Иопос. Паучий дом

Он шагал бесшумно. Длинный коридор с редким освящением почти скрывал его, если бы не выделяющаяся одежда в белых тонах. Он целеустремлённо двигался к одной единственной двери в конце коридора. Хотя со стороны это выглядело весьма... комично. Шагать у Натаниэля пока ещё не получалось, так что он скоро передвигал руками и ногами, ползая на четвереньках в сторону двери. Движения не отдавались звуком из-за длинноворсного ковра, а глаза, с которых недавно спала детская пелена, не отрывались от двери. Маленький вор в белом комбинезончике, неуклюже преодолел примерно половину длинного коридора, конечно с редкими остановками, и непоколебимо продолжал путь. Эта комната давно интересовала его, туда почти каждую ночь уходил высокий яркий человек. Он видел его из комнаты и в попытках привлечь внимание постоянно издавал несвязные звуки. И у него это получалось. Чаще всего мужчина лишь задерживал взгляд, а после уходил, но иногда он подходил к кроватке, смотрел, поправлял подушку, гладил по голове. В такие моменты маленький Натаниэль смеялся, он любил то как к нему прикасались, с какой трепетностью. В этот раз Натаниэля отпустили играть на пол. Уставшая мать сначала была занята чтением книги, изредка посматривая на играющего ребёнка, а после уснула. Веснински младший был тихим в обычное время и громким, когда его что то забавляло, плакал он на удивление редко. Это послужило тому, что ему удалось пробраться в коридор через открытую дверь, не беспокоя чуткий сон матери, вслед за уходящим туда, ярким человеком. Из комнаты в конце коридора послышались шаги, а так же голос. Они постепенно усиливались, по мере приближения человека к двери. Дверь резко открылась и из неё грузно вышел тот самый яркий человек. Им оказался никто иной, как Натан Веснинкски. Он с трубкой у уха о чём то говорил со звонившим на повышенных тонах и шагал по коридору. Казалось, он не заметил маленького партизана, приближающегося к нему, с уже бо́льшим энтузиазмом, но это оказалось не так. Как никак сложно было не заметить белое пятно в почти тёмном помещении. - Что ты тут делаешь? - не откладывая телефон спросил Натан: - Нет, я не тебе. Сегодня же чтобы он был у меня на столе, иначе разделывать труп, Лола, будет уже ваш. Всё, я всё сказал. Он сбросил трубку, убрал телефон и, скрестив руки на груди, уставился на ребёнка. Тот с радостным улюлюканьем приближался к стоящему, попутно пытаясь схватить того за штанину. Натан подождал пока сын доползёт до него и не схватит его за ткань прямых брюк, а после сел на корточки и, надёжно взяв на руки ребёнка, слегка отряхнул его и пошёл к лестнице. - Что ты делал в коридоре, да ещё так далеко от своей матери, - с лёгким сарказмом заговорил Натан. В ответ Натаниэль лишь схватился маленькими ручками за белую рубашку и громко лепетал что-то на своём языке. Натан прошёл до комнаты матери и остановившись в проходе, презрительно осмотрел спящую и фыркнул, уходя дальше. При спуске с лестницы ребёнка слегка потряхивало, что развеселило его больше и он заливисто засмеялся, если так можно назвать те звуки что он издавал. Натан же чуть поморщился из за шума почти у уха, но ничего не сказал. Они парой спустились в более светлый коридор, миновали гостиную с камином и прошли в столовую. Почти сразу, следом за ним вошли двое - шумно болтающая о чём то Лола и молчаливо то ли игнорирующий, то ли слушавший её Патрик. Натан посадил ребенка в высокое детское кресло, убедившись что ему комфортно, и, пристегнув ремешки, сел во главе стола. Лишь заметив, к маленькому Натаниэлю подлетела Малкольм и стала своими пальцами натягивать припухлые щёчки ребёнка и гладить его по головке, уже изрядно обросшей ярким рыжим пушком волос. Натаниэль хмуря брови хватался за её пальцы и недовольно мычал, протестуя действиям. - Наш младший так вырос! - защебетала та: - Босс, вы были таким же милым в детстве, да? - Натан хмуро отвлёкся на неё, но промолчал, а она вернулась к "пыткам" малыша: - Уже не терпится дать ему в руки нож и научить его вырезать голосовые связки, о, я думаю у него это получится просто замечательно. - не могла угомониться Лола. Патрик лишь фыркнул на её заявление, а Натан отпил из кружки кофе и сказал: - Поверьте, мне бы тоже хотелось бы увидеть результаты его работы, но пока он не сможет ровно стоять на ногах о уроках можно забыть, в них просто не будет пользы, - чуть с укором сказал он. Лола по-детски надула