Invictus

Неужели под стражу был заключен невиновный волшебник? Эта статья прольет свет на несовершенство системы уголовного правосудия Министерства Магии в надежде на то, что, возможно, расследование о побеге из Азкабана будет пересмотрено до суда над Сайрусом Пиллоуби в Визенгамоте в ноябре. В Азкабан совершили проникновение? Ни один другой источник новостей не сможет проинформировать вас лучше об этом, чем «Ежедневный Пророк». Мы обещаем предоставлять вам ту информацию, которую вы, наши читатели, заслуживаете как граждане Магической Британии. Я, Гермиона Дамблдор, поделюсь с вами информацией, полученной из эксклюзивного интервью с главой Отдела Магического Правопорядка Гаспаром Дюфрейном. По словам Дюфрейна, авроры были оповещены еще в начале апреля, когда в ОМП поступила новость о том, что из тюремной камеры Азкабана сбежал высокопоставленный заключенный. В настоящее время Министерство не дало позволения на разглашение имени этого заключенного. Не было ни взрывов, ни магически проделанных брешей в стенах тюрьмы, все защитные чары остались нетронутыми. Как же заключенный мог просто раствориться, словно в воздухе, из магической тюрьмы? Ему помог Сайрус Пиллоуби, сотрудник Министерства Магии, Отдела Магического Транспорта, офиса порт-ключей. По словам Дюфрейна, этот сотрудник навещал сбежавшего заключенного всего за несколько недель до исчезновения. Его имя занесено в журнал посещений тюрьмы, а его палочка была предъявлена в качестве удостоверения личности проверяющему сотруднику. ОМП наложил Приори Инкантатем на его палочку, обнаружив шокирующий список заклинаний, которые наводят авроров на мысль, что он каким-то образом ответственен за проникновение. Звучит весьма подозрительно, не так ли? Слишком подозрительно. Авроры до сих пор не знают, как мог быть осуществлен побег. Мало того, когда авроры проводили легилименцию над Пиллоуби, воспоминания о его визите в тюрьму странным образом отсутствовали. Немного покопавшись, я обнаружила, что ни один из коллег Пиллоуби не нашел достаточной мотивации для подобного поступка и даже не думал, что он способен на такой подвиг с помощью магии. В ОМП считают, что Пиллоуби помогли совершить такой побег другие темные волшебники. Что же думаю я? Я думаю, что его подставили. Возможности для таких жестоких заговоров безграничны: от возможного обмана с Оборотным зельем до использования проклятия Империус и забвения. Мы не должны исключать эти варианты при расследовании преступлений такого масштаба. В дело вступает Джеффри Вулрич, сотрудник Отдела Магических Происшествий и Катастроф, штаб-квартиры стирателей памяти. Мистер Вулрич уже некоторое время является другом мистера Пиллоуби по работе. Он сообщил мне довольно интересную информацию о мистере Пиллоуби. За несколько недель до побега к мистеру Пиллоуби обратились люди, которых Вулрич назвал «альянсом чистокровных». Эта банда темных магов попыталась завербовать Пиллоуби в свою организацию, деятельность которой сосредоточена на темной магии и гнусных антимаггловских взглядах. Пиллоуби отказался и, по словам Вулрича, довольно резко высказался о деятельности банды и ее главаря. «(Банда) занималась темными искусствами и прочим, — говорит Вулрич. — Они занимались темными искусствами и все такое. Они пытались завербовать его, но он послал их к черту. Ему не нравился парень, возглавлявший всю эту шайку-лейку. Сказал, что он полный профан, ничто и никто. Говорил, что они помешанные придурки и все закончат в Азкабане. Забавно, как все обернулось, правда?». Возможно, это не так уж забавно, но ирония действительно присутствует. Неужели мистера Пиллоуби подставила эта организация? Неужели где-то на свободе гуляет темный волшебник, способный совершать столь невозможные магические подвиги? Заслуживает ли невиновный человек того, чтобы его держали в таком ужасном месте в ожидании суда? Очень