Девушка в красном

Книга о счастье состояла бы из одной страницы. О грусти можно писать бесконечно...

Януш Леон Вишневский

      Прошла неделя. Лилит и Деймон перестали ссориться, как кошка с собакой, но напряжение между ними все еще витало. Кстати, ее вернули в команду по спасению Елены. Видимо, Деймон наконец-то взвесил все и осознал очевидное: если Джереми, который не просто в курсе событий, а участвует во многих из них, никого не смущает, то Лилит, которая так или иначе связана с этой компанией, тоже должна хотя бы знать, что происходит. Логично? Более чем. Что насчет Жерарда Делон? Она все еще раздумывала, что с ним делать. Он был в Мистик Фоллс. Проездом? Возможно. Она точно не знала. В этом городе жили ее друзья-вампиры, а Жерард мог представлять угрозу. Но как минимум, нужно было понять: он действительно охотник? И если да, то какой? Может, он, как ее папа, отказался от охоты? А может, это просто нелепое совпадение? Вдруг он лишь однофамилец и не имеет никакого отношения к семье Делон? Такое ведь бывает… Честно говоря, Лилит не раз посещала мысль не заморачиваться и просто убить его. Без проверки биографии и выяснения деталей. После всего, что произошло во Франции, ее восприятие добра и зла дало серьезную трещину. Но кто бы после таких событий не потерял ориентиры? Кто остался бы прежним после того, через что прошла она? Да, Лилит была сильной. Определенно сильной. Но даже она понимала, что одной ногой уже стояла на светлой дороге, а другой — по щиколотку увязла в темной.       Пробираясь через заброшенный дом, они внимательно осматривали его, каждый погруженный в свои мысли. Тишина вокруг была давящей, воздух — застоявшимся, пропитанным временем и чем-то неуловимо тревожным. Деймон двинулся к последней комнате, шагнул внутрь… И внезапно застыл. Он попытался поднять руку, но не смог — словно его тело перестало ему подчиняться.       — Если это твой способ повеселиться, Бонни, то… — протянул он, уголки губ дрогнули в попытке ухмылки, но вышло так себе. — Не смешно. Совершенно не смешно. Лилит и Джереми синхронно повернулись и уставились на ведьму.       — Я не знаю, что с ним, — сказала Бонни. — Я ничего не делала, правда. Кроме того, что просто стою здесь.       — Отлично, — процедил Дэймон. — Потому что я, кажется, перестал функционировать. Он почувствовал жгучую боль. Кожу беспощадно пекло, оставляя красные рубцы. Лилит тут же рванулась к нему, но через мгновение сама застыла на месте.       — Бонни, это абсолютно не смешно, — произнесла Лилит. — Я тоже не могу двигаться.       — Может, вместо того чтобы стоять тут столбом, ты все-таки что-нибудь сделаешь? — спросил Деймон.       — Может, ведьмы просто не в восторге от твоего присутствия? — предположила Бонни, скрестив руки на груди.        — Кто бы сомневался, — фыркнул он. Но тут же стало ясно, что проблема была не только в Деймоне — Лилит тоже болезненно зашипела. Собрав силы, они сделали резкий шаг назад. Как только они отступили, боль тоже отступила в ответ.       — Значит, это то самое место, — задумчиво пробормотал Джереми. — Энергия места, пропитанного смертью сотен ведьм…       — Я подожду снаружи, — бросил Сальваторе, направляясь к выходу. Лилит, в отличие от него, уходить не собиралась. Ей было чертовски любопытно, что же скрывается дальше в этом доме. Когда Бонни и Джереми без проблем прошли дальше, она, разумеется, пошла следом. Но стоило ей лишь переступить порог, как невидимая сила отбросила ее назад с такой мощью, что в следующий момент она уже летела через холл и оказалась на улице. К счастью, у Деймона были отличные рефлексы — он ловко подхватил ее, прежде чем она успела проверить на прочность землю лицом.       — Да пошла ты, Эмили, — процедил Деймон, ставя Лилит на ноги. — А ты чем им не угодила?                — Видимо, лицом не вышла, — буркнула она, пытаясь пошутить, но ее голос выдавал, что веселья в этом было ноль.

