Invictus

Гермиона торопливо стучала каблуками по мощеным улочкам Косой Аллеи, направляясь на работу в "Ежедневный Пророк". Утреннее солнце только-только пробивалось над вершиной банка Гринготтс, который, как она полагала, был взбудоражен новостями об их потенциальном конкурирующем учреждении. На девушке была новая мантия, приобретенная в "Твилфитт и Таттинг". Она была полностью одета в белое: юбка ее элегантного платья-футляра заканчивалась чуть выше колен, а верхняя мантия с высоким воротником, украшенным серебром и золотом, опускалась до щиколоток; длинные рукава мантии доходили до локтей, а затем ниспадали, сужаясь к коленям. Утром Гермиона уделила особое внимание своему внешнему виду, поскольку днем у нее была назначена встреча в Министерстве Магии с самим Министром, а также с несколькими другими важными персонами для обсуждения вопроса о создании нового банка. Она была совершенно права в том, что ее влияние в "Пророке" и положение в британских социальных кругах были гораздо более весомыми, чем незначительная должность в Министерстве, значок мракоборца или работа над законами. Ажиотаж вокруг Гермионы Дамблдор, подкрепленный ее статусом продуктивной писательницы и восходящей светской львицы, ее новаторским чувством моды, скандальными слухами о ее рождении и происхождении, сообщениями о ее блестящих академических и магических способностях, заразительной харизмой, все это послужило созданию сказочного образа Гермионы, которым Великобритания была полностью очарована. Ее приглашали на все вечеринки, мероприятия Министерства и гала-концерты. Блестящие предложения Гермионы, которые она вскользь высказывала на званых обедах и за чаем, немедленно доводились до сведения руководства, и она обнаружила, что ее ежедневно засыпают приглашениями «обсудить ее стратегические рекомендации». Это было все, о чем мечтала Гермиона — шанс что-то изменить в волшебном мире в целом. Конечно, у нее появилось и несколько политических врагов, особенно среди тех, кто не разделял ее оптимистичный взгляд на мир, маглов, волшебных существ и маглорожденных. Но в любом из миров всегда найдутся фанатики, полагала Гермиона, и не позволяла им заглушать свой блеск. Она вошла в офис и направилась на второй этаж, где перед окном редакции новостей стоял ее стол. В тот момент большая комната представляла собой кишащий улей из писателей, редакторов и прытко-пишущих перьев. Окно возле ее стола выходило на Гринготтс, расположенный прямо напротив входа в Лютный Переулок. Она посмотрела на темный туманный переулок, ощущая чувство дискомфорта внизу живота, словно зловещие бабочки трепетали крыльями. Гермиона недооценила Тома Риддла. Она знала, что в исходной временной линии, в которой она уже не факт, что находилась, он работал в "Горбин и Бэркес" около десяти лет, прежде чем убить Хепзибу Смит, чтобы создать крестражи из медальона Слизерина и чаши Пуффендуй. Затем он исчез еще на десять лет, путешествуя по миру в поисках диадемы Когтевран и погружаясь в Темные Искусства, чтобы позже вернуться в Британию. Тогда он был внешне почти неузнаваем из-за кардинальных магических трансформаций, которым подвергся. Гермиона предполагала, что за это время, которое приходилось примерно на 1960-е или 1970-е годы, он должен был начать собирать поддержку и армию, а затем заклеймить своих последователей Темной Меткой. По сути, она ошибочно полагала, что в свои молодые годы Риддл вообще ничего не предпринимал, работая продавцом. Несомненно, она ошиблась. Он уже действовал в роли Темного Лорда, сея смуту и беспорядки. У него уже был тщательно продуманный план, и его маленькая шпионская сеть Пожирателей Смерти была подготовлена к его последующему возвращению в Британию и ожидала, чтобы поддержать его приход к власти. Ей придется приложить немало усилий, чтобы уничтожить эти семена раздора, которые посеял Риддл. К счастью, Том еще не успел создать большую часть своих крестражей. Она прибыла сюда на самое становление его кровавой карьеры, поэтому надеялась, что сможет найти дневник, каким-то образом сорвать это чертово кольцо с его пальца и уничтожить крестражи. Дневник был у Люциуса Малфоя, так что, возможно, первоначально его доверили Абраксасу. Гермиона прикинула, что, возможно, ей удастся убедить Тома и Абраксаса отдать ей