ты взял нас с собой?  Цубакино теребит подол юбки и нервно елозит по всему заднему сиденью. Эндо жестокий, несдержанный и яростный. Для него не проблема расправиться в одиночку с толпой головорезов в огромной усадьбе. — Ты, — Ямато кивает в сторону Цубакино, — пойдёшь защищать свою тёлку. По-любому попытаются достать её, пока я занят, а все носятся по городу в поисках Хару. А уёбушек будет на подстраховке.  Умэмия не обращает внимания на оскорбления, прекрасно понимает причину ненависти Эндо и не осуждает. Он правда поступил некрасиво, совсем не по-мужски. Просто у них с Такииши закрутилось всё с бешеной скоростью и времени обдумать, как преподнести информацию без сильных потерь, не было.  Разговор о важности и ценности близких людей перетёк в пылкие поцелуи и объятия. Хотел донести до Такииши одно, а в итоге расплавился под взглядом янтарных глаз. Наглядно показал — в одиночку невозможно испытать такую бурю чувств. Увлёкся и сгорел без остатка в страстном пламени. Он не собирался просить у Эндо благословения или разрешения на отношения, но и встретиться после секса в ванной, спалившись с потрохами — тоже. Ямато строго обозначил границы в квартире, которые Хадзиме чётко соблюдал. Нельзя было пересекаться с утра, нужно убраться из дома, пока брюнет не проснулся. Никаких экспериментов на кровати Эндо, не прикасаться к любимой чёрной кружке с пентаграммой и собакой, держащей в пасти оторванную руку. Даже Такииши вступился за посудину и вломил подзатыльник, когда спросонья Умэ достал чашку.  «Она только для Ямато.» Отношение Такииши к Эндо долгое время были неизведанной территорией.  Чика рьяно защищает дорогие вещи парня: не позволяет прикасаться к коллекции виниловых пластинок и покрытой тонким слоем пыли акустической гитаре. Без раздумий бьёт за попытку даже рассмотреть поближе и прикоснуться к ограниченному тиражу каких-то философских книг. Умэмия охуел, узнав о предложении переспать втроём. Такииши не советовался с ним, просто поставил перед фактом, поделился смешанными чувствами. За ужином, как ни в чём не бывало, сказал, что Эндо отказался участвовать в групповом сексе из-за любви к Харуке Сакуре. Рассказал, что хотел поцеловать в клубе, заставить таким диким способом вернуться к себе. Честно признался — Ямато важен, без него невыносимо и непривычно.  Умэмия достаточно терпелив и умеет прощать самые страшные косяки. Разговаривал с Такииши всю ночь, объяснял психологию людей и почему изменять плохо.  «А разве это измена? Я люблю вас двоих. Что в этом плохого?» Путём долгих и очень долгих объяснений, рассуждений и прочей болтовни, они пришли к выводу — Эндо друг, самый лучший и близкий. Чика просто не в состоянии различать подтипы любви, делит мир на чёрное и белое, забывая о других цветах. Умэмии нравится помогать и наставлять, учить понимать самого себя. Сакура, как и Такииши, был чистым листом, который Эндо заграбастал и вставил в свою книгу жизни. — Я не знал, что Чика предложил тебе секс с нами двумя.  — Не ебёт меня, Хуемия, — Ямато злобно дёргает коробку передач и газует, едва Цубакино заходит в клуб, — Хару и Такииши могут быть мертвы. Из-за меня.  — В этом виновны только похитители, Эндо. Не ты их убил. И в конце концов, я уверен, что они живы! Чего ты нос повесил? Сакура сильный, для него пара ударов пустяки!  Поддержка длится до открытого в переписке изображения. Чужой телефон хрустит в руке главы Ветролома и Хадзиме сомневается, что сможет оставить разборки на одного Эндо. Как стоять в стороне, когда на экране такое? — Уроды! Он же совсем ребёнок!  — Я не понимаю, — пальцы тарабанят по рулю, отвлекая блондина от ругательств, — всё думаю, как они смогли схватить сразу двоих? Что Хару, что Такииши — неебически сильны. Бесёнок в состоянии работать в команде даже с малоприятными персонами, уверен, что объединился бы даже с Такииши.  — Может их похитили по одному?  — Вряд ли, — машина боком влетает в поворот, — Харука шёл к вам домой, Чика должен был вернуться из зала к этому времени. Они точно пересеклись.  — Ты не боялся их встречи с глазу на глаз?  — Хару обещал не лезть в драку, не выяснять отношения и не ввязываться в неприятности, — Эндо горько усмехается и краем глаза ловит сочувствующий взгляд, — напиздел, получается.  — Мы их спасём, всё будет хорошо. Рука на плече подбадривает, помогает собраться с силами и даже слабо улыбнуться. Умэмия может безгранично раздражать и нервировать своим существованием, но конкретно сейчас Ямато рад, что приглушил свою ненависть и попросил о помощи именно его. 

***

Эндо обожает делать всё с размахом. Эпичное и кинематографическое появление в его духе.  — Это… Эндо, ты прикалываешься?  — Что? Я не пойду туда с голыми руками.  Рюкзак «на случай важных переговоров» в багажнике всегда вызывал интерес у Сакуры, а запрет влезать в него без разрешения только усиливал желание заглянуть внутрь. Ямато всегда злостно фыркал и задвигал в дальний угол. Убеждал, что у них должны быть маленькие тайны друг от друга. Интересно, Харука бы охуел, узнав содержимое рюкзака? Однозначно.  В потайной рюкзак отправлялись ништяки, которые никому не стоило видеть. Телескопическую дубинку подогнал Сюдзи на семнадцатилетние, чисто по приколу. Собранные в домашних условиях четыре бутылки «Коктейля Молотова» отправились следом в большой отдел. Два чёрных кастета с ножами внутри были отдельной любовью, Эндо тренировался с ними только в зале и ни разу не доставал в драках. Ему и без них хватало сил, да марать красивую матовую поверхность кровищей не хотелось.  — Настало ваше время.  — Эндо, прошу, скажи, что они не настоящие!  Умэмия достаёт со дна рюкзака коробку со значком гранат, опасливо приоткрывает и надломленно стонет. Конечно они не настоящие. Качественная реплика, купленная на одной из страйкбольных площадок. — Они мощнее того дерьма, которым мы пользовались на игре. Помнишь, как работают?  — Помню-помню. — Удивлён, что ты не предлагаешь решить вопрос мирно, — скалится Эндо и подкидывает гранату в руке, — попросил бы со своей миленькой лыбой отпустить наших, глядишь и сработало бы.  — Я не одобряю твои методы, но Сакура в опасности. В реальной. Так что, давай поскорее разберёмся здесь и пойдём за нашими интровертами.  — Понеслась пизда по кочкам.  Хлопок багажника звучит пушечным взрывом.  Энди вытрясет всю информацию о местонахождении своего бесёнка.  Разъебёт весь особняк и старого пердуна.