Птицы и Монстры / Birds and Monsters

      Голубой. Именно его видел Гарри, на него он направил все свои мысли, все свои чувства, всё своё существо. Неповторимый голубой цвет, такой же возвышенный и величественный, как арктические океаны. Но для Гарри, в этом месте и в это время, это было единственное, что спасало его от утопления во мраке, жестокой реальности, которая окружала его, как клетка, метафорически и буквально. Взгляд Дафны заставил Гарри забыть о толстых железных прутьях, окружавших его, хотя бы на несколько прекрасных мгновений.       Он чувствовал, что Дафна чувствует то же самое. Она тоже теряла себя в его глазах, теряла своё серебро на горизонте. Она тоже цеплялась за этот взгляд всеми силами, не обращая внимания на холод и отчаяние в своём сердце.       Больше у них ничего не было. Слёзы на их лицах давно высохли, а голоса охрипли от криков в тишине. Вокруг них царила тьма, освещаемая лишь небольшим факелом на стене. Это был единственный источник света в мрачной камере Министерства, куда бросили Гарри и Дафну. Там их должны были держать до суда, который должен был состояться на следующий день. Ведь в глазах всего мира они оба были преступниками — убийцами, охотниками за наследством, беспринципными тварями. А преступники не заслуживают радости и тепла.       И камеры были не местом для смеха.       Вот почему Гарри был поражён, когда вдруг услышал смех, пока ещё тихий, но становящийся всё громче и громче. Это был не тёплый смех, не приглашающий и не радостный. Нет, это был смех, который вызывал лишь насмешку и злобное ликование.       — О-о-о, неужели эта новоиспечённая тёмная парочка грустит? — раздался холодный женский голос. — Разве убивать больше не весело, когда тебя поймали? Бу-у-у.       — Сосредоточься на задании, — шипел мужской голос, который Гарри узнал бы где угодно. Слишком часто он слышал его оскорбления. Снейп!       Гарри вскочил на ноги и увидел, что Дафна делает то же самое. Оба знали, что без палочек они беспомощны в своих камерах, но возможность встать на ноги хотя бы давала им иллюзию, что они всё ещё могут контролировать ситуацию.       Из темноты появились четыре чёрные фигуры в плащах с капюшонами. Одна из фигур шагнула вперёд, откинув капюшон. Появилась женщина, которую Гарри раньше видел только в газетах. Азкабан истощил лицо Беллатрисы Лестрейндж, сделав его исхудалым и похожим на череп, но в её глазах по-прежнему горел тот лихорадочный, фанатичный блеск, который когда-то сделал её самой страшной ведьмой во всей Британии. В руке она играла светлой палочкой Дафны, а Гарри узнал в руке Снейпа его собственную тёмную палочку, длинные сальные волосы выдавали его. Как они смеют?!       — Только посмотрите на этих малышей, — усмехнулась Беллатриса. — Они такие милые. Думаю, они бы с удовольствием перерезали нам глотки. — Она начала хихикать как сумасшедшая.       — Тихо, вы оба, — рявкнул третий голос, который Гарри опознал как голос Барти Крауча-младшего. По его спине пробежала холодная дрожь. — Мы должны сосредоточиться на нашей миссии. У нас не так много времени. Родольфус, освободи остальных детей. Мы позаботимся об этих двоих здесь.       Пожиратель смерти, который до сих пор ничего не сказал, коротко кивнул и вышел из камеры через дверь на другой стороне. Гарри и Дафна остались наедине с Барти Краучем, Беллатрисой Лестрейндж и Северусом Снейпом, самыми опасными последователями Волдеморта. Гарри тщетно искал выход, способ сбежать, но ничего не мог найти. Тем не менее, он не собирался сдаваться без боя!       — Вы пришли, чтобы убить нас? — зашипел Гарри.       Беллатриса рассмеялась.       — О, он хочет нам что-то сказать. Наверняка что-то непристойное. Он, должно быть, очень зол.       Гарри понял. Очевидно, чары, наложенные на камеру, не позволяли услышать его голос в коридоре, а не только в другой камере. Обменявшись взглядом с Дафной, он увидел на её лице страх. Страх, что они умрут в разлуке друг с другом.       Барти поднял палочку и произнёс заклинание, от которого решётка на короткий миг засветилась жёлтым светом.       — Говори, Поттер, — произнёс он.       — Ты пришёл, чтобы убить нас? — повторил Гарри.       — Только если ты не сделаешь то, что мы хотим, — ответил Барти. — Но сначала мы убьём твою шлюху, после того как немного с ней позабавимся. У нашего доброго друга Фенрира развился прожорливый аппетит на красивых девушек, хотя их красота исчезает к тому времени, когда он с ними покончит.       Тело Гарри содрогалось от ярости. Ему хотелось перерезать им глотки, выколоть глаза, утопить их в боли, снова и снова, только за то, что они посмели так говорить о ней. Однако чувство любви Дафны нахлынуло на него, призывая сохранять спокойствие. Они обменялись взглядами, в темноте мерцали голубые и зелёные звёзды. Незаметно для себя Дафна кивнула головой.       Им приходилось подыгрывать. Пока им не представится возможность действовать.       — Чего ты хочешь? — выдавил Гарри сквозь стиснутые зубы.       — Только чтобы ты пошёл с нами на минутку, — сказал Барти. — Ты просто должен оказать нам услугу. Ничего особенного, не волнуйся. В конце концов, мы всё это хорошо спланировали. — Удивление Гарри должно было быть заметно, потому что Барти с ухмылкой продолжил: — Да, а ты думал, что всё это просто совпадение? Что Драко и его друзей подтолкнула лишь месть? Всё это было частью плана Тёмного Лорда. И всё вышло именно так, как он предполагал. За исключением того, что вы убили Люпина. — Он усмехнулся, глядя на них.       У Гарри заурчало в животе при мысли о Ремусе, о его мёртвых глазах, укоризненно смотрящих на него. Было больно. Но боль была приятной. Боль показывала, что он всё ещё человек.       Из темноты раздался громкий лязг — Барти призвал связку ключей. — Ты ведь не наделаешь глупостей, если я открою твою камеру, Поттер? Ты же не хочешь так поступить со своей Дафной, верно?       То, как этот ублюдок произнёс имя Дафны, прозвучало как-то неправильно, но Гарри заставил себя не шевелиться и кивнуть. Ухмыляясь, Барти вставил один из ключей в замочную скважину двери камеры Гарри, которая со скрипом открылась. Только поднятые палочки трёх его врагов не позволили Гарри добежать до Дафны — или наброситься на Пожирателей смерти.       — Твоя шлюха останется здесь, — сказал Барти, — чтобы убедиться, что ты делаешь то, что мы хотим. Беллатриса, ты останешься с ней. Мы с Северусом пойдём с Поттером.       — Если ты хоть пальцем её тронешь, — прорычал Гарри, но Барти тут же направил палочку прямо ему в лицо, в его глазах появился гневный блеск.       — Ты не в том положении, чтобы выдвигать требования, — прорычал он. — А теперь иди!       Гарри в последний раз взглянул на Дафну, которая что-то кричала ему. Он не слышал её слов, но мог прочитать их смысл по её губам и мыслям. Я люблю тебя.       С чувством её любви в сердце, но также с ужасным страхом и гневом Гарри вышел из камеры, Барти и Снейп за ним, их палочки были направлены ему в спину.       Я вернусь, Дафна. Я вернусь и спасу тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.

