Душа на весах

      Никогда бы Кавех не подумал, что будет дружить с порноактёрами. Точнее, с одним, чьё имя — Энджел Даст. Но Ад и так выдавал одно неожиданное событие за другим, потому удивляться, казалось бы, совершенно нечему.        Спустя два дня с момента прибытия в Отель им всё же выпала возможность познакомиться лично. Кавех сидел за барной стойкой и уговаривал себя пить только воду или другой безвредный напиток. Перед глазами лежал лист с расчётами, мол, сколько придётся работать, чтобы искупить свою душу. Результаты не радовали от слова совсем. И острого желания не появлялось тоже.        — Во-оу, кто-то новенький всё же пришёл сюда? — в похотливой манере спросил Энджел, широко улыбаясь и подсаживаясь на стул рядом. — Жемчужный пожиратель сердец собственной персоной?       Кавех дёрнулся, тем самым пролив воду на все расчёты, осмотрел подсевшего и не знал, как реагировать. Тот самый «белый тощий».        — Ну… да?        — До меня дошли слухи, что некий «жемчужный» Тайлер может довести до стояка одним только взглядом. М-м-м, похоже, они были правы… — Энджел захихикал и взял Кавеха за щёки. — Одаришь ещё одну грешную душу великим поцелуем Тайлера? — начал приближаться.       Единственное, чего хотелось в тот момент, — просто провалиться сквозь землю. Энджел, оказывается, в Аду принял обличие паука, потому вторую пару рук он положил уже на торс и проскользнул ими к штанам Кавеха. Тот замялся, залился краской и попытался что-то сказать в знак сопротивления, как вдруг…       — Ха-ха, да я шучу! Тайлер, расслабься, — Энджел убрал руки и попросил Хаска налить. — Все в Аду знают, что «пожиратель сердец» — это я. Неповторимый, обаятельный и знаменитый актёр, Энджел Даст!       В голову сразу напоминанием въелись слова Сайно.       «Порноактёр»       Что ж, теперь понятно, что Энджел из себя представляет. Точнее, его маска. Больно он переигрывает — видно невооружённым глазом, ибо настоящих любителей залезть другому в ширинку Кавех уже успел прознать. Энджел не был таким точно.        — Ты поменьше бы выёбывался, — влез в разговор Хаск, пододвигая стакан.       — Хаски-и… а что, накажешь меня? — Энджел довольствовался раздражённой мордой Хаска.       Кавеху стало не по себе: если Хаск и на слово «этот» взбесился, то что с ним будет после подобного? Долго ждать не пришлось: тот просто сбросил Энджела со стула и отвернулся, бурча что-то под нос. Кавех аж дёрнулся, напрягся и только после очередного, явно притворного смеха Даста протянул ему руку.        — Меня не Тайлер зовут, я Кавех, — как бы между прочим сказал он.       — Кавех? М-м, зачем же тогда ты скрывал такое сексуальное имя?       Кавех уже успел пожалеть о том, что помог встать, а не оставил этого Даста валяться на полу. И Сайно, как назло, рядом не было: он сказал, что хочет провести время в одиночестве.        — Я не скрывал… — губы скривились. Весь Ад теперь знает его как «жемчужного Тайлера» или что?        — Ты чего-то нервозный слишком, — констатировал Энджел. — Может, покурить выйдем?        Оттянув ворот рубашки, Кавех вдохнул воздух и отвёл взгляд.       — Я пытаюсь бросить.       — А-ах, — Энджел закатил глаза и скучающе опёрся на руку. — Твой выбор, жемчужный, я заставлять не буду.        И он принялся за выпивку. Кавеху стало неудобно. Вспомнились слова родителей из далёкого детства, мол, не смей даже за компанию с кем-то курить — до добра не доведёт. Кавех их придерживался до момента, как началась чёрная полоса в жизни. В Аду он и вовсе наплевал на всё, потом пожалел. Два дня Кавех ничего в себя не принимал, а тут такая возможность. Ломало.       — Ладно, пойдём, — он слез со стула и двинулся к заднему выходу.       