Землетрясение: Шахты Разлома

      «И сказали они: 'Мы поставим всю Империю перед тобой на колени!' А тот прокричал в ответ: 'Нет! Поднимите её с колен!'

Таинственные записи.»

***

      Наступала ночь… Очередной мрак окутал гавань, словно пеплом, не оставив и шанса для лунного света, и звёзд. Ничего не оставалось, кроме огней от факелов в некоторых зданиях. Гавань спала, как и жизнь в ней.              Павильон тоже спал. Все разошлись по своим комнатам, уходя в мир снов, туда, где счастье их ждёт больше всего… Ведь надежды на лучшее побуждали искру света в сердцах, что быстрой кометой пыталась пробраться в сознание каждого и подарить спокойствия хотя бы в объятиях ночи.              Но Люмин не могла уснуть. Страх заставлял тело содрогаться каждую секунду. Или это был просто холод… Но так или иначе перед глазами пролетали картинки увиденного. Варны… их страдания, потери и мятеж. Всё это закольцевало в события, разрушающие жизни обеих сторон. И Путешественница уже не знала, чья правда. С одной стороны, катаклизм в Каэнри’ах нарушал порядок Тейвата, а с другой… разве жители в этом виноваты? Конечно, между Селестией и династией Чёрного Солнца была холодная война до страшной трагедии: никто не решался напасть первым. Катаклизм всё решил… И теперь все жители Каэнри’ах: коренные каэнри’ахцы и варны учатся заново мечтать.              Почему-то по щекам Люмин потекли крохотные слёзы. Она даже сама не понимала из-за чего. Сознание накрыл туман, а сердце словно сковали тиски. Девушка поднялась на кровати, тяжело дыша, вытирая намокшие глаза. В груди скребли кошки, вся боль вырывалась наружу порывами урагана, и сдерживать его было слишком тяжело.              — Ох Архонты… — прошептала Люмин, смотря в другой конец комнаты, где сладко сопела малышка Паймон. Не хотелось её будить, а пугать — уж тем более. Единственный выход — упасть в объятия Чжуна Ли, уснуть вместе с ним. Нин Гуан ведь вечером объявила о последнем собрании с Адептами, где они решат финальные вопросы и перейдут к действиям. А также сюда приедут главные представители Ордо Фавониус, чтобы самим оценить кошмар катастрофы, встретиться с Адептами и озвучить им свои планы. Поэтому нужно было хорошо выспаться. И чувствуя жгучее желание оказаться в руках любимого, Путешественница поднялась с кровати и, даже не накинув на себя хоть что-то, в одном лишь нижнем белье, вышла из комнаты, ступая осторожно, но тяжело, словно в трансе.              Дойдя до комнаты, Люмин осмотрелась по сторонам, оценивая коридор, обрамлённый тёплыми цветами от факелов. Тишина и пустота… Постучав в дверь легко и быстро, Путешественница даже не надеялась на то, что ей откроют. Но она нуждалась в этом…              На удивление за дверью уже послышались неторопливые шаги. Люмин уже ругала себя за то, что Чжуну Ли приходится сейчас идти на ощупь, не видя перед собой и собственных пальцев. Но теперь она не могла жить без поддержки в объятиях и поцелуях.              Дверь со скрипом отворилась, и на пороге показался Чжун Ли, сонный, с распущенными волосами и плащом на плечах. Его глаза с удивлением пробежались по телу девушки, стоявшей перед ним скованно, практически нагишом. Он не мог чётко видеть лица Люмин, поэтому не заметил застывших слёз в глазах Путешественницы, но внезапно дрогнувший голос не оставил ни капли сомнения:              — Ч-чжун Ли…              — Люмин? — Властелин Камня ступил вперёд, обхватив плечи Люмин: — Что с тобой?              — Я… уснуть не могу, — надломленным голосом ответила Путешественница. — Мне плохо.              — Заходи ко мне, — Чжун Ли медленно провёл Люмин в комнату, заперев за собой дверь. Внутри горели свечи, на прикроватном столике стояла чашка недопитого чая, уже холодного, а на кровати лежал небольшой холст, на котором виднелись неаккуратные мазки от чернил: Чжун Ли тоже не спал.              Путешественница села на край матраца, зарывшись лицом в ладони, пытаясь утихомирить эмоции хотя бы на пару мгновений. Чжун Ли же присел рядом, убрав холст в сторону, а затем приобнял девушку за плечи и ласково спросил:              — Что тебя тревожит? Те видения, которые ты увидела?              — Да, — кивнула Люмин, — всё никак не уйдут из головы. Мне кажется, будто я всё ещё там, в прошлом, смотрю со стороны и ничего поделать не могу. Лишь наблюдаю за происходящим.              — Мне так жаль, что тебе пришлось столкнуться с этим, — произнёс он, склонился ближе и, коснувшись лбом её лба, позволил теплу своего тела окутать её. — Я здесь, я рядом.              Губы Чжуна Ли осторожно коснулись виска Путешественницы, а затем щеки. Люмин закрыла глаза, чувствуя, как её тело расслабляется под этими нежными прикосновениями. Она медленно подняла руки, обняв его за плечи, словно он был её единственной опорой в этом бурном океане эмоций.              — Тебе стоит поспать, — сказал Чжун Ли. — Нин Гуан объявила о собрании с Адептами завтра. Нужно быть готовыми, обсудить всю информацию, что у нас есть. Ложись со мной, я буду рядом.              Люмин помотала головой:              — Я не уверена, что хочу спать пока…              — Точно? Ибо я тоже не спал, пытался рисовать, чтобы хоть чем-то заняться. Но с моей ситуацией мне только и остаётся рисовать линии, да кружки…              Чжун Ли взял листок бумаги и показал Путешественнице, чтобы отвлечь её от гнетущих мыслей. Та взяла рисунок в руки и слегка улыбнулась: с печалью и весельем. На бумаге виднелись мазки, которые в отчаянных попытках пытались соединиться в единую композицию. Люмин пыталась собраться с мыслями и отойти от тяжести, поэтому с тёплой улыбкой спросила:              — Ох, ты назовёшь это «Абстрактная тоска» или «Камень, упавший в краску»?              Тот слегка приподнял бровь, его губы едва изогнулись в уголках:              — Это скорее «Безнадёжные попытки Гео Архонта изобразить что-то достойное». Но увы…              Люмин задумалась, а затем лучик веселья коснулся её лица, делая голос чуточку ярче:              — Ну смотри… Каждый видит в чём-то что-то своё. И неважно, что это: музыка, рисунок, книга. Каждый найдёт для себя свой смысл. Для меня этот рисунок может стать неким символом моей жизни сейчас, — Люмин подняла листок в воздух и принялась водить пальцем по бумаге: — Вот этот круг — моё сознание… — пальцы сместились вбок, указывая на кривые волны вокруг. — Это — мысли, что тревожат меня, не дают покоя, а это, — Люмин указала на прямую линию, которая проходила поверх волн, будто перечёркивая их, — это ты, защищающий меня от тревоги.              Чжун Ли слегка наклонил голову, словно обдумывая её слова. Его губы дрогнули в слабой, но тёплой улыбке.              — Значит, я стал линией, которая перечёркивает хаос, — мягко произнёс он, чуть склонившись ближе к Люмин. — Думаю, это достойная роль, хотя я не уверен, что она так проста.              — Не так проста, как кажется, — согласилась она, переведя взгляд на мужчину. — Ты не просто перечёркиваешь хаос, Чжун Ли. Ты делаешь его… абсолютно незаметным.              — Это многое объясняет, — Властелин Камня тихо рассмеялся. — Возможно, мне стоит оставить этот «шедевр» себе. Как напоминание о том, что даже такие страшные линии могут иметь свою силу.              — Думаю, стоит отнести его в архивы Ли Юэ. С подписью: «Духовный щит Властелина Камня».              Чжун Ли слегка нахмурился, но в его глазах всё ещё светилась теплота.              — Если я буду подписывать это, то лишь твоими словами, — он мягко дотронулся до руки Люмин, которая ещё держала листок. — «Ты защищаешь меня от тревоги». Это больше похоже на правду.              Улыбка девушки слегка поблекла, уступив место лёгкому смущению. Путешественница осторожно положила листок на столик, потом встретилась со взглядом Чжуна Ли.              — Ты делаешь больше, чем просто защищаешь, — тихо сказала она. — Ты напоминаешь мне, что даже в хаосе можно найти смысл.              Чжун Ли молча кивнул, словно слова Люмин глубоко запали ему в душу. Затем, не отпуская её руки, он слегка сжал хрупкую ладонь и прошептал:              — Тогда я и дальше буду твоей «линией». Чтобы ты могла идти по ней вперёд, даже если мир вокруг будет полон волн, — а затем со смехом проговорил: — Как бы это сейчас не звучало.              Люмин рассмеялась, чувствуя, как сердце успокоило свой бушующий ритм, а тело расслабилось от теплоты, что витала в комнате, согревала и тело, и душу.              — А в писательство ты не пробовал податься? — хихикнула Люмин.              — Думаю, меня бы прозвали графоманом, но попытаться стоит. В будущем напишу стих о тебе…              — Как романтично… — в животе Путешественницы порхали бабочки, а улыбка всё никак не слезала с лица. — Картина уже есть, песни ты мне пел, теперь остались лишь стихи.              — Есть ещё кое-что, но… это уже будет попозже, — загадочно усмехнулся Чжун Ли.              — «Ещё кое-что»? — удивилась Люмин. — Ты полон сюрпризов, Чжун Ли. Что ты снова готовишь для меня? Дай угадаю… массаж?              — Ты это никогда в жизни не угадаешь. Просто дождись, мы как-нибудь прогуляемся по Ли Юэ снова, и я тебе покажу.              — Заинтриговал… Но хорошо, — прищурилась Путешественница. — Я буду ждать.              — Отлично. А теперь нам точно надо поспать, — Чжун Ли встал с кровати и потушил все свечи. Комната погрузилась во мрак, но рядом с Властелином Камня эта темнота ощущалась иначе: уютная и дарящая покой. Чжун Ли подошёл к кровати и произнёс: — Ложись ближе к стене, я лягу рядом.              Люмин не могла противиться и легла на кровать, устроившись на краю, ближе к стене. Чжун Ли лег следом, накрыв себя и девушку мягким одеялом, который пропитался запахом мужчины: свежий, с нотками ароматного чая из лесных трав… Жар от тела Властелина Камня передавался девушке, и Люмин могла каждой клеточкой тела ощущать, как впитывает в себя любую эту тёплую волну.              Люмин осторожно прижалась к Чжуну Ли, её лицо нашло место на его груди, где она могла слышать ровное, спокойное биение сердца. Это ритмичное, уверенное звучание стало для неё самой приятной мелодией, успокаивающей беспокойный разум.              Чжун Ли, почувствовав нежное прикосновение, обвил плечи Люмин рукой, мягко притягивая ближе. Его ладонь скользнула вверх и остановилась на её волосах, поглаживая их, словно пытаясь ещё больше утешить.              — Ты тепло укрыта? — тихо спросил Чжун Ли почти шёпотом.              — Да, — прошептала Люмин в ответ, чуть поднимая голову, чтобы встретиться с его взглядом, который даже в темноте она могла почувствовать.              — Тогда спокойной ночи, Люмин, — мягко произнёс Чжун Ли, его губы коснулись волос Путешественницы, оставляя лёгкий поцелуй. — Пусть эта ночь принесёт тебе покой.              — Спокойной ночи, Чжун Ли, — ответила она, улыбнувшись, и снова прижалась к сильной груди, находя утешение в его тепле.              Мягкая темнота окутала их, и, чувствуя друг друга рядом, они медленно погружались в сон. Жар тела Чжуна Ли согревал Путешественницу, а его руки, надёжно обнимающие её, дарили чувство защищённости. Люмин наконец позволила своему сознанию отдохнуть, зная, что рядом с ним она может забыть о страхах, хотя бы на время.              В комнате стало тихо. Только их ровное дыхание смешивалось с еле слышным шелестом ночного ветра за окном.

***

«Следующий день. Тейват. Гавань Ли Юэ.»

