Invictus

Что есть ад? — Страдание о том, что нельзя уже более любить.

Достоевский.

Это был вечер понедельника, когда Том практиковался в астральных искусствах. Он планировал на несколько дней уехать из Лондона в Албанию, где пройдут их занятия с Зефирисом: ему было необходимо научиться обретать телесную форму при проецировании своей души. Он также рассчитывал, что Зефирис владеет необходимыми знаниями о том, как проецировать душу в очень отдаленные места. Ведь Том считал, что это очень мощный, хотя и опасный навык, который он очень жаждал получить. Ради этого путешествия Риддл даже взял отгул на работе, к тому же, возражения против того, чтобы уехать на некоторое время, испарились вместе с тем, когда он узнал, что Гермиона отправилась на неделю в Болгарию. На самом деле он искал причину для отъезда. Ему не терпелось добиться прогресса, ведь в последнее время он был рассеян и готов вернуться к своим занятиям темной магией. Убедившись, что защита и чары на квартире надежны, он лег на кровать и принялся отделять свою душу от тела. И тут он резко встал, его душа уже смотрела на свое физическое тело, лишенное теперь жизни. И лишь тонкая, блестящая серебристая нить соединяла его душу с телом. Теперь, когда он уже дважды расколол свою душу, проецировать ее было немного легче. Отсутствие тех частей, что были заключены в его крестражи, сделало его душу намного легче. Не зря астральные искусства считались темным искусством. Если отделить свою душу от тела, чтобы путешествовать в таком виде, то может произойти одна из двух вещей. Физическое тело человека может погибнуть, а душа окажется в подвешенном состоянии и будет бродить по земле, как призрак. Либо же физическим телом может завладеть другой путешественник души. Дело рискованное, но Том не был бы исключением, не будь он таким смелым. К счастью, он успел научиться защитным чарам, которые использовали многие путешественники. По сути, с помощью древних рун вокруг физического тела человека образовывался непроницаемый магический круг. Том уставился на красную руническую сферу, светившуюся на деревянном полу вокруг его кровати. Осторожность лишней не была, когда дело касалось его души. Он решил осмотреть квартиру Гермионы, пока ее не было дома, при условии, что на здании не будет тех защитных барьеров, которые не позволят ему проникнуть внутрь. В воспоминаниях Альфарда Блэка он мельком видел, где она живет, и с тех пор его не покидало любопытство. Путешествовать с помощью души было гораздо быстрее, чем физически. Это даже невероятно, что человек может сделать, не будучи привязанным к плоти человеческого тела. Через несколько минут Том стоял в историческом районе Горизонтальной Аллеи. Это была благополучная часть волшебного сообщества, с продуманными зданиями и старинной архитектурой. Дом был построен во французском стиле, с барочными карнизами и горгульями, расположенными с каждой стороны. Том вспомнил номер, который набирал в телефонной будке, чтобы попасть внутрь, но тот ему не понадобился. Он подошел к зданию и сразу же проверил его на наличие защитных чар. Если бы оно было защищено от духов, то он не смог бы переступить порог. Но, к его счастью, он смог пройти прямо сквозь стены и попасть в вестибюль. Воспользоваться лифтом было пока невозможно, ведь Том еще не обрел телесную форму и не мог нажать на кнопку. Вместо этого он просто взлетел вверх сквозь этажи в поисках нужного пентхауса и, к своему сожалению, по пути увидев множество того, на что предпочел бы не смотреть. Добравшись до коридора на этаже Гермионы, Том пожалел, что у него нет с собой палочки, чтобы проверить защитные чары, которые она установила на дверь своей квартиры. Он сделал мысленную пометку сделать это позже, когда будет здесь лично. Том прошел прямо через парадную дверь ее квартиры и начал осматриваться. Там было безупречно чисто, и он предположил, что это дело рук домового эльфа. Полы в квартире были из старого темного дерева. На стенах и потолках были дорогие обои, золотые бра, сложные украшения и лепнина. А еще она была действительно огромной. Ее квартира занимала весь пентхаус. Через бесконечные от пола до потолка окна он мог видеть всю Горизонтальную Аллею и даже дальше — весь