***

      Сглотнув слёзы, Дафна смотрела вслед уходящему Гарри. Почему это было похоже на последнее прощание?       Пожалуйста, Гарри. Пожалуйста, вернись ко мне.       По позвоночнику Дафны пробежал холодок, когда она почувствовала на себе взгляд Беллатрисы Лестрейндж.

***

      Гарри прошёл мимо неподвижных фигур Элфиаса Дожа и двух авроров, пускавших слюни и смотревших в воздух. Вот тебе и сторожевые псы.       Они шли по длинному тёмному коридору и наконец попали в большую комнату с множеством столов, разделённых невысокими стенами, и горами пергамента, сложенными друг на друга. Это, должно быть, офис Авроров, догадался Гарри.       — Иди налево, — сказал Барти сзади.       Мгновение спустя Гарри услышал несколько быстрых шагов и почувствовал на своей шее задыхающееся дыхание, от которого волосы встали дыбом.       — Как жаль, что моё прекрасное искусство пропало, ты не находишь? — прошептал Барти, поглаживая спину Гарри своей палочкой. — Но, может быть, у меня будет возможность переделать его позже…       Гарри сглотнул от гнева, когда в его памяти всплыли воспоминания о том, как с него сдирали кожу, о колющей боли, когда ему вырезали спину. Вместо этого он незаметно оглянулся через плечо. Барти стоял прямо за ним. Гарри был уверен, что если он внезапно повернётся, то сможет повалить Пожирателя смерти на землю и одолеть его. Как только он выхватит у него палочку…       Гарри прервал эту мысль. Снейп всё больше отставал от них. Нужно было дождаться более подходящего случая.       Они дошли до лифта, пустые проёмы которого вырисовывались в темноте, как челюсти.       — Нажмите кнопку, чтобы спуститься, — приказал Барти.       Гарри нажал на ближайшую кнопку спуска, и вскоре лифт с громким эхом откинул золотые решетки.       — Заходи. И нажмите цифру девять.       Мысли вихрем пронеслись в голове Гарри. Что же скрывается на девятом этаже? В атриуме он бывал только тогда, когда на него и Дафну надели медали, когда Фадж ещё использовал их для потехи самолюбия.       Гарри вошёл в лифт и, после того как Барти и Снейп тоже вошли, нажал на кнопку. С громким стуком закрылись решётки, и лифт начал спускаться, звеня и дребезжа. Гарри был уверен, что шум поднимет на ноги всех охранников в здании, но, вероятно, Пожиратели смерти позаботились и об этом. Через несколько секунд лифт остановился. Прохладный женский голос произнёс «Отдел тайн», и решётки снова раздвинулись.       Так вот куда они хотели попасть, подумал Гарри. Но какова была их цель?       Поскольку другого пути не было, Гарри направился к простой чёрной двери в конце коридора. Он открыл её и шагнул внутрь. Теперь они находились в большой круглой комнате, потолок и пол которой были абсолютно чёрными. Вокруг в чёрную стену были вделаны одинаковые, тоже чёрные двери, а между ними стояли подсвечники, свечи в которых светились голубым светом.       Барти начал бормотать что-то, чего Гарри не мог понять, как вдруг одна из дверей справа от них засветилась.       — Вот через неё, Поттер, — сказал Барти.       Когда они шагнули в дверь, яркий, сверкающий бриллиантами свет ослепил Гарри. Они вошли в комнату, полную часов: больших и маленьких, красивых и уродливых, дедушкиных и дорожных будильников. Они были повсюду: на высоких полках, на столах, на ковровом покрытии пола. А источником яркого света был большой хрустальный кувшин, стоявший в другом конце комнаты.       — Не тормози, Поттер. Иди дальше.       Осторожно, стараясь не задеть часы, Гарри прошёл по узкому коридору между рядами парт, мимо хрустального кувшина, который, казалось, был полон густого сверкающего ветра, пока наконец они не оказались перед очередной чёрной дверью. С колотящимся сердцем Гарри открыл и эту дверь.