      Наступило утро. Люмин проснулась от жара, что буквально пропитывал её тело каждую секунду. Да так, что девушка даже уже мечтала о морозе Драконьего Хребта. Она проворчала что-то себе под нос и, покрутившись на кровати, повернула голову, увидев, что её крепко во сне прижимает Чжун Ли. Его сильные руки, подобно замок, сошлись на талии Люмин, сковывая движения, а горячая грудь прижималась к спине, становясь то ли щитом, то ли вторым покрывалом.              Путешественница принялась ёрзать, чтобы немного дать себе больше пространства, но Чжун Ли только сильнее укутал девушку в свои объятия, уткнувшись носом в её шею. Теперь тёплое дыхание Властелина Камня пополнило этот невероятный букет горячих чувств.              — Чжун Ли, — прошептала Люмин, — проснись… Мне жарко.              Веки Властелина Камня слегка приоткрылись, и затуманенный взгляд забегал вокруг, остановившись на девушке. Лёгкая улыбка расплылась по его лицу:              — Доброе утро… Как тебе спалось? — выпускать Люмин он пока не планировал.              — Ох, честно? Потрясающе, — усмехнулась Путешественница. — В твоих руках так уютно… Ты будто прогнал все кошмары.              — Я рад это слышать, — Чжун Ли придвинулся ближе и оставил лёгкий поцелуй на шее Путешественницы. От этого жеста по коже Люмин пробежались тысячи мурашек, а по телу словно пробежали яркие искры. Чжун Ли внезапно рассмеялся: — Но слышу, ты недовольна.              — Повторюсь… мне жарко. Ты слишком горячий сейчас.              — Вот как, — бровь Чжуна Ли взметнулась вверх. Он намеренно укутал Люмин в свои объятия сильнее, чтобы сохранить жар между ними, не давая ему исчезать. Путешественница начала протестовать, а Властелин Камня лишь хохотал на каждую попытку девушки выкрутиться.              — Ну всё, хватит меня дразнить, — проворчала Люмин. — Я несказанно рада, что у тебя с утра невероятно хорошее настроение.              — У меня оно с утра всегда будет хорошим, если я буду просыпаться вместе с тобой, — голос Чжуна Ли звучал очень соблазнительно, а сильная рука заскользила по бедру девушки. — Прошу, не уходи сейчас куда-нибудь. Я бы хотел с тобой так полежать ещё немного… У нас такого ведь практически никогда не было. Только на Кламбирте, да и то один раз.              Люмин замерла, ощущая прикосновение тяжёлой мужской руки и слыша низкий, бархатный голос. Наслаждаясь его прикосновениями и присутствием, Путешественница отдалась чувствам с головой, добровольно загоняя себя в эту пропасть.              — Ну, ты знаешь… — наконец вымолвила она, чуть поворачивая голову в сторону Чжуна Ли, чтобы встретиться с его взглядом, — если ты так просишь, мне трудно отказать.              Его улыбка стала шире, и он наклонился ближе, так что его губы почти касались её уха.              — Я знал, что ты не устоишь, — мягко прошептал он. — Утро в твоей компании — это роскошь, которую я бы хотел позволять себе чаще.              — Роскошь, говоришь? — поддразнила она. — Я начинаю думать, что ты слишком меня балуешь.              — Может быть, — согласился он. — Но разве ты этого не заслуживаешь?              Люмин закрыла глаза, ощущая, как её охватывает умиротворение. Она позволила себе расслабиться и прижаться ближе к груди Чжуна Ли.              — Ладно, убедил, — сдалась она. — Но только ненадолго. Всё-таки нас ждёт собрание.              — Конечно, — с лёгкой усмешкой произнёс Чжун Ли, чуть откидывая голову назад. — Но несколько минут удовольствия от утреннего тепла нам никто не запретит. И я обещаю, никаких больше поддразниваний… по крайней мере, до завтра.              Люмин хихикнула, понимая, что даже эти несколько минут кажутся для неё бесценным подарком. Она закрыла глаза и позволила себе насладиться спокойствием и теплом, которое дарили ей объятия Чжуна Ли, чувствуя, что, возможно, это утро станет одним из тех, которые она захочет помнить всегда.              Но тело девушки, казалось, предавало её — лёгкие мурашки скользили по коже каждый раз, когда дыхание Чжуна Ли касалось нежной кожи шеи. Тёплая рука Властелина Камня слегка сжала её бедро, и Путешественница почувствовала, как жар внутри усиливается, заставляя её губы невольно дрогнуть. Его присутствие, так близко, манило, как к запретному плоду, хоть ей уже удалось «вкусить» его. Но желание вкусить ещё раз теперь всплывало из недр тела, бурля и кипя, подобно лава в жерле вулкана. И Люмин чувствовала то же самое со стороны Чжуна Ли… Ведь её бедра внезапно коснулась твёрдая горячая плоть.              Чжун Ли замер на мгновение, понимая, что его желание стало слишком очевидным. Рука на бедре Люмин на мгновение ослабила хватку, а он лишь глубже втянул воздух, пытаясь сохранить самообладание. Однако близость Путешественницы, мягкость её кожи и тепло утончённого тела, казалось, ломали все его барьеры.              — Люмин… — произнёс он низким, чуть хриплым голосом, его дыхание коснулось её уха, отчего по её спине пробежала волна мурашек. — Как ты смотришь на то, чтобы сейчас разделить со мной… это вожделение?              Сердце Люмин колотилось как сумасшедшее, отбивало безумные ритмы в груди. Она слышала, как сдержанный голос Чжуна Ли был пропитан заботой и уважением. И не задумываясь ни на секунду, следуя внезапно накатившей волне, Люмин знала, что ответить. Медленно, но уверенно она повернулась к нему, подняв лицо так, чтобы их взгляды встретились.              — С тобой… я готова на всё, — ответила Люмин смело, открыто и без ноты сомнения.              Взгляд Властелина Камня потемнел, в нём зажглась тёплая искра, которая одновременно была нежной и всепоглощающей. Его рука вновь сжала её бедро, но теперь более уверенно. Он наклонился ближе, так что их губы почти соприкоснулись.              Чжун Ли, осторожно придерживая Люмин, позволил своим рукам скользнуть по её спине, его прикосновения были мягкими и уверенными. Он притянул девушку ближе, усадив на свои колени так, чтобы она могла чувствовать его тепло и силу.              Низом живота Люмин могла ощущать весь риск, что угрожал ей, будто натянутая струна. Но Путешественница готова была броситься в эту яму с головой, лишь бы ощущать его. Воспоминания о первой ночи будоражили, сводили с ума, делали всё возможное, чтобы заставить действовать самой.              Путешественница, не церемонясь, аккуратно коснулась обнажённой груди Властелина камня, провела своими тонкими пальцами по нежной коже, подчёркивая контуры, коснулась его сосков… Чжун Ли подался навстречу её движениям, которые были теперь более смелыми, чем тогда. Ведь Люмин запоминала всё, что делал Властелин Камня с ней, пыталась теперь все знания бросить в это горящее пламя, что окружало двоих влюблённых, подчиняло себе.              И затем, слегка надавив на мужскую грудь, Люмин заставила Чжуна Ли откинуться на подушку, а сама нависла над ним, смотря снизу-вверх. И этот ракурс был потрясающим… Люмин замерла на мгновение, позволив себе насладиться моментом. Она смотрела вниз, изучая каждую черту лица Чжуна Ли снова, будто впервые. Его взгляд, хоть и лишённый зрения, был таким глубоким, что казалось, он видел её душу. Уголки его красивых губ изогнулись в слабой, но тёплой улыбке, а лицо источало спокойствие и уверенность, словно он полностью доверял Люмин в этот момент.              Распущенные волосы Чжуна Ли рассыпались по подушке, создавая изящную рамку вокруг лица. Линии челюсти, едва заметные впадины на скулах — всё в нём казалось воплощением силы и грации. Лёгкий румянец на его щеках, вызванный жаром момента, придавал ему непривычную уязвимость, которую Люмин нашла невероятно притягательной.              Взгляд Путешественницы скользнул ниже — к широкой груди, которая медленно поднималась и опускалась в такт его дыханию. Под женскими ладонями мышцы были твёрдыми, как камень, но в то же время кожа мужчины казалась невероятно тёплой и мягкой. Она могла чувствовать, как его сердце бьётся под её пальцами, сильное, ровное, но с лёгкой тенью волнения, будто даже он не был полностью невозмутим.              — Ты… такой красивый, — вырвалось у неё, почти шёпотом.              Чжун Ли слегка приподнял брови, а затем улыбнулся, его голос звучал низко, с ноткой иронии:              — Нравится, как я смотрюсь с твоего ракурса?              — Очень, — улыбнулась Люмин, прошептав открыто, легко, будто подтверждая этот факт, как данность. — Чувствую себя… во власти? Но не над тобой, а над этим моментом.              — Нет, Люмин, — спокойно ответил он, его рука теперь скользнула вверх по её спине, медленно, почти лениво. — Именно надо мной. Потому что я принадлежу тебе. Весь. Всегда.              — Всегда, — повторила Люмин, но в мыслях прокрутила это слово миллион раз, словно закон. Контракт.              Чжун Ли медленно поднял руки, его пальцы осторожно скользнули вверх по её талии, пока не добрались до края её белья. Его движения были неспешными, почти торжественными, словно он совершал священный обряд. Его пальцы нежно подхватили ткань, что скрывала её, и начали медленно стягивать её вниз, оставляя за собой оголённую кожу, на которую тут же опускался жаркий воздух комнаты.              Он заново изучал каждый её изгиб, не видя глазами, но чувствуя всем своим существом. Его ладони задержались на её бёдрах, ласково обводя линии, словно закрепляя в памяти её форму. Затем вверх по талии поднялись к привлекательной груди. Люмин откинула голову назад, позволяя пальцам Чжуна Ли сжать её грудь до сладострастной боли.              — А-а-ах… — тихий, умоляющий женский вздох, как знак, что начало положено.              Чжун Ли знал, как Люмин реагировала на его прикосновения здесь, поэтому решил задержаться здесь… Пальцами очертил ореолы её сосков, игрался с ними. Сжимал осторожно, дразняще. Массировал большими пальцами.              А Люмин от накативших волн, вздрагивала, слегка двигая бёдрами вперёд и назад прямо на твёрдой плоти Властелина Камня. Тот прошипел, закусив губу почти до крови, подавляя в себе стон. Руки спустились ниже, нетерпеливо спуская с себя остатки белья, которые были отброшены куда-то в угол комнаты.              Два нагих тела лежали на кровати, смотрящие друг на друга с жадностью, с готовностью сойтись в танце страсти. Облизнув губы, Люмин снова провела рукой по торсу Чжуна Ли, шепча:              — Я хочу, чтобы сейчас… ты закрыл глаза полностью. Отдался только своим ощущениям.              — Ты… — не успел Чжун Ли ответить, как Люмин перебила его:              — Хочу попробовать… сама. Однажды в Инадзуме я наткнулась на книгу «Камасатау́ра» от автора Дзюнкити Осата.              — Ты её читала? — удивился Чжун Ли.              — Глазами пробежалась, пока никто не видел, — задумчиво ответила Люмин, смотря на то, как с каждым словом объект возбуждения у Чжун Ли словно в предвкушении рос больше и больше… Пульсировал… Или ей уже так казалось. Она продолжила: — У меня ведь не было опыта и представления, что на самом деле значит «заниматься любовью». Хотелось узнать побольше.              — Интересно… Ибо я тоже её читал, — ответил Чжун Ли. — Полностью.              — Полностью? — теперь уже Люмин удивлённо смотрела на мужчину.              — Я ведь наблюдал за людьми, их поведением, их интересами после своего ухода… Жаждал узнать как можно больше, и эти детали — тоже. В общем, то же самое, что и с тобой… — выдержав недолгую паузу, Чжун Ли сделал глубокий вдох, а на выдохе сказал: — Тогда покажи мне, что ты хочешь сделать со мной… Но пожалуйста, не торопись.              И он прикрыл глаза, полностью отдавшись своей женщине с головой, позволяя ей брать контроль над ним. Теперь перед Путешественницей вырисовывалось целое поле, где она сможет своими губами и руками рисовать картину пламенем, оставляя за собой жгучие раны любви.              Приподнявшись, Люмин прильнула губами к шее Чжуна Ли, медленно, не спеша оставляя влажные дорожки. Над её ухом прокатился тихий грубый стон, который делал девушку только смелее, давая понять, что она делает всё правильно. Руками Люмин принялась ласкать широкие плечи, массивную грудь, напряжённые соски и каждый кубик пресса.              От каждого томного стона, каждого вздрагивания Чжуна Ли девушка чувствовала, как может зайти ещё дальше, ведь внизу живота уже ныла боль от желания. Но чтобы растянуть этот момент, превратить его в невыносимую пытку, Люмин принялась своей влажной плотью скользить вперёд и назад по всей длине признака возбуждения Чжуна Ли, дразня его, как он тогда.              Властелин Камня сжал края кровати, костяшки пальцев побелели, а на лбу появилась капелька пота. И он вознаграждал Люмин за её старания своим протяжным, но тихим стоном.              Путешественница понимала, как он сдерживал себя, чтобы не лишить её этой инициативы, не разрушить этот момент, где она была ведущей. Но каждый его глубокий вздох и каждый напряжённый мускул выдавали, как сложно ему держаться. Однако все эти признаки нетерпения мужчины лишь пуще раззадорили Люмин.              Её бедра продолжали двигаться, медленно и дразняще, скользя по его плоти, которая пульсировала в предвкушении. Движения были плавными, но достаточно уверенными, чтобы заставить Властелина Камня захватывать воздух между зубами. Его рука инстинктивно поднялась, чтобы коснуться Путешественницы, но он тут же остановился, будто вспомнив её просьбу и желание вести самой.              — Люмин… — его голос сорвался, он звучал как молитва, обращённая к ней. — Ты сводишь меня с ума…              Губы Путешественницы снова наклонились, чтобы прикоснуться к груди Чжуна Ли, оставляя лёгкие поцелуи и едва заметные укусы, которые заставляли его дышать ещё тяжелее. Затем девушка поднялась выше, к шее Властелина Камня, и наконец добралась до его уха. Её дыхание было горячим, когда она прошептала:              — Ты говорил не торопиться, верно?              Чжун Ли ответил лишь глухим стоном, его руки теперь полностью расслабились, выпуская края кровати. Он не мог противостоять ей, её играм, её намерениям. Его тело было как раскалённая лава, готовая вырваться наружу. Но Чжун Ли держал всё в себе…              Люмин слегка приподнялась, её глаза сияли от чувства власти над ним, которого она раньше не ощущала. Она провела рукой по его животу, ниже и ещё ниже, а затем осторожно обхватила его твердую плоть пальцами. Это было её первое прикосновение руки к мужскому интимному месту не сквозь одежду, а напрямую, из-за чего в груди поднялось едва ощутимое сомнение. А правильно ли она делает? Так ли всё должно быть? Не больно ли ему?              