Нити судьбы

      Тело было на пределе своих возможностей. Я совершенно забыл, когда последний раз так уставал… Чёртов Обито, не имеющий клетки Хаширамы… Всё внутри меня требует отдыха, однако есть ещё одна вещь, которую я должен выполнить, дабы Обито меньше ерепенился. Его сопротивление мне сейчас не нужно. С этими мыслями я направился к дому, который хотел забыть… Ноги несли меня узкими, грязными от дождя улочками; проходящие мимо люди прижимались к краю, обходя меня стороной. Жалкие трусы… они так легко поддаются страху перед тем, кто хоть немного отличается от них.        Ещё один поворот — и я у цели. Странное здание с двумя крышами и небольшая полка в виде башенки рядом. Я считал ступени одну за другой… два, три, четыре… Ещё миг — и я стоял у двери, за которой всё ещё горел свет. Вновь увидеть мертвецов? Звучит интересно. Я постучал в дверь, за ней послышалось резкое шуршание, звуки открывания замков.       — Минато, ты вернулся, даттебане! — воскликнула Кушина, но, увидев меня, ужаснулась и сделала несколько шагов назад.       — Здравствуй, Кушина, — процедил я, подняв опущенную вниз голову.       — О-обито? — прошептала она с изумлённым лицом, а после отвесила мне подзатыльник.       Сказать, что я был в недоумении, — ничего не сказать. Лёгкая боль звоном отдалась и в без того болевшей после падения голове. Кушина надула щёки и зло затараторила:       — Ты что же это, дурак бестолковый, меня так пугаешь, даттебане! Совести у тебя нет! Ты видел, сколько сейчас времени?! А выглядишь-то как! В какой луже ночевал?! А у Рин ты был?! Бедная девочка, сколько из-за тебя, дурака, слёз пролила, даттебане!       — Я… просто, — нелепо пытался вставить несколько ответов, но не смог.       Кушина тут же обняла меня, сырого, грязного, местами в крови, и прижала к себе крепко-крепко. Застыв, словно истукан, я слышал её всхлипы, чувствовал, как небольшие ручки сжимают мой ободранный жилет.       — Т-ты… хны… такой дурак, даттебане… м-мы так волновались за тебя… хны-хны… места себе не находили… В-вы с Минато д-два придурка… д-даттебане… В-вечно уходите на опасные задания… н-ни слова не сказав!        Видеть Кушину такой плаксой было странно… я всегда помнил её стойкой, а подчас и властной женщиной. А теперь она стоит и плачет, прижимаясь ко мне, словно ища защиты. У меня нет времени, чтобы поддерживать этот приступ женской истерики, поэтому я просто попробую поступить, как Обито — может она отлипнет? Слегка обняв Кушину за плечи, я постоял так ещё минуту, после чего тихо проговорил:       — Кушина… я…       — Д-да, прости меня, хе-хе, — быстро вырвавшись, она заулыбалась сквозь слёзы. — Я-я просто рада, даттебане, что с тобой всё хорошо!       — Минато… сенсей, думаю, он уже вот-вот вернётся, не переживай, — спокойно проговорил я.       — Знаю… он обязательно вернётся, а иначе я ему устрою, даттебане! — воинственно заявила Кушина, вскидывая руку вверх, после чего словно опомнилась и воскликнула: — Ох, п-прости, Обито! Чего это я тебя на пороге держу! На улице такой дождь, заходи скорее, поужинаешь хоть нормально.       — Спа… спасибо, — всё так же сдержанно ответил я. — Я ненадолго, мне хотелось тебе кое-что отдать.       — А? Отдать мне? Ты какой-то странный, Обито, всё в порядке? — с нотой недоверия она стала всматриваться в меня своими серыми глазами. — Ты случайно ничего не натворил? Не обидел Рин, я надеюсь?!       — Нет. С Рин всё хорошо, она уснула в госпитале, мне не хотелось её будить… У меня есть одна вещь, которую я обещал отдать тебе.       — Хм-м-м, всё это очень странно…        Я вынул из сумки на поясе камушек, который Узумару передал Обито. Кушина сначала удивилась, потом — будто обомлела. Её очи широко раскрылись, а руки судорожно потянулись к вещице. Она то и дело отдёргивала пальцы, как от огня. Я притянул её ладонь к себе и вложил камушек в руку.       — Ч-что это? Почему… я-я… я не могу вспомнить, но он кажется мне т-таким знакомым…       — Не могу рассказать всех подробностей, но я… скажем так, нашёл его в деревне Скрытого Водоворота.       — В м-моей деревне? — с ужасом вопросила Кушина, прижимая руки к груди. — Э-это и б-была твоя миссия?       — Нужно было решить пару проблем, с которыми столкнулась Коноха, и я это сделал, — холодно процедил я, оглядываясь по сторонам.       — О-обито, т-твой голос звучит так… будто произошло что-то ужасное… Т-ты меня пугаешь, — прошептала Кушина, сделав шаг назад.       — Нет причин волноваться, Кушина, — ответил я, ступая вперёд под раскат грома. — Просто мне удалось стать сильнее… Я уже давно не тот мальчишка, которого ты знала до сих пор…        Моя собеседница лишь сильнее прижала камень к груди.        — Быть может, ты и не помнишь, но этот камень передал тебе тот, кому ты была очень дорога… Он попросил, чтобы я отдал его тебе. Как знак, что в Скрытом Водовороте всегда будут любить Кушину Узумаки.       От этих слащавых слов комок отвратительной злости скопился где-то в горле. Но я играл роли и похуже , чем «простой добряк».       — Я… я не помню… хочу, но не могу их вспомнить! — в отчаянье крикнула Кушина, склонив голову.       Я повернулся, подходя к деревянной перегородке; дождь понемногу стихал. Собравшись с силами, я проговорил:       — Порой, память о прошлом может принести больше боли, чем её забвение… Однако, твои слёзы говорят о том, что сердце всё ещё помнит этого человека. Думаю, в трудную минуту его душа всё ещё с тобой, Кушина.       — Е-его? Мой… близкий человек… — пытаясь вспомнить, повторяла она раз за разом.       — Думаю, он был бы рад, что ты нашла себе друга, похожего на него…       — Узу… мару… — сорвалось с её губ. — Так ведь его звали? П-прошу, ответь!        Я молча кивнул, вскакивая на деревянные перила.       — Будь сильной, Кушина… Какими тяжёлыми не были бы испытания.        Когда я собирался спрыгнуть, то услышал её тихий, но в то же время ласковый, голос:       — С-спасибо тебе, Обито, даттебане…       — Не стоит… я лишь выполнил обещание.       С этими словами я спрыгнул на крышу и помчался по ней. Ветер и капли дождя били мне лицо. Я не хотел видеть этот благодарный взгляд, слышать этих слов от неё… мне отвратительна её забота и волнение. Знай она, что ради великой цели я бы убил её вновь, то что она мне ответила бы? Все эти люди — лишь иллюзия, за которую Обито цепляется всеми силами, я не могу его понять… и уж тем более не хочу. Вся эта Коноха не настоящая… она не может быть реальной!

                                                             ***

      Как долго я нахожусь в этой тьме? Час? День? Год? Не могу понять… здесь понятия времени попросту не существует. Все мои попытки вернуть контроль над сознанием провалились.       — Остановись! — услышал я вдалеке звучный детский голос.       Хоть и не ощущая опоры под ногами, я двинулся вперёд, туда, где звучал этот едва уловимый звук. Сквозь тьму вскоре я увидел два силуэта. Тоби и маленький Обито. Первый с лёгкостью отбивался от атак второго, то и дело отпинывая его в сторону. Моя юная версия тяжело дыша снова и снова бросалась в бой… и терпела поражение.       — Ничтожные попытки… Чего ты добиваешься, глупец? — спокойно спросил Тоби, ставя ногу на меня.       — Кх-кх… т-ты отобрал контроль… нарушил тонкий баланс души… и-и теперь спрашиваешь, что я делаю, чёрт тебя возьми! Ты вновь хочешь уничтожить то, что нам так дорого! Я никогда не позволю тебе этого сделать! Я буду бороться до конца!       — Твои выводы ещё тупее, чем ты сам, жалкий сопляк, — зло процедил Тоби, ударяя мальчика в живот.       — Остановись! — крикнул я, подбегая к ним.       — О-обито, кх… н-не подходи к нему… — сквозь боль говорил он.       — Надо же, и ты нашёл сюда дорогу. А я уже заждался, — более оживлённо отреагировал Тоби, отходя от юного меня.       — Даже несмотря на то, что ты вновь скинул меня в тёмную бездну, я обещал: не сдамся так просто!       — Кто бы сомневался. Одним дураком в нашей беседе больше. Разве мы не договорились с тобой, Обито?       — Д-договорились? — удивлённо вопросила юная версия, с трудом вставая на ноги.       — Ох, вижу, ты не в курсе? В моих планах на данный момент нет злого умысла… В конце концов, я спас Коноху от неминуемой гибели, так, Обито?       — Он… он говорит правду, — прикусив губу ответил я.       — Э-это всё — часть его плана! Не верь ему! Вместе мы сможем вернуть контроль над телом!       — Я бы не советовал идти против меня. Вы оба тут только потому, что я решил с вами поговорить…       — Поговорить? — сорвалось с моих уст от удивления.       — Именно… Однако, если вы хотите сразиться, я дам вам эту возможность.       — Р-ра-ра! — воскликнул юный я, бросаясь в атаку.        Тоби моментально схватил его за ворот куртки и перебросил через себя, впечатывая тело в землю. Резкий хриплый выдох вырвался из юного Обито. Когда тот собирался нанести завершающий удар, я воскликнул:       — Остановись!       — М-м-м?       — Я… я готов тебя выслушать, если ты больше не причинишь ему вреда!       — Согласен. Пустая трата времени, ведь это всё происходит в нашей голове, как-никак.       — Что тебе нужно?!       — Я выполнил некоторые части нашей сделки в знак доброй воли… Кушина получила подарок Узумару. Мне стоило больших усилий держать себя в руках. Так что теперь я хочу, чтобы ты вернул мне должок.       — Хах, думаешь, если пару раз побыл добрым, то я буду тебе доверять? Ты сам принял эти правила!       — Возможно, но ты же не хочешь, чтобы я в один момент сорвался, не так ли?       — Гх-х-х… говори, — прошипел я, чувствуя, как за маской сверкает злобная ухмылка.       — Я начинаю реализацию плана с Учихами. Но фактически уверен: одной моей силы будет мало. Мне понадобится твоё умение нести чушь о добродетели, Обито…       — Хочешь, чтобы я стал твоей персональной игрушкой? Работать по призыву?!       — Я бы предпочел термин «компаньон». Хотя, если тебе нравится такая роль, я не против. И, прежде чем ты начнёшь вопить подобно тому идиоту, что валяется на полу, послушай. Ты, как и я, прекрасно знаешь: клан Учиха ценит силу и умения. Наша слава велика, но недоверия среди соклановцев по-прежнему больше. Для них мы предатели, перешедшие на сторону Конохи, забыв о «семье». Одних твоих слов может быть мало, чтобы заставить их сдвинуться с мёртвой точки. Тут нужен я… Те, кто не могут внемлить гласу рассудка, поймут язык силы и боли. Мне нет дела до их жалких обид, поэтому я снесу любую преграду на пути к цели…       — Только твой путь вечно проложен через горы трупов, Тоби… На это я согласиться не могу, хоть и понимаю, к чему ты ведёшь.       — Хорошо, что понимаешь. Именно для того, чтобы я, скажем так, не перебил всех этих жалких хвастунов, нужен ты. Смерть кого-то из клана навредит моим… то есть нашим планам, мне бы этого не хотелось, но ручаться не могу.       Я посмотрел в отверстие маски. Там была лишь тьма… однако за ней я ощущал: Тоби тоже напряжен. Неужели его что-то испугало?       — Каков твой ответ?       — Я… согласен.       — О-обито… кх-кх… не надо! Вся его суть — это злоба и ненависть! Он не способен действовать в интересах кого-то, кроме себя, п-пойми! — отчаянно взмолилась юная версия меня.       — Прости… но, возможно, так действительно лучше… Его хладнокровие будет очень кстати… ведь вряд ли клан примет нас с распростёртыми объятиями после стольких лет.       — Ты начинаешь мыслить разумно — видимо, заключение тут и наше временное перемирие пошло тебе на пользу, Обито. Когда в тебе возникнет необходимость, я найду тебя здесь. А пока наслаждайся вечной тьмой, на которую вы обрекли меня.       С этими словами его образ испарился. Я подбежал к юной версии себя и помог ему подняться. Мальчишечьи глаза смотрели, на удивление, строго сквозь оранжевые стёкла очков.       — П-почему ты доверился ему? Он ведь погубит всех: Какаши, Рин, Минато-сенсея, Кушину… всех их!       — Прости… но сейчас лучше не давать ему повода сорваться… Он не врал, когда говорил, что спас Коноху… Тоби тоже хочет спасти Рин и именно поэтому принимает мой план как действенный… К тому же…       На последних словах я осёкся, словно боясь, что меня услышат.       — Ч-что?       — К тому же… мне показалось, будто его что-то поколебало… пускай мне не удалось видеть его глаз, я… я просто чувствовал. Быть может, если он увидит мир, который мы пытаемся спасти, сможет принять эту реальность и измениться?       — Ха-ха, я хоть и оптимист, но ты явно сильно головой приложился, большая версия меня!       — В любом случае, пока мы тут, надо пытаться как-то вернуть контроль над телом… Это всё, что у нас остаётся. Если это смог Тоби, то мы явно справимся, да? — улыбаясь, промолвил я и протянул руку юному мне.       — Конечно! Покажем ему!