щёки, но, быстро встрепенувшись, оторвала руки от ребёнка и, вытащив что то из кармана, вложила это в руки младшего. Тот ещё немного хмурился, но после удивлённо стал рассматривать вещь в руках. Этой вещью как ни странно оказался нож. Натан категорично посмотрел на Лолу, а та не замечая гневного взгляда из-зи спину предупредила: - Не беспокоитесь, Босс, этот детский ножик навряд ли сможет разрезать хотя бы бумагу, что говорить о коже человека, - взгляд смягчился, но не пропал: - но по весу он вполне соответствует всем остальным. Я думаю будет хорошо, если он привыкнет к его тяжести. - Лола развернулась и продемонстрировала довольную улыбку. И вправду, лезвие было гладким, металл был отполирован и отражал, словно зеркало, на нём виднелась вырезанная надпись «Слова», довольно необычное название для ножа. Рукоятка была чёрной, перевязанная красной лентой, завязанной в бантик, точно новогодний подарок от доброй тётушки. Лола обратила взгляд на Натаниэля и слегка нагнувшись, посмотрела в его голубые глаза. - Малыш Натаниэль, - тот поднял на неё глаза: - Запомни, любой конфликт можно решить словами, - она улыбнулась чуть шире и оставила лёгкий поцелуй на рыжей макушке: - Напутствие на будущее. С этими словами она села за стол, а через минуту подали ужин. Тарелки ставились с лёгким стуком, на, укрытую яркой скатертью, столешницу ставились столовые приборы, бокалы наполнялись вином. На столик младшего из семейства поставили небольшую тарелочку, в котором находилось вязкое, похоже немного жидкое, нечто неприятно-болотного оттенка. Натаниэль не обращал внимания на столик, а пробовал новую игрушку. Он смотрел на неё, крутил, перекладывал из одной руки в другую, даже попробовал на вкус - всяко лучше чем своеобразный ужин. Когда же наконец младший Веснински удостоил своим взглядом еду, то тут же его выражение лица поменялось, одни нахмуренные брови чего стоили - в общем он всем видом показывал своё непринятие ужина. К нему подошла молодая девушка в форме и взяв ложку зачерпнула содержимое, направляя это к ротику недовольного ребёнка, при этом она улыбалась и приговаривала что то о самолётике. Он засопротивлялся: начал отмахиваться от ложки и женщины в целом. На что та, аккуратно обходя и маневрируя меж ответных атак всё таки засунула ложку в ротик. На вкус нечто было не очень приятным и он хотел уже заплакать от такой несправедливости, вот уже слёзы начали накапливаться в голубых льдинках. Но тут попытку восстания подавил хозяин семейства. Он всё время не сводил с ребёнка глаза и уже понимал к чему подводится процесс кормления. Натан громко ударил кулаком по столу привлекая всеобщее внимание, в том числе внимание голубых глаз и с наведённой злостью рявкнул: - Натаниэль, ешь, - малыш наверняка не понял чего от него хотели, поэтому слёзы потекли по набитым щёчкам, но он молчал. Это наверное был страх или набитый рот, или ещё чего, но чтобы подать голос пришлось проглотить нечто. Он это сделал, но в попытках высказать что то в свою защиту он был атакован снова: девушка вовремя подхватила момент. Так прошёл весь ужин, под злобное мычание, слёзы и попытки протестовать. Лола вышла из-за стола последней: Натан ушёл по делам, попутно разговаривая по телефону, Патрик пошёл за ним. Она же с радостной улыбкой убрала слёзы с лица обиженного ребёнка, подняла его и пошла в гостиную. Камин не был зажжен, он не нужен был в летние душные вечера, зато было открыто окно, впуская лёгкую прохладу в помещение. Лола уселась с ребёнком на мягкий, белоснежный ковёр и рассказывала, явно не понимающему, но очень хорошему слушателю истории. В какой то момент откуда-то из дома послышались сдавленные вопли, но это не смутило ни заботлив поглаживающую голову младшего Веснински Лолу, ни его самого, он был занят игрой. За всё время игр с игрушкой Натаниэль раз 5 попытался самостоятельно встать, ну или может что-нибудь ещё - было непонятно чего он хотел, но он всё время ёрзал и брыкался. Женщина встала и, утянув за собой ребёнка, поставила его на ноги. Она медленно шагала, помогая дрожащим ногам делать неаккуратные шаги. Такой приятный и тёплый вечер, в кругу семьи сумел пробудить во всех новые воспоминания и эмоции. У Лолы - материнскую заботу, у Мэри - панику после пробуждения, у Натана - некую гордость за "послушание" сына, у сегодняшней жертвы Мясника - знание о том что не стоит прикасаться ни к кому из ветви Морияма, а у самого виновника - первый подарок.