И внезапно Чжун Ли вновь прошипел, инстинктивно двинув бёдрами вперёд, толкаясь в руку девушки нетерпеливо, жадно и умоляюще. И враз все сомнения рассеялись, как роса с первыми лучами солнца. На ощупь это было странно сначала. Длинная, твёрдая часть тела с дорожками из вен, которые выступали сейчас очень чётко, но с очень нежной и гладкой кожей… Большим пальцем Люмин задела чувствительную верхнюю часть, на что Властелин Камня задрожал сильнее, прохрипев сквозь стон:              — Люмин, погоди…              Люмин замерла, её взгляд тут же поднялся к лицу Чжуна Ли. Его брови были чуть сведены, на лбу выступила испарина, на губах дрожала слабая улыбка, а грудь тяжело вздымалась. Рука Чжуна Ли осторожно нашла запястье Люмин, но вместо того, чтобы остановить её, он мягко сжал ладонь, направляя движения вниз по длине.              — Ты… делаешь всё правильно, — прошептал он, его голос был низким, но полон напряжения. — Просто… будь осторожна. Я не хочу… слишком быстро потерять контроль. Я не мог представить, что это будет так тяжело… сдерживать себя.              Его признание заставило Люмин улыбнуться. Она медленно выдохнула, отпуская остатки волнения, и вновь сосредоточилась на том, чтобы дарить ему удовольствие. Её движения стали более уверенными, но всё ещё нежными, словно осваивая искусство, которое хотелось изучить до мельчайших деталей.              — Ты невероятный, — прошептала Люмин, с любовью наблюдая за Чжуном Ли.              Чжун Ли лишь тихо кивнул, его пальцы на её запястье разжались, позволяя ей полностью взять на себя инициативу. Она медленно двигала рукой вниз до самого основания и вверх, чередуя давление, изучая, какие её прикосновения заставляют его вздрагивать сильнее, какие вызывают самый глубокий и хриплый стон.              Его тело отвечало на каждое её движение. Она чувствовала, как его бёдра напрягаются, толкаются навстречу, как мышцы на животе сокращаются в ответ на её ласки. И Путешественница запомнила, что самой чувствительной точкой у Чжуна Ли являлась самая его верхняя часть, от прикосновения к которой он едва не сходил с ума. В какой-то момент он не выдержал этой медленной и мучительной пытки — его руки обвили её талию, притягивая её ближе.              — Я не могу больше, — на выдохе сказал Чжун Ли, открыв глаза, всматриваясь в душу. — Прошу, позволь мне… Я хочу тебя чувствовать полностью.              В голове Люмин возникли картинки из «Камасатау́ры», и перед глазами оказалась сцена, где женщина сидела на мужчине так же, как и сидела Люмин сейчас, но не на коленях, а на нём.              Глубоко вдохнув, Путешественница вспоминала всё, что читала и представляла, и медленно провела руками по груди Чжуна Ли, спускалась ниже, снова ласкала пресс, рёбра, низ живота, касаясь бедренных косточек. А затем опять вверх по такому же маршруту… Её пальцы задержались на его животе, чувствуя, как мышцы напрягаются ещё сильнее. Затем Люмин осторожно поднялась на колени, переместившись так, чтобы их тела были идеально выровнены.              Чжун Ли слегка приподнялся, его руки крепко обхватили талию девушки, но он не делал лишних движений.              — Ты уверена? — спросил он, его голос звучал мягко, но в нём читалась неподдельная забота.              Люмин кивнула, её лицо залилось лёгким румянцем, но она не отвела взгляд. Наоборот, старалась как можно дольше смотреть Чжуну Ли прямо в глаза, чтобы прочитать все мысли, которые он изливал в своих вздохах и стонах, а также разузнать каждую мольбу в его затуманенных зрачках.              Последний вздох, касание руки Чжуна Ли к щеке Путешественницы, солёные от пота губы, слившиеся в воздушном поцелуе… и движение Люмин вниз. Ноги свело судорогой, а перед глазами заплясали искры, что разлетались хаотично, будто падающие кометы на ночном небе.              Люмин ощутила Чжуна Ли в себе, ощутила, как вся твёрдость проникает глубже с каждым мгновением, как затрагивает самые чувствительные зоны, играет на струнах тела и души. Стоны двоих влюблённых слились в цельную симфонию, стали райской музыкой. Блаженная нега охватила их, погрузила в океан исступления, и теперь они стали едины.              Чжун Ли обнял Люмин за плечи одной рукой, а второй прижал к себе, надавливая на поясницу. Целовал её губы, кусал с животной пылкостью, исследовал своим языком её рот. И каждое соитие помогало найти потерянные куски сердец, ощутить всю любовь и доверие друг к другу. Выразить те самые плотские, приземлённые желания, чтобы рассказать своему партнёру, как дорог он тебе на самом деле, что ты готов отдать ему душу и тело.              — Двигайся мне навстречу, — прошептал Чжун Ли, прижавшись своим лбом ко лбу Люмин. Учил, показывал, как правильно…              Люмин закрыла глаза, погружаясь в каждое движение, каждое слово, что исходило от Чжуна Ли. Его голос, низкий и пронзительный, углублялся в её сознание, заставляя тело отзываться на каждую его просьбу. Она медленно начала двигаться вверх и вниз, следуя его ритму, его подсказкам, её бёдра находили плавный и уверенный темп, а также идеальный угол.              Каждое движение было насыщено страстью и доверием, и Люмин ощущала, как их тела сливаются воедино. Её руки скользили по его плечам, груди, наслаждались каждой линией, каждым изгибом его мускулов. Кожа Чжуна Ли была тёплой, словно камень, нагретый солнцем, и её прикосновения будто вызывали на нём новую волну жара.              — Да, вот так… — прошептал Чжун Ли, его голос был хриплым, но в нём звучала нотка одобрения. Его рука на её пояснице усилила давление, подталкивая её вперёд, помогая найти идеальный ритм. — Ты отлично справляешься.              Эти слова заставляли сердце Люмин трепетать, а тело — двигаться с ещё большей решимостью. Она чувствовала, как Чжун Ли он отвечал на её движения — то мягкими, то более требовательными толчками, которые отзывались глубокими волнами наслаждения в её теле. Рука Властелина Камня поднялась вверх, скользя по спине девушки, поглаживая, лаская, пока пальцы не запутались в её волосах, слегка потянув их назад, чтобы заставить её голову откинуться.              — Ты… делаешь это так хорошо, — прошептал он, его голос был едва сдержанным, наполненным эмоциями, которые он больше не мог держать под контролем.              Люмин замерла на мгновение, её глаза вновь нашли его лицо. Её дыхание было прерывистым, но она смогла прошептать:              — Это ты… Ты заставляешь меня чувствовать себя такой… живой.              Она склонилась ближе, её губы вновь нашли его. На этот раз поцелуй был глубоким, насыщенным, их языки рисовали узоры друг на друге. А её движения бёдрами становились чуть быстрее, но всё ещё сохраняли ту плавность, которую он показал ей. Каждый новый толчок, каждая встречная волна горячих тел казалась новой главой их общего танца, насыщенной нежностью и страстью.              — Б-быстрее, прошу тебя, — умоляюще простонала Люмин.              — Попробуй… сделать это… сама, — сквозь стон ответил Чжун Ли, словно бросая вызов.              Люмин, едва не хныкая, вцепилась ногтями в плечи мужчины, едва не царапая, но принося крапивную приятную боль. Поднявшись на коленях, Люмин едва не соскользнула с Чжуна Ли, лишив себя чувства наполненности. А затем резко опустилась обратно, позволяя ощутить всю глубину проникновения.              — А-а-а-а-ах! — стон… их стон.              И ещё такое же движение, но теперь оно было резвым, головокружительным. А затем ещё и ещё. Влага позволяла теперь превращать неспешные толчки в бурные и двигаться в одночасье.              Тело Люмин было охвачено огнём, каждая клеточка отзывалась на то, как Чжун Ли заполнял её до самого конца. Она больше не могла сдерживаться, её движения становились всё быстрее, как и хотелось… Бёдра ритмично поднимались и опускались, создавая горячие волны удовольствия, которые прокатывались по их телам. Чжун Ли стиснул зубы, его дыхание становилось всё более неровным, но он продолжал подстраиваться под темп девушки. Цепкие пальцы Властелина Камня обхватывали ягодицы Люмин, помогая двигаться увереннее. Желание достигнуть пика вместе стало их основным концом всего этого жаркого приключения…              Люмин больше не могла сдерживать свои звуки, её стоны стали громче, срываясь на вздохах и лёгких вскриках. В какой-то момент она даже зажала свои губы, пытаясь не выдать себя, но Чжун Ли коснулся её подбородка, заставляя посмотреть ему в глаза.              — Не сдерживайся, — сказал он соблазнительно. — Я хочу слышать тебя… полностью.              Её бёдра двигались в бешеном ритме, но она чувствовала, что не выдержит долго. Напряжение внизу живота нарастало, как волна, готовая обрушиться с небывалой силой. И когда её взгляд вновь встретился с лицом Чжуна Ли, она замерла, поражённая происходящим. Его глаза, обычно тёмные, подобно янтарным озёрам, вдруг начали сиять ярким светом, словно звёзды внутри них возродились. Этот свет, золотой и насыщенный, прорезал даже ту пелену слепоты, которая, казалось, скрывала от него мир. Он смотрел прямо на неё, будто видел всё — тело, душу, каждую грань её существа. Хотя, оно так и было…              Волосы Чжуна Ли, как будто подчиняясь этому внезапному всплеску энергии, начали медленно подниматься, словно водоворот магии окутал его. Они блистали, мерцая тёплым золотым сиянием, напоминающим о первом свете рассвета. Этот образ ошеломил Люмин. Она больше не видела перед собой просто Чжуна Ли. Перед ней будто был сам Моракс, Гео Архонт, вечный, величественный, невероятно сильный… и её.              — Чжун Ли… — прошептала Люмин, её голос был почти дрожащим, но в нём читалась восхищённая покорность. Она не могла отвести взгляд, её дыхание сбилось.              Словно услышав Путешественницу, движения Властелина Камня стали более жёсткими, напористыми, каждый толчок был наполнен первобытной мощью, но при этом не терял своей заботы. Властные губы нашли её в глубоком, жадном, почти зверином поцелуе. Руки Люмин вцепились в плечи мужчины, пальцы сжались, словно она пыталась удержаться в этом бушующем вихре эмоций.              Люмин ощущала, как его магия будто бы наполняет её тело, разливаясь по венам тёплыми потоками. Напряжение стало почти невыносимым, её бёдра рефлекторно двигались, отвечая на каждый его толчок. Голос срывался в стонах, пока в какой-то момент Властелин Камня не замер, словно весь его мир остановился на мгновение.              Чжун Ли с хриплым, прерывистым выдохом лишил Люмин своей наполненности. Его грудь тяжело вздымалась, а рука, сжимая себя в последний раз, двигалась в уверенном ритме, доводя тело до предела. Он знал, как себя касаться, что ему нравится, насколько быстро и грубо двигать рукой. Ведь… часто утолял своё вожделение ещё пару месяцев назад, представляя Люмин перед собой… И только её.              Лицо Чжуна Ли исказилось от напряжения, желваки резко обозначились на скулах, а губы приоткрылись, будто он отчаянно пытался удержать тот последний звук, который рвался наружу. Глаза, светившиеся янтарным сиянием, с силой зажмурились, словно в голове разлилась пелена блаженного тумана. И в этот миг Люмин почувствовала, как весь жар возбуждения Чжуна Ли потоками вылился на её живот, горячими каплями оставляя следы их близости. Его глубокий, сорвавшийся на крик, стон наполнил комнату, гулким эхом отдаваясь в ушах Путешественницы, пробегая дрожащими искрами по коже.              Едва отдышавшись, Чжун Ли не позволил Люмин остаться без ответа. Свет в его глазах угасал, но пальцы его второй руки уже нашли её, двигаясь по влажной, чувствительной коже с нежностью и одержимостью одновременно. Тело девушки, всё ещё дрожащее, откликнулось на прикосновения Чжуна Ли. Два длинных пальца скользнули внутрь, наполняя её заново, но теперь другим, не менее сводящим с ума способом. Чжун Ли двигался так, словно вел её по бушующему океану, направляя волны удовольствия, накатывающие одна за другой. Её спина выгнулась в тугую дугу, бедра сами потянулись навстречу его ладони, требуя ещё, ещё…              Люмин чувствовала, как её сознание размывается, растворяясь в умелых касаниях любимого. Перед глазами вспыхивали мириады звёзд, искрящиеся, пылающие, сгорающие в бушующем урагане наслаждения. В груди стучал гром, в голове вспыхивали десятки взрывов, а внизу живота уже полыхало яркое, животворящее пламя. И наконец, когда тело Люмин сжалось в последнем напряжённом порыве, кульминация накрыла её волной, такой мощной и неизбежной, что она вскрикнула имя мужчины, цепляясь за его плечи, как за якорь среди этого шторма эмоций.              Люмин обессиленно рухнула на грудь Чжуна Ли, её пальцы едва заметно дрожали, когда скользнули по его длинным волосам, что теперь вновь мягко спадали на сильные плечи, утратив своё мистическое свечение. Путешественница чувствовала, как дыхание Властелина Камня было всё ещё тяжёлым, но постепенно выравнивалось, а сердце под её ладонью всё так же гулко стучало, словно отдавая дань тому, что только что произошло между ними.              Чжун Ли крепко обнял Люмин, обвивая руками, желая удержать её в этом моменте как можно дольше. Его тёплые губы нашли её лоб, оставляя на коже нежный, почти благоговейный поцелуй.              — Ты… — Люмин попыталась найти слова, но их словно развеял горячий ветер страсти, что всё ещё витал в воздухе. Она утонула в своих мыслях, в эмоциях, что накатывали на неё одна за другой.              — Всё в порядке, — голос Властелина Камня звучал так мягко, так глубоко, будто сам камень мог бы превратиться в шелк от его тембра. — Теперь… всё хорошо.              Люмин глубоко вздохнула, зарывшись носом в шею Чжуна Ли, позволяя себе раствориться в тепле могущественного тела. Она ощущала его кожу, его аромат, чувствовала, как сильные пальцы нежно скользят по её спине, успокаивающе, с той самой заботой, которая всегда была в его касаниях.              — Это было… как в тот раз, — выдохнула она, вспоминая их первую ночь, когда Чжун Ли тоже засиял этим божественным светом.              — Да, — его голос был наполнен лёгкой задумчивостью. — И это… то, как ты влияешь на меня, — он чуть сжал Люмин в объятиях, его губы скользнули к её виску, а затем тихий, обволакивающий всё существо девушки шёпот: — Моя богиня.              Люмин улыбнулась, едва заметно, но искренне. Они лежали в этой кровати, измученные, покрытые потом, но до безумия счастливые. Всё вокруг будто остановилось, мир за пределами этой комнаты перестал существовать. Был только он. Только она. Только их дыхание, смешивающееся в темноте.