***

      Дафна с вызовом встретила взгляд Беллатрисы Лестрейндж, притворяясь, что ей гораздо спокойнее, чем на самом деле. Ни при каких обстоятельствах она не должна была показывать, как ей страшно, как её охватывает непреодолимое беспокойство за Гарри. Она была уверена, что он найдёт решение, нужно только продержаться подольше. Эта надежда была единственным, что двигало ею.       Тем временем Беллатриса с ухмылкой смотрела на Дафну, её пальцы играли с палочкой Дафны.       — Значит, ты убийца Цисси, — сказала она. — Скажи, тебе понравилось? Возбуждало ли это тебя, вся эта кровь, крики боли, запах горелой плоти?       Дафна не ответила, её мысли были сосредоточены исключительно на Гарри. С каждым его шагом ледяной кулак сжимался вокруг её сердца.       — О, принцесса считает себя чем-то лучшим, слишком изысканным, чтобы разговаривать с такими ничтожествами, как я. Но ведь ты такая же, как мы, не так ли? Ты плохая девочка. Ты убивала, и тебе это нравилось. Я вижу это по твоим глазам.       Дафна закрыла глаза, словно могла выбраться из этого кошмара, если перестанет видеть. Но от жестоких слов было не убежать.       — Знаешь, что ещё весело? Это моё любимое заклинание, должна признаться… Ты видела его раньше? Конечно, видела. Твоя шлюха-мать наверняка наслаждалась им… Но пользовался ли ты им сам? Испытывала ли ты такое прекрасное чувство, когда другой человек находится в твоей хватке… наверняка испытывала. Ты, конечно, мучила Цисси, прежде чем убить её… О, как я заставлю тебя заплатить…       Беллатриса облизнула губы и вдруг снова начала безумно хихикать.       — О, я вижу, вижу. Ты хочешь помучить меня, не так ли? Причинить мне боль. Убить меня. Но ты не можешь, потому что ты всего лишь беспомощный маленький ребёнок без палочки. Потому что она у меня. И я думаю, что покалечу тебя твоей же палочкой. Что скажешь, дорогая?       Дафна хотела только одного — убить Беллатрису, бросить её в тот же ад, что и её родителей, и Малфоя. Сама эта мысль воспламеняла её сердце, заставляя тело дрожать от ярости и ненависти, но она заставляла себя сохранять спокойствие. Возможно, Беллатриса откроет её камеру, если она будет раздражать её ещё больше. Возможно, тогда у неё появится возможность…       Быстро приближающиеся шаги оторвали Дафну от размышлений.       — А вот и другие наши гости.

***

      Гарри вошёл в комнату размером с собор, потолок которой терялся в темноте. Комната была заполнена высокими полками, уставленными маленькими пыльными стеклянными шариками. Некоторые из них тускло поблёскивали в свете голубых свечей, другие были тусклыми и тёмными, как уголь. В комнате было очень холодно.       — Вперёд, — шипел Барти позади него. — До девяносто седьмого ряда.       Гарри посмотрел на следующую полку, к которой была прикреплена золотая табличка с номером пятьдесят три, и пошёл дальше, мимо длинных аллей полок, дальние концы которых находились в почти полной темноте. Теперь он заметил и маленькие серебряные этикетки под каждым из стеклянных шаров. Наконец они добрались до девяносто седьмого ряда.       — Туда, медленно вперёд.       С опаской Гарри шагнул в переулок. Что здесь понадобилось Пожирателям смерти? И что это были за стеклянные шары?       — Остановись, — голос Барти внезапно вырвал его из размышлений.       Гарри остановился рядом со стеклянным шаром, на этикетке которого он, к своему ужасу, узнал собственное имя. С колотящимся сердцем он прочитал:       С.П.Т. — А.П.В.Б.Д.       Тёмный Лорд и (?) Гарри Поттер       — Возьми, — приказал Барти.       Словно в трансе, Гарри протянул руку, но вдруг взял себя в руки. Остановившись, он посмотрел на двух Пожирателей смерти, которые всё ещё угрожали ему своими палочками.       — Что это за шар? — спросил он. — Что вам нужно?       — Глупый мальчишка, — прошипел Барти. — Это пророчество. И единственные, кто может убрать пророчество из этого зала, — это те, о ком оно было сделано.       Гарри был ошеломлён. Пророчество? О нём и Волдеморте?       — Возьмите пророчество, — сказал Снейп, который всё это время молчал.       Гарри знал, что у него нет выбора. Он должен был забрать пророчество, чтобы спасти Дафну. Глубоко вздохнув, Гарри поднял руку и обхватил пальцами пыльный шар. На ощупь он был удивительно тёплым, словно несколько часов пролежал на солнце.       — А теперь отдай его мне, — приказал Барти, его голос был пропитан желанием. — Дай мне его!       Гарри как можно более твёрдым голосом ответил:       — Нет. Я отдам его тебе только тогда, когда увижу, что с Дафной всё в порядке. — Он чувствовал, что с ней пока ничего не случилось, хотя её душа всё ещё трепетала от страха, беспокойства и подавляемого гнева, но он знал, что не может так просто отдать своё единственное преимущество.       Глаза Барти гневно сверкнули, но в конце концов он прошипел:       — Тогда иди, мальчик.              