Лондон. Отсюда было видно Лондонский мост, сияющий над Темзой. Том пересек гостиную с персидскими коврами и бордовыми, бархатными честерфилдскими диванами. В квартире со вкусом сочетались винтажный викторианский стиль и современный ар-деко. Они органично вписывались во все пространство, и он подумал, не она ли лично занималась оформлением. Сам Риддл не заботился о подобных вещах в своей квартире, но все же он мог оценить красоту и искусную сдержанность, которые требовались для того, чтобы облачить простоту в элегантность. Это напомнило ему о модной, но неподвластной времени манере Гермионы одеваться. Том осознал, что зачастую не спешит рассматривать ее внешность, словно она — произведение искусства, которое нужно медленно проанализировать и оценить по достоинству. Но пока что он и не увидел здесь ничего, что вызвало бы у него подозрения. Возможно, когда Том научится приобретать телесную форму, то сможет обыскать квартиру более тщательно. Том еще некоторое время бродил по пространству, пока не нашел то, за чем пришел – ее книги. И был чрезвычайно доволен тем, что обнаружил. Гермиона была единственным человеком, у которого был более продуманный и широкий ассортимент литературы, чем у самого Тома, за исключением разве что Малфоя. Он осматривал корешки книг, о многих из которых никогда не слышал. Но не мог достать их с полок, поэтому довольствовался просмотром названий. Книги о магических существах, Зельеварении, Нумерологии, Прорицаниях, Истории магии и несколько книг о разных Чарах. Здесь были и маггловские произведения, которые он сам не узнавал, сделав себе пометку найти их позже. Через несколько минут Том был уже разочарован, ведь некоторые книги ему хотелось изучить досконально, особенно те, что касались зелий. Ему было интересно, обладает ли она какими-то особыми способностями в Зельеварении благодаря тому, что ее мать занималась этим искусством. Его взгляд упал на детскую книгу – "Сказки Барда Бидля". Она была ему знакома, хотя он никогда ее не читал. В его детстве в приюте никогда не читали сказки. Еще у Гермионы был экземпляр "Истории магии" Батильды Бэгшот. Том заметил, что выглядит она старой и потрепанной, хотя была опубликована лишь в прошлом году. И лишь пожал плечами: если кто и был способен надругаться над книгой, так это его ведьма. Он успел подметить, что она просто помешана на литературе. — У тебя будет столько книг, сколько пожелает твое сердце, маленькая ведьма, — прошептал он. Он просмотрел еще несколько книг. О некоторых Том слышал, а какие-то узнал впервые: "Стандартная книга заклинаний, 1 курс" Миранды Гуссокл; "Магическая теория" Адальберта Вафлинга; "Руководство по трансфигурации для начинающих" Эмерика Свитча; "Тысяча магических трав и грибов" Филлиды Спор; "Магические отвары и зелья" Арсениуса Джиггера; "Фантастические твари и где они обитают" Ньют Саламандера; "Темные силы: Руководство по самозащите" Квентина Тримбла. Затем Риддл взглянул на нижнюю полку: "Взлет и падение Темных Искусств"; "Сборник распространенных проклятий и их противодействия"; "Перехитрить Темные Искусства"; "Заклинания для самозащиты"; "Противостояние безликим"; "Древние руны для чайников"; "Магические иероглифы и логограммы"; "Магические иероглифы"; "Продвинутый перевод рун"; "Стандартная книга заклинаний, 2-6 курсы" Миранды Гуссокл; "Сущность: Поиск"; "Достижения в чарах"; "Самые сильнодействующие зелья"; "Продвинутое зельеварение"; "Домашняя жизнь и социальные привычки британских магглов"; "Продвинутая трансфигурация"; "Квиддич сквозь века". Где она нашла все эти книги? Том сделал мысленную пометку проверить некоторые из них. Он надеялся, что среди них есть книги, касающиеся ее способностей к заклинаниям, в частности, технике двойного и тройного заклинания. Возможно, этому ее обучил Дамблдор, но Том не мог припомнить, чтобы тот когда-либо совершал подобные подвиги. Том выглянул в сад и увидел, как домовой эльф возится с растениями на террасе. Трав и флоры здесь также было просто невероятное количество. “Похоже, она еще и фанатка растений”, — хмыкнул он про себя. Том прошелся по кухне, вновь поражаясь размерам ее квартиры, высоким потолкам и дорогим светильникам. Серебряная нить, привязывавшая