***

«Пол часа спустя.»

      Успев привести себя в порядок, Люмин и Чжун Ли, поцеловавшись напоследок, разошлись по своим комнатам. Путешественница увидела, что Паймон всё ещё спала, а до завтрака оставался ещё час. Первое, о чём Люмин подумала, придя в комнату, это… про стены.              «Здесь они достаточно широкие, не выглядят, будто пропускают звуки, в отличие от стен между двумя умывальнями», — с румянцем на щеках произнесла в мыслях Путешественница. Она хотела надеяться, что никто не слышал, как она с Чжуном Ли занималась любовью… Всё же много фактов стоит хранить в тайне.              Внезапно на кровати покрутился беленький комочек и издал громкую зевоту. Люмин обернулась на звук и увидела, как Паймон со сладкой улыбкой на губах растягивается на подушке, словно пытаясь коснуться солнца. Люмин хитро выгнула бровь и помотала головой:              — Ай-яй-яй, Паймон, пропустила ты завтрак…              — ЧТО?! — эти слова подействовали на Паймон, как холодная вода с утра. — КАК ПРОПУСТИЛА?! Который час?!              — Да вот, — Люмин постукала по кисти своей руки, имитируя часы, — десять часов.              — А Паймон почему не разбудила, а?! — компаньон Путешественницы взмыла в воздух, сложив руки на груди. Люмин от такого напора не выдержала и хихикнула, прикрывая лицо ладонью:              — Ох, Паймон, тебя так легко развести едой, — а затем выпрямилась и сказала уже честно: — До завтрака остался час. Может, меньше.              Паймон надула губки и проворчала:              — Нельзя так шутить с Паймон, ты поняла? И вообще, какое-то у тебя подозрительно хорошее настроение. Вчера ты такой не была.              Люмин почесала затылок и пожала плечами, делая совершенно невозмутимое лицо:              — Не знаю… Радуйся, что я не рыдаю в подушку сейчас. Иначе тебе пришлось бы успокаивать меня.              — Говоришь так, будто Паймон не умеет поддержать тебя, — Паймон с лёгким прищуром демонстративно отвернулась от Путешественницы. — Паймон всегда готова подставить плечо в самый трудный час.              Люмин с тёплой усмешкой подошла к подруге и потрепала по белоснежным волосам:              — Твоё плечико и моей головы не выдержит. Но спасибо.              — Ну это несерьёзно, — Паймон вновь повернулась к Люмин, словно пытаясь прочитать все тайны, которые скрывались за лицом девушки. — Ты действительно слишком весёлая… Неужто… у Чжуна Ли была?              Люмин замерла в ступоре:              — Ты… откуда узнала?              — Хе-хе, — Паймон игриво выгнула бровь, — Паймон просто подслушала ваш разговор с утра пря-я-я-ямо за дверью комнаты Чжуна Ли.              — Ч-что? — сердце Люмин застучало ещё быстрее, а руки едва не дрожали от паники. Но тут Паймон внезапно рассмеялась, схватившись за живот:       — Да шутит Паймон! Ха-ха-ха! Видела бы ты своё лицо сейчас! Ничего Паймон не знает, просто предположение. И… видимо, угадала, а?              — Угадала, — нахмурилась Люмин, а Паймон лишь сделала ухмылку победителя:              — Вот теперь будешь знать, как над Паймон шутить! Ведь Паймон тоже имеет при себе пару секретных приёмчиков.              — Вредина.              — Сама такая.              — Ой всё, хватит, — Люмин схватилась за голову, понимая, что как-либо шуточно задеть эту живую консерву — то же самое, что загнать себя в яму, из которой не выбраться.              — Ла-а-а-адно, — улыбнулась Паймон. — А если серьёзно… ты шла к Чжуну Ли?              — Да, — кивнула Люмин, — переночевала у него, ибо не могла уснуть. Утром вернулась сюда.              — Так, стоп, — Паймон нахмурилась, — то есть ты сейчас говоришь, что не могла спать, поэтому пошла к Чжуну Ли… а сказать об этом? Паймон тоже могла бы тебе помочь уснуть! Успокоить.              — Паймон, с твоей помощью у меня бессонница начнётся.              — Опять начинаешь?..              — Прости, трудно удержаться, — Люмин снова хихикнула, а затем ответила уже спокойно: — Просто… будить тебя не хотела. Я ведь знаю, какая ты ворчливая, если тебя разбудить. Да и Чжун Ли сам не спал…              — Ну хорошо, — смирилась Паймон. — Но в следующий раз ты должна всё рассказать Паймон! Ибо только Паймон знает тебя, как никто другой!              — С этим и не поспоришь, — Люмин с улыбкой согласилась, а затем взглянула на улицу за окном. Пейзаж был тем же: разруха и пустота. Люмин сказала: — В обед будет собрание Нин Гуан и Адептов.              — Ага… Раус будет присутствовать? — спросила Паймон.              — Конечно. Без него никак. Он — главный источник информации о варнах как-никак.              — Просто Паймон боится, что с Раусом опять что-то произойдёт, — воспоминания о том, что рассказывала Люмин заставили Паймон вздрогнуть. — Жуть… не хочется на это смотреть.              — Я тоже боюсь, но нет другого выбора. Он должен присутствовать, — сердце Люмин нервно стучало, отзываясь на каждую мысль о Раусе. — Однако, думаю, его безумие как-нибудь будут держать в узде. Всё же приедут представители Ордо Фавониус.              — Это да… А кто там будет из Ордо Фавониус, ты слышала? — спросила с интересом Паймон.              — Да, — кивнула Люмин. — Придёт Джинн, Кэйа и Эола.              — Ура! — Паймон захлопала в ладоши. — Не терпится их увидеть!              — Да, я тоже соскучилась, — улыбнулась Люмин своим мыслям, вспоминая первые дни путешествия по Тейвату, первые знакомства, первый регион Мондштадт…              — Помнишь, как мы впервые туда попали? А как ты Паймон спасла?! Помнишь?              — Помню-помню, — рассмеялась Путешественница, с дружеской любовью смотря на Паймон. — Как такое забыть-то? Я всё помню, что связано с тобой.              — Хи-хи-хи! — Паймон смущённо прикрыла своё личико ладошками, чувствуя, как щёчки начинают пылать.              Спустя некоторое время в комнату постучали, и на пороге показался Чжун Ли. Он с улыбкой поприветствовал подруг:              — Доброе утро всем. Как вы себя чувствуете? — взгляд мужчины на несколько секунд задержался на Путешественнице, и та почувствовала, как заливается краской от воспоминаний, но надо было держать себя в руках.              — Хорошо, — ответила она.              — Полна сил и готовности! — Паймон гордо задрала подбородок.              — Готовности набить брюхо вкусной едой? — усмехнулся Чжун Ли, пытаясь аккуратно зайти в комнату: — Вы ведь не против.              Паймон даже не успела среагировать на шуточку Властелина Камня, как Люмин с улыбкой произнесла:              — Конечно, проходи. Давай помогу…              — Не стоит, я сам… — Чжун Ли вежливо отказался. Ему хотелось самому справляться со своим недугом, и у него прекрасно получалось. Шаги стали уверенными, а руки меньше цеплялись за всевозможные опоры.              — Как твоё зрение? — спросила Паймон.              — Честно… Мне кажется, что я понемногу восстанавливаюсь, — ответил Чжун Ли. — Как будто то, что находится прямо перед моими глазами, уже удаётся мне рассмотреть. Свет, тени, очертания… Энергия возвращается, а, значит, я поправляюсь.              — Серьёзно? — удивилась Люмин, а затем с лучезарной улыбкой на лице проговорила: — Я очень рада этому! Думаю, в скором времени зрение полностью вернётся к тебе.              — Очень надеюсь на это и жду, — вздохнул Чжун Ли. — Очень не хватает мне видеть Ли Юэ, людей и… тебя, Люмин. Даже если это на небольшой срок. Но знаешь, что для меня самое важное, Люмин? Даже если я увижу тебя лишь на мгновение… этого будет достаточно, чтобы запомнить тебя навсегда.              Люмин нежно улыбнулась этим словам, и Чжун Ли сквозь мутное пятно смог почувствовать эту усмешку, что излучала тепло и уют. Он уже так скучал по возможности рассматривать её волосы, глаза, губы… Каждую деталь. Да не может, к сожалению. Но надежда сидела глубоко внутри и говорила: «Совсем скоро, дождись». И Чжун Ли ждал. Мог ждать днями, месяцами, годами… Но, чтобы знать: он точно увидит свою любовь. Путешественница подошла ближе, её пальцы мягко скользнули к его руке, легко обвили широкую ладонь, словно говоря: «Ты не один», помогая ему проживать этот период не в одиночестве, а вместе, как и он помогал Люмин…              Паймон же, смотря на эту сцену, выпучила глаза и медленно повернула голову в бок, прошептав:              — Всевышние Архонты, дайте Паймон сил…              Чжун Ли рассмеялся и сжав руку Люмин в ответ, но повернул голову в сторону Паймон, сказав:              — Извини, Паймон, мы больше не будем тебя смущать.              — Да уж Паймон надеется, — фыркнула малышка. — А то целуются, обнимаются, обмениваются словечками… А Паймон не знает, куда себя деть.              Чжун Ли слегка наклонил голову, его голос звучал сдержанно и шутливо:              — Тогда, возможно, стоит подумать, как занять себя чем-то более приятным. Например, вкусным завтраком?              Паймон моментально оживилась, её глаза буквально загорелись, а уголки рта приподнялись в предвкушении:              — Паймон как раз об этом и думала! Ты читаешь мысли?              — Не читаю, но, возможно, я слишком хорошо тебя знаю, — спокойно ответил Чжун Ли с лёгкой улыбкой.              Люмин прижала ладонь ко лбу, не скрывая своего смешка:              — Чжун Ли, ты только подначиваешь её, а она теперь точно не даст нам ни минуты передышки.              — Конечно не даст! — Паймон воскликнула, сложив руки на груди. — Мы идём завтракать прямо сейчас!              — Хорошо-хорошо, — Люмин подняла руки, сдаваясь. — Но не спеши, сломя голову. Мы ещё, может, поговорим с Чжуном Ли.              — И ты права, — согласился Чжун Ли, слегка пожав плечами. — Как-никак, завтрак не должен быть поспешным. Всё, что требует внимания, требует времени.              Паймон надулась, но всё же кивнула:              — Ну, хорошо. Но долго не задерживайтесь! И знайте: если вы опоздаете, то Паймон сама за уши притащит вас к столу!              — Мы не опоздаем, — пообещала Люмин, смеясь.              Паймон развернулась и полетела к двери, напевая себе под нос что-то про пироги и чай. Уже почти выйдя, она остановилась, повернулась и серьёзно добавила:              — И не забывайте, что всё самое вкусное Паймон попробует первой!              Когда дверь за Паймон закрылась, в комнате вновь воцарилась тишина. Люмин повернулась к Чжуну Ли, который всё ещё спокойно стоял, его лицо излучало мягкое спокойствие.              — Думаю, ты намеренно её дразнишь едой, как я, — с усмешкой сказала Люмин, скрестив руки на груди. — Повторяешь за мной?              — Возможно, — ответил Чжун Ли, чуть приподняв уголки губ. — Но что может быть приятнее, чем видеть её такой живой и полной энтузиазма?              Люмин покачала головой, но её взгляд был тёплым:              — Ты слишком добр даже с Паймон.              — Как и ты, — парировал он, затем встал рядом, предлагая ей взять его под руку. — Ну что, пойдём? Завтрак ждёт.              — Пойдём, — ответила Люмин, легко касаясь его руки, и они вместе направились к выходу, оставляя позади тепло комнаты.

***

«Настоящее время. Далёкие Края (Кламбирт).»

      Господин стоял на возвышенности, сделанной из грубого камня, словно природный трон, возвышающийся над тренировочной площадкой. Его острый взгляд пробегался по строю варнов, отрабатывающих удары копьями, манёвры с мечами и слаженные движения щитовиков. Залитые потом воины выкрикивали боевые кличи, а сталь звенела в яростных столкновениях. Здесь, в сердце Кламбирта, война была не абстракцией, а неизбежной реальностью.              Солнце стояло низко, за облаками, но даже так окутывая всё вокруг красноватым светом, будто кровавой дымкой. Господин, сложив руки за спиной, наблюдал с безмолвным спокойствием, словно художник, оценивающий своё произведение. Его поза излучала уверенность и контроль, но внутри бурлило нетерпение.              — Воины становятся сильнее с каждым днём, — произнёс генерал Номен, подходя ближе и встав чуть позади. Его голос был низким и резким, а на лице виднелся едва сдерживаемый энтузиазм. — Через несколько дней мы будем готовы выступить в Тейват. Воинов готовили ведь не один месяц, а с тех пор, как вы объявили о подготовке. Шесть месяцев назад.              Господин медленно повернул голову в сторону генерала, не спеша, словно взвешивал каждое слово.              — Ты говоришь о готовности, Номен, но что ты скажешь о лояльности? — его голос был холодным, словно морозный ветер. — Сила ничего не значит без преданности.              Генерал слегка наклонил голову, его серебристые волосы поймали отблеск света.              — Наши воины верны, как никогда. Они верят в ваше видение, в то, что вы освободите нас от власти Архонтов. Вы стали символом для них, Господин.              Шезму улыбнулся, но его глаза остались холодными.              — Символом… — он сделал шаг вперёд, облокотившись на каменные перила. — Символ — это всего лишь идея. То, что они хотят видеть. Ох, но Раус… Он был бы больше, чем символ. Он был бы живым доказательством нашей силы. Невероятной силы. Он ведь единственный в своём роде из клана «Кампамир». Демоны…              Генерал напрягся, его взгляд опустился к тренировочной площадке, где воины продолжали отрабатывать свои удары.              — Вы всё ещё надеетесь вернуть его? — осторожно спросил Номен. — После всего, что произошло? После его предательства?              Господин резко обернулся, его глаза вспыхнули гневом и обидой за прошлое:              — Раус — это не просто варн. Он — ключ. Его сила — это дар, который я не позволю Архонтам похоронить.              Номен молча кивнул, чувствуя, как напряжение нарастает в воздухе. Он знал, что слова о Раусе были опасной темой. Но он не мог не задать вопрос:              — А что вы будете делать, если он останется на стороне врагов?              Господин замер на мгновение, затем сжал руки в кулаки.              — Тогда я приду за ним лично, — ответил он, голосом, от которого пробегали мурашки. — И напомню ему, кто он на самом деле.              Тренировочная площадка внизу продолжала греметь от звона оружия, но теперь казалось, что даже воины ощутили холодный гнев своего лидера, витавший в воздухе. Шезму снова посмотрел вниз, его лицо озарилось тенью странной улыбки.              — Скоро всё станет на свои места, Номен. Очень скоро.              — Вы ведь тоже поглощали энергию от Реквиема, Господин, — сказал Номен. — Разве вы не сильнее?              Господин медленно повернул голову к Номену, его серые глаза сверкнули опасным светом, а уголки губ чуть приподнялись в мрачной усмешке. Он сделал шаг к генералу, его движения были плавными, но в них чувствовалась угроза.              — Сильнее? — повторил он, словно наслаждаясь этим словом. — Разве сила определяется только количеством энергии, Номен?              Генерал не отступил, но его напряжённая поза выдавала осторожность. Он знал, что Господин не терпит даже намёка на сомнение в его превосходстве.              — Я поглощал энергию Реквиема, это правда, — продолжил Шезму, его голос стал тише, но каждое слово звучало, как удар молота. — Но сила, которую я обрёл, — это не просто грубая мощь. Это знание, это контроль. Это способность направлять энергию в нужное русло. То, что делает меня… чем-то большим, чем простой варн. А Раус… — он замолчал, подбирая слова, затем снова усмехнулся. — Его сила уникальна. Она чиста, необузданная, дикая. Сила древнего клана. Он мог бы стать моим идеальным оружием. Но я хочу большего. Я хочу, чтобы он стал моим продолжением. Моим отражением. Моей тенью.              — Тогда почему он отказывается? — Номен осмелился задать вопрос, его голос дрогнул едва заметно. — Почему он бежал, вместо того чтобы принять ваше… предложение полностью?              — Потому что он боится, — произнёс Шезму тихо, но в его словах звучала стальная решимость. — Боится того, кем он может стать. Боится меня. Боится правды. Я ведь… убил его брата. Беспощадно, — на последних словах Господин хмыкнул, словно этот факт его позабавил. — Но страх — это временно. Страх можно сломить.              Он повернул голову к Номену, его взгляд был наполнен странным, почти болезненным блеском.              — И когда он поймёт, что истина неизбежна, он вернётся. Либо сам, либо я приведу его.              Номен кивнул, хотя в его глазах всё ещё читалась лёгкая тревога.              — А если он не захочет вернуться, Господин?              Шезму усмехнулся, но его улыбка была пугающей.              — Тогда я сломаю его волю. Разрушу до самого основания… и соберу заново. На этот раз правильным образом. Или… — он выдержал паузу, его голос стал тихим, словно яд, стекающий по краям слов, — заберу всю его энергию себе.              Последние слова прозвучали как зловещий шёпот, но в них ощущалась такая сила, что Номен невольно отвёл взгляд.              — Господин, — начал он осторожно, выбирая слова, — энергия Рауса может быть опасной даже для вас. Её природа… необычна.              Господин бросил на Номена взгляд, полный превосходства, и обернулся к тренировочной площадке.              — Номен, — произнёс он, снова принимая спокойный, почти ленивый тон, — всё, что существует в этом мире, подчиняется одной простой истине. То, что кажется опасным, становится покорным, если его сила попадает в правильные руки.              Генерал замер, но промолчал. Он знал, что за этим спокойствием Шезму скрывается безграничная амбиция.              — Ты ведь понимаешь, что Раус — не просто варн, — продолжил Господин, не оборачиваясь. — Его энергией мы перепишем судьбу варнов, всего Кламбирта и даже Тейвата. И этот ключ должен принадлежать только мне.              Генерал кивнул, но не смог избавиться от тени беспокойства, нависшей над его мыслями. Он не осмелился спорить с Господином, но в глубине души понимал: если Шезму действительно решит забрать энергию Рауса, то ради этого он переступит через любые границы.

***

«Пару часов спустя. Тейват. Гавань Ли Юэ.»