немногие, вышедшие из тюрьмы, возвращаются в общество прежними. Число ведьм и волшебников, сходящих с ума в тюрьме, вызывает тревогу. Отчасти это связано с темной магией, заключенной в ее стенах, страшными и не внушающими доверия охранниками (дементорами) и нечеловеческими условиями содержания заключенных. Стены тюрьмы Азкабан до сих пор были неприступны. С момента основания тюрьмы в XVII веке из нее не сбежал ни один заключенный. Большинство заключенных умерли от отчаяния, потеряв желание жить, и были похоронены на том же острове. Это нарушение, естественно, должно заставить нас усомниться в эффективности Азкабана как магической тюрьмы для британских преступников. Многие в мире волшебников не знают о мрачной истории Азкабана. Азкабан был построен в XV веке, его нельзя было найти, и он был скрыт от маггловского мира с помощью определенных скрывающих чар. Азкабан принадлежал темному волшебнику по имени Экриздис, который практиковал в крепости различные виды темной магии и заманивал туда маггловских моряков, чтобы пытать и убивать их. После его смерти скрывающие чары исчезли, обнажив крепость, в которой поселились дементоры. Волшебные власти опасались разрушать крепость, так как в ней обитало огромное количество дементоров, которые потом начали бы искать себе другое пристанище. Когда в 1692 году был принят Международный Статут о секретности, небольшие тюрьмы для волшебников стали представлять опасность. Были разработаны планы строительства новой тюрьмы для волшебников на небольшом Гебридском острове, но, когда Министром Магии был избран Дамокл Роул, он настоял на использовании Азкабана в качестве тюрьмы, рассматривая обитавших там дементоров как преимущество. Несмотря на протесты, этот план был воплощен в жизнь, и его эффективность не подвергалась сомнению до тех пор, пока министр Элдрич Диггори не посетил остров в 1735 году и не пришел в ужас от бесчеловечных условий содержания и уровня отчаяния и безумия, которые дементоры вызывали у заключенных. Диггори создал комитет по поиску альтернативных мер и охранников для тюрьмы, но в итоге его усилия оказались напрасными, так как он безвременно скончался, заразившись драконьей оспой. С тех пор эффективность тюрьмы не подвергается сомнению и не оспаривается волшебниками Британии. Однако стоит задаться вопросом, можно ли доверять дементорам, не проявляющим никакой лояльности, охрану самых опасных преступников Британии? Дементоры, в конце концов, руководствуются источником пищи — счастьем и положительными эмоциями ведьм и волшебников. Мой отец, директор школы чародейства и волшебства Хогвартса, Альбус Дамблдор, давно выступает против использования дементоров в качестве охранников в тюрьме Азкабан. Использование их мотивов может привести к опасной смене лояльности. Возможно, это уже происходит? Другого объяснения этому, казалось бы, немагическому проникновению в столь непробиваемую крепость нет. А что же эта ужасающая банда темных волшебников? Подобные «спящие ячейки», которые продолжают поддерживать антимаггловский фанатизм, — та самая опасность, которой мы должны быть обеспокоены в мире волшебников. Затаившись, они угрожают нашему существованию в том виде, в котором мы его знаем. Темная магия — это раковая опухоль нашего общества, а идеология чистоты крови будет продолжать разделять наши сообщества и отравлять население Британии, если мы позволим ей существовать. Сейчас на свободе находится опасный заключенный, способный на экстремальное магическое насилие и разрушения. Был ли это план темного альянса с самого начала? Действительно ли Сайрус Пиллоуби был подставлен для совершения этого ужасного преступления, став легким козлом отпущения в гнусных планах этой террористической группы? Что касается лидера этой банды, то я, Гермиона Дамблдор, хочу сказать вам только одно. Отступись сейчас, потому что твое время на исходе.