***

      Утро выдалось теплым и ясным. Солнце уже поднялось достаточно высоко, заливая улицы мягким светом, а в воздухе витал запах свежей травы и цветущих деревьев. Молодая зеленая трава пестрила обочины, а редкие лужи, оставшиеся после ночного дождя, игриво искрились под первыми по-настоящему теплыми лучами. Лилит шагала в сторону школы, слегка прищурившись от яркого света. На ней были черные узкие джинсы, легкая куртка и кеды, а на губах слегка блестела прозрачная помада. День обещал быть обычным — хотя, зная ее жизнь, это было маловероятно.       — Привет, Бо… — осеклась Лилит, нахмурившись. Бонни прошла мимо, будто даже не слышала ее. Ни взгляда, ни кивка, ни малейшего признака, что она вообще заметила ее. Дальше — хуже. На уроках Кэролайн смотрела сквозь нее, Джереми даже не попытался заговорить, а Елена, проходя мимо, чуть ли не намеренно отвернулась. Казалось, Лилит и не существовала вовсе. На каком-то этапе она всерьез начала думать, что, возможно, ее место в этом мире уже заняло что-то другое. Призрак, к примеру. Может, она случайно сдохла где-то по пути и теперь бродит между мирами, пытаясь понять, почему все ее друзья ведут себя, как полные идиоты. Последний звонок выдернул ее из размышлений. Пока она складывала учебники в рюкзак, вся троица уже успела разбежаться. Лилит выскочила следом и быстро догнала Бонни у парковки.       — Эй! — схватила ее за руку Лилит, заставив остановиться. — Что, черт возьми, происходит? Бонни резко выдернула руку, ее взгляд стал таким ошарашенным, что Лилит на мгновение задумалась, не причинила ли она ей боль.       — Держись от меня подальше. От всех нас, — отрезала она, ступив к машине.       — А, понятно, — усмехнулась Лилит. — Я видела это в фильмах. Розыгрыш, да? Все вы такие обиженные, а дома — сюрприз! Шарики, конфетти… — продолжала она, не сводя взгляда с нее. — Если это так, подмигни, а то выглядит как-то… Ну, перебор, не находишь?       — Перебор? — обернулась Бонни. — Вчера ведьмы не пустили тебя и Деймона в тот дом. Помнишь? Духи сказали, что ты опасна. И, знаешь, почитав о тебе дома, я в этом убедилась. Лилит моргнула. Ну да, конечно. Духи что-то там нашептали, и теперь ее записали в категорию «потенциальных угроз человечеству». Чудесно. Все как всегда — нихрена не понятно.       — Чего, блин?! — спросила она. — Ты вообще слышишь, что несешь?       — Ты. Ты сифон, Лилит, — буквально выплюнула эти слова Бонни, сужая глаза. — Ты скрывала это, да? Так? Все это время? Может, ты с самого начала была на стороне Клауса? Игры на два фронта, и как весело! Хотела в самый последний момент отобрать у меня всю магию? Так вот, это не получится. Бонни села в машину, резко хлопнув дверью, и тут же завела мотор. Когда же машина сорвалась с места, Лилит только успела подобрать свою челюсть, которая едва не осталась на асфальте. Что вообще происходило? Какой еще сифон? Вопросов было больше, чем ответов, и, похоже, никто не собирался на них отвечать.       — Кэролайн! Кэролайн! — почти закричала она, увидев ее.       — Прости, Лилит, но нам с тобой больше не по пути, — произнесла она.       — Ты серьезно? Мы с тобой дружим с четырнадцати лет, — голос Лилит дрогнул, но она тут же заставила себя взять его под контроль.       — Бонни рассказала, что сифоны не могут себя контролировать. Что одним прикосновением ты можешь нас убить, — остановилась Кэролайн, скрестив руки на груди. — Твой папа знал о существах, но мы только недавно узнали об этом. Может у тебя еще есть секреты от нас?       — У всех есть секреты, но мы с тобой больше, чем просто знакомые, Кэролайн, как и Бонни и Елена. А вы решаете все порвать со мной просто так, потому что кто-то что-то сказал или подумал? Детский сад!       — Мы с тобой не были такими близкими подругами, — ответила Кэролайн, быстро отворачиваясь. — И ты это знаешь.       — Но мы все-таки были подругами. Да, не самыми близкими, но…       — Ты не была на дне рождения Елены, не ездила с нами в лагерь. Я могу на пальцах пересчитать, сколько раз ты появлялась на наших пижамных вечеринках, Лилит, — произнесла она. — Ты скорее… Просто знакомая, одноклассница, но точно не подруга. Подруги не скрывают друг от друга ничего.       — Вот так вымеряется дружба? Пропустила один день рождения, пару пижамных вечеринок — и все, никаких дружеских уз? — возмутилась Лилит. — Я не знала, что я сифон, я даже понятия не имею, что это вообще такое! Но, похоже, Кэролайн это было не важно.       — Тебя не было рядом, когда я стала вампиром! Тебя никогда не было рядом! Лилит резко замолчала, как будто кто-то ударил ее в самое сердце. Да, ее не было. Она была в чертовой Франции…       — Когда ты рассталась со Стивом, я была рядом. Я поддерживала тебя, провела с тобой кучу времени! Я клеила эти гребаные шарики, когда ты просила перевесить их раз десять! А пару дней назад мы все были в одной компании, потому что ты нуждалась в этом. Мы друзья, Кэролайн!       — Напомню тебе тот случай в баре, когда ты убила колдуна, — сказала она, отдаляясь. — Как же ты мастерски скрывала свою натуру. Свое коварство! Поверить не могу! Это было невозможно. Бонни, Кэролайн… Они не могли так поступить. Это было просто невозможно. Но, похоже, все происходило именно так. Тяжесть в груди нарастала, а силы исчезали, как будто сама земля уходит из-под ног.       — Что за черт? Панических атак у меня не было лет пять… А может и больше, — вздохнула Лилит.  Она села на мотоцикл, пытаясь заглушить этот адский поток эмоций, который грозил затопить ее. Среди всех этих людей, казалось, только Елена могла подарить ей хоть малую долю надежды. Она была единственной, у кого всегда оставался здравый смысл и хотя бы капля сочувствия, кто не мог просто так отвернуться от человека, с которым когда-то что-то связывало.