      В зале собраний царила атмосфера сосредоточенности. Во главе длинного стола восседала Нин Гуан, её осанка излучала уверенность и величие, достойные правительницы Ли Юэ. Рядом с ней сидели Чжун Ли, его лицо было спокойным, но внимательным, и Люмин, чьё выражение лица отражало серьёзность момента. Паймон, расположившаяся чуть в стороне, выглядела несколько нервно, её глаза бегали по сторонам, словно пытаясь уловить каждую деталь происходящего.              С противоположной стороны стола находился Сяо, его руки были сложены на груди, а взгляд оставался острым и сосредоточенным. Рядом с ним сидела Сянь Юнь, Хранитель Облаков, принявшая человеческий облик. Её длинные тёмные волосы были аккуратно уложены, а глаза за стёклами очков излучали мудрость и спокойствие. Вот только плечи были слегка сжатыми. Это не было похожим на неё... Волнуется? Переживает?              В зале воцарилась тишина, нарушаемая лишь редкими звуками лёгкого постукивания пальцев Нин Гуан по поверхности стола, будто что-то её волновало… Вскоре дверь открылась, и Миллелит вошёл внутрь. Его шаги были уверенными, но голова была чуть склонена в знак уважения. Он поклонился и объявил:              — Госпожа Нин Гуан, господин Чжун Ли, уважаемые Адепты, Путешественница и Паймон. Представители Ордо Фавониус прибыли.              На этих словах все за столом встали, выказывая уважение к прибывшим гостям. Даже Сянь Юнь, которая никогда прежде ни перед кем не преклонялась, кроме Гео Архонта, слегка склонила голову. Это было странно и даже неожиданно. Глаза её были прикованы к дверям.              Через мгновение двери открылись вновь, и представители Ордо Фавониус вошли внутрь, сопровождаемые их рыцарями. Первой шагнула Джинн, её движения излучали уверенность и силу. За ней шёл Кэйа, его расслабленная осанка и лёгкая усмешка были явным контрастом с серьёзностью Джинн, но в его взгляде читалась сосредоточенность. Замыкала тройку Эола, её уверенная поступь и напряжённый взгляд выдавали скрытую настороженность.              Каждый из них слегка поклонился, выказывая уважение присутствующим. Джинн сделала шаг вперёд и с лёгкой улыбкой сказала:              — Благодарим за приглашение. Ордо Фавониус рад оказать помощь в этой непростой ситуации.              Нин Гуан слегка наклонила голову, её лицо озарилось лёгкой улыбкой.              — Добро пожаловать, рыцари Ордо Фавониус. Мы ценим ваше прибытие и готовы обсудить все необходимые шаги.              Чжун Ли, оставаясь стоять, поднял руку, приглашая гостей присесть за стол:              — Пожалуйста, присоединяйтесь. Нам предстоит многое обсудить.              После того как представители Ордо Фавониус заняли свои места, напряжённая тишина, царившая в зале, немного рассеялась, уступив место дружеской теплоте. Люмин и Паймон не могли удержаться от радостных улыбок, глядя на старых друзей. Будто они обе снова оказались там, где началось их путешествие — в Мондштадте. А сами представители Ордо Фавониус словно излучали своей страстью ауру свободы и чувство теплоты.              — Джинн! Кэйа! Эола! — Паймон первой нарушила молчание, вскидывая руки вверх. — Вы даже не представляете, как Паймон рада вас видеть!              — Приятно снова быть в компании старых друзей, — Джинн мягко улыбнулась, её строгое выражение смягчилось. Она повернулась к Люмин. — Ты выглядишь… уставшей, но всё ещё сильной. Как у тебя дела?              — Неплохо, но в последнее время было непросто, — Люмин слегка пожала плечами, её улыбка была тёплой, но немного грустной. — Я рада видеть вас всех. Вы даже не представляете, как мне не хватало нашей компании.              — А нам не хватало твоего приключенческого духа, — усмехнулся Кэйа, наклонив голову. Его взгляд был одновременно дружелюбным и немного игривым. — Люмин, без тебя в Мондштадте стало немного скучно.              — Ну, это ты зря, — Паймон подбоченилась, нахмурившись. — Ты намекаешь, что наша с Люмин работа по спасению всего Мондштадта была недостаточно весёлой?              — Ничуть, моя дорогая Паймон, — с лёгким смешком ответил Кэйа. — Вы, как всегда, превзошли все ожидания.              Эола, которая всё это время внимательно наблюдала за разговором, наконец вступила в диалог:              — На самом деле, мне тоже приятно снова видеть тебя, Люмин. Я слышала о твоих подвигах в Ли Юэ. Уверена, ты сделала много для защиты этого города.              — Спасибо, Эола, — тепло ответила Люмин.              Джинн слегка наклонила голову, её лицо отражало серьёзность и сочувствие.              — Прежде чем мы продолжим, — начала она, её голос звучал твёрдо, но с ноткой грусти, — я хочу выразить свои соболезнования вам, Чжун Ли, Адептам и, конечно, госпоже Нин Гуан. Мы передали ей наши слова по прибытии Цисин в Мондштадт вчера, но мне важно сказать это и здесь, в присутствии всех, — Джинн посмотрела на собравшихся за столом, а затем продолжила: — Мы знали о бедствиях и угрозе от варнов из вашего письма, но то, что мы увидели сегодня, — это… — Джинн сделала паузу, будто пытаясь найти нужные слова. — Улицы, дома, площади — разрушенные и опустошённые. То тут, то там видны следы жизни, но раны города слишком глубоки.              Кэйа, сидевший рядом, нахмурился, его обычно игривый взгляд сменился серьёзным.              — Нам было сложно представить масштаб разрушений до этого момента, — сказал он. — Ли Юэ выглядел… разбитым.              — Это тяжёлое зрелище, — добавила Эола, её голос был строгим, но искренним. — Видеть регион, который всегда славился своей силой и величием, в таком состоянии… Я даже представить не могу, каково вам было через это пройти.              Джинн взглянула на Нин Гуан, её голос стал мягче, но не менее серьёзным:              — Мне даже сложно вообразить, как вам удаётся принимать такие важные решения, когда вся эта разруха буквально давит на вас. Мы понимаем, что ситуация непростая, и готовы помочь всем, чем можем.              Нин Гуан, выслушав эти слова, чуть приподняла подбородок, её голос звучал твёрдо:              — Ли Юэ пережил не одно испытание, и мы справимся с этим. Город будет восстановлен, но ваша поддержка в этот момент действительно важна.              — Мы решили ещё на собрании в Мондштадте, что обязаны откликнуться на ваш зов, — подтвердила Джинн. — Сегодня мы здесь не только как союзники, но как друзья.              — Именно, — добавил Кэйа. — Мы готовы оказать любую помощь, которая потребуется, будь то в бою, с ресурсами или с планированием.              Эола кивнула:              — Нам осталось только обсудить все известные нам детали и убедиться, что мы готовы к любому повороту событий.              Люмин почувствовала, как слова старых друзей наполняют её теплом. Даже в эти мрачные времена дружба оставалась светлым маяком в тёмном море испытаний. Чжун Ли, сидящий в своём неподвижном спокойствии, слегка наклонил голову, его жест был полон благодарности и уважения. Адепты последовали его примеру: Сяо сдержанно кивнул, его глаза всё так же оставались полны сосредоточенности, а Сянь Юнь изящно наклонила голову, её движения были мягкими и грациозными, словно ветер на вершине горы.              Нин Гуан подняла взгляд, её глаза обвели всех присутствующих, а затем она заговорила, её голос звучал твёрдо и уверенно:              — Благодарю вас, представителей Ордо Фавониус, за вашу готовность помочь Ли Юэ в этот трудный час. Мы высоко ценим вашу поддержку и намерены использовать эту возможность для укрепления наших союзов. Сейчас, как никогда ранее, важно быть едиными. Мы собрались здесь, чтобы окончательно согласовать наши планы перед тем, как начать действовать. У каждого из нас есть своя роль, и сегодня мы должны убедиться, что наш следующий шаг будет точным и решающим.              — А где Раус? — прошептала Паймон на ухо Люмин. Та пожала плечами, слушая Нин Гуан, которая слегка наклонилась над столом, делая глубокий выдох:              — Хорошо… Начнём с самого начала. Варны угрожают нам войной, но действуют скрытно, ослабив нас бедствиями. Мы даже не поняли в самом начале, что это именно они, но потом, как оказалось, да, это были варны, которых возглавляет некий Господин, имя которому Шезму. Но вот самими варнами и Господином управляет ещё кто-то. Кто-то мощный и сильный… Раус, — который сегодня будет отсутствовать на собрании, ибо его состояние нестабильное, — рассказал нам об этом «главном враге» одну единственную информацию, называя его «Холодом».              Все слушали внимательно, впитывая информацию, закрепляя её глубоко в сознании. Нин Гуан продолжила:              — План нашего собрания таков: обсудить детали, которые мы узнали про действия варнов; обсудить самого Рауса, как опасное оружие против нас и против Господина, ибо мы можем использовать его для нашего же блага, — Нин Гуан незаметно взглянула на Люмин, изучая её реакцию на каждое слово, а затем снова продолжила: — Дальше желательно нам подумать, кто этот «главный враг», — на последних словах голос госпожи Воли Небес легко дрогнул, но затем снова обрёл нотки уверенности: — И в конечном итоге… обсудим детали войны. Рассказать есть что.              Все присутствующие молча переваривали услышанное, осознавая всю серьёзность положения, но с готовностью принимали каждое испытание судьбы. Чжун Ли, сложив руки на столе, глубоко задумался, а Сяо внимательно следил за каждым словом Нин Гуан. Сянь Юнь сохраняла спокойствие на лице и в душе... Всегда Люмин удивлялась её безмятежности.              Джинн сжала руки в замок и твёрдо кивнула, обращаясь ко всем:              — Давайте как раз начнём с активностей варнов. Вам уже стало известно о шпионаже со стороны Миллелитов и прочих?              — Да, — Нин Гуан строго кивнула. В эту же секунду к ней подошла девушка слуга и вручила какие-то документы. Нин Гуан начала их перебирать, доставая нужные. — Итак… Е Лань мне сделала отчёт после допроса Сэнь Хоя. И согласно ему Сэнь Хой действительно передал ложную информацию. Однако во время допроса он уверял, что получил приказ от одного из своих начальников, который сообщил ему, что распоряжение идёт напрямую от меня.              За столом повисла напряжённая тишина.              — То есть, — прищурился Кэйа, — кто-то подделал ваш приказ…              — Именно, — кивнула Нин Гуан. — И это означает, что шпионы среди нас не просто передают информацию, а обладают достаточной властью, чтобы подделывать приказы командиров.              — Вот же крысы… — пробормотала Эола, скрестив руки на груди. — Месть настигнет их.              — Я так и знала, что это не просто совпадение, — вмешалась Люмин, нахмурившись. — Кто-то хотел, чтобы я не узнала о нападении вовремя. Хотели, чтобы я… — она осеклась, но все и так понимали, что речь шла о том, чтобы оставить её в неведении в критический момент.              — И этот «кто-то» явно знал, как всё устроено, — добавила Джинн.              — Это ещё не всё, — Нин Гуан выложила перед собой несколько документов. — Анализ деятельности отдельного полка Миллелитов за последний месяц показал, что несколько человек, имеющих доступ к важным приказам, неожиданно сменили места службы. Некоторые внезапно ушли в отпуск, другие переведены на менее ответственные должности, а ещё несколько… исчезли.              Кэйа задумчиво склонил голову на бок, постукивая пальцем по столу:              — Довольно грамотный ход. Убрать всех неподходящих, расставить своих людей и затем наносить удары по важным точкам.              Нин Гуан перевела взгляд на один из документов и продолжила:              — Именно. Но есть кое-что ещё. Во время допроса Е Лань удалось вытянуть из Сэнь Хоя имя того, кто передал ему ложный приказ. Это был один из командиров Миллелитов… Ли Цзюнь.              Сяо слегка прищурился, а Чжун Ли повернул голову в сторону Нин Гуан, его брови едва заметно дрогнули.              — Ли Цзюнь? — эхом повторил Властелин Камня. — Достаточно известное имя среди Миллелитов. Он ведь управляет сильным полком.              — Именно, — кивнула Нин Гуан. — Он служил верно долгие годы, но в последнее время… будто растворился. Его редко видели на собраниях, его отчёты стали краткими, а потом и вовсе он исчез. Сразу после нападения Рауса. Его полк передан в руки другого командира, которому лично я верю больше всего. Командиру Ши Тонь.              Кэйа покачал головой:              — Уж слишком удобное совпадение. Человек с высоким званием и доступом к важным документам внезапно пропадает, а его имя всплывает в заговоре.              — Ты хочешь сказать, что он… — Паймон задумалась, но затем резко вскрикнула: — Погиб?! Или вдруг он вообще уже с варнами? На Кламбирте?!              — Нет, — спокойно ответила Нин Гуан. Она словно была на сто процентов уверенна в своих словах.              Эола нахмурилась:              — Если он пропал и был завербован варнами, то сейчас он может быть уже за пределами Ли Юэ. В каком-нибудь другом регионе, например. Не думаю, что он мёртв.              — Или затаился где-то здесь, — добавил Сяо.              — А теперь вспомните то, о чём рассказывала Люмин на втором собрании с Адептами, — продолжила Нин Гуан. — Об истории, которую ей поведал Господин на Кламбирте. Про тех шахтёров, которые застряли в Шахтах шесть месяцев назад. Их спас Господин, но «в знак благодарности» заставил их помогать ему. С них всё и началось, логично. Именно они и были главными вербовщиками от руки Господина, так как Сэнь Хой рассказал, что один из шахтёров четыре месяца назад к нему подошёл и предложил хорошую небольшую работу. За внушительную сумму моры. Он отказался, так как не хотел встревать в какую-то чёрную работу, по его словам.              — А какого демона он не рассказал об этом? — Сяо оскалился, его глаза опасно сверкнули.              — Сэнь Хой по словам Е Лань — новенький воин, — ответила Нин Гуан. — Его как раз и нанял Ли Цзюнь. Он достаточно застенчив, но очень умён в боях. Поэтому Ли Цзюнь и заприметил его во время того, как был набор воинов. И Сэнь Хой боялся о чём-то рассказывать, ибо в тот момент после отказа, шахтёр на него странно покосился. Сэнь Хой воспринял это как угрозу.              — Трус, — прошипел Сяо. — Но думаю, он не один таков.              — Скорее всего, — кивнула Нин Гуан. — Но вот моё предположение… Похоже, большинство шпионов из Миллелитов как раз состоят в полке Ли Цзюня, и только в нём. Ибо армия в Ли Юэ большая, следовательно, командиров у нас одиннадцать. Каждый полк отвечает за своё направление в делах целого региона Ли Юэ. И полк Ли Цзюня приставлен именно к внутренним делам гавани: защита самой гавани, моего Нефритового дворца, которого уже нет… Конечно, полк Ли Цзюня — не единственный полк в этом направлении, но именно от него по данным из архива, следовала странная и слабая активность.              Нин Гуан внезапно обвела всех присутствующих каким-то странным многозначительным взглядом, словно надеялась, что те догадаются до чего-то. Люмин, слушая слова госпожи Воли Небес, задумалась, начинала складывать кусочки пазла в голове…              — Стоп, — нахмурилась она. — Ты сказала, что полк Ли Цзюня имеет направление защиты гавани и Нефритового дворца. Нефритовый дворец был разрушен в следствии теракта! Может, это как раз полк Ли Цзюня сделал это?              — Абсолютно… верно, — Нин Гуан ухмыльнулась, открывая новый документ. — Вот… После допроса вчера вечером Е Лань вместе с проверенным отрядом Миллелитов отправилась на обыск комнаты Ли Цзюня. И вот, что они нашли в одной шкатулке, которая была спрятана очень надёжно. Под шкафом с одеждой Е Лань заметила странную щель, которую сделали вручную. Миллелиты сломали половицы в этом месте и там увидели как раз эту шкатулку… Её едва вскрыли… Очень прочная. Там было много барахла, наверное, сокровища Ли Цзюня. И среди них нашли вот это… — Нин Гуан подняла одну бумажку вверх, чтобы все видели. На ней красивым почерком было написано: «Дело №5».              — О-о-ох, а какой этот листок грязный… — покрутила носом Паймон. — Фу!              Нин Гуан развернула документ и начала читать, растягивая слова:              — «Объект: Нефритовый дворец. Операция: «Рассвет». Цель: Полное уничтожение воздушной крепости во имя новой эры».              В зале повисла напряжённая тишина. Чжун Ли опустил голову, Сяо сжал кулаки, а Эола и Джинн обменялись взглядами.              — То есть, — заговорила Эола, — полк Ли Цзюня не просто позволил атаке произойти, но и сам в ней участвовал?              — Всё указывает на это, — кивнула Нин Гуан. — В документе также указаны детали подготовки, но самое главное — исполнители. Подписи… а точнее, печати.              Госпожа Воля Небес провела пальцем по тексту и указала на нижнюю часть страницы, где были поставлены загадочные символы. Один из них был знакóм — печатка Ли Юэ. Такие Люмин уже видела на некоторых документах в Гильдии Искателей Приключений. Но были ещё две…              — Что это? — нахмурилась Люмин, вглядываясь в знаки. А затем обомлела… Она проговорила медленно, словно раскрывая тайну: — Корона с терньями… символ варнов! А это что?!              Все пригляделись к другой печати… Страх окропил присутствующих холодным потом, ведь всё это не могло быть правдой. Сянь Юнь, которая всегда быстро вливается в разговор, сегодня молчала, не подавая знаков присутствия. Но впервые за это собрание, подала голос, спокойный, без волнения:              — Ромб с маской по середине. Символ Снежной. Такие печатки могут ставить лишь предвестники Фатуи…              — О нет! — Паймон задрожала, а Люмин прикусила губу почти до крови и произнесла:              — Раус рассказывал на прошлом собрании, что некоторые Фатуи тоже являются частью шпионажа, но… Предвестники?!              — Вот тебе и ответ, — мрачно сказала Эола. — Ох, Барбатос, защити нас…              — Всё это нам даёт понять, что… — Нин Гуан выдохнула, делая паузу. Пальцы сжали документ чуть сильнее. — Варнами управляет кто-то из Снежной. Кто-то из предвестников Фатуи. Или же… сама Царица. Вот почему, когда мы просили у Снежной помощи после землетрясения, они даже не пускали нашего гонца на их земли. И вот, что значит «Холод», о котором Раус говорил однажды.              В зале повисла оглушительная тишина. Никто не осмелился первым нарушить её, потому что осознание услышанного сковало всех цепями страха и непонимания.              Чжун Ли, что до этого молчал, опустил голову, его пальцы слегка дрогнули, сжимая ткань брюк. Внутри у него всё сжалось — даже без зрения он чувствовал, как напряжение заполняет зал, становясь невыносимым грузом на плечах каждого присутствующего.              Сянь Юнь закрыла глаза, её ладони сжались в замок, а губы поджались.              — Значит, варны не просто решили взять реванш за прошлое. Их использует Снежная, — её голос был тихим, но в нём звучала железная уверенность.              Сяо резко встал со стула, его глаза вспыхнули яростью:              — Фатуи. Опять. Они везде суют свой нос! Твари! — он ударил кулаком по столу, и тот дрогнул. — И Царица… Да как она смеет?!              Паймон чуть не подпрыгнула, испуганно схватившись за Люмин:              — О-о-ох, и вот теперь всё становится ясным! Но, ох, Архонты, это… это… Это КАТАСТРОФА!              Люмин сглотнула, чувствуя, как холод пробирает её до костей. Тот самый холод, который стал главным звеном в этой тёмной истории. Всё, что рассказал Раус… теперь обрело чёткую картину. Кэйа, хоть внешне оставался спокойным, внутри лихорадочно перебирал все возможные варианты дальнейшего развития событий.              — Ужасная новость, — проговорил он, его голос звучал почти буднично, но глаза оставались серьёзными. — Снежная и варны… Вопрос только в одном: зачем им это? Какова цель? Нам ведомо, что Царица собирает Сердца Бога чтобы противостоять Селестии. Но при чём здесь Ли Юэ?              Джинн, тяжело выдохнув, сложила руки на груди:              — Если у нас есть доказательства, что варнами руководит Снежная, это меняет всё. Война может стать ещё более масштабной, чем мы ожидали.              — Мы и так ожидали худшего, — сухо заметил Сяо. — Но даже это… даже это выходит за рамки.              Внезапно для всех Чжун Ли поднялся со стула. Он резко выдохнул, а его руки сжались в кулаки. Чжун Ли словно пытался удержать внутри фонтан чувств, вода которого могла выйти за края, затопив всё вокруг. Властелин Камня всегда сохранял невозмутимость, даже в самые трудные моменты… но сейчас что-то сломалось. Люмин встала следом, схватив Властелина Камня за руку:              — Чжун Ли…              Она знала, что Чжун Ли заключил некий контракт с Царицей, когда отдавал своё Сердце Бога в руки Синьоры. И, возможно, эта новость ударила по его сердцу, ещё живому, но которое постепенно умирает.              И внезапно в груди Чжуна Ли что-то взорвалось. Словно древний вулкан, что спал тысячи лет, наконец пробудился, разрывая землю первобытной яростью. Энергия под его кожей завибрировала, закружилась, как смертельный вихрь. Она пробиралась по венам, словно живое существо, растекалась змеями по рукам, по спине, сжимала кости, плела паутину вокруг сердца.              Каждый всплеск злости, каждая вспыхнувшая эмоция была частичкой этой силы. Боль. Гнев. Разочарование. Страх. Всё, что он скрывал веками, что заставлял себя забыть… сейчас рвалось наружу.              Чжун Ли вдохнул резко, глубоко, но воздух показался ему тяжёлым, густым, точно окутанным зловонной гарью войны. Глаза, погружённые в мрак, внезапно вспыхнули янтарным сиянием. Картинка перед ним стремительно оживала. Очертания людей вокруг, света, стола — всё становилось чётким, как драгоценный камень.              Но затем… Тьма рванулась к нему, поглотила всё вокруг, сменив реальность. Перед ним теперь простиралось поле боя. Огромное, безграничное, выжженное добела. Ветер нёс по нему запах крови и пороха. Чёрное, пепельное небо над головой рябило от огненных вспышек. На расколотой земле, в пропитанной кровью грязи, валялись изувеченные тела.       Люмин… Он видел её. Её золотые волосы были спутаны, покрыты пылью и алыми пятнами. Рука протянута вперёд, словно она в последнем движении пыталась дотянуться до него. Глаза, что всегда горели жизнью, теперь были застывшими, стеклянными.              Паймон. Лежала рядом, её плащ, напоминающий крылья, окрасились в красный цвет, а маленькие пальцы сжимали разорванный кусок одежды Люмин.              Нин Гуан. Сломанный веер валялся в грязи рядом с ней. Даже в смерти её поза была величественной, но грудь больше не вздымалась.              Сяо. О, Вселенная… Вечный защитник, верный до конца. Его копьё было воткнуто в землю рядом с его телом. Он пал, но не отступил.              Е Лань. Ху Тао. Сянь Юнь. Остальные Его Адепты. Все, кто был рядом, кто сражался…              Чжун Ли в ужасе опустил взгляд на свои руки. Они были по локоть в крови. Его пальцы дрожали, но он не знал, чья это кровь. Внезапно у его ног раздался слабый хрип.              Гуй Чжун. Она лежала среди расколотых камней, её тело покоилось на мягком ложе из глазурных лилий. Эти цветы всегда были её любимыми, их аромат наполнял дворцы, где они вместе обсуждали философию, судьбы людей, будущее Ли Юэ. Когда-то они символизировали её нежность и мудрость, её любовь к нему. Но теперь… Тонкие лепестки были пропитаны кровью.              Чжун Ли замер. Её лазурные глаза смотрели на него не с теплом, не с добротой, а с невыносимой тоской и разочарованием.              — Гуй Чжун… — его голос сорвался, хриплый и полный боли.              Она не ответила. Только продолжала смотреть. Не улыбнулась, как когда-то. Не поднялась навстречу ему. Не заговорила мягким, теплым голосом. Лишь лежала среди лилий, холодная, безмолвная…              Страх. Паника. Она окунула Чжуна Ли с головой в ледяную воду. И ощущение, словно сотни кинжалов вцепились в его кожу, мучило пуще любой пытки! Чжун Ли закричал, смотря на всё это месиво крови, и побежал навстречу неизвестному. Дальше! Дальше и ещё дальше! А кровь словно лилась рекой прямо за ним по пятам.              Чжун Ли бежал, но чем дальше он уходил, тем сильнее его шаги вязли в кровавой жиже, которая казалась бесконечной. Ли Юэ… его родной дом… превращён в руины, как Каэнри’ах. И голос…              — Моракс…              Чжун Ли замер. Этот голос, этот холодный, пронизывающий до костей звук. Он будто не принадлежал никому из живых, и всё же… был знакомым. Ветер завыл, как плач сотен погибших. Из клубящегося пепла, словно ожившая тень, вырисовывалась фигура. Высокая, величественная, облачённая в нечто, что походило на царственные одеяния.              «Холод».              Шезму? Нет… Нет, не он. Это был кто-то выше. Кто-то, кто наблюдал за этой войной из-за кулис.              — Моракс… ты всё ещё считаешь, что можешь спасти этот мир?              Голос, искаженный: то ли женский, то ли мужской, — был мягким, почти утешительным, но в нём таилась вселенская бездна, воронка, засасывающая сознание.              — Ты не справился тогда. Ты не справишься и сейчас.              Фигура приблизилась. Чжун Ли увидел… глаза. Ледяные, бездонные, в них не было жизни. Только безграничная пустота.              — Ты потеряешь их всех.              — Нет. У нас… Контракт! ТЫ ОБЕЩАЛА!!! — голос сорвался на дикий вопль. Чжун Ли едва не срывался на горькие рыдания. Он рванул вперёд, хотел ударить, разорвать эту тень, но в тот же миг…

