Птицы и Монстры / Birds and Monsters

      Под туманным ночным небом Гарри и Дафна сидели на крыше дома площади Гриммо, двенадцать, склонив головы друг к другу. Последний день их отдыха только что закончился. Завтра утром должен был наступить долгожданный день. Завтра утром они возьмут штурмом Гринготтс. Завтра утром война закончится, они убьют Волдеморта раз и навсегда или умрут.       Завтра утром. Не сегодня, не здесь, не сейчас.       В этот момент будущее не имело значения, не было крови и смерти, не было искупления и вины. В этот момент важны были только они двое, их единение, тело Дафны на его теле, её тепло — звёзды были их единственными свидетелями. Слишком мало, чтобы Гарри это нравилось.       — Когда-нибудь, — мысленно сказал он, — я хочу увидеть все звёзды. Я хочу побывать в местах, где ночное небо нетронуто. Место, где нет других людей.       Дафна ещё теснее прижалась к нему, её тёплое дыхание скользнуло по его шее, оставляя мурашки.       — Звучит прекрасно, — с довольным вздохом произнесла она.       — А ты?       — Я?       — Какие места ты хочешь увидеть? Куда бы ты хотела отправиться, когда всё закончится?       На несколько мгновений между ними воцарилось молчание, пока Дафна обдумывала свой ответ.       — Я не знаю, — нерешительно произнесла она. — Я не могу назвать точные места, но есть так много вещей, которые я хотела бы увидеть… бескрайние моря, возвышающиеся горы, где далёкое небо близко… закат, отдых на одеяле для пикника на зелёном лугу…       — Я бы вплёл цветы в твои волосы, — с улыбкой сказал Гарри. — На лугу. Уверен, там будет полно цветов.       — А корзину для пикника я бы наполнила вкусной едой. И… и вокруг нас была бы наша семья… — Внезапно тело Дафны задрожало, по щёкам побежали слезы.       — О, Гарри! Я так хочу этого… Я не хочу, чтобы наши мечты прервались завтра…       Гарри крепче прижал жену к себе, давая ей почувствовать всю его любовь.       — Не прервутся, — твёрдо сказал он. — Все, о чём мы мечтаем, у нас будет! Ничто и никогда не остановит нас… Я обещаю тебе!              

***

      Гарри и Дафна были не единственными, кто в этот вечер думал о надеждах и мечтах. Несколькими этажами ниже два домовых эльфа полировали только что купленную метлу, чтобы помочь своим хозяевам во время боя, а за сотни миль от них, на крайнем севере Британских островов, три гриффиндорца готовились к экзамену, который должен был состояться на следующий день. В том же замке, но в другой башне, директор вглядывался в затянутое тучами небо, внутренне молясь о том, чтобы их план сработал и он смог искупить прошлые ошибки, а рядом с ним на золотом насесте фениксу снилась маленькая девочка, смеющаяся и бегущая со змеёй в руках. А в Министерстве магии ведьма по-прежнему сидела за своим столом до поздней ночи и строила планы по защите своего народа.       Тем временем в графстве Девон, неподалёку от маггловской деревни Оттери-Сент-Кэтчпоул, мужчина присоединился к своей жене, которая сидела за кухонным столом и писала.       — Молли, дорогая, — сказал Артур Уизли. — Что ты там делаешь? Нам пора спать. Завтра нам это пригодится.       — Сейчас, — сказала Молли. — Я просто хочу закончить это.       Любопытствуя, Артур присел рядом с женой.       — Что ты вообще пишешь?       Не поднимая глаз, Молли ответила:       — Это письмо нашим детям. На случай… если с нами завтра что-то случится…       У Артура сжался желудок. Завтра они будут сражаться с Пожирателями смерти, и их дети ничего об этом не узнают. Так будет лучше.       — Милая, — ласково сказал он, положив руку на спину жены. — Тебе не придётся сражаться. Я уверен…       Молли помотала головой.       — Мы уже достаточно это обсудили, — сердито прошипела она. — Я в порядке. И я не позволю тебе сражаться в одиночку. Кто-то должен тебя защитить!       — Но бой…       — Будет опасным. Я знаю! Как ты думаешь, почему я пишу это письмо? Почему, по-твоему, я готовлюсь к тому, что мы умрём и больше никогда их не увидим? Я знаю, что это опасно, но… но я не хочу, чтобы смерть Джинни была напрасной, и… Я хочу, чтобы у наших детей было будущее! Вот что делает всё это стоящим!       Артур вздохнул. Он знал, что бессилен против её материнской любви — но именно за это он её так любил.       — У них будет будущее, — прошептал он, целуя её в лоб. — Я обещаю тебе.              

***

      Прохладный ветер скользил по лицу Дамблдора, когда он стоял, спрятавшись на крыше здания в Косой аллее, и смотрел на белоснежное здание Гринготтса напротив, возвышавшееся над окрестностями. Стояло тёплое июньское утро с ярким солнцем на безоблачном небе, не предвещавшем грядущего кровопролития. Сердце Дамблдора колотилось в груди, а пальцы нервно играли с его палочкой — его первоначальной палочкой, которую он носил с собой до дуэли с Геллертом. С тех пор он редко чувствовал себя так взволнованно, как сегодня…       Его взгляд скользил по Косой аллее: булыжники, многочисленные магазины, олицетворение магической жизни Великобритании. Здесь пока мало что происходило, лишь несколько ведьм и волшебников шли по своим делам, но он знал, что остальные члены Ордена прячутся по всей улице, как и он, и ждут. Их было мало, так мало, что все рассчитывали на то, что их план сработает, что Гарри и Дафна вовремя уничтожат хоркрукс, что он сможет задержать Волдеморта достаточно долго и что авроры прибудут вовремя.       Дамблдор с тревогой посмотрел на входную дверь банка, который как раз отпирали гоблины в форме, и пожалел, что у них нет больше времени на подготовку. Хотя ему удалось раздобыть карту хранилища Лестрейндж, даже он не знал, какие меры безопасности предприняли гоблины в своём подземном лабиринте. Теперь всё зависело от Гарри и Дафны…       Он посмотрел на часы. Ещё десять секунд. Девять, восемь, семь…       Они были почти у цели. Дамблдор глубоко вздохнул.       …три, два, один, сейчас!       Ровно в восемь часов раздался громкий хлопок, и Гарри, Дафна и Фоукс появились в облаке дыма и огня прямо на ступенях Гринготтса. Гарри и Дафна, облачённые в чёрные кожаные боевые доспехи, причём на Дафне была ещё и тёмная повязка на глазах, были окружены красно-черными полосами тумана, придававшими им жутковатый вид.       Даже на таком расстоянии у Дамблдора по коже побежали мурашки от ощущения тёмной, но в то же время невероятно сильной магии.       Затем всё произошло очень быстро. Несколько красных вспышек прорезали воздух, сбив с ног гоблинов-охранников перед входом. Тут же Гарри и Дафна вбежали в банк с Фоуксом над головой, исчезнув таким образом из поля зрения Дамблдора.       На Косой аллее нападение не осталось незамеченным: на улице раздавались крики ужаса и удивления. Нападение на Гринготтс?       Такого не случалось уже более двухсот лет!       Решение было принято, и теперь Дамблдору оставалось только ждать. Всё зависело от того, уничтожат ли Гарри и Дафна хоркрукс и вернутся ли вовремя, чтобы вместе сразиться с Волдемортом. Судьба мира волшебников теперь была в их руках.              

