Птицы и Монстры / Birds and Monsters

      — …именно поэтому Комната и чудовище Слизерина большинством учёных отнесены к области фантастики… — Гарри дочитал до конца и с громким стуком закрыл тяжёлую книгу. На следующее утро после Хэллоуина Гарри тайком выбрался из гостиной и раздобыл экземпляр «Хогвартса: История», хотя официально он её не брал.       Дафна сидела напротив него и задумчиво смотрела на него.       — Но это помогает нам лишь в ограниченной степени. Мы не знаем, существует ли эта комната на самом деле, где она находится и что это за монстр.       — В библиотеке не было ничего лучше, — ответил Гарри. — Мы можем заглянуть туда позже, но сейчас давайте выйдем. Скоро взойдёт солнце.       С этими словами он взял Дафну за руку, и дети вместе вышли из общей комнаты Слизерина, а затем и из замка. Выйдя на улицу, они уже увидели на горизонте первые яркие лучи восходящего солнца. Гарри глубоко вдохнул прохладный утренний воздух и позволил ветру обдуть его лицо. Он наслаждался этими тихими утренними мгновениями, когда всё вокруг было спокойно и умиротворённо.       Они шли вдоль озера, любуясь восходом солнца, который в это утро был ещё более великолепным, чем обычно, — весь пейзаж заливало оранжевым светом.       — Нет, эти самолёты точно не могут летать быстрее гоночных мётел! — Дафна смеялась во время их беседы о различиях между маггловским и волшебным миром, но Гарри почему-то чувствовал, что за ними наблюдают.       — Я уверен. Я видел их по телевизору, — рассеянно ответил Гарри, который начал оглядываться по сторонам, сжимая палочку в кармане пальто. За ними кто-то следил?       — Что такое Т...? — Дафна прервала свой вопрос, увидев настороженный взгляд Гарри, и быстро достала свою палочку. — Гарри, что происходит?       — Я не знаю… У меня такое чувство, что… — Он позволил своему взгляду рассеяться, его палочка теперь тоже была в его руке, и он чувствовал, как Дафна прижимается к нему спиной. Таким образом они могли прикрыть друг друга.       И тут он увидел их! В кустах в нескольких метрах от него. Желтоватые глаза в виде теннисных мячиков смотрели на него. И он видел эти глаза раньше, он был уверен в этом! За долю секунды Гарри создал перед ними магический щит.       — Кто там? — воскликнул он. — Выходите немедленно!       Дафна тоже обернулась и направила свою палочку на кусты. Гарри, однако, не отводил взгляда. Кто же там прячется?       Из кустов вынырнула жалкая фигурка, одетая в подобие грязной наволочки. Это был домовой эльф, но не просто домовой эльф.       — Добби? — в недоумении спросил Гарри. Что он здесь делает? Гарри вспомнил, что домовой эльф предупредил его о предполагаемой опасности в день его рождения. И вот теперь эта история с Тайной комнатой. Это не могло быть совпадением.       — Гарри Поттер остался в школе, — проскулил Добби, подходя ближе, и по его длинному острому носу потекла одна слезинка. — Добби предупреждал Гарри Поттера. Ах, сэр, почему вы не послушали Добби?       — Что ты здесь делаешь, Добби? Это из-за опасности, о которой ты говорил? — Сердце Гарри бешено заколотилось.       — Гарри Поттер, сэр, вы должны уйти отсюда. В Хогвартсе вам будет угрожать смертельная опасность. Вы…       — Смертельная опасность? Какая смертельная опасность? — перебила Дафна. — Какая опасность грозит Гарри? Говори! — Гарри услышал беспокойство в голосе подруги и увидел, как дрожит её рука с палочкой. Он успокаивающе положил свободную руку ей на спину.       — Добби не может этого сказать. Но вы должны поверить Добби! Здесь небезопасно!       — Почему ты заботишься о моей безопасности? — спросил Гарри у домового эльфа.       — Ах, если бы Гарри Поттер только знал, — простонал Добби, когда на его грязную наволочку капнуло ещё больше слёз. Гарри решил просто дать ему выговориться. — Если бы он только знал, что он значит для нас, ничтожных, порабощённых, отбросов волшебного мира. Добби до сих пор помнит, как это было, когда Тот-Кто-Не-Должен-Быть-Помянут был в зените своего могущества, Гарри Поттер, сэр. К нам, домовым эльфам, относились как к паразитам, сэр. Конечно, с Добби до сих пор так обращаются, сэр. Но в основном, сэр, жизнь моего рода улучшилась с тех пор, как вы одержали победу над Тем-Кого-Нельзя-Называть. Гарри Поттер выжил, и власть Тёмного Лорда была сломлена, и наступил новый рассвет, сэр, и Гарри Поттер сиял как маяк надежды для тех из нас, кто думал, что тёмные дни никогда не закончатся, сэр… А теперь в Хогвартсе должны произойти ужасные вещи, возможно, уже происходят, и Добби не может позволить Гарри Поттеру остаться здесь теперь, когда история повторяется, когда Тайная Комната снова открыта…       Добби замер. Охваченный ужасом, он подбежал к ближайшему дереву и стал биться о него головой.       — Плохой Добби, очень плохой Добби…       Гарри и Дафна побежали за ним. Гарри схватил Добби и с трудом оттащил его от дерева.       — Успокойся, Добби, — позвал он, обменявшись обеспокоенным взглядом с Дафной. Значит, это действительно было связано с Тайной Комнатой! Когда Добби не предпринял ни малейшего движения, чтобы снова пуститься в бега, Гарри продолжил:       — Тайная комната действительно существует? И ты сказал, что её уже открывали? Расскажи нам, Добби!       — Ах, сэр, не просите больше, не просите больше бедного Добби, — всхлипнул домовой эльф. — В этом месте замышляются тёмные дела, но Гарри Поттер не должен быть здесь, когда они будут совершаться. Отправляйтесь домой, Гарри Поттер, сэр, отправляйтесь домой. Гарри Поттер не должен вмешиваться в это, сэр, это слишком опасно.       — Кто это, Добби?       — спросил Гарри, всё ещё сжимая запястье Добби, чтобы тот снова не поранился. — Кто её открыл? Кто открывал его в прошлый раз?       — Добби не может сказать, сэр. Добби не может сказать. Добби не должен говорить. Поезжайте домой, сэр, поезжайте домой.       — Но это мой дом, Добби!       Дафне показалось, что с неё хватит. Она быстро наклонилась вперёд и направила свою палочку прямо на горло Добби.       — Ну всё, хватит! — ледяным голосом произнесла она. — Расскажи нам всё, что знаешь, или…       — Или вы убьёте меня, мисс? Добби привык к угрозам смерти. Добби получает их дома по пять раз в день, — сказал Добби, сморкаясь в уголок грязной наволочки. Он выглядел таким жалким, что Гарри почти пожалел его.       — Тогда ты можешь увидеть, насколько серьёзно я отношусь к своим, — сердито ответила Дафна и подняла палочку. Раздался громкий треск, и кулак Гарри внезапно сжался в воздухе. Дафна громко выругалась.       — Успокойся, Дафна. Мы не можем сейчас ничего сделать. — Гарри попытался взять дрожащие руки Дафны, но она отшвырнула его руки, разрывая на себе волосы и бешено метаясь.       — Но он что-то знает! Он что-то знает, чёрт возьми! Он знает, кто стоит за этим… за Комнатой. Мы должны…       — Дафна! Успокойся. Успокойся, — позвал Гарри, обнимая ее. — Дыши глубже. Сделай глубокий вдох. Да, именно так! — Гарри с беспокойством посмотрел на подругу, которая всё ещё задыхалась и дрожала от эмоций. — Дафна, мы кое-что сделаем. Мы вернёмся на вчерашнее место и осмотримся. Может быть, мы найдём какую-нибудь зацепку.       Теперь Дафна смотрела прямо ему в глаза. Гарри всё ещё видел, как она взволнована, а главное, видел в её глазах жуткий страх. Он нежно обнял ее.       — Всё будет хорошо, — утешающе сказал он, поглаживая её по волосам. Всё должно быть хорошо!       Он почувствовал, как вздымается и опускается грудь Дафны, и её дрожь тоже уменьшилась. Спустя ещё несколько мгновений она немного успокоилась. Гарри ослабил хватку и сделал шаг назад.       Дафна взяла его за руку и поспешила обратно в замок.       — Мы сделаем больше! Я обыщу все книги в библиотеке в поисках информации. И я немедленно напишу в «Ежедневный Пророк», чтобы мне прислали всё, что у них есть. Комнату уже однажды открывали, так что в старых изданиях наверняка что-то есть.       — Звучит как хороший план, — сказал Гарри, который был рад, что к нему вернулась решительная Дафна.       — Ты можешь одолжить мне немного денег? На «Ежедневный пророк»?       — Конечно, Даф.       Когда они уже почти вернулись в замок, Гарри подумал о другом.       — Почему на Добби только грязная наволочка?       — Это признак его рабства, — рассеянно ответила Дафна, словно её мысли были заняты совсем другим. — Если бы его семья дала ему нормальную одежду, он был бы свободен…       Гарри судорожно вздохнул. Кто так поступает с живыми существами? Только отвратительные монстры. Возможно, этот мир действительно не заслуживал ничего, кроме гибели. И такие волшебники, как семья Добби, тоже…

***

      Они обыскали всю библиотеку, но ни одна из книг не содержала больше информации о Тайной комнате, чем «Хогвартс: История», которую Гарри, к счастью, успел достать рано утром. Видимо, они были не единственными, кто искал информацию, потому что все остальные экземпляры уже исчезли из библиотеки.       Остальные студенты обходили Гарри стороной и смотрели на него с подозрением, а многие и вовсе с явным страхом. Некоторые даже распустили слух, что он — наследник Слизерина! Как будто тот факт, что он всё ещё в Хогвартсе и не был исключён из школы, не доказывает, что он не имеет никакого отношения к окаменению миссис Норрис. Они все идиоты, подумал Гарри.       Так Гарри и Дафна снова оказались в коридоре на втором этаже, где вчера обнаружили окаменевшую кошку и надпись на стене.       Может быть, им всё-таки удастся найти какие-то подсказки, способные пролить свет на темноту. Почти всё выглядело так же, как и вчера вечером, только на кронштейне факела больше не висела окоченевшая кошка. В остальном коридор был пуст. Гарри опустился на колени, чтобы поискать следы на полу, а Дафна обследовала стены, но никто из них не обнаружил ничего необычного.       — Ты помнишь всю воду на полу? — спросила его Дафна. — Откуда она взялась? Сейчас воды уже нет, видимо, кто-то вытер её шваброй.       — Да, ты права, Даф! Подождите, это было примерно здесь. — Гарри сейчас находился на уровне двери, ведущей в туалет для девочек. — Да, должно быть, отсюда. Отсюда, из туалета.       Дафна подошла к нему и потянулась к латунной дверной ручке. — Тогда давай посмотрим, сможем ли мы что-нибудь в нём найти.       — Но я не могу туда войти! Это же туалет для девочек! — ответил Гарри, потрясённый.       Дафна посмотрела на него, закатив глаза.       — Здесь нет ни одной живой души, Гарри. Не будь таким ханжой. — С этими словами Дафна открыла дверь и втолкнула Гарри внутрь.       Гарри заглянул в самую мрачную и унылую ванную комнату, которую он когда-либо видел.       Под большим, потрескавшимся и покрытым пятнами зеркалом стоял ряд раковин со сколами. Пол был сырым, и вода отражала тусклый свет, который давали огрызки нескольких свечей, слабо горевших в своих держателях. Некогда зелёная краска облупилась с поцарапанных деревянных дверей кабинок, а одна из них и вовсе болталась на петлях. Дафна тоже вошла следом за ним, с отвращением оглядывая окружающую обстановку.       Дафна оказалась права: ни одной живой души не было видно, но над одним из унитазов висел призрак. Призрак выглядел как пухленькая студентка Хогвартса, в очках с толстыми линзами и с прыщиком на подбородке (могут ли у призраков быть прыщи, внутренне недоумевал Гарри, или же прыщи остаются у них на всю жизнь, если они умирают вместе с ними?).       — Это женский туалет, — сказал призрак, подозрительно глядя на Гарри. — А ты не девочка.       — Эм… — Гарри не знал, что сказать. В конце концов, это была правда, он явно не был девочкой.       Дафна заговорила:       — Мы просто хотели осмотреться. Вчера вечером здесь напали на кошку. Вы что-нибудь заметили? Вы кого-то видели?       — Я не обращала внимания, — с горечью ответил призрак. — Пивз так меня расстроил, что я пришла сюда и попыталась покончить с собой. Потом, конечно, я вспомнила, что я… что я…       — Что ты уже мертва, — закончила фразу Дафна. — Ты призрак, так что…       Девушка-призрак издала драматический всхлип, поднялась в воздух, перевернулась и нырнула головой в унитаз, исчезнув из виду. Судя по её приглушённым всхлипам, она приземлилась где-то в сливной трубе.       — Знаешь, Даф, иногда тебе действительно нужно быть немного более тактичной, — поддразнил Гарри.

