Лунная пыль

Пару лет назад по всем каналам чуть не полдня транслировали траурную церемонию в анклаве Москва: усыпанная драгоценностями знать, все в черном, лица застыли в одинаковой наигранно-скорбной маске. Прощались с кем-то, не забывая при этом про «акробатический этикет»: Его Благородие должен склониться при виде Его Высокородия, а тот, в свою очередь, протянуть руку для поцелуя. После чего сам отправляется нагибаться перед Его Светлостью и лобзать небрежно поданные унизанные сияющими перстнями пальцы, заискивающе глядя в глаза. «Спектакль» этот вызывал только одно тягостное желание: чтобы он поскорее закончился, а то ведь хотелось в выходной день посмотреть любимый сериал, валяясь в кровати. Когда Стэф вел в Звездный Зал Цитадели, Реми давило ожидание зрелища куда более мрачного, и, уж наверняка, жуткого. Мало ли, какие у них в этом Деландре церемонии — а что, если в память обер-командору тут человеческие жертвы приносят? Непонятно только, кому — ведь у слайдеров нет религии, но кто ж их разберет, упырей этих… — …«Серебро» проиграл «нейролиту» в карты на желание, и тот довольно говорит: отдавай долг, а то на этой Земле уж и забыл как это, чтобы член побывал в заднице. «Как скажешь», — отвечает «серебро», расстегивая кевларсьют. — «Но есть один нюанс: когда мы делали ставки, ты забыл уточнить, в чьей заднице будет член, так что»… Окончание анекдота, что нарочито светским тоном рассказывал Зигфридериан, утонуло в громогласном хохоте, кто-то грохнул кулаком по столу так, что жалобно зазвенели бесценные хрустальные бокалы. Захмелевший от терпкого вина Реми тоже невольно захихикал, хотя толком и не понял сути пикантной истории. Да что уж там вихря таить: парнишка вообще не понимал, что творилось в Звездном Зале с россыпью созвездий на уходящих во мрак потолка черных стенах. «Покойный», по которому следовало скорбеть, вальяжно расхаживал между длинными столами, попивая вино из высокого золотого кубка, инкрустированного драгоценными камнями. Присаживался то к одним, то к другим слайдерам, которые встречали его бурными поздравлениями с днем рождения и хаотичным перезвоном бокалов, а порой и разлетевшихся их осколков. То рассказывал что-то про Зака Тейлора, то вспоминал, как был на войне, то вдруг вот эти их непонятные упыриные шутки, от которых зал взрывался хохотом… — Нет, ну вы посмотрите на этого недоискрика, — картинно развел руками Зигфридериан, увидев опоздавшего гостя, и по залу снова пронесся хохот. — Джон, ты, что, опять косички свои запутал, поэтому так долго? — А ты бы еще позже написал, что всё, — так я бы и вовсе лететь передумал, — в тон обер-командору ответил слайдер в темно-синей форме Нейролитовой Сотни с пепельно-белой гривой взлохмаченных волос, спускающихся до талии. — В Лоренце в этот час пробки даже на «Ультиме», так что, пока добрался до межкратерного хаба, собрал бинго из всех возможных штрафов и получил три вызова на ринг за то, что «подрезáл». — Ну, поздравляю, — усмехнулся Зигфридериан. — Дознавателю скажешь, что у тебя уважительная причина не явиться для наказания: сына моего завтра обер-командором кратера Деландр будешь официально назначать. Вот как Джон Слайдер тогда — своего, пусть и невольного, но, все же, истинного напарника: Зака Тейлора. — И я тебя от всех искр поздравляю, Зигфрид… — Слайдер обнял обер-командора, и они поцеловались так жарко, что по залу волной прокатился возбужденный вздох. Реми тоже охнул, но от изумления — да это же сам Джонслайдериан Девятый! Огромный нейропортрет его отображался в холле любого официального учреждения Селениса, как напоминание: вот ваш хозяин, истинный хозяин Луны и Земли, а не все эти потешные Прокураторы, Высочайшие министры и прочие Императоры Московские. Имя ему — Джон Слайдер, он живет вечно в своих потомках не просто