***

      Кровь шумит в ушах, Гарри и Дафна вбежали во внутренние серебряные двери со стихотворением, предупреждающим возможных воров о страшном возмездии. Однако они не хотели воровать, а только разрушать.       Справиться с гоблинами-охранниками у входа не составило труда: несколько быстрых оглушающих разрядов сразили их наповал.       Когда они вбежали в огромный мраморный зал банка, их встретили удивлённые взгляды гоблинов, сидящих на высоких табуретах и готовящихся обслужить первых клиентов за день.       Но тут зазвучала сирена, и металлическая решётка захлопнулась за ними, преградив путь назад. Над головой раздался гневный крик Фоукса, и Гарри с Дафной подняли палочки для боя.              

***

      Амелия Боунс подавила зевок, глядя на документы, лежащие на столе перед ней. Может быть, сон более четырёх часов и помог бы, но вчера вечером нужно было сделать ещё очень многое. Даже сейчас обязанности министра требовали от неё полного внимания; это был долг перед народом. Они рассчитывали на то, что она защитит их и сделает всё, что в её силах, чтобы как можно скорее закончить эту войну. Перед её уставшими глазами расплывались цифры нового заказа на снаряжение для авроров, веки опускались. Немного сна не помешало бы…       Внезапно дверь в кабинет распахнулась, заставив Амелию вскочить и увидеть на пороге своего нового помощника, Перси Уизли.       — Мадам, — крикнул он, — на Гринготтс совершено нападение.       Гринготтс?       ГРИНГОТТС?!       — Кто? — воскликнула она, поспешно поднимаясь с кресла. — Кто нападает?       — Мы пока не знаем, мадам. Только что пришло сообщение. Мистер Скримджор немедленно отправился со своими аврорами.       — Тогда чего мы ждём? — воскликнула Амелия, прорываясь мимо охранников к двери своего кабинета. — Идёмте! Мы должны пойти туда!              

***

      Рон застонал, просматривая записи Гермионы в последней попытке подготовиться к сегодняшнему СОВ по истории магии. Откуда, чёрт возьми, ему знать, что кричал гоблин Бригольд Кровожадный во время восстания Гамархака в тысяча триста пятьдесят седьмом году?              

***

      — Ууууммррииии! — закричал один гоблин, подбегая к Гарри и Дафне и замахиваясь огромным топором над головой, но Гарри быстро направил на него свою палочку, и из наконечника вырвались толстые верёвки, привязав гоблина к ближайшему столбу.       В следующее мгновение несколько дверей в зал распахнулись. Отовсюду хлынули гоблины, вооружённые сверкающими кинжалами, топорами и дубинами, выкрикивая громкие боевые клички, но Гарри и Дафна не колебались ни секунды. Вместе они закричали на парселтанге и направили свои палочки на каменный пол. Образовалась огромная ударная волна, подхватившая гоблинов и отбросившая их к стенам и колоннам. Брызнула кровь — гоблины были убиты и искалечены собственным оружием, но некоторые из них уже снова поднимались на ноги.       — Мы не хотим никого убивать! — крикнул Гарри так громко, как только мог. — Бежим!       Дафна дёрнула его за руку.       — Гарри! Мы должны спешить!       Рука об руку они побежали к одной из дверей справа, надеясь, что указания Дамблдора были верными. Толстые арбалетные болты рассекали воздух, но их отталкивали полосы красного тумана вокруг, а громовой раскат звучал так, словно приближалась целая армия.       Гарри наложил Взрывное проклятие на тёмную деревянную дверь перед ними, и она разлетелась на тысячи и тысячи осколков.       Быстро, как только могли, они выбежали через разбитую дверь в грубый каменный проход, освещённый горящими факелами. Они продолжали бежать, пока не достигли тёмной дорожки, ведущей в туннель.       — Останови их, — крикнул Гарри, доставая из маленького мешочка на груди только что приобретённую уменьшенную молнию, древко которой была отполирована Добби и Кричером.       Быстрым взмахом палочки Гарри увеличил метлу до прежних размеров, а Дафна наколдовала несколько тяжёлых валунов, чтобы загородить проход.       Затем Гарри сел на метлу и взял Дафну за руку.       — Держись за меня.       Как только Дафна села на метлу позади него и обхватила руками его торс, он оттолкнулся от земли. Темнота окутала их, и только пламя Фоукса освещало путь перед ними, пока они летели в лабиринте туннелей и пещер, а позади раздавались крики разъярённых гоблинов.              

***

      Отовсюду доносились панические крики, заглушаемые лишь сиреной из Гринготтса, когда Артур и Молли оказались на Косой аллее. Владельцы магазинов поспешно захлопывали двери, а оставшиеся на улице люди быстро убегали. Только они двое оставались неподвижными, наблюдая за любым подозрительным движением.       Вдруг послышались хлопки аппарации, и на улице появилось несколько фигур. Артур и Молли тут же подняли палочки, но опустили узнав красные плащи новоприбывших.       Авроры!       — Эй вы! — окликнул их один из авроров, веснушчатый молодой человек. — Уходите! Мы блокируем Косую аллею!       Артур и Молли быстро кивнули, делая вид, что повинуются указанию, когда голубое небо заволокли тучи. Внезапно смертельный холод окутал улицу, и дыхание Артура мгновенно замерло.       — Дементоры! — крикнул молодой аврор. — Дементоры ата…       Он не успел закончить предупреждение. Внезапно отовсюду раздались хлопки, и на Косой аллее появились Пожиратели смерти в мантиях с капюшонами, не медля ни секунды. Заклинания пронеслись по воздуху, и одно из них попало молодому аврору в голову, заставив её взорваться. Кровь и мозговая масса брызнули во все стороны.       Артур инстинктивно потянул жену на землю — как раз вовремя: несколько проклятий пролетели мимо них на волосок. А затем вокруг них воцарился хаос: авроры и Пожиратели смерти начали драться.       — Молли, — крикнул Артур, пытаясь заглушить шум драки. Неподалёку показалось рухнувшее здание. — Оставайся со мной! Что бы ни случилось, мы останемся вместе!       С этими словами они вскочили и бросились в бой.              

***

      Дамблдор беспомощно наблюдал за тем, как Пожиратели смерти появляются повсюду, нападая на авроров и членов его ордена, а тёмные фигуры дементоров падают с неба. К этому времени воздух стал настолько холодным, что на его очках образовались кристаллы льда. Каждая частица его существа кричала ему, чтобы он присоединился, помог своим друзьям и всем остальным несчастным, но он оставался неподвижным. Он не мог выдать своего присутствия.       Внезапно раздался ужасающий взрыв, когда одно из зданий позади Дамблдора рухнуло, но он едва обратил на это внимание. Как раз в этот момент на ступенях Гринготтса появилась другая фигура — высокая, худая, в чёрном капюшоне, из рукавов которого торчали неестественно белые руки. Это был Волдеморт.       Время пришло.              