***

      Дафна беспомощно наблюдала за тем, как её товарищи по школе Слизерина, которых, очевидно, тоже арестовали после нападения в Хогвартсе, присоединяются к Пожирателям смерти. Они действительно были в меньшинстве.       — Драко, — гордо позвала Беллатриса, принимая мальчика в объятия.       Дафна чуть не застонала от этого зрелища, но Малфою, похоже, тоже не понравились объятия тёти: его тело внезапно напряглось.       — Ты очень хорошо справился, — продолжала Беллатриса, похлопывая Малфоя по спине. — Тёмный Лорд будет очень доволен тобой. — Оторвавшись от племянника, Беллатриса окинула взглядом остальных.       — Всеми вами. Вы все сегодня заставили своих родителей гордиться вами.       Она снова повернулась к Дафне, на её лице играла жестокая улыбка, а глаза маниакально блестели. — А вот и убийца твоих родителей, Дафна… Поттер. — Она выплюнула последнее слово так, словно оно причинило ей физическую боль. — Думаю, вам всем не терпится показать ей, как вы рады её видеть.       — Как вы думаете, это хорошая идея? — впервые заговорил второй Пожиратель смерти. — Тёмный Лорд…       — Только что сказал, что мы не должны её убивать, — сердито перебила Беллатриса. — А теперь давайте повеселимся.       Беллатриса направила свою палочку на связку ключей на полу, которая поплыла прямо к камере Дафны. Ключ вошёл в замок, и дверь камеры со скрипом открылась.       Дафна замерла. Паника захлестнула её. Она хотела выбраться отсюда! Она не хотела здесь находиться!       Но у неё не было выбора. Беллатриса направила свою палочку на Дафну, и та почувствовала, как её тянет вперёд невидимая сила. Она тщетно пыталась сопротивляться, не имея больше контроля над своим телом. Беспомощная, она оказалась под голодными взглядами своих врагов.       — Драко, разве ты не хочешь отомстить за своих родителей? — прошептала Беллатриса на ухо Малфою, но её голос эхом разнёсся по всей камере. — Она сейчас прямо перед тобой. Ты можешь делать с ней всё, что захочешь. Она не может защищаться. Ты можешь причинить ей боль. Можешь выместить на ней все свои желания…       Дафна извивалась и тщетно пыталась освободиться от обездвиживающего её заклятия. Она хотела кричать, кусаться, бить, но конечности больше не слушались её. Слёзы давили на глаза.       Малфой выпрямился перед ней, его взгляд скользнул по её телу. Как бы ей хотелось выцарапать его уродливые глаза. Слегка дрожа, Малфой направил на неё свою палочку, прямо в лицо, и… ничего не произошло.       Дафна чувствовала, как бешено колотится её сердце, и с ненавистью смотрела на Малфоя, но он просто неподвижно стоял перед ней. Проходили секунды, а ничего не происходило. В конце концов Малфой опустил палочку, ссутулив плечи.       — Глупый мальчишка, — прошипела Беллатриса, отталкивая его в сторону. — Есть ли среди вас кто-нибудь, кто не так жалок, как мой племянник?       — Я сделаю это, — сказала Паркинсон, вырываясь вперёд и направляя свою палочку на Дафну, её лицо выражало гримасу ненависти. — Это за моего отца. Crucio! — Из её палочки вырвалась красная вспышка.       Дафна вскрикнула.

***

      Они шли по узкому коридору к лифтам, когда Гарри вдруг почувствовал, как от Дафны к нему передаётся жуткий страх, словно его сердце окунули в бассейн с ледяной водой. Он остановился. С Дафной что-то случилось! Ублюдки что-то сделали с ней! Он должен…       Внезапно Гарри почувствовал, как его замёрзшее сердце вспыхнуло ярким пламенем. Дафну одолевали мучительные боли, сотрясавшие душу Гарри, её крики эхом отдавались в его сознании, вытесняя все остальные мысли.       Он должен был пойти к ней! Он должен был помочь ей!       Гарри бросился бежать, горя желанием добраться до Дафны.       — Остановись, Поттер! — крикнул Барти сзади, но Гарри его уже не слышал. — Стоять! Стой! Кру…       Затем всё произошло очень быстро.       Гарри крутанулся на месте. В то же мгновение Снейп закричал, выхватывая палочку. Раздался громкий взрыв, и вдруг тело Снейпа, и стены коридора оказались залиты кровью и кишками. С большой дырой в центре тело Барти лежало у ног Снейпа, палочка которого слабо дымилась.       Посмотрев на Гарри, Снейп открыл рот.       — Гарри, ты…       Внезапно Снейп тоже рухнул на пол, изо рта у него пошла пена, а из носа потекла кровь. Он корчился от боли, но через несколько мгновений его тело обмякло. Он был мёртв.       Гарри, однако, почти ничего не заметил. Как только Снейп упал, он вскочил и выхватил из его судорожно сжатой руки свою палочку, а затем как можно быстрее побежал к лифту, не подозревая, что человек только что пожертвовал собой из-за любви. Но Гарри был сосредоточен только на своей цели.       Держись, Даф! Я иду! Я иду! Держись!

***

      Боль. Невообразимая боль. Она была повсюду, глубоко врезалась в Дафну, поглощая все положительные мысли — кроме одной. В отчаянии она протянула руку к двери. Она должна была выбраться отсюда, она должна была добраться до Гарри, она должна была…       — О, малышка уползает? От боли никуда не деться, дорогая. Кто хочет попробовать следующим?       — Я! Crucio!       Крича, Дафна корчилась на полу, не видя перед глазами ничего, кроме кровавой пелены.       — Да! Да! Ещё! Ещё!       — Crucio!       — Crucio!       — Crucio!       Всё новые и новые вспышки пронзали тело Дафны, её кровь кипела, как раскалённая лава. Никогда прежде Дафна не испытывала такой боли. Её разум готов был отречься от тела, чтобы наконец вырваться из адских мук, но её маленькая душа отчаянно цеплялась за воплощение всех её надежд и мечтаний.       Их связь дрожала, но не разрывалась.

