Птицы и Монстры / Birds and Monsters

      — Нет, Дафна, ты должна открыть мне свой разум.       — Именно это я и делаю. Ты должен достучаться до меня.       — Я это делаю!       — Тогда где же твой разум?       — А где твой?       Гарри застонал в отчаянии. Это было совсем не то, что он себе представлял, когда они планировали опробовать первые заклинания из книг Валейдис и Валейдора на рождественских каникулах. Он с нетерпением ждал этого события весь год, ведь после Хэллоуина и взлома Блэка не произошло ничего необычного.       Они находились в бывшей спальне родителей Дафны, которая теперь была пустой. Вернее, почти пустой, потому что на полу перед ними лежал кусок пергамента, который Гарри и Дафна пытались поджечь. Сам Гарри мог бы сделать это коротким взмахом палочки — в конце концов, он уже поджигал гораздо более крупные вещи — но дело было скорее в базовом подходе к этим демоническим заклинаниям.       К этому времени они уже несколько раз пытались соединить свои разумы. Хотя ни один из них не был бывшим демоном и не связывал свои души, они знали, что, по крайней мере, их разумы должны стать единым целым, чтобы они могли использовать мощные заклинания без немедленной гибели. Гарри уже на собственном опыте убедился, что эти заклинания не предназначены для простых человеческих душ. Именно поэтому они хотели начать с малого, с того простого куска пергамента на полу, а затем продвигаться все выше и выше. Гарри никогда бы не подумал, что у них возникнет столько проблем с тем, чтобы просто проникнуть в сознание друг друга. Ведь во сне им это удавалось без особых проблем.       Гарри потёр лоб. Он сбросил все защитные барьеры вокруг своего разума и выпустил ментальные эхолокаторы, он чувствовал присутствие Дафны, но где же её разум?       — Ты действительно сбросил все свои барьеры? — обеспокоенно спросила Дафна.       — Да, черт возьми, — раздраженно ответил Гарри. — Как я тебе и говорил.       — Не будь таким стервозным.       — Я не стервозный!       — Нет, ты такой!       Гарри и Дафна пристально посмотрели друг на друга и вдруг разразились хохотом. Вся эта ситуация была слишком забавной, и Гарри почувствовал, что от смеха у него наворачиваются слезы.       Как раз в этот момент вошёл Добби с двумя дымящимися чашками горячего шоколада.       — Добби считает, что мистер Гарри и мисс Дафна могут передохнуть, — весело сказал домовой эльф.       — Спасибо, Добби, — с ухмылкой ответил Гарри. — Наверное, ты прав. — Взяв одну из чашек, он сел на пол, прислонившись спиной к стене, и вытянул ноги.       Дафна взяла вторую чашку, устроившись рядом с Гарри.       — Ничего не вышло, — сказала она, забавно покачав головой.       — Было бы слишком хорошо, если бы сработало с первого раза, верно? — ответил Гарри, потягивая шоколад. Он почувствовал вкус корицы; очевидно, Добби уже был в рождественском настроении. — Мы просто продолжим попытки.       И они продолжили. В течение многих часов они пытались объединить свои разумы. Кроме головной боли и еще большей раздражительности — хотя оба категорически отрицали, что они раздражены, — ничего особенного из этого не вышло. По крайней мере, Гарри в итоге показалось, что он уловил измученную и усталую мысль Дафны, но, возможно, ему это только показалось. В какой-то момент Гарри и Дафна так устали, что потащили себя в постель и заснули в считанные секунды, полные предвкушения первого совместного Рождества.              

***

      Сириус Блэк держал исхудавшие руки над слабым пламенем костра. Время от времени ему приходилось возвращаться в человеческий облик, так как он боялся, что иначе навсегда потеряет себя в своем животном теле.       По крайней мере, тогда у него будет густой мех, с горечью подумал он, отмораживая хвост на пронизывающем холоде.       Какой сегодня день? Он знал, что студенты покинули Хогвартс, потому что давно не видел Гарри и девочку. Обычно они гуляли вокруг озера почти каждое утро, и Сириус присоединялся к ним, когда это казалось достаточно безопасным.       При мысли о крестнике сердце Сириуса пронзила острая боль. Он подвел его столько лет назад. Он подвел Джеймса, а ведь Гарри был так похож на него…       Он исправится, пообещал Сириус. Он убьет крысу, и тогда они смогут стать семьей. Ему даже нравилась девушка Гарри. Она произвела на него нежное впечатление. Она залечивала его раны и, судя по всему, любила гладить его шерсть.       Внезапно Сириусу пришла в голову идея. В следующий раз, когда он увидит их, он откроет им себя! Если бы Гарри был похож на Джеймса, он бы захотел отомстить за смерть своих родителей. Он помог бы ему убить Питера… нет, крысу. Он будет визжать от боли!       Сириус заметил, как его наполняет приятное тепло: мечты о долгожданной мести согревали его сильнее, чем жалкий костер перед ним. Пожалуй, пора было возвращаться в собачью форму. В следующий раз он превратится в присутствии своего крестника, и тогда все образуется!              