***

      Когда Амелия и её спутники появились на Косой аллее, ей показалось, что она попала в апокалиптический ад. Вокруг раздавались крики, воздух был полон пепла и дыма, настолько густого, что можно было видеть не более чем на десять шагов, а позади неё Дырявый котёл, казалось, лежал в руинах.       Внезапно темноту озарила красная вспышка, ударившая её помощника Перси Уизли прямо в грудь. Когда он рухнул на землю, Амелия рефлекторно бросилась на землю, мысли кружились в голове. Это был просто сногсшибатель. Если бы Пожиратели смерти напали на Косую аллею, они бы не стали использовать оглушающие, а значит…       — Это я! — крикнула Амелия так громко, как только могла. — Амелия Боунс! Не стреляйте! Повторяю, не стреляйте! Я Амелия Боунс!       — Остановитесь! — крикнул мужской голос. — Не стреляйте!       Вскоре сквозь тёмный дым к ней подбежал Руфус Скримджор с палочкой в руке и в сопровождении ещё двух авроров, которые внимательно осматривали окрестности.       — Прости, Амелия, — сказал Руфус, помогая ей подняться.       — В этом проклятом дыму ничего не видно.       Амелия подняла руку.       — Довольно. Как обстоят дела?       Руфус выпрямил спину.       — Мы ведём бой с неизвестным количеством Пожирателей смерти и Дементоров, — сказал он. — Орден Дамблдора тоже сражается с ними. У нас нет информации о собственных и гражданских потерях, но трупы лежат повсюду. Нам удалось вытеснить Пожирателей смерти из этого района, но бои усиливаются по мере приближения к Гринготтсу. Причиной всего этого стала пара неизвестных волшебников, которые силой проникли в Гринготтс. Это всё, что нам известно на данный момент. Ваши приказы, мадам?       Амелия одобрительно кивнула своей подчинённой. Они попали в дерьмовую ситуацию, но Руфус сделал всё возможное.       — Молодец, — сказала она. — А теперь пойдём со мной. Мы должны выяснить, что происходит в Гринготтсе.       Но тут раздался громкий крик, и воздух вокруг Амелии стал ледяным.              

***

      Каменные стены проносились мимо них, когда они камнем летели всё глубже в землю. Гарри снова и снова приходилось делать резкие повороты, используя всё своё мастерство, чтобы не врезаться в стены. Если не обращать внимания на обстоятельства, это доставляло ему немало удовольствия. Дафна же прижималась к его телу, стиснув челюсти, чтобы не закричать в панике.       После особенно смелого поворота налево туннель вдруг снова пошёл вверх. Фоукс успел закричать, как Гарри увидел в конце туннеля яркий оранжевый свет, сопровождаемый ужасным грохотом, словно на них катилась лавина. И тут Гарри понял, что к ним движется не свет, а раскалённая лава. И они не могли ни отклониться, ни убежать.       Инстинктивно Гарри наклонился вперёд на метле, сделав себя как можно меньше и издавая при этом негромкие шипящие звуки. При его словах красные полосы тумана сомкнулись вокруг них, как кокон. Гарри уже ничего не мог разглядеть и надеялся, что туннель продолжает идти прямо.       И тут лава с огромной силой ударила в их защитный кокон, швырнув его, словно корабль в бушующем море. Гарри прикусил язык и почувствовал вкус крови, когда до них донёсся ужасающий жар снаружи кокона, от которого он почувствовал себя как в духовке, а его тело покрылось испариной. Через несколько секунд гул внезапно утих, и жар исчез, сменившись приятной прохладой.       Только тогда Гарри заметил, что всё это время задерживал дыхание. Рассеяв магический кокон, он с облегчением вздохнул и понял, что они находятся в огромной пещере, потолок которой был полностью покрыт светящимися зелёными кристаллами, отражающимися в озере глубоко под ними. Рядом с ними появился Фоукс, переживший пылающий ад лавы и оставшийся невредимым.              

***

      В панике Тёмный Лорд вбежал в огромный мраморный зал Гринготтса, стены которого были окрашены кровью гоблинов. Последние оставшиеся гоблины в страхе отступили, как только увидели его, но Тёмный Лорд почти не обратил на это внимания, его алые глаза искали только Поттеров.       Где они были? Куда они делись, чёрт побери?!       Он не мог позволить им найти его хоркрукс! Он должен был остановить их и…       — Привет, Том.       Тёмный Лорд обернулся.       Одетый в красно-золотую мантию, его длинная белая борода мягко развевалась на ветру… Дамблдор стоял в центре зала, его палочка была поднята, готовая к бою. Новая палочка, ведь Тёмный Лорд держал в руке свою старую, вибрирующую от таинственной силы и желания пролить кровь своих врагов.       — Мне жаль, что до этого дошло, — спокойно произнёс Дамблдор, — но сегодня твоему царствованию террора придёт конец, Том.       — Ошибаешься, глупец, — прошипел Тёмный Лорд, полный ненависти. — Моё правление только началось.       С этими словами Тёмный Лорд выпустил струю зелёной молнии в Дамблдора, который из ниоткуда наколдовал стаю жёлтых птиц. Одна из птиц была поражена проклятием и замертво упала на землю, а остальные набросились на Тёмного Лорда, их когти и клювы были остры как лезвия. Тёмный Лорд сделал отрывистое движение своей палочкой, и птицы, которые быстро разорвали бы его плоть, растворились в тёмных клубах дыма.       — Сегодня ты не сможешь убежать, как трус, — сказал Дамблдор. — Сегодня ты умрёшь, Том.       Тёмный Лорд закричал от гнева, и из его палочки вырвалось кислотно-зеленое пламя, окутав Дамблдора и весь зал смертельным инферно.              

***

      — Руфус! — крикнула Амелия, отбиваясь серебряным щитом от дементора. — Помогите мне!       Никто не ответил.       Испугавшись, Амелия слегка повернула голову и посмотрела на то место, где только что стоял и сражался Руфус. Но теперь он неподвижно лежал на полу, а дементор высасывал из его рта белую светящуюся нить.       — Нет! — закричала Амелия, но сделать было уже ничего нельзя. Руфус, её коллега на протяжении многих-многих лет… её друг… был поцелован, и эта участь была куда страшнее смерти. Слёзы навернулись на глаза, серебряный щит перед ней начал тускнеть.       Она потерпела неудачу…       Внезапно тьму озарила яркая вспышка, и серебристая ласка набросилась на Дементора, прыгнув ему прямо в лицо и дико царапая когтями.       Дементор издал ужасающий вопль, от которого у Амелии похолодела кровь, и взлетел в воздух.       С колотящимся сердцем Амелия огляделась в поисках своего спасителя, но никого не увидела.       Косая аллея по-прежнему утопала в дыму и пепле, освещаемая лишь беспорядочными проклятиями.       — Авроры ко мне! — крикнула Амелия. — Ко мне!       Они выиграют эту проклятую битву! Смерть Руфуса не будет напрасной!              