***

      Через несколько дней сова действительно принесла несколько старых выпусков «Ежедневного пророка», но из статей они узнали не так уж много. Только то, что в прошлом уже были нападения. И что в 1943 году магглорожденная студентка Миртл Элизабет Уоррен, судя по всему, загадочно умерла, что связывали с Тайной Комнатой. Вскоре после этого из школы был исключён студент, но его имя нигде не упоминалось, и было неясно, имеет ли он отношение к смерти студентки. Однако в Азкабан он, судя по всему, не попал, что позволяло предположить, что он не имеет к этому никакого отношения. Тем не менее они расспросили своих учителей, но никто не захотел говорить об этом. Даже МакГонагалл и Флитвик, когда Гарри спросил об этом на одном из практических занятий, не захотели говорить. В остальном же до поры до времени мало что происходило, разве что другие ученики продолжали избегать Гарри и, соответственно, Дафну, но они уже привыкли к этому, и потому этот опыт не был для них чем-то новым.       Страшная атмосфера в Хогвартсе внезапно усилилась, когда некоторое время спустя Колин Криви тоже был найден окаменевшим. Теперь первокурсники ходили по замку только небольшими группами, словно боялись, что на них нападут, если они пойдут в одиночку. Да и другие ученики не забыли, что Гарри заколдовал Криви в начале учебного года. Куда бы он теперь ни пошёл, люди начинали перешёптываться и показывать на него пальцем, многие бросали на него испуганные взгляды. Группа второкурсников из Хаффлпаффа даже развернулась на месте, увидев, как Гарри и Дафна приближаются к ним по коридору. Дафна ответила на испуганные взгляды с выражением ненависти. Все их одноклассники — «глупые дураки и лемминги», — пренебрежительно сказала она. С этим мнением Гарри был вынужден согласиться.       На второй неделе декабря, как и в прошлом году, в общей гостиной вывесили список, в который студенты, желающие остаться в Хогвартсе на время рождественских каникул, должны были внести свои имена. Гарри сразу же вписал своё имя, хотя и не знал, нужно ли это делать, ведь Дамблдор заверил его, что ему никогда не придётся возвращаться к Дурслям. К его удивлению, Малфой, Крэбб и Гойл тоже вписали свои имена. Но что действительно потрясло Гарри, так это то, что Дафна не захотела вписывать своё имя. Это привело к неприятной ссоре между ними, о которой Гарри не хотел вспоминать…       …       — Почему ты хочешь вернуться к родителям? — крикнул Гарри.       — Потому что я должна! Для моего плана, о котором я тебе рассказывала. Ты же всё знаешь!       — Но мне это не нравится! Оставайся здесь, где ты в безопасности!       — Чтобы быть в безопасности в долгосрочной перспективе, я должна вернуться в это Рождество. В самый последний раз. Я приняла решение!       Ты должен поддержать меня, если ты мой партнёр, как ты всегда говоришь!       — Я и поддерживаю! Но что толку от твоего плана, если ты умрёшь в это Рождество! Что, если твой план провалится? Ты когда-нибудь думал об этом?       — Мой план сработает!       — Ты этого не знаешь!       — Да, я знаю! Мой план сработает, потому что он обязан сработать.       — А если не сработает, ты умрёшь!       — Тогда я мертва! Может, я хочу быть мёртвой? Что вообще эта жизнь может мне предложить…       — Дафна, подожди!       Но Дафна уже выбежала с растрёпанными волосами. И Гарри показалось, что он увидел слёзы в её глазах.       …       Когда вечером они снова встретились, то просто молча обнялись. С тех пор никто из них не поднимал эту тему, но Гарри по-прежнему невероятно боялся за Дафну. Он просто надеялся, что всё пройдёт хорошо. Он знал, что никогда не перенесёт её потери…       Когда неделю спустя они пересекали вестибюль, то заметили небольшое скопление людей у доски объявлений, на которой только что был приколот пергамент. Из обрывков разговоров они узнали, что будет создан дуэльный клуб. Дата проведения для учеников с первого по четвёртый курсы была назначена на тот же вечер. Поэтому Гарри и Дафна решили в срочном порядке тоже записаться в этот дуэльный клуб. Они были уверены, что, учитывая уровень других студентов, ничего нового они там не узнают, но им было интересно узнать о магических способностях своих однокурсников. В конце концов, знание — это сила. А сила — это знания. А кому не нравится иметь власть над своими врагами?       Поэтому в восемь часов вечера они поспешили обратно в Большой зал. Длинные обеденные столы исчезли, а в центре зала появился золотой помост, освещённый тысячами парящих над головой свечей. Вокруг него уже собирались студенты, все с возбуждённым выражением лица и вооружённые палочками. Гарри и Дафна встали на краю толпы, и студенты тут же отступили от них. Гарри только закатил глаза.       На сцену вышел Локхарт в мантии глубокого сливового цвета, а за ним — Снейп в своей обычной чёрной мантии. Гарри внутренне выругался. На самом деле он ожидал увидеть Флитвика, который, как Гарри знал, когда-то был чемпионом по дуэлям и не раз давал им полезные советы на частных уроках. Очевидно, он слишком рано обрадовался.       Локхарт заговорил в своей самодовольной манере:       — Собирайтесь, собирайтесь. Все ли меня видят? Все меня слышат? Отлично! Профессор Дамблдор разрешил мне основать этот маленький дуэльный клуб и обучить вас всех на случай, если вам придётся защищаться, как это делал я сам в бесчисленных случаях. Но вы всё это знаете, все подробности вы найдёте в моих опубликованных работах. — Он широко улыбнулся и указал на Снейпа. — Позвольте представить вам моего ассистента, профессора Снейпа. Он сказал мне, что сам немного разбирается в дуэлях, и любезно согласился выступить сегодня в качестве моего помощника и провести небольшую демонстрацию, прежде чем мы начнём. Конечно, вы можете не волноваться. Когда я закончу с ним, у вас останется ваш мастер зелий, не бойтесь.       — Разве не будет лучше, если они прикончат друг друга? — пробормотал Гарри, обращаясь к Дафне, на что та лишь озорно ткнула его в бок.       После этого Локхарт и Снейп представили свою «небольшую демонстрацию», которая закончилась тем, что Локхарт слетел со сцены спиной вперёд, врезался в стену и сполз по ней, растянувшись на полу. Малфой и некоторые другие слизеринцы зааплодировали, и Гарри почти присоединился к ним.       — Похоже, твоё желание исполнилось хотя бы наполовину, — поддразнила Дафна, на что Гарри ответил лукавой улыбкой.       Но уже через некоторое время Локхарт неуверенно поднялся на ноги, хотя шляпу он потерял, а его волнистые волосы стояли дыбом. Разумеется, он постарался преуменьшить своё унижение и истолковать его в свою пользу. Для Гарри это не стало сюрпризом.       Затем им следовало собраться парами и попрактиковаться в обезоруживающем заклинании, которое только что было продемонстрировано. Гарри и Дафна, разумеется, тут же образовали пару, прежде чем Локхарт или Снейп успели их сопоставить. Заскучав, они начали последовательно обезоруживать друг друга.       Они уже много раз использовали обезоруживающие чары и теперь могли применять их даже невербально, хотя предпочитали произносить заклинание вслух на глазах у остальных. Однако это давало им возможность наблюдать за своими одноклассниками, но лишь немногие из них действительно практиковали обезоруживающие чары. Большинство просто беспорядочно обстреливали друг друга заклинаниями и проклятиями, и многие из них бесцельно метались по залу. Двое с весельем наблюдали за хаосом.       — Не похоже, что наши однокурсники — способные дуэлянты, — пробормотал Гарри, обращаясь к Дафне.       — Вот именно, — ответила Дафна, а затем добавила серьёзным голосом: — При таком раскладе не исключено, что когда-нибудь нам придётся с ними сразиться. Когда я вижу их здесь, я не слишком беспокоюсь.       — Но их гораздо больше, чем нас, Даф.       — Качество всегда побеждает количество.       Прежде чем Гарри успел что-то сказать, Локхарт начал кричать: — Стоп! Остановитесь! Но никто не отреагировал на его крики.       Снейп взял ситуацию в свои руки и выкрикнул, подняв палочку:       — Finite Incantatem! — Над полем боя поплыл зеленоватый дым, и действие многочисленных заклинаний мгновенно прекратилось, но несколько студентов всё ещё катались по полу. Некоторые даже получили кровоточащие раны. Однако в какой-то момент всё снова стало более-менее спокойно.       — Думаю, мне лучше научить вас блокировать недружественные заклинания, — сказал Локхарт, растерянно стоя посреди зала. Он бросил взгляд на Снейпа, а затем быстро отвёл глаза. — Давайте пригласим пару добровольцев — мистер Поттер, мисс Гринграсс, как насчёт вас?       — Плохая идея, профессор Локхарт, — ответил Снейп с блеском в глазах. — Эти два голубка не могли повредить ни одного волоска на голове друг друга. Несомненно, это было бы очень скучное представление. Как насчёт Малфоя и Поттера?       — Отличная идея, — сказал Локхарт, подавая знак Гарри и Малфою выйти на сцену.       Дафна вместе с Гарри вышла в центр, где теперь шептала ему на ухо так, что её волосы щекотали его лицо.       — Не раскрывай слишком много своих способностей. Неплохо, если враг не будет знать всей полноты твоих сил.       — Как по-слизерински, — ответил Гарри, на что Дафна лишь коротко улыбнулась. В последний раз сжав его руку, она отошла и встала в первых рядах толпы, собравшейся вокруг сцены. Гарри поднялся по лестнице и теперь возвышался над остальными студентами, предвкушая, как он устроит золотому мальчику Снейпа хорошую взбучку.       Гарри смотрел на того самого золотого мальчика, но Малфой выглядел обеспокоенным и избегал его взгляда. Вероятно, он слишком хорошо помнил, чем закончилась их последняя ссора. Тогда Малфоя поддержали остальные четыре соседа по комнате.       Гарри оторвался от приятных воспоминаний, когда Локхарт придвинулся рядом с ним и развязно произнес.       — Теперь, Гарри, когда Драко направит на тебя свою палочку, ты сделаешь вот что. — Он поднял свою палочку, сделал сложное покачивающееся движение и уронил её. Гарри закатил глаза. — Упс, моя палочка немного перевозбудилась.       На противоположной стороне Снейп подошёл к Малфою, наклонился и что-то прошептал ему на ухо. Малфой отрывисто кивнул. «Что же они задумали?» – подумал Гарри.       Локхарт весело хлопнул Гарри по плечу.       — Просто сделай то, что сделал я, Гарри!       — Что, уронить палочку? — презрительно сказал Гарри, но Локхарт его уже не слушал.       Гарри обменялся последним взглядом с Дафной, которая ободряюще кивнула ему. Не стоит раскрывать слишком много своих способностей, напомнил он себе. Лучше подождать и посмотреть, что попытается сделать Малфой. Поэтому он занял оборонительную позицию.       Локхарт начал отсчет.       — Три — два — один — поехали!       Сразу после этого Малфой быстро поднял палочку и выкрикнул «Serpensortia»!       Гарри увидел, как из кончика палочки Малфоя вылетела длинная чёрная змея, плашмя упала на пол между ними и поднялась, готовая нанести удар. Окружающие студенты в страхе закричали.       Гарри был немного разочарован. Неужели Снейп и Малфой были способны только на это? Прежде чем Гарри успел просто исчезнуть со змеи, вперёд неожиданно шагнул Локхарт, который, видимо, хотел снова выступить в роли героя.       — Позвольте мне, — позвал Локхарт, направив на змею свою палочку. Раздался громкий хлопок, но вместо того, чтобы исчезнуть, змея взлетела высоко в воздух, а затем с громким шлепком упала на пол прямо перед второкурсником из Хаффлпаффа. Гарри, однако, не заметил мальчика, потому что рядом с ним стояла Дафна и заворожённо смотрела на змею. Змея снова поднялась, обнажив клыки, и Гарри показалось, что она хочет напасть.       Прежде чем Гарри успел принять осознанное решение, он в панике закричал на змею:       — Отойди от неё! Прочь!       И действительно, змея опустилась на землю, совершенно спокойно, и обратила свой взор на Гарри. Гарри почувствовал, как из него уходит страх. Он знал, что змея больше не будет нападать на Дафну, но не мог объяснить, почему он это знает.       Гарри поднял голову и увидел широко раскрытые глаза Дафны. Что происходит? Он обвёл взглядом собравшуюся толпу, и все посмотрели на него с испуганным выражением лица. Многие в панике отступили назад.       — Что ты себе позволяешь? — крикнул ему мальчик из Хаффлпаффа, стоявший рядом с Дафной. Гарри не успел ничего сказать, как тот повернулся и выбежал из зала, а за ним последовали ещё несколько учеников.       Гарри нервно посмотрел на Дафну и увидел, что она напряжённо думает. Снейп вдруг шагнул вперёд, взмахнул палочкой, и чёрная змея исчезла. Снейп также смотрел на Гарри проницательным и расчётливым взглядом, который Гарри совсем не понравился. В коридоре начался возбуждённый шёпот, а студенты продолжали указывать на Гарри.       Гарри почувствовал, как его дёргают за мантию.       — Пойдём, Гарри, — мягко сказала ему Дафна.       Гарри спустился со сцены.       — Что происходит, Дафна? Почему наши одноклассники так реагируют? — Он всё ещё был в полном замешательстве.       — Давай поговорим об этом, когда выберемся отсюда. — С этими словами Дафна взяла его за руку, и они вместе быстрыми шагами поспешили к выходу из Большого зала. Тем временем толпа студентов удалялась, словно считая их чудовищами. А может, просто его.       Когда они добрались до своего укрытия в Выручай-комнате, Дафна толкнула Гарри в кресло.       — Что происходит? — спросил он, всё ещё сбитый с толку.       — Ты что, действительно не понимаешь, что сделал? — Ледяные голубые глаза Дафны буравили его, а её лицо находилось всего в нескольких дюймах от его лица.       — Нет, что я сделал?       — Ты отдавал приказы змее, Гарри! Ты разговаривал со змеёй!       — Да, я велел ей уйти от тебя и оставить тебя в покое.       В глазах Дафны мелькнул короткий огонёк, похожий на сверкающие звезды в тёмном ночном небе. Или одинокая свеча в полной темноте. Дафна вдруг отвела взгляд.       — Гарри… но ты говорил на парселтанге. На змеином языке.       Гарри уставился на неё с открытым ртом.       — Я говорил на другом языке? Но… Я не понимал.       Как я могу говорить на языке, не зная, что могу на нём говорить?       Дафна снова посмотрела на него пронзительным взглядом.       — Я не знаю… Но Гарри… Я поняла, что ты сказал!       — Что ты имеешь в виду, Дафна?       — Ты говорил на парселтанге, на который способны только змееусты. Но я поняла, что ты сказал.       Я могу понять змеиный язык!       — Это значит…       — Да, я тоже должна быть змееустом. Как ты. Ты и есть змееуст, Гарри!       — Но что в этом такого плохого? Почему наши одноклассники так шокированы? — Гарри всё ещё не понимал, из-за чего произошла вся эта суматоха.       Дафна встала и начала ходить взад-вперед.       — Многие тёмные волшебники прошлого были змееустами, Гарри. Он обычно ассоциируется с тёмной магией. Змееусты встречаются невероятно редко. Но Салазар Слизерин был знаменит тем, что разговаривал со змеями. Вот почему символом нашего факультета тоже является змея.       Теперь Гарри всё понял.       — Тогда вся школа теперь верит, что я…       — Именно, Гарри, что ты его потомок. Что ты его наследник. Что ты открыл Комнату…       — Но это не так! Судя по всему, ты тоже можешь разговаривать со змеями, так что я не настолько уникален!       Дафна задумчиво посмотрела на него.       — Я тоже этого не понимаю. Змееусты — невероятная редкость. Насколько я знаю, в моей семье никто не мог разговаривать со змеями. Тогда почему я могу понять, что ты сказал змее?       