Птицы и Монстры / Birds and Monsters

      С колотящимся сердцем Гарри смотрел на мерцающую фигуру, появившуюся над телом Фоукса. Дафна сделала это! Перед ними стояла Валейдис, или, по крайней мере, проявление её души. Они столько раз смотрели на её тело с тех пор, как нашли его глубоко под Тайной комнатой вместе с телом её покойного мужа. Они были многим обязаны ей и той магии, которую она оставила им в своих книгах, не говоря уже о том, чем они обязаны Фоуксу. Без неё они давно бы погибли. А то, что сейчас они столкнулись с этой древней демонессой… это было просто невероятно.       — Что это? Неужели у тебя язык не поворачивается? — с улыбкой спросила Валейдис, её голос звучал как у обычной женщины, по крайней мере, пока человек не прислушался внимательнее. Почти незаметный для слуха, её голос вибрировал силой, которая была не от мира сего. — Я никогда раньше не пользовалась этим языком, но уверена, что делаю всё правильно.       При её словах тела Гарри и Дафны дрогнули.       — Валейдис, — одновременно изумились они. — Это ты.       — Конечно, это я, — ответила Валейдис с ещё более широкой улыбкой, от которой её белые зубы стали похожи на клыки. — А вы — Гарри и Дафна Поттер, первые, кто узнал мою тайну более чем за тысячу лет. О, как я жаждала поговорить с вами! — Её взгляд скользнул по неподвижному телу Фоукса. — Вернее, Фоукс жаждал этого.       — Валейдис, я не могу в это поверить, — с трудом произнесла Дафна, протягивая пальцы, но они просто прошли сквозь мерцающую фигуру.       — Ты не можешь ко мне прикоснуться, — сказал Валейдис. — В этом физическом мире мы можем только разговаривать друг с другом. Но есть и другие способы обучить вас обоих.       — Что ты имеешь в виду? — спросил Гарри.       Вздохнув, Валейдис закрыла глаза.       — Я следила за вашими жизнями с тех пор, как впервые увидела Дафну в кабинете Альбуса. Я видела ваши взлёты и падения. Ваши победы и поражения. Вы двое — моя главная, моя единственная надежда с тех пор, как я потеряла Валейдора и Церу, но… вы продолжали сбиваться с пути.       — Мы не хотели этого, — с ноткой отчаяния произнесла Дафна. — Просто… просто всё время что-то происходило. Турнир, возвращение Волдеморта…       — Да, мир был жесток к вам обоим, — согласилась Валейдис. — Но как вы реагировали? Вас постоянно подталкивали. О да, вы стали сильнее, даже научились немного моей силе… но стали ли вы по-настоящему могущественными?       Валейдис сделала широкий жест рукой, словно хотела указать на весь мир.       — Вы позволили другим людям управлять вами, ограничивать вас. Вы позволили магии управлять вами, вашими примитивными инстинктами, вместо того чтобы управлять ими. И вы дорого за это заплатили, не так ли? — Валейдис смотрела прямо на них, словно её кроваво-красные глаза могли заглянуть глубоко в их души. — О, мои маленькие пташки, вы так жаждали свободы, но так и остались рабами, как когда-то была я.       Гарри не мог отрицать, что она была права. Сириус и Ремус были тому свидетелями.       Её тело задрожало под его рукой, и Дафна спросила, едва слышно дыша:       — Что теперь?       — Теперь, — ответила Валейдис, — вы начнёте учиться.       — Учиться? — озадаченно спросил Гарри.       — Да, вы будете моими… учениками. Учитесь на моём опыте, на моих ошибках и используйте эти знания, чтобы стать больше, чем я. Это всё, чего я прошу от вас, и это всё, чего я желаю сейчас. Но, к сожалению, за последнее тысячелетие моё терпение лопнуло… поэтому мы начнём прямо сейчас. Альбус не единственный, кто способен проявлять воспоминания о давно минувших событиях, но, в отличие от него, мне для этого не нужна каменная чаша. И не волнуйтесь, вы сможете всё понять.       Она наклонилась вперёд, и её мерцающие руки коснулись обоих их тел. Гарри показалось, что он выпил стакан ледяной воды.       — Мы отправляемся в путешествие… в моё прошлое.       Внезапно Гарри оказался в огромном вихре. Очертания библиотеки расплылись, поглощённые серебристым штормом, и только его рука по-прежнему держала руку Дафны. Он больше никогда не отпустит её, куда бы ветер ни нёс их.       От сильного толчка они ударились о зелёную поверхность. Застонав, Гарри выпрямился и понял, что они оказались на большом ровном лугу, над которым простиралось чистое голубое небо и силуэты кружащих над ним хищных птиц.       — Гарри, смотри, — услышал он голос Дафны и тут же повернул голову, чтобы посмотреть ей в лицо. Тёплое чувство охватило его сердце, когда он увидел её ярко-голубые глаза, повязку, свободно болтающуюся на шее, но, проследив за её вытянутой рукой, он замер. Лавина из стали и плоти неслась к ним, сопровождаемая лязгом доспехов и грохотом тысяч и тысяч ног, копья и мечи сверкали в солнечном свете.       — Добро пожаловать, мои маленькие птички, в битву при Каннах, — мрачно произнесла Валейдис, стоявшая рядом с ними.       Это слово прозвенело в голове Гарри, но он не мог определить, что именно. Словно почувствовав его замешательство, Валейдис продолжила:       — Мы станем свидетелями одной из самых знаменитых битв, которые когда-либо видел этот мир. Ведь здесь, в Каннах, самая большая армия, которую до того времени собирала Римская республика, столкнулась с войсками великого карфагенского полководца Ганнибала. Видите, вдали всадники уже начали сражаться.       Гарри и Дафна проследили за взглядом Валейдис, и действительно, далеко вдали виднелись тёмные очертания конных воинов, сцепившихся со всей силой. Теперь Гарри впервые увидел пейзаж во всей его полноте. С одной стороны на них надвигались римские войска, с другой — фаланга другой армии, которая должна была быть солдатами Ганнибала.       — Зачем ты привела нас сюда? — спросила Дафна.       — Потому что я сражалась в этой битве, — безэмоциональным голосом ответила Валейдис. — Мой хозяин в то время был генералом при одном из двух римских консулов. В те времена волшебники оказывали большее влияние на мировые дела, чем в ваше время. — Она указала на римскую армию, которая находилась всего в нескольких метрах от них.       — Вы видите, кто я?       Гарри посмотрел на легионеров, большинство из них с мрачным выражением лица, но одна фигура выделялась. В нескольких шагах перед сомкнутой боевой линией шла чернокожая женщина с лысой головой, одетая в белую тунику, в её шаге чувствовалась пружина, словно она не ощущала веса двух длинных и тяжёлых мечей в своих руках. И если это ещё не выдавало её, то красные глаза, сверкающие, как кровоточащие рубины, нечеловеческие, отвратительные, сделали бы это. Гарри почувствовал, как по позвоночнику пробежала дрожь.       Заворожённые, они смотрели, как демонесса, которую ещё не называли Валейдис, проходит мимо них, даже не взглянув на них. Гарри не удивился, в конце концов, это было всего лишь воспоминание.       — Пройдитесь с ней, — сказал Валейдис. — Посмотрите, как она себя ведёт.       Гарри и Дафне не нужно было повторять дважды. Рука об руку они шли рядом с чёрной воительницей, которая жадно облизывала губы. Вдруг она завыла, как стая голодных волков. И, как волк, бросилась бежать — гораздо быстрее, чем это мог бы сделать обычный человек, и слишком быстро для Гарри и Дафны, которые, тем не менее, бежали за ней изо всех сил. Позади них слышались победные крики римских солдат.       Они не могли видеть лиц карфагенских солдат, но Гарри показалось, что они стали белоснежными от страха перед демонессой, несущейся на них. Стрелы летели в её сторону, но рассыпались в прах в воздухе, так и не достигнув тела демонессы.       В конце концов, размахивая огромными мечами, воительница ворвалась в ряды врагов. Даже со своего расстояния Гарри и Дафна видели, как с каждым ударом несколько человеческих тел подбрасывались в воздух, словно листья на ветру. Услышав пронзительный смех демонессы и предсмертные крики карфагенских солдат, они побежали ещё быстрее, чтобы ничего не упустить.       И вот они добрались до боя, если его вообще можно было так назвать. Это была резня, безжалостный праздник крови. С каждым ударом демонесса сокрушала десятки тел, кровь и кишки покрывали землю. Смеясь, демонесса слизывала кровь павших с губ, словно это был самый вкусный напиток на земле. Зрелище было столь же отвратительным, сколь и завораживающим.       Внезапно у Гарри перехватило дыхание: прибывшие римские солдаты просто пронеслись сквозь него, протискиваясь в брешь, которую демонесса проделала в жажде крови. Рука Дафны сжалась вокруг его руки.       — Странное чувство — видеть меня такой, — раздался рядом с ними голос Валейдис, которая смотрела на свою бывшую сущность, покрытую кровью. — Это было так давно. — Она дёрнула головой в одну сторону. — Внимательнее с окружением, — сказала она повелительным тоном. — На поле есть и другие игроки.       Гарри и Дафна оглядели битву, которая превратилась в полный хаос. Вокруг них шли бои. Люди убивали, люди умирали. Мечи сталкивались, копья отскакивали от щитов, доспехи были пробиты. Кровь просачивалась на траву. И над всем этим раздавался заливистый смех демонессы.       