***

      Теперь они были как никогда глубоко в Гринготтсе; на повороте Гарри вдруг увидел водопад, низвергающийся на дорожку всего в нескольких секундах от них.       — Огонь! — крикнула Дафна. — Используй огонь!       Гарри быстро направил свою палочку на массу воды, шипя что-то на парселтанге.       Огромная струя огня вырвалась из кончика палочки и ударила в воду, которая затем испарилась с громким свистом. Дафна наложила на них защитное заклинание, пока они пробивались сквозь горячий пар. Позади них Фоукс издал гневный вопль.       Затем они свернули за угол и увидели то, чего Гарри не ожидал увидеть так глубоко под землёй. Перед ними был прикован к земле гигантский дракон, закрывавший доступ к четырём самым глубоким хранилищам Гринготтса. Чешуя чудовища стала нездорово бледной и шелушащейся, глаза были молочно-розовыми, но в них сверкала страшная ненависть, когда он повернул к ним свою уродливую голову. Он зарычал так, что задрожал камень, и раскрыл пасть, изрыгая на них огонь.       Гарри вовремя успел подхватить метлу, прежде чем огненная струя прожгла воздух в том месте, где они только что находились. Последовал ещё один рёв, и снова пламя устремилось к ним. Гарри резко повернулся, и пламя дракона пролетело мимо них на волосок. Дафна вскрикнула.       Гарри огляделся. Пещера была слишком мала, чтобы просто пролететь мимо дракона. К тому же им не хватало места для более уклончивых маневров. Они должны были убить его!       Дракон открыл пасть для очередного рывка, но тут мимо них пронёсся огненный всполох, попавший прямо в один из драконьих глаз. Золотой клюв Фоукса ударил в глазницу, и на землю брызнула тёмная кровь, а дракон зарычал в агонии.       Именно такой отвлекающий маневр был нужен Гарри. Он рывком поднял палочку, направив её на страдающего от боли дракона, и открыл рот. Раздались мелодичные, отвратительные шипящие звуки, и Гарри почувствовал, как заклинание затягивает души его и Дафны. А затем вокруг дракона, отчаянно бьющего хвостом, образовался тёмный непроницаемый туман, от которого задрожали каменные стены. Ужасное зловоние и мучительные крики боли наполнили воздух, пока дракон гнил заживо, напомнив Гарри о первом задании Турнира.       Затем голос Дафны вернул его к реальности.       — Дракон мертв, — позвала она, и действительно, от зверя не осталось ничего, кроме нескольких костей. — Теперь нам нужно уничтожить хранилища — я сделаю это!       Гарри послал ей одобрительную мысль как раз перед тем, как она крикнула:       — Puranaeros Stugaeto! — Внезапно Гарри почувствовал, как их связь затрепетала от магической силы, а тело Дафны позади него стало заметно теплее. Она вскрикнула от боли, и вдруг из её палочки вырвался огромный поток огня прямо в железные ворота хранилища, сопровождаемый громовым раскатом.       Словно в замедленной съёмке, Гарри наблюдал, как огненный поток, состоящий из бесчисленных оттенков цвета, расходится веером и из него вырываются пламенные фигуры — гигантские птицы, змеи и драконы, их пасти были полны клыков. Обитатели ада шипели и ревели, словно желая уничтожить весь мир. Отвратительные, но ужасающе прекрасные.       И тут в железные ворота ударил фиендфайр, который расплавил их в считанные секунды. Озверевшие, адские твари вторглись в хранилища, пожирая всё, что попадалось им на пути. И тут они услышали внезапный, протяжный, леденящий кровь крик. Хоркрукс были уничтожены.       — Даф! — мысленно крикнул Гарри, делая резкий разворот: жара в пещере становилась всё более невыносимой, а скала над ними начала хрустеть. — Ты должна остановить огонь! Или мы оба погибнем! — А вместе с ними все гоблины в Гринготтсе и люди на Косой аллее. Они не могли этого допустить!       — Обязательно, — обратилась к нему Дафна. — Ты научил меня. Ты показал мне это. Любовь сильнее ненависти! Гарри, я люблю тебя!       Гарри почувствовал, как на глаза навернулись слёзы радости.       — И я люблю тебя! Я люблю тебя! Я люблю тебя!       Их узы снова затрепетали, но на этот раз в знак их вечного договора, их обещания и их мечты. Перед мысленным взором Гарри промелькнули образы. Бескрайнее море. Падающие звёзды в небе. Он.       Смеющийся, с маленькой черноволосой девочкой на плечах. Их семья.       Это было прекрасно.       А потом Дафна крепко обняла его, и они, тяжело дыша, полетели обратно в туннель. Но пламя позади них исчезло, как и обжигающий жар, и облако пепла и дыма осело над полем их триумфа.       Они сделали это! Последний хоркрукс уничтожен!       Если остальная часть их плана сработала, Дамблдор в этот момент сражался с Волдемортом. Они должны были помочь ему… и победить Волдеморта раз и навсегда!              

***

      Дамблдора чуть не отбросило назад, когда зелёное пламя ударило в его наспех созданный щит. Он всеми силами сопротивлялся огненному шквалу, который испепелял всё вокруг. До его ноздрей доносился запах горелой плоти, а на коже он болезненно ощущал ужасающий жар.       Внезапно раздался громкий треск, и его очки в форме полумесяца разлетелись на куски.       Если бы он сразу не закрыл глаза, их бы пронзило осколками стекла, но даже так он вскрикнул от боли, когда осколки ударили его по лицу.       Щит вокруг Дамблдора задрожал. У него уже не оставалось сил, чтобы держать его долго. Через мгновение всё будет кончено…       В его голове возник образ маленькой девочки со светлыми волосами и голубыми глазами, которая счастливо смеялась. Ариана, его сестра. А позади неё он узнал улыбающиеся лица своих родителей… Скоро он снова увидит их.       По его щеке пробежала слеза… он был готов, просто хотел бы сделать больше…       Но тут жар внезапно пропал, и зелёное пламя вокруг него исчезло. Вздрогнув, Дамблдор открыл глаза и увидел разрушенный зал… и задыхающуюся фигуру Волдеморта, его алые глаза расширились от удивления, словно он не мог поверить, что Дамблдор выжил в пламени.       Если бы он только знал, как близок он был к победе. Пока у Волдеморта была Бузинная палочка, у него не было ни единого шанса против него. Нужно было ещё больше спровоцировать его, чтобы он повёл себя неосторожно, как в борьбе с Геллертом.       — Жалкое зрелище, Том, — как можно более спокойным голосом произнёс Дамблдор. — И ты хотел стать учителем в моей школе?       Волдеморт закричал — потолок и стены задрожали, камни посыпались на каменный пол, окутав весь зал тучей обломков.       Дамблдор судорожно закашлялся, когда сквозь облако внезапно прорезалась зелёная вспышка.       Он не успел среагировать.       

***

      Амелия издала вопль триумфа, когда последние Пожиратели смерти и Дементоры скрылись. Однако радость её была недолгой. Косая аллея лежала в руинах, ни одно здание не осталось неповреждённым. Повсюду лежали трупы павших, залитые кровью, и слышались причитания раненых.       Неужели так выглядит победа?       Ошеломлённая, Амелия покачала головой, но тут же почувствовала толчок, пронёсшийся по её телу. Они до сих пор не знали, что происходит в Гринготтсе!       — Шеклболт, Тонкс, — позвала она двух ближайших авроров. — За мной!       Вместе они побежали к Гринготтсу, но не успели они добежать до величественного здания, как оно вдруг начало трястись. Раздался грохот, когда мрамор треснул, и тяжёлые каменные глыбы вырвались из фасада, заблокировав входные ворота. Что, чёрт возьми, там происходит?       — Очистите вход, — громко приказала Амелия, уже направляя палочку на ближайший камень, чтобы поднять его.       — На вашем месте я бы воздержался от этого, министр, — раздался внезапный голос у них за спиной.       Амелия обернулась и узнала Артура Уизли с женой, также отмеченных битвой позади них. Лица обоих были покрыты грязью и кровью, женщина, казалось, хромала и тяжело опиралась на руку мужа.       — Что ты имеешь в виду, Уизли? — позвала Амелия. — Ты знаешь, что там происходит?       Уизли кивнул.       — Знаю, — сказал он. — И поверьте мне — эта битва не для простых смертных вроде нас.       

***

      За мгновение до того, как Убийственное проклятие достигло Дамблдора, воздух внезапно прорезала огненная вспышка молнии — Фоукс! С громким криком феникс перехватил проклятие и упал на землю, маленький, сморщенный и неспособный летать.       — Твой питомец больше не сможет спасти тебя, Дамблдор, — раздался холодный голос Волдеморта.       — Но мы можем.       И Дамблдор, и Волдеморт обернулись, услышав два голоса. А в тёмном входе в подземный лабиринт стояли Гарри и Дафна с поднятыми палочками, их лица были мрачными и решительными. В чёрных боевых доспехах и с полосами демонического тумана вокруг них они выглядели как потусторонние существа, от них исходило ощущение силы, словно от них исходил обжигающий жар.       — Твоё время вышло, отец, — сказала Дафна. — Мне почти жаль тебя, ты умрёшь, так и не полюбив и не узнав любви.       — Но только почти, — добавил Гарри.       Тело Волдеморта задрожало от ярости.       — Как ты смеешь…       Но Гарри и Дафна не дали ему договорить. В один голос они начали издавать ужасные шипящие звуки, после чего чёрные полосы тумана внезапно выстрелили вперёд, как щупальца, прямо в Волдеморта, который был вынужден наколдовать сияющий серебряный щит, от которого туман отскочил с глубоким, похожим на гонг звуком. В то же время его отбросило на несколько метров назад.       Дамблдор решительно поднял палочку, несмотря на больное тело, чтобы снова атаковать Волдеморта.              