***

- Послушай меня, Натаниэль, - Мэри завязывала на маленькой рубашке сына галстук бабочку: - Будь послушным, не отходи от меня без разрешения, не следуй за незнакомыми и если что-то случится, говори мне, понял? Мальчик двух-трёх лет кивнул женщине, что сидела напротив, копошась в галстуке, после этого она улыбнулась и вздохнула. Она обняла мальчика, прижимая к себе. - Я люблю тебя, будь послушным. - она погладила его по голове. - И я тебя люблю, мама. - с лёгкой улыбкой и нечётким произношением сказал он, сжимая женщину сильнее. Они пробнимались пару минут, а после женщина встала, подала руку мальчику, который тут же её схватил и они оба прошли к выходу. У особняка уже стояла машина. Чёрная, с тонированными окнами она слегка нагоняла ужас. Но мальчик, почти прыгая от радости, подошёл к ней и, войдя в открытую дверь, с удобством сел в детском кресле по середине задних мест. Он сам, хоть и очень неумело, пристегнулся, когда Мэри чуть отстранённо села по правую сторону от него. Натаниэль сидел между взрослыми. Они молчали и он молчал, хотя было видно что ему не терпится поговорить. Натан в строгом тёмно-сером костюме, вздохнул про себя, поднимая белый флаг. - Натаниэль, ты сегодня сам пристегнулся, - то ли констатируя факт, то ли хваля сказал это Натан: - Я надеюсь что ты сегодня будешь вести себя хорошо, - мальчик энергично закивал головой не переставая улыбаться: - Не забудь поздороваться с Ичиро. - мальчик ещё раз кивнул. - А Рико будет сегодня? - поинтересовался мальчик. - Нет, - отрезал Натан: - не говори о нём при Морияма, - приказал тот и расслабил брови, получив кивок: - Хорошо. - удовлетворённо сказал тот, повернувшись к окну. Разговор на этом закончился и никто не стал заводить новый, но это и не понадобилось, ведь они почти приехали к месту назначения. На эту неделю Кенго удостоился посетить Мэриленд, там же он и устроил банкет. Честно, причина была не так важна, как последствия этого банкета: после хорошего ужина несколько людей из администрации насильно покинут свои посты, ведь того захотел клан. Вечер обещает быть интересным. А пока Натаниэль, в сопровождении матери по правую сторону и отца по левую, следует ко входу в яркий и обширный зал. Огромная хрустальная люстра сияла мириадами огней и сразу привлекла внимание мальчика, затем внимание перехватили музыканты, играющие в квартете очень красивую, по его собственному мнению, мелодию, а после столы, стоящие рядами и ломящиеся от различных угощений и вин. Он смотрел на происходящее как на свою первую рождественскую ёлку, хотя честно сказать, когда он впервые увидел ёлку, то он прыгал вокруг неё по крайней мере 2 часа, а сегодня он дал обещание своим дорогим людям, поэтому лишь дрогнул и продолжил медленно идти и оглядываться по сторонам, сохраняя молчание и темп. Где то сзади посмеивалась Лола, видя воодушевление ребёнка, за ней точно идёт её брат Ромеро и Патрик. Семья Веснински преодолела большой зал, приближаясь к группе людей, вполне удобно скучковавшейся в самом центре торжества. В самом её центре стояли двое: высокий мужчина в элегантном костюме - Кенго Морима, рядом стоял мальчик поменьше - скорее всего Ичиро. Они оба выглядели похоже отстранёнными, величественными и непоколебимыми. При приближении к ним люди сами собой расступались, а Кенго поднял на них взгляд и сдержанно улыбнулся - Натан, - поприветствовал тот: - Рад видеть тебя на этом скромном банкете, Мэри ты всё так же прекрасна, - обратился к