***

      Лилит стояла, разглядывая двухэтажный дом с белоснежными стенами, которые контрастировали с зеленью сада, в который только что вошла Елена. Ну и что там Елена? Она Швейцария, как всегда. На нейтральной стороне, в своем уютном мирке.       — Ох-ох-ох, ссора подружек. Жаль, попкорн не захватил, — с улыбкой произнес Деймон, подойдя к Лилит.       — Ты тоже собираешься присоединиться к ним? — спросила она.       — Да мне все равно, — отмахнулся он.       — Правда? А если бы я была оборотнем, тебе тоже было бы все равно? — не смогла удержаться от эмоций она.        — Хах, Лилит, из тебя оборотень, как из меня ведьма, — рассмеялся Деймон. — Лилит, эй! — крикнул он, когда она уже направлялась к мотоциклу, не обращая на него внимания. Вернувшись домой, Лилит собрала свои вещи. Она не планировала уезжать надолго, но сейчас ей нужно было покинуть Мистик Фоллс. Срочно. Она всегда так поступала. Сбегала, когда становилось слишком тяжело. Лилит думала, что в бегстве можно найти убежище, но на самом деле оно лишь отвлекало от проблемы, не решая ее. Сложив сумку, она внезапно вспомнила о старой книге — той, в которой говорилось о разных существах. Покопавшись среди вещей отца, она вскоре нашла ее.