***

      Им не нужно было общаться друг с другом.       Словно две руки одного существа, Дафна блокировала контратаку Волдеморта, используя один из валявшихся поблизости камней как щит от его Убийственного проклятия, а Гарри снова ударил своими полосами тумана, но они снова отрикошетили от серебряного щита Волдеморта. Однако звук, похожий на гонг, стал тише. Затем из-за серебряного щита вылетела ещё одна вспышка зелёного света, но она пролетела мимо них на несколько метров.       Краем глаза Гарри увидел, как перед палочкой Дамблдора появились три огромных ледяных копья, которые стремительно полетели в сторону Волдеморта, который сделал длинное плавное движение своей палочкой — и ледяные копья изменили направление, устремившись теперь на Гарри и Дафну. Их руки из красного тумана метнулись вперёд и схватили ледяные копья, которые затем исчезли в клубах тёмного дыма. Но за ледяными копьями в их сторону внезапно полетело зелёное Убийственное проклятие, пронзив дым и красный туман; инстинктивно Гарри и Дафна расступились и прыгнули в разные стороны, прежде чем зелёная вспышка рассекла воздух в том месте, где они только что стояли.       Гарри быстро вскочил на ноги и увидел, как Дамблдор взмахнул своей палочкой, словно кнутом. Затем из её кончика вырвалась длинная бронзовая верёвка и полетела в сторону Волдеморта, который внезапно выхватил другую палочку и направил её на верёвку, которая отскочила от невидимого щита и была отброшена назад. Дамблдору пришлось отпрыгнуть в сторону, чтобы не попасть под собственное заклинание.       Воспользовавшись отвлечением, Гарри и Дафна издали шипящий, полный ненависти крик, отчего их полосы чёрного тумана слились в один поток, который устремился к Волдеморту, захватив его правую ногу под серебряным щитом. Волдеморт закричал от боли и ударил по потоку другой своей палочкой, отчего тот разлетелся на тысячи осколков, словно был сделан из стекла. Осколки бесцельно разлетелись в стороны; Гарри и Дафна бросились на землю, чтобы не попасть под удар — осколки пролетели мимо них на волосок.       Волдеморт уничтожил туман, но Гарри видел, что это не прошло даром. Поражённая нога Волдеморта полностью застыла, словно он больше не мог ею пошевелить.       Это был их шанс!       В то же мгновение Гарри и Дафна снова вскочили на ноги, подняв палочки для атаки.              

***

      Тёмный Лорд почувствовал то, чего не чувствовал уже очень, очень давно — страх, ужасный, бытийный страх.       Он мог умереть.       Это внезапное осознание пронзило разум Тёмного Лорда, словно ледяной кинжал.       Его правая нога в том месте, где его коснулся проклятый туман, безжизненно свисала вниз. Его хоркруксы могли быть уничтожены. Дети перед ним уже готовились к следующей атаке, и краем глаза он видел, как Дамблдор тоже встаёт.       А чары в Гринготтсе оставались нетронутыми. Он не мог сбежать.       Сильная дрожь охватила тело Тёмного Лорда. Нет, он не мог умереть… что угодно, только не смерть! Он был величайшим волшебником всех времён…       Да, он был величайшим волшебником всех времён! Он был могущественнее Поттера и его проклятой дочери, могущественнее Дамблдора и любого другого волшебника, который когда-либо жил и будет жить!       Он проник в тайны магии глубже, чем любой волшебник до него! Он подчинил себе все волшебства в этом мире, достойные подчинения, он подчинит себе и ту могущественную магию, которую использовали против него двое детей. Он сокрушит их, их и всех остальных, кто посмел ему противостоять.       Он был Лордом Волдемортом!       Тёмный Лорд открыл рот и начал произносить на самом священном языке те слова, которые только что использовали против него двое Поттеров. Внезапно его тело задрожало, когда он почувствовал внутри себя силу магии, чудесное, успокаивающее тепло, идущее от его сердца через руку к палочке.       Тёмный Лорд торжествующе вскрикнул, направив палочку на своих врагов, и вдруг его охватила мучительная боль, словно его тело разрывалось на части, словно кровь кипела, а сердце выворачивалось наизнанку.       Кусочек души в нём растянулся — и разорвался.              

