В̷ р̷у̷к̷а̷х̷ п̷а̷л̷а̷ч̷а̷

      Блондинка медленно хлопала глазами, смотря в идентичные своим.       — Акеми, ты что тут делаешь? — Акико трясла сестру, пытаясь привести в чувства, — Что с тобой? Тебе плохо? Ответь! Акеми легко улыбалась, смотря на сестру.       — Не молчи! С кем ты пришла сюда?!       — Со мной, — словно гром среди ясного неба отозвался голос позади брюнетки. Акико повернулась, всё ещё держа за плечи сестру.       — Господин Харучьë? Я… Я не понимаю.       — Отошла, — шикнул розоволосый мужчина. Акико посмотрела на Санзу, а затем через его плечо, где стоял Майки, смотря точно ей в глаза. Девушка не смела перечить, и отпустила сестру, что едва не упала. Харучьë взял за талию Акеми, оставив смачный вкусный поцелуй. Акико покрылась мурашками, такими, от которых, казалось, тело осыпало крошкой битого стекла, болезненно вонзающейся в кожу, дыхание участилось, появился страх, тот самый животный страх, но не за себя, а за свою близняшку.       — Иди сюда, дорогая, — протянул руку Майки. Акико ещё раз взглянула на сестру, что расплылась в руках Харучьë желейной массой, а потом на самого мужчину, что страшно оскалился, смотря в её напуганные глаза.       — Подойди, ко мне, Акико, — монотонно произнёс Сано, который всё ещё держал навесу руку. Брюнетка переключила взгляд на Манджиро и кивнула, обходя пару, она вложила кисть в ладонь молодого мужчины и крайний раз взглянула на сестру, что опьянëнно улыбалась, убирая розовые пряди волос с лица Санзу.       — Пошли, — донëсся до уха шёпот. Акико нервно выдохнула, идя следом за Майки, что обхватил её талию. Харучьë ухмыльнулся, крепче прижимая Акеми, и потянул её в сторону стола, где пару минут назад закончилась партия в покер. Когда они подошли, Коконой довольно пересчитывал крупную пачку купюр, смотря с ехидной улыбкой на проигравших.       — Не хватает 448575 йен, — поднял свои лисьи глаза Хаджиме на Санзу. Номер два Бонтен, не разрывая поцелуя с блондинкой, ответил, но не коллеге, а уже оппонентам в игре.       — Если завтра не будет бабок…       — Отрубишь нам головы как Кеншо? — отозвался Киëмаро с игривой усмешкой. Харучьë улыбнулся в губы девушке, и посмотрел в сторону собеседника.       — Нет, я придумываю что-то более интересное, — приподнял с вызовом брови розоволосый.       — Бабки будут, за это можешь не переживать, — вставая, ответил Китонбо, — Нам проблемы с Бонтен не нужны.       — Вот и славно, — хлопнул в ладоши Коконой, сложив часть купюр себе в портмоне, а оставшуюся отдал Харучьë.       — Охуенно поиграли, через неделю снова соберёмся? — треся пачкой денег, спросил Санзу.       — С тобой играть — потом хуй с солью буду доедать, — ответил Китонбо, идя в сторону выхода. Розоволосый хмыкнул, смотря на спины уходящих мужчин. Сев на диван, он засунул купюры в карман брюк и потянул за собой девушку. Акеми села на колени Харучьë, уткнувшись носом в его шею, стала медленно дышать, от чего копна мурашек побежала по коже. Мужчина без каких-либо стеснений залезал под платье, скользя шершавыми пальцами по бедру, слыша, как блондинка чаще дышит от этого прикосновения.       — Лисичка хочет, чтобы мои пальцы коснулись выше? — ведя рукой всё глубже, шептал Харучьë. Акеми тихо простонала, явно дав на это согласие. Санзу зарылся носом в её волосы, найдя им ухо девушки, опаляя раковину горячим дыханием.       — Пойдём в машину, детка, — оттянув мочку уха зубами, выдохнул розоволосый, — Я тебя хорошенько потрахаю, — сжав её бëдра, мужчина с вызовом толкнулся. Блондинка встала, и, развернувшись к Харучьë, протянула тонкую руку, улыбнувшись, он схватился за неё. Встав, пара направилась на выход из зала. Уже в лифте, Санзу, словно сорвался с цепи, прижимая Саито к зеркалу, животно и страстно целуя её губы, пока руки пробирались под длинную ткань платья. Они оба резко дышали, готовые сделать это прямо сейчас, поскольку ждать уже не было сил. Мужчина кусал шею там, где светились уже фиолетовые засосы, оставляя поверх них новые опечатки. Девушка стонала, когда Харучьë коснулся между складок кончиками пальцев, надавливая на клитор, двигая по нему в круговых движениях. Возбуждённые стоны заводили розоволосого до предела, он в бешенном ритме стал поднимать платье Акеми, и, подхватив за ягодицы, закинул её ноги на свою талию, снова впечатывая в зеркало лифта. Санзу тяжело дышал, вылизывая и кусая шею девушки, член остро реагировал на это, и мужчина на автомате стал толкаться возбуждением в промежность. Двери лифта открылись, Харучьë накрыл губы блондинки, и, неразрывая поцелуй, понёс её к машине. Подойдя к автомобилю, мужчина одной рукой стал искать ключи в кармане брюк, и, найдя, отключил сигнализацию. Санзу вдавил девушку в металл, оставляя поцелуи на зоне декольте, спускаясь губами между груди, Акеми сжимала волосы на затылке мужчины, всхлипывая от растекающегося тепла внизу. Открыв дверь, Харучьë затолкнул блондинку на заднее сиденье, забираясь на неё сверху, в порыве страсти он задирал её платье, а девушка пыталась расстегнуть ремень, что тяжело поддавался. Санзу откинул женские руки, самостоятельно освободив бляшку с петель и стянув брюки, мужчина схватил Акеми за бёдра и резко вошёл. Харучьë абсолютно не волновало, что дверь машины открыта, и все выходящие из здания люди ненароком наблюдали за капошением пары на заднем сиденье автомобиля, сейчас он хотел трахаться, жёстко и без каких-либо ласк. Он грубо входил в девушку, до конца вбиваясь в мокрые упругие мышцы, что с каждым толчком сжимали его внутри, Саито сжимала кожу сиденья, стучась головой об дверь позади. По лбу Санзу текли капли пота от напора, с которым от входил, Акеми громко вхлипывала, слëзы скапливались в голубых глазах, стекая по щекам, пока она сама едва не падала в бездну страсти. Девушка мало что понимала, поскольку доза до сих пор дурманила разум, словно находишься вне реальности, где есть только она и её главный розоволосый страх. Блондинка моментами проваливалась в пропасть, а затем снова стонала от чувства наполненности внутри, сжимаясь вокруг члена и крича от напора, что излился в неё. Тяжело выдохнув, Санзу схватился за её дрожащие колени, приподнимаясь. Поправившись, он вышел на улицу, хлопнув дверью. Нащупав в кармане брюк пачку с сигаретами, Харучьë прикурил, выпуская дым наверх, он прикрыл глаза, жадно вдыхая прохладный воздух. Мужчина погружался в шум улицы, дыхание стало нормализоваться, а сам он немного успокоился. Телефон стал издавать вибрацию, Санзу зажал сигарету в зубах, вытаскивая мобильный, где высветился номер старшего Хайтани.       — Слушаю, — затянувшись, ответил на звонок Харучьë.       — Фламинго, подъезжай к нам клуб, — послышался гул музыки и смешки девушек по ту сторону телефонной трубки.       — Ещё раз назовёшь меня так...       — Я шучу, что за угрозы? — перебил его Хайтани.       — Крайнее время ты дохуя шутишь, сучонок.       — Да ладно тебе, Санзу, — на веселе сказал Ран, — Хорошо повеселимся.       — Так и скажи, что мечтаешь, как мой член глубоко зайдёт в твой зад.       — Каждый раз удивляюсь, какой ты сказочный долбаёб. Харучьë шумно хмыкнул в трубку, снова затянувшись никотином.       — Так что, приедешь? Мужчина выкинул сигарету, присаживаясь на водительское сиденье, повернувшись, он заметил сладко спящую девушку и стал долго смотреть на неё, сканируя каждый участок лица.       — Ну? Ответ будет? — выбил из раздумий голос Рана.       — Я приеду, — всё ещё смотря на лицо Акеми, ответил розоволосый.       — Ждём. Скинув трубку, Харучьë переключил взгляд на лобовое стекло, заводя автомобиль.