ней тот: - а это, должно быть, маленький Натаниэль, - обратил внимание на мальчика Кенго. - Здравствуйте, - сказал тот, с лёгким почтительным наклоном. - Какой воспитанный мальчик, - непритворно радостно подметил Кенго: - а это, - он положил руку на плечо, предположительно, семилетнему мальчику: - Ичиро, мой сын. - Приятно познакомится, - сказал Натан: - следует ли мне называть вас юный лорд? - Следует. - ответил Кенго: - Ичиро, - обратился он к сыну: - Это - Натаниэль Веснински, сын Натана, твоя будущая права рука. - с улыбкой заключил тот. Ичиро смотрел на мальчика. У него были такие же чёрные, аккуратно уложенные волосы, та же бледная кожа и те же острые, пронзительные, ониксовые глаза. Натаниэль слегка поёжился под этим взглядом и крепче сжал руку матери. - Идите, поиграйте с Натаниэлем, - сказал старший Морияма. Ичиро молча послушал отца и протянул руку рыжему мальчику. Тот на мгновение замер и под лёгкий толчок матери неуверенно взял предложенную руку. Они оба ушли к столам. - Ты готов Натан? - с той же улыбкой, смотря вслед уходящим мальчикам, спросил Морияма. - Не сомневайтесь, господин, - утвердительно ответил Натан. - Хорошо, - Кенго повернулся к Натану: - Твой сын ведёт себя достойно. Похвально, Натан. - Мальчишка вполне сносный, - ответил тот, беря с подноса проходящего официанта бокал с вином: - чуть позже я приступлю к тренировкам. - он сделал глоток. На этих словах Мэри дрогнула, впившись ногтями в ладони. Натан с безразличием кинул на неё взгляд. - Хорошо, - ответил Морияма, беря предложный бокал с подноса: - Было бы неплохо научить его японскому языку, - больше приказал, чем предложил он: - Сколько, говоришь ему...

***

-...лет? -Что? - переспросил застывший у стола Натаниэль. Ичиро с минуту смотрел на него без выражения. - Сколько тебе лет, - спросил снова Морияма, не меняя ни тона, ни выражения лица. - А. Мне два с половиной, - чуть замявшись ответил тот: - А тебе? - Вам, - подправил Морияма. - Сколько вам лет? - исправился Натаниэль. Он смутился, но всё таки решил идти на уступки. - Мне восемь. Они замолчали. Тишина давила, поэтому рыжий спросил. - Во что будем играть? - с некой надеждой спросил тот. Морияма молчал. Натаниэлю было очень неуютно. Его испепелял взгляд бездонных глаз, а тишина давила на плечи. Он уставился в пол, на глазах навернулись слёзы. Он смахнул их рукой, собрался и сказал чуть дрожащим голосом: - Если вам плохо со мной, я могу пойти к маме, - он ждал ответа, но его так и не последовало. Он почтительно поклонился Ичиро, развернулся и, отыскав в толпе маму, пошёл к ней. Он не успел сделать и двух шагов, как его остановила рука, схватившаяся за его рукав. - Стой. - послышалось из-за спины Натаниэль замер и развернулся. Он неопределённо смотрел на Мальчика, своими чуть покрасневшими глазами, тот не отпустил его рукав, пока не убедился что мальчик остановился, и заговорил вновь. - Я не позволял тебе уходить. - отчеканил он. - Я подумал что те... вам со мной скучно, поэтому... - Поэтому ты проявил неуважение к главной ветви Морияма и ушёл без разрешения? Натаниэль опустил голову. Снова подступающие слёзы затуманили взор. Ему не нравилось что он делал что то не так, но он не мог понять что. - Подними голову. Он послушно поднял голову. Ичиро с секунду смотрел на него, а после вытер слёзы с припухлого лица и взяв мальчика за руку повёл его ближе к столам. - Пошли поедим. - это были последние слова Ичиро, которые Натаниэль услышал за тот вечер.