***

      Я проснулся в кровати… Странно, даже не помню, как добрался сюда. А ещё разговор с этими двумя кретинами, которые только и делают, что вставляют палки в колёса. Сейчас я вынужден с ними сотрудничать — какое унижение… даже получив контроль над телом, я должен соблюдать правила, иначе точно вызову подозрения. Теперь, когда мне удалось убедить Обито, не придётся сталкиваться с моментами, что были ночью в доме Кушины. Ещё немного — и я бы сорвался, но подобное непозволительно…       Я глянул на стол, наполненный свитками, которые я старательно переписал по памяти; в голове промелькнули наметки будущего плана. Однако осталось закрыть некоторые должки, которые оставил за собой Обито… Вечно мне приходится подчищать за этим увальнем концы. Нацепив на себя вооружение и активировав Камуи, я попал в свой мир. Прекрасное привычное ощущение холода, серые мрачные плиты, которые всегда были моим главным убежищем от слишком ретивых врагов. Почти ничего не изменилось, кроме одного… Белое спиралевидное лицо старательно выводило крайне маленьким кусочком мела что-то на каменном полу.       — Мы снова встретились, Спиральный, — сказал я, внимательно вглядываясь в бывшего соратника.       — М-м-м? Спиральный? — в недоумении вопросил тот, вставая на ноги. — Так меня называл, Мадара-сан… А, это ты, глупый мальчишка-обманщик! Где мои мелки и раскраска?! Выглядишь, как Мадара! Ты его тайный подражатель, да?       Медленно подходя к нему, я опустил руку в сумку на поясе, после чего запустил несколько кунаев. Спиральный тут же отпрыгнул назад, разрывая между нами дистанцию.       — Э-э? Такой рисунок испортил! Знаешь, как долго я его рисовал!        Мне нет дела до его глупого трёпа, всё это — лишь старательная игра. Этот придурковатый зецу — один из самых опасных существ, что были в арсенале Мадары. Любая секундная слабость может дать ему шанс атаковать…       — Обито, ты утром в туалет не сходил, м-м-м? — протянул он, издавая подобие смеха, однако сразу же проговорил серьёзнее: — Нет, тут нечто иное… Твой взгляд…он другой. Полный жажды крови и убийств, я прав? Неужели ты наконец-то стал сильнее?       Я кивнул, положив руку на рукоятку катаны.       — Хо-хо, откуда столько смелости в жалком сопляке, который до этого только и делал, что твердил о мире во всём мире? Устал? Или же мир показал тебе истинное лицо?       — Кажется, — начал я, активируя Шаринган, — ты говорил мне, что подчиняешься Мадаре, потому что видишь в нём огромную силу и решительность? Мы оба знаем: ты лишь призванная марионетка, ведомая древней техникой, которая заставляет тебя подчиняться…       — Хе-хе, как-то бесит твоя самонадеянность… Видишь, я научился использовать слова, которым ты меня учил.       — Ты и сам понимаешь это, — продолжил я, игнорируя его, — в тебе нет воли, а если даже каким-то образом она появилась, я быстро сломлю её и покажу тебе: Мадара — ничто перед моей истинной силой.       — Хе-хе, значит, ты наконец-то оставил эти глупые попытки к диалогу? Похвально, а то я уже начал скучать.       — Мы поговорим, когда я снесу твою башку с плеч…       — Интересная игра, — спокойно ответил Спиральный, потягиваясь в стороны, словно разминаясь. — И какой же будет мой приз?       — Разве что только утешительный в виде твоей оставленной жалкой жизни.       Мой противник замер, затем опустил голову вниз. После резко вытянул руки в мою сторону, из которых тотчас вылетели несколько деревянных шипов. Широко взмахнув катаной крест на крест, я разрубил, их оставляя лишь жалкие остатки.       — Сюрприз! — воскликнул Спиральный. — Похоже, ты и правда хочешь сразиться? Хе-хе, мне начинает нравиться твой новый взгляд! Тогда динь-динь-динь, второй раунд!        Соперник быстро помчался мне навстречу, выставив левую руку вперёд. Он не использует печати, поэтому трудно предугадать следующий ход. Я должен быть предельно осторожным… Два ствола деревьев вылетели из ладони, переплетаясь словно змеи, формируя огромное копьё. Оно неукротимо неслось в моё лицо. Подпрыгнув, я увидел, как каменная плита с треском разломилась, а в образовавшемся кратере остался наконечник причудливого оружия. Опустившись на ствол, я резко двинулся вперёд, пробегая слившиеся деревья.       — Э-э? Т-так нечестно! Р-рука застряла! — вопил Спиральный, пытаясь выдернуть свою конечность.       Ускоряясь у самого основания, я прыгнул вверх, намереваясь закончить бой быстрым и точным ударом. Безэмоциальное лицо Спирального, которое до этого пялилось на руку в собственной ловушке, перевело на меня свой пустой взгляд и язвительно проговорило:       — Шут-ка.        После этих слов из его тела с хрустом вырвались уже знакомые шипы, с невероятной скоростью они впились в моё тело, но уже через секунду на его месте осталось лишь полено.       — Ч-чего?! Так нечестно, Обито! — воскликнул Спиральный, озираясь по сторонам. — Заставлять бедное полено драться вместо себя!       — Заткнись, шут,— ответил я, вылезая из-под земли и резким ударом отрубая руку зецу.       Мы обменялись ещё несколькими ударами, после чего тот отпрыгнул назад, восстанавливая утерянную ранее левую руку; приложив руки к плите, он выкрикнул:       — Я неплох в прятках, а ты?       Вокруг всё затряслось. Я почувствовал, как массивный поток чакры содрагает каменный блок, на котором мы стояли. Стволы деревьев взмыли вверх один за другим, образуя непроходимую чащобу. Мне едва удавалось засечь новые ростки и уворачиваться от их моментального роста. Сквозь массивные кроны едва-едва проходил тухлый свет. Действовать надо очень быстро, здесь я полностью теряю преимущество в скорости. С этой мыслью я начал скакать между атакующих меня корней.       — Daruma san ga koron da , — произнёс голос Спирального, эхом разносящийся по лесу.       Когда он закончил это произносить, я ощутил мощный удар в лицо. Его тело, что вылезло из-под земли, нанесло мне удар, который было практически не заметить. Челюсть ужасно ныла, но я смог отпрыгнуть назад и метнуть туда несколько сюрикенов. Как и ожидалось, противник быстро ретировался.       — Обито, разве ты не знаешь этой игры? Тогда я тебя быстро научу, хе-хе, — язвительно произнёс он непонятно откуда.       Чёртов шут вздумал повеселиться? Не думаю, что он даст так просто мне сбежать… Но и стоять на месте опасно: все эти деревья — его марионетки. Возникает патовая ситуация, но сдаваться я не намерен.       — Daruma san ga koron da…        Под его слова я пробегал мимо стволов, оставляя на них печати, сделанные моей кровью. Когда речь закончилась, я остановился. Наступила гнетущая тишина. Её разрушил едва уловимый свист среди ветвей, шаринган уловил их полёт. Взмахнув катаной, я начал отбиваться от смертельной атаки. Ноги проскальзывали назад от такого напора. Тело врага высунулось позади меня с намерением подрезать сухожилия, но коротким прыжком удалось избежать этого. Однако попасть по Спиральному вновь не вышло…       — Ух, кажется, я тоже слегка забыл правила, хе-хе. Но ничего, если дополню их?       Смертельная игра продолжалась ещё минут десять. Я скакал от дерева к дереву, оставляя свои метки, избегая атак врага — чакра и выносливость с такими темпами скоро кончатся.       — Так нечестно! Стой смирно, я не могу попасть!       — Пора заканчивать,— процедил я, вдохнув полной грудью холодный воздух.       Ручная печать Лошади. Будь Мадара тут, он явно порадовался бы моей задумке…       — Техника Огненного уничтожения!       Из моего рта вырвался неимоверный поток пламени, охвативший лес. Я совершил разворот на триста шестьдесят градусов, не оставляя без внимания ни единого древа. Массивные великаны вспыхнули, как спички. Выдыхая весь воздух, накопленный в лёгких, я усилил напор, ощущая радость от предстоящего зарева пожара. Красные языки пламени, словно ненасытная утроба, пожирали всё и вся. Сквозь треск от огня я слышал вопли Спирального.       — Ай-ай-ай! Ж-жжётся, г-горячо!       Всё сработало, как надо. Покинув огненную ловушку, я перепрыгнул на соседнюю плиту. Ветви деревьев, их стволы с грохотом падали в бездну тьмы мира Камуи. Спиральный через несколько минут тоже покинул предыдущее место схватки. Его белоснежное до этого тело было покрыто копотью, правая рука и нога частично расплавились, белая жижа стекала на каменный пол. Кажется, у печатей «Эмпатии», что Обито выучил у Узумаки, всё же есть неплохое применение… Спиральный был связан с этим лесом своей чакрой, именно поэтому всё сработало. Эффект превзошёл все ожидания: теперь, пока помеченные деревья не догорят, его вечно регенерирующее тело будет получать урон. Это упрощает мне работу.       — Хе-хе, немного подрумянился. Вижу, ты предпочитаешь по горячее, м-м-м, Обито? — с усмешкой приговорил Спиральный.        Хоть он и выглядит ослабленным, расслабляться рано — вместо этого, нужно нанести решающий удар и не дать ему регенерировать. Я двинулся вперёд: если сейчас резко атаковать, то наверняка зецу разорвёт дистанцию, применив древесные шипы. Мне известны все его уловки, в то время как он ничего обо мне не знает. Именно поэтому Спиральный не атакует и выжидает моего хода. Медленно, но верно, я приближался к нему, сокращая дистанцию. Как бы он не храбрился, его волнение и ноты страха витают в воздухе. Он прекрасно осознает, что для него значит поражение… Затупленное орудие попросту выбросят за ненадобностью. Повернув клинок лезвием в сторону зецу, я резко начал сокращать дистанцию.       — Э-э-э? А-а-а! Перерыв уже закончен, что ли?! — завопил тот тонким голоском, прикладывая руку к полу.       Огромные древесные стены, образовавшиеся с двух сторон, начали моментально сходиться в надежде раздавить меня. Чёрт, до этого ублюдка ещё приличное расстояние, в несколько прыжков преодолеть не получится. Похоже, придётся использовать одну из техник Данзо. Я набрал воздух в лёгкие и дунул на клинок. Концентрированный поток чакры расползся по площади катаны, дойдя до острия, начал увеличиваться в размерах. Лёгкие, что привыкли использовать катон, легко осваивали футон.       — Вакуумное лезвие!        Взмахнув катаной, я разрезал древесную ловушку, словно нож — масло. Массивные трёхметровые стены со скрипом начали падать вниз. Оттолкнувшись ногами от одной из них, я придал себе ускорения. Время для последнего удара, чакры в клинке как раз должно хватить. Спиральный застыл на месте, явно не ожидая такого.       — К-кья! Э-это что за фигня? — выкрикнул он, недоумевая, как его техника рассыпалась в пух и прах.       Не удостоив его ответом, я всматривался в тёмное отверстие головы. Удар — точный, быстрый, нацеленный прямо в шею. Древесные стены окончательно рухнули, поднимая столп пыли. Я приземлился на землю, держа катану наготове. Когда всё улеглось, я увидел: Спиральный сидит на корточках, держась за голову обеими руками. Он повертел головой в разные стороны, после чего выдохнул и сказал:       — Фух, это было близко! Так испугался этого шума, что пришлось прятаться! Хе-хе, ну, или я просто не так слеп, как ты думаешь…       В его словах звучала явная издёвка. Очевидно, что он заметил воздушное лезвие… правда, на его голове всё же осталась отметина. Мне не хватило жалкой секунды, чтобы закончить бой.       — М? Выглядишь расстроенным… Что ж, тогда я покажу тебе ещё одну игру! Я сам её придумал! — воскликнул он и начал создавать нечто из небольшого ствола, выглядывающего из каменной плиты.       Я же создал четырёх теневых клонов, которые быстро переглянулись.       — Э? У меня в глазах пятерится? Пять противных мальчишек? Хотя, чем больше народу, тем веселее игра!       Тихонько кивнув головой, мои клоны начали осторожно расходиться в стороны по всей площади нашей арены. Спиральный в это время закончил приготовление. В его руках появился огромный молот, рядом с ним лежал не менее большой шар. Всё это напоминало увеличенную версию кэндамы .       — Выбивашки! — прокричал Спиральный, замахиваясь молотом.       Послышался резкий удар молота по шару, тот с невероятной скоростью устремился в мою сторону. Глаза едва уловили такую молниеносную атаку. Я отскочил в сторону, чувствуя, как поток воздуха болезненно обдувает щёку.       — М-м-м? Не попал? Хах, попытка номер два!        Все мои инстинкты буквально кричали об опасности и не зря. Шар, что минуту назад был позади меня и казался уже неопасным, стал возвращаться назад. Развернувшись, я воткнул меч в плиту, массивный снаряд врезался в преграду с такой силой, что мои руки загудели от боли. Казалось, ещё немного — и лезвие попросту не выдержит. Однако мне удалось изменить траекторию полёта. Зецу разочарованно покачал головой.       — Как же с тобой ску-у-у-учно! — прогудел он. — Что, если попробую с другими?       Необходимо уберечь клонов до того, как они закончат с нужными печатями. Если хоть один погибнет, я лишусь важного преимущества…       — По-ле-тел! — новым взмахом Спиральный отправил древесный шар в полёт.       В три прыжка я добрался до своего клона и быстро сложил печати техники Земляная Стена. Куски камня разлетелись в разные стороны, оставляя порезы на моём лице, но я вновь остановил злополучный снаряд.       — Так нечестно, не мешай мне набивать очки!       Зецу стал гонять меня по арене, то и дело меняя траекторию своего орудия. Очевидно, что он соединил молот и шар чакрой, которой у него в избытке. Более того, его тело почти регенерировало, он довольно ловко обратил идиотскую игру в отвлекающий манёвр. Мои же силы таким темпами скоро будут на исходе. Поэтому я решил пропустить атаку шара и, вместо этого, побежал на Спирального, игнорируя его попытки отвлечь меня.       — Ч-чего?! Куда это ты бежишь! Н-назад, шарик, назад! — кричал он, отбиваясь от меня молотом.       Несмотря на немалый размер орудия, Спиральный ловко взмахивал им, умело отбивая мои атаки. Из его тела то и дело вылетали шипы, меняя направления моего удара. Словно всё его тело, каждая его клетка жила отдельной жизнью, защищая вверенную ей часть.       Я вновь услышал злополучный свист позади себя.       — Попался! — радостно воскликнул Зецу.       Но это было предсказуемо. Использовав технику подмены, я заменил своё тело на один из отрубленных древесных шипов. Шар с грохотом врезался в моего врага и замер.       — Э-это… б-было… н-неожиданно, — серьёзным тоном сказал он, однако тут же весело продолжил: — Шут-ка!       Некогда опасный снаряд мигом рассыпался и десятки, или сотни, древесных игл стали разлетаться в разные стороны. Маленькие, быстрые и смертоносные, напоминали сенбоны, что используют шиноби. Отскакивая назад и размахивая клинком, я отбивался от них насколько мог, стараясь прикрыть важные точки, через которые проходила чакры. Но всё же полностью избежать урона не удалось. Кровь струйками потекла по бедру, предплечьям и животу. И, хоть урон был не сильно большой, мне стало понятно: Спиральный начинает приобретать преимущество.       — Вы, люди, такие хрупкие… — начал он спокойно, смотря на меня. — Слабые, несовершенные тела, ограниченная чакра… Но самоуверенности в вас столько, словно вы боги. Отчаянные атаки в попытке доказать своё превосходство над природной слабостью. К чему это? Мне непонятно? Даже если вы вырвитесь за рамки собственных сил, то всё равно рано или поздно умрёте… Не лучше ли оказаться в мире вечных снов, где нет ни смерти, ни страха перед неизбежностью? Мадара-сан хочет спасти ваш жалкий род, поэтому создал нас, зецу… тех, кто во всём превосходит людей. Но даже сейчас ты не способен увидеть разницу…       — Разница в том, — прошипел я, — что ты лишь глупая безвольная кукла, которая подчиняется, как ты сказал, «жалкому человеку». Ты не способен ослушаться его воли при всей своей «идеальности». Ты всегда будешь исполнять его приказы, не задумываясь над их смыслом. И даже такой слабак, который сбежал от всего мира и прежде всего от себя, как Мадара, внушил тебе страх? Хах, значит, даже такой, как ты, всего лишь несовершенная форма.       