***

      В панике Гарри выбежал из лифта, чувствуя, как душа Дафны цепляется за их связь, словно утопающий за кусок дерева, и ощущая, как тёмная бездна позади него грозит поглотить её разум.       Я иду, Даф! Я иду!       Гарри бежал так быстро, как только могли нести его ноги, через кабинет с открытой планировкой, по тёмному коридору, прямо в карцер. Там его ждал настоящий ужас.       Фигуры двух оставшихся Пожирателей смерти и их однокурсников из Слизерина склонились над корчащейся Дафной, их палочки и тело Дафны соединяли лучи красного света и зловоние палёной плоти, злобный смех и крики боли Дафны рассекали воздух. На краткий миг глаза Гарри и Дафны встретились. Кровавые полосы пробежали по радужным оболочкам Дафны, запятнав их чистоту, прежде чем её тело снова сложилось вдвое.       Ни одна сила в мире не смогла бы сейчас сдержать Гарри.       Ослеплённый яростью и ненавистью, он рванулся вперёд, из его горла вырвался зверский рёв, лишённый всякой человечности. Его враги не успевали реагировать. Как кукол, их швыряло о решётку. Гарри тут же бросился на них, размахивая своей палочкой, как косой. Шеи были свёрнуты, глазные яблоки вырваны, жизни погасли, кровь и битое стекло устилали пол.       Через несколько секунд всё было кончено.       Гарри как раз повернулся к Дафне, когда раздался безумный смех.       — Это ты! Это ты! — кричала Беллатриса Лестрейндж, пытаясь руками удержать кишки в разрезанном животе, рядом валялась её сломанная палочка. — Ты — конец! Ты будешь…       Гарри поднял палочку, чтобы убить и её, как вдруг раздался другой голос.       — Ещё нет, — прохрипела Дафна, опираясь на пол коленями и руками, покрытая потом и тяжело пыхтя. Из её рта текла кровь.       Мгновенно Гарри оказался рядом с ней, осторожно протягивая руку к телу Дафны, которое всё ещё неистово содрогалось. Он чувствовал, что она на пределе своих сил, но она продолжала выпрямляться.       — Дафна! Дафна! — испуганно воскликнул он. — Ты в порядке? Я…       — Я жива, — ответила Дафна, посылая ему чувство безграничной любви. — Только благодаря тебе! О, Гарри, я люблю тебя!       — И я люблю тебя! Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя!       Слёзы бежали по лицу Гарри, когда он обнимал дрожащее тело Дафны, такое хрупкое, но такое сильное. Как он мог позволить им так поступить с ней?       — Это не твоя вина, Гарри. Ты не виноват…       У Гарри не хватало духу возразить ей, но он знал, что ему есть за что себя винить. Однако сначала им нужно было выбраться оттуда, из Министерства, в безопасное место!       — Через минуту, — сказала Дафна. — Сначала мы должны что-то сделать.       С помощью Гарри ей удалось подняться с пола, но трясущиеся ноги не выдержали её веса. Гарри пришлось поддержать её, когда они повернулись к умирающей Беллатрисе, которая всё ещё хихикала. С каждым звуком, который она издавала, лужа крови вокруг неё становилась всё больше.       — Я сделаю это, — твёрдо сказал Гарри, направляя свою палочку на Пожирателя смерти. Он никогда не использовал это заклинание с тех пор, как они нашли его в книге Валейдис под названием «Разум», но он был уверен, что оно сработает. Оно просто должно было сработать.       Сосредоточив все свои мысли на цели, он открыл рот. Из его палочки вырвался луч белого света, пронзивший лоб Беллатрисы. Мгновенно её хихиканье утихло, сменившись паническим писком.       — Нет, нет… вон… вон из моего… Аааа-а-а!       Беллатриса закричала от боли, но вместо того, чтобы насладиться ею, Гарри впился в её разум ещё глубже. Любое сопротивление было сметено с огромной силой, как цунами, обрушившееся на плоскую землю.       Перед его мысленным взором вспыхнули картины. Плачущие дети рядом с мёртвыми родителями, истекающие кровью магглы, три девушки в бальном зале Площади Гриммо…       Это было не то, что искал Гарри. Полный решимости, он копнул ещё глубже, раскрыв её самые сокровенные тайны. Волдеморт, уже не такой бесчеловечный, как сейчас… он подарил Беллатрисе золотой кубок. Но куда она его подевала? Куда, чёрт возьми? Внезапно Гарри увидел перед собой, перед Беллатрисой, маленькую фигурку гоблина. Он вёл её вглубь, в самые глубокие залы Гринготтса, гораздо глубже, чем когда-либо заходили Гарри и Дафна… и тут он увидел его… хранилище Лестранжей.       Гарри с триумфом оторвался от воспоминаний и открыл глаза. Некогда тёмные волосы Беллатрисы стали белоснежными, а кожа покрылась морщинами. С последним проблеском раскаяния свет жизни в её глазах погас.       Они знали, где находится ещё один хоркрукс Волдеморта!       Однако Гарри и Дафна не стали долго ликовать. Им всё равно нужно было убираться оттуда как можно скорее. Появление новых людей было лишь вопросом времени. Гарри обнял Дафну за талию, а она его за плечо, и пара, ковыляя, направилась к выходу. Каждый шаг был для Дафны мукой, и Гарри это чувствовал. Её дыхание сбивалось, и при каждом шаге она сплёвывала кровь.       Они были уже на полпути к двери, когда раздался ледяной голос, заморозивший кровь в жилах Гарри.       — О нет, ты никуда не уйдёшь.       В панике Гарри поднял голову, но слух его не обманул. По камере пробежал холодок, когда он узнал страшное змееподобное лицо, которое уже мало напоминало Квиррелла… В дверях появился Лорд Волдеморт, его палочка была направлена на Гарри и Дафну, которые застыли в неподвижности.       