***

      Добравшись до города, который находился в двух часах езды от Мистик Фоллс, Лилит остановилась в мотеле. В пути она купила сэндвич с индейкой и бутылку красного вина. Отправив сообщение Майе, извещая ее о том, что уезжает на несколько дней, Лилит погрузилась в тишину. Деймон продолжал звонить, но после пятого вызова, она приняла решение выключить телефон. Она сомневалась, что кто-то ее будет искать. Но вот глубоко внутри, она все же надеялась, что кто-то постучит в ее дверь и скажет: «Эй, это была шутка! Все это просто розыгрыш на твой день рождения!» Ну, как в старых добрых фильмах. Вот бы это было правдой. А, кстати, да…       — С днем рождения, Лилит, — прошептала она, проглатывая кусок бутерброда и запивая его длинными глотками вина. Хотелось исчезнуть. Провалиться под землю и не возвращаться. Быть отродьем для своих же друзей — это ужасно. Каждый их взгляд, каждое слово отдавалось в голове гулким эхом. Но сильнее всего Лилит поглощало другое — чувство жгучей несправедливости. Ведь она действительно не знала, что она какой-то там сифон.       — Думаете, меня это сломает? — произнесла Лилит, обращаясь к пустым стенам.   Ха-ха-ха-ха.   Пустые, холодные стены залились отчаянным смехом. Нет, она не сломается. Ее не доломают. Она пережила резкий уход папы. Пережила смерть двух мам, пережила издевательства от родного отца, измену, предательство. И ее доломают из-за того, что она какая-то не такая? Дефектная? Открыв рюкзак, Лилит достала книгу. Пролистывая страницы, она нашла нужную информацию — с некоторыми поправками и пометками: Сифон. Проклятие или дар — тут уж как посмотреть. Редкий вид ведьм, которые рождаются без своей магии, но с уникальной способностью вытягивать ее из любых магических источников и использовать по своему усмотрению. В отличие от обычных ведьм, теряющих силу при превращении в вампиров, сифоны могут стать еретиками — гибридами ведьм и вампиров, сохраняя свою магию даже после обращения. И что самое страшное, они получают возможность черпать магию из самих себя. Конечно, делать это надо с умом, потому что если переборщить, то можно просто сдохнуть. Но чаще всего сифоны появляются в Ковене Близнецов, но иногда они встречаются и вне его. В целом сифоны это — редкость, а редкость, как правило, пугает. Но самое страшное даже не в том, что они необычные, а в том, что некоторые сифоны страдают от психических проблем. Все из-за того, что они живут с вечным желанием заполучить магию, которой у них нет. Это не просто желание, а настоящая одержимость, которая съедает их изнутри, доводит до безумия. И, конечно же, их всегда считали чем-то ненормальным. Ошибкой природы. Их презирали, боялись и изгоняли. Ведь если магия для обычных ведьм — это просто их естественная часть, то для сифонов она становится единственным способом заполнить пустоту внутри. Пролистав страницу вперед, Лилит с разочарованием поняла, что это была вся информация.        — И это все? — произнесла она, глядя на книгу. — А инструкция, как этим пользоваться? Лайфхаки, советы? Может, хоть где-то написано, как этого сифона из себя выкорчевать? Открыв ноутбук, она попыталась найти хоть что-то полезное, но даже интернет оказался таким же бесполезным, как и эта книга. Она еще какое-то время блуждала по сайтам, пытаясь найти хоть что-то, что не было бы очевидной водой, но чем дольше она читала, тем сильнее ее голова превращалась в мешок с ватой, а глаза с трудом различали буквы на экране. В какой-то момент Лилит осознала, что уже слишком пьяна для продолжения этого занятия.

***

      Чувствовали ли вы когда-нибудь, что разбиты на тысячи осколков, которые невозможно собрать обратно? То чувство, когда душа покидает тело, а ты остаешься живым, но пустым — без неe, без эмоций, без ощущения жизни. Вот так Лилит и чувствовала себя. Она вроде бы была живой, но это было лишь на поверхности. Внутри неe была лишь пустота. Все, что происходило с ней в последнее время, напоминало нескончаемый поток удушающих событий, которые в итоге выбили ее из колеи и вынудили вернуться к тому, от чего она так отчаянно пыталась сбежать. Проснувшись, Лилит с трудом разомкнула отяжелевшие веки. Воздух был необычно прохладным, что заставило ее поежиться. Закрыв глаза в надежде снова уснуть, она быстро поняла, что мозг уже начал работать, оценивая окружающее пространство. Вытянувшись, протерев глаза и выпив аспирин от похмелья, она переоделась в черные шорты и серую футболку, после чего вышла из номера и направилась к автомату за кофе. И к своему удивлению, кофе оказался даже неплохим, что было странно для такого местечка. Вернувшись в номер, она снова легла в кровать и включила телевизор. Каналы мелькали перед глазами, как поток шершавых, раздражающих изображений. Реалити-шоу. Кулинарное шоу. Шоу визажистов. Звездные сплетни. Группа людей отремонтировала дом и плачет из-за этого. Девчонка с фальшивым загаром устроила истерику из-за того, что свадебные приглашения оказались не того оттенка розового. Она швырнула пульт через всю комнату. Пора было уже взять себя в руки и поехать назад, хотя бы ради того, чтобы увидеться с Майей.  Бросив все необходимое в сумку, и, приняв душ, она стянула с себя полотенце. Столкнувшись с холодным воздухом комнаты, Лилит встала перед зеркалом, висящим на дверце шкафа. Глаза скользнули по отражению. В принципе, она выглядела очень хорошо — фигура стандартная, ничего экстраординарного. Грудь чуть больше второго размера, что на самом деле могло быть плюсом. Но мысли тут же потянулись в другую сторону. А вот тут-то и стоит поаплодировать Нейтану, тому самому Нейтану, который заставил ее сомневаться в себе. До его измены она была девушкой, которая спокойно могла смотреть в зеркало, не мучая себя поисками изъянов. Но теперь каждый взгляд превращался в допрос. Может, бока слишком заметные? Грудь слишком маленькая или неравномерная? Но одно было точно и неоспоримо. У нее был комплекс, как и у многих.  Шрам. Шрам от ножа, который когда-то оставил ее родной отец. Этот шрам был не просто уродливым — он был выпуклым. Лилит уже не раз обдумывала это — сделать татуировку, которая хоть как-то скрыла бы его, придав этому следу другой смысл. Конечно, она знала, что не сможет скрыть выпуклость, что он все равно будет там, но, по крайней мере, он не будет первым, на что ее взгляд падет в зеркале.