Голова Зецу изобразила недоумение. Я знал, о чём говорю… Мадара как инструмент или шиноби был идеален. Словно клинок, созданный великим мастером, внушал уважение и страх. И даже после своей смерти его «сталь» не померкла бы долгие годы. Но как человек, личность, он был слаб… Я понял это уже давно. Мадара — дитя войны, которое с детства привык следовать за кем-то: собственным кланом и своим отцом — его лидером. После — слушать во всём младшего брата, который всегда имел большие принципы, нежели старший. После его смерти Мадара пошёл за Хаширамой, определившим будущее мира… Только тогда, увидев сколь он незначителен, Мадара осознал собственную слабость и страх перед истинной человеческой силой, решимостью и идеалами. Однако смириться с этим ему не дал Чёрный Зецу, который заглушил глас рассудка речами о могуществе и истинном мире. В этот момент подавленный собственным бессилием Мадара и решил: он способен преодолеть свою слабость, но не заметил, как попал в ловушку Зецу… Со временем стал подавлять эти приступы невероятной жестокостью и властностью, которые в будущем лишь укрепляли в нём веру о собственной исключительности. И Мадара привык добиваться подобного от своих «слуг». Но всё же в отношении меня он ошибся… Я никогда не верил ему, не собирался поддаваться на бред, что мы «партнеры», и печать, которую он поставил на моё сердце, лишь доказывала, насколько сильно Мадара Учиха боится этого мира, людей, имеющих сильную волю, способную противиться ему… Даже Обито на фоне Мадары был силён. Несмотря на то, сколь сильно мы хотели погрузить мир в вечный сон, я всегда ощущал, как этот мальчишка сопротивляется… После смерти Пейна и предательства Конан начали всходить семена сомнения — те самые остатки наивной детской непосредственности, любви к этому миру. Тот светловолосый дурак, который только и делал, что кричал о своей мечте, идеалах и дружбе, нашёл свой отклик в душе Обито… И как бы я не старался убедить его, он всегда отчаянно сопротивлялся… Все эти года, пока я думал, что двигаюсь к нашей цели, упускал из виду: я недостаточно погрузился во тьму, чтобы отбросить прошлое. Именно поэтому я не испытываю страха перед Мадарой: тот лишь человек, хоть и сильный как шиноби. Обито же — та часть меня, которую невозможно убить клинком, запечатать или заковать в цепи… Он неустанно преследует, противится воле и сквозь боль несётся к своим идиотским целям о мире… И, даже если, в конце концов, от него не останется ничего — даже эпитафия на плите — он примет это как должное.       — Хм… я ничего не понял из того, что ты пробубнил, — вздыхая, ответил Спиральный. — И уж более того, мне не ясно, что ты пытаешься доказать. Люди очень любят оценивать друг друга, строить козни и заговоры, это меня порядком веселит. Ведь, возможно, вы бы не были столь слабы, если бы следовали нашему примеру и действовали согласно приказам? Тогда бы и наступил мир, о котором почему-то все, включая Мадару-сана, грезят.       Бесполезно ему что-то объяснять… странно, что Обито позволил ему существовать здесь так просто… Я осмотрелся по сторонам, клоны уже закончили печати, которые блеснули короткой вспышкой и отпечатались на плитах. Сейчас или никогда.       — Ух, что-то мне не нравится, как ты смотришь, Обито! Хе-хе, но я не отпущу тебя в туалет посередине боя!       С этими словами Зецу сложил ладони вместе. Все обломки шипов, веток недогоревших деревьев с грохотом понеслись к нему. Они стали объединяться, деформироваться, превращаться в нечто огромное. С невероятной скоростью огромный древесный голем предстал передо мной. Под его ногой каменная площадка слегка треснула. На шее гиганта стоял Спиральный, сложив руки на груди.       — Ого! Какой ты маленький отсюда! — прокричал он, махая мне рукой. — Как же это заманчиво, прихлопнуть тебя… словно клопа.       Массивная ладонь понеслась вниз в надежде раздавить меня одним ударом. Я спокойно стоял и смотрел на неё… и всё же этот Зецу наивен. Мой клон, находящийся в одном из четырёх кругов печати, быстро сложил ручные знаки.       — Стихия воды: Разрывная волна!       Чёрные письмена в круге засветились и изо рта клона под сильным давлением вырвалась водяная струя. За считанные секунды она отсекла руку, которая рухнула в десяти метрах от меня, поднимая столп пыли. Знания клана Узумаки оказались весьма полезными… Четыре моих клона создали небольшие колодцы силы, направляющие их чакру в нужное русло для создания стихийных техник. Остаётся лишь приложить немного воображения и собственных воспоминаний об изученных ранее техниках. Теперь я смогу нанести удар всеми стихиями, но надо действовать быстро, пока у клона не закончилась чакра.       — Опять мимо? Откуда тут вообще вода? Обито, ты, часом, в штаны не напрудил, хе-хе?       Я промолчал, концентрируя чакру внутри.        — Какой ты скучный, — обиженно возмутился Спиральный, — Знаю! Это тебя точно заставит удивиться!        Из отрубленной руки стали отделяться големы поменьше. Ростом они были чуть выше обычного человека, но гораздо быстрее. Они стали разбегаться в разные стороны, надеясь уничтожить моих клонов. Я заметил, как Зецу внимательно следил за применением техник. Ему важно нарушить тонкое равновесие сил, которое установилось сейчас.       — Стихия земли: Земляные шипы!       — Стихия Молнии: Шаровая молния!        Мои двойники обездвижили противников и уничтожили их. В этот момент Зецу приложил ладонь к подбородку и задумчиво проговорил:       — Угу-угу, понятно. Значит, все они используют по одной стихии. По-моему, это жульничество, хе-хе… А играть надо честно.       На секунду голос Спирального изменился, став грубым и зловещим. Из-за спины голема появились сотни рук, которые со скрипом расправились в радиальном направлении. Я кивнул клону, который отвечал за стихию воздуха. Наконец-то это существо показало свой главный козырь. Думаю, он надеялся его скрыть до момента моей фронтальной атаки, но даже ему понятно: если так будет продолжаться, мощь всех стихий с лёгкостью уничтожит его древесные техники.       — Дай пять, Обито! — весело прокричал Спиральный, выкидывая руку вперёд.       Весь каскад деревянных кулаков извиваясь устремился вниз. Удар был рассчитан по площади и не имел конкретной цели. В этой атаке я ощущал злость и одновременное бессилие — неужели это существо действительно так боится проиграть, что сорвалось и ринулось в атаку?       Действовать надо было быстро. К счастью, я уже достиг желаемого результата. Внутри груди неукротимым пламенем кипела чакра. Что же, если эта техника смогла одолеть меня, то, думаю, и этого ублюдка осилит. Будем надеяться, что в этот раз ты окажешься для меня полезным, Обито…       Сложив печати Тигр-Дракон-Бык-Овца- Журавль-Лошадь , я ощутил, как по рукам расползлось пламя; чакра, что тяготила грудную клетку, быстрым потоком перемещалась от плеч до кончиков пальцев. Кровь внутри сосудов будто бы кипела. Языки огня разбегались в разные стороны, падая на холодные каменные плиты, переливаясь оттенками красного, оранжевого и синего. Я устремился вперёд навстречу падающим ладоням. Нужно подобраться как можно ближе, прежде чем нанести удар… эта техника всё ещё недоработана и её дальность вряд ли превышает десять-двадцать метров.       — Ч-чего?! Куда это ты побежал?! — воскликнул Спиральный, видя, как я бегу вверху по древесным конечностям. — Не порти мою атаку!        Часть рук, извиваясь подобно змеям, попыталась меня остановить. Они хлопали по деревянным предплечьям ломая их, но ни на секунду не останавливаясь. Прыжок, сальто, поворот вокруг оси, присяд… С каждым разом уворачиваться всё труднее и труднее, глаза работают на пределе возможного, но траектория полёта рук становится более непредсказуемой. И когда Зецу торжествующе захохотал, видя, как я вряд ли смогу увернуться от следующего хлопка, воздушный поток толкнул меня вперёд, придавая мощное ускорение. В полёте я взглянул вниз. Большая часть атак Спирального раздавила моих клонов… почти всех. Куски плиты отвалились и стали сыпаться вниз, создавая ужасающий грохот, эхом разносящийся по миру Камуи.       — Э-э? С-стой! Так-так… что ещё-то придумать? — немного нервно пищал Спиральный, схватившись за голову.       — Тебе конец, — прошипел я, замахиваясь рукой.        Как и ожидалось, передо мной выросла массивная древесная стена. Первой атакой пламя пробило в ней огромную дыру, опаляя всё вокруг. Пролетев сквозь неё, я ещё раз оттолкнулся, до Спирального оставалось около тридцати метров. Он стоял вытянув руки в мою сторону. Огромный шип прошёлся по плечу болезненно его царапая; сжав зубы, я всё равно выкинул левый кулак вперёд, целясь в голову массивного гиганта. Раздался взрыв, волна пламени с такого расстояния, не встретив никакого сопротивления, словно дикий разъярённый зверь, пожирал свою жертву. Меня слегка отбросило назад, когда древесный голем стал падать на спину. Плита под ним окончательно треснула и обрушилась глубоко во тьму. Моё тело устремилось вниз сквозь пыль, дым и сожжённые руки. Наконец, махина рухнула на поверхность, а вместе с ней — и Спиральный. Не теряя ни секунды, он занял боевую стойку, выискивая меня своим пустым взглядом. Выхватив катану, я летел к нему, все потуги врага остановить атаку были тщетны. Выстрелы его шипов становились всё более и более неточными, рука нервно тряслась, а обоженное и расплавленное тело отступало всё дальше и дальше к краю площадки.        Секунда, вторая — лёгкий и быстрый взмах от плеча. Безупречно выверенное движение, неожиданно для меня встретило преграду. Из шеи Зецу выросли небольшие ветви, в них и застряло лезвие. Мы встали лицом к лицу. Я прикладывал усилия, но катана упорно застряла, не желая двигаться.       — Ха! Это было очень весело! Давно я так не развлекался, Обито! Но… каждому веселью приходит конец.        Спиральный оторвал острый шип, вышедший из его бока, и попытался ударить меня в живот. Едва успев среагировать, я перехватил его руку. Острие орудия слегка повредило мягкие ткани, болезненно впиваясь в нижнюю часть живота. Зецу изучающе и, кажется, с наслаждением смотрел, как мягкая плоть податливо протыкается шипом. Боль расходилась по всему телу, но я, собравшись с силами, презрительно усмехнулся.       — М-м-м? Ты чего это так мерзкого лыбишься? А! Тебе тоже понравилось играть? Признай, я хорош в этом деле!       — Как ты там сказал? Каждому веселью приходит конец, да?       — Если ты не понял, я имел в виду конец твоей жизни. Вы, люди, такие дурачки.       — Скажешь это, когда окажешься внизу, Спиральный…        Тот вновь в недоумении посмотрел в мои глаза, полные ненависти и презрения. В этот момент из осевшего пыльного облака вылетел мой клон. Он отвечал за техники земли и, очевидно, смог укрыться от атаки зецу. Без лишнего шума в два прыжка добрался до нас и, выскочив из-за моей спины, нанёс диагональный удар в незащищённый участок шеи. Лезвие клинка прошло в нескольких сантиметрах от моего плеча, освобождая меч от хватки злополучных ветвей. Голова Зецу упала на холодный каменный пол. Пинком ноги я повалил его тело на землю и велел клону отсечь руки Спирального. Тот послушно кивнул и принялся выполнять задание.       — Э-эй! Это же мои руки! Как я теперь рисовать-то буду! Я ж тут со скуки помру! Обито, ты дурак! — возмущался Спиральный, глядя на это действие.       — Заткнись и слушай меня, — прошипел я, поставив ногу на его голову. — Ты проиграл и сейчас, твоё существование зависит от того, насколько в будущем ты окажешься полезным.       Я кивнул клону и тот бросил одну руку Зецу в пропасть.       — Я так долго её отращивал!       — Если не будешь отвечать на мои вопросы, то твоя голова, — продолжил, подкатив её к краю, — окажется там же.       — Ох… высоковато, кажется, меня сейчас стошнит… хотя я и не знаю как это.       — Ты расскажешь мне всё, что знаешь о Мадаре.       — Х-хорошо… Мадара-сан сидел на каменном стуле, иногда куда-то ходил — в туалет, наверное… правда никогда мне не разрешал посмотреть, что он делает. А мне же так интересно!       Я надавил ногой, послышался хруст головы.       — Ай-ай!       — Куда спрятался этот ублюдок, говори.       — Я же говорил, что не знаю… после того случая моя связь с остальными куда-то пропала!       — Где ещё могут быть убежища Мадары? — спросил я, чувствуя, как злость подступает к горлу.       — Э-эм… не знаю, мы всегда сидели в той тёмной вонючей пещере. Мадара-сан что-то говорил о новом инструменте, необходимом для нашего плана…       — Кто или что это?       — Возможно человек… Мадара-сан много кого использовал, хотя и не мог далеко отходить от статуи Гедо.       — Бесполезная информация, — заключил я, ещё немного подкатив голову Спирального к краю. — Сангаку но Хакаба, куда Мадара не успел завалить туннели?       — Хм… мои собратья были направлены в разные части света… после нападения трудно сказать, что уцелело, а что — нет.       — Мизукаге Ягура… Он под контролем Мадары?       — Мизу… кто? Ягу… чего? Звучит, как название человеческой еды.       Хоть этот Зецу и придурковатый, но, кажется, он ничего не знает… Я слишком много лет провёл рядом с ним, поэтому легко понимаю, когда тот врёт. Более того, его прямолинейность сводит всякую ложь на нет.       — Ответь мне. Ты и правда настолько веришь Мадаре?       — Конечно! Ведь Мадара-сан желает для всех вас, людей, идеального мира! Что в этом плохого?       — Даже если для этого, он готов пожертвовать тобой, словно пешкой?       — Хм, ну ведь для этой цели мы и созданы? Помогать Мадаре-сану!       — Вовсе нет.       — М-м-м?       — Возможно Оби… то есть я, уже говорил тебе… Ты некогда и сам был человеком.       — Я-я?! Настоящим человеком?! Который ест и ходит покакать?!       — Гх… Да. Некогда тебя заключили под действие техники, которая изменила тело и уничтожило волю, сделав послушной марионеткой в руках призвавшего статую Гедо.       — Э-эй! У меня тоже есть чувства, знаешь ли!       — Тогда почему ты не ощущаешь обиды? Разве ты не брошен тем, кто в тебя верил? Разве не предан? Человек, которого ты считаешь добродетелям для этого мира, на самом деле готов пожертвовать даже своими союзниками.       — Ты так говоришь, как будто знаешь Мадару-сана… Что-то не припомню, чтобы он о тебе упоминал.       — Можешь верить, можешь нет… я знаю Мадару не хуже тебя.       С этими словами я положил руку на грудь, вспоминая, как некогда он наложил на моё сердце печать, желая попросту избавиться от меня, когда стану не нужен.       — Если ты действительно считаешь себя человеком, то постарайся вспомнить прошлое… То, кем ты был до превращения Кагуей вас в зецу.       — Ка… гуя, — словно в трансе произнёс он, — Ка-гуя… я… я… не помню, но звучит знакомо.       Его голос стал другим: дурашливый тон и насмешливость улетучилась, сейчас он действительно стал похож на человека. Потерянного, оставленного всеми.       — Если ты действительно желаешь человечеству добра, то примкни ко мне. И ты найдёшь ответы на все свои вопросы, даже самые идиотские…       — Ты предлагаешь мне предать Мадару-сана? Называешь его злодеем, а сам настраиваешь и манипулируешь… Тогда в чём вы отличаетесь?       — В том, что я не живу иллюзиями… больше нет. В будущем мне понадобятся твоя сила, ГуруГуру, когда всё это кончится, ты будешь свободен.       — Свободен… ты хочешь сказать, что всё это время меня лишь использовали, внушая, что это моя личная воля?       Я утвердительно кивнул. Воцарилась минутная тишина. Спиральный не издавал ни звука, но вскоре всё же проговорил:       — Я не понимаю вас… людей, хотя считаю себя искусственным человеком… Твои слова сделали внутри меня что-то непонятное… то, чего я не могу объяснить. Я останусь с тобой до тех пор, пока не найду ответы на свои вопросы, Обито Учиха… Если всё действительно так, как ты говоришь, значит… я должен обрести свою волю.       — Да будет так. Вскоре мы вернёмся к этому разговору. А пока останься тут и постарайся вспомнить что-нибудь ещё.       — Есть, злобный босс!       — Не зови меня так…       Я прикрепил его голову к телу. Белые волокна тут же переплелись, восстанавливая целостность Зецу. Я развеял клона и убрал катану в ножны. Спиральный сидел на полу, осматривая отрубленную руку. В этот момент вниз прилетел небольшой обгоревший листок. На нём цветными мелками нарисован ГуруГуру, стоящий рядом со мной. Моё лицо было дополнено деталями навроде больших ушей или косых глаз. Однако, я улыбался и держал в руке какую-то книжицу и карандаши. Спиральный, изображённый рядом, кажется, был очень довольным. Я протянул листок Зецу, тот взял его отросшей вновь конечностью и проговорил:       — Все мои рисуночки… сгорели. Как же ты меня бесишь, Обито… Теперь я, кажется, понимаю, что ты объяснял мне про это слово.       Я ничего не ответил; вытерев кровь и отряхнувшись от пыли, уже собрался активировать Камуи и отправиться назад, как вдруг Зецу окликнул меня:       — Стоит признать, ты стал каким-то другим…       — Я всегда таким был, — отметил я.       — Хм, связанно ли это с процессом испражнения, хм-хм, надо изучить это поподробнее!        Неисправимый идиот, подстать Обито… Однако теперь и в нём поселилось сомнение. Возможно, упоминание о Кагуе всколыхнуло остатки его памяти, которые не были стёрты техникой… Думаю, в дальнейшем от этого небольшого спектакля будет польза. Главное, чтобы он доверился мне и был готов предать Мадару. За всё предательство я уничтожу идиотские планы этого старика, спалю дотла надежды и пути к отступлению. Теперь всё будет иначе. С моей силой я смогу наконец-то установить в этом мире порядок.