***

      — Когда ты уже разведёшься со своим задохликом? — целуя в плечо Акико, спросил Майки.       — Я не могу, — ответила девушка, согнувшись в постели и поджав ноги к груди.       — Я могу его прикончить, чтобы ты быстрее приняла решение. Акико сглотнула, смотря перед собой. Она любила мужа, каким бы он не был, любила просто так, не за что, Манджиро — проводник в беззаботную жизнь, но любви к нему она не чувствовала, абсолютно никаких чувств, только финансовая выгода. Сейчас девушка уже не думала о себе, а только о сестре, которая тоже ввязалась в эту яму, она не знала как вылезти ей самой, что тут говорить о Акеми. Миллион мыслей крутились в голове, Акико не предполагала, чем обернётся её связь с главой Бонтен, но точно была уверена, что отношения Харучьë и Акеми приведут к печальному исходу.       — Малыш, иди ко мне, — коснулись голых плеч холодные тонкие пальцы, а губы Майки прижались к шее брюнетки.

***

      Санзу приехал к клубу, который принадлежал братьям Хайтани. Клубом его не назовешь, скорее это стриптиз-бар, нежели место для развлечения молодёжи. Он припарковал машину, ещё раз взглянув на спящую девушку в зеркало заднего вида. Мужчина вышел, поставив двери на блокировку, и направился в здание, где охрана сразу же пустила гостя. Харучьë встретила девушка в экстравагантном наряде, провожая за стол. Подойдя, розоволосый сразу обратил внимание на обстановку: полуголые девушки, висевшие на братьях, клубы ароматного дыма сигар, выпивка и сами Хайтани, уже накиданные с расстëгнутыми рубашками, что открывали вид на фирменные татуировки. Ран с радостью купался в женском внимании, прижимая талии девушек к себе, Риндо в этот момент откинулся на спинку дивана, куря сигару. Санзу без зазрения совести упал рядом с Риндо, на что тот поднял голову.       — О, привет, — засунув сигару в рот, протянул руку младший Хайтани. Харучьë пожал руку Риндо, переключая взгляд на его брата.       — Развлекаетесь?       — Только Ран, я вообще домой хочу уже свалить.       — И оставить меня одного с этим пидорком? Риндо рассмеялся, подавая бокал с виски Харучьë. Розоволосый отпил, поставив алкоголь на стол.       — Как прошла партия?       — Всё как всегда. Победой Бонтен.       — Красавчик. Глава снова был с Акико?       — Да.       — Интересно, Майки настолько прикалывает мутить с замужней бабой?       — Тебе-то что? — прошипел Санзу, закуривая сигарету.       — Я просто не понимаю, чем она его так зацепила? Ещё и клинику ей построил. Харучьë не ответил, смотря на Рана, и наконец-то, старший заметил его, отбиваясь от назойливого внимания девушек.       — О, начальник приехал. Малышка, позови ему одну из ваших, нужно задобрить нашего мясника, — хлопая по заднице одну из девушек, сказал Ран. Девица встала, направляясь в глубь ярких стробоскопов, поглядывая на розоволосого мужчину. Ран прикурил, вторая девушка села на его колени, зачëсывая волосы старшего Хайтани назад, мужчина прикрыл от удовольствия глаза, сжимая её талию.       — Неужели тебя стали возбуждать тëлки, а не мужики, — рассмеялся Харучьë, отпив виски.       — Иди нахуй, — ответил Ран, поглаживая открытые бёдра девушки, когда её губы целовали шею.       — Скучно у вас как-то. Знал бы, нихуя не приехал бы, — сказал Санзу, допив до конца алкоголь, взял с пепельницы всё ещё дымящуюся сигарету.       — Сейчас подойдёт девочка и развеселит тебя. После этих слов, пришли две девушки, одна опустилась к старшему Хайтани, а вторая, в кружевном чëрном боди, села рядом с Харучьë, опустив свою ладонь на его бедро.       — На колени, — приказал розоволосый. Девушка взглянула на профиль Санзу, а затем на Рана, на что тот ответил, хлопнув глазами. Она улыбнулась и стала опускаться, устраиваясь между широко разведённых ног мужчины. Руки коснулись ремня, освобождая его с петель, и, опустив молнию, девушка подняла глаза. Харучьë опустил взгляд вниз, встречаясь с глубокими карими.       — Продолжай. Я люблю глубоко, шлюшка, — улыбнулся мужчина, расстягивая на уголках губ шрамы. Девушка сглотнула волнение, опуская нижнее бельё Санзу.       — Прости, лисичка, я не клялся тебе в любви и верности, — прошептал розоволосый, смотря перед собой, крепко сжимая волосы девушки.