***

      Ошеломлённый, Гарри смотрел, как Волдеморт кричит от боли, словно уже горит в аду, и вдруг рухнул на пол. Из его змееподобных щелей начала вытекать кровь, сначала всего несколько капель, но в конце концов они превратились в длинную струйку, а затем кровь полилась из глазниц, ушей и рта.       Тело Волдеморта затряслось, две его палочки покатились по полу, и с ужасом в глазах он испустил последний вздох. Он был мёртв.       Мёртв.       Гарри словно парализовало, но сомнений не было. Свет в глазах Волдеморта исчез. Лорда Волдеморта, убийцы его родителей, бича всей его жизни, больше не было среди живых.       Волдеморт был мёртв!       Гарри хотелось ликовать, кричать от радости, прыгать от счастья, но он просто чувствовал усталость, словно с его груди сняли огромный груз.       — Гарри, — обрадованный голос вернул его к реальности.       Гарри медленно повернул голову — и замер. Рядом с ним стояла Дафна, сорвавшая с головы повязку. Её белые глаза, которые были мертвы уже девять месяцев, наполнились голубым сиянием, которое распространялось всё дальше и дальше, пока Гарри наконец не увидел своё отражение, смеющееся над ним от восторга. К Дафне вернулось зрение!       На этот раз Гарри не смог подавить свою радость. Одним прыжком он оказался рядом с Дафной и обнял её, чувствуя под пальцами её тепло, вдыхая носом её чарующий аромат и мысленно ощущая её всепоглощающее блаженство.       — Гарри, мы сделали это! Мы сделали это! Мы победили!       Гарри почувствовал, что его глаза наполняются горячими слезами.       — Да, мы победили! — сказал он, ещё крепче обнимая Дафну. — Мы победили! И ты снова можешь видеть! Даф, я так счастлив!       Дафна оттолкнула его, но быстро взяла его лицо в свои руки и страстно поцеловала в губы. В этот момент им не нужны были слова, чтобы выразить свою любовь друг к другу, их связанные души взорвались фейерверком эмоций. Снова и снова их толкал и унижал мир, но в итоге они смеялись до последнего. Они победили.       Внезапно рядом с ними раздалось тихое кряхтение и счастливый смех.       — Поздравляем вас обоих, — сказал Дамблдор, и хотя Гарри не видел его, он легко мог представить себе его сверкающие глаза.       В последний раз нежно прикусив губу, Дафна наконец отстранилась от Гарри, и на её лице отразилась радость, от которой у Гарри заколотилось сердце. Как бы он хотел видеть это выражение на её лице всю оставшуюся жизнь — и впервые за целую вечность эта мечта казалась им близкой.       Взявшись за руки, Гарри и Дафна повернулись к Дамблдору, чьё лицо было испещрено царапинами, но он по-прежнему широко улыбался. И действительно, его глаза сверкали, как обычно, даже если он потерял свои полулунные очки. На руках Дамблдор нёс Фоукса, который по-прежнему выглядел маленьким и исхудавшим, но его древние золотые глаза были устремлены на Гарри и Дафну.       — Поздравляю вас с победой над Волдемортом, — сказал Дамблдор. — И поздравляю с обретением зрения, Дафна.       — Спасибо, профессор, — одновременно сказали Гарри и Дафна. Они обменялись взглядами, а затем начали смеяться.       — Тогда давайте посмотрим на моего дорогого отца, — наконец с улыбкой сказала Дафна, подталкивая Гарри к трупу Волдеморта. — Это было очень глупо и самонадеянно с его стороны — пытаться использовать демоническую магию, имея лишь частицу человеческой души. Но его самонадеянность принесла нам победу.       — Что ты чувствуешь по этому поводу? — спросил Гарри, хотя уже чувствовал ответ в голове Дафны.       Дафна лишь покачала головой.       — Он никогда не был частью меня. Я преодолела своё происхождение… надеюсь.       — Да, мы ведём свою собственную жизнь, — решительно сказал Гарри, нежно сжимая руку своей жены и суженой. — Мы свободны.       Тут Гарри увидел что-то на полу и быстро опустился на колени. Когда его рука сомкнулась вокруг палочки, которую выронил Волдеморт, он почувствовал острую боль в пальцах, но через долю секунды она снова исчезла.       — Ваша палочка, профессор, — сказал Гарри, поднимаясь с пола и протягивая Дамблдору палочку, которую многие считали легендарной Бузинной палочкой.       Дамблдор с любопытством посмотрел на Гарри и медленно покачал головой.       — Спасибо, Гарри, — сказал он, — но эта палочка не принадлежит мне с тех пор, как Волдеморт забрал её у меня в Министерстве. Мне кажется, что теперь, когда ты победил Волдеморта, она служит тебе. Так что же вы собираетесь делать со Старшей палочкой?       Гарри и Дафна одновременно обменялись взглядами и пожали плечами, вспоминая учение Валейдис о силе. Палочка, несомненно, могла сделать их сильнее, но не по-настоящему могущественными. Истинная сила исходит от самого существа; всё остальное — не сила, а зависимость. А они не хотели быть зависимыми, они хотели быть свободными.       Поэтому Гарри сломал палочку.       Внезапно мир вокруг Гарри и Дафны начал вращаться. Их тела охватил страшный жар, перед глазами всё померкло… и последнее, что Гарри почувствовал перед тем, как потерять сознание, это сжатую руку Дафны в своей и маленькие острые коготки в его плече, а также запах огня и дыма.              