***

      Вернувшись в Мистик Фоллс, Лилит вдруг поняла, что всe, что волновало еe раньше, теперь было как мусор на свалке — абсолютно неважно. Экзамены? Праздники? Сука, что там в школе творится то, а? Все это как-то резко стало несущественным. Не было смысла возвращаться к той нормальной жизни, которая, как оказалось, доступно только тем, кто не обладает дерьмовыми сверхспособностями. И, знаете, Лилит как-то подсознательно решила, что уже поставила на себе крест. Она обречена. Человек, который смотрел бы на это со стороны, задал бы логичные вопросы: Ты серьезно? Что за бред ты несешь? Подруги? Да бросьте, они даже не стоят того, чтобы об этом переживать. Меняются, как шнурки, то есть, то нет. Но где-то там, глубоко внутри, хрен пойми где, даже сама Лилит это понимала. А потом она даже пришла к выводу: все могло бы быть иначе! Если бы она повела себя по-другому. Допустим, разрыдалась бы перед ними, захлебнулась бы в слезах, голосила, что ничего не знала, молила бы о прощении — и тогда они бы, конечно, смягчились. Она это знала точно. Ей стоило вызвать у них жалость, и они перестали бы смотреть на нее, как на ходячую угрозу, а увидели бы просто девчонку, попавшую в дерьмовую ситуацию. Но вот тут проблема. Во-первых, как ни крути, надо себя ценить и не опускаться до такого уровня. Во-вторых, пусть эта троица катится куда подальше. А в-третьих… Ох. Дело в том, что даже если бы Лилит захотела разыграть перед ними драму века, был один нюанс — она как-то не плакала. И если кто-то подумал, что она просто «не умеет» или «не хочет», то пусть попробуют побыть в ее шкуре. Выплакаться? Это было чем-то из разряда фантастики. Эмоции держались в таком хардкорном замке, что даже сама Лилит порой забывала, что она вообще-то человек и у нее, теоретически, должна быть способность плакать. Она могла злиться, могла чувствовать боль, но слезы застревали где-то в глубине, так и не достигая глаз. Почему? Потому что слезы — это самый сильный поток эмоций, а ее детство научило заставило ее держать все внутри. Несмотря на все эти гребаные терапии, несмотря на все попытки изменить себя, слезы всегда оставались самым сложным этапом. Конечно, иногда ей удавалось плакать. Иногда. Очень редко. Пиздец, как редко. Но все же.       — Расскажите, как вы себя чувствуете, — спросила психолог, сидя на стуле и держа блокнот в руках.       — Вполне нормально, если не считать небольшую депрессию, — сказала Лилит, развалившись на диване и лениво разглядывая потолок.       — С чем это связано? — спросила она, оторвав взгляд от блокнота и внимательно посмотрев на нее.       — Вам прям все можно рассказать?       — Конечно. Здесь безопасное пространство. Вы можете говорить обо всем, что у вас на душе, — ответила психолог.       — Что ж… Понимаете, кажется, в Мистик-Фоллс начинается какая-то хрень. Сраный Апокалипсис, грубо говоря, — сказала Лилит, сканируя взглядом белый потолок.       — Апокалипсис? Что вы имеете в виду?       — Ну… Моя подруга — двойник. Ее должен убить один хрен по имени Клаус, чтобы стать гибридом оборотня и вампира. Был еще один двойник — копия моей подруги, много лет назад. Она должна была умереть в ритуале, но ее уникальная хитрожопость все разрушила. Теперь моя подруга должна погибнуть. Хотя… Теперь она мне уже не подруга, — фыркнула Лилит. Психолог моргнула. Люди на ее сеансах рассказывали всякое. Кто-то воображал себя спасителем мира, кто-то утверждал, что за ним следит правительство. Она слышала десятки странных историй, но эта… Она на секунду взглянула на блокнот и поставила себе пометку: параноидальные бредовые идеи? Расстройство личности?       — Вы поссорились?       — Не совсем, — заявила Лилит. — Просто пару дней назад я узнала, что я сифон. И я не про трубчатый насос, если что. А еще я оборотень, но у меня есть кулон, который убирает мою сущность. Короче, это неважно. Важнее то, что я сифон. И теперь меня боятся мои же друзья.       — Хм… Они вам так сказали?       — Нет, но это было очевидно. Так, между делом, сказали, что я опасна, — хмыкнула Лилит, опустив взгляд. — Но знаете, если бы я действительно была чудовищем, как они заявляют, я бы, наверное, это почувствовала. Я была бы злой, порочной, мстительной. Я бы познала слепую ярость, жажду крови, желание разрушать. Вместо этого я чувствую… Пустоту. Но с другой стороны… — пожала плечами она. — Если все вокруг твердят, что я монстр… Может, действительно пора перестать искать в себе что-то хорошее?       — Вам хочется доказать им, что они правы? Лилит усмехнулась.       — Я уже сделала достаточно, чтобы не искать оправданий. Люди, которых я убила, пока не носила этот кулон. Вампиры во Франции. Девушка, которую я убила, просто чтобы инсценировать собственную смерть, — резко выдохнула она. — Список длинный. И как бы я ни пыталась забыть, это все равно знатно короебит меня. Но если для них я уже чудовище, может, стоит просто стать тем, кем они меня считают?       — Знаете, монстры обычно не сомневаются в том, что они монстры. Психолог мельком взглянула в свой блокнот и машинально добавила пометку: шизофренический бред?       — Что вы хотите сделать с этой ситуацией? — спросила она вслух, переключаясь обратно в рабочий режим.       — О, вариантов масса. Например, убить Клауса. Но он супердревний вампир, и простой деревяшкой его не возьмешь, — ответила Лилит, проводя рукой по подлокотнику дивана.       — Думаю, убийство — не лучшее решение. Возможно, можно найти с ним общий язык? Лилит посмотрела на нее с таким выражением, что психолог машинально передвинулась в кресле, увеличивая между ними дистанцию.       — Он убийца, понимаете? — тихо, но веско сказала Лилит, пристально глядя ей в глаза.       — Вы имеете в виду, что за вами охотится серийный убийца?       — Можно и так сказать, — кивнула она. — Короче, давайте ближе к делу. У вас есть план, как разобраться со всеми этими проблемами? А то у меня дел выше крыши: разобраться с Клаусом, попрактиковаться в магии, навестить подругу, навести порчу… В общем, у меня реально не так много времени.       — Мы можем попробовать сначала разобраться с вашими эмоциями…       — Да у меня с ними полный порядок! — перебила ее она. — Я их просто игнорирую. После сеанса с психологом Лилит даже не думала возвращаться домой. Вместо этого она направилась к Майе, прихватив с собой мороженое с шоколадной крошкой — классический способ подкупа, когда надо загладить вину. Не сказать, что Майя тут же кинулась ей на шею с радостными воплями «ой, все нормально, я не обиделась». Нет, ее взгляд говорил прямо противоположное. Лилит не просто проигнорировала ее звонки и сообщения — она вырубила телефон, оставив подругу в неведении. Судя по скрещенным на груди рукам и прищуренным глазам, Майя собиралась выдавать пассивную агрессию долго и методично. Но ледник недовольства все же начал таять. Особенно когда Лилит решилась рассказать все — без купюр, без прикрас, даже про Францию. Прошлое вылилось в слова, застряло комом в горле, но в какой-то момент Майя просто вздохнула и обняла ее.       — Я хочу доказать им, что они неправы, — выдала Лилит, запихивая в рот ложку мороженого. — Или доказать, что они правы… Не знаю. Я немного запуталась.       — Пчелы не тратят время, чтобы доказать мухам, что мед лучше дерьма. Может, хватит кому-то что-то доказывать? Я твоя подруга. И все, что я могу сказать — не теряй себя в этом процессе, — наклонилась ближе она и ткнула Лилит в лоб. — И, раз уж какие-то там ублюдки портят тебе жизнь, почему ты сразу не пришла ко мне? Я же тебя люблю, идиотка. Запомни раз и навсегда: если у тебя жопа — ты идешь ко мне, поняла? Без исключений. Лилит слабо улыбнулась и пробормотала «спасибо». В честь дня рождения Майя подарила браслеты дружбы — милые, с плетеными узорами, словно символ того, что их связь нерушима. Позже, все-таки пришлось вернуться в дом Сальваторе, где ее встретил Деймон. Вернее, встретил — это громко сказано. Он ждал ее у лестницы, скрестив руки на груди, и его взгляд говорил: «Детка, ты в дерьме».        — Сюрприз, сюрприз, школа звонила, — произнес он с преувеличенным энтузиазмом. — Лилит, Лилит, Лилит… Ты же не думала, что они просто забьют, верно? О нет, конечно, они сразу же кинулись названивать твоему «официальному» опекуну. И вот вопрос: почему я узнаю о твоем прогуле не от тебя, а от женщины, голос которой звучит так, будто она двадцать лет преподает в Аду? Лилит тяжело вздохнула, стянула куртку и сбросила рюкзак у двери. Надо было что-то сказать. Но она знала Деймона: если сейчас начнет оправдываться, он сделает из этого шоу. А если просто уйдет в свою комнату, он, скорее всего, пойдет следом. Так что Лилит просто плюхнулась в кресло, закинула ногу на ногу и выжидательно посмотрела на него.       — Какая прелесть. Но знаешь, чего я не услышал? Ответа на вопрос, почему мне пришлось слушать долгий и нудный монолог о твоей безответственности, — сказал он.  Лилит потерла виски, понимая, что этот разговор затянется. И верно, дальше последовала классическая лекция в духе «мне и без тебя хватает головной боли», плавно перешедшая в размышления о том, почему подростки — это худшее, что случалось с миром со времен изобретения налогов.       — Ладно, давай забудем. Все равно не могу злиться, у тебя ведь был день рождения. Он плеснул виски в два стакана, один из которых протянул ей.       — А ты быстрый. Буквально пару минут назад я была «безответственной», а теперь уже заслужила выпивку? — усмехнулась она.  Лилит прикоснулась губами к стакану и выпила его содержимое до дна. Наверное, она сделала это интуитивно, зная, что после начнется разговор о троице и о том, что она стала сифоном. Не хотелось показывать ему, что ее это беспокоит, что вся ситуация причиняла боль. Боль. Она резко встала с дивана, но, не выдержав, упала на колени. Все внутри пылало. Горло обжигало. Кашляя, Лилит обхватила его руками, отчаянно пытаясь вырвать хоть глоток воздуха, но все усилия были тщетны. Знакомый привкус оставался на кончике языка. А потом она поняла. Деймон подсунул ей аконит, и теперь она оказалась в ловушке, став жертвой своей собственной наивности и способностей сифона, которые не защитили ее от этого.       — Так значит, ты еще и оборотень, — произнес он, стиснув зубы. — И как давно?       — Деймон, — тяжело выдохнула Лилит, все еще обхватывая горло.       — Как давно?! Почему ты не рассказала?!       — Все очень сложно… — ответила она. Он сверлил ее презрительным взглядом несколько долгих секунд, а затем молча развернулся и вышел из дома. Вот и все. Конец.