его к телу, начала неуютно натягиваться — так всегда бывало, когда он отсутствовал слишком долго. Внезапно он отвлекся на свои мысли и остановился. Перед ним, на кухонном столе, стояла стеклянная посуда для выпечки с прозрачной крышкой. Под ней лежала партия булочек, точно таких же, как те, что ему прислали в магазин месяц назад. Он улыбнулся быстрее, чем сам это осознал. — Попробуй отрицать теперь, маленькая ведьма, — пробормотал он. Риддл протянул руку, чтобы коснуться крышки, но ладонь прошла сквозь стекло. — Путешественник души с пристрастием к булочкам. Интересно. Том обернулся на звук незнакомого женского голоса. Его взгляд остановился на женщине, стоявшей в нескольких футах от него, в столовой. Это была пожилая, но обладающая какой-то нестареющей красотой ведьма. У нее были темные с серебристой проседью волосы, которые спадали до талии буйными локонами. Одета она была безупречно, с дорогими украшениями и колдовским снаряжением. Она смотрела на него своими пронзительными зелеными глазами. Том посмотрел на нее в ответ, сузив глаза. — Ты кто, черт возьми, такая? Женщина смело встретила его взгляд. — Я — Виолетта, — в ее голосе слышался сильный французский акцент. Он нахмурил брови. — И что вы здесь делаете? Она улыбнулась. — Я могла бы задать вам тот же вопрос. Том поднял бровь, оглядываясь по сторонам. — Как вы можете меня видеть? Она широко развела руки, ладонями вверх. — А вы как думаете? Кожу Тома покалывало. — Вы либо путешественница души, либо призрак. Женщина снова улыбнулась и кивнула. — Я хожу среди живых, но я не одна из них. Он склонил голову набок. — Вы мертвы. — Да. Внезапно к Тому пришло понимание. — Вы — провидица. Француженка, которая обитает в этих квартирах. Она загадочно улыбнулась. — Вижу, моя репутация идет впереди меня... впрочем, как и ваша, месье Риддл. Его брови приподнялись. — Вы знаете мое имя? — Я много чего знаю. Он огляделся по сторонам. — А живущую здесь девушку знаете? Призрак мягко улыбнулся. — Я никогда с ней не разговаривала. Но я очень хорошо ее знаю. — Откуда вы знаете мое имя? Зеленые призрачные глаза пронзили его, казалось, они светились сверхъестественной сущностью. — Я видела множество ваших жизней... в эфире. Глаза Тома сузились. — Вы — провидица. Вы можете видеть будущее? — Могу, — пробормотала она. — Я могу видеть твое будущее... и все его изгибы, повороты... и направления. — Неужели? — глаза Тома загорелись, вспыхнув красным. — И что же вы видите? Виолетта уставилась на него. — Ваше будущее темное. Самое темное из всех, что я когда-либо видела. Челюсть Тома напряглась. — Правда? Призрак кивнула. Том хотел расспросить ее подробнее, но отчего-то уже знал, что она ему ничего не скажет. Увидеть призрака будучи путешественником души было совсем другим делом. Она выглядела гораздо более человечной, чем если бы он смотрел на нее своими смертными глазами. И казалась очень реальной. Кроме того, Том испытывал странное благоговение перед этой ведьмой. Была ли она ведьмой при жизни? От ее присутствия веяло торжественностью, и это заставило его чувствовать почтение. Ее губы сложились в знакомую улыбку, и она окинула Тома пристальным взглядом. — Девушка, которая живет здесь. Вы связаны, да? Том слегка наклонил голову. — Это вы мне скажите. Ее улыбка расширилась, зеленые глаза игриво блеснули. — Не сомневаюсь. Она — твоя родственная душа. Брови Тома взлетели вверх. — Простите? — Вы меня не услышали? Том прижал язык к щеке. — Я... услышал, да, — он говорил очень медленно. — Но вы сказали... что она — моя родственная душа? Виолетта посмотрела на него так, словно он был глухой. — Да. Так и есть. Том недоверчиво рассмеялся. — Вы говорите это так непринужденно. Как будто объявляете, что сегодня вторник. Она улыбнулась. Улыбки давались ей так легко. — На самом деле сегодня понедельник, месье Риддл. Том понял, что ему нравится этот призрак, и в то же время он чувствует себя обезоруженным ею. — Откуда вы знаете, что она — моя родственная душа? Виолетта сделала шаг вперед, затем прислонилась к стене и посмотрела на него. — Когда мы, провидцы, смотрим на человека, мы можем видеть его ауру, ее цвета. Обычно цвета родственных душ каким-то образом совпадают. Если у кого-то