***

      — Чжун Ли!              Его тело дёрнулось, грудь резко вздыбилась, воздух вырвался из лёгких, словно он только что тонул в ледяной воде и сумел вынырнуть в последнюю секунду. Люмин держала его за руку, её глаза расширились от страха. Паймон трясла его за плечо, а остальные в зале в тревоге наблюдали за происходящим.              Но он видел.              Чжун Ли медленно моргнул, осознавая, что тьма перед глазами рассеялась. Никаких пятен, никакой мутности, только чёткий, ясный мир. Всё вернулось. Он видел Люмин. Золотистые волосы, растерянный, но всё такой же решительный взгляд. Видел Паймон, которая едва не плакала. Видел Нин Гуан, что внимательно следила за ним, и Сяо, что сжал кулаки, готовый вмешаться. Он видел всех. Зрение вернулось. Но вместе с ним пришло знание.              — Что ты видел, Моракс? — осторожно спросила Нин Гуан.              Чжун Ли медленно выдохнул. Его голос звучал глухо, тяжело, словно он только что пережил десятки лет страданий за считанные секунды.              — Будущее.              Тишина.              — Царица нарушила контракт. Она уничтожит Ли Юэ…              Чжун Ли сделал шаг назад, вырываясь из хватки Люмин. Её руки зависли в воздухе, а губы шептали умоляюще:              — Чжун Ли, прошу, успокойся, всё в порядке. Мы все здесь. Чжун Ли!              Но он не мог смотреть больше никуда, только в одну единственную точку, словно там что-то было. Что-то, что могло то ли спасти его, Ли Юэ, людей, которых любил, но в то же время оно могло и уничтожить всё вокруг. И, даже не взглянув на Люмин, Чжун Ли выбежал из зала. Путешественница замерла, в глазах застыл страх за него, но её ноги будто приросли к полу. Все остальные тоже наблюдали за этой картиной и не могли понять, что произошло.              Люмин сжала руки в кулаки, чувствуя, как в груди сдавило от тревоги. Она знала — он сейчас в страшном смятении, его разум охвачен хаосом. Как бы он ни пытался всегда сохранять холодное спокойствие, это было слишком даже для него.              — Вот же демоны, — прошептала она, прежде чем резко сорваться с места и побежать вслед за ним.              — Люмин! — Паймон всполошилась, но Путешественница уже выскочила в коридор, а затем в главный холл павильона.              Чжун Ли двигался быстро, почти в панике. Его шаги были громкими, эхом отдаваясь в стенах. Сердце Люмин колотилось в бешеном ритме. Она боялась. Боялась не за себя, не за Ли Юэ в этот момент — только за него.              Она побежала быстрее, перепрыгивая через ступеньки, и увидела его впереди. Чжун Ли вышел на террасу, что выходила на гавань. Ветер подхватил полы его одежды, а взгляд был устремлён вдаль, туда, где вдалеке виднелись тёмные воды Облачного моря, но теперь казалось, что те разбавлены кровью. И чудилось, слова водная гладь сейчас отражала кровавое будущее региона, если приглядеться. Неужели всё закончится вот так?              Чжун Ли наклонил голову, смотря на избитые временем улицы и не верил, что это его дом, который он помнил, как процветающий уголок величия, восседающий на троне Тейвата. Помнил, как вложил всю свою душу, как вырывал из сердца самое последнее, что имел, отдавал людям, верным ему. Где это всё? Где прошлое? Превратилось в пепел? Люмин остановилась, тяжело дыша. Наблюдала за мужчиной, но не подходила. Однако своей кожей могла ощущать ту боль, которую испытывал Чжун Ли.              Царица… Владычица Снежной, Архонт Крио. Вторая из Семерых, такая же, как Чжун Ли. Родственная божественная кровь, пусть и не текущая по жилам, но связывающая их неразрывной цепью богов. Но их путь был разным. Чжун Ли выбрал людей. Он выбрал их, своих последователей, свой народ, свою землю. Царица же шла иным путём, собирая Сердца Бога, подчиняя мир своей воле, а теперь ещё и угрожая Ли Юэ. Но… Почему? И этот контракт… Люмин понимала, что Чжун Ли не может рассказать о нём. Не потому что не хочет. А потому что не может. Он был связан обязательствами, скован самими принципами, что исповедовал всю свою жизнь. Но теперь Царица нарушила этот контракт. Что это значило? Было ли это частью её плана с самого начала? И… что теперь будет с Чжуном Ли?              Эти мысли резали сознание, и Люмин больше не могла стоять в стороне. Медленно, с каждым шагом осознавая глубину его боли, она приближалась. Он не двигался. Просто стоял, словно высеченный из камня, холодный и неподвижный. Люмин потянулась, осторожно коснувшись его плеч. Тепло его тела было слабым, почти незаметным, как у статуи, что стояла под дождём тысячи лет, теряя живость. Люмин скользнула пальцами ниже, вдоль спины, ощущая напряжённые мышцы, что застыли под тонкой тканью одежды. Руки сомкнулись на его талии, сплелись в замок на животе. Люмин прижалась крепче, закрывая глаза.              Молчание. Долгое, томное, пронзающее, будто весь мир вокруг замер. Только глухие удары сердца Чжуна Ли, только тепло его дыхания, только ощущение родного тела, которое, несмотря на всю внешнюю неподвижность, не отвергло её. И затем… Рука Властелина Камня медленно легла на её. Красивые пальцы коснулись тонкой кожи — осторожно, мягко, почти нерешительно. Он сжал руки девушки, словно пытался удержаться за этот миг, за её тепло, за её присутствие. Он не был один. И даже если весь мир был против него, она была здесь.              — Чжун Ли, — прошептала Люмин, прижавшись лбом к его спине.              — Я знаю, что это не конец, — произнёс он. — Знаю, что надежда всегда есть. Она рядом. Но…              — Но?              — Я боюсь, — тяжело признался Чжун Ли. — Наверное, впервые за долгое время боюсь настолько сильно. Боюсь того, что я не смогу вас защитить. Что, несмотря на всё моё знание, на всю мою силу, я окажусь… бессилен. Сердце Бога у Царицы. И ничто теперь меня не связывает с Селестией.              — Ничто? — переспросила Люмин. — Почему же?              — Это… тоже часть моего прошлого. Ты наверняка узнаешь, если захочешь. Через Рауса, например, как это было уже. Я ведь не остановлю тебя…              — Не остановишь, — кивнула Люмин, понимая, что скоро нужно будет готовиться к очередному раскрытию. — Я ведь говорила тебе вчера, что хочу узнать все детали. Пока есть время и возможность.              — В таком случае я тоже должен быть рядом с тобой, — внезапно Чжун Ли обернулся, — чтобы защитить от боли и страха, которые пришлось испытать тебе. Как и обещал тебе вчера.              Люмин улыбнулась, поднялась на носочках и коснулась своими губами губ Властелина Камня. Легко, невесомо, словно полёт красочной бабочки в поле душистых цветов. Ветер обволакивал их тела, помогал им чувствовать прохладу гавани, что опустилась с небес. Пыль танцевала вокруг двоих влюблённых, воссоздавая алтарь любви, в котором они были едины.              Нин Гуан стояла у массивного витражного окна зала собраний, её пальцы чуть касались прохладного стекла. Свет с улицы пробивался сквозь разноцветные стёкла, играя тысячами переливов и узоров, а среди них — две фигуры на террасе.              Она смотрела, как Чжун Ли и Люмин слились в поцелуе, окружённые лёгким танцем золотой пыли, несомой ветром. Это зрелище было тихим, сокровенным, настоящим. И теперь Нин Гуан поняла. Она не была удивлена, ведь наблюдала за ними уже долгое время — с того самого момента, как они вернулись с Кламбирта в Ли Юэ другими. Они больше не были просто союзниками в битве. Их тянуло друг к другу нечто большее. Они стали единым целым, даже если сами не хотели этого признавать сразу.              Чжун Ли, бывший Архонт, который выбрал путь смертного, заключал контракты, защищал Ли Юэ, убивал тысячи врагов и следил за балансом, позволил себе стать уязвимым. Открылся. Позволил себе любить. А Люмин… Путешественница, что несла на плечах бремя множества миров, что прошла через боль, потери, сражения, тайны поиска брата, наконец нашла место, где ей хотелось остаться.              Нин Гуан не двигалась. Её лицо оставалось непроницаемым, но в душе разливалось приятное тепло. Она не была сентиментальной, не верила в чудеса. Но эта картина, этот момент между двоими — был чем-то, что даже она могла назвать красивым.              — Люди редко осознают, что действительно важно, пока не окажутся на краю пропасти… — прошептала она, не отводя взгляда. А затем обернулась, прошла обратно к столу, где всё ещё сидели присутствующие на собрании, обсуждали дополнительные детали.