***

      Всё ещё ухмыляясь, Гарри вышел на мороз, Дафна была рядом с ним. Оба были тепло укутаны в пальто, шарфы и перчатки. Это было утро их первого совместного Рождества и уже один из самых прекрасных дней в жизни Гарри.       Всё началось с того, что Добби, наряженный Санта-Клаусом (с приклеенной бородой!), разбудил их и позвал раздавать подарки. Гарри, однако, пришлось оправиться от сильного приступа смеха, прежде чем он смог подняться с кровати. В гостиной их ждала целая стопка подарков под нарядно украшенной ёлкой.       Дрожа от радости, Добби распаковал новые сапоги из драконьей кожи. Только самое лучшее для их маленького друга, подумал Гарри, забавляясь. Дафна получила от Гарри кобуру для палочки (версия для Аврора), отчего упала со смеху. Однако причина ее реакции стала понятна Гарри только после того, как он развернул подарок Дафны. Она подарила ему точно такую же кобуру!       — Ты действительно думаешь, что это хорошая идея? — Полный сомнений голос Дафны вывел его из задумчивости.       Гарри посмотрел на раскинувшийся перед ними пейзаж. За ночь выпало немного снега, но его осталось совсем мало. — Этого будет достаточно, — радостно ответил он, ведя за собой ярко-красные санки, которые он заказал по маггловскому каталогу.       — Но снега почти нет. И земля твердая.       — Такие мелкие неприятности нас не остановят, правда, Даф? — сказал Гарри, сжимая свободной рукой пальцы Дафны в перчатке. С выражением сомнения на лице Дафна последовала за ним на соседний холм, с которого открывался хороший вид на дом и сад.       Гарри сел на санки, указав на сиденье позади себя.       — Пойдем, Даф. Это будет очень весело.       Дафна вздохнула, но заняла место позади Гарри.       — Не могу поверить, что ты каждый раз втягиваешь меня в эти дела. Ты мне кое-что за это должен, Гарри Поттер. — Дафна заколебалась, прежде чем неуверенно продолжить: — Ты когда-нибудь делал это раньше?       Гарри громко рассмеялся. На самом деле он никогда раньше не катался на санках: Дурсли не разрешали. Конечно, Дафна бы излишне волновалась, если бы он сказал ей об этом заранее.       Вместо ответа Гарри оттолкнулся ногами от земли. Сани накренились над вершиной холма и начали скатываться вниз. Дафна вскрикнула от неожиданности и вцепилась в торс Гарри.       Холодный ветер хлестал Гарри по лицу, когда они со все большей скоростью неслись вниз по склону, и все его тело дрожало из-за неровностей почвы, по которой они скользили. Сердце колотилось в груди.       Внезапно раздался сильный толчок, и Гарри бросило вперед. Вверху был низ, а внизу — верх. Гарри заметил лишь, как потерял контакт с санями, неудержимо несущимися по воздуху; резкий крик Дафны тоже разнесся эхом по округе.       Гарри ударился о землю и покатился вниз по склону, пока наконец не остановился, все его тело болело. Должно быть, санки зацепились за яму в земле, понял он.       Оглянувшись, он увидел, что сани были перевернуты на несколько метров в сторону. Дафна лежала на земле в нескольких футах дальше и тоже стонала, но не выглядела так, будто получила что-то хуже нескольких синяков. Гарри вздохнул с облегчением, но он знал, как им повезло. Может, им действительно не хватало ответственных взрослых в жизни…       Отбросив эту мысль, Гарри встал и подошел к Дафне. Она все еще лежала на земле спиной и тихо ругалась.       Вдруг Гарри услышал треск под ногами и посмотрел вниз, увидев ледяную поверхность. Быстро вскочив, Гарри отпрыгнул назад. Он наступил на замёрзший пруд в саду Гринграссов и из-за лёгкого снега принял тонкий слой льда за обычную землю.       Но посреди пруда лежала Дафна, понял Гарри! Между ней и морозной водой находился лишь тонкий слой льда! Слой льда, который только что опасно треснул…       — Дафна, не двигайся! — в панике крикнул Гарри своей подруге.       — Я ненавижу тебя, Гарри Поттер, — сказала Дафна, пытаясь сесть. Лед под ней громко затрещал.       — Не двигайся! — испуганно повторил Гарри. Теперь и Дафна, похоже, осознала своё положение, потому что всё её тело мгновенно напряглось.       Если Гарри не предпримет что-нибудь как можно скорее, Дафна упадет в воду. Он должен был что-то сделать! Он нащупал свою палочку, но вспомнил, что оставил её в доме. Глупец, он думал, что она ему не понадобится.       Раздался еще один треск.       — Гарри, — нерешительно произнесла Дафна. — Я думаю…       — Не двигайся, — прервал ее Гарри. — Я спасу тебя!       У него не было палочки, поэтому он должен был спасти ее другим способом. Все его мысли, все его чувства были сосредоточены только на этом. Для Гарри в этом мире не существовало ничего, кроме вида Дафны на льду и жгучего желания защитить во что бы то ни стало. Все звуки вокруг затихли, а его взгляд был прикован только к Дафне.       Он должен спасти ее, думал он! Он должен спасти ее! А это значит, что она должна выбраться со льда. Оторваться ото льда и вернуться к нему. Дафна должна была прийти к нему, тогда она будет в безопасности.       