В этот момент она, казалось, сделала паузу, чтобы подумать, её руки играли с палочкой.       — Но… У меня есть идея… Мне просто нужно знать. — Она подняла палочку и произнесла: — Serpensortia!       Из кончика её палочки вылетела длинная чёрная змея и упала на пол. Дафна и Гарри уставились на змею, прежде чем Дафна прочистила горло.       — Э… змея, ты меня понимаешь?       Змея повернула голову к Дафне. Гарри услышал шипение змеи, но он также понял смысл этого шипения!       Как такое возможно?       — Да, госпожа. Я понимаю вас. И я повинуюсь. Что вы хотите от меня?       Гарри увидел, как у Дафны открылся рот! Значит, её догадка оказалась верной, она тоже была змееустом! Теперь он тоже хотел попробовать!       — Змея, меня ты тоже понимаешь? — взволнованно сказал Гарри.       Теперь змея повернула голову к Гарри. И снова он услышал змеиное шипение и понял его.       — Да, хозяин. Я тебя тоже понимаю. Чего ты хочешь?       Гарри обменялся взглядом с Дафной, увидев на её лице то же волнение, что и на своём.       Дафна заговорила снова:       — Пока что нам ничего не нужно. Спасибо за помощь, змея. — Взмахнув палочкой, змея исчезла.       Гарри тут же вскочил на ноги, взяв подругу за руки. Всё его тело дрожало.       — Дафна, это было невероятно! — Он начал громко смеяться.       Дафна, казалось, смотрела вдаль. Но потом она посмотрела на Гарри, и на её губах появилась лёгкая улыбка.       — Это было… очень странное чувство… Говорить со змеёй было нормально. Но в то же время это было как-то… тепло… но и как-то щекотно… Я не могу выразить это словами…       Гарри усмехнулся, глядя на Дафну, потому что у него возникла идея. — Знаешь, Даф, теперь мы можем говорить с тобой только на парселтанге. Наш собственный тайный язык, понимаешь?       Дафна вызывающе посмотрела на него и озорно улыбнулась.       — Тогда давай, попробуй!       Гарри посмотрел на Дафну и заговорил:       –Дафна, ты меня понимаешь?       Дафна бросила на него короткий взгляд, а затем разразилась таким смехом, что ей пришлось держаться за бока. Она ответила нарочито рокочущим голосом:       — Да, Гарри, я тебя понимаю! — Ей снова пришлось громко рассмеяться. В какой-то момент она успокоилась и просто смотрела на него с ухмылкой. Гарри всё это время ждал с терпеливой улыбкой на лице.       — Да, я поняла тебя, — сказала Дафна, всё ещё широко улыбаясь, — но ты говорил совершенно нормально. Человеческий язык.       Гарри уже понял это. Но это должно было как-то сработать, он просто знал это! Он попытался сосредоточиться. Теперь он смотрел прямо в глаза Дафны. Он попытался представить в своём воображении голубую змею. Точно такого же синего цвета, как глаза Дафны. Сделав глубокий вдох, он открыл рот.       — Дафна, ты меня понимаешь?       Ухмылка Дафны внезапно исчезла с её лица. Вместо этого она уставилась на него широко раскрытыми глазами. Она подошла к Гарри очень близко, положив правую руку ему на щеку. Гарри снова потерялся в её глубоких голубых глазах; он мог бы смотреть в них часами, но тут услышал шипящий голос Дафны.       — Да, Гарри, я тебя понимаю. — Должно быть, Дафна услышала, как она говорит на парселтанге, или же она поняла это по выражению лица Гарри, потому что Дафна засияла от радости, одарив Гарри той прекрасной, драгоценной улыбкой, которая так очаровала его.       — И спасибо тебе, Гарри, за то, что ты хотел спасти меня ранее, — сказала Дафна, прежде чем сократить расстояние между их губами и поцеловать его. Гарри почувствовал её мягкие губы на своих, и его охватило приятное тепло. Обняв подругу, он нежно ответил на поцелуй.       Когда они отдалились друг от друга, Гарри улыбнулся Дафне, и она ответила ему взаимностью. Они сидели на диване, держа друг друга за руки, и оба всё ещё были наэлектризованы предыдущим опытом.       Дафна заговорила первой.       — Но Гарри, пусть это пока останется нашим секретом. Чтобы никто больше не знал, что я могу понимать и говорить на змеином языке.       Это не так уж и плохо…       — …если враг не будет знать о твоих способностях, — закончил Гарри, смеясь. — Всё в порядке, Даф. Тогда только я стану следующим Тёмным Лордом в глазах всей школы, а твоё раскрытие как Тёмной Леди должно подождать.       — Ты станешь настоящим Слизеринцем, Гарри, — ответила Дафна, тоже смеясь.       — У меня хороший учитель.       Так они некоторое время сидели вместе на диване, наслаждаясь единением. Затишье перед бурей, ведь Гарри прекрасно понимал, что после сегодняшних откровений ближайшее будущее будет для него не самым приятным, ведь их одноклассники — тупые идиоты, как говорила Дафна.       Внезапно Гарри пришла в голову идея.       — Дафна, — задумчиво произнёс он.       — Хм, — ответила она, всё ещё прислонившись к нему, и её глаза удовлетворённо закрылись.       — Я тут подумал… если бы мы оба могли понимать змей и никто другой… и только мы могли бы слышать голос в кабинете Локхарта, а также на Хэллоуин…       Дафна резко села, на её лице появилось понимание.       — Тогда это могла быть змея, — закончила она его мысль. — Но… какая змея могла окаменить свох жертв, таких как миссис Норрис и Криви? Я не могу вспомнить ни одной. Может быть, нам стоит поискать в библиотеке… Но единственная опасная змея, которую я могу вспомнить в этом русле — это василиск. Но… но взгляд василиска убивает, он не заставляет окаменеть… И как василиск может перемещаться по замку так, чтобы никто не заметил?       — Так что, наверное, не василиск, — размышлял Гарри. — Но ты права, может быть, в библиотеке мы найдём что-нибудь ещё.       В какой-то момент Гарри и Дафна собрались возвращаться в свои общежития.       — Кстати, я кое-что вспомнил, — смеясь, сказал Гарри. — Про моего кузена и змею. Оглядываясь назад, я понимаю, что теперь всё это имеет гораздо больший смысл. Тебе понравится эта история…

***

      То, что соседи Гарри по комнате отреагировали на него полным молчанием и в остальном не обращали на него внимания, было даже приятно по сравнению с тем испугом, который проявили к нему остальные студенты на следующий день. Очевидно, почти все были уверены, что он — наследник Слизерина и открыл Тайную Комнату.       Всё стало ещё хуже, когда ещё двое были найдены окаменевшими. И кого же, кроме гриффиндорского домового призрака, оно поймало? Конечно же, студента Хаффлпаффа, которому, по словам всех учеников, Гарри угрожал накануне. Неужели судьбе было угодно подшутить над ним?       Так и вышло, что вечером профессор МакГонагалл подошла к Гарри и Дафне, которые пересекали вестибюль, возвращаясь в подземелья.       — Мистер Поттер, — обратилась она к Гарри, — не могли бы вы пройти со мной? Профессор Дамблдор хотел бы поговорить с вами.       Гарри, конечно же, сразу понял, что происходит.       — Но я не имею никакого отношения к окаменениям, — встревоженно ответил он. — Я был далеко от того места, где это произошло.       — Верно, профессор, — потрясённо сказала Дафна. — Мы всё время были вместе! Гарри ничего не сделал.       — И всё же, пожалуйста, пройдите со мной к директору, мистер Поттер, — спокойно ответила МакГонагалл.       — Тогда я тоже пойду! — Голос Дафны звучал твёрдо, но Гарри всё равно услышал лёгкую дрожь в её голосе. Он чувствовал, как она расстроена и обеспокоена.       — К сожалению, это невозможно, мисс Гринграсс. Директор хочет видеть только мистера Поттера.       Гарри увидел, как Дафна снова открыла рот для протеста, и решил вмешаться.       — Всё в порядке, Даф, — сказал он с лукавой улыбкой, чтобы немного успокоить ее. — Не могла бы ты пока позаботиться о моих школьных вещах? — С этими словами он протянул Дафне свою сумку.       