***

      Тьма. Бездонная, непроницаемая тьма. Вот что видел Гарри. Ни света, ни цветов, ни звуков, ни запахов. Его окружала лишь бесконечная пустота, окутанная чернотой. И всё же Гарри был не один. Он чувствовал внутри себя успокаивающее тепло… уверенность в том, что его любят… общую душу.       — Дафна! — крикнул он как можно громче — и действительно, его крик эхом разнёсся по темноте. Где бы он ни был, это не было пустым звуком. — Дафна! Дафна! Где ты?       Словно издалека, до него донёсся голос, сначала тихий, но становившийся всё громче и громче, затем его потянуло за душу, словно притягивая к земле незадолго до утопления… и вот перед ним появилась Дафна, по-прежнему облачённая в свои чёрные боевые доспехи, но её взгляд был полон жуткого страха.       — Гарри! — крикнула она, подбегая к нему, в тот самый момент, когда Гарри бежал к ней.       С облегчением он обхватил Дафну руками и крепко прижал к себе. Он даже почувствовал, как бешено бьётся её сердце.       — Ты в порядке? — быстро спросил он. — Тебе больно? Ты…       — Я в порядке, — быстро ответила Дафна. — А что с тобой?       — То же самое.       Какое-то время они просто смотрели друг на друга, вглядываясь в обеспокоенные лица, не понимая, что происходит. Что случилось? Где они были?       — Вам, наверное, интересно, где вы находитесь, — внезапно раздался другой голос; голос, который Гарри слышал раньше, в воспоминаниях Фоукса и в Чёрной библиотеке на прошлое Рождество.       Гарри и Дафна посмотрели туда, откуда доносился голос… и вскоре перед ними возникла фигура Валейдора, на этот раз не мерцающая, а твёрдая и чёткая, словно живая. Улыбаясь, он шагнул к ним, одетый в ту же свободную зелёную мантию, в которой умер.       — Гарри и Дафна Поттер, я склоняю перед вами голову, — сказал он, слегка опустив голову. — Вы достигли того, чего никто и никогда не достигал прежде. Вы прошли Великое испытание.       Гарри охватило смятение, и он почувствовал, что Дафна ощущает то же самое. Великое испытание? Какое испытание? Что он имел в виду?       — Валейдор, — нерешительно произнёс он. Он никогда раньше не разговаривал с покойным волшебником. — Что ты имеешь в виду? И где мы находимся? Что…       — Так много вопросов, Гарри, так много вопросов, — сказал Валейдор, подняв руку, чтобы остановить поток вопросов Гарри. — Я постараюсь отвечать на них по очереди. Великое испытание… Думаю, вы читали о нём, и моя жена тоже упоминала. Великое испытание, которому Смерть однажды подвергла своих Детей, и которое они не выдержали, за что она осудила их навечно. Дети не смогли противостоять искушению Инсигний, искушению быть хозяином жизни и смерти, править, а не служить. После этого Знаки отличия были потеряны. Отчасти они были забыты, отчасти их наследие породило новые легенды, такие как легенда о Дарах Смерти.       Гарри и Дафна обменялись взглядами. Дары Смерти были Инсигниями испытания?!       — Но вы, Гарри и Дафна, — продолжал Валейдор, — вы устояли перед их искушением. В разное время вы держали в руках силу всех трёх Знаков отличия, и приняли решение отказаться от них. Гарри, ты был готов пожертвовать своим плащом, чтобы спасти Дафну. Дафна, у тебя не было искушения использовать камень для себя, для своего счастья или для увеличения своей силы. Единственный раз, когда ты использовала камень, чтобы вернуть души из смерти — мою душу и душу моей дочери — ты сделала это не для себя. И только что ты сломал палочку — последний остаток третьего Знака отличия, Копья Триумфа. Поскольку ваши души связаны, магия Инсигний отличия воспринимает вас как одно существо. И это существо Гарри и Дафны Поттер показало в глазах Инсигнии большую силу, чем древние демоны. И оно признало вас достойными.       — Но, — заикаясь, пролепетала Дафна. — Но Валейдис сказала, что Знаков отличия не существует, что это всего лишь глупая легенда.       — Что ж, я солгала.       Гарри и Дафна обернулись и увидели Валейдис, идущую к ним с насмешливой улыбкой на губах и сверкающими в темноте кроваво-красными глазами.       — Мне пришлось солгать вам, чтобы у моего плана был хоть какой-то шанс, — сказала Валейдис. — Вам нельзя было знать о существовании суда, иначе вы не смогли бы сделать свободный выбор. Ты должна была принять решение против Инсигнии без принуждения, как уже сказал тебе мой любимый муж.       С этими словами она подошла к Валейдору и нежно поцеловала его в губы. — Я скучала по тебе, мой дорогой.       — Я тоже по тебе скучал, — ответил Валейдор, возвращая поцелуй.       Гарри и Дафна обменялись взглядами. Одно им по-прежнему оставалось неясным.       — Что же теперь будет? — осторожно спросил Гарри. — Что последует за прохождением этого испытания?       Валейдор с улыбкой повернулся к ним. — Теперь у вас будет аудиенция со Смертью.       Хотя последние слова прозвучали из уст Валейдора, их произнёс не он сам и не его голос, а голос, который был гораздо холоднее и ужаснее, чем всё, что Гарри когда-либо слышал прежде. Валейдис мгновенно отпрыгнула от тела Валейдора, а Гарри ощутил присутствие тёмной и древней силы.       Появилась Смерть.       У Гарри перехватило дыхание. Его сердце словно медленно сдавливал ледяной кулак. А ногти Дафны впились когтями в его ладонь.       — Я достаточно долго наблюдала за этой суетой, — продолжал холодный голос Смерти из уст Валейдора. — Ваш восторг, ваши объятия и поцелуи. Как ты думаешь, что произойдёт теперь?       — Создатель, я… — в отчаянии произнесла Валейдис, но Смерть тут же прервала её.       — Молчи, предатель. Тебя не стоит слушать. Я говорю с двумя людьми, которые смотрят на меня с ужасом. Что? Ты думал, что пройдёшь это таинственное испытание, и тогда мне придётся исполнять все твои желания? Что ты даже станешь повелителем Смерти? Я — и Смерть, и Жизнь. Я была началом и буду концом. Передо мной ты — ничто… Это испытание лишь означает, что ты на мгновение привлекла моё внимание. Так на что же вы теперь надеетесь, Гарри и Дафна Поттер? Но выбирайте слова с умом. Я даю и беру по своему усмотрению.       Гарри посмотрел на Дафну, в её вновь обретённые прекрасные голубые глаза, которые так же смотрели на него. И в тот же миг они посмотрели на Валейдис, которая стояла со склонённой головой в темноте, а затем снова посмотрели друг на друга, придя к одному и тому же выводу.       Менее пяти лет назад никто не поставил бы на них и ломаного кната, и всё же в конце концов они оказались победителями. Несмотря на все невзгоды и ненависть всего мира, именно они одержали победу над Волдемортом. А они, дети боли и отчаяния, сумели найти любовь и многое другое. Они уже сотворили столько чудес, что, возможно, смогут совершить ещё одно здесь и сейчас.       Рука об руку Гарри и Дафна обернулись к Валейдору, чьё лицо смотрело на них без всяких эмоций.       — Смерть, — сказал Гарри, — есть… есть много вещей, которых мы не знаем. Мы не знаем, что произошло тогда между тобой и твоими детьми. Мы можем только догадываться, как больно ранило тебя их предательство, какую обиду ты затаила на Валейдис, но… мы хотим вымолить её душу. Валейдис, которую мы встретили — не монстр, стремящийся к господству над другими, не бездушный зверь, не демон. Валейдис — простая женщина, которая любит своего мужа и дочь. Разве ты не можешь позволить ей увидеть их снова, чтобы её душа не исчезла? Она проявила столько смирения, когда связала свою душу с человеческой, прекрасно понимая, чего ей это будет стоить. И сделала она это только из любви! Пожалуйста, Смерть, пожалуйста! Мы умоляем тебя!       Дафна нежно сжала его руку, а холодный взгляд Валейдора скользнул по Валейдис, склонившей голову.       — Да, признаться, я этого не ожидала… — сказала Смерть. — Но первородный грех остался. Может, она и пожертвовала чем-то, но стоит ли она жертв других? — Он снова обратил свой взгляд на них. Гарри вздрогнул. — Вы тоже… Вам легко просить о её спасении, ведь вам нечего терять. Так что же вы готовы отдать мне, чтобы ваше желание исполнилось? Какой жертвы стоит для тебя душа предателя?       — Что… что тебе нужно от нас? — нерешительно спросила Дафна.       — Значит, сами по себе они этого не предложат, — тихо произнесла Смерть. — Но, может быть, ценность возникает только в результате выбора… — Валейдор коротко покачал головой и без тепла посмотрел на Гарри и Дафну.       — Я требую то, что вам дороже всего, — сказала Смерть. — Я требую иного, я требую вашей совместной жизни, вашей любви, вашей мечты о счастливой и свободной жизни. Готовы ли вы отказаться от всего этого? От своего единства в жизни, чтобы она, — он указал на Валейдис, — могла быть вместе с мужем и дочерью в смерти? Чтобы свести их души вместе, ваши души должны быть разделены. Готовы ли вы к этому?       Рука Дафны судорожно сжалась в его руке, и Гарри почувствовал себя так, словно его погрузили в таз с ледяной водой. Дрожащим голосом и с ужасным предчувствием он спросил:       — Что тогда с нами будет?       — Ваша связь будет разорвана, — спокойно ответила Смерть, не заботясь об их боли. — Если вы не согласитесь, я позволю вам вернуться к жизни, как будто ничего этого и не было. Вы сможете быть вместе всегда, ваши души будут вечно связаны, даже в смерти, потому что вы оба — люди. Но Валейдис будет разлучена с мужем и ребёнком навсегда, потому что я уничтожу Инсигнию и больше никогда не буду интересоваться этим вопросом.       При этих словах Валейдис опустилась на чёрную поверхность, обхватив руками туловище, но Смерть не обратил на неё внимания.       — Однако если бы вы решили пожертвовать всем ради неё, ваши души разделились бы. Вы бы умерли здесь и сейчас, но я не стал бы забирать ваши души на другую сторону. Вместо этого вы бы возродились. И, возможно, если ваша любовь будет достаточно сильной, вы найдёте друг друга в следующей жизни и снова влюбитесь. А может быть, вы больше никогда не увидите друг друга.       Словно в трансе, Гарри повернул голову к Дафне. По её лицу бежали слёзы. Это зрелище разбило ему сердце.       — Дафна, — сказал он, просто чтобы хоть что-то сказать. — Даф…       — Гарри! — Дафна заплакала, обхватив его руками, её тело неистово дрожало. — Я люблю тебя! Я люблю тебя так сильно! Больше всего на свете! Больше, чем свою собственную жизнь! Одна только… одна только мысль о том, чтобы разлучиться с тобой, причиняет боль. — Она всхлипнула. — Тогда… тогда что же должна чувствовать Валейдис? Она была разлучена с ними тысячу лет…       Из глаз Дафны текли всё новые и новые слёзы, смачивая кожу Гарри. Он не знал, что сказать, чувствовал себя таким беспомощным…       — Она так много сделала для нас, — всхлипывала Дафна. — Без неё мы бы давно умерли. Без неё мы не смогли бы быть вместе так долго… не смогли бы создать столько прекрасных воспоминаний, связать наши души, пожениться. О, Гарри! Наша мечта, она была такой, такой прекрасной, но… — Ещё один тяжёлый всхлип. — Но это её единственный шанс! Как мы можем отказать ей в этом? Но… Я не хочу разлучаться с тобой…       Дафна плакала так сильно, что ей было трудно дышать. Она задыхалась и хватала ртом воздух.       — Дафна, — сказал ей Гарри, успокаивающе поглаживая её по спине. — Дыши. Сделайте глубокий вдох. Да, вот так. Дыши, Даф, дыши…       Постепенно дыхание Дафны снова успокоилось, но она всё ещё дрожала и плакала в объятиях Гарри, а он продолжал гладить её тело, спину, руки, волосы… её великолепные, мягкие волосы. Как же ему нравилось играть с её прядями между пальцами… как же ему нравилось просто смотреть на неё, целовать её, смеяться вместе с ней…       Время шло, когда они просто держали друг друга в объятиях, хотя Гарри уже давно потерял счёт времени. Время было неважно, важно было лишь ощущение человека в его объятиях, которого он любил всем сердцем, для которого так хотел быть жестоким монстром, лишённым всякого сострадания…       — Я тоже, — прошептала Дафна, медленно высвобождаясь из его объятий, на её лице остались следы высохших слез.       — Я так хочу быть эгоисткой, но…       — Но ты не такая, — закончил её фразу Гарри. — Больше нет. Мы прошли долгий путь, не так ли, любовь моя?       Дафна ничего не ответила, лишь посмотрела на него своими ярко-голубыми глазами. Здесь, в конце их пути, слова были уже не нужны.       Они приняли решение.       Они не будут чудовищами… и поверят своей любви.       — Дафна, — сказал Гарри, положив руку ей на щеку. — Ты — часть меня. А я — часть тебя. Я никогда больше не отпущу тебя, ни в этой, ни в другой жизни. Пока у нас есть души, я уверен, что найду тебя снова. Я люблю тебя, моя Дафна.       Дафна положила руку ему на щёку, и он увидел, как его собственные зелёные глаза мерцают в её голубых радужках. — Да… мы найдём друг друга и вернёмся к тому, на чём остановились. Я чувствую то же самое, мой Гарри. Я люблю тебя.       Одновременно Гарри и Дафна сблизили губы в последнем, полном любви поцелуе.              