крестражи. В конце концов, мухи ловятся на мед. Гермиона села за стол, достала перо и увесистый учебник, планируя провести утро за исследованиями. Она работала над новой статьей, наводящей на размышления о призраках и прошлых жизнях, и у нее был крайний срок ее сдачи, на который могла повлиять встреча в Министерстве. — Доброе утро, Когрод, — улыбнулась Гермиона и помахала рукой одному из своих коллег по офису, грубому гоблину с блестящими черными волосами и крючковатым носом. Он бросил на нее напыщенный косой взгляд и многозначительно развернул стул в другую сторону. — О, не беспокойся о нем. Переживет. Он просто немного расстроен статьей о Гринготтсе, — сказала Юлессия Барон, добрая чистокровная ведьма и выпускница Хогвартса с Пуффендуя, они с Гермионой прекрасно ладили. — Хочешь чаю? — О, да, не откажусь, пожалуй. Эрл Грей, если есть, — Гермиона улыбнулась и вернулась к работе. Спустя несколько часов и чашек чая Гермиона полностью погрузилась в свои исследования и написание статьи, изучая два воплощения призрака по имени Граф Корнуэльский, который, по легенде, был одной и той же душой, которая дважды ходила по земле и в обеих жизнях становилась призраком. За работой Гермиона не заметила, как прошло время, пока зачарованные часы на ее столе не начали визжать и выбрасывать пар, сильно раздражая ее коллег. — О Боже! — вскрикнула она, вскакивая со своего места. — Я опоздаю на встречу! Гермиона тут же сбежала вниз по лестнице и поспешила к выходу из офиса "Ежедневного Пророка", намереваясь воспользоваться секретным министерским камином в "Дырявом Котле", но он, к сожалению, находился в другом конце Косой Аллеи, при этом слишком близко, чтобы аппарировать и не чувствовать себя глупо из-за этого. Гермиона торопливо цокала каблуками по мощеной дорожке, когда столкнулась с высоким джентльменом, уронив папку с заметками. — Хэй! Помедленнее, — упрекнул незнакомец. — О боже, простите! — жалобно простонала Гермиона, наклонившись, чтобы собрать свои записи. — Я так спешу, и не увидела вас! — Нам действительно пора прекратить подобные встречи, Гермиона. Куда ты так спешишь? Гермиона подняла голову и увидела Тома Риддла, который смотрел на нее с изумленным выражением лица и выглядел таким же язвительным и губительным, как обычно. — Боже правый, это вы. Он озадаченно рассмеялся. — Я тоже рад снова тебя видеть. Должен сказать, что ожидал более теплого приветствия, учитывая нашу последнюю встречу. Ее щеки вспыхнули при этом напоминании. Она сжала челюсти и вздернула подбородок. — Так получилось, что я направляюсь в Министерство и почти опаздываю, так что, если вы меня извините… — Полагаю, чтобы обсудить идею твоего нового банка? — Том провел языком по верхним зубам, улыбаясь. Гермиона фыркнула от нетерпения. — Это не мой новый банк. Я просто... организую своего рода аналитический центр. Объединение лучших умов для достижения общей цели. — Тогда комитет, — ухмыльнулся он. Ведьма не могла не понять, что он насмехается над ней. — Да, — ответила она ледяным тоном, — что-то вроде вашей маленькой злодейской банды… маленького комитета гадюк. Он вновь усмехнулся, пожав плечами. — Они просто мои старые школьные друзья, Гермиона. — Конечно, — она одарила его ядовитой ухмылкой. — Почему ты так ко мне относишься, маленькая ведьма? — было видно, что он с трудом сдерживает улыбку. Ее сердце пропустило удар. — Уверена, что не понимаю, о чем речь. — Верно. У тебя сегодня такой деловой образ, броская строгая мантия, — она выпрямилась, борясь с желанием опустить взгляд и осмотреть себя. — На мой вкус, в ней недостаточно видно кожу, — сказал он злобно. Она встревоженно огляделась вокруг, чтобы убедиться, что они не находятся в зоне слышимости кого-либо. — Да, ну, к счастью, мантия создана не для вашего удовольствия. Он широко ухмылялся, пока его взгляд скользил по всей ее фигуре. — Ничего страшного. У меня яркое воображение. Гермиона нахмурилась, с трудом сдерживая подступающую тошноту от вида его блестящих белых зубов и горячего взгляда. — Хорошо. Потому что ваше воображение — это все, что у вас когда-либо будет. Он тихо хихикнул и повернулся, чтобы уйти. — Приятной встречи с Министром, Гермиона. — Приятной работы продавцом! — кинула она ему в спину, заставив Риддла рассмеяться. Скоро, Гермиона. Скоро.