***

      Совсем скоро Люмин и Чжун Ли вернулись в зал собрания. Все смотрели на них, а в особенности на бывшего Архонта. Но он не придавал этому значения, чувствовал пустоту и готовность продолжить собрание.              — Вы как раз вовремя, — легко улыбнулась Нин Гуан.              — Чжун Ли, ты в порядке? — спросила Паймон с грустью на лице. — Ты так напугал нас всех…              — Я в порядке, — ответил Чжун Ли, сев на своё место. — Давайте продолжим. Не будем заострять внимание на мне…              Люмин тоже села за стол на своё место, пытаясь выглядеть непринуждённо. Нин Гуан кивнула и обратилась теперь ко всем:              — Мы как раз хотели начать обсуждать другой пункт нашего собрания. Рауса. Нам уже известно, что Раус — последний потомок некого клана «Кампамир», варны которого были самыми могущественными, но и самыми опасными вследствие их состояния безумия. Об этом клане есть строчки в книге «Великий Каэнри’ах», да и сама Люмин нам поведала о нём на прошлом собрании. Господин хочет пробудить потерянную силу в Раусе, сделать его неким оружием против нас. Но теперь парень в наших руках…              — Мы можем использовать его силу в свою пользу, — произнёс Сяо, скрестив руки на груди. — Но вопрос в том, насколько он подконтролен.              — А может, он вообще предаст нас в самый ответственный момент? — резко сказала Паймон.              — Думаю, это маловероятно, — спокойно заметил Кэйа, скользнув взглядом по Люмин. — Если бы он хотел, он бы уже сделал это.              Люмин тяжело вздохнула, глядя в стол. Ей не нравилось всё это. Раус, как и на Кламбирте, снова стал пешкой. Только теперь не у Шезму, а у Ли Юэ. Разве это была его свобода? Разве это то, что она хотела ему показать? Что этот мир другой? Но теперь у неё не было права выбора.              — Он слаб, — проговорила Эола, сдвинув брови. — По крайней мере, сейчас. Даже если у него есть эта… скрытая сила, он не может её контролировать.              — Но Господин сможет, — добавила Джинн. — Вопрос в том, что нам с этим делать?              — Это как раз и плохо, что этот Господин и контролирует силу Рауса, — заметила Сянь Юнь, снова подав голос внезапно. — Вспомните ту же самую кровавую ночь, когда безумие поглотило его. И он не подвластен вашей... - она запнулась. - Нашей магии — его природа защищает себя от нас.              — Мы что, в тупике?! — нахмурилась Паймон. — Такое «оружие» и одни проблемы!              — Мы не в тупике, — проговорила Сянь Юнь, поправив очки. — Но если мы не найдём способа сдержать его, то в критический момент Раус может стать нашей погибелью.              — То есть сейчас мы сидим на пороховой бочке, — мрачно подытожил Сяо.              — Увы, да, — кивнула Нин Гуан, убирая в сторону бумаги. К столу подошла слуга и забрала их. Нин Гуан произнесла: — Но нам нужно решение.              — Тогда скажите мне, — внезапно заговорил Кэйа, его голос звучал с лёгкой ленцой, но внутри скрывалась острая внимательность, — что его связывает с Господином? Если он под его контролем… значит, должна быть связь. Так ведь?              Все переглянулись. И тут Люмин, которая всё это время молчала, внезапно подняла голову:              — Алые камни.              — Точно! — Паймон радостно вскрикнула. — Господин контролирует всё и всех благодаря алым камням! Конечно, нам надо разобраться, как именно алые камни получили такую возможность над контролем буквально всего… Ведь они по той самой легенде были созданы для поиска людей. А теперь Господин может управлять ими природой, людьми…              — Именно, — кивнула Люмин, — что, если мы будем перехватывать у Господина контроль над Раусом?              — Хм, — Нин Гуан задумчиво коснулась своего подбородка. — Идея хорошая, но есть некоторые нюансы. Первый: Рауса нужно будет всегда контролировать, когда Господин захочет завладеть его разумом. И второй. Самый главный. Алыми камнями может управлять только тот, кто связан с Каэнри’ах. С первым нюансом проблем не будет, если к этому приставить проверенных людей. А вот со вторым…              — Это практически невозможно, — заметила Сянь Юнь. — Остатки Каэнри’ахцев либо скрываются, либо… либо уже погибли. Сделать что-то невозможно.              Джинн вдруг ухмыльнулась, скрестив руки на груди, и спокойным тоном сказала:              — Решение этой проблемы есть.              Все представители Ли Юэ — Нин Гуан, Сяо, Чжун Ли и Сянь Юнь — повернули головы в её сторону, заинтересованные этой загадочной фразой. А вот Люмин и Паймон переглянулись. Они уже знали, кого имеет в виду Джинн.              — Альбедо, — произнесла Люмин, даже не спрашивая. Джинн кивнула:              — Да. Вам он известен как один из лучших алхимиков Мондштадта, но среди Ордо Фавониус мы знаем о нём больше. Альбедо не просто талантлив, — её голос стал тише, — он был создан.              Наступила тяжёлая пауза. Нин Гуан слегка нахмурилась, обдумывая слова Джинн.              — Создан? — переспросила она.              — Рейндоттир, — тихо сказала Эола, поддерживая Джинн. — Алхимик из Каэнри’ах, известная как «Золото». Альбедо — её творение.              Сянь Юнь сжала свой веер в руках, прищурилась:              — Значит, он связан с Каэнри’ах…              — И он может управлять алыми камнями? — уточнил Чжун Ли, теперь уже пристально вглядываясь в Джинн.              — Теоретически, — ответила та, — если он изучит природу этих камней, их состав, он разберётся, как они работают.              — Мы даже не знаем, как они работают, а он — узнает? — усмехнулся Сяо, но в его тоне не было насмешки.              — Он — Альбедо, — просто ответил Кэйа.              — Да уж, — вздохнула Паймон, — тебе, Сяо, не стоит его недооценивать.              Сяо на фразу Паймон как-то многозначительно хмыкнул, но ничего не ответил. Нин Гуан сделала жест рукой, привлекая внимание:              — Где он сейчас?              — На Драконьем Хребте, в своей лаборатории, — ответила Джинн. — Если он не уехал.              — Тогда… Нам нужно, чтобы вы передали ему несколько алых камней — у нас они до сих пор лежат на складе. Пусть изучит их и сделает отчёт. Ибо времени у нас мало…              — Как вам будет угодно, госпожа Воля Небес, — кивнула Джинн. Однако Нин Гуан недоверчиво прищурилась:              — Но вы сможете дать гарантию нам, что Альбедо согласится нам помочь?              — Несомненно, — Кэйа загадочно ухмыльнулся, наклонив голову набок. — Вам не стоит волноваться.              — Ему пригодится книга «Великий Каэнри’ах» Равэна Франдисско, — произнёс Чжун Ли. — Там найдётся очень ценная информация об алых камнях для него.              — Вы доверите эту книгу нам? — удивилась Джинн. Нин Гуан сперва посмотрела на Чжуна Ли и, понимая, что он прав, кивнула:              — Да… Доверим.              — Хех, если вы отдадите книгу на хранение Лизе, то книга уж точно не исчезнет, — заиграла бровями Паймон. — Уж она-то знает, как с книгами обращаться.              — Паймон, так Альбедо же работает у себя, на Драконьем Хребте, — покосилась Люмин. Джинн отметила:              — Это не проблема для нас попросить его работать в здании Ордо Фавониус. У нас есть подвальное помещение. Так будет гораздо эффективнее и быстрее, чтобы получать отчёты сразу, а не ждать с Драконьего Хребта.              — Хе-хе, Паймон знала! — Паймон гордо сложила руки на боках и вздёрнула подбородок. Люмин закатила глаза, а затем с улыбкой потрепала свою подругу по голове.              — Тогда решено, — кивнула Нин Гуан. — При вашем отъезде я лично передам вам в руки книгу. Однако очень прошу… берегите её.              — Мы вас не подведём, госпожа, — наклонила голову Джинн. Эола и Кэйа последовали примеру своего магистра. Нин Гуан удовлетворенно кивнула:              — Хорошо… А теперь давайте перейдём к последнему нашему пункту. Обсуждение плана войны. Мы, Цисин, уже говорили с Ордо Фавониус в Мондштадте, но хотелось бы закрепить сказанное… Завтра я планирую устроить собрание с командирами, передать им наш план, а затем собрать весь полк, который когда-то принадлежал Ли Цзюнь.              Собрание перешло в заключительную фазу — обсуждение военной стратегии. Все присутствующие сосредоточились на деталях предстоящей войны, и теперь в центре разговора были тактика, подготовка и распределение сил.              Поставки и снабжение стали первоочередной темой. Нин Гуан сообщила, что Ли Юэ уже мобилизовал все доступные ресурсы для армии: еда, оружие, доспехи и медикаменты. Однако даже с этим они нуждались в дополнительной поддержке. Ордо Фавониус подтвердил, что Мондштадт отправит обозы с продовольствием и снаряжением, а также предоставит ковочные мастерские, которые помогут пополнять запасы вооружения. Взамен Ли Юэ обеспечит защиту торговых маршрутов и закупку редких минералов, необходимых для производства магических артефактов.              Следующей темой стало обучение воинов. Ли Юэ и так славился своей военной подготовкой, однако против варнов обычные техники могли не сработать. Требовались новые тактические манёвры и особые тренировочные программы. Мондштадтские рыцари вместе с Миллелитами разработали методы противостояния варнам, основываясь на тех сведениях, что предоставил Раус раньше. Среди них было обучение ведению боя в условиях магического вмешательства, а также разработка стратегии на случай неожиданного нападения врага.              Затем речь зашла о направлении войск. Было решено, что отряд Ордо Фавониус вольётся в ряды армии Ли Юэ, их разведывательные группы займут ключевые посты в горах и у границ, а основные силы сосредоточатся вблизи Разлома. Ведь именно через Разлом варны начнут атаку. Нин Гуан уже отправила туда усиленные патрули, а Мондштадт предложил направить своих людей, чтобы контролировать дальние подступы и окрестности, исключая любые сюрпризы со стороны врага.              Обсудили и военную технику. Алхимики Мондштадта предложили усилить оружие с помощью их разработок, а инженеры Ли Юэ уже работали над созданием катапульт и магических барьеров. Кроме того, были развернуты дополнительные наблюдательные посты на побережье, чтобы исключить возможность атаки со стороны моря.              Собрание подходило к концу. Все участники понимали, что война неизбежна, и теперь всё зависело от того, насколько хорошо они подготовятся.