Гарри больше не мог мыслить здраво, желание возвратить Дафну завладело всем его существом.       Внезапно вокруг тела Дафны появилось серебристое мерцание. Очень медленно она поднялась в воздух, и звук трескающегося льда прекратился.       Гарри не видел ничего, кроме удивлённого лица и ярко-голубых глаз Дафны, которая плыла в его сторону, уносимая серебристым сиянием. Сердце, которое до этого билось в панике, снова успокоилось, но в то же время Гарри почувствовал ещё одно биение сердца, дикое от волнения.       Дафна оказалась прямо перед Гарри, который протянул ей руку. Она смотрела на него расширившимися глазами, но ничего не говорила, пока ее дыхание образовывало туманную пелену перед ее ртом.       Как только Гарри коснулся тела Дафны, заклинание было снято.       — Гарри, — позвала Дафна.       — Дафна!       Гарри обнял свою девушку, ноги которой снова коснулись земли. Серебристый свет окутывал их обоих, а Гарри крепко обнимал любимую, чувствуя, как безумно колотится ее сердце. Такое же сердце билось и у Гарри внутри.       Гарри нашел ее льдисто-голубые глаза, которые, казалось, смотрели прямо ему в душу. Как он любил этот взгляд! Как он любил Дафну! Они принадлежали друг другу.       В этом мире, который противился самому их существованию, они были единым целым.       В мгновение ока Гарри отбросил все свои ментальные барьеры.       — Дафна, открой мне свой разум, — произнес он, словно в трансе.       Глаза Дафны расширились, когда она поняла, и он почувствовал, что ее ментальные барьеры падают. На этот раз ему не составило труда найти ее разум. Напротив, это казалось самым простым делом на свете.       Их разумы слились воедино, как двое влюбленных, которые наконец-то обнялись после долгой разлуки. Их разумы стали единым целым, как бесконечный поцелуй. Гарри был Дафной, а Дафна — Гарри.       Гарри раскрыл ладонь, и его пальцы сжались вокруг палочки, которая всего несколько мгновений назад лежала на столе в гостиной.       Дыхание Дафны коснулось его лица, и он направил палочку на ближайший куст.       Гарри точно знал, что делать. Открыв рот, он издал шипящие звуки, которые заставили бы любую змею, если бы таковая была поблизости, броситься бежать. От заклинания, которое Гарри только читал, но никогда не произносил, его бросило в дрожь, и Дафна крепче обхватила его тело.       Внезапно куст охватило пламя. Гарри почувствовал жар от огня, а также ощутил, как сила магии покидает их с Дафной тела… нет, их души. Это было беспрецедентное ощущение. Опьяняющее и теплое, соблазнительное и пугающее.       Дафна положила свою руку на его.       — Это правда? — спросила она так тихо, что Гарри почти не разобрал ее в пылающем пламени.       — А ощущения реальные? — так же тихо спросил Гарри.       — Да, но и нет… Я не знаю.       Гарри прекрасно понимал, что имела в виду Дафна. Эта сила ощущалась так, словно она не принадлежала этому миру, словно сон, ставший реальностью.       — Дай мне попробовать, Гарри. Пожалуйста. — При этих словах Дафны Гарри отвёл взгляд от горящего куста и посмотрел в лицо своей девушки. В ее глазах появился мечтательный блеск.       Гарри протянул ей свою палочку, которую Дафна с готовностью приняла. Сделав глубокий вдох, она направила ее на белку, которая пронеслась мимо них в нескольких футах. Изо рта Дафны вырвалось одновременно мелодичное и отвратительное шипение, и Гарри тут же почувствовал, что их окружают разлагающиеся трупы. С огромным усилием он поборол рвотный позыв.       Вокруг белки опустился темный, непроницаемый туман. Гарри и Дафна не видели ничего, кроме тумана, но слышали ужасающие крики боли животного. Гарри чувствовал, как холодеет его кровь, но все равно не мог оторвать глаз от едкого тумана.       В какой-то момент крики агонии смолкли, и туман снова испарился. Гарри подошел к месту происшествия, держа руку Дафны в своей. Тело белки исчезло, лишь несколько костей еще валялись на земле. Однако в нос ударила отвратительная вонь, словно над землей нависла пелена.       — Я думала, все будет иначе, — пробормотала Дафна, глядя на кости со смесью изумления и отвращения.       Гарри обнял ее за талию, прижимая к себе.       — Это смерть, Дафна. Она должна быть отвратительной.       — Но действительно ли она такова?       — Что?       — Отвратительна?       Гарри заколебался. — Я… я не знаю.              Рука об руку Гарри и Дафна пошли обратно к дому. Утро было насыщенным, и теперь они оба были невероятно голодны.       Внезапно Дафна начала хихикать, заставив Гарри бросить на нее вопросительный взгляд.       — Что случилось, Даф?       Дафна усмехнулась.       — Ничего, мой сияющий рыцарь. Я просто думала о том, как ты меня спас. Ты ведь знаешь, что глубина пруда не превышает метра? Мне ничего не угрожало. Тебе действительно не пришлось прибегать к случайной магии, какой бы впечатляющей она ни была.       — О, вы знаете, моя принцесса, — с улыбкой ответил Гарри. — Я спасу тебя от всех возможных опасностей, даже если это будет всего лишь мокрая попка.              