__________________________________________________

Том стоял в кабинете своего бывшего профессора. Он огляделся по сторонам, вспоминая бесчисленные заседания Клуба Слизней, на которых он присутствовал. — Как здорово снова видеть вас, мой мальчик, — воскликнул Слизнорт, похлопав Тома по спине. — Надеюсь, у вас все хорошо? — Вполне, профессор. — Признаюсь, мне довольно любопытно, почему вы спросили именно об этом зелье. Оно довольно малоизвестно… и, по сути, имеет лишь одно применение. Цель этого зелья — определить, является ли ваш любимый человек вашей родственной душой. По правде говоря, это скорее миф. Я никогда раньше не слышал, чтобы кто-то варил это зелье, а тем более использовал его таким образом, — Слизнорт бросил косой взгляд в сторону Риддла. — Есть ли где-то счастливая ведьма… или волшебник, я полагаю, стоит спросить? По какой причине вы хотите сварить такое зелье? Том снисходительно улыбнулся. — Есть одна ведьма, сэр. — О, но это же замечательно, Том! Кто же эта счастливая ведьма? Том опустил голову. — Пока что мы держим все в секрете. Брови Слизнорта поднялись вверх — О, о, я понимаю. Что ж, это… достойно восхищения. Полагаю, в наши дни это всегда хорошая идея. Признаюсь, я всегда думал, что вы сойдетесь с мисс Блэк, поскольку вы всегда были довольно близки, но я заметил, что она помолвлена с мистером Орионом Блэком. Они верны своей семье, знаете ли. У Блэков очень сильная родословная. Они следят за тем, чтобы все так и оставалось. — Это точно, сэр. Слизнорт на мгновение замер, глядя на Риддла, а затем хмыкнул. — Верно. Что ж, у меня все еще есть копия книги с инструкциями по приготовлению. Как я уже писал, ее больше не издают, — он начал рыться в своем столе и достал старую, выцветшую книгу. — Могу я спросить, сэр, — начал Риддл, — как должно действовать зелье? — О, ну… вам понадобятся слезы вашей ведьмы. Это один из ключевых ингредиентов. Насколько я помню, на его приготовление уходит около трех месяцев, и… ах да! Вот оно, — Слизнорт перелистнул книгу на страницу с рецептом зелья. — Да, восемьдесят восемь дней на приготовление зелья. — Могу я взглянуть, сэр? — Конечно, конечно! — он протянул Тому книгу. Том взглянул на страницу и сразу отметил, что это было довольно сложное зелье с несколькими редкими и дорогостоящими ингредиентами. Слезы Адониса (инструкция по приготовлению) Ингредиенты: Щепотка соли Нила 2 слезы суженого 5 капель крови дракона 2 крыла феи 3 щепотки измельченного когтя грифона 20 капель медовой воды Одна веточка сушеной лаванды (только листья, измельченные в ступке пестиком) 37 капель утренней росы 1 капля масла Нима 2 свежих листа паслена 1 головка чертополоха, высушенная и мелко нарезанная Инструкция: 1. Добавьте все ингредиенты в небольшой котел, за исключением когтя грифона, крови дракона и слез суженого. 2. В ночь на половину луны первого месяца перемешайте пять раз против часовой стрелки. 3. Утром в полнолуние второго месяца добавьте слезы суженого, коготь грифона и кровь дракона. Перемешайте три раза по часовой стрелке. 4. На восьмидесятый день перемешайте одиннадцать раз против часовой стрелки, затем пять раз постучите по котлу палочкой. 5. На восемьдесят восьмой день варка зелья будет завершена. Оно должно быть белого цвета, перламутровой консистенции, как раковина морского ушка. 6. Добавьте две слезы зельевара. Если зелье станет синим, то эта пара — настоящие родственные души. Если зелье станет красным, то они не подходят друг другу. — Как видишь, Том, когда зелье будет готово, ты добавишь свои слезы. Если зелье станет синим… — То она моя родственная душа. — Э-э-э, да. Но, Том, это все миф. Практически легенда. Не следует основывать отношения на таком зелье. Оно не было проверено или исследовано. — Конечно, сэр. Я не планирую этого делать. Я все равно привязан к ней, независимо от зелья. Это просто… бонус, — Том подмигнул. Слизнорт рассмеялся. — Почему бы тебе не сварить его здесь, Том? Я уверен, что у меня есть большинство ингредиентов. Я могу держать его запертым в запасной лаборатории. Все будет как в старые добрые времена! Помнишь наши уроки Зельеварения? Том усмехнулся. — Как же такое забыть? У Макнейра до сих пор есть шрам после того, как он взорвал свой котел, неправильно приготовив Доксицид. Слизнорт сделал возмущенное лицо. — Кто же, черт возьми, добавляет листья конопли вместо эссенции болиголова в Доксицид? Этот парень никогда не был способным учеником. Том с трудом подавил улыбку. — Хорошо, Том. Ты знаешь, где находятся мои запасы для зелий, сбегай туда и возьми все по списку, а я пока приготовлю котел. Тебе нужно будет вернуться сюда со слезами позже в этом месяце, в ночь первого полумесяца.