***

      Сразу после собрания Люмин собиралась снова навестить Рауса, однако теперь вместе с Чжуном Ли и Паймон, ибо те наотрез отказывались отпускать Путешественницу одну. Воспоминание о вчерашнем инциденте всё ещё сидело мучительным грузом в душе.              Собирались все они втроём туда же, за границы гавани, вглубь скалистых утёсов… Нин Гуан отпустила их безоговорочно, однако теперь они шли в сопровождении нескольких Миллелитов. Достигнув ворот, те внезапно отворились с другой стороны, и на пороге показалась Е Лань. Она выглядела задумчивой.              — Ох, Е Лань? — удивлённо спросила Паймон. — Что ты тут делаешь?              — Проверяла Рауса, — нахмурилась Е Лань. Люмин заметила в выражении лица девушки что-то странное.              — Что-то случилось? — спросила она.              — Раус целый день отказывается есть и вообще не разговаривает. А вы? Тоже пришли к нему что-то узнать?              — Да, — кивнула Люмин. — Хотим узнать больше о некоторых деталях. Да и просто… навестить по-человечески.              — Не думаю, что у вас получится что-то вытянуть из него, — Е Лань покачала головой, а затем спросила тяжёлым тоном: — Кстати, вы уже узнали… ту самую тайну на собрании?              — Ты про тот документ? — спросила Паймон. — Который указал на причастность Снежной?              — Да, — Е Лань кивнула, скрестив руки на груди. — Как вам новость?              — Неожиданно, — Люмин с грустью посмотрела в сторону, боковым зрением наблюдая за Чжуном Ли. — И пугает. Я ведь никогда не видела ни Снежную, ни Царицу.              — Это вообще какой-то ужас! — Паймон задрожала от мурашек по коже. — Ощущение, будто все настроены против Ли Юэ!              Е Лань поджала губы и затем перевела взгляд на Чжуна Ли, пытаясь отыскать в нём хоть какие-то эмоции, но тот молчал, стоял позади, словно не желая вести этот разговор.              — Но откуда они вообще узнали о варнах? — внезапно задала вопрос Люмин. — Вот, что мучает меня. Откуда связь с ними имеют?              — Как известно, всё, что связано с варнами, хранилось в секрете, — ответила Е Лань. — Известны только факты об их существовании и исчезновении после разрушения Каэнри’ах. Так что о ссылке и их нахождении на Кламбирте точно никто не должен знать, — взгляд девушки снова упал на Властелина Камня, но тот будто и не слушал, смотря только в одну точку.              — Что же, нам остаётся только догадываться, — Паймон недовольно сложила руки на груди. — Однако Паймон о-о-о-очень не нравится эта ситуация…              — Да уж, — Е Лань тяжело вздохнула, а затем с лёгкой улыбкой на лице произнесла: — Ладно, не буду вас отвлекать, прошу, заходите. А у меня ещё дела есть…              Попрощавшись, Люмин, Чжун Ли, Паймон и несколько Миллелитов вошли внутрь помещения. Запах сырости тут же ударил в нос, а холод пробирал до костей. Темнота, разбавляемая светом факелов, делала пространство ещё более мрачным, словно тени на стенах оживали при каждом движении пламени. Они шагали быстро, стараясь не задерживаться здесь дольше, чем необходимо.              — У-у-уф, какая жуть, — Паймон поёжилась, прячась за плечом Люмин. — И как ты только здесь сама ходила?              — Я уже привыкла к таким местам после наших путешествий, — Люмин пожала плечами, заставляя себя не обращать внимания на гнетущую атмосферу. Конечно, рядом были Миллелиты, но даже в их присутствии ощущение тревоги не исчезало. — А ты разве ещё не привыкла?              — Да как-то… сложно привыкнуть к такому, — Паймон с лёгким смешком почесала затылок и летела, стараясь держаться как можно ближе к Люмин. И только Чжун Ли оставался полностью спокойным. Казалось, ничто его не пугало теперь после того видения, которое ему пришлось испытать на себе.              И вот наконец перед ними показалась массивная решётка, у которой стояли двое стражников. Тот, который сопровождал Люмин вчера одну, поклонился и спросил:              — Вы пришли к пленнику варну?              — Да, — кивнула Люмин.              Страж переглянулся со своим напарником, затем вставил ключ в замочную скважину. Замок лязгнул, и решётка медленно поползла вверх. Проходя внутрь, Люмин ощутила, как воздух здесь был плотным, пропитанным чем-то незримым. То ли напряжением, то ли отчаянием. Будто за один день всё изменилось.              Путь по длинному коридору с камерами, где время от времени виднелись заключённые, оказался тяжёлым для Паймон. Та старалась не смотреть узникам в их мёртвые глаза, а думать об их злодеяниях — тем более.              Оказавшись у дальней камеры Рауса, они остановились. За толстыми прутьями была какая-то странная чернота, словно туман поселился на стенах. Стражник тоже был в замешательстве. Он нахмурился и сделал жест рукой, чтобы посторонние отошли:              — Подождите.              Стражник нахмурился, делая несколько шагов вперёд. В свете факела чернота внутри камеры казалась живой, вибрирующей, словно дышала в унисон с кем-то внутри. Он осторожно наклонился, чтобы лучше разглядеть, а затем вновь бросил взгляд на Люмин и её спутников.              — Это ненормально… — пробормотал он и, достав другой ключ, медленно вставил его в замок.              Люмин напряглась, инстинктивно сжав кулаки. Чжун Ли стоял рядом, его выражение оставалось бесстрастным, но Люмин чувствовала — он внимательно прислушивался к каждому шороху. Миллелиты позади сжали копья крепче, готовясь в любой момент атаковать.              — Эй, Раус! — крикнул стражник, прежде чем повернуть ключ. — Вставай, у тебя гости.              Но ответа не последовало.              — Это плохой знак, — тихо проговорил Чжун Ли, сделав шаг вперёд. Его янтарные глаза вспыхнули в полумраке, а воздух, казалось, стал тяжелее. Паймон сжалась, беспокойно глядя то на Люмин, то на темноту за решёткой.              — А может… может, не надо? — прошептала она. — Давайте лучше уйдём отсюда, а?              Но в тот же момент решётка с глухим скрежетом отворилась. Тишина стала ещё плотнее, как перед бурей. Люмин шагнула вперёд, и её взгляд наконец прорезал густую темноту. Раус сидел в дальнем углу камеры, сгорбившись, опустив голову. Его волосы спадали на лицо, полностью скрывая выражение. Оковы на запястьях казались ещё тяжелее, чем вчера. Но больше всего настораживало другое — тьма, окружающая его, будто шевелилась, струилась по полу, змеилась по камням, словно что-то живое.              — Раус? — осторожно окликнула Люмин. Он не ответил. — Раус, ты слышишь нас? — голос её был твёрже, но в нём скользнула нотка беспокойства.              Парень медленно поднял голову. В пляшущем свете факела его лицо оставалось в тени, но глаза… Они вспыхнули алым заревом, холодным, мёртвым, как пламя, горящее на обугленных углях. Люмин вздрогнула, будто ощутив, как неведомая сила пронизывает её до костей. Стражник рядом с ней дёрнулся и вдруг выкрикнул, голос его дрожал от едва скрываемого ужаса:              — Немедленно отступить!              Чжун Ли, действуя быстро, схватил Люмин за локоть и потянул на себя, заслоняя своим телом. Паймон всхлипнула, спешно юркнув за спину Путешественницы, дрожащими руками вцепившись в её одежду.              — Он под властью Господина… — прошептал Чжун Ли, его голос звучал глухо, словно через слой камня.              Стражник бросился к двери, его пальцы уже сжались на массивной задвижке, но внезапно он замер, словно корни проросли в его тело, удерживая на месте. Глаза Рауса вспыхнули ещё ярче, в них теперь отражался не только свет факела, но и какая-то нездешняя, нечеловеческая воля.              Стражник издал странный, надломленный вздох. Его руки дрожали, но не от страха — будто нечто, сильнее его самого, управляло ими. В следующую секунду он резко сжал древко копья, рывком поставил его на пол… и, прежде чем кто-то успел осознать, что происходит, с силой насадил свою голову на острый наконечник.              Раздался влажный хруст. Металл с лёгкостью разорвал кожу и мышцы, раздробил череп, погрузившись глубоко внутрь. Багровый фонтан крови брызнул вверх, заливая его шлем и стекающие по шее пластины брони. Стражник ещё на мгновение оставался на ногах, его тело содрогалось в агонии, пока кровь рекой стекала по древку копья, образуя на полу быстро расширяющуюся лужу.              — ЧТО?! А-А-А-А-А-А! — Паймон истошно закричала, её голос сорвался на визг.              Миллелиты инстинктивно шагнули вперёд, прикрывая собой Чжун Ли, Люмин и Паймон. Их оружие было направлено в сторону Рауса, но в их взглядах застыл страх — первобытный, животный, какой бывает перед лицом чего-то, что не должно существовать в этом мире. Раус не двигался. Только его глаза продолжали гореть. И с каждым мгновением этот алый свет становился всё ярче.              Но внезапно… Миллелиты, что ещё мгновение назад были крепким щитом, вздрогнули. Движения стали резкими, судорожными, словно их тела перестали им принадлежать. Один за другим они сжимали свои копья с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Их глаза… сначала расширились в немом ужасе, а затем наполнились тем же багровым свечением, что горело в глазах Рауса.              — Н-нет… — Люмин замерла, её сердце колотилось в груди, как пойманная в клетку птица.              Первый Миллелит вздрогнул и, не сказав ни слова, резко опустил копьё. Острие на миг замерло в воздухе, а затем, с мокрым хлюпающим звуком, вошло прямо в его шею. Кровь фонтаном выплеснулась на каменный пол. За ним последовал другой — он вырвал кинжал из ножен и, не моргнув, вонзил его себе под рёбра, проворачивая лезвие. Ещё один резко откинул голову назад и с утробным хрипом полоснул себя по горлу, оставляя на броне густой, тёмный след.              Люмин и Паймон вскрикнули в ужасе, отступая назад, а Чжун Ли начал действовать. Он вытянул руки перед собой, создавая яшмовый щит. Теперь ему хватило энергии защищаться… Прозрачная янтарная стена с древними символами и яркими бликами окружила его, Паймон и Люмин, окутывая в оберегающий кокон. Но что-то происходило и дальше.              Заключённые в камерах, что до этого были безучастны, внезапно зашевелились. Вначале это были лишь слабые звуки — шорох, вздохи, невнятные слова. А затем… всё будто слетело с петель. Они бросились на решётки, их тела бились в истерическом припадке: голова, руки и ноги с силой ударялись о камень, разрывая кожу, выбивая зубы. Один из заключённых, широко раскрыв безумные глаза, вцепился в железные прутья зубами, их скрежет по металлу был оглушительным. Узники кричали. Кто-то хохотал — пронзительно, истерично, надрывно. Кто-то рыдал, бился головой о каменный пол, оставляя после себя кровавые следы. Тюрьма… сошла с ума.              Люмин резко обернулась на звук — вдалеке, в полумраке коридора, что вёл к выходу, раздался звонкий металлический стук. Они не сразу поняли, что это было. Но потом… до них дошло. Решётка, ведущая в темницу, с леденящим душу лязгом захлопнулась. Теперь они были заперты здесь. В месте, где даже стены, казалось, начали дышать безумием.              — ЧТО ЭТО?! — Паймон зарыдала, зарываясь в спину Путешественницы, словно пытаясь проснуться от этого кошмара. — ВЫПУСТИТЕ ПАЙМОН ОТСЮДА!!!              — Сохраняйте спокойствие! — вскрикнул Чжун Ли, контролируя ситуацию. — Я защищу вас!              Раус медленно поднялся на ноги. Оковы громко лязгнули, но он будто не чувствовал их. Он наклонил голову вбок, и в свете факела блеснул его безумный оскал…              — Вы… пришли навестить меня? — тихо произнёс он, но его голос звучал неестественно. Глубже, ниже… чужеродно. Будто Господин говорил его губами.              Внезапно на щите появилась трещина, словно Раус силой мысли ломал защиту. Чжун Ли прорычал себе под нос и выставил руку в сторону этой трещины, латая её своей магией. Люмин озиралась по сторонам, отзываясь на каждый гул, каждый крик, усердно пытаясь не сойти с ума от какофонии звуков и криков. Внезапно её глаза встретились со взглядом Рауса. Он словно гипнотизировал её, подчинял и приказывал выступить вперёд за пределы щита. Путешественница сделала один шаг вперёд, но тут же отдёрнула себя, понимая, какие игры сейчас устраивает Господин.              И чтобы овладеть контролем над своим же телом, Люмин прижалась к Властелину Камня. И та ненависть, пылающая внутри него, как очаг, внезапно пустила свои корни в Люмин. Воздействие двух энергий выпустили на волю сильную волну искр перед глазами, а затем яркую вспышку света.

***

«Несколько столетий назад. Селестия.»

      Огромный тронный зал опять предстал перед глазами величественного Моракса, что теперь был чернее тучи. Последний раз он сюда приходил год назад, когда забирал варнов на ссылку в Ли Юэ. Теперь возникла другая проблема. Бунт. Мятеж… Восстание. Он уже приказал армии Миллелитов выстроить фронт вдоль равнины у озера Цинсю, ведь варны держали свой путь на гавань, неся с собой ярость и разрушение, а также волю Шезму. Те, кто раньше не разделял его взглядов, после увиденной казни невинных, изменили своё мнение и встали на сторону лидера восстания, чтобы закончить историю мучений для великого народа.              Моракс смотрел на размытые фигуры Божеств, восседающих на троне. Их силуэты хаотично расплывались подобно волнам в бурном океане. И они всем своим существом чувствовали ту ярость, которая распирала Гео Архонта прямо сейчас, ведь тот не склонил голову, не выразил уважение словами. Сразу перешёл к делу, ведь мог себе позволить, будучи самым мощным из всех Архонтов.              — Варны затеяли мятеж, — грозным голосом произнёс Моракс, что даже стены Селестии задрожали. — Они идут на Ли Юэ, и их лидер — Шезму — несёт огромную силу из-за проведённых ритуалов.              — Моракс, — раздались сразу несколько голосов, наложенных друг на друга. Их тембр менялся, то становясь низким и угрожающим, то звеня лёгким шёпотом, будто ветер проносился сквозь тысячи голосов прошлого. — Мы рады тебя видеть. Мятеж, говоришь? Неужели варны смогли достичь своего?              — Что? — удивился Моракс. — Вы говорите так, будто знали об этом.              — Мы знали, что их судьба не окончена, — голоса обрели высокие ноты. Моракс нахмурился:              — Вы… намеренно допустили это?              — Ты видишь в нас марионеток судьбы? — голоса засмеялись. — О, Моракс… Ты был слишком уверен, что твоя жестокость искоренит их неповиновение. Но страдания не уничтожаются так. Они накапливаются, гниют, проквашиваются в гневе… а затем взрываются.              — Вы не ответили мне, — его голос прозвучал как громовой раскат. — Знали ли вы об этом заранее?              Фигуры на троне словно переглянулись, хотя у них не было лиц, только тени, разбавленные мерцающим светом:              — А если так? Разве ты не Архонт Ли Юэ? Разве не твоя обязанность справляться с мятежами?              — Это не обычный мятеж. — в голосе Моракса впервые прозвучала затаённая угроза. Он не любил, когда его водили за нос. — Это война.              — Что ты хочешь нам предложить? Просишь помощи? Или же… просишь разрешение на уничтожение варнов? — голоса играли интонациями и играли душой Моракса. — Ты ведь знаешь, что дозволения не будет. Варны — очень ценные существа для нас. Мы узнали о появлении Ордена Бездны. Они угрожают нам местью. А варны — прекрасное оружие. Тоже из Каэнри’ах, тоже имеют власть над могущественной силой. И если её направить в правильное русло — она превратится в наш козырь.              — Вы предлагаете подавить мятеж и держать варнов снова там же? В Разломе?! — воздух вокруг Моракса завибрировал, а голос становился всё грубее и грубее. — Они нарушили Контракт! Угрожают Ли Юэ! Восставшие однажды — восстанут и дважды! Их необходимо стереть с лица Тейвата!              — Мы не разрешаем тебе прибегать к кровавой расплате! — голоса внезапно загремели молниями, нависли смертельной бурей. — У нас… тоже есть Контракт. Ты поклялся защищать варнов, взял их под своё крыло, а теперь говоришь нам об их уничтожении?!              — Но мой главный Контракт — защита Ли Юэ! Любой ценой!              — Ты осмеливаешься перечить нам? — голоса стали глубже, искажённые, перекрученные, как голоса сотен существ, говорящих одновременно.              — Я говорю лишь правду. Варны — ошибка Вселенной! Их не должно было существовать. Они — как животные в облике людей. Питаются кровью, получают силу от неё. Монстры! Такие же, как и те, что повылезали из Каэнри’ах при катаклизме. Вы вообще знаете, каков их настоящий облик? — Моракс выдержал паузу, а затем проговорил решительно: — Ошибки можно исправлять. И я исправлю эту.              — Ты сделаешь то, что мы прикажем! — раздался резкий, ударяющий по сознанию рёв. Силуэты на троне забушевали, их очертания вспыхнули разрядами, угрожающе приближаясь. — Мы не позволим тебе нарушить Контракт! Ты не тронешь варнов. Они станут нашими проводниками. Нашим щитом от Бездны.              — Они уже стали мечом! — отрезал Моракс. — И если я не остановлю их сейчас, то, когда вы, наконец, осознаете свою ошибку, будет слишком поздно!              Громкая тишина разорвала воздух. Моракс ждал ответа, но его не последовало. Боги Селестии молчали. И тогда Архонт развернулся и шагнул прочь, а в глазах его пылал гнев, сравнимый с гневом тысячелетий.              Внезапно завыл ветер. Небо, прежде ясное, начало стремительно темнеть, будто его залили кроваво-красными чернилами. По облакам прокатились змеящиеся молнии, вспыхивающие огненными трещинами в небесах. Громовые тучи, чёрные и тяжёлые, словно сам гнев богов, нависли над Ли Юэ, собираясь в один неразрывный вихрь, что готов был обрушиться на землю.              А затем голоса бросились вслед за Мораксом. Они не просто звенели в воздухе — они врезались в сознание, пронзая, сотрясая саму суть его существа:              — Вот каков ты! Ты показал нам своё истинное нутро! Грех! ГРЕХ! — голоса становились резче, пронзительнее, они отзывались во всём — в воде, в камне, в воздухе, в каждой песчинке мира. — Нарушил свой же Контракт! ПРОКЛИНАЕМ ТЕБЯ! — воздух завибрировал. Что-то невидимое, но могущественное, начало сплетаться вокруг Моракса, сжимая его, накладывая на него невидимые цепи. — Пусть твои воспоминания увядают быстрее, чем ветер плывёт, пусть каждая частичка тебя умирает, как роса при первых лучах солнца! — они забирали его память. Он чувствовал это. Чувствовал, как что-то вырывается из него, как невидимые нити, связывающие его с прошлым, рвутся, исчезая в вихре проклятия. — И ни один, слышишь?! НИ ОДИН БОГ НЕ ПОСМОТРИТ В СТОРОНУ ЛИ ЮЭ! Ты теперь один, Моракс! Один в этом кошмаре! ПРОКЛИНАЕМ ТЕБЯ!              Засверкали искры, завыл ветер, проклятье стало явью. Конец света. Конец Ли Юэ. Больше не будет защиты, больше не будет спасения — эта земля, благословлённая Архонтом Камня, теперь оставлена на произвол судьбы. Кровавое небо раскололось багровыми трещинами, древние утёсы дрожали, а гул разрушения уже эхом катился по равнинам. Они одни. Одни в Тейвате. И ничто не нарушит волю богов. Так велела Селестия.

***

«Настоящее время. Тейват. Темница Ли Юэ.»

      Люмин резко вдохнула, словно вынырнув из долгого, мучительного сна. Её сердце бешено колотилось, сознание ещё путалось в видениях прошлого, но перед глазами уже стояла реальность — сырые каменные стены, тусклый свет факелов, мерцающий янтарный барьер Чжун Ли. Она всё ещё была в темнице. Но что-то изменилось.              За пределами щита бушевал хаос. Те самые заключённые, что ещё недавно были в своих клетках, теперь вырвались наружу. Их тела были покрыты кровью, движения судорожны, а в глазах пылало нечто нечеловеческое. Они окружили защиту архонта, дыша тяжело, как голодные звери, готовые растерзать свою добычу.              И во главе стоял он. Раус. Его лицо исказилось в безумной улыбке, глаза горели багровым светом, пронзая Люмин насквозь. Он не говорил ни слова, но его взгляд уже говорил за него. Теперь это была игра. Игра Господина, что взял контроль над телом Раус. Игра… на смерть.