На лице Дафны мелькнуло понимание. Гарри знал, что она знает, что в его сумке находится мантия-невидимка. Гарри попрощался с Дафной и последовал за профессором МакГонагалл.       Он готов был поспорить на любые деньги, что Дафна последовала за ними под его мантией-невидимкой. Он лишь надеялся, что у неё хватит ума не идти за ними в кабинет Дамблдора…       Пока они шли по замку, провожаемые многочисленными взглядами и ропотом, Гарри думал об окаменевших жертвах. По-настоящему ему было жаль только призрака Почти Безголового Ника, ведь он был очень добр к ним с Дафной, когда привёл их в класс МакГонагалл в их первый день в школе. Остальные жертвы были ему безразличны, но, конечно, он не хотел, чтобы они погибли. Он просто надеялся, что всё можно уладить, хотя и не представлял, как.       К сожалению, утренние поиски в библиотеке тоже не увенчались успехом.       Когда они дошли до горгульи, охраняющей вход на лестницу в кабинет Дамблдора, МакГонагалл повернулась к Гарри и как-то печально посмотрела на него.       — Гарри, — нерешительно произнесла она, и он заметил, что она впервые назвала его по имени. — Что бы там ни случилось, я верю, что ты не виновен. Будьте честны. Правда на вашей стороне. Тогда всё будет хорошо.       В горле у Гарри запершило.       — Спасибо, профессор, — пролепетал он.       МакГонагалл обернулась к горгулье и сказала: «Лимонные дольки». Горгулья очнулась и явила взору движущуюся лестницу, ведущую в кабинет Дамблдора.       Прежде чем подняться по винтовой лестнице, Гарри в последний раз оглянулся назад. На следующем углу он увидел Дафну, в руках которой дрожала его мантия. Она смотрела на него с опаской, но он знал, что, в отличие от их однокурсников, она боится не его, а за него. Он постарался вложить в выражение лица всю свою уверенность, хотя и не знал, так ли это на самом деле. Кивнув напоследок и пообещав, что скоро увидит её снова, он повернулся и позволил увести себя вверх по винтовой лестнице. МакГонагалл осталась позади, печально глядя ему вслед, а затем повернулась к Дафне…       Гарри поднялся наверх и вошёл в кабинет Дамблдора, но директора не было видно.       Зато феникс Фоукс сидел на золотом насесте рядом с письменным столом. Он выглядел больным и ощипанным, его глаза были тусклыми и красными, а из хвоста выпадали золотые перья. Гарри стало жаль Фоукса, чей день сожжения, должно быть, не за горами. Может быть, даже сегодня.       Гарри осторожно приблизился к фениксу, который издал задыхающийся звук.       — Спасибо, Фоукс, что был рядом с Дафной летом. Я в глубоком долгу перед тобой, — прошептал Гарри фениксу, протягивая руку, чтобы утешительно погладить его.       Когда Гарри прикоснулся к Фоуксу, его словно ударило молнией, отчего волосы встали дыбом. Затем перед его мысленным взором из ниоткуда возник образ прекрасной бледной женщины с волосами чернее чёрного и кроваво-красными глазами. Но как только образ появился, он исчез, и Гарри оказался в шаге от Фоукса, тяжело дыша. Что только что произошло? Он поднял голову и посмотрел прямо в тусклые золотистые глаза Фоука. Гарри показалось, что от феникса исходит страшная печаль и чувство глубокого сожаления. Чувства Фоукса? И кто была эта женщина?       Не успел Гарри собраться с мыслями, как Фоукс внезапно вспыхнул. Феникс, который тем временем превратился в огненный шар, издал громкий вопль, и на полу осталась лишь тлеющая кучка пепла. Значит, Гарри не ошибся, догадавшись, что сегодня день сожжения Фоукса.       Дверь кабинета открылась, и в комнату вошёл Дамблдор с серьёзным выражением лица. Его взгляд упал на Гарри и кучку пепла рядом с ним.       — Давно пора, — сказал Дамблдор. — Он уже несколько дней выглядит ужасно. Я говорил ему, чтобы он пошевеливался. — Когда Гарри ничего не ответил, Дамблдор продолжил. — Фоукс — феникс, ты же знаешь, Гарри. Фениксы сгорают, когда им приходит время умирать, и возрождаются из пепла. — Он указал на пепел, из которого высунул голову крошечный, сморщенный, новорождённый Фоукс.       — Я знаком с этой концепцией, — тихо сказал Гарри, заставив Дамблдора странно посмотреть на него.       Когда Дамблдор сел на свой высокий стул за письменным столом и посмотрел на Гарри своими пронзительными светло-голубыми глазами, Гарри вдруг вспомнил, для чего он здесь.       Он поспешно попытался использовать свои отрывочные знания по окклюменции, чтобы защитить свои мысли, даже если он не питал иллюзий по этому поводу. Если бы Дамблдор действительно хотел этого, он смог бы с лёгкостью проникнуть в его разум, подумал Гарри. По крайней мере, он надеялся, что тот заметит это, и Гарри сделал мысленную пометку избегать прямого зрительного контакта с Дамблдором.       Однако не успел Дамблдор произнести и слова, как дверь кабинета распахнулась, и в кабинет ворвалась Дафна, запыхавшаяся и с отчаянным взглядом.       Должно быть, она услышала пароль, понял Гарри.       — Гарри невиновен! — воскликнула Дафна. — Мы всё время были вместе. Это был не он! — Дамблдор пытался что-то сказать, но Дафна продолжала говорить с ним, хотя Гарри уже подошёл к ней и взял её дрожащие руки. — Вы не можете его исключить! Если…       — Мисс Гринграсс! — громким голосом перебил её Дамблдор. И поскольку Дафна на мгновение приостановилась, он невозмутимо продолжил. — Я не думаю, что Гарри нападал на этих людей.       Теперь оба ребёнка смотрели на него широко раскрытыми глазами.       — Вы не думаете, что это был я? — с надеждой повторил Гарри.       — Нет, Гарри, не думаю. Но я всё равно хочу поговорить с тобой. Мисс Гринграсс — или я могу называть вас Дафной? — пожалуйста, тоже присядьте. Я думаю, Гарри всё равно потом вам всё расскажет.       Гарри и Дафна сидели перед столом и с любопытством смотрели на директора, хотя оба избегали прямого зрительного контакта с ним. Гарри почувствовал, что Дафна уже немного успокоилась, хотя он всё ещё ощущал учащённое биение её сердца. Уверенный в себе, он сжал её руку.       — Как я уже сказал, Гарри, я не думаю, что за нападениями стоишь ты, — сказал Дамблдор. — Но я хочу спросить тебя, есть ли что-нибудь, что ты хотел бы мне рассказать? Что-нибудь, что ты заметил?       Гарри, конечно, подумал о нескольких вещах, но он не хотел рассказывать ни об одной из них. Разумеется, ничего из того, что он обсуждал и пережил с Дафной. И уж тем более он не хотел рассказывать о бесплотном голосе, который слышали только он и Дафна, теперь, когда вся школа считала его наследником Салазара Слизерина.       — Нет, — ответил Гарри, — я ничего не заметил, директор…       Дамблдор посмотрел на него долгим взглядом, а затем громко вздохнул.       В этот момент Дафна, видимо, решила присоединиться к разговору.       — Профессор, — сказала она спокойным голосом, резко контрастировавшим с тем, как взволнованно она ворвалась в кабинет до этого. — Но у нас есть ещё несколько вопросов.       До сих пор никто из наших преподавателей не хотел на них отвечать, но, возможно, вы сможете нам помочь. Как погибла ученица Миртл Элизабет Уоррен почти пятьдесят лет назад, и кто в этой связи был тем учеником, которого выгнали из школы?       Гарри усмехнулся, глядя на подругу. Это была та самая Дафна, которую он знал и которая ему так нравилась. Всегда жаждущая собрать новую полезную информацию.       Дамблдор откинулся в кресле и впервые показался Гарри похожим на старика, которым он и должен был быть. Они терпеливо ждали, пока Дамблдор, видимо, соберётся с мыслями.       — Я вижу, вы оба хорошо поработали над исследованиями, — сказал он так тихо, что Гарри пришлось приложить усилия, чтобы понять его.       — Это не совсем секреты, — ответила Дафна. — Есть газетные статьи. По крайней мере, о смерти ученицы и об исключении ученика, виновного в этом. Но остальные подробности отсутствуют.       — Да… и даже не это… — Дамблдор сделал паузу, а затем продолжил. — Миртл была студенткой Рейвенкло. Очень умная и талантливая, хотя и полная сомнений в себе… Однажды её нашли мёртвой на унитазе. Внешне совершенно без повреждений…       Туалет? Её нашли на унитазе? И тут Гарри понял!       — Это же призрак девушки! В туалете для девочек на втором этаже! — взволнованно сказал он. Это было совсем рядом с местом преступления на Хэллоуин. Это не может быть совпадением! Тут он почувствовал, как Дафна сжала его руку.       Дамблдор посмотрел на него.       — Я вижу, ты был очень старательным…       — Просто чтобы доказать, что мы не имеем к этому никакого отношения, — ответила Дафна. — Даже если вся школа будет подозревать Гарри… А что касается моего второго вопроса: Кто был тот ученик, которого за это выгнали из школы? И почему его не отправили в Азкабан?       Дамблдор вздохнул.       — Прежде чем я отвечу на этот вопрос, напомните себе, что не всё так, как может показаться на первый взгляд… Вы знаете этого ученика. Это был Хагрид.       — Хагрид?! — ошеломлённо воскликнул Гарри.       — Да, Хагрида тогда выгнали из школы.       — Но это не может быть правдой. Хагрид никогда бы не…       — Нет, Гарри, я тоже не думал, что Хагрид стоит за смертью Миртл. И до сих пор так не думаю. К тому же не было никаких веских доказательств. Поэтому он и не попал в Азкабан.       — Тогда почему вообще Хагрид? — растерянно спросила Дафна.       — Хагрид прятал в замке молодого Акромантула, — ответил Дамблдор. — Это была его погибель. Весь волшебный мир искал виновного. А потом Хагрида сделали козлом отпущения. Но после смерти Миртл нападения действительно прекратились. Комната была закрыта…       — Что вы знаете о Тайной Комнате, профессор? — с надеждой спросил Гарри.       Дамблдор устало посмотрел на него.       — Боюсь, что не больше, чем вы двое должны были узнать к этому времени… Уже поздно, а я старый человек и нуждаюсь во сне. Поэтому у меня к вам обоим только одна просьба: будьте осторожны. Не делайте ничего такого, о чём вы могли бы потом пожалеть. И, пожалуйста, простите своих одноклассников за их нынешнее поведение. Они напуганы. В какой-то момент они снова станут мудрее.       Он не стал бы на это рассчитывать, подумал Гарри.       — Будем, — ответила Дафна за них обоих, хотя Гарри и предполагал, что она думает точно так же, как и он.       — Тогда я желаю вам обоим спокойной ночи, — сказал Дамблдор, и по взмаху его палочки дверь на винтовую лестницу со скрипом открылась. Это был безошибочный знак того, что они оба свободны.       Гарри и Дафна попрощались с Дамблдором. Но прежде чем шагнуть за дверь, они в последний раз взглянули на Фоукса, который по-прежнему выглядел довольно несчастным.       Гарри снова благодарно кивнул, но в глазах феникса по-прежнему читалась глубокая печаль.       Когда Гарри и Дафна вернулись в подземелья, они ещё раз проанализировали свой разговор с Дамблдором.       — Я не думаю, что Дамблдор рассказал нам всё, что знает, — задумчиво произнесла Дафна.       — Я тоже так не думаю, — ответил Гарри. — Как ты думаешь, что нам теперь делать?       — Мы должны снова поговорить с призраком, я имею в виду Миртл. Может быть, она ещё что-то помнит. Я вот думаю, не стоит ли нам поговорить и с Хагридом…       — Не думаю. Кажется, он пока не хочет говорить с нами об этом. Так что давай подождём, пока он сам не будет готов об этом рассказать.       Затем он потащил Дафну в тёмный боковой коридор, где их никто не мог увидеть, и наклонился к её уху так, чтобы только она могла его слышать. Представив перед своим внутренним взором извивающуюся голубую змею, он заговорил на парселтанге:       — И спасибо тебе, Дафна, за то, что ты хотела спасти меня ранее. — С этими словами он поднял её голову и поцеловал свою подругу. Теперь, в этом месте, с запахом подсолнухов, апельсинов и Дафны, и ощущением её мягких губ на своих, он был уверен, что всё будет хорошо. Вместе они смогут сделать всё, что угодно.

***

      И действительно, на следующий день Гарри и Дафна снова попытались побеседовать с Миртл, но, видимо, она всё ещё чувствовала обиду от их последнего общения и поэтому отказалась даже разговаривать с ними. В результате их попытки получить дополнительную информацию вновь оказались безуспешными.       Напряжённая до этого атмосфера в замке превратилась в открытую панику из-за нового двойного нападения. Все ученики и даже некоторые преподаватели избегали Гарри, когда встречали его, словно он был монстром, который мог напасть на них в любой момент.       Куда бы он ни шёл, они громко перешёптывались и показывали на него пальцем. Если бы не Дафна, которая каждый раз удерживала его, он бы уже давно сошёл с ума и, возможно, причинил бы кому-нибудь вред. Так что, наверное, хорошо, что Дафна продолжала его успокаивать, даже если она тоже становилась всё более раздражительной…       Хорошо также, что кроме Дафны были и другие люди, которые продолжали относиться к нему нормально. Для начала — Хагрид, с которым они по-прежнему любили время от времени встречаться за чаепитием. Даже если они действительно не говорили с ним о том, что узнали. МакГонагалл и Флитвик тоже вели себя так, словно с ним всё в порядке. Регулярные занятия с ними давали Гарри столь необходимое ощущение стабильности и нормальности.       За всем этим Гарри почти забыл о том, что Дафна хотела вернуться к родителям на Рождество. Но только почти. Чем ближе был день её отъезда, тем больше он нервничал. Ему было страшно за Дафну, но он опасался снова поднимать этот вопрос. Воспоминания об их предыдущем споре на эту тему были ещё слишком свежи…       Вместо этого он сосредоточился на постоянных тренировках с Дафной в Выручай-комнате. Они тренировали все заклинания и проклятия, которые могли пригодиться. Когда Дафна попросила его одолжить ей на Рождество плащ-невидимку, он немедленно выполнил её просьбу. Он был готов на всё, лишь бы увеличить вероятность того, что в следующем году она вернётся к нему в целости и сохранности…       Когда в канун Рождества они стояли на платформе Хогсмида вместе с почти всеми остальными учениками, он трепетно обнял её, не желая отпускать. Дафна ответила на его объятие, тоже дрожа, и Гарри подумал, не боится ли она так же, как и он.       Однако в какой-то момент Дафне пришло время садиться в ожидающий её поезд. С неохотой они расстались. В последний раз взглянув на него своими прекрасными льдисто-голубыми глазами, в которых Гарри так часто терялся, она повернулась и скрылась в поезде, который вскоре тронулся.       Гарри долго смотрел вслед поезду, пока тот не исчез из виду на горизонте. Он зажмурился, не в силах отделаться от жуткого страха, что это мог быть последний раз, когда он видел свою подругу…       Поэтому он был крайне раздражён, когда вечером в общей комнате Слизерина рядом с ним сели Крэбб и Гойл, явно желая завязать с ним разговор. О чём думали эти тупые задницы? Почему он должен хотеть поговорить именно с ними? Гарри просто направил на них свою палочку и дал им поблевать слизняками, после чего выскочил вон.       Следующей ночью Гарри всё ещё чувствовал связь с Дафной в своих снах, даже если на короткое мгновение ощущал ужасную боль. Однако в последующие несколько ночей их совместные сны внезапно прекратились. Если он концентрировался только на ней и напрягал все свои ментальные чувства, то мог ощутить, что Дафна жива, но в остальном он ничего не чувствовал. Даже в своих снах, которые теперь были лишь кошмарами. И Дафна также не прислала ему сообщение, как обещала, о том, что её план сработал. Всё это заставляло Гарри чувствовать себя всё более несчастным с каждым днём. Что случилось с Дафной? Всё ли с ней в порядке?