__________________________________________________

Этой ночью Гермиона лежала на спине в постели Тома. Он же лежал на боку, лицом к ней, его рука по-хозяйски устроилась на ее животе. Луна светила ярко, и ее отблеск проникал в темную комнату, освещая его лицо. Глаза его были закрыты, выражение лица выглядело умиротворенным, словно во сне. Завтра воскресенье. Завтра она должна пойти на чаепитие и очередную тренировку с Дамблдором. Ей не хотелось думать о Дамблдоре, когда она лежала в постели Тома. Что-то в этом причиняло боль. Гермиона собиралась что-то приготовить для Тома, но вечер принял другой оборот. Они провели его в постели, часами целовались, касались друг друга, исследовали свои тела и шептались в темноте. От его настроения у нее началась нервная дрожь. Она никогда не знала, какого Тома ей ожидать. Временами он был подозрительным параноиком. Временами — жестоким собственником. А иногда он мог быть очень мягким и нежным. Во время секса Том часто был груб и агрессивен, словно в нем жила какая-то дикая, ничем не сдерживаемая часть, которую ему нужно было изгнать из себя, как будто Гермиона была его священником. Но после он обычно обращался с ней так, словно она была сделана из хрусталя. А еще был очень умный и прилежный Том, который был так похож на нее саму. В ту ночь они тихим шепотом говорили о магии и строили свои догадки. Он поднимал вопросы, о которых она никогда не задумывалась, и бросал вызов ее собственному мышлению. Когда он впервые попросил ее приходить каждый вечер, Гермиона подумала, что в какой-то момент их разговоры могут стать скучными, но оказалась весьма удивлена. Их общение плавно перетекало из легкого, легкомысленного подшучивания в сильное физическое влечение и глубокие философские дискуссии. Когда наступала тишина, она никогда не была неловкой, как того ожидала Гермиона. Это было спокойное молчание, не напряженное, без дискомфорта, но наполненное удовольствием от общения с другим человеком, что, как ни странно, и было ей нужно. Том не ждал от нее разговоров. Ему было нужно, чтобы Гермиона просто существовала в его пространстве. Гермиона не могла отделаться от отчетливого ощущения, что понимает его, и что ее тоже понимают. Как получилось, что она почувствовала себя настолько знакомой с человеком, которого должна была ненавидеть? Том заставлял ее чувствовать, что она действительно может достичь всего, к чему стремится. Он заставлял ее чувствовать себя непобедимой. Она посмотрела на его лицо. Это было лицо невероятно опасного темного волшебника. Но для Гермионы это было лицо возлюбленного. Неужели именно таким был для нее Том Риддл? Эта мысль привела ее в ужас. Как такой парадокс мог существовать внутри нее? В эти тихие минуты, когда он спал, Гермиона думала обо всех способах борьбы с ним. Она закаляла себя, напоминая себе о долге перед близкими. Напоминала себе, что он — зло, что его, скорее всего, нельзя изменить. Я не смогу его изменить. Я убью его. Это единственный способ. Его рука прижалась к ее коже. Она почувствовала холодный металл его кольца на своей руке. Взглянула на него. Тогда его красивое лицо выглядело почти ангельским. Как обманчиво. Гарри называли мальчиком, который выжил. Но Том был мальчиком, которого никто не хотел. — Я хочу тебя, — прошептала Гермиона. Но было уже слишком поздно. Гермиона знала, что урон уже нанесен. Теперь она должна была убить его. Сможет ли она сделать это, когда придет время? Как случилось, что этот совершенный образец человека стал одним из самых опасных темных волшебников, которые когда-либо существовали? Гермиона вспомнила, как летом вместе с родителями смотрела документальные фильмы о серийных убийцах и удивлялась тому, что их собственные друзья и семьи всегда считали их прекрасными людьми. Ей казалось, что они совсем помешанные, если не замечали всех признаков. Неужели и Гермиона стала такой? Она сглотнула. И знала ответ. Но все же… Девушка посмотрела на лицо Риддла. Его бледная кожа неземным образом сияла в лунном свете. Она хотела его. Гермиона подумала, что, возможно, он тоже хотел ее. У нее защемило в груди, и она вознесла молитву всему волшебству во вселенной. Она молилась, какой бы незначительной она ни была… чтобы каким-то образом ее оказалось достаточно, чтобы спасти его. Она не надеялась. Она не верила. Она просто молилась об этом, а потом заснула.