***

       Вернувшись назад в свою комнату, я ощутил, как по телу пронеслась волна боли: видимо, выброс адреналина, что держал меня в тонусе и напряжении всё это время, отступил. Боль вернулась, гулко отзываясь во всех частях тела. По рукам всё ещё текли небольшие струйки крови. Скинув верхнюю одежду, я заметил, как тело, покрытое фиолетовыми-синими синяками, содрогается от прикосновений к нему рукой.       — Тц, только этого мне не хватало… — пробубнил я, тряпкой прижимая кровоподтёки и вынимая древесные иглы из тела.        Быстро прошмыгнув в душ, я смыл с себя остатки пыли, грязи и крови. Странное чувство снова быть здесь… ощущение угрозы не покидает ни на секунду, а может, это груз воспоминаний, который только и ждёт секунды, чтобы вырваться наружу? Тряхнув головой, я отогнал эти мысли и посмотрел на себя в зеркало. Белок глаз был пронизан небольшими лопнувшими капиллярами — обычное дело. Но использование Камуи с каждым разом становится большим риском… Как скоро я ощущу последствие в этот раз? Необходимо, чтобы Рин продолжила свои эксперименты…        Одевшись, я уже собрался отправиться в госпиталь, как наткнулся на неё. Пара чёрных глаз удивлённо, даже ошарашенно, упёрлись в меня, словно в призрака. Бабушка отскочила назад, после быстро осмотрела меня с ног до головы, а потом, прижав ладошку ко рту, уткнулась в мою грудь.       — Б-бабушка, — проговорил я, оцепенев.        Я… я не помню её. Этот образ давным-давно потерялся в глубинах памяти… После смерти Рин я ощутил: весь мир для меня погиб. Наверное, именно в тот момент мне стало казаться, будто я сирота. Я никогда не вспоминал о бабушке, ни разу не пытался увидеть её искореженное скорбью лицо. Порой я задумывался: а действительно ли она существовала? Когда она погибла? Быть может… именно моя рука закончила её жизнь в роковую ночь резни клана Учих. И сейчас эта небольшая, пожилая, но очень добрая, женщина льёт слезы, пропитывая ими мою одежду. Её уста что-то шепчут сквозь волнение и радость… худенькая ручка сжимает мой жилет, не желая его отпускать.       — Мой милый внук, как же… хны… как же я рада, что ты вернулся в целости и сохранности… Х-хвала б-богам!       — Я… — мне хотелось сказать что-то нейтральное, но внутри кольнуло нечто болезненное. Быть может, бабушка упёрлась в один из многочисленных травм или же это что-то давно забытое, что мне ненавистно. — Я… рад тебя видеть.       — Ох, да на тебе лица нет! Какой щуплый стал! Опять взял мало еды? И наверняка питался этими мерзкими пилюлями? Обито, ты неисправим! — залепетала бабушка, взмахивая руками и отчитывая меня.       — П-прости, — словно зачарованный произнёс я.       Она не дала мне и шанса сбежать, взяв за руку, как будто маленького ребёнка, повела вниз в столовую. Перед глазами несколько раз мелькнули воспоминания из детства — те самые глубоко спрятанные, забытые, прожигающие душу. Я всеми силами старался отринуть их, не желая поддаваться минутной слабости. Пока я это делал, бабушка ставила еду на стол, без умолку вещала о делах в квартале, сплетнях, весело хихикала, упоминая моменты из моего детстве. Я стал есть, кивая в такт её словам; моя тарелка быстро опустела. Бабушка на минуту замолкла, положила полотенце, которым вытирала тарелки, и, сев напротив меня, серьёзно посмотрела в глаза:       — Тебя ведь что-то гнетёт, мой мальчик?       — Нет… с чего ты взяла?       — Я же твоя бабушка, хе-хе, знаю и вижу всё. У меня тоже есть своего рода шаринган, — улыбнулась она, показывая на свои глаза. — Поэтому даже не пытайся скрыть от меня свои мысли.       — Есть вещи, о которых мне нельзя рассказывать, ты же знаешь, я шино…       — Обито Учиха, — строго оборвала мой ответ бабушка, слегка сдвинув брови, — Я спрашиваю тебя не о делах Конохи, а о том, что у тебя на душе!       — Я… я не знаю, — на удивление честно ответил я и тут же отвернулся, — Сложно объяснить.       — Хм, давай попробуем? Как в детстве, когда ты приходил обиженный на твоего друга Какаши.       — Я уже давно не ребёнок… Да и ситуации теперь совершенно иного толка.       — Хм, мой «шаринган» видит, что ты переживаешь из-за предстоящего собрания Учих и работе в Военной полиции в Конохе?       На секунду я поднял потупленный взгляд, чтобы убедиться, нет ли у бабушки шарингана. После чего кратко кивнул головой.       — И тебя беспокоит встреча с Рин после недельного отсутствия?       Не хотелось признавать, однако я опять отреагировал утвердительно.       — Это так заметно? — спросил я.       — Нет, просто ты всегда думаешь о других больше, чем о себе, Обито… Как бы ты не старался скрыть это за злостью или грустью, холодностью или радостью. В конце концов, ты всегда таким был… Это у тебя от отца.       — Отца… — задумчиво проговорил я.       — Знаешь, мой милый, — продолжила она, положив ладошки на мои плечи, — Это нормально, если ты в чём-то неуверен… для жизни не существует руководства. Даже если бы человек проживал одну и ту же жизнь, он бы не смог полностью повторить её. Таковы мы, люди: даже если бы знали, как сделать что-то правильно, всё равно бы сомневались и совершали ошибки, если не в одном, так в другом. Поэтому не переживай, Обито… Я верю: какой бы дорогой ты ни пошёл и сколь трудна она ни была бы, тебе под силу справиться со всем… Просто живи, переживай взлёты и падения, радуйся победам и не зацикливайся на неудачах… Именно этого хотели твои мама и папа, мой милый малыш Обито.       После этих слов она поцеловала меня в голову и отправилась мыть посуду. Я ничего не ответил… это проявление заботы, чувства и эмоции хоть и были понятны, но, ответь я на них, признал бы правоту Обито. Подобное свойственно ему, идиоту с мечтой о всеобщем счастье. Жалею, что не сменился с ним в этот момент… но что-то заставило меня выслушать бабушку… не понимаю.       — Ох, а относительно Рин, — она вдруг окликнула меня, — тут всё ещё проще, просто будь с ней честен. Думаю, для неё это крайне важно. Ты и Рин одного поля ягоды, никогда не скажете о проблемах, пока не прижать в угол. Откройся ей и увидишь, как душа Рин вмиг расцветёт.       — Ты так думаешь?       — Естественно, ведь я же женщина. А теперь ступай, она тебя ждёт.        Хотелось узнать, откуда и об этом она знает, но я решил, что сейчас действительно надо увидеть Рин. Спустя столько лет наконец-то посмотреть на тот желанный мир, что снился мне между ужасными кошмарами после её смерти.