Мысли Гарри неслись вскачь. Он знал, что Дафна больше не может бороться.       — Будь позади меня, — мысленно приказал он ей.       Дафна не двинулась с места, лишь крепче сжала свою палочку.       — Я не позволю тебе сражаться в одиночку.       Ей не нужно было этого говорить. Гарри знал, что она не осмелится сказать. Она также не позволит ему умереть в одиночестве. Ибо какие шансы у них, в их состоянии, против Волдеморта? Но тут Гарри почувствовал, как внутри него вспыхивает жаркий гнев. Нет! Они ещё не побеждены и не проиграли!       Собрав всё своё мужество, Гарри вызывающе посмотрел в глаза Волдеморту.       — Уходи, — сказал он. — Мы убили твоих приспешников, убьём и тебя.       Алые глаза Волдеморта с прорезями скользили по комнате, по изуродованным трупам и лужам крови — следам предыдущей бойни.       — Да, я вижу, что вы сделали, — без всяких эмоций произнёс он. — Видимо, моя дочь больше похожа на меня, чем я…       Гарри не дал ему договорить, выпустив в Волдеморта взрывное заклинание, в то время как Дафна начала издавать тихие шипящие звуки, но Волдеморт блокировал его быстрым взмахом палочки.       — Это было…       И снова Волдеморт не смог закончить. Гарри почувствовал знакомое притяжение к своей душе, и из палочки Дафны прямо в Волдеморта выстрелила рука чёрного тумана. Расширив глаза от шока, Волдеморт сотворил из воздуха сияющий серебряный щит, от которого туман отскочил с глубоким, похожим на гонг звуком.       Дафна рухнула на землю, безумно задыхаясь, но каждый вдох разрывал её лёгкие. Вскрикнув, он выпустил в Волдеморта ещё одно проклятие, которое тот снова просто заблокировал.       — Жалко, — сказал Волдеморт. — Хватит играть.       С этими словами Волдеморт взмахнул своей палочкой с нечеловеческой скоростью. Гарри почувствовал мощный магический импульс и уже собирался создать щит перед собой и Дафной, когда заклинание Волдеморта ударило его прямо в грудь. Гарри отбросило к стене, прямо рядом с обезглавленным телом Гойла, а его палочка упала в лужу крови вне пределов досягаемости. Толстые верёвки обвились вокруг тела Гарри.       Гарри тщетно боролся со своими узами, наблюдая за тем, как Волдеморт обезоруживает поднимающуюся Дафну, отбрасывая её на землю. Угрожающе направив на неё свою палочку, Волдеморт повернулся к Гарри.       — Где пророчество? — спросил он. — Отвечай, или она будет страдать ещё больше.       Гарри беспомощно смотрел то на Дафну, то на Волдеморта. Дафна изо всех сил пыталась выпрямиться, но заклинание, казалось, истощило остатки её сил. Пошатнувшись, она рухнула на пол.       — Где пророчество, Поттер?       Только тут Гарри заметил, что больше не держит в руке стеклянный шар. Должно быть, он уронил его, и действительно… возле двери виднелись его чёрные осколки.       — Оно уничтожено, — вызывающе сказал Гарри. — Ты никогда его не получишь. Никогда!       В красных глазах Волдеморта светилась бессильная ярость, и он резко поднял палочку, но тут его тело пронзила внезапная дрожь. Медленно опустив палочку, он задумчиво посмотрел на Дафну. На его губах заиграла жуткая улыбка.       — Это не имеет значения, — сказал Волдеморт. — Ты умрёшь сегодня, Поттер… от руки моей дочери… Убей его, Дафна, и займи своё место рядом со мной.       Дафна издала непонятный крик, прерванный очередным кровавым хрипом.       — Что это было, дочь? Я не понял тебя.       Гарри почувствовал, как Дафна собрала все свои силы, чтобы опереться на руки, её взгляд и мысли были полны отвращения.       — Я сказала, — шипела она, — пошёл ты! Я никогда не присоединюсь к тебе.       — Crucio.       Из палочки Волдеморта вырвалась красная вспышка, поразив Дафну. Гарри почувствовал, как она сопротивляется, но в конце концов закричала от боли. Её крики смешивались с криками ярости Гарри, а его разум отчаянно искал Дафну, посылая ей чувства любви, чтобы хоть как-то облегчить её страдания.       В какой-то момент Волдеморт остановил заклинание.       — Молчи, Поттер, — прошипел он, и после короткого взмаха его палочки крики Гарри смолкли. Затем Волдеморт снова повернулся к Дафне, тело которой всё ещё дергалось. — Ну что, дочь? Подчиняешься ли ты мне теперь? Только подумай, какую силу я могу тебе дать. Все будут бояться тебя, все будут корчиться на земле перед тобой, как ты сейчас корчишься передо мной. Единственное, что тебе нужно сделать, — это убить его.       С этими словами Волдеморт наколдовал чёрный кинжал и бросил его на землю перед Дафной.       — Убей его.       С видимым усилием Дафна повернула голову и посмотрела Гарри в глаза. В её глазах блестели слёзы, а разум наполнился глубокой печалью. Гарри неистово боролся со своими узами. Он должен был дотянуться до неё, взять на руки, утешить. Он хотел заставить её снова улыбнуться, услышать её смех.       От Дафны исходило ощущение тепла, которое обволакивало его сердце, захватывая всё его существо.       — Меня зовут Дафна Поттер, — прошептала Дафна, по щеке которой бежала одинокая слеза. — Гарри Поттер — мой муж.       Я поклялась любить и почитать его всегда, в этой и последующих жизнях. И я сдержу эту клятву. Никакие силы на небе и на земле не смогут помешать мне любить Гарри Поттера.       