__________________________________________________

Статья Гермионы вызвала большой переполох в Магической Британии. По всему Министерству прошлись шепотки, а на улицах начались волнения. Волшебники были в ужасе от мысли о том, что среди них есть опасный заключенный, а по магическим районам Лондона поползли слухи о банде темных магов. В Отдел Магического Правопорядка посыпались письма и сообщения от разгневанных ведьм и волшебников, требующих обнародовать больше информации о заключенном. Азкабан стал темой для разговоров в преддверии министерских выборов, которые должны были состояться в октябре. Была ли эта тюрьма по-прежнему эффективна для содержания самых опасных преступников Британии? Действительно ли дементоры были приемлемыми охранниками? В последнее время эти вопросы были у всех на слуху. Царил страх и назревал мятеж. Ведьмы и волшебники повсюду с подозрением относились к чистокровным, даже обвиняли их в участии в заговоре. На Министерство оказывалось огромное давление, чтобы оно предприняло что-то в отношении Сайруса Пиллоуби. Посыпались письма с требованием освободить его. Гаспар Дюфрейн, хотя и был несколько раздражен статьей и связанным с ней давлением, почувствовал почти облегчение. До выхода статьи, когда бы он ни заикнулся о том, что Сайруса, скорее всего, подставили, начальство его затыкало. Им нужен был козел отпущения, и он был идеальным кандидатом. У него не было ни жены, ни семьи, ни близких друзей. Они хотели, чтобы все это дело было улажено и замято до того, как общественность узнает о проникновении. Даже министр Мун намекнул, что вряд ли удастся поймать виновного, если Сайруса действительно подставили. Улики были налицо: он был тогда в тюрьме. Это выглядело компрометирующе, и никто не стал бы винить Министерство, увидев такие доказательства. Конечно, суд над ним состоялся бы, но это был бы тихий процесс, не имеющий под собой никакой реальной основы. Зато теперь весь процесс получил широкую огласку, и Министерство резко изменило свою позицию. Теперь на Гаспара оказывалось сильное давление, чтобы он начал расследовать подставу Пиллоуби. Это была почти невыполнимая задача, но он чувствовал себя лучше, зная, что Сайрус мог выйти на свободу. Он не мог смириться с мыслью, что невиновного человека отправят в это ужасное место. Он даже согласился с Гермионой в ее оценке Азкабана и его охранников. Одной статьей ей удалось сделать то, что не удавалось многим политикам и работникам Министерства. В течение многих лет велись дискуссии о неприемлемости Азкабана, но ни одному из них не удалось вселить такие сомнения в умы британцев. Гаспар удивлялся интуиции Гермионы и ее способности добиваться перемен. Мужчина сидел в своем кабинете и смотрел на старый экземпляр «Пророка». Оттуда на него смотрела фотография Гермионы. Он старался не думать о ней в течение двух недель, прошедших с тех пор, как девушка появилась в его кабинете и задала миллион вопросов. Гаспар считал ее красивой. Его удивляло и в какой-то степени привлекало ее упорство. С тех пор, как умерла его жена, Гаспар вообще не думал о ведьмах. Конечно, Гермиона была почти вдвое моложе его. Ему было тридцать восемь, и за последние десять лет после смерти жены он не искал себе спутниц жизни, сосредоточившись на карьере. В тридцать лет он стал самым молодым главой Отдела Магического Правопорядка. Гаспара даже можно было назвать легендой в мире волшебников. После войны он поймал и посадил в тюрьму больше темных волшебников, чем любой аврор до него. Именно он упрятал за решетку Доминика Хаузлера. Его нервировало, что злобный ученый-маг снова на свободе. Тем более что на левом боку у него остался страшный шрам от встречи с этим самым волшебником. Несмотря на влечение к ведьме, он был поражен ею. Как ей удалось получить такие сведения об организации темных волшебников? Он слышал лишь слухи об этом. Именно такими они и были. Слухами да и только. У него никогда не было веских доказательств, тем более связи между этой группой и реальным преступлением. Это была интригующая для него информация. Но Гаспар опасался, что других зацепок, других доказательств у него больше не будет. Ведь существовали процедуры и протоколы, которых он должен придерживаться. Гаспар снова уставился на ее фотографию. Он не мог отделаться от мысли, что для столь юного возраста она была весьма блестящей ведьмой. Приближалось мероприятие Министерства. Банкет по случаю инаугурации после выборов, на котором политики могли произнести свои речи и общаться с самыми богатыми и влиятельными гражданами Британии. Гаспара там ждали. Он хотел попросить Гермиону Дамблдор пойти с ним, но, когда дело дошло до этого, то почувствовал, что ему чертовски неловко спрашивать о таком. Возможно, потому что она была немного моложе. Возможно, потому что она была дочерью Альбуса Дамблдора. А ведь Дамблдор был его хорошим другом. Возможно, потому что у него почти десять лет не было никаких намеков на романтические связи. Гаспар вздохнул. Ничего не поделаешь. Он с ума сойдет, если даже не попытается спросить ее. Мужчина вытащил лист пергамента с печатью ОМП и написал ей письмо. Он отправит ей сову завтра.