***

      Я отправился до госпиталя самым кратчайшим путём. Проходя узкие проулки, я пытался обдумать что больше всего хочу сказать Рин. Некогда, воплощая в жизнь план «Вечного Цукиёми», я представлял себе идеальную жизнь рядом с Рин. Её улыбку, нежный взгляд, звонкий бойкий голос, переливающийся смех… Однако теперь, когда она рядом, мне становится не по себе. Обито давно принял реальность этого мира, но правда ли это так? Что будет, если я поддамся этому миру? Нет… я не настолько глуп. Учитывая тот факт, что некое Божество сослало нас сюда, оно с лёгкостью может изменить план «игры». Испытав ещё раз потерю близкого человека, наше сознание может не выдержать… А мне совершенно ни к чему слепая ярость.        Дойдя до больницы, я увидел в окне одного из кабинетов Рин. Значит, она уже во всю трудится. Я проходил длинные коридоры, мимо меня носился персонал госпиталя. На их лицах не было прежней усталости и апатии, глаза врачей и медсестёр горели неукротимой жаждой к действию. Раненные шиноби приветливо махали мне рукой, некоторые даже спешили перекинуться парой слов, благодаря за то, что я для них когда-то сделал. Я видел покореженных бойцов, которые расплывались в глупой улыбке, протягивая мне руку. Жалкие, хрупкие и несовершенные — в чём-то я, пожалуй, согласен со Спиральным. Однако приходилось создавать вид заинтересованности и дружелюбия. Кто знает, быть может, эти так называемые «связи», что выстраивал Обито, помогут мне осуществлять планы.        Стараясь особо не задерживаться, я дошёл до кабинета, где сидела Рин. Моя рука остановилась, упав на ручку двери. За одну секунду она стала тяжелее камня. Неужели я боюсь? Нет… это невозможно. Соберись! Приложив усилие, я повернул её и перед моими глазами предстала она… Рин стояла у самого окна, что было слегка приоткрыто. Лёгкий весенний ветерок колыхал её каштановые волосы, сдувая прядки назад. Она то и дело проходила рукой по голове, чтобы поправить их. На подоконнике стояли цветы — те самые, принесённые мною вчера. Рин слегка подрезала стебли, чтобы растения дольше простояли в белоснежной вазе, наполненной водой. Некоторые из лепестков уже стали опадать. Рин взяла один из них, положив на указательный пальчик, рассмотрела его и немного грустно улыбнулась.       Дверь за мной предательски издала скрип, после чего захлопнулась. Рин слегка вздрогнула и повернулась, наши взгляды пересеклись. Я увидел, как пара карих глаз вмиг заблестела, а на лице просияла секундная улыбка. Но буквально через мгновение она прищурилась, надула щёки и отвернулась. Я оторопел: впервые за столько лет мне было сложно произнести даже слово… Я убивал тысячи, лгал и манипулировал всеми, кого знал, для меня те люди ничего не значили… но она… она всегда была той, перед кем я бессилен.       — Рин, — буквально прохрипел я, ощутив, как в горле всё пересохло, после чего сделал шаг вперёд.       Моя нога предательски заныла и я оперся о стол. Её голова мгновенно повернулась, взор очей быстро пробежался по всему моему телу. Не теряя ни секунды, Рин подлетела ко мне, подхватывая под руку. За эту короткую сцену она не проронила ни слова. Словно теперь любовь всей моей жизни была другим человеком. Серьёзная, внимательная, сосредоточенная на своём деле. Растерев ладони, она покрыла их бирюзовой чакрой.       — Рин, всё в порядке… — начал я, но тут же был остановлен кратким ответом.       — Сними жилет и рубашку, Обито, — ответила она властно и даже немного зло.       Я послушно выполнил указание. Увидев моё искалеченное и перебинтованное тело, Рин прикрыла глаза и слегка прикусила нижнюю губу. Мне казалось, что она вот-вот расплачется, но, вопреки ожиданиям, такого не произошло. Этот человек — профессионал, ирьёнин, который ни раз вытаскивал людей с того света… она знает, когда не нужно поддаваться эмоциям. Всегда восхищался этой её чертой.       Тепло разливалось по раненому телу, давая облегчение нывшим от боли местам. Рин то и дело нежно прикасалась к ним ладонью, и, хоть она не произносила ни звука, через эти касания ощущался крик её души. Вся та тяжесть на душе, с которой ей приходилось сейчас мириться, чтобы исцелить моё тело. В один момент она сузила спектр бирюзовой чакры, сконцентрировав её на кончиках пальцев. Совершая резкие тычки в разные точки, я ощущал, как самые глубокие раны, разорванные мышечные волокна и растянутые сухожилия приходили в норму. Рин всегда совершенствовала свои техники не останавливаясь ни перед чем, чтобы спасти других. Я склонил голову, погрузившись в ещё более глубокое раздумье.       — Вот и всё, — проговорила она спокойно, после чего выдохнула с облегчением, вытирая пот со лба, — Хвала богам, ничего серьёзного.       Я поднял голову и увидел, что её лицо слегка побледнело. Не теряя времени, усадил Рин на стул.       — Прости… хе-хе, просто немного устала за последние пару дней.       — Ты… — начал я серьёзно, но смягчил тон и продолжил, — Ты ведь практически отсюда не выходишь, так ведь?       — Несмотря на то, что большие конфликты уже закончились, здесь битва всё ещё продолжается… Я не могу бросить этих людей погибать… мне хочется, чтобы они вернулись к своим родным и близким, к тем, кто ждёт их… так же, как я жду тебя, понимаешь, Обито?       Хотелось возразить, сказать ей о том, что она не обязана жертвовать собой… но промолчал. Её руки легли на мои ладони, а глаза словно просили понимания. Я коротко кивнул, чувствуя внутри злость на собственное бессилие.       — Рин… прости меня… прости за всё, — тихо процедил я, склонив голову ей на колени.       — О-обито? — удивлённо вопросила она. — Ч-что случилось?! Ты… ты в порядке?        Из всех моих слов, что много лет копились внутри охладевшей к этому миру души, наружу вырвались именно эти. Я не успел её спасти, не смог воплотить план в жизнь, я ничего не смог сделать… Внутри меня победил Обито, и у меня не было возможности сказать ей всё, что я пронёс через себя. Сейчас она рядом, здесь, со мной… мне есть за что сражаться, ради чего беречь этот проклятый и ненавистный мир, полный боли и злобы. Пока жива она, пока она верит в людей, я тоже буду…       Положив ладони на мои щёки, Рин подняла мою голову с её колен и всмотрелась в глаза. Я не отводил взгляда, пытаясь насытиться этим сполна, каждой секундой, минутой нашего пребывания вместе. Это… моё «Цукиеми»… то, о чём я мечтал столько лет.       — Я не видела тебя всего неделю, — с лёгкой и немного грустной улыбкой прошептала она, — а твой взгляд вновь иной… Он полон боли, сожаления и мольбы… Я не перестаю поражаться тому, как многое эти чёрные очи говорят о тебе, Обито.       Я хотел слегка отвернуть голову от её проницательности, но Рин не позволила: медленно приблизившись ко мне, она соприкоснулась своими губами с моими. Осторожно, словно боясь, что она рассеется, как мираж, я обнял её за талию, прижимая к себе. Наши уста переплетались, жадно наслаждаясь друг другом. Когда мы остановились, от порыва страсти дыхание Рин участилось, а глаза стали влажными. Она прижалась ко мне лбом и тихо проговорила:       — Прости, я пообещала себе, что буду меньше пускать слёзы, если ты вернёшься…       — Ничего, — отрицательно качнул я головой, — я ведь вижу, через сколько всего тебе приходится пройти.       — Тогда… можно я немного… поплачу… пожалуйста? Всего минутку… сниму эту улыбку и… открою тебе то, что у меня сейчас на душе.       — Конечно.       — Спасибо, Обито, — сквозь слёзы проговорила она, прижимаясь ко мне как можно крепче.        Несколько минут я слышал всхлипы, лёгкие шепотки с её стороны, ощущал, как горячие капли слёз падают на мою шею. Как же долго ты копила в себе это, Рин? Ты, как и я, вынуждена была носить маску, чтобы никто не узнал истинного твоего лица… твоих чувств…       - Я рядом с тобой… и никому не дам в обиду.

***

      Когда Рин успокоилась, выглядела совершенно иначе. Её лицо порозовело, а глаза хоть и были красными от слёз, но теперь не несли в себе душевной боли и страха. Она потянулась в разные стороны, как после хорошего сна, после встала и проговорила намного веселее:       — А вообще, я хотела на тебя обидеться!       — Обидеться?       — Да! Принёс такие прекрасные цветы и даже не поставил в вазу. Посмотри на их лепестки, они же так быстро завянут.       — Вот как, прости, — ответил я, посмотрев на опавшие лепестки.       — Хих, ну что с тобой поделать, — выдохнув, хитро улыбнулась и произнесла: — Надеюсь, ты ничего не делал со мной, пока я спала, м-м-м?        Проговаривая это, Рин убрала ручки за спину, слегка выгнулась вперёд и заглянула прямо мне в глаза.       - Вовсе нет! — на удивление крайне эмоционально ответил я, делая шаг назад.       — А ты не врёшь? — всё так же с усмешкой на лице и ехидным голосом продолжила она наступать, сделав шаг вперёд.       — Честно!       Увидев мою реакцию, Рин несколько раз удивлённо моргнула, а после звонко рассмеялась.       — Ха-ха-ха-ха, я так скучала по твоим неловким ответам, Обито! Ты так часто пропадаешь на миссиях, что я боюсь забыть это забавное лицо!       — Забавное… вот как? — выдавив из себя подобие улыбки, ответил я.        Довольная своей выходкой Рин подошла к подоконнику и погладила подаренные цветы.       — Наверное, тебе кажется это глупым или странным… Но очень люблю такие моменты… которые принадлежат только мне и тебе. С самого детства я пронесла в своей душе твой яркий образ, и это веселье, атмосфера между нами… даёт мне силы двигаться дальше. Можно сказать, что я очень хочу защитить это смущённое лицо! «Таков мой путь ниндзя»! — проговорила Рин, спародировав мой голос на последних словах.       Так вот какой она была бы, успей я тогда… Внутри что-то сильно жжет… нечто давно забытое, но очень сильное.       — Неужели я так глупо выгляжу? — спросил я, пытаясь преодолеть неловкость момента.       — Хм, скажем так, для того, кого прозвали Призрачный Клинок Листа, ты выглядишь легко побежденным!       — Готов признать поражение, если это будешь ты, — спокойно ответил я.       — Э-э? — тут же отреагировала Рин, покрывшись румянцем. — Хах, один один, Обито…       Я подошёл ближе и взял её за руку. Она охотно сжала сильнее мою ладонь, после чего тихо произнесла:       — Знаешь, чем больше я работаю тут, тем больше думаю о скоротечности нашей жизни. Взглянув на эти лепестки, я вдруг задумалась о том, что век шиноби слишком короткий, чтобы тратить его на сомнения и страх… Именно поэтому я восхищаюсь тобой. Даже когда тебе тяжело и страшно, ты идешь вперёд, преодолевая преграду за преградой. Я уверена: именно ты изменишь мир к лучшему… верю всем сердцем и готова сделать всё, чтобы тебе помочь.       — Пока в моей жизни есть ты… всё в этом мире имеет смысл, — честно выпалил я. — Поэтому прошу тебя… живи… живи, Рин, во чтобы то ни стало!       — М-м-м? Да что такое, Обито? Последние пару лет ты прямо-таки одержим идей моей безопасности. Хи-хи, что может произойти со мной в Конохе, пока ты, Какаши и Минато-сенсей рядом? Да и я не буду безропотно стоять! В конце концов, вы со мной занимались, да и Нянято время от времени проводит тренировки по тайдзюцу!       — Рин, в этом мире гораздо больше угроз, чем ты думаешь. Прошу, просто поверь мне.       Она смотрела в мои глаза с лёгким недоумением, я крепко сжимал плечи Рин, буквально крича всем нутром, что именно от неё зависит моё будущее.       — Фха… хорошо, я обещаю быть осторожной, но ты ведь спасёшь меня если что? — вновь улыбаясь, спросила она.       — Чего бы мне это ни стоило, — серьёзно ответил я.       — Спасибо тебе, Обито!        Я кивнул головой и уже собирался уйти, как вдруг вспомнил, что хотел узнать ещё одну вещь.       — Рин?       — М-м-м?       — Те клетки, что я отдал тебе… Удалось что-то выяснить?       Рин слегка вздрогнула. Она уже давно выражала недоверие к этим исследованиям, но, к счастью, Обито убедил её продолжить изучение клеток зецу.       — Обито… хоть я совершенно не знаю природу того существа, которому принадлежит биоматериал… но… но, я прошу тебя, нам надо прекратить исследования!       — Почему?       — По твоей просьбе я продолжила эксперименты. Как ты помнишь, первые инъекторы содержали максимально ослабленные клетки, тогда я восхитилась их регенераторными свойствами… н-но… н-но… я не подозревала, насколько они страшны в истинной своей силе.       — Прошу, продолжай, — настоял я, видя, как лицо Рин стало ещё напряжённее.       — Недавно одна из лабораторных мышек сильно повредилась… На её клетку упало много острых предметов… Мне стало очень жаль бедняжку, ведь, когда я пришла, она практически умерла… Тогда мне показалось, что это шанс. Быстро синтезировав в центрифуге раствор с этим клетками, я ввела минимальную дозу малютке. Через несколько секунд она буквально ожила! Более того, все её показатели улучшились. Выносливость стала в разы выше, голод и потребность в питье пропали. Так продолжалось несколько дней. Любые мелкие травмы, полученные ей в результате травматичных действий, вмиг пропадали. Тогда я решила исследовать тело с помощью своей чакры. И лучше бы… лучше бы я этого не делала. Когда моя чакра соприкоснулась с телом, из туловища мышки моментально вылезли белые клетки… Они деформировали тело несчастного животного… В ужасе я отдернула руки и рост прекратился, но мышка была мертва. Препарируя тело, мне удалось понять, что эта белая субстанция была во всех органах и тканях. Микроскопирование позволило увидеть неутешительную картину… эти… эти клетки подобны паразитам: они вплетаются в организм хозяина, вступая в некий симбиоз. Тут и начинаются трудности. Оно реагирует на чакру, то есть, по сути, питается ей, так мне кажется… Если организм-хозяин достаточно натренирован и совместим с клетками, то беспорядочного роста не происходит… получая часть энергии, этот «паразит» не захватывает, а помогает организму поддерживать постоянство. Однако, если потерять контроль, клетки захватят всё в поисках энергии для поддержания собственных функций и, в конце концов, могут уничтожить носителя…       — Так как та мышка не имела чакры, клетки не нашли ничего лучше, чем двинуть к источнику извне… то есть к тебе?       — Да! Они живут своей жизнью, Обито… Это явно нечто за гранью нашего понимания. Что, если это ужасная техника контроля? Я… я не могу так рисковать тобой… поэтому, прошу, давай остановимся!       Взгляд Рин был не на шутку тревожным — пожалуй, будь тут Обито, он бы бросил всю эту затею. Однако я не Обито… В своё время Мадара дал мне силу, что превосходила обычного человека в сотни раз. Сколько бы я не пытался понять, как ему это удалось, всё было тщетно… Тогда я знал об этом ровно столько, сколько Рин — сейчас. Тем не менее, в этой жизни у меня есть шанс разгадать механизмы работы этих клеток. И я бы не был «Мадарой» столько лет, будь не готовым к некоторым рискам.       — Мы обязаны продолжить, — заключил я, смотря в её глаза.       — Н-но почему ты так отчаянно пытаешься ухватиться за эту неподконтрольную силу? Р-разве тебе не достаточно того, что есть сейчас? Обито, ты и без неё обладаешь уникальными способностями!       — Посмотри в глаза реальности, Рин, — продолжил я, после её слов. — Чем дальше я захожу в использовании своих способностей, тем сильнее подвергаюсь клановому проклятью. Мои глаза из раза в раз видят этот мир всё хуже и хуже.       — Я говорила не о них, — тихо прошептала она, опустив голову, — Твоя уникальная способность вовсе не в шарингане… она… она в непоколебимой решительности и желании сделать этот мир лучше. Благодаря этому ты уже сделал многое…       Как сентиментально. Дурное влияние Обито уже захватило её разум и душу… Эта глупая вера в моё всесилие в один момент может сыграть плохую шутку. Если я хочу спасти Рин, то должен иметь все возможные козыри на руках. Да, сейчас это жестоко прогибать её под свою волю, однако, если всё получится, мы имеем шанс прожить эту жизнь вместе.       — Если… — тихо промолвил я, приближаясь к ней вплотную. — Если я покажу тебе то существо и важность его исследования дальше, ты согласишься мне помочь?       — Покажешь? — удивлённо вопросила она. — Т-ты скрываешь его?       — Да, он крайне непредсказуем, поэтому, покуда я не убежусь, что он не причинит вреда окружающим, я держу его в мире Камуи.       — Он так опасен?       — Сложно сказать, поэтому я хочу, чтобы ты следовала моим правилам, если действительно хочешь углубиться в эту тайну.       Рин затихла: кажется, она взвешивала все риски. И дело было не в трусости или малодушии — очевидно она переживала о том, как сокрытие столь ужасной силы может отразиться на мне. Через минуту своих размышлений она ответила:       — Я согласна. Если я смогу понять, что из себя представляет это существо, то помогу тебе в разработке новой формулы… Но если он будет слишком опасен для тебя, то пообещай, что откажешься от этой затеи?       — Обещаю.       Конечно же я солгал. Это было слишком важно, чтобы я так просто оставил свой эксперимент. Ради достижения результата мне придётся использовать Рин, которая, я уверен, сыграет свою роль в лучшем виде. От этих мыслей меня вновь на секунду охватило обжигающее чувство боли, но я уже привык… Я жертвовал десятками жизней ради собственных целей… и в этот раз всё пройдет так, как я задумывал.       — В таком случае собери всё необходимое, а я подготовлю его к встрече. Не хотелось бы неожиданностей.       — Подготовишь? Он разумный, не так ли?       — Скорее неисправимый придурок, но, думаю, тебе лучше самой увидеть.              — Хорошо… положись на меня.