Дафна ни разу не отвела взгляд от Гарри, её глаза были наполнены той же искренностью, что и в день их свадьбы. Гарри хотелось воскликнуть, что он тоже любит её, что он готов на всё, чтобы спасти их обоих, но он не мог произнести ни звука, поэтому ему пришлось оставить только глаза и душу, чтобы показать ей свою любовь.       — Посмотри на меня, дочь, — властный голос Волдеморта прервал этот нежный момент, но Дафна не шелохнулась, её взгляд по-прежнему был прикован к Гарри, а её маленькое тело неистово дрожало.       — Посмотри на меня или ты больше никогда ни на кого не посмотришь!       Дафна не отводила взгляда. Гарри тоже видел в темноте только её сверкающие глаза, свой маленький кусочек рая в этом аду жизни.       Вместе они давали друг другу силу, которую не смогли бы обрести в одиночку.       - Crucio.       Тело Дафны охватила мучительная агония.       Она кричала, но при этом не отводила взгляда от Гарри. Молча, со слезами на глазах, Гарри кричал на неё, пытаясь стать её якорем, за который она могла бы уцепиться. Вместе они переживут это. Как-нибудь!       Почти через минуту красная молния погасла.       — Вижу, — сказал Волдеморт, — мне придётся ещё немало поломать тебя, прежде чем ты будешь готова служить. Посмотрим, чего стоит любовь.       Температура, казалось, упала ещё больше, когда Волдеморт наклонился к Дафне, уперев свою палочку ей в шею.       — Добро пожаловать во тьму, дочь.       Дафна начала кричать, ещё страшнее, чем прежде, словно предыдущие пытки были лишь предвкушением тех мучений, которые теперь охватили её тело. Беспомощный Гарри наблюдал, как из глаз Дафны бегут всё новые и новые слёзы, сначала прозрачные и ярко сверкающие в свете факела, затем становящиеся все более и более красноватыми, пока в конце концов она не заплакала кровавыми слезами. Кровь стекала по её щекам, пропитывая их цветом жизни, а глаза теряли всякий цвет, пока Гарри не увидел ничего, кроме пустой, мертвенной белизны.       — Гарри! Гарри! — кричала Дафна во весь голос и от всей души, бешено двигая головой. — Где ты? Где ты? Гарри!       — Я здесь! — Гарри хотел крикнуть, но из его горла не вырвалось ни звука. Вдруг он почувствовал, что с него снимаются чары, верёвки вокруг него исчезают, и Гарри падает на пол. Он тут же поднялся на ноги и оказался рядом с Дафной. Когда он обнял её, ему показалось, что он прикоснулся к жидкому огню.       — Гарри! Гарри! — наконец снова услышал он мысли Дафны, пронзившие его, словно буря ножей. — Где ты? Где ты?       — Я здесь! — воззвал к ней Гарри. — Прямо перед тобой. Я здесь! Я здесь!       При его словах Дафна задрожала ещё сильнее, на этот раз не от боли, а от жуткого страха. — Я не могу тебя увидеть! Я не могу тебя видеть! Я не могу видеть!       Дафна повторяла эту фразу снова и снова, закатывая слепые глаза к глазницам. От прекрасной голубизны, в которой Гарри так часто терял себя, и которая была для него самым прекрасным зрелищем на земле, ничего не осталось.       — Гарри Поттер, — прорезал воздух голос Волдеморта. — Если ты действительно любишь её, ты убьёшь её. В противном случае я буду пытать её снова и снова, пока она в конце концов не станет служить мне.       Гарри был в растерянности. Что же ему делать? Дафна была на пределе своих сил, в её голове царил хаос, она больше не была способна ни на какие ясные мысли, лишившись зрения.       Их палочки лежали где-то в грязи и крови, вне пределов досягаемости. Рука Гарри скользнула по чёрному кинжалу, который Волдеморт бросил Дафне на пол. Он был ледяным.       — Убей её, — приказал Волдеморт. — Только так ты сможешь спасти её. Покажи мне, что любовь чего-то стоит, как говорит старый дурак. Убей её, и тогда я убью тебя. Вы двое сможете соединиться в смерти. Если ты откажешься, я сломаю её так, что ты даже представить себе не сможешь…       Сердце Гарри колотилось в груди. Кровь шумела в ушах. А его разум и душа трепетали от чувств Дафны.       Впервые за много лет Гарри почувствовал себя одиноким. Он держал Дафну в своих объятиях, но она была не совсем с ним, её тело болело, в голове царил беспорядок…       Как бы ему хотелось снова заглянуть в её глаза, как это было так часто раньше. Но и это убежище было отнято у него Волдемортом и жестокостью мира. Как же Гарри хотелось, чтобы они просто отказались от этого мира, который лишь разочаровывал их снова и снова.       Его пальцы сомкнулись на рукоятке кинжала. Она была грубой, лишённой изящества и красоты.       Смерть — это не конец. Мать сама говорила ему об этом. И он чувствовал, что родители присматривают за ним и в смерти. И Сириус. И Ремус.       Он сможет снова увидеть их, попросить у них прощения…       Дрожащими руками Гарри приставил кинжал к горлу Дафны, в её мёртвых глазах читалась отчаянная мольба — так ему показалось. Ему нужно было только надавить, и всё закончится, вся боль, все страдания. Вскоре после Дафны он тоже умрёт, что бы ни сделал Волдеморт. В смерти они были бы едины. Они будут сражаться вместе и умрут вместе, как и обещали себе.       Кровь капала Гарри в глаза из раны на лбу.       Он истекал кровью, кровь заставляла его голодать, голод питал его душу.       Нет! Они ещё не закончили сражаться, чёрт возьми!       Он ещё дышал, он ещё мог двигать рукой, у него был нож. Он ещё не был готов отказаться от их мечты!       Со всей своей ненавистью Гарри закричал и метнул кинжал в Волдеморта.       