Гарри не знал, сколько времени прошло, пока они наблюдали за ходом битвы. К этому времени он уже даже привык к тому, что люди продолжают проходить сквозь него. Однако он был рад, что не чувствует никаких запахов, ведь здесь уже должно было чертовски вонять. Странно, в его собственных боях это его никогда не беспокоило.       — Что вы заметили? — спросил Валейдис рядом с ними.       Гарри и Дафна обменялись взглядами, после чего Дафна задумчиво произнесла:       — Карфагеняне отступают. — Она указала жестом на карфагенских солдат, которые действительно теряли позиции. — Римляне побеждают.       — Да, похоже на то, не так ли? — ответил Валейдис. — Отсюда не видно, что всадники Ганнибала выиграли битву с кавалерией. Но следи за флангами сражающейся пехоты. Если постараешься, то сможешь их увидеть.       Гарри сузил глаза. Из центра сражения было трудно разглядеть, но казалось, что римские солдаты двигаются всё ближе и ближе друг к другу, имея всё меньше пространства для размахивания оружием.       Глаза Дафны расширились.       — Их окружают, — воскликнула она, протягивая руку. — Вот! Фланги карфагенян наступают и окружают римскую армию.       — Очень хорошо, моя ученица, — кивнул Валейдис. — Я узнала об этом только в более поздней жизни из трудов историков.       Действительно, римляне слепо попали в ловушку Ганнибала, когда пробивались вглубь вражеских рядов позади меня. Он использовал мою жажду крови против моих союзников, против моего собственного хозяина. Через мгновение окружение будет завершено, и победоносная кавалерия нанесёт римлянам смертельный удар. Мы почти у цели.       И действительно, по полю боя разнеслись крики паники: римляне постепенно осознавали, что окружены. Они теснились всё дальше и дальше, пока наконец не оказались так близко друг к другу, что уже не могли двигаться. Далее последовала резня. Беззащитные легионеры были сбиты карфагенскими солдатами. Только демонесса, казалось, ничего не замечала. Смеясь, она продолжала неистовствовать среди своих врагов.       Но вдруг демоница замерла, и словно само время остановилось, лишь красные искрящиеся капли крови падали с её клинков на усыпанную трупами землю. Медленно, очень медленно на её лице появилась жуткая улыбка, а тело стало исчезать. Через несколько секунд она полностью исчезла, и на Гарри опустилась тьма.       В следующее мгновение он снова оказался в библиотеке, сердце колотилось в груди так, словно он только что пробежал марафон. Перед ним задыхалась Дафна, на её лице снова была повязка.       — Что, по-твоему, произошло? — спросила Валейдис, нависая над ними своим мерцающим телом.       Прошло несколько мгновений, прежде чем Гарри и Дафна немного успокоились. Наконец Дафна заговорила так быстро, что её слова были почти непонятны:       — Твой хозяин умер, верно? Вот почему ты исчезла. Вот почему воспоминания оборвались так внезапно.       Валейдис кивнула.       — Да, всё так и было. По крайней мере, на первый взгляд. Но почему, по-вашему, я показала вам это воспоминание? Какой урок вы должны извлечь?       Гарри задумался. Они с Дафной не были рабами внешнего хозяина, по крайней мере, не такими, как Валейдис. И они никогда прежде не сражались в подобных битвах. Что же они должны извлечь из увиденного? И тут он вдруг осознал ужасающее сходство.       — Мы были похожи на тебя, — закричал он. — Когда мы сражались. Я… Я до сих пор помню, как в какой-то момент даже не заметил, что меня окружают. Единственное, что имело значение, — убить следующего врага.       — И мы дорого за это заплатили, — добавила Дафна, сжав руку Гарри. Гарри почувствовал знакомую боль в сердце.       — Да, ты был таким же, как я, — сказал Валейдис. — Мелодия смерти так завораживает, не правда ли? Так легко забыть обо всём на свете в безумии битвы. А потом ты даже попробовал мою силу — силу, которая никогда не предназначалась для таких детей, как вы, обучающихся по древним писаниям. Это подлило масла в огонь… В своей ярости я тоже забыл обо всём вокруг. Здесь это стоило жизни только моему хозяину и восьмидесяти тысячам римских солдат, но что, если бы это был кто-то, кто что-то значил для меня? Как твой Ремус, или раньше твой Сириус…       Воздух в холодной комнате, казалось, стал ещё холоднее, когда Гарри снова подумал об их мёртвых лицах. Было больно, очень больно, но насколько больнее было бы, если бы это была Дафна, умирающая от его безрассудства? Он чувствовал, что Дафну мучают те же мысли. В тот же миг они оба крепче сжали руку друг друга.       — Есть и другое сходство, — сказала Дафна после нескольких мгновений молчания. — Мы все трое были использованы нашими врагами.       — О, да, — кивнула Валейдис. — В моём случае я была не против, ведь гений Ганнибала освободил меня от рабства, но в вашем случае… вы попали прямо в ловушку своего Тёмного Властелина. В результате он получил вас именно там, где хотел. Без Альбуса и Фоукса вы были бы уже мертвы… Никогда не забывайте, что вы не единственные игроки в этой игре. Иначе вы станете просто пешками других игроков.       — Ты можешь нам помочь? — спросил Гарри. — Нам предстоит ещё много битв. Я… я не хочу повторять свои ошибки. — Он не хотел бы больше терять друзей, людей, которые были ему дороги.       — Я попробую, — сказал Валейдис. — У вас есть преимущество передо мной. Вы уже умеете любить, а мне, напротив, пришлось сначала научиться этому, со всеми вытекающими отсюда страданиями… — Её взгляд, казалось, был устремлён вдаль, прежде чем она в оцепенении покачала головой. — Но многое будет зависеть от вас, — продолжала она. — Вам ещё предстоит пройти долгий путь, но, пожалуйста, пройдите его. Война… это голод. И в мире есть духи, чей голод никогда не будет утолён. Не становитесь такими духами, будьте лучше, чем была я…       — Когда мы начнём? — спросила Дафна, и Гарри почувствовал её нетерпение.       — Скоро, моя птичка, скоро, — с лёгкой улыбкой ответил Валейдис. — Но сначала я должна показать вам ещё одно воспоминание…       Их снова охватил серебряный шторм, который унёс их далеко в прошлое. К этому времени Гарри и Дафна были уже лучше подготовлены и гораздо мягче приземлились на землю, которая на этот раз была не травой, а песчаным полем. Как только они приземлились, Дафна сорвала с глаз повязку, чтобы увидеть всё своими глазами.       Тем временем Гарри начал осматриваться. Похоже, они находились в овраге, каменные стены которого выпирали слева и справа от них. Вокруг них сновали несколько человек, одетых в льняные и древние доспехи, с длинными копьями, короткими мечами и круглыми щитами. Судя по всему, они снова оказались рядом с армией, что уже не удивляло Гарри. Где бы ни появлялась демонесса, ставшая впоследствии Валейдис, везде следовало кровопролитие. Но где же она была?       — Вот я, — сказал Валейдис рядом с ними, указывая на массивную фигуру, подобные которой Гарри в детстве видел только на киноафишах. Это был мускулистый мужчина с длинными всклокоченными волосами и неухоженной бородой, одетый лишь в медвежью шкуру на поясе и несущий через плечо огромную дубину, которая, должно быть, весила больше, чем Дафна. Этот человек был полной противоположностью бледной, но прекрасной Валейдис, но красные глаза, сверкавшие как на лице варвара, так и на лице их учителя, были безошибочны.       — Вы выглядите такими удивлёнными, — с усмешкой прокомментировала Валейдис. — Неужели вы думали, что я принимаю облик только женщин? Нет, для нас, демонов, пол никогда не был важен, это понятие земной жизни. Кто знает, может быть, всё сложилось бы иначе, явись я Валейдору в таком виде… Чего вы ждёте, следуйте за мной и наблюдайте!       Гарри и Дафна начали двигаться, следуя за внушительной фигурой через лагерь. Остальные солдаты быстро отводили глаза, как только видели воина, словно боялись его.       — Валейдис, где мы? — спросила Дафна. — Доспехи воинов наводят на мысль о Древней Греции.       — Хорошо подмечено, — ответил Валейдис. — Мы находимся в четыреста восьмидесятом году до нашей эры, более чем за двести пятьдесят лет до битвы при Каннах, в начале так называемой Второй персидской войны. Мы находимся в Фермопилах, узком месте между морем и горами в Древней Греции. Здесь расположилась армия греческого союза под предводительством спартанского царя Леонида, чтобы удержать позиции против наступающей персидской армии. И этот самый Леонид был в то время моим хозяином. Вы увидите его через мгновение. — Последнюю фразу она произнесла с отвращением.       С любопытством они следили за воином, пока наконец не достигли павильона из пурпурной ткани. Под павильоном на мягких подушках лежал один из самых толстых мужчин, которых Гарри когда-либо видел, а это многое значило, ведь он вырос у Вернона Дурслей. Мужчина был с ног до головы покрыт жирной соусной подливкой из куриной ножки, которую он держал в своих пухлых пальцах, на которых было несколько золотых колец. Несколько рабов обдували мужчину, чтобы охладить его потное тело.       — Тир, вот ты где, — гаркнул толстяк, увидев воина. — Иди сюда, у меня есть для тебя приказ.       — Это был твой хозяин? — изумился Гарри.       Валейдис лишь молча кивнула.       — Это Леонид? — недоверчиво спросила Дафна. — Но… Я всегда считала его легендарным царем-воином.       — История состоит из историй, — сказал Валейдис. — Просто посмотри, что о вас двоих рассказывают, что о вас думает мир. Чувствуете ли вы, что они знают правду?       Гарри и Дафна посмотрели друг на друга, вспоминая всю ложь и подстрекательские статьи в газетах, всю клевету и слухи. Нет, их правда не была написана чернилами.       Они оглянулись на воина, который, не говоря ни слова, подошёл к королю.       — Персы наступают, — сказал Леонид, слизывая подливку с пальцев. — Ты, Тир, остановишь их. А теперь иди.       Воин молчал, лишь незаметно кивнул головой и пошёл дальше по ущелью, крепче сжимая дубину.       — Итак, я защищала узкое место от превосходящих сил противника, пока мой хозяин бездельничал, — сказал Валейдис. — Моё мнение о вас, людях, достигло тогда самой низкой точки… Думаю, нам стоит перевести время немного вперёд, если вы не хотите видеть бойню в течение нескольких дней.       Не успели Гарри и Дафна ответить, как мир вокруг них внезапно начал вращаться, всё расплылось в вихре цвета и света. В следующее мгновение они оказались в центре битвы.       Вокруг них шли бои. Прямо перед Гарри человеку отрубили голову, отчего кровь брызнула во все стороны. Гарри тоже попал бы под удар, если бы не был бесплотной тенью. Таким образом, кровь просто пролетела сквозь него, что ему тоже было не совсем приятно.       Всего в нескольких метрах от них виднелась разъярённая фигура воина, который, казалось, лишился своей дубинки. Вместо этого его окружали полосы чёрного тумана, который показался Гарри и Дафне слишком знакомым. Чёрный туман выстреливал вперёд, словно руки-щупальца, поражая вражеских солдат, которые с ужасными криками боли рассыпались в прах. Внезапно несколько стрел рассекли воздух. Большинство из них срикошетили от невидимого щита, окружавшего воина, но одна попала ему в плечо, заставив его гневно вскрикнуть, и быстрым движением огромной руки всё в радиусе пятидесяти ярдов от него рухнули. Это было заклинание, которое Гарри и Дафна ещё не освоили.       — Демонов нельзя убить обычными средствами, — сказал рядом с ними Валейдис, — но это всё равно больно… Что ж, эта битва скоро закончится. Я не знаю, что именно произошло, поскольку историография задним числом прославила эти события, но если бы мне пришлось гадать, я бы сказал, что Леонид не успел убежать до того, как вокруг него сомкнулись вражеские ряды. Или же его носильщики бросили его, чтобы спастись самим. В любом случае, он умер… сейчас!       Они снова увидели, как демон замер и вскоре исчез, на этот раз смеясь от всего сердца, словно это был самый прекрасный день на земле, а может быть, потому, что его окружали трупы, насколько хватало глаз. На этом воспоминания закончились, и вокруг них опустилась тьма.       Когда они пришли в себя, Гарри чувствовал себя не таким измотанным, а лишь немного уставшим. Видимо, практика действительно помогла добиться совершенства, с улыбкой подумал он, даже когда наблюдал за воспоминаниями древнего демона.       — Как ты думаешь, что я хотела показать тебе этим воспоминанием? — спокойно спросила Валейдис, не отрывая взгляда от мёртвого тела Валейдора. — Ты знаешь, чем закончилась битва?       — Греков предали, если я правильно помню, — ответила Дафна. Почувствовав смятенные мысли Гарри, она добавила: — История магии была бы увлекательным предметом, если бы Биннс не говорил всё время только о восстаниях гоблинов. Но в книгах есть и более интересные темы.       Гарри был вынужден с ней согласиться. Если бы История магии была такой же захватывающей, как-то, что они только что увидели, он, возможно, даже готовился бы к экзаменам.       — Да, греков предали, — сказал Валейдис. — Один из их собственных, человек по имени Эфиальт. Он повёл персов по горной тропе, прямо за греками. Даже я не смогла бы сражаться на два фронта одновременно. Так погиб великий царь Леонид. — И снова она произнесла последнюю фразу с отвращением.       — И мы также должны остерегаться измены? — спросил Гарри.       Валейдис кивнула.       — Да, не доверяйте никому, кроме себя, особенно когда от этого зависит ваша жизнь. Не доверяйте даже мне, потому что я тоже готова предать вас в одно мгновение, лишь бы снова увидеть мужа и дочь. — Её тело начала бить дрожь. — Наивная доверчивость Валейдора стоила ему жизни, а также жизни нашей невинной малышки Церы… — Её голос сорвался.       — Мне очень жаль, — искренне произнёс Гарри, — Мы сделаем это…       — Самое страшное не то, что они умерли, — продолжала Валейдис, словно совсем не слыша Гарри, — а то, что я не смогла присоединиться к ним. Смерть — это всего лишь следующая ступень во всём бытии. Я сама не хочу ничего, кроме как умереть…       Гарри посмотрел на Дафну, её тело смотрело в пустоту. Для них смерть не была следующим шагом; перед этим они хотели получить шанс жить.       Дафна сжала его руку.       — Мы сделаем это, мой дорогой, сделаем. — Затем на её губах заиграла озорная улыбка. — А теперь не мог бы ты перестать пялиться на меня? Я хочу посмотреть, что ещё произойдет.       Гарри коротко рассмеялся, но замолчал, как только вновь взглянул на печальное лицо Валейдис. В конце концов демонесса расправила плечи.       — Смерти боятся многие люди, — сказала она, — как, например, ваш нынешний Тёмный Лорд. Но истинное величие проявляется в принятии смерти, как части всего существования. Один человек показал мне это, мой первый мастер, которого я когда-либо уважала…       Как только Валейдис заговорила, серебряный шторм снова обрушился на них, перенося в очередное воспоминание.       На этот раз они оказались в огромном зале, какого Гарри никогда прежде не видел. Их окружали мраморные колонны, шёлковые занавеси, золотые украшения и расписные стены, а сквозь окна под потолком падал яркий солнечный свет. Должно быть, они находились во дворце или храме. И на этот раз найти прежнюю Валейдис было несложно: в комнате находился только один человек — высокая женщина с бронзовой кожей и в длинном, переливающемся золотом платье, глаза её были окрашены в характерный красный цвет. А в руке женщина держала длинное деревянное копье.       — Вы уже бывали здесь, — сказал Валейдис, — по крайней мере, в этом городе. Это Александрия в тридцатом году до нашей эры, почти через двести лет после битвы при Каннах и более чем через четыреста лет после сражения с персами. Это одно из моих последних воспоминаний перед встречей с Валейдором. Мой хозяин скоро будет здесь.       Она указала на проход, закрытый красной занавеской, которая вскоре была отодвинута. В проход вошла женщина, которую Гарри мог назвать только красивой, хотя и совсем не такой, как Валейдис или Дафна. Женщина была закутана в плотную синюю мантию, ноги её были обнажены, кроме двух золотых цепочек вокруг лодыжек. На голове у неё был ровный чёрный парик, а лицо раскрашено яркими зелёными и синими красками. Больше всего поражал её взгляд, в котором сквозила глубокая решимость, словно ничто в мире не могло её поколебать.       Но что заставило Гарри замереть от удивления, так это золотая диадема, которую женщина носила на голове. Это была та самая диадема, которую Гарри купил у торговца драгоценностями в Александрии в прошлом году и подарил Дафне перед Йольским балом. Дафна тоже узнала диадему, если он правильно истолковал её выражение лица и эмоции.       — Думаю, она самая знаменитая из моих хозяев, — сказал Валейдис. — Клеопатра, последняя царица Египта.       Клеопатра?!       Гарри и Дафна обменялись удивлёнными взглядами, после чего оба начали улыбаться. Значит, он действительно был прав, когда предположил, что эту диадему когда-то носила сама Клеопатра. Он заключил выгодную сделку.       — Ехидна, — торжественно произнесла Клеопатра, — пришло время твоего последнего служения.       Демоница Ехидна слегка склонила голову.       — Каков ваш приказ, госпожа?       — Они будут штурмовать дворец, — ответила Клеопатра. — Тебе нужно лишь задержать их ещё немного, и тогда ты будешь свободна. — Клеопатра тем временем шагнула прямо к демонессе, когда та вдруг тоже склонила голову. — И, Ехидна… спасибо тебе.       Ехидна стояла неподвижно.       — За что вы благодарите меня, хозяйка? — спросила она. — Меня ещё никто не благодарил.       — Только благодаря тебе я не умерла много лет назад, — ответила Клеопатра. — Только благодаря тебе у меня появилась возможность жить.       — Но почему ты не продолжаешь сражаться? Я могла бы убить ещё много врагов…       — А зачем? Какая от этого польза? — Клеопатра вытянула руки, указывая на открытые окна, из которых доносились крики. — Их преимущество слишком велико. Продолжение борьбы принесёт моему народу только новые страдания. Нет, я проиграла и не собираюсь дальше оттягивать неизбежное. Я готова умереть с тех пор, как потеряла Маркуса. В загробном мире я хотя бы увижу его снова, но ничто больше не удерживает меня в жизни. Видишь ли… Я приму смерть с распростёртыми объятиями. Итак, прощай, мой друг.       — Прощай, Госпожа.       Кивнув напоследок, Клеопатра развернулась и покинула великолепный зал, её походка была лёгкой, словно она сбросила с себя непосильную ношу.       В следующее мгновение дверь с грохотом распахнулась, и внутрь ворвались несколько вооружённых римских легионеров. Ехидна в нетерпении облизнула губы и подняла копьё, готовая нанести удар.       — Достаточно, — раздался голос Валейдис, после чего всё вокруг потемнело, и они вновь появились в библиотеке.       Гарри не знал, сколько времени прошло с того момента, как Валейдис впервые появилась перед ними, но он уже чувствовал себя уставшим и истощённым, а в животе у него уже бурчало от голода.       День, видимо, близился к концу.       Он сидел на полу рядом с Дафной, её голова покоилась у него на плече, когда Валейдис снова заговорила.       — Это было в основном воспоминание для меня, — тихо сказала она, глядя на них обоих своими красными глазами. — Но не забывайте. Не бойтесь смерти, это всего лишь следующий шаг…       В комнате воцарилась тишина, Гарри вспоминал увиденные ими воспоминания и заметил во всех трёх воспоминаниях одну вещь, которую не мог до конца объяснить.       — Валейдис, — сказал он, — во всех этих воспоминаниях, а также в тех, что показывал нам Фоукс, ты всегда сражалась против людей. Неужели тебе никогда не приходилось сражаться с другими демонами, которые должны были служить твоим врагам?       Валейдис покачала головой.       — Нет. Со времён Великого испытания нас было так мало, что я никогда не встречала других. Я лишь чувствовала их смерть, пока в какой-то момент не осталась одна.       Великое испытание?       Это слово заставило Гарри вспомнить о древнем тексте, который они с Дафной нашли в Александрии и который изначально происходил из храма в городе Урук. Согласно ему, демоны когда-то были детьми Смерти, пока не провалили её испытание и не были за это осуждены. В тексте также упоминались Инсигнии Испытания, которые были украдены и утеряны со временем…       Гарри уже собирался открыть рот, но Дафна опередила его.       — Великое испытание? — спросила она. — То есть Инсигнии Испытания?       При этих словах Валейдис резко поднялась, её красные глаза пылали гневом, словно вот-вот готовы были вспыхнуть.       — Это всего лишь выдуманная человеком глупая легенда, — прошипела она. — Никаких Инсигний не существует. Что? Ты ожидал большого сюрприза? Ожидали, что я открою секрет, который всё изменит и сокрушит вас до глубины души? Тогда я вынуждена вас разочаровать. Нет ни великого откровения, ни великого секрета. Есть только мы и наша неудача. Мы пали от благодати и были наказаны за это. И больше ничего.       Гарри задумчиво посмотрел на демонессу. Ему почему-то казалось, что она рассказала им не всё. И почему она так рассердилась на вопрос Дафны?       — Да, — мысленно ответила ему Дафна. — А ещё мне кажется, что она что-то от нас скрывает…       — Но она не хочет об этом говорить, — ответил Гарри. — Не думаю, что мы сможем добиться от неё большего.       — Не думайте, что я не замечаю, как вы общаетесь друг с другом, — голос Валейдиса разрезал холодный воздух. — Только благодаря нам с Валейдором вам пришла в голову идея связать ваши души.       — И мы очень благодарны вам за это, — осторожно произнёс Гарри, не желая злить её ещё больше.       — И что же мне делать с вашей благодарностью? — холодно спросил Валейдис. — Я прошу вас показать мне свою решимость, чтобы вы, наконец, подкрепили свои слова делами. Я буду поддерживать вас, как смогу. Я постараюсь научить вас, как высвободить всю силу моей магии и, прежде всего, как управлять ею, а не быть под её контролем. Для начала мы должны победить вашего нынешнего тёмного лорда, прежде чем продолжать искать способы воссоединить меня с моей семьёй. А чтобы победить его, вы должны научиться побеждать меня. Но учтите, я не буду милосердным учителем.       При этих словах Гарри снова что-то заметил.       — Валейдис, — сказал он, — ты уже второй раз говоришь о нашем нынешнем Тёмном Лорде. Что ты имеешь в виду?       — Вы считаете, что ваш лорд Волдеморт — первый самопровозглашённый тёмный лорд в истории? — ответил Валейдис. — Или самый могущественный? Или самый злой? Нет, ваш нынешний тёмный лорд ничуть не хуже и не важнее любого другого тёмного лорда, который существовал раньше или будет существовать в будущем. Единственное, что отличает его от них, это то, что он живёт в то же время, что и вы. Но это не делает вашу эпоху самой эпической, самой важной эпохой в конце всех эпох. Если Волдеморт победит, мир будет окутан тьмой на несколько десятилетий, может быть, даже столетий, но в конце концов свет вернётся. И если вы победите, это не будет автоматически означать, что тьма побеждена навсегда. Не думайте, что эта война — ваша война — важнее всех остальных только потому, что вы в ней участвуете.       Она глубоко вздохнула, хотя Гарри не думал, что ей нужен воздух для дыхания.       — Всё это интересует меня только потому, что вы — мой лучший, мой первый за тысячу лет шанс снова увидеть мужа и дочь. И из-за моей мести Салазару Слизерину и всем, кто хочет продолжить его наследие…       Гарри выпрямился, с любопытством глядя на Валейдис, и наконец спросил:       — Так вот почему ты… почему Фоукс с Дамблдором?

***

      В хорошем настроении Дамблдор вошёл в дом двенадцать на площади Гриммо. Он не только прекрасно поужинал в Большом зале — домовые эльфы знали, как он любит стейк из баранины — но и был почти уверен, что нашёл местонахождение ещё одного хоркрукса Волдеморта. Именно по этой причине он и решил навестить Гарри и Дафну, единственных постоянных обитателей штаб-квартиры, в столь поздний час.       Возможно, уже сегодня вечером они смогут уехать, чтобы сделать ещё один шаг к окончательному поражению Волдеморта.       В прихожей Дамблдора встретил Кричер.       — Мистер Дамблдор, — произнёс он с подчёркнутой вежливостью, несомненно, Дафна повлияла на домового эльфа, хотя Дамблдор знал, что Кричер его недолюбливает. — Чем могу быть полезен?       — Добрый вечер, Кричер, — дружелюбно ответил Дамблдор. — Я просто хочу поговорить с Гарри и Дафной. Где я могу их найти?       — Мастера весь день были в библиотеке, — ответил Кричер, после чего резко развернулся и исчез, несомненно, для выполнения какого-то важного задания.       Дамблдор с весёлой улыбкой поднялся по лестнице на следующий этаж.       Их нередко можно было встретить в библиотеке Блэков. Казалось, они проводили там каждую свободную минуту, что Дамблдор объяснял себе не только их жаждой знаний — эти двое были одними из самых нетерпеливых студентов, которых он когда-либо видел, по крайней мере, если их интересовал какой-то предмет — но и тем, что никто, кроме них, не мог войти в комнату, за исключением, может быть, Фоукса. Его друг ушёл сегодня утром и с тех пор не появлялся. По не совсем понятным для него причинам он очень часто навещал их, даже сейчас он, вероятно, был с ними.       Дамблдор как раз находился на середине лестницы, когда его волосы вдруг встали дыбом. Внутри него разлился ледяной холод, а нос начал безумно дёргаться.       Магия самого тёмного рода — только так можно было объяснить его спонтанное чувство; магия, какой он никогда не видел.       А потом он почувствовал что-то еще… присутствие древней, тёмной формы жизни, чёрную дыру в ткани магии… и ощущение смерти, обхватившей его сердце, как ледяная рука.       И всё это исходило из библиотеки!       В панике Дамблдор побежал так быстро, как только могли нести его старые ноги. Гарри и Дафна были в библиотеке! Он должен был спасти детей!       Через несколько секунд он достиг тяжёлой деревянной двери библиотеки. Он хотел вырвать её, однако защита не позволяла ему даже прикоснуться к дереву. Но Альбус Дамблдор не зря был назван лучшим Верховным чародеем за последние триста лет! Он прорвался бы через эту дверь, даже без Бузинной палочки!       С отчаянным криком Дамблдор ударил палочкой по зачарованному дереву, чувствуя, как магия течёт по его телу, как она готовится вырваться из него. Это была жестокая магическая сила, которую он использовал, но у него не было выбора. Каждая секунда была на счету.       И он добился успеха. С громким стуком деревянная дверь слетела с петель, защитные чары были разрушены. Тут же в комнату ворвался Дамблдор… и застыл от встретившего его зрелища.       Посреди комнаты сидели Гарри и Дафна, их головы были повёрнуты к нему, а на лицах читалось удивление. Рядом с ними сидели ещё два человеческих тела, крепко обнимая друг друга, но они не двигались, а перед ними лежал Фоукс, его тело обмякло. Но больше всего Дамблдора потрясла мерцающая фигура бледной женщины в зелёной мантии, с чёрными волосами и неестественно красными глазами, на губах которой играла улыбка.       — Альбус, друг мой, наконец-то мы встретились…