***

      Поднявшись в свою комнату, Лилит огляделась. За пару месяцев она так привыкла и привязалась к этому дому… К Деймону, который вечно заходил без стука. К Стефану, который частенько пополнял запасы человеческой еды в холодильнике и напоминал о контрольных. Комната казалась не просто уголком для ночлега, а настоящим домом. За эти пару месяцев все приобрело какую-то уверенность, стабильность. Лилит думала, что она здесь надолго. Но как всегда, все хорошее заканчивается.  Достав большую спортивную сумку из шкафа, Лилит начала складывать вещи. Она могла бы поехать к Майе, но мысль о том, что она станет обузой, не отпускала.        — Что ты делаешь? — спросил Деймон, заходя в комнату.       — Заберу часть вещей. Сильно не переживай. Оставшиеся через два дня заберу, — продолжала складывать одежду Лилит. Дрожь прошлась по телу, и она мельком заметила, что руки знатно так трясутся. Сжав их в кулаки до тех пор, пока костяшки не побелели, Лилит уняла этот приступ и тихо выдохнула.       — Тебе не нужно уезжать, — сказал Деймон, приближаясь.       — У меня есть деньги. Сниму маленький дом или… Слушай, я могла бы сказать, что этот кулон скрывает во мне сущность оборотня, что у меня нет клыков, что я никогда не наврежу тебе или твоему брату, но это все будет просто словами, — сказала она. — Будет лучше, если я буду жить отдельно.  А еще лучше уехать подальше от этого города. Уехать и начать новую жизнь. Где не было бы ни вампиров, ни оборотней, ни ведьм, ни этих дурацких двойников и первородных. Она могла бы снять себе уютный домик где-нибудь, закончить школу, найти работу. А потом, кто знает… Путешествовать, например. Купить себе новый мотоцикл и просто мчаться по дорогам, которые всегда манили, но так и не довелось увидеть. Завести собаку — маленькую или большую, неважно. Подарить ей всю свою любовь, быть для нее всем миром. Да, вот это было бы идеально для Лилит. Может быть, она этого действительно хотела… Хотя, кто знает?       — Что ты… — начала Лилит, но не успела закончить фразу, как Деймон в два быстрых движения выхватил у нее из рук сумку.       — Ты остаешься здесь, — сказал он. С удивлением она наблюдала, как он с яростью освобождал ее сумку от вещей. — Перестань вилять своим хвостиком.       — Что? — выдавила она.       — Я все еще не в восторге, что ты скрывала эту новость от меня столько времени, — произнес он.  Раздался звонок в дверь, и Деймон, бросив на Лилит взгляд, полный злости, пошел вниз. Через мгновение он вернулся:       — Бурбон десятилетней выдержки и твоя отвратительная гавайская пицца, — произнес он. Лилит посмотрела на него вопросительно, все еще не понимая, почему он это делает. С ее точки зрения, он мог бы просто взять ее за шкирку и скинуть с этой комнаты, отправив на все четыре стороны с легким пинком под зад.       — Мы же должны хоть как-то отметить твой день рождения, — сказал он.  Он положил пиццу и бутылку на ночной столик у кровати, а потом кинул ей какой-то предмет. Это был ее любимый шоколад: темный, семидесятипроцентный с лесными орехами и куркумой. Уголки ее губ слегка дрогнули, а она даже не заметила, как ее настроение начало меняться. Подняв взгляд, она увидела, как Деймон, устроившись на постели, с детским выражением морщился, вытаскивая ананасы с пиццы.       — Значит, после того как мы встретились на крыше, ты…       — Да, убила своего биологического отца, — закончила его фразу Лилит.       — Случайно, — поправил ее Деймон, но с такой интонацией, что звучало это больше как «Ну, знаешь, бывает».       — А потом «случайно» еще и детей в лесу, — напомнила Лилит, поднимая бутылку и делая несколько глотков.       — Ты просто оказалась не в том месте в не то время, — сказал он. — Но знаешь, мы могли бы догадаться сразу, что с тобой что-то не так, раз на тебя тогда не сработало внушение.       — Зато ты бы видел свое лицо, когда я подошла к тебе, — усмехнулась она, вспоминая их первую встречу в Мистик Фоллс. Их первая встреча была почти как сцена из комедийного фильма. Деймон принял Лилит за очередную «ночную гостью» и попытался ей внушить, чтобы она ушла. Но, как оказалось, его навыки не работали. Лилит бегала за ним, упорно пытаясь объяснить, что они не в кровати вместе встретились, а вообще-то она та девочка с крыши. Крыша, кстати, была той самой случайностью. Деймон увидел, как она стояла на краю, собираясь прыгнуть, и остановил ее.       — Не говори никому о том, что я тебе сказала, — почти шепотом произнесла она, положив голову на плечо друга.       — Почему? Почему не хочешь, чтобы кто-то знал? Рано или поздно правда всплывет. Ты думаешь, можно держать это в секрете вечно?       — Потому что… — задумалась Лилит, подбирая слова. — Ты же сам знаешь, как это бывает, когда рассказываешь людям что-то, что не укладывается в их картину мира? Они меня не приняли бы. Правда забавно, что Деймон и Стефан — с их историями, с багажом грехов и прошлого — получили всеобщую индульгенцию, но не Лилит.       — Конечно, я как-то задумывалась, что нужно раскрыть все карты, но сделать это эффектно, — сказала она. — Ну, например, когда появится Клаус… Я бы сняла кулон, подкралась бы к нему, и как… Укусила бы его за задницу. Ты бы только увидел его еб… лицо! И вот в этот момент, возможно, я бы стала героем. Типа, спасала всех, понимаешь? И все равно, конечно, все бы начали орать, что я скрывала свою сущность, но… Эй, статус героя, это ж почти как бесплатный билет на прощение, не так ли?       — И это… Реально неплохая идея, — задумался Деймон. — Думаешь, укус оборотня может быть смертелен для первородных?       — Че-то мне кажется, нет, — хмыкнула она. — Но, согласись, эффект был бы впечатляющий.       — Да уж, — улыбнулся он. — Безусловно. Это было бы зрелище.       — Деймон, я… — пробормотала Лилит, чувствуя, как тянет в сон.       — Давай только без признаний в любви, — сказал он.  Лилит слегка усмехнулась, убаюканная полудремой. Где-то в этом туманном состоянии она чувствовала, как ее разбитое сердце наклеивают невидимым пластырем. Тонкие, но такие знакомые руки осторожно касались ее груди, и в какой-то момент она поняла — это были не просто руки. Это были руки Деймона и Майи. Те, кто остался рядом, несмотря на все.