***

      Воодушевлённые рождественским успехом, Гарри и Дафна продолжали пытаться объединить свои разумы и использовать демоническую магию. Получалось не всегда, но время от времени им удавалось повторить свой первый успех, даже если связь была крайне нестабильной. Тем не менее Гарри был рад узнать, что они в принципе способны на это, и все их прошлые и будущие труды были не напрасны.       Так закончились их первые рождественские каникулы. В новом году Гарри и Дафна сели в «Хогвартс-экспресс», который доставил их обратно на крайний север Шотландии. За исключением времени года, в Хогвартсе мало что изменилось. После пышного банкета, который они предпочли бы пропустить, они с тяжелым сердцем легли спать в разных кроватях.       На следующее утро Гарри и Дафна, как обычно, гуляли вдоль озера.       Перед ртом Гарри, когда он выдыхал, образовывалась пелена тумана, утренний холод обжигал лицо. Если не считать хруста снега под сапогами, все было тихо, словно они были единственными живыми существами в округе.       Гарри оглянулся на замок, сверкавший в лучах восходящего солнца.       — Грустно, не правда ли? — сказал он. — Нам приходится ненавидеть то, что мы должны любить.       Дафна улыбнулась ему.       — Ты читаешь слишком много маггловских книг, философ, ты.       — Вообще-то я читаю их прежде всего тебе, — с ухмылкой ответил Гарри.       Внезапно они услышали громкий лай и повернули головы к ближайшей опушке леса. Как и во время предыдущих утренних прогулок, большой чёрный пёс стоял там, радостно виляя хвостом.       Однако на этот раз у пса был компаньон. Рядом с ним сидел чрезвычайно уродливый кот рыжего окраса с всклокоченной головой. Гарри показалось, что он уже где-то видел эту кошку, но не мог вспомнить.       Прежде чем Гарри успел подумать об этом, собака начала бежать к нему и Дафне. Неизвестная кошка следовала за ним с меньшей скоростью. В конце концов пес добежал до них, и Гарри тут же принялся чесать его за ушами.       — Рад тебя видеть, дружище, — сказал он. — Надеюсь, ты хорошо провел Рождество. Кто твой друг?       Кот сидел на заснеженной земле в нескольких метрах от них и смотрел на них с наклоненной головой, громко мяукая, как будто жалуясь на что-то.       Собака снова залаяла и оторвалась от Гарри, а затем начала прыгать перед ними вверх-вниз; ее голова все время указывала в определенном направлении.       — Мне кажется, он хочет, чтобы мы пошли за ним, — сказала Дафна. На ее слова пес начал еще сильнее вилять хвостом и снова указал в прежнем направлении.       — Нам следует быть осторожными, Гарри, — продолжила она.       — Я знаю, Даф, — сказал Гарри. — Но мне почему-то кажется, что он не хочет причинить нам вреда.       Дафна кивнула, и они вместе поддались любопытству.       Они побежали за собакой, которая то и дело оборачивалась, чтобы посмотреть на них, и, казалось, дрожала от радости.              