Его глаза расширились от удивления, и на мгновение Гарри понадеялся, что он попадёт в него, но кинжал просто растворился в воздухе, словно никогда не был больше дымом и наивными мечтами.       — Это была ошибка, — сказал Волдеморт. — Этим ты обрёк ее…       — Оставь их в покое!       Гарри вскинул голову и увидел Дамблдора, стоящего в дверях с поднятой палочкой и Фоуксом на плече, его лицо было белым и яростным.       Внутри него разлилось тёплое чувство — они спасены!       Рука Волдеморта крепко сжимала его палочку, как заметил Гарри, когда Волдеморт повернулся лицом к директору.       — Дамблдор, — произнёс он, возможно, чуть более высоким голосом, в остальном не проявляя никаких признаков нервозности.       — Как всегда, вы появляетесь в самый неподходящий момент. Вы вмешиваетесь в семейный спор.       На лице Дамблдора отразилось замешательство, а Фоукс яростно закричал.       — Разве ты не знал? — с насмешливым изумлением произнёс Волдеморт. — Дафна — моя дочь. И сейчас у меня небольшой спор с ней и моим зятем.       Сверкающие глаза Дамблдора скользили туда-сюда между Волдемортом, Гарри и Дафной, словно он не знал, как реагировать на это новое знание. Однако Фоукс издал ещё один гневный вопль и одним мощным взмахом крыльев набросился прямо на лицо Волдеморта, который, в свою очередь, швырнул феникса о железные прутья ближайшей камеры. К этому моменту Дамблдор уже преодолел своё удивление и окутал Волдеморта холодным золотым пламенем. Раздался громкий свист, после чего пламя было внезапно сброшено обратно на Дамблдора.       Между двумя волшебниками разразилась мощная магическая битва, словно столкнулись две силы природы. Блок камеры переливался всеми цветами радуги, то и дело прерываемый огненными вспышками атакующего Фоукса.       Сердце заколотилось, и Гарри на ощупь искал свою палочку. Она должна быть здесь, в отчаянии подумал он, она упала в лужу крови, он был уверен. Наконец его пальцы сомкнулись на знакомой деревяшке. Мурашки побежали по телу.       В то же время пальцы Дафны вцепились в его одежду.       — Не оставляй меня одну! Ты мне нужен! — всхлипывала она. — Я хочу видеть тебя…       — Я здесь, Даф, — отозвался Гарри. — Я с тобой. Я с тобой.       Вид её пустых, мёртвых глаз словно вонзился в сердце Гарри. Мысли бушевали в его голове. Он любил Дафну, очень сильно любил, но не мог оставаться с ней. Он должен был бороться, ради неё!       — Я люблю тебя, Дафна. Всегда.       С огромным усилием и под вопли Дафны Гарри оторвался от её дрожащего тела и вскочил на ноги, в тот же миг услышав треск, похожий на удар хлыста. Повернувшись, он увидел, что Дамблдор рухнул на пол, его борода была опалена, а Фоукс кричал у него на груди. Над ними склонился Волдеморт с двумя палочками в руках.       — Теперь ты умрёшь, старик, — прошипел он.       Гарри не колебался ни секунды и тут же метнул в Волдеморта костеразрушающее проклятие, которое заставило его отвернуться от беззащитного Дамблдора, чтобы отразить его. Гарри тут же последовал его примеру, выпустив в Волдеморта ещё три проклятия, которые срикошетили от его магического щита. Гарри очень хотелось использовать демоническую магию, но у него не было ни времени, ни, как он опасался, сил. Дафна не могла помочь ему в её нынешнем состоянии, да и сам он чувствовал себя невероятно усталым, палочка тяжелела в руке, движения становились всё более медленными. Но Волдеморт не нападал на Гарри и довольствовался тем, что отражал его заклинания. Волдеморт играл с ним, понял Гарри. Точно так же, как несколько часов назад он играл со своими одноклассниками. Или Волдеморт не хотел рисковать, чтобы очередная попытка убийства не удалась?       Краем глаза Гарри заметил, как Дамблдор снова встал, держа в руке палочку Дафны. Дамблдор выпустил в Волдеморта вспышку жёлтой молнии, тот взвизгнул и направил молнию в потолок, отчего на них посыпались камень и пыль. Гарри хотел воспользоваться кратким моментом отвлечения, чтобы метнуть в Волдеморта ещё одно проклятие, но он был слишком медлителен, его рука и разум были слишком вялыми. К тому времени, когда он наконец был готов, Волдеморт снова оказался в идеальной боевой позиции.       — Вы все умрёте сегодня, — злобно прошипел Волдеморт. — Вы…       Внезапно до них донеслись голоса, множество голосов, становившихся всё громче и громче. А в следующее мгновение Гарри увидел фигуры Амелии Боунс и многочисленных авроров, вбегающих в камеру. Он даже заметил среди них ярко-красные волосы Тонкс.       Затем всё стало происходить очень быстро. Ошеломлённые лица. Крики. Молния, освещающая темноту. Там, где только что был Волдеморт, появилось облако дыма.       — Фоукс, — позвал Дамблдор.       Феникс громко закричал и, взмахнув крыльями, оказался у тела Дафны, его когти впились в её плечи. Гарри успел схватить Дафну за руку, прежде чем вихрь пламени и дыма унёс их прочь, оставив после себя следы пролитой крови и разбитых мечтаний.       Гарри казалось, что он пробуждается от ночного кошмара, когда вокруг появились знакомые очертания их спальни на площади Гриммо. Он мог бы почти притвориться, что всё снова нормально, что они не стоят перед руинами своей жизни… если бы не отчаянные рыдания Дафны и её потухшие глаза.       — Я хочу видеть тебя, Гарри. Я хочу видеть тебя…