С тех пор они нашли общий язык, и Кавеху стало в какой-то степени легче. Не по поводу пути к искуплению — по поводу друзей.        Как и ожидалось, наедине Энджел отбрасывал свою шутливую маску и превращался совершенно в другого демона: не было тупых попыток домогательств, двусмысленных фраз или чего-то ещё. Они просто болтали о чём-то отвлечённом, всячески избегая вопросов про попадание в Ад. Обычно это были темы насчёт Отеля и кратких характеристик всех присутствующих здесь. Чарли ведь так и не провела экскурсию — кому-то надо было занять её место. Кавех понял, что из всех названных он пока не видел только Ниффти — горничную.        Но… через несколько дней за очередной сигаретой Энджел вдруг спросил:       — Сайно — твой друг, да?       Кавех кивнул, делая горькую затяжку. Был уже вечер, потому прохлада давала о себе знать. Сайно, как и все дни до этого, играл с Хаском в покер. И, конечно, такое отдаление на Кавеха влияло сильно. Словно бы они уже и не друзья, а обычные знакомые. Потому и лишний раз сходить покурить Кавех не отказывался, пусть и знал, что из-за этого работать придётся больше. Понимал он одно точно: Сайно очень изменился за время, что находился в Отеле. И его можно понять.       — Мы с ним при жизни были в одной компании, но… — голос дрогнул. Снова эти мысли. — Тогда погиб его парень, Тигнари, и Сайно не смог с этим смириться…       — Да, он что-то такое рассказывал нам, — Энджел выпустил клуб пара и взглянул на затянутое тучами небо. — Но без имён. Повезло же вам так встретиться.        Повисло молчание. Кавех уловил нотки грусти в тоне Энджела, но всё так же, даже спустя неделю, не решался сам залезть к нему в душу и узнать, почему в обществе он носит маску. Было же видно, как он изо всех сил старался затолкать эту тяжесть подальше в себя. И Кавех так же не понимал, почему вдруг Энджел решил всё-таки задать «личный» вопрос.         — А откуда пошло имя «Тайлер»? Ты так и не рассказал, — окурок полетел в мусорку.        Кавех кашлянул и пожал плечами. Вот они, вопросы, от которых они постоянно убегали. Теперь уже оба глядели в небо.        — Я не знаю. Всё началось с того, что как только я попал в Ад, мы подрались с каким-то мохнатым громилой в клубе. После этого меня и начали звать Тайлером.       — М-м, — Энджел задумался. — Просто обычно у грешников имена меняются с попаданием в Ад, а ты... — продолжения не последовало. — Ну, наверно, не удивлю, что при жизни я наркотой обдолбался, да?        Неуверенный кивок. Снова пауза, которая уже стала давить. Энджел с досадой включил телефон и зашёл в какой-то чат, что кишел голосовыми сообщениями со стороны собеседника. Тяжёлый вздох, поджатые губы. Кавех сложил брови домиком, не зная, что говорить. Весь диалог уже подразумевал собой нечто откровенное. Подобные разговоры случались и при жизни, например, когда на пьянках два-три человека оставались на кухне. Кавех редко попадал в эти «два-три» и чаще отрывался с другими в гостиной. Зато он точно помнил, кто именно как раз входил в это количество. В груди снова забилась горькая обида.        — Слушай, Кавех. Главная задача Чарли — привести нас к искуплению, чтобы мы отправились в Рай. Ты… веришь в это?       Вопрос кольнул сердце. Кавех судорожно выдохнул, поправил воротник и тихо ответил:        — Хочу верить.        — Но мы с тобой курим, Кавех, это уже не подходит тому, кто хочет искупить свою душу. Я тебя не понимаю, если честно.        К чему Энджел клонит? Кавех избегал его взгляда разных глаз. В груди зашевелилось гадкое липкое чувство, словно бы Энджел всеми четырьмя старательно дёргал ручку давно запертой двери, за которой пряталось пугающее нечто.        — Я… сам себя не понимаю… — Кавех затушил сигарету об подошву и бросил в мусорку, — Зачем мне это?.. Я хотел сбежать из того клуба и найти покой — судьба привела меня сюда. Но… какой смысл мне пытаться пробиваться в Рай, если, как ты сказал, я всё равно стою и курю с тобой?..       — Цель.       — Что?       — Тебе нужна цель, Кавех. Она побуждает тебя действовать. Когда ты увидел нашу рекламу, что произошло? Ты пришёл к нам.        — Я просто увидел Сайно…       — Сайно и был твоей целью, Кавех. Теперь она достигнута, нужна новая. Попробуй найти в себе то, что заставит действовать без лишних мыслей. Я не хочу тебя огорчать, но пока что, кроме Пентиуса, никто не делает шагов к чему-то похожему на искупление.        — Хм… — Кавех поистине задумался и понурил голову. — Мне придётся идти слишком долго, Энджел. Я… я так много глупостей сотворил в том клубе. Я и таблеток наглотался из-за своего… друга? Как мне сейчас его звать? Я потерял Тигнари, Сайно, отца, косвенно — мать... Он не ответил на мои звонки, когда знал, как мне нужен человек рядом. Мне нужен был он, — глаза защипало, Кавех поднял лицо обратно к небу, словно пытался отыскать в этих тучах что-то кроме чувства глупой безысходности. Впервые за очень долгое время эта тема была затронута. — И с громилой я подрался больше потому, что он мне напомнил о том «друге». Мне так стыдно, ты бы знал. Я ведь даже драться не умею, а все восхищались, они носили меня на руках. И тогда я подумал: «Чего мне терять?», а потом…       — Ты пытался заглушить свои чувства с помощью разгульного образа жизни, надеясь, что завтра не наступит? — Энджел склонил голову, пытаясь всё-таки поймать зрительный контакт.        Кавех осёкся и медленно кивнул, поджимая губы. Он даже не думал о том, что вывалит свои мысли именно Энджелу. Даже не Сайно. И стало стыдно за подобные откровения. Кавех ведь наоборот чувствовал какую-то тяжесть именно у Энджела на душе, и давить своей не хотелось от слова совсем.        Повисло молчание, не разбавляемое ничем. Парни просто затихли, каждый думал о своём. Поднялся ветер, мокрые щёки обдало холодом.        — Я понимаю, — вздохнул Энджел после паузы и невольно пригладил волосы.       В него тут же прилетел полный сожаления, смешанного с лёгким шоком взгляд. Кавех кашлянул, вытер слёзы и тихо переспросил:       — Понимаешь?..       — Да, — Энджел развернулся корпусом и наконец смог заглянуть в красные глаза. — Пожалуйста, Кавех… никогда даже не думай о сделках с демонами. В какой бы ситуации ты ни был.       Настолько серьёзного тона у Энджела Кавех не слышал ни разу. Он аж ощутил, как в животе будто что-то перевернулось. Видно, что тяжело. Слышно, что тяжело.       — Ты..?       Медленный кивок.        — Я не хотел жить на улице и первым пасть от Истребителей. Страх взял верх над всем, что могло оказаться в моей голове. Кавех, прости за такие слова, но я вижу, что тебе не место здесь. Ты скромный, несмотря на свой прошлый образ жизни: взять бы то, как неуверенно ты говоришь про это. Поверь мне, демоны с похожими ситуациями орут об этом на каждом шагу, они готовы полностью отдаться в любые руки. А теперь вспомни, ты вежливо попросил меня не приставать к тебе в шутку. Осознай, что тебе стыдно за драку. Тот чел не мог умереть от рук подобного себе, наверняка он просто мотает сопли на кулак где-то в подворотне, а ты переживаешь из-за этого, Кавех. Сострадание для тебя — неплохо, но ты явно знаешь, к чему я клоню.        Мурашки пробежали по телу и заставили поёжиться. И дело не в прохладе. Как же Энджел был прав. Он будто только что прочитал Кавеха как открытую книгу, которую до этого держали вверх ногами долгое время. После слов о том, что тот мужчина-медведь всё-таки не смог умереть, стало и легче, и страшнее. Не нагрянет ли он потом мстить?..       — Кавех, продажа души — единственная весомая причина, по которой ты никогда не вылезешь в Рай, она навсегда останется здесь. Я отдал свою свободу за жизнь, но ты же понимаешь, что от жизни тут одно только слово?        Энджел отвёл взгляд и замолк, Кавех понял: тот явно пожалел о том, что так разоткровенничался. Секунда-другая, и рука легла на белое плечо. Тело сразу напряглось, а с уст сорвался выдох.        — Энджел…        — Всё в порядке, Кавех. Я уже привык.        Как же неуверенно это прозвучало. Сдержать порыв сострадания не вышло: Кавех не раздумывая заключил Энджела в объятия. Второй опешил, но потом ответил всеми четырьмя. Ветер взлохматил волосы, пощекотал нос. Резонанс. Плечи вздрагивали, и в такт им доносились всхлипы. Энджел был тих, и Кавех всё продолжал гладить его по мохнатой голове, чувствуя, как рубашка мокнет. От слова «порноактёр» Кавех оставил только второй корень — в обществе Энджел исполнял и продолжает исполнять глупую роль, от которой отдохнуть никак не может. Затянувшийся на неизвестное количество времени спектакль с одним-единственным актёром.        Сколько они так простояли — неизвестно. Но выпускать друг друга из рук не хотелось никому. Вечерний холод больше не ощущался: тела отлично согревали друг друга.        — Просто, Кавех… пожалуйста, найди свою цель и береги свою душу. Я верю в то, что ты сможешь искупиться.       — Хорошо, Энджел…       — И, прошу, давай забудем о том, что я сказал тебе про себя, — Энджел положил подбородок на плечо. — Прости, что вывалил это так…        — Но…       — Без «но», Кавех. Пожалуйста.        Жалость пробрала до мозга костей. Энджел не просил, а буквально умолял. И Кавех был уверен: пред абы кем тот никогда таким точно не представал. Доверие Энджела согревало не хуже его четырёх рук.        — Хорошо, я обещаю, — шепнул Кавех. — Ты же мой… друг.        — Спасибо, — объятия стали крепче по инициативе Энджела. — Мне почему-то ещё с первой нашей встречи показалось, что я могу тебе доверять.       И нарушать это доверие Кавех не смел. Даже если попадёт в Рай, он не проболтается никому. Стало вдруг страшно: как Энджел дальше будет справляться с такой ношей, если под боком не окажется Кавеха?.. Привык-не привык, в это верилось с трудом.        Дверь резко распахнулась. Парни моментально отпрянули, держась за руки. В проходе стояла Чарли. Её зрачки вмиг сузились, а брови поползли вверх. Улыбку держала молодцом.        — Ой, ребята, простите! Я… я просто хотела сказать, что… э-э… — она покосилась на их руки, — что мне бы не помешала помощь с тележкой…       Энджел кивнул Кавеху и подтолкнул вперёд. В его глазах буквально читалось: «Давай, делай шаги к искуплению, друг!»        — Я-я могу! — сразу воскликнул Кавех и, ещё раз бросив взгляд на Энджела, двинулся внутрь.        Оказавшись в гостиной, он вдруг понял, как же на улице всё-таки было холодно. Кавех оглядывался по сторонам, пытаясь отыскать ту тележку. Она стояла около барной стойки, где как раз доигрывали Сайно с Хаском.        — Кавех, вы что-то долго. Мы успели уже столько партий отыграть!       — Да там… колёсико у зажигалки заело, — соврал Кавех, позабыв про мокрые глаза, и подошёл к тележке.        Насколько же она тяжелая. Кавех навалился всем телом, но та сдвинулась всего на сантиметр от силы. Хаск усмехнулся, тасуя карты.        — Давай вместе, — подхватил Сайно и слез со стула.        В четыре руки, неудивительно, оказалось гораздо легче: вдобавок, Сайно был хорошо физически сложен.        — Мальчики, вот по тому коридору и до конца. Только аккуратнее! — Чарли сложила руки в молящем жесте и стала раскачиваться вперёд-назад. — Там спуск… — уже чуть тише добавила она.        — Откуда ты вообще её взяла? — вдруг спросил Энджел, наблюдая за тем, как парни с усилием толкали тележку в коридор.       — Аластор принёс…        Когда Сайно и Кавех ушли на достаточное расстояние, первый поинтересовался:       — Ты плакал?        Кавех вытянулся по струнке.        — Ну… э-э-э…       — Кавех, у тебя что-то случилось?..       Сайно спрашивал осторожно и даже немного виновато. От такого сквозь пол провалиться хотелось.        — Мы просто… ну, я немного не так представлял себе встречу с тобой, Сайно. Мы отдалились… — Кавех затих.        Тележка остановилась по инициативе Сайно. Он тут же обнял Кавеха, и тот застыл. Повисла пауза. Руки неуверенно легли на накидку.       — Я понимаю, о чём ты… — Сайно вдруг замешкался.        — Просто скажи, ты не хочешь искупить душу?       Сайно отнялся, держа Кавеха за плечи.       — Я не знаю, Кавех, я не знаю. С одной стороны, да, хочу, с другой — я понимаю, что не смогу всё равно.  Мне очень жаль, что я подвожу…       — Ты не подводишь, Сайно, — перебил Кавех. — Ты же уже говорил, что знаешь о «правилах порядка» и всё такое…        — Но я не хочу, чтобы из-за этих же «правил» ты думал, что я не считаю тебя своим другом. Я знаю, что ты как никто другой достоин искупления. И морально я готов к тому, что ты сможешь встретиться с Тигнари…       — Сайно!        Кавех поджал губы. Сайно замолк, понурив голову.       — Пожалуйста, не говори так! Веришь-не веришь ты в себя, но попытка… Ты согласился со мной — она ничего не стоит! Мы вместе…       — Кавех, — Сайно обнял себя за плечи, словно замёрз, — а если я снова окажусь в Аду? Приземление с облаков в гнильё ещё больнее, чем с земли туда же. Мне легче будет знать, что вы с Тигнари останетесь в Раю. Я уже успел привыкнуть к такой обстановке.        Сердце забилось сильнее.       — Давай закончим этот разговор и просто дальше будем идти с этой тележкой, — Кавех понимал: спорить болезненно и бесполезно.        Сайно лишь кивнул, и оба снова навалились на тележку.        Цель. Цель. Цель. Какая может быть цель попадания в Рай? Да и как идти к ней, если с одной стороны Энджел, которому на искупление всё равно, а с другой — Сайно, что и за, и нет. Силой убеждения, похоже, Кавех правда не орудовал.        Проклятое стадное чувство.       Но Кавеху правда не хватало поддержки со стороны, не хватало такой же отдачи, не хватало рядом человека, который готов был точно так же трудиться, чтобы исправить свои ошибки. Энджел не сможет этого сделать, но верит в Кавеха, Сайно колеблется, но верит в Кавеха, удел Чарли — помогать другим, сама она из Ада никуда не денется, но верит в каждого, Аластор считает идею Отеля полной чушью и не верит в никого. А остальные вряд ли захотят уйти отсюда. Разве что Пентиус… Но после рассказов Энджела о нём на того рассчитывать хотелось в самую последнюю очередь.        В университете при выполнении работ всегда говорили: «Пишите вывод по цели!». У Кавеха есть вывод, как по нему писать цель?..        Захотелось курить.       И вспомнились другие слова Энджела.        «Мы с тобой курим, Кавех, это уже не подходит тому, кто хочет искупить свою душу»       Как же сложно.        Кавех бездумно толкал тележку вперёд, даже позабыв о том, что в этом помогал Сайно. В голове снова замелькали мысли об аль-Хайтаме. Обида никуда не уходила, просто ежедневные работа и курение не оставляли ей шанса на распознание.        Не пришёл.        Не ответил.       Знал, как нужен человек рядом.       