***

      Я отправился в мир Камуи; Спиральный сидел на полу, двигая только что сращенной конечностью.       — Гуругуру… — проговорил я как можно спокойнее.       — Э? — воскликнул он, вскакивая на ноги и размахивая руками. — Опять, что ли, подраться пришёл?!       — Успокойся. Я здесь не для этого… Через несколько минут я приведу сюда гостя.       — Гостя?       — Да, и прежде, чем я это сделаю, ты должен кое-что уяснить.       Спиральный молча продолжил слушать: кажется, я заинтересовал его.       — Прежде всего даже и не думай напасть. Любое неверное движение — и я уничтожу тебя без тени сомнения…       — У-у-у-у, с-семпай, ты такой жестокий со мной… А я думал, что мы друзья, — театрально произнёс он, делая вид, что шмыгает носом.       — Отбрось свои шутки, ведь это твой реальный шанс доказать свою полезность и приблизить день, когда я смогу выпустить тебя отсюда. Более того, возможно, ты найдёшь ответы на свои вопросы.       — Мне наконец-то расскажут про…       — Избавь меня от этого, — оборвал я Спирального, громко вздыхая. — Да, на это тоже.       — Отлично! Я просто должен быть хорошим мальчиком, не так ли?       - Рад, что ты понял. Второе условие: не смей упоминать о Мадаре и его плане. Никто не должен знать об этом, пока не придёт время.       — Ох-ох, а что делать, если меня спросят о том, как я появился?       — Не знаю, скажи что в капусте нашли… или там Солнце и Луна соединились, не мне тебя учить лжи. Уж кто-кто, а ты, как и другие зецу, в этом преуспели.       — Хе-хе, твоя осведомлённость заставляет задуматься, что это всё часть коварного плана, я прав, Обито?       — Ты знаешь ровно столько, сколько должен. Не забывай, ты сам согласился на наш небольшой договор.       — Да-да, зануда… Раньше ты хоть смешно кричал, а сейчас словно старик какой-то, сходи покакай… слышал это помогает!       Упоминание про дерьмо — это уже незаменимый атрибут наших бесед. Нет смысла делать из этого комедию… Я думаю, что, несмотря на свою придурковатость, он сделал всё как я просил. Если мой план пройдёт успешно, я убью двух зайцев одним выстрелом. Если же нет, то убью лишь одну разговорчивую белую биомассу. Переместившись назад, я увидел Рин, которая сидела на стуле; на её плече была сумка с различными пробирками, блокнотами для записей и прочим оборудованием. Её пальцы неловко сплетались, перебирая друг друга: кажется, она сильно нервничала перед встречей с неизвестным существом… Могу её понять, но это необходимо.       — Рин, ты точно готова? Я… я не могу заставлять тебя, если не хочешь то…       — Нет, — не давая мне договорить, она встала со стула и улыбаясь подошла ко мне. — Я ни за что не отступлю, теперь, когда ты наконец-то немного приоткрыл завесу своей души, я ни за что не убегу.       — Спасибо., что… эм… доверяешь мне, — сказал я почему-то совершенно бессвязно.       — В путь? — ласково вопросила она, взяв меня за ладошку своей маленькой рукой.       Я кивнул и переместил нас обоих в мир Камуи. Рин окинула это место своим взором, после чего грустно улыбнулась и прошептала:       — Столько времени прошло с того дня… да?       — Ты про ту операцию?       — Угу… с тех пор, мне часто снятся сны об этом месте. Я вижу себя, которая что-то шепчет… она так грустно улыбается. Такое ощущение, словно меня о чём-то просят, но просыпаясь я не могу вспомнить… отчаянно хватаясь за эти фрагменты пытаюсь сложить картину, понять, чего же хочет эта Рин… Хах, глупо, наверное, прозвучит, да?       — Вовсе нет… в тот день я едва не потерял тебя. Говорят, люди на пороге смерти видят нечто яркое, что навсегда отпечатывается в их памяти.       Если бы Рин узнала о существовании другой версии себя, которая ждёт меня в загробном мире, то обязательно бы стала копаться в этом деле… Более того, нет уверенности, что, если я поведую другим эту историю, Сущность не использует свою силу, дабы завершить моё пребывание тут. Поэтому проще пока что убеждать Рин в том, что это лишь последствие её травмы.       — Может и так, — отметила она, поднимая взор кверху, — но почему-то я чувствую её боль… Даже не слыша слов, я понимаю, что она просит меня защищать тебя… Так мне кажется.       Я молчал, мне было отвратительно от мысли, что, не взирая на все мои знания и умения, Рин множество раз помогала мне с того света. Бесполезность Обито не знает границ… — Эм, Обито, а где же то существо? О-оно прячется или невидимое?       Действительно, Спиральный куда-то подевался. Чёрт, я же дал ясные указания. С этой мыслью моя рука легла на рукоятку катаны.       — Рин, держись ближе ко мне, — процедил я сквозь зубы.       В этот момент из каменной плиты выглянула белая голова, которая весело проговорила:       — Я под-зем-ный чер-вя-чок. Укушу вас за бочок, хе-хе!        Глаза Рин от неожиданности округлились, я же быстро взмахнул катаной и прокричал:       — Держи дистанцию!       — У-а-а-а! — воскликнул Спиральный и скрылся назад, уворачиваясь от удара.       Лезвие угодило в то место, где он был секунду назад. Вновь воцарилась тишина. Я взглянул на Рин, она недовольно смотрела на меня.       — Обито, что ты делаешь? Зачем напугал его?       — Я говорил, что надо быть осторожнее. Он слишком непредсказуем…       — Он же просто из земли вылез? Нельзя же так… так жестоко обходится за такую шутку.       — Рин…       — Обито Учиха, убери катану, сейчас же, — напористо и даже немного властно скомандовала она.       Я выдохнул, но подчинился. Надеюсь, не пожалею об этом.       — Эм, п-простите, что Обито вас напугал. Пожалуйста, покажитесь, он больше так не будет, верно, Обито?       — Гх, да… Вылезай давай, Гуругуру.       Через пару секунд в двадцати метрах от нас опять вылезла голова Спирального. Он немного обиженно пробубнил:       — Этот дурак точно не будет больше размахиваться своей зубочисткой?       Вот ведь наглый паршивец. Жаль, что у него нет языка, я бы точно без колебаний отрезал его.       — Да, вы ведь, Гуругуру-сан? Приятно познакомиться, я Нохара Рин!       — Рин… Рин… О, так ты «девочка-колокольчик», о которой вечно говорит Обито?       — Колокольчик? — удивилась Рин, и тут же засмеялась. — Хи-хи-хи, возможно это я, видимо, Обито рассказал обо мне?       — Без умолку треплется, болтун, — с важным видом ответил Спиральный, полностью вылезая из своего укрытия, складывая руки на груди и усаживаясь на задницу.       — Во-о--о-от как, — лукаво протянула Рин, уставившись на меня.       — Ничего подобного! — возразил я, не понимая, откуда этот засранец вообще сделал такой вывод.       — Обито, ты такая цундере, хи-хи.       Какого черта они вообще объединились против меня?       — Рин пришла сюда, чтобы немного изучить тебя. Поэтому, пожалуйста, не создавай ей проблем, — резко сменил я тему.       — Пф, проблемы тут только от тебя, невежливый мальчишка… Я, что ли, острым ножиком размахиваю?       — Хах, очень похоже на твои разговоры с Какаши, ты и правда умеешь заводить себе друзей, Обито, — весело промолвила Рин, глядя на Спирального.       — Мы не друзья. Наши отношения вообще не попадают под какое-либо понятие. В любом случае, дело за тобой, Рин.       — Поняла! ГуруГуру-сан, вы не против, если я немного изучу вас?       — М-м-м? Мы будем играть в доктора и пациента? Звучит весело! Мне нужно раздеваться?       — Ты итак одежды не носишь, придурок… — прошептал я, но так, чтобы Рин не слышала.       — Аха-ха-ха, а вы довольно веселый, ГуруГуру-сан. Но давайте начнём с беседы! Можно я присяду рядом с вами?       Мне хотелось возразить, но Рин предугадала мою реакцию, взяла за руку и прошептала:       — Просто доверься мне.       — Будь осторожна…       Спиральный, качаясь взад-вперёд, ответил с явным интересом:       — Только если «девочка-колокольчик» ответит на мои вопросы!       — Хорошо, если я знаю на них ответы, то с радостью!        Рин двинулась к нему, я, держась немного поодаль, тоже приближался. Было видно, что Спиральный наблюдает за моими действиями и понимает: за неверным движением последует наказание. Усевшись рядом, Рин внимательно осмотрела его.       — ГуруГуру-сан, вы человек?       — Э? Пф, люди слишком несовершенны, я искусственно созданный человек! И, само собой, я красивее всяких обычных человеков! — гордо заявил он, посмотрев на меня.       — Ах, конечно же бесспорно, — поддержала его самолюбование Рин, — Но разве не во всём есть красота?       — Хм-хм, что такое «красота»?       — Ну, думаю, это то, что приятно созерцать, что даёт чувство радости в душе, — задумчиво ответила Рин.       — Значит, то, что неприятно созерцать, является некрасивым?       — У людей это так.       — Обито, ты совершенно не красивый! — заключил Спиральный, кивая головой и ехидно хихикая.       Я сдержанно выдохнул, поиграв пальцами на рукоятке катаны. ГуруГуру спрятался за Рин, прошептав:       — Разве может быть красивым этот злобный садист?       — Хи-хи, мне кажется, он просто старается выглядеть серьёзным, — также шёпотом ответила Рин, — Но… но по секрету я считаю его очень красивым, только никому не говорите!       — Ого, мне доверили секрет! Слышал, Обито?        Конечно, чёрт подери, я же в нескольких метрах от тебя, придурок! Так подумал я, но не стал вмешиваться. Кажется, у Рин действительно всё под контролем… пока что.       — К слову, ГуруГуру, кто ваш создатель? — непринуждённо спросила Рин, как бы невзначай.       — А? Мад… — начал он, но тут же осёкся, после чего взвизгнул, — Ву-и-и-и! Я хотел сказать, что солнце и луна и после капуста… и вот так я появился!       Что за идиот… Я вздохнул так громко, что казалось, будто на моей спине огромный валун. Неужели ему не хватило фантазии придумать что-то адекватное?       — Ох, вы не знаете, кто вас создал? — высказала свою мысль Рин.       — Да! Совершенно не знаю! — неуклюже врал Зецу.       — Наверное, это очень грустно… не знать, кто был твоим родителем.       — Хе-хе, есть такие же, как я, так что не страшно! — проболтался Спиральный, после чего приложил руку ко рту, понимая вновь совершенную ошибку. — Девочка-колокольчик использует технику выманивая информации! Помоги, Обито!       — Гх-х-х-х… придурок, да ты же сам всё рассказываешь! — проскрипел я сквозь зубы.       — Хи-хи, прости, ГуруГуру-сан, что задаю так много вопросов. Всё в порядке, если вы не хотите отвечать.        Спиральный вылез из-за её спины, после чего уселся напротив и пристально всмотрелся в доброе лицо Рин.       — Ты очень странная… почему-то мне хочется говорить с тобой… Будто мне это что-то напоминает.       Его слова прозвучали на удивление серьёзно. В этот момент я внимательно стал наблюдать за Зецу, всё наконец-то пошло так, как я ожидал.       — П-правда? — смущённо ответила Рин. — Тогда я польщена. Вы тоже интересны собеседник. У вас есть то, что вам нравится?       — Нра-вит-ся? Хм… я хорошо рисую.       Это ложь.       — И неплох в догонялках!       Тоже ложь.       — И прекрасно шучу над Обито!       Это сложно вообще назвать шутками…       — Ого, да у вас куча талантов! Покажите свои рисунки?       Спиральный опустил голову, после чего достал одну потрепанную бумажку. Её края обгорели, но большая часть художества уцелела.       — Я рисовал… себя…       — А рядом… с большими красными глазами и ушами это Обито, хи-хи?       — Точно! Они же у него и правда большие! — начал он весело, но потом слегка погрустнел. — Я искал другие рисунки…но они исчезли… упали в чёрную дыру внизу.       — Ох, мне жаль, — с сочувствие проговорила Рин, положив руку на плечу Спирального. — А давайте сейчас что-нибудь нарисуем?       — Ты умеешь рисовать, девочка-колокольчик?       — Не так хорошо, как вы, но да.       — Хе-хе, я потрясающий художник! Сможешь нарисовать меня и я возьму тебя в ученики!       — Тогда мне точно стоит постараться!       С этими словами Рин начала рисовать Зецу. Тот постоянно менял позы, спрашивая её, где он выглядит наиболее красиво. Мне надоедало его позёрство, но Рин, кажется, совершенно это не смущает. Она терпеливо рисовала в блокноте Спирального, отвечая на его нелепые вопросы. В её взгляде я прочитал внимательность и сосредоточенность. Думаю, это часть плана…       Закончив с рисунком, она показала его ГуруГуру. Тот приложил ладонь к подбородку, словно какой-то критик, после чего выставил большой палец вперёд и заявил:       — Так и знал, что я невероятно красив! Ты достойна быть моей ученицей, Девочка Колокольчик!       — Ах, я польщена! — весело ответила она. — Позволите оставить его на память?       — Хм, если ты обещаешь нарисовать ещё, то да!       — Конечно же!        Так продолжалась эта странная беседа. Впервые я ощутил себя абсолютно ненужным, потому что мог лишь наблюдать за грамотными действиями Рин. Я бы ни за что не избрал подобной тактики с этим существом, но она… она действительно способна быть лучом света даже рядом с такой тьмой, как Спиральный.