***

      Канун Рождества. Гринграсс Манор.       Дафна осторожно кралась по дому, чтобы её не услышали, хотя в доме было не так много людей, которые могли её услышать: только родители и сестра Астория. Её отец убил последнего домового эльфа во время истерики, когда ей было шесть лет.       Она до сих пор чувствовала боль от своего вчерашнего «приветствия». В тот момент ей хотелось избавиться от родителей, но она стиснула зубы и не стала сопротивляться. Она столько раз пережила это, что ещё один раз не будет иметь значения, убеждала она себя. Однако она понимала, что если сегодня ей не удастся привести свой план в действие или он провалится, то она не переживёт рождественские каникулы. За прошедшее лето её родители стали ещё более безжалостными и жестокими, и казалось, что они продолжат в том же духе. На её дружбу с Гарри они отвечали лютой ненавистью и пылающим гневом.       Мысль о Гарри вызывала у Дафны тёплые чувства, как часто бывало в прошлом. Для неё Гарри был гораздо больше, чем просто друг. Он был её партнёром, её якорем, единственной причиной, по которой она не сошла с ума давным-давно. Или не поставила крест на своей жизни. Признаться, во время их глупой ссоры несколько недель назад она кричала ему, что может предложить ей эта жизнь, но втайне она уже знала ответ.       В глубине души она предавалась детским мечтам, полным наивности и глупости. Она мечтала о счастливой жизни, свободной от всех ограничений и жестокости, которые определяли её жизнь до сих пор. Она мечтала о любви, которой никогда не испытывала. И она мечтала о семье, которой у неё никогда не было. О семье, которую она могла бы любить и которая любила бы её. Ведь её родители не были такой семьёй. Должно быть, родители Гарри были другими. Если всё, что она слышала, было правдой, то мать Гарри пожертвовала собой ради сына! Ради Гарри. Эта мысль согрела её сердце. За это она будет вечно благодарна Лили Поттер.       Без Гарри она давно бы сдалась в этом аду жизни. Но Гарри дал ей то, ради чего стоит мечтать. То, за что стоит бороться. И она будет бороться! О да! Ни её родители, ни глупые одноклассники, ни эта проклятая Комната с этим чёртовым чудовищем ничего не смогут с этим сделать. И уж точно ни ублюдки Пожиратели смерти, ни даже сам Тёмный Лорд, если он всё ещё где-то там. Она будет бороться за своё будущее с Гарри. За свою семью! Все остальные на этой проклятой планете могут погибнуть, даже если Гарри время от времени будет напоминать о глупых, благородных гриффиндорских добродетелях своих родителей.       Дафна тоже невероятно нервничала, её дрожащие пальцы играли с короткой, толстой палочкой, которую Гарри подарил ей перед летом. Он сказал ей, что если она больше не может сдерживаться и ей приходится делать выбор, то она всегда должна выбирать сама. И что он предпочёл бы, чтобы она не пользовалась своей палочкой. Этот момент так много значил для неё и в то же время так много открыл. Гарри действительно был её партнёром! Он знал, что ей нужно сделать, чтобы стать свободной и счастливой, и не пытался её остановить. Он даже позволил ей применить на себе Проклятие Империуса. Он доверял ей! Дафна решила никогда не предавать его доверие, абсолютно никогда!       Дафна знала, что любит Гарри. Не было смысла убеждать себя в обратном. Она любила его! При этой мысли Дафна вновь почувствовала, как приятное тепло разливается по телу, придавая ей сил и уверенности. Её план сработает, он должен сработать! И тогда она сможет вернуться к Гарри, и ничто и никогда больше не сможет разлучить их!       Дафна дошла до прихожей. Через окно она увидела Асторию, которая в одиночестве сидела под деревом и смотрела вдаль. На долю секунды Дафна почувствовала себя виноватой, но на смену этому чувству пришло облегчение. То, что Астории там не будет, значительно упростит ситуацию.       Она знала, что её мать всё ещё спит в своей постели. Она никогда не просыпалась так рано утром. А её отец, вероятно, дрыхнет в одном из кресел в гостиной. Он напивался почти каждую ночь, пытаясь убежать от собственной жалкой жизни. Дафне был просто отвратителен этот человек. Она знала, что сначала нужно разобраться с ним, ведь он был более злым, непредсказуемым и сильным из её родителей.       Она осторожно прокралась в гостиную. В камине ещё тлело несколько поленьев. В одном из кресел сидел её отец, а на полу вокруг него валялось несколько пустых бутылок. Она не могла понять, спит ли он ещё, потому что он сидел спиной к входу, а значит, и к Дафне.       С колотящимся сердцем Дафна сжала в руках толстую палочку и направила её на отца. Сейчас или никогда!       — Imperio       Внезапно Дафна почувствовала себя так, словно налетела на каменную стену. Перед глазами появились кровавые прожилки. Это должен был быть её отец, который сопротивлялся ей! Ощущения были похожи на те, что она испытывала с Гарри, только гораздо более интенсивные. Она почувствовала, что из носа начинает идти кровь.       «Давай, Дафна! Устрой ему ад!»       Она пыталась собрать всю свою силу духа и сломить защиту отца, правой рукой сжимая палочку с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Постепенно Дафна почувствовала, как оттесняет отца назад. Сердце её бешено колотилось, а с лица капал пот. С огромным трудом, преодолевая каждый шаг, Дафна обошла кресло и теперь смотрела в искажённое яростью лицо отца. Его глаза были широко раскрыты, зубы стиснуты, а руки вцепились в подлокотники. У его рта образовалась белая пена. Дафна направила палочку между двумя его полными ненависти глазами.       «Ты сделаешь то, что я тебе скажу!»       Её отец приподнялся в кресле, заставив Дафну крепче сжать палочку.       «Ты сделаешь то, что я тебе скажу!»       Отец снова попытался подняться, но был отброшен назад, и у его рта образовалась пена. Скрипя зубами, он выплюнул, переполненный ненавистью:       — Я… должен был… убить тебя… немедленно… уродка…       Дафна почувствовала, как по щеке потекла одинокая слеза.       — Значит, мы оба разочаровались друг в друге, отец, — спокойно сказала она.       — Я НЕ ТВОЙ ОТЕЦ! — закричал Морфеус Гринграсс, который теперь дрожал всем телом. Однако глаза его по-прежнему сверкали, как у настоящего чудовища. Они были полны ненависти и презрения, направленных прямо на Дафну.       — Что ты имеешь в виду?! — Сердце Дафны колотилось так громко и быстро, что ей казалось, будто оно в любой момент выскочит из груди.       — Твоя… твоя грязная шлюха-мать… АААА! — Внезапно все его конечности свело судорогой. И после последнего вздоха тело Морфея Гринграсса безвольно упало в кресло, глаза его стали совершенно тусклыми и пустыми. Из уголка рта потекли слюни. Она сломила его. Наконец-то.       Дафна подошла ближе, продолжая направлять палочку между глаз мужчины, который отказался от всякого сопротивления. Ей казалось, что её сейчас вырвет, но она просто обязана была узнать, что он имел в виду! Дафна сглотнула… а затем отдала приказ, который должен был всё изменить.       — Расскажи мне правду!