***

      Быстрым взмахом руки Смерть заморозила тела обоих людей.       Она просто не могла поверить! Эти двое отказались от Инсигнии и явно посвятили себя жизни, своей жизни — и всё же они готовы пожертвовать ею, своим счастьем, чтобы спасти её вероломное дитя? Один из её детей, так сильно разочаровавший её, стоил такой жертвы?       Взгляд Смерти скользнул к этому самому ребёнку… Валейдис, как она теперь себя называла. Она сидела, сгорбившись, на тёмной земле и плакала. Всё больше и больше слёз стекало по её щекам, оставляя блестящие следы. Она плакала, плакала и плакала. Но почему она плакала? Разве она не должна быть счастлива? В конце концов, она получит то, что хотела.       — Дитя, почему ты плачешь? — спросил он ее.       — Потому что теперь я понимаю, создатель, — со слезами на глазах ответила она. — Теперь я понимаю, что такое любовь. Я понимаю её силу. Они… они готовы пожертвовать всем, всем, на что надеялись… потому что доверяют своей любви! Потому что они верят, что снова найдут друг друга. Но… но что, если они ошибаются?! Тогда они потеряют всё. Для меня! Я… я не заслуживаю такой жертвы, но… но я достаточно эгоистична, чтобы принять ее. — Она всхлипнула. — Любовь… она так прекрасна, но… но и так, так болезненна…       — Ты говоришь как человек, — пренебрежительно шипела Смерть.       — Я люблю человека, Создатель…       Теперь Смерть сделал то, чего не делал уже много тысячелетий: он вздохнул. И, бросив последний взгляд на плачущую Валейдис, вновь повернулся к двум людям. Пора было положить этому конец.              

***

      Губы Дафны такие мягкие, подумал Гарри, когда они целовались. Такие тёплые и сладкие.       Он не хотел её терять. Он не хотел разлучаться с ней. Он хотел жить с ней, смеяться с ней, стареть с ней.       Внезапно он почувствовал вкус соли, а также тёплое, влажное ощущение на щеке.       Это были его слёзы? Или слёзы Дафны?       И те, и другие. Они оба начали плакать.       Внезапно Дафна оторвалась от их поцелуя, чтобы снова обнять его.       — Обними меня, — отчаянно всхлипывала она. — Обними меня, Гарри. Держи меня до конца.       — Буду, — сказал он со слезами на глазах. — Я никогда не отпущу тебя, Дафна. И я найду тебя снова. Даже если мне придётся отправиться на край света, я вспомню и найду тебя. Я найду тебя, Дафна. Я найду тебя…       — ХВАТИТ, — внезапно раздался голос Смерти. — С меня довольно. Посмотрите на меня, люди.       Сбитые с толку, Гарри и Дафна расступились, глядя на Смерть. Чего она хотела? Неужели она хотела ещё больше поиздеваться над ними? Разве она уже не причинила им достаточно боли…       — Вы понимаете, чего вы добились? — спросил Смерть.       Гарри и Дафна растерянно переглянулись. Что он имел в виду?       — А они даже не заметили… — Смерть покачала головой. — Вы меня удивили! Я существо старше Времени… а вы, два человека, удивляете меня. Что за чувство! Вы пробуждаете во мне воспоминания о давно минувших днях, когда мир был молод и каждый миг был новым приключением, воспоминания о возрасте музыки, когда звёзды ещё не были восторженными…       Смерть замолчала, словно её мысли были где-то в другом месте, в далёком даже для неё прошлом.       — Что… что ты имеешь в виду? — нерешительно спросил Гарри, не решаясь поддаться зарождающейся надежде.       — Что я имею в виду?! — громко шипела Смерть. — Вы уникальны, Гарри и Дафна Поттер, вот что я имею в виду. Никогда бы я не подумала, что вы готовы пойти на такую жертву ради одного из моих Детей, демона, только в надежде, что ваша любовь окажется достаточно сильной… Вы прошли испытание, последнее испытание, испытание, которое я никогда не планировала. Я приму душу Валейдис и воссоединю её с мужем и дочерью… и я не разлучу вас двоих.       Гарри и Дафна замерли. Значит ли это, что…       — Да, — продолжала Смерть, когда вокруг них закружилась тьма. — Я дам вам то, чего вы жаждете больше всего — шанс. Используйте его как следует.       Всё вокруг Гарри и Дафны померкло. Последнее, что они услышали, прежде чем их поглотил яркий свет, было тихое «Спасибо», произнесённое тремя угасающими голосами.              

***

      Вздрогнув, Дафна пришла в себя и заметила, что лежит на какой-то твёрдой поверхности, а всё её тело болит. Всё, что она помнила, — это как Гарри сломал Бузинную палочку, а потом…       — Гарри! — Дафна закричала, вскочив на ноги так быстро, как только могла.       На мгновение у неё закружилась голова, всё вокруг закружилось в вихре красок и света, пока она наконец не смогла разглядеть окружающее. Она находилась в библиотеке Блэков, как раз на том месте, где лежали тела Валейдора и Валейдиса, но их не было, как и Фоукса, лишь в воздухе витал слабый запах дыма.       Рядом с Дафной медленно сел Гарри, на его лице появилась лёгкая улыбка.       — Привет, милая, — пробормотал он. — Похоже, у нас всё получилось.       Дафна сделала первое, что пришло ей в голову в этот момент, — обхватила его руками за шею, отчего он упал на пол и громко расхохотался. Его смех был таким чистым, ярким и свободным от переживаний, что Дафна не смогла удержаться и тоже начала смеяться.       Они сделали это! Они вернулись — вместе! Их души не разделились. Она всё ещё ощущала их связь, чувствовала, как она вибрирует от их бурной радости.       Они победили и завоевали вечность.       В какой-то момент пара наконец поднялась с пола, счастливо улыбаясь друг другу, их глаза горели любовью. Дафна всё ещё не могла поверить в это, но она была готова думать об этом чуде всю оставшуюся жизнь — жизнь с Гарри! Сама мысль об этом заставляла её снова улыбаться.       И всё же, несмотря на все их желания и мечты о будущем, в настоящем вставал гораздо более насущный вопрос.       — И что теперь? — спросила Дафна.       

***

      …и начинается ещё одно путешествие.