***

      — Ты видишь то же, что и я, брат мой?       — Эти двое… с ним?       Они смотрели друг на друга в недоумении. Что это значит?       — Разве… разве мы не должны кому-то рассказать? А как же остальные?              

***

      Вслед за собакой и кошкой они отправились к иве, опасному дереву на территории Хогвартса, от которого Гарри и Дафна раньше намеренно держались подальше. Ветви дерева стонали и хлестали по ветру, из-за чего Гарри и Дафна не могли подойти к нему ближе.       Однако кошка мчалась вперед стремительно, как стрела, и ловко уворачивалась от хлещущих веток. Наконец кошка достигла ствола дерева и коснулась передними лапами небольшого узла. Дерево тут же замерло: ни одна ветка не шелохнулась, ни один листик не дернулся.       Черный пес громко залаял и побежал к иве, где скрылся в щели между корнями. Однако вскоре он снова высунул голову и залаял в сторону Гарри и Дафны. Они посмотрели друг на друга, пожали плечами и последовали за собакой. Пес хотел им что-то показать, и Гарри не терпелось узнать, что именно. Уродливый кот, однако, побежал обратно в замок с самодовольством, столь характерным для его вида.       Гарри пролез головой вперед в дыру в земле и наконец достиг дна очень низкого туннеля. Дафна следовала за ним, ее плащ, как и плащ Гарри, был полон снега и земли. В нескольких метрах перед собой они увидели собаку, радостно виляющую хвостом и показывающую головой, что нужно идти за ней.       Пригнувшись, Гарри и Дафна прошли по тайному ходу.       Оба, однако, достали свои палочки — в конце концов, никогда нельзя быть слишком осторожным. Туннель все никак не кончался, а они все дальше и дальше удалялись от Хогвартса.       В конце концов туннель снова стал подниматься вверх, и после последнего поворота они попали в беспорядочную и пыльную комнату. С деревянных стен облупились обои, пол был покрыт грязью, а немногочисленные предметы мебели сломаны, как будто их кто-то разбил. Окна были заколочены, из-за чего комната была погружена в непроглядную тьму.       Гарри знал, где они находятся: Визжащая хижина, предположительно самое страшное здание с привидениями в Британии. Что ж, сейчас они узнают, что это за слухи, подумал Гарри.       Он окинул взглядом всю комнату в поисках возможных опасностей вокруг. Дафна расположилась с поднятой палочкой в руке справа от него, также внимательно осматривая комнату.       Однако Гарри не заметил ничего необычного, кроме потрепанной мебели, поэтому в конце концов перевел взгляд на собаку, стоявшую посреди комнаты. Пес все еще вилял хвостом и, казалось, вибрировал всем телом.       Дрожь собаки становилась все сильнее и сильнее, и в какой-то момент Гарри показалось, что контуры животного расплываются. Гарри напряженно следил за тем, как меняется тело собаки. Спина выпрямилась, шерсть исчезла, а лапы превратились в руки. Наконец перед ними предстал высокий грязный мужчина, его грязные волосы доходили до локтей.       Его глазницы были глубокими темными впадинами, а кожа была такой белой и натянутой на кости, что человек почти походил на труп.       Мужчина смотрел на Гарри и Дафну с широкой ухмылкой, обнажившей уродливые желтые зубы. Гарри почувствовал себя так, словно его поразила молния, когда он узнал его.       Ошеломленный, он смотрел в лицо Сириуса Блэка, предателя его родителей. Гарри окаменел, не в силах пошевелиться.       — Гарри, — скрипучим голосом произнес Блэк. — Я так долго ждал этого момента…       Он не успел закончить фразу. С громким криком Блэка отбросило к противоположной стене. Гарри посмотрел на свою палочку, которая слегка тлела. Неужели это он сделал?       Гарри почувствовал полное оцепенение, кровь бурлила в его голове. Он услышал стоны боли и с ненавистью в сердце оглянулся на Блэка, который снова поднялся на ноги.       Блэк открыл рот, но внезапно синий луч ударил его в середину груди. Его конечности свело судорогой, и он перестал двигаться. Только в его темных глазах еще мерцала жизнь.       Гарри посмотрел на Дафну, которая стояла рядом с ним с поднятой палочкой, ее льдисто-голубые глаза опасно мигали, а лицо было искажено яростью. Она парализовала Блэка, понял Гарри.       Дафна повернула голову к Гарри, и гнев исчез из её глаз. Гарри ясно увидел в ее глазах любовь. Он оглянулся на Блэка и подумал, что увидел на его лице умоляющее выражение. Однако Гарри ощущал лишь испепеляющий гнев. Без этого… человека его родители были бы живы. Он был их другом!       Их лучшим другом! Он должен был умереть за них, как Гарри, несомненно, умер бы за Дафну. Но Блэк предал его родителей, и теперь они мертвы. Без него Гарри не пришлось бы расти с Дурслями.       У него была бы любящая семья и счастливое детство…       Гарри сжал свою палочку. Ужасный жар охватил его тело, но в то же время сердце словно сжали в ледяной кулак.       Почувствовав нежное прикосновение к своей руке, он снова посмотрел на любящее лицо Дафны.       — Это только твое решение, — мягко сказала она. — Но независимо от твоего решения я тебя поддержу.       Гарри повернулся к Блэку, все еще чувствуя, что тот смотрит на него умоляющим взглядом. Как смеет это существо молить о пощаде, когда он ни разу не проявил её к его родителям?       Жар внутри него становился невыносимым. Гарри больше всего на свете хотел, чтобы Блэк умер, но стоит ли идти по этому пути? Хотели ли этого его родители? Одобрят ли они его? Раньше он никогда не убивал сознательно; с девочкой Уизли всё было иначе. Тогда они с Дафной боролись за свою жизнь…       Гарри почувствовал, как Дафна сжала его руку. Она улыбнулась той прекрасной, драгоценной улыбкой, которая предназначалась только ему, еще раз подчеркнув свои предыдущие слова. Она всегда будет поддерживать его, что бы он ни делал, что бы ни выбрал. Она всегда будет рядом с ним. Дафна была его спутником и партнером в этом жестоком мире.       Единственное, что имело значение — это он и она. Они думали о себе, потому что никто другой не думал о них.       Гарри не желал оглядываться на Блэка: он был никем, не стоил даже плевка в его сторону. Вместо этого он видел только улыбающееся лицо Дафны и ее льдисто-голубые глаза, которые, словно водоворот, затягивали его все глубже и глубже. Он почувствовал, как любовь Дафны охватывает его. Его тоже охватило чувство любви к ней и к своим родителям, которых он потерял из-за Блэка.       Гарри почувствовал, как по щеке потекла одинокая слеза, но Дафна подняла руку и положила её ему на лицо.       Большим пальцем она смахнула слезу. От ее прикосновения исходил приятный холодок. Гарри захотелось большего.       Наклонившись вперед, он прижался губами к ее губам. Она нежно ответила на поцелуй, и Гарри охватила внутренняя уверенность. Не глядя, он поднял палочку и направил ее на парализованного Блэка. Раздался пронзительный треск, и на их лица брызнула кровь.       Гарри было всё равно. Дафна обняла его еще крепче, и Гарри тоже крепче прижался к ее телу, углубляя поцелуй.