      ***

      Их дурачество продолжилось. И если сначала я скептически относился к действиям Рин, то сейчас заметил, как грамотно она подошла к исследованию. Каждый её шаг был обоснован и логичен. Она без труда заполучила портрет Спирального, слегка подыграв его увлечению. Потом она играла с ним в догонялки, проверяя физические способности. Я видел, как карие глаза фиксировали необычные движения и стиль ГуруГуру. Конечно, она не могла вступить с ним в дружеский поединок, ведь знала: я не позволю, да и Спиральный вряд ли имеет понятие о правилах подобного спарринга. Поэтому Рин свела всё до незамысловатой игры. Подкрепляя самолюбие Зецу комплиментами и намеренными поражениями, ей удалось достаточно быстро завоевать его доверие. Не могу сказать, что её помыслы были не чисты, но такая расчётливая сторона Рин приводит меня в некоторый шок и изумление, чего удостаивались лишь единицы за мою жизнь.       Усевшись на каменные плиты, Рин отдыхала, стирая пот со лба. Спиральный прыгал вокруг и, словно дитя, вопил:       — Эй, девочка-колокольчик, давай же! Может отыграешься?       — Хих, мне не сравниться с вашей скоростью и умениями. Более того, люди не так выносливы.       — Хм, да, вы весьма несовершенны! Нам, Зецу, не нужна еда, вода, сон… мы даже какать не ходим!        После последних слов, Рин слегка покраснела и опустила голову вниз, я громко кхыкнул, напоминая Спиральному о приличиях. Тот, само собой, ничего не понял.       — Эм, значит, ваше тело устроено иначе? — спросила Рин, переборов некоторое смущение.       — Йош! — воскликнул ГуруГуру. — Хочешь посмотреть?       — Это было бы интересно.       Спиральный раскрыл свою голову словно бутон, после чего его тело, подобно замку, разомкнулось. Рин от удивления раскрыла рот и быстро сделала небольшие пометки. Спиральный закрылся и завизжал:       — Н-не смотри так, девочка-колокольчик тоже и-извращенка!       — П-простите, — промолвила Рин, склонив голову, — ГуруГуру-сан, если у вас нет органов, то и повредить вас, наверное, сложно?       — Повредить… — пробубнил он, словно не понимая.       — Ну… вы не чувствуете боли? На вашем теле не остаются раны, так?       — А ты довольно много знаешь, — ответил он немного зловеще, однако, посмотрев на меня, тут же вернул самообладание и продолжил: — Хе-е-е-е, пожалуй, что так. Я ведь совершенная форма жизни! Мне не страшна никая боль!       — А что на счёт нефизической? Сожаления, грусть, страх?       — О чём сожалеть тому… кто был создан для великой цели, — ответил Спиральный, холодно. — Я нужен и важен, служу для выполнения воли и этого…       — Достаточно! — воскликнул я, останавливая его монолог, который зашёл слишком далеко.        Зецу взглянул на меня, в глубине темного отверстия, что заменяло глаз, исходила неприятная аура. Его эмоции и правда бесконтрольные — надеюсь, Рин видит это.       — ГуруГуру-сан, не пытаетесь ли вы скрыть за этим чувством свой истинный облик, — без страха заявила Рин, вставая между мной и им.       — Что ты имеешь в виду?       — Если служить этой цели действительно ваше искреннее желание, то это замечательно… Но не прикрываетесь ли вы этим просто потому, что не нашли истинный смысл в вашей жизни?       — «Истинный смысл»… — повторил он задумчиво.       — В нашем разговоре вы сказали, что являетесь искусственным человеком… и может, вы чем-то отличаетесь от меня и Обито, но я не могу назвать вас «искусственным». Вы любите веселиться, имеете хобби, способны грустить о потери… хоть и сами этого не осознаете, но мы похожи.       — Похожи…       — Но так ли искренни ваши чувства? Настоящие ли они?       — Я… я не знаю, — шипел под нос Спиральный.       — Действительно всё это и есть ваш мир? То, что вы хотите защитить, реально ли оно? Не навязано ли вопреки вашей воли?       — Я… Не знаю… — затрясся он.       — Любили ли вы по-настоящему что-то? Была ли у вас цель в жизни?       — Я НЕ ЗНАЮ! — прокричал он, раскидывая руки в разные стороны.       В этот момент я ощутил, как мощный взрыв чакры вырвался из его тела.       — РИН В СТОРОНУ! — крикнул я, вставая перед ней.       Огромные ветви взметнулись вверх, разрушая пол каменной плиты, они устремились в нас подобно змеям. Я разрубал их одну за другой не давая задеть Рин. Что она, чёрт подери, делает?!       — Прочь с дороги! — прокричал он, взмахнув рукой, после чего массивный ствол откинул меня в сторону.        Я совершил перекат и тут же бросил взгляд на Рин. Она спокойно стояла не испытывая никакого страха. Поборов боль в теле, я собирался вновь встать на пути у атаки Спирального, уничтожить его в ту же секунду, но Рин остановила меня рукой.       — Знаете в чём моя цель, ГуруГуру-сан? — сказала она невозмутимо.       Перед самым её лицом острые, словно колья, шипы остановились. Тело Спирального дрожало, но он ждал… ждал её ответа.       — Я хочу лишь… Лишь мира без всякой войны. Хочу любить того, кто всем сердцем так же любит меня… — ответила она, нежно улыбаясь и смотря на меня.       — Ка… г… ты… — подобно бреду повторял Зецу.       В этот момент Рин спокойно стала идти к нему, пробираясь сквозь ветки. Я ощущал собственную бесполезность: двинься я сейчас — этот чертов псих вновь атакует… Что происходит?! Рин положила руку на его щёку, с полным сострадания голосом спросила:       — А чего на самом деле хотите вы?       — Я… я… я просто хочу найти ответы на вопросы… я не помню ничего, но не так давно в моей голове всплывают странные картинки… что это такое, девочка-колокольчик?       — Ваши воспоминания, которые были дороги, ГуруГуру-сан…       — Дороги? Вот как… значит, всё это время я желал нечто иного, чем цель, которую в меня вложили?       — Верно… Я понимаю, из-за Обито вы не можете мне рассказать, я чувствую это… Но также я ощутила вашу боль, вы повторяете эти действия потому, что так пытаетесь восполнить собственную неполноценность в истинных чувствах и эмоциях. ГуруГуру-сан, вам не нужно притворяться, если тяжело и грустно… и не нужно бояться того, чего не понимаете. Ведь вы тоже человек, хоть, вероятно, забыли об этом. Пожалуйста, будьте собой.       Массивные ветви рухнули вниз и скрылись в отверстиях каменных плит. Спиральный стоял с опущенной головой, он смотрел на Рин, которая всё ещё не убирала руку с его щеки. Я медленно стал приближаться, всё ещё намереваясь отсечь этому ублюдку руки, но почему-то внутри меня возникали всё большие противоречия. Я никогда не был так далек от понимания ситуации, как сейчас. Мне казалось, что этим ходом использую Рин для приближения к разгадке, но на деле именно она та, кто смогла продвинуться в понимании сущности Спирального.       Зецу осторожно, словно боясь причинить вред, коснулся щеки Рин, на которой была кровь — скорее всего её зацепило щепкой от разрубленных веток.       — Убери руки, Спиральный, — процедил я, приставляя клинок к его горлу.       — Пр… про… прости, — выдал он неожиданно.       — Всё хорошо, Обито, — успокоила меня Рин, — Теперь всё будет иначе.       Убрав каплю крови с её щеки, он пристально смотрел на алое пятнышко на своих пальцах.       — Я… другой… но всё же такой же, как и вы… снаружи мы разные… а внутри похожи?       — Да, именно так, — словно заботливая мама, поддерживала его мысль Рин.       Она использовала технику и быстро залечила свою рану. ГуруГуру пристально наблюдал за этим, после чего нанёс себе травму и также регенерировал.       — Девочка-колокольчик не Зецу… но тоже может исцеляться.       — Мы не так сильны в этом плане, как вы… Однако ваши клетки очень помогут нам в этом деле.       — Зачем… зачем тебе это?       — Я хочу спасти всех, кого смогу… знаю, это невозможно, но это тоже моя мечта.       — Меч-та, — по слогам повторил он. — Если я помогу… стану ли я ближе к… ответам на свои вопросы?       — Если вы сделаете это по своей воле, то, возможно, откроете в себе новые чувства, ведь вы поможете многим людям!       — Люди всегда казались мне странными и слабыми… Вы боритесь за многое, что лишено цели и смысла… даже убиваете друг друга, зная, насколько хрупкие и жалкие ваши тела. Но девочка-колокольчик хочет спасать людей… а не убивать… она похожа на него? — спросил он будто бы сам себя. — Нет… они разные… ей хочется этого здесь и сейчас. Мне нравится эта цель… почему-то она всплывает в моей голове…       С этими словами он оторвал руку и протянул её Рин.       — В-в-а-а-а? — удивлённо воскликнула она.       — Если ты действительно желаешь этого… то я помогу… только тебе… ведь именно сейчас я чувствую, что обрёл… смысл?       — Спасибо вам, ГуруГуру-сан! — поклонившись, сказала она.       — Я буду дальше наблюдать за тобой… и найду… ответы, — заключил он, глядя на меня.       Я кивнул, соглашаясь с его мыслью. Мне больше ничего не остаётся: Рин смогла убедить его сотрудничать, более того, она добилась смирения со стороны Спирального, полностью разрушив его шутовское поведение. Она невероятна. Будь она союзником в той жизни, у мира не было бы и шанса, кроме как подчиниться нам…       - Рин, нам пора, — сказал я, положив руку на её плечо.        Она посмотрела на меня с нотой грусти, но согласно кивнула. Под конец Спиральный спросил:       — Ты ещё вернёшься?       — Обязательно, мы точно сможем вернуть вашу память! Я обещаю!       Рин помахала ему рукой, в ответ Зецу неловко повторил то же движение, будто бы сам не ожидая, что сделает что- то подобное. Мы вернулись назад, мне хотелось многое спросить у неё, но Рин начала первой:       — Обито… сможешь ли ты сделать кое-что для меня?       — После того, чего ты сегодня добилась, у меня нет права отказывать, конечно, если это не угрожает твоей жизни.       — Да, я должна извиниться, что действовала столь опрометчиво и не сказала тебе о своём плане… Но, думаю, ты понимаешь, почему я так поступила?       Я кивнул. Хоть мне и ясна полная картина, но результат говорит сам за себя.       - И что же я должен сделать?       Рин взяла с подоконника горшок с землёй, оттуда торчали небольшие луковицы.       — Что ты задумала?       — Дать новое начало, я думаю, хи-хи, — весело ответила она, взяв меня за руку. — Спасибо, что так доверился мне сегодня. Знаю, для тебя тяжело держать всё это в тайне… и ты сильно волнуешься за меня. Но теперь я, кажется, стала понимать, почему ты такой…       — Какой?       — Упрямый, ах-ах-аха. Сегодня я побывала на твоём месте, Обито! Это даже приятно чувствовать себя такой важной! — озорно проговорила она, тыкая меня локтем в бок.       Я выдохнул и слабо улыбнулся, уголки губ сами приподнялись от того, насколько легко она прошла весь этот путь ради меня. Рин попросила вернуться в мир Камуи. ГуруГуру почти регенерировал руку и вырисовывал палочкой что-то на полу. Увидев Рин, он молча подошёл, будто бы знал, что она должна вернуться. Та дала ему горшок, широко улыбаясь.       — Это… — начал он.       — Новое начало, — опередила она его, — Используйте свои силы, ГуруГуру-сан, и вы всё поймете.       Спиральный последовал указаниями. Через минуту из земли выросли подснежники. Первые цветы, что символизируют новое начало, новую надежду.       — Надеюсь, теперь вам будет не так одиноко.       — Я… мало понимаю в цветах, но чувствую, что они наполняют меня чем-то новым.       — Тогда я буду навещать вас, чтобы мы смогли их поливать! Пожалуйста, позаботьтесь о них!       — Д-да…       — Обещаете?       — Обещаю! — более радостно ответил Зецу.       Мы оставили его наедине с горшком. Вернувшись назад, я понимал: теперь мне придётся выложить многое перед Рин. Она действительно спутала мои карты, пойдя против первоначального плана. Однако, исход, которого я добивался, был достигнут. Моей целью было изменить мышление Спирального — именно Рин с её непоколебимой верой в добро смогла превзойти предыдущий успех Обито и мой вместе взятые. Более того, теперь, зная о Зецу, она согласна на исследования. И хоть я многим рисковал, сейчас мне удалось одержать первую победу.