обликом, но своими убеждениями, помыслами и мечтами… Властитель Селениса с растрепанными, наспех расчесанными волосами, одетый в стандартный обтягивающий рельефные мышцы кевларсьют Нейролитовой Сотни, уселся рядом с Зигфридерианом на небольшом помосте среди пышных белых орхидей и привалился спиной к какому-то прямоугольному металлическому ящику. — Я думал, Джонслайдериану все будут кланяться… Что разодетый придет, а он, как простой боец, и… Стэф, у него на погонах всего на одну звезду больше, чем у тебя… — растерянно пробормотал Реми. — Кланяться? — удивленно вскинул брови Стэф. — Он такой же слайдер, как и все мы… Ну, а что до формы, так Джонслайдериан Девятый пришел сюда, как друг нашей семьи, а не обер-командор Верховной Цитадели Селениса, что есть наша Луна и наша Земля. Веселый пьяный гомон вдруг стих, Реми невольно взглянул на помост и забыл, как дышать. Сын Зигфридериана привел обнаженного землянина на золотой цепи вместо кожаного поводка, и обер-командор призывно раскинул руки, подавшись вперед. — А почему золото, а не серебро? — только и смог вымолвить парнишка. — Это рубиновая парюра королевы Терезы Баварской, — прошептал на ухо Стэфанион. — Драгоценности столь древние, что и представить сложно. Зак Тейлор однажды случайно раздобыл серьгу: его наняли доставить украшение заказчику, а у того одна не особо приятная заварушка вышла, ну и… в общем… Зак оставил сережку себе в качестве компенсации. А потомки его продолжили искать остальные украшения. Они обычно выставлялись в Трофейном зале Резиденции Тейлор, но Зигфридериан подарил всю коллекцию своему землянину. Они, знаешь, как познакомились? Выдающийся аспирант факультета геммологических наук Императорского Университета прилетел на стажировку в кратер Деландр, и… Реми не понял, что такое «парюра» — золотая тиара, усыпанная бриллиантами и рубинами, сверкающая на русых волосах прекрасного землянина лет тридцати? Или тяжелое ожерелье с крупными драгоценными камнями, спускающееся на грудь?.. Темно-алые камни кроваво сияли и на широких браслетах — один на правой руке, другой — на изящной щиколотке, на массивных перстнях и серьгах, на подвеске ошейника с золотой цепью… Вихри!.. Тот, кто властвует всем миром, носит форму простого солдата и сидит с остальными за общим столом, а рабу дарят бесценные сокровища древних королей… Как понять этих слайдеров, ну вот как?! — Ну, вот нашел же ты время спорить, а? — повысил голос Зигфридериан, и зал снова затих. — Я же сказал: подумай на трезвую голову, тебе еще жить и… — Откажешь, значит, не выполняешь обязательства, — холодно перебил землянин, отстранившись от хозяина. — Зигфрид, это ведь моя последняя просьба. Я же не смогу без тебя… Хочешь, чтобы я сам? Я же все равно это сде… — Говоришь много. — Упырь парой резких движений намотал на кулак золотую цепь, отчего красивый мужчина едва не упал в его объятия, цепляясь тонкими пальцами за ошейник, грубо схватил за подбородок и впился страстным поцелуем в красивые полуоткрытые губы землянина. Скользнул рукой по изящной спине к затылку, невольно задев бесценное тяжелое ожерелье с рубинами, ослепительно полыхнула молния… Реми не вскрикнул — ледяной ужас обдал волной так, что сдавило горло и скрутило узлом желудок, когда понял, что произошло. Красавец-землянин в бесценных украшениях древних королевских династий без единого стона обмяк в руках Зигфридериана сломанной игрушкой. Упырь склонился над его телом и на несколько секунд спрятал лицо в искрящих молнией ладонях. — Ну, что притихли, недоискрики? — весело произнес обер-командор, тряхнув заплетенными в косички волосами. — Я что, в свой день рождения плохо вам столы накрыл? Не развлек? Обделил кого-то вниманием? — Зигфридериан! Зигфрид!.. — раздались нестройные радостные крики и звон бокалов. — Зак Тейлор!..