______________________________________________

Дорогой Абраксас, Пожалуйста, простите мой внезапный уход с бала прошлой ночью. Надеюсь, я не обидела вас, но время уже было довольно позднее, а у меня, к сожалению, приближался срок сдачи статьи. Я никак не могла отпроситься с работы в понедельник утром. Празднование было великолепным и очаровательным, и мне было так приятно познакомиться со всеми вашими товарищами из Хогвартса. Благодарю за приглашение и сообщите, пожалуйста, вашей дорогой матери, что я надеюсь встретиться с ней в ближайшее время. С нетерпением жду возможности осмотреться в вашей прекрасной библиотеке. С уважением, Г. Д.

______________________________________________

— Добро пожаловать, добро пожаловать, мисс Дамблдор. Присаживайтесь, — Министр Мун указал на место прямо перед собой. Он сидел за длинным черным обсидиановым столом. С ним было еще пять чиновников министерства, которых он представил Гермионе как свой Кабинет министров, в который входили административный помощник, старший советник, глава финансового отдела, советник министра по экономике и старший заместитель министра. Рядом с Гермионой сидела Делорис Виг, а также гоблин по имени Торпин и оборотень (никто не знал, что он оборотень) по имени Брут Квинтус. Брут был блестящим волшебником, экспертом в области магической архитектуры и весьма сведущим в некоторых других областях знаний, а именно в алхимии, арифмантических уравнениях и древних рунах. Гермиона разыскала его, уже зная, кем он является. В это время он был довольно известным волшебником, и только в более поздние годы его жизни выяснилось, что он оборотень. На своем пятом курсе она прочитала его биографию. Гоблин Торпин был абсолютно предан министерству, поскольку был близким другом Альбуса Дамблдора, которому был обязан жизнью. Он выступал в качестве связующего звена между волшебниками и гоблинами, но в последнее время гоблины не желали сотрудничать с ним. Она обратилась к опыту Брута и Делорис, чтобы собрать комитет по строительству и проектированию нового банка. Гермиона предоставила всем копии своих записей. — Мисс Дамблдор, — начал министр Мун, — вы весьма умная ведьма, и я благодарю вас за этот хорошо изученный материал и за блестящее предложение. Это то, чем Министерство уже давно должно было заняться, но вся эта бумажная волокита, вы понимаете… За время моего правления я успел накопить немалое наследие, однако это еще одна звездочка, которую мне хотелось бы получить до окончания моего срока, так сказать. Вы хотите что-нибудь сказать в присутствии всех нас? Гермиона глубоко вздохнула. — Ну… я действительно считаю, что гоблинов неправильно понимают и что с ними очень плохо обращаются. Волшебники и гоблины всегда питали друг к другу обиду и недоверие, и я не думаю, что для изменения этой ситуации потребуется много времени. Считаю, что должно быть больше законов, защищающих и поддерживающих гоблинов и их права, и я готова в какой-то момент провести кампанию по этому вопросу. Однако монополия Гринготтса не является ни справедливой, ни моральной, ни даже законной. Должны быть альтернативы, чтобы не было монополий такого рода. Знаете ли вы о процентных ставках, которые гоблины берут по кредитам? Члены кабинета обменялись взглядами. — Да, мы смутно с этим знакомы. — Вы также знакомы с курсом обмена золота на маггловские деньги? Иностранной валюты на галлеоны? То, что они взимают, просто возмутительно. Я считаю, что гоблины в своей жадности допускают слишком много вольностей. Я также обсуждала это с мистером Квинтом, который является чрезвычайно опытным алхимиком и имеет опыт тестирования драгоценных металлов и их магических свойств. Мы все знаем, что существует регулируемая министерством формула соединения золота, из которого состоят наши галлеоны. Господин Квинтус протестировал галлеоны, и процент золота в составе снизился почти на два процента. Итак, это не так уж и много при испытании одного галлеона, а когда речь идет о миллионах галлеонов? Они обогащаются золотом! Господин Квинт принес с собой пергаменты с результатами своих анализов и исследований. Министр выглядел совершенно ошеломленным. Члены его кабинета обменялись обеспокоенными взглядами и немедленно запросили копии исследований и пергаментов. Гермиона продолжила. — Он также считает, что гоблины разработали и наложили чары на новейшую эмиссию золота. Это разновидность чар призыва. По сути, они прокляли золото, чтобы оно всегда возвращалось в руки гоблина. Гермиона уже сейчас приложила все усилия, чтобы заставить Брута Квинта проверить золото, потому что смутно помнила, что слышала об этой конкретной ситуации с гоблинами, но фактически