Кавех задрожал, звуки отдалились, затихли. Он ощущал только холод тележки и жгучее чувство в груди. Аль-Хайтам до сих пор жив. Радуется, наверно. Читает свои глупые книги. Он живёт. Кавех прикусил щёку с внутренней стороны почти до крови. Сердце заболело, закололо. На лбу проступил пот, отчего прилипли волосы. Мысли хаотично всплывали в голове. Кавех любил аль-Хайтама. Как мог. Как умел. Эта любовь исчезла с последним неотвеченным звонком, превратилась в горькую обиду, что оставила на сердце шрамы. А если аль-Хайтам использовал его? А если аль-Хайтаму всегда было насрать на него? А если… аль-Хайтам окажется здесь? Кавех вдруг взвизгнул и со всей силы толкнул тележку. Не удержав равновесие, он упал на колени. Тележка стремительно покатилась вниз по спуску. Сайно еле успел отпрыгнуть, чтобы не улететь вместе с ней.       — Кавех! Ты чего?       Кавех помотал головой, и в этот же момент раздался оглушительный грохот. Стены и пол затряслись. Сайно придержал друга за плечи и привстал.       — Я… — дыхание сбилось. — Я… я просто представил, что будет, если…        — Не думал, что настолько лёгкое поручение вызовет у вас такие проблемы, — Аластор, не изменяя своей традиции неожиданно появляться, усмехнулся.       Кавех дёрнулся: никак не мог привыкнуть к его внезапности.        — Вы пробили стену, — констатировал Аластор. — Quelle pitié.        Вскоре в коридор сбежались все, кому не лень, а именно — Чарли, Вэгги и Энджел. Сайно оглядел всех и помог неподатливому Кавеху встать. Тело его до сих пор дрожало.        — Ой, мальчики… — Чарли вышла вперёд и посмотрела вниз.       — Как же пыльно! Фу! — донёсся чей-то писклявый голос. То была Ниффти — крошечная одноглазая девчонка-горничная.       Увидев Кавеха, та склонила голову и помахала хрупкой ручкой.       — Жемчужный мальчик! Это ты такой неосторожный! Какой плохой!       Закрыть рот Ниффти пришлось Вэгги, хотя первая изо всех сил вырывалась.       — Похоже у нас… э-э-э… повод для ремонта!.. — неуверенно добавила Чарли.       Кавех помотал головой, пытаясь прогнать наваждение. Не получалось. В голову впечатались слова Ниффти. Фраза Аластора. Мысли об аль-Хайтаме. Хотелось умереть во второй раз.       — Помнится, наш чудесный шакал упоминал о друге-архитекторе… — вмешался Аластор, подталкивая Кавеха в бок. — Уверен, что он отлично справится с починкой.        Сайно отвёл взгляд.        — Я сделаю, — выдохнул Кавех. — Я сделаю, я сделаю…       Чарли и Сайно одновременно протянули руки к нему, точно хотели либо переубедить, либо помочь, но Энджел их остановил.        — Он справится.        До Кавеха долетели эти слова и отскочили эхом в ушах. Они не были похожи на те же самые, что сказал Аластор, явно издеваясь.       Справится.       Вселили каплю уверенности.       Справится.       — Мне нужны блокнот и карандаш с линейкой, — потирая шею, тихо сказал Кавех.       — Аластор? — позвала Чарли.        В ту же секунду Аластор провёл рукой в воздухе, и все нужные принадлежности подплыли к Кавеху: тот схватил их и двинулся по спуску.       — Не будем ему мешать, — Энджел развернулся к остальным и сложил руки на груди.       Первым ускользнул насмешливо улыбающийся Аластор. Во взгляде Сайно промелькнуло сожаление. Он просто смотрел на удаляющуюся фигуру друга и не знал, нужен ли он ему, особенно после подобия разговора до этого. Энджел положил тому руку на плечо и силой повёл назад. Но глаз от спины Кавеха Сайно не отрывал до последнего.        Наконец тишина. Кавех осматривал пробитую стену, что-то записывал и зачерчивал в блокнот. На карандаш давил сильно, но сразу же осекался. Вот и цель появилась? Не встретить здесь аль-Хайтама? Лучше, чем ничего. В Раю этому самовлюблённому идиоту делать точно нечего.       Эти мысли и вера друзей помогали. Очень.