есть вторая половинка, то видна только половина ауры. Ваши цвета довольно контрастные. Он вскинул бровь. — Контрастные? Что вы имеете в виду? — Я вижу только половину вашей ауры. Она абсолютно черная, как ночь. Но девушка, которая живет здесь. Гермиона. Ее аура чисто белая, как облака. Я никогда не видела таких цветов. Это очень необычно. Это потому, что вы не просто родственные души... а близнецовые огни, или зеркальные души. Вы — противоположности. Вы — холодный змей на земле, месье Риддл, а ваша Гермиона — пылающий в небе феникс. Том окинул ее подозрительным взглядом. — Я никогда не верил в родственные души. Она хихикнула. — Вам и не нужно, месье. Это не имеет значения. Вы ведь верите в девушку, которая живет здесь, не так ли? В конце концов вы здесь, в ее доме, — ее зеленые глаза сверкнули. — Вы скучаете по ней. Он ухмыльнулся. — Что еще вы видите в будущем? Виолетта улыбнулась. — Я не могу вам сказать... а вы не можете угрожать мне смертью, месье Риддл, потому что я уже мертва. Риддл рассмеялся. — Вам повезло, — Тома несколько нервировало то, что она, похоже, знала его секреты. Он задался вопросом, знает ли она и секреты Гермионы. Женщина игриво поджала губы, но глаза ее были серьезны. — Эта девушка... она искупит твою душу. Защитит ее. Брови Риддла резко нахмурились, и он сделал шаг вперед. — Что вы имеете в виду? Призрак покачала головой. — Это предстоит выяснить вам. Вы попытаетесь вести ее за собой. Но вы также должны позволить ей вести себя. Прежде чем Риддл успел ответить, женщина повернулась и прошла сквозь кирпичную стену квартиры, исчезая в ночи.

______________________________________________

Том не был полностью уверен в правдивости того, что утверждала женщина. Призраки были известны тем, что лгали и вмешивались в дела ведьм, волшебников и магглов просто потому, что им больше нечем было занять свое бесконечное время. Однако что-то в манере речи призрака пробудило его любопытство. Возможно, это в сочетании со странными снами о Гермионе и Tempaestus, а также то, что он чувствовал к ней... привело Тома к мысли, что это вполне возможно, что родственные души действительно существуют. Том никогда не представлял себя со спутницей. Он никогда не задумывался о настоящих романтических отношениях или браке. Возможно, учитывая обстоятельства его рождения, он даже сторонился этой идеи. Вальбурга Блэк, грубо говоря, никогда не была для него чем-то большим, чем теплым телом для секса, и он надеялся, что так для нее все и останется. К несчастью, она обставила даже Меропу Мракс и влюбилась в него, как дура. Он ненавидел, когда женщины навязывали мужчине свои чувства. Учитывая странные обстоятельства его собственного рождения, это его раздражало. Его мать влюбилась в парня, который не любил ее в ответ, и так родился Том Риддл, которому пришлось прожить черствое и лишенное красок детство в приюте. А все потому, что какая-то идиотка вбила себе в голову понятия о любви и родственных душах. Не то чтобы Том был не способен сделать лимонад из данных ему жизнью лимонов , но это уже не важно. Дело в том, что Том не предполагал, что когда-нибудь захочет кого-то или будет нуждаться в ком-то. Он считал, что не способен на это. И до сих пор не был уверен, что способен на такой уровень страсти или любви. Одержимость и желание? Да. Любовь? Он не знал. У него не было опыта в подобном. Нуждается ли родственная душа в любви? Можно ли наслаждаться преимуществами такого союза, не имея возможности направлять эту эмоцию в нужное русло? Какие преимущества дает наличие родственной души? В течение многих лет он кое-что мимоходом слышал о магии родственных душ, но, поскольку никогда не верил в них, то и не обращал внимания на эти конкретные знания. Теперь же его интерес был спровоцирован. Утром он планировал сразу же отправиться в Албанию, но у него возникло острое желание изучить эту тему подробнее. Он решил, что сможет утолить его утром, до отъезда. Том следил за тем, как натягивалась серебряная нить, пока он проделывал путь в несколько миль назад в свое тело. Он глубоко вздохнул и открыл глаза. Риддл снова был в своей квартире, окруженный светящимся красным кругом из рун. Том быстро снял защитные чары и лег спать.