она не была раскрыта до 1980-х годов. К тому времени волшебный мир потерял очень много денег в золоте, а вовлеченные в это гоблины безмерно набили свои карманы. Это привело к массовым арестам, и немало гоблинов оказалось в Азкабане. Гермиона предположила, что спасет несколько гоблинов от дементоров, если раскроет эту махинацию заранее, и сохранит много денег волшебников. К тому же, даст Министерству вескую причину вложить деньги в новый волшебный банк, что было просто здравым смыслом, поскольку, когда доходило до дела, гоблинам просто нельзя было доверять. — Уже давно пришло время открыть новое банковское учреждение для британского волшебного сообщества, Министр. Было слишком много звоночков и разговоров о восстаниях гоблинов. На самом деле даже последнее восстание гоблинов произошло менее пятидесяти лет назад! Ведьмы и волшебники должны иметь выбор, где хранить свое золото. Миссис Виг умеет обращаться с оберегами и защитными чарами, и я верю, что если мы объединим нашу магическую безопасность с маггловскими методами, то сможем предложить безопасную и честную альтернативу Гринготтсу. Министр смотрел на Гермиону так, словно никогда раньше ее не видел. Он молчал несколько минут. — Но что произойдет, — начал старший заместитель министра, — когда гоблины поднимут восстание из-за того, что волшебники вывозят свое золото из Гринготтса? Гермиона не могла поверить своим ушам. — Если гоблины планируют восстание, они в любом случае будут искать повод. Это может стать причиной, но мы будем готовы и подавим беспорядки, если это случится. Лучше сразу во всем разобраться. Вы согласны? — О, действительно, мисс Дамблдор, — сказал министр Мун. — Это блестящий способ убить двух зайцев одним выстрелом, так сказать. Министр продолжал смотреть на Гермиону, пока Брут начал подробно объяснять свои методы исследования и тестирования, а Делорис поделилась своими идеями относительно лучших методов безопасности и того, чем новый банк будет отличаться от Гринготтса. Гермиона даже намекнула на возможность использования нового метода магического отслеживания золота с использованием древних рун, который позволил бы создать систему, подобную маггловскому методу ношения банковских карт. — Блестяще. Просто блестяще, — сказал министр. — Мы еще обсудим этот вопрос. Договоритесь о регулярных встречах, чтобы конкретизировать детали этого проекта. Когда встреча завершилась и Гермиона собрала оставшиеся записи, к ней подошел Министр Мун. — Гермиона, — начал он. — Мне бы искренне хотелось, чтобы вы посетили небольшое собрание у меня дома вечером в ближайшую среду. На мероприятии будут несколько моих близких друзей и коллег по службе. Я бы хотел подробнее обсудить вашу будущую карьеру. Признаюсь, я шокирован вашим уровнем инициативности и изобретательности. В таком юном возрасте это указывает на очень многообещающее будущее. Неудивительно, что вы носите фамилию Дамблдор. Рот Гермионы слегка приоткрылся. — Я… но… приятно слышать подобное от вас, Министр. Спасибо. Он кивнул, задумчиво наблюдая за ней. — Кажется, у вас есть страсть и глубокое понимание маггловского мира. Думаю, мы сможем найти этому хорошее применение. Ее глаза расширились. — Мне бы очень этого хотелось, Министр Мун. Он снова кивнул. — Очень хорошо. Мы еще поговорим. Ждите сову с моим личным приглашением. — Спасибо, сэр. В тот вечер Гермиона аппарировала домой, чувствуя себя так, словно весь мир был ее устрицей. Что-то в этом времени казалось правильным, как будто ей всегда суждено было здесь оказаться. Живя в своем собственном времени, она всегда чувствовала себя изгоем, незваной, как будто никогда не была… подходящей. Даже будучи героиней войны, она не ощущала себя особенно оцененной или, возможно, лучше сказать, понятой. Впервые с тех пор, как она оказалась в 1948 году, Гермиона задалась вопросом, действительно ли она захочет вернуться домой, если появится такая возможность. Но, конечно, она вернется. Как нелепо! Она скучала по своим родителям, Гарри и Рону. Тем не менее, она размышляла, что если сможет изменить нынешнюю ситуацию и жизни всех к лучшему, то, конечно, останется здесь навсегда. Без вопросов. Гермиона провела ночь, празднуя свою маленькую победу сытным ужином, состоящим из сосисок и пюре, а на десерт полакомилась горячим яблочным пирогом и мороженым. Той ночью она сидела на балконе, задрав босые ноги и слизывая с ложки яблоки и мороженое. Глядя на звезды, она погрузилась в размышления, но не о Роне или Гарри… или даже Дамблдоре или Абраксасе Малфое… Вместо этого она позволила себе подумать о Томе Риддле, его идеальных зубах и о том, как бы он прокомментировал ее сегодняшние достижения.