Invictus

Альбус Дамблдор сидел в своем кабинете, корчась от невыносимой головной боли. Вот уже несколько часов он заново переживал, изучал, оплакивал и перебирал воспоминания, которые юная мисс Грейнджер так охотно подарила ему. Поначалу он не до конца ей верил, слишком рано жизнь научила его не выказывать недоверия до тех пор, пока оно не будет полностью и искренне заслуженно. Такое доверие со стороны девочки почти околдовало. Ее вера в него. Профессор был совершенно очарован ее воспоминаниями; лишь слегка — событиями будущего и гораздо больше — эмоциональной наполненностью ее воспоминаний. Ведьма питала к нему глубочайшее уважение, она и двое ее друзей. Само по себе это не было так уж необычно — он вполне привык к славе волшебника, который в одиночку уничтожил темного волшебника Гриндевальда. К тому времени, похоже, события Великой Волшебной Войны отошли на второй план, и он дожил до прихода к власти еще одного темного лорда. Освободится ли он когда-нибудь от этих испорченных маньяков? Казалось, они размножались, как кролики. Альбус вздохнул. Нет, девочка, похоже, не питала к нему такого же уважения, как ее друзья. Для нее он был не просто знаменитым дуэлянтом или искусным волшебником, но в некотором роде героем. Спасителем, своего рода символической фигурой высшей морали… Воплощением доброты. Воплощение Света. Это испугало Дамблдора. Ибо он действительно считал себя неспособным к такого рода лидерству. Это была единственная причина, по которой он отказался от должности Министра Магии, несмотря на бесчисленные просьбы принять ее. Страх охватил его, вызвав тысячи крошечных мурашек на руках. Он начал потеть, то останавливаясь, то расхаживая взад-вперед по своему кабинету. Появление девочки, без сомнений, сулило опасность. Ибо ему предстояло не только противостоять еще одной угрозе всему волшебному миру в целом, восходящему темному лорду, который уже был способен на, казалось бы, невозможные магические подвиги… Но в его руках также находилась судьба этой девочки. А в ее сознании таились секреты будущего... Роковое искушение для Альбуса Персиваля Вулфрика Брайана Дамблдора. Она сказала, что надеется изменить будущее к лучшему. Слишком велик был подобный соблазн для Альбуса. Но как ему оправдать ожидания юной ведьмы? Внутри него всегда шла борьба с худшей версией себя. Власть была его самым большим желанием и одновременно самым большим страхом. Его слабостью. Он был совсем не таким, каким представляла его себе эта молодая женщина. Но он отчаянно хотел быть именно таким. Альбус всегда стремился думать о высшем благе. Ставил весь мир выше себя и тех немногих людей, которых он нежно любил. Временами профессор становился холоден по этой причине. Он был вынужден быть рациональным. По какой-то причине, известной только его будущему "я", этот зеленоглазый мальчик по имени Гарри был приговорен к смерти. Это приводило его в бешенство — не знать, почему. Не видеть картину целиком. Кем был этот темный маг? Темная пустота неизвестности угрожала его способности к здравомыслию. А к этой девочке и двум ее друзьям он испытывал только горе. Горе матери Марии, пожертвовавшей своим сыном ради блага всего мира. Альбус тяжело дышал, вытирая выступивший на лбу пот. Жив ли он все еще там, в будущем? Ему не было дано ясно увидеть свою судьбу. Возможно, ведьма намеренно скрыла это. Дамблдор все расхаживал и расхаживал по кабинету. Нет. Не он был героем этой истории. Эта роль останется мисс Грейнджер. Склянки привлекли его взгляд. Девочка, сама того не осознавая, принимала его за некую отцовскую фигуру. Альбусу стало противно от самого себя, от своего эгоистичного желания использовать ее ради ее знаний о будущем. Как собственное секретное оружие. Он думал об этом с того самого момента, как она открыла рот. Но при виде пьедестала, на который возвела его Гермиона Грейнджер, ему стало стыдно. Он почувствовал себя недостойным. Мерзким. Альбуса вдруг охватило гулкое чувство одиночества. Он почувствовал, как оно вытекало из него, рвалось наружу, словно изголодавшееся существо, поселившееся в его груди. Колени подкосились, и он рухнул в кресло. Голова раскалывалась. Грудь болела. Вся тяжесть мира давила на него, пока желчное отчаяние не стало душить. Мановением палочки на столе появилась фотография, которая много лет была скрыта от посторонних глаз. Он взглянул на свою более юную версию, что держала за руку красивого молодого блондина. Фотография пришла в движение, и двое молодых людей улыбнулись друг другу, а затем рассмеялись, повторяя момент, когда была сделана фотография. Альбус оторвал взгляд от колдографии и уставился на палочку в своей руке. Затем, в порыве чего-то, в чем ему не хотелось бы признаваться, он с силой швырнул палочку через всю комнату. Та ударилась о книжную полку и упала на пол. Профессор опустил голову между колен и разразился рыданиями, полными сожалений.