______________________________________________

Около шести утра Том уже рыскал по библиотеке Малфой-мэнора, пока не нашел нужную ему книгу. Он достал ее с одной из верхних полок и провел пальцами по старинному фолианту в кожаном переплете, украшенному синим и золотым шитьем: “Магия души”. Том открыл книгу и осторожно пролистнул хрупкие страницы. Она была переписана вручную сицилийскими колдунами шестнадцатого века, Том уже изучал ее несколько лет назад в поисках информации о крестражах. В книге не оказалось ничего полезного о расщеплении души, но он припоминал, что читал в ней что-то о родственных душах. Книга была витиевато и кропотливо переписана на среднеанглийском языке с узорчатыми заглавными буквами и оригинальными иллюстрациями эпохи Возрождения. Он еще пролистал ее, пока примерно на полпути не наткнулся на главу, в которой подробно описывался миф о родственных душах. Это была история из "Симпозиума" Платона, рассказанная Аристофаном. Согласно греческой мифологии, люди изначально были созданы с четырьмя руками, четырьмя ногами и головой с двумя лицами. Испугавшись их могущества, Зевс разделил их на две части, обрекая на то, чтобы они всю жизнь провели в поисках своих вторых половинок. По мнению колдунов эпохи Возрождения, истинная история заключается в том, что ведьмы и волшебники произошли от самих богов, откуда и взялась их магия. Чтобы не дать волшебникам стать слишком могущественными, боги разделили их души пополам и обрекли их на вечное перерождение в поисках второй половины души. Том оторвался от чтения и увидел Абраксаса, входящего в библиотеку через двойные двери. — Доброе утро, мой Лорд. Мне показалось, что я слышал, как кто-то прошел через камин. Том кивнул, но ничего не ответил. Он был в размышлениях, пытаясь осмыслить среднеанглийский фольклор. На его взгляд, это были лишь мифы и средневековая тарабарщина. Тем не менее Том понял, что в любом фольклоре почти всегда есть доля правды. — Я думал, вы собираетесь путешествовать в течение этой недели, мой Лорд. Видимо, планы изменились? Том рассеянно покачал головой. — Нет... нет, я уеду. Просто сначала мне нужно кое-что изучить. Абраксас подошел ближе и сел в кресло напротив Тома, сидевшего у очага. Он наклонил голову, обратив внимание на книгу в его руках. — Опять изучаем души, да? Том бросил взгляд на Абраксаса. — Что-то в этом роде. — Я прочесал эту книгу вдоль и поперек. Могу рассказать все, что ты хочешь знать. Том снова поднял глаза. — Зачем тебе понадобилось прочесывать именно эту книгу? Абраксас ухмыльнулся и слегка хихикнул. — Когда-то давно я читал о родственных душах. Это заинтересовало Тома. Он оторвал глаза от книги и окинул Абраксаса изучающим взглядом. — Зачем ты читал о родственных душах? Малфой выглядел несколько смущенным. — Ну... однажды я подумал, что Пеория Паркинсон может быть моей второй половинкой. Еще на четвертом курсе. Том уставился на Абраксаса пустым взглядом. Абраксас неловко перемнулся на своем месте. — Не смотри на меня так, это была случайная ошибка. Ты бы видел, какие у нее сиськи. Она была подходящей ведьмой. И до сих пор ею является. Том дважды моргнул. — Ты думал... Пеория... была твоей родственной душой? Абраксас вздохнул. — Это была случайная ошибка, Том. Не самый лучший момент в моей жизни. Она была первой ведьмой, которую я... ну, ты понял. Том медленно усмехнулся. Затем он рассмеялся, покачав головой. — Ты такой сопляк, Малфой. Законченный придурок. Абраксас в свою очередь рассмеялся. — Ну, давай, еще посмейся надо мной. Том прекратил, но на его лице все еще читалось скрытое веселье. — Это просто уморительно. Абраксас Малфой, главный чистокровный холостяк Лондона, совращенный Пеорией Паркинсон. Абраксас покачал головой. — Ты особенно часто выводишь меня из себя. Но, кажется, я давно не видел, чтобы ты смеялся, Том. Глаза Риддла уже снова сканировали книгу. — Не привыкай к этому. — И не мечтал, — Абраксас взглянул на Тома. — Я серьезно, я знаю почти все о родственных душах. — Ну ладно, — коротко сказал Том, захлопывая книгу. Он глубоко вздохнул. — Что это за история о том, что волшебники и ведьмы — боги, а их души разделены пополам? — Ах, да, — пробормотал Абраксас. — Многие чистокровные семьи, самые старые, заметь, до сих пор верят в это. То есть в то, что ведьмы и волшебники — дети богов. Поэтому чем чище кровь, тем лучше. Согласно мифу, боги разделили души своих детей пополам, чтобы не дать их магии стать слишком сильной, чтобы в конечном итоге не дать им развязать войну с людьми, или магглами. Им приходилось перерождаться в поисках своей настоящей второй половинки. В некоторых случаях проходили сотни и даже тысячи лет, прежде чем две души возрождались в одной жизни и находили друг друга. Такое случалось крайне редко. Но когда это происходило в единичных случаях, существовали определенные ритуалы, которые можно было выполнить. Том приподнял бровь. — Какие ритуалы? Абраксас, казалось, задумался. — Я думаю, это должно было быть в книге о Связи Душ... Я попрошу Добби проверить, если хочешь. На поиски может уйти немало времени. Если я правильно помню, там было особое заклинание, с помощью которого можно было определить, нашел ли человек свою половинку. Затем проводился ритуал, который мог связать две души воедино, навсегда соединив их и их магические ядра. Полагаю, там было что-то о серебряной нити души и о том, как она соединяет родственные души. Существовал способ использовать эту нить для создания связи. Конечно, связь душ могли создать любые два человека, но только если две души были настоящими родственными душами, магическая сила, которая могла бы возникнуть в результате такого союза, была бы астрономически велика. Непобедима, на самом деле. На лице Тома застыла маска, но под ней проглядывал интерес. — Понятно, — Том внезапно усмехнулся. — И ты произнес заклинание, чтобы узнать, является ли принцесса Пеория твоей второй половинкой? Абраксас мгновенно поник. — Ну да, ну да, продолжай издеваться надо мной. Том снова рассмеялся, против воли. — Ты ведь серьезно так и сделал, да? Чертов тупица. — Да, и это не дало результатов, и я был просто потрясен, а потом все эти чертовы отношения пошли прахом. Глаза Тома опустились, и он явно сдерживал громкий смех. — Я помню, как старушка Пеория из-за чего-то завелась, но я и понятия не имел, что ты с ней переспал. Теперь все ее нытье обрело смысл. Абраксас склонил голову набок и ухмыльнулся. — Если говорить начистоту, то, по-моему, все было наоборот. Она трахнула меня, причем хорошо и как надо. Том наконец откинулся назад, прикрыл глаза рукой и поддался смеху. — Салазар, мне нужно больше спать. Я совершенно измотан. Абраксас ухмыльнулся, увидев, что Том совершенно зашивается. — Почему ты изучаешь эту тему, Том? Том вздохнул и бросил взгляд на Абраксаса. — Я не изучаю. Просто случайно наткнулся на эту книгу и нашел рассказ о волшебниках и богах увлекательным. Абраксас засиял. — О да, ужасно увлекательно. Я вырос, слушая эти сказки и мифы. По правде говоря, все старейшие магические семьи до сих пор верят в это, просто они не говорят об этом в современном социальном климате. В наше время это не очень популярно. — Нет. Я думаю, что нет, — Том встал. — Я бы все равно хотел прочитать книгу о Связи Душ. Пусть твой домовой эльф найдет ее для меня. Взгляну на нее, когда вернусь. — Конечно, мой Лорд. Желаю удачи в ваших начинаниях, пока вы путешествуете. — Благодарю, Малфой, но мне не понадобится удача. — Нет, конечно, нет. Тогда, мы встретимся в субботу? — Перенесем на следующую. — Очень хорошо. Том похлопал Абраксаса по плечу. — Увидимся, когда я вернусь, Бракс. И быстро ушел. Абраксас смотрел вслед уходящему школьному другу и задумался о том, что снова оказался в общей гостиной Слизерина, как в старые добрые времена... всего лишь на мгновение. Он боялся, что пройдут годы, прежде чем он снова увидит того Тома... а может быть, и никогда больше не увидит своего старого друга. Малфой отложил этот момент в памяти, чтобы в следующий раз, когда Том проклянет его... напомнить себе, что на самом деле он любит его. Он мог вынести всю тяжесть гнева Волан-де-Морта, лишь бы знать, что его друг все еще рядом, просто скрывается где-то под поверхностью, как бы глубоко ни был зарыт.