***

      Я и Рин долгое время разговаривали о Спиральном. Она неприминула возможностью отчитать меня за такую беспечность в отношении к живому существу. Пришлось терпеть эту лекцию минут десять, после чего мы прошлись по основным заметкам, которая сделала Рин в ходе исследования. Она и правда тщательно следила. Я дополнял информацию по мере необходимости. Странно было то, что её совершенно не интересовала стихия мокутона, которой пользовался Спиральный. Я не хотел поднимать эту тему, потому что, очевидно, пришлось бы придумывать отмазку на этот счёт. Однажды она всё равно докопается до истины, в этот момент нужно быть готовым, чтобы дать вразумительное объяснение, или же сказать правду. Думаю, Рин просто боится спросить лишнего: я и так долгое время скрывал от неё многие подробности своих дел… Как бы это не было печально, другого способа её защитить у меня сейчас нет. Пойдя на подобные уступки, я лишь желал добиться результата в исследованиях и склонить Спирального на мою сторону, всё просто.        Рин аккуратно завернула руку Зецу в ткань, после чего облегчённо выдохнула. Для неё это оказалось тяжким бременем. Неожиданно с моих уст сорвались слова:       - Что же ты решила?       — Думаю, после того, как я дала ему обещание, дороги назад нет.       — Но ты же видела, как он опасен, не так ли?       — Угу. Помимо невероятной силы и регенерации, внутри него огромное количество тьмы… Но… но он и сам пока не понимает, что есть хорошо, а что плохо. Словно дитя, понимаешь?       — Я думаю, это лишь его маска. Наблюдая за ним, сложно предугадать, что может произойти…       — Возможно, но я не отступлю. Почему-то мне кажется, что он не так опасен… Я поняла это, когда сказала о своей мечте. Он явно что-то вспомнил… или кого-то? Разве это не грустно… жить вот так: без чувств, воспоминаний, мечты… быть лишённым смысла и являться лишь чей-то куклой? Нет, я не могу такого допустить… Человек он или нет, я верю: когда-то он им был. Мы ведь поможем ему, так, Обито?       Рин весьма точно описала Зецу. Жертвы первого Цукиёми… люди, что были лишены всего, подчинены воле. Я признаю: как пешки они эффективны, но, если удастся каким-то образом вернуть им человечность, это здорово поможет в предстоящих битвах. В конце концов, мне неизвестно, сколько этих белых ублюдков выжило. Склонив их подобной «терапией» на свою сторону, я приобрету огромную армию. Думаю, стоит позволить Рин выяснить это…       - Я помогу тебе во всём, ты же знаешь, — сказал я как можно более нежно, положив руку на её плечо.       — Спасибо тебе за всё… обещаю, что не подведу тебя!       Мне ничего не оставалось, кроме как ответить улыбкой. Перед тем, как уходить, Рин спросила:       — Что ты теперь собираешься делать… т-ты ведь больше не покинешь деревню, да?       В её голосе читалось неслабое беспокойство.       — Нет, моя миссия закончена. Теперь я намерен наладить отношения с кланом и приступить к работе в Военной Полиции.       — Думаю, Фугаку-сан будет очень рад! Пока ты отсутствовал, он часто справлялся о положении дел. Хах, кажется, ты для него очень важен!       — Клан ценит талантливых представителей. Думаю, поэтому такой повышенный интерес, — пожав плечами, ответил я.       — С каких это пор ты стал таким нескромным? — надув щёки пробубнила Рин. — Меня поражает твоё спокойствие!       — Если я сейчас не покажу себя с лучшей стороны, Учиха вряд ли будут следовать за мной в будущем.       — Просто будь честен, ты и правда замечательный, они тоже это быстро поймут, — ласково произнесла она, положив руки на мои плечи и прижимаясь своим лбом к моему. — Это тебе говорит один из перспективных ирьёнинов Конохи!       — И кто тут говорит о скромности? — выдал я, поглаживая её по щеке.       — Эх, дурное влияние с твоей стороны, что поделать, аха-ха-ха, — звонко хохоча, подметила она.       Помиловавшись ещё несколько минут, я вышел из госпиталя. И, хоть я был доволен продвижением своих целей, внутри почему-то всё ещё бурлило нечто непонятное… Неужели я стал сомневаться в своём пути… Нет… я не могу себе позволить эту слабость. Ведь именно она и привела Обито к поражению.

***

       Военная Полиция Конохи. Здание, которое знакомо мне не понаслышке. Я вырезал те ничтожные остатки, которые когда-то именовали себя кланом Учиха. Не скажу, что это не принесло мне удовольствие. Приятно осознавать, что среди прочих Учих ты уникален. Их агония, отрубленные конечности, ужас в глазах… в то время я отчаянно глушил свою ярость жестокостью. К сожалению, сейчас приходится действовать более деликатно.       Войдя внутрь, я остановился у поста. Один из членов полиции сидел смотря куда-то в стену. Заметив меня, он насторожился, но очевидно осознал, кто я, и вопросил:       — Доброго дня, что привело к нам, Обито?       — Здравствуйте, я бы хотел встретиться с капитаном Фугаку. Он здесь?       Шиноби слегка задумался, прежде чем ответить. Кажется, он не очень горел желанием отвлекать своего лидера от работы, но, думаю, был осведомлён о наших хороших взаимоотношениях. В итоге он вяло ответил:       — Надеюсь, что дело срочное…       - Более чем, я не отниму много времени.       — Что же, второй этаж, крайняя дверь слева… Спроси там, если потеряешься, мне нельзя покидать пост, как видишь.       Конечно он врёт: его глаза сосредоточены на часах… Как только пробьёт полдень, этот горе-работник свалит на обед. Это место действительно необходимо встряхнуть — как только я получу власть, быстро научу его грамотно выполнять обязанности.       — Спасибо, я разберусь, хорошего обеда, — буркнул я, издеваясь над ним.       — Спас… ей, я тут не дурака валяю! — крикнул он мне вслед.       Второй этаж выглядел более оживлённым. Сотрудники ходили между столами. Конечно, многие попросту обсуждали свои планы на вечер, обменивались сплетнями или шутили. Однако были и те, кто занимались делами, разбирали происшествия, допрашивали свидетелей и подозреваемых. Я подметил лица наиболее беспечных работников, чтобы в будущем пресечь подобные выходки.        Мне никто особо не мешал, но взгляды со стороны всё равно ощущались довольно враждебными. Прекрасно, ненавидьте меня, скоро ваша недооценка приведёт к поражению всей этой порочной структуры. Наслаждаясь мыслями о скорой победе, я уверенно дошёл до кабинета, который принадлежал капитану Военной Полиции Конохи. Постучав в дверь, почтительно произнёс:       — Прошу прощения за беспокойство, могу я зайти?       — Проходи. — кратко ответил голос.       Я вошёл внутрь, предо мной предстал кабинет Фугаку-сана. Идеальный порядок во всём отражал личность владельца. Ряды папок, ровные стопки книг, чистота. Стол не был захламлен кучами дел, как у рядовых работников. Жаль, что подобное можно наблюдать лишь здесь. Сам лидер клана сидел за рабочим столом держа в руках несколько бумаг, очевидно с докладами. Увидев меня, его строгий требовательный вид тут же испарился, немногочисленные морщины расправились и лицо озарилось лёгкой улыбкой. Я бы, возможно, ответил тем же, если бы не одно «НО»… Фигура стоящая рядом. Яширо Учиха, человек, который был использован мной для переворота в Конохе. Настолько жалкая и слабая личность, что даже Обито не жалел, если бы он сдох. Пара прищуренных глазенок пялились на меня с явным недовольством, хотя понять это непросто.       — Обито, давно тебя не было видно! — начал Фугаку-сан дружелюбно, после чего встал из-за стола.       — Прошу прощения, что заставил вас столько ждать, я должен был выполнить последнее задание, прежде чем прийти сюда.       — Хах, что, Обито, очередное задание ранга S выполнено, я полагаю? — с нотой издёвки выдал Яширо, усмехаясь.       Я даже не посмотрел в его сторону и не удостоил ответа. Краем глаза я увидел, как его лицо вздрогнуло а вены на лице вздулись. Знай своё место, мусор.       — Ну-ну, Яширо, ты прекрасно знаешь: Обито нельзя рассказывать об этом. Лорд Хокаге всё мне объяснил, не волнуйся, парень, я рад, что ты вернулся целым и невредимым!       С этими словами он протянул мне свою руку. Я крепко её сжал и слегка склонил голову.       - Благодарю за заботу, Фугаку-сан!       — Не стоит, ты столько сделал, что это мне впору тебя благодарить. Хах, но, я думаю, ты здесь не для того, чтобы выслушивать похвалу, я прав?       — Да, мне бы хотелось обсудить с вами наш давний разговор, если у вас есть время…       — Конечно, я как раз закончил свои дела.       — Н-но, капитан, как же бумаги? — встрял Яширо.       — Они могут подождать, к тому же, об усилении сферы влияния решаю не я, а Хокаге-сама, тебе же это известно не хуже моего, Яширо?       — Гх, да…       — Кхм, так о чём пойдёт речь, Обито? — спросил Фугаку-сан, пристально смотря мне в глаза.       Я не собирался вести разговор при этом ублюдке, поэтому быстро перевёл взор в его сторону. Капитан быстро понял суть происходящего.       — Яширо, будь добр, оставь нас.       — Э-э? Капитан, но я как ваш помощник тоже могу оказать содействие в этих… м-м-м… вопросах!       — Когда дело касается моих проблем, возможно, так и есть. Однако это дело Обито-куна, поэтому я хочу обсудить всё лично. Покинь кабинет.       — С-слушаюсь, — услышав строгий приказ, Яширо быстро отступил.        Проходя мимо меня, он злобно цокнул языком, сжимая свои кулаки. Ничего, старик, скоро ты будешь умолять меня о пощаде. Когда дверь захлопнулась, я выждал несколько минут, после чего начал:       — Я хотел бы узнать, в силе ещё ваше предложение о службе в Военной Полиции Конохи?       — Почему ты спрашиваешь?       — Я долгое время пренебрегал им… Хоть вы и не давали сроков, всё же я затянул с решением, прошу простить.       — Хах, ты путаешь понятие «тянул» и «выполнял долг». Обито, я внимательно за тобой слежу и осведомлён, сколь важную роль ты сыграл в некоторых событиях. Как глава клана я тоже имею свои источники информации. Мне не в чем тебя упрекнуть… И, отвечая на твой вопрос, да, предложение всё ещё в силе.       — Тогда я готов немедленно приступить!       — Ха-ха-ха, всё такой же бойкий, как и восемь лет назад! Это меня радует, но есть одно «но»…       — Что-то не так?       — Кхм… как бы тебе сказать… После окончания войны отношения в клане были хорошими. Все мы воодушевлены и сплочены между собой. Учитывая твой подвиг, многие члены клана относились к тебе с огромным уважением и благодарностью…       Фугаку-сан шагал по кабинету, после чего опёрся спиной о стол и выдохнул, как бы собираясь с мыслями.       — Но, видимо, что-то изменилось? Я прав?       — Да, так и есть. После нашей провальной попытки выяснить, что же произошло с умершими на поле битвы и тем подставным членом АНБУ, клан вновь погрузился в недоверия к деревне. И в частности к тебе, так как ты довольно близок к ним — больше, чем к нам. К сожалению, Учиха начали делиться на два лагеря, как бы я не пресекал подобное…       — Значит, раскол уже начался. Но почему?.. — тихо прошептал я под нос.       — Более того, на последнем собрании несколько дней назад я уже забрасывал удочку, так сказать…       — Результат оказался неутешительным?       — Сложно сделать однозначную оценку… Старики несомненно на твоей стороне, хах, каждый знает, сколько раз ты им помогал. Юнцы колеблются: кто-то восхищён тобой, иные, верно из зависти, не желают выдвижения твоей кандидатуры… Но, я думаю, это мелочи… Основная проблема больше в средневозрастной группе — тех, с кем я провёл большую часть своей службы здесь.       — Такие, как Яширо, — с отвращением отметил я.       Фугаку-сан виновато кивнул. Кажется, он тоже догадывается о том, что из себя представляет этот человек. Странно, что он всё ещё не отстранил его от дел.       — Трудно отрицать, да и не хочу тебя обманывать, но, мне кажется, Яширо создал оппозицию, которая не хочет тебя признавать полноправным членом клана… Основные их претензии заключаются в том, что ты слишком отдалился от клана и можешь быть лишь шпионом Хокаге, который следит за нами…       — Глупый и безосновательный вывод.       — Понимаю твоё смятение, однако его фракция набирает преимущество в этом вопросе… Он склоняет юнцов вроде Инаби на свою сторону. На данный момент я держу их мнение под жёстким контролем, но, если так пойдете и дальше, таких, как Яширо, будет большинство. Я не собираюсь диктовать свою волю, хоть последнее слово всегда за мной… мне необходимо учитывать мнение всех членов клана, чтобы всё было справедливо.       — Я понимаю… Но вы бы не стали мне рассказывать этого, если бы у вас не было плана?       — Вижу, служба в разведке приносит свои плоды — ты проницателен. Хах, я много над этим думал и вижу только один вариант решения этой проблемы.       — Я слушаю.       — Ты должен лично убедить клан в своих добрых намерениях. Сегодня состоится крупное собрание и главной повесткой будет твоё вступление в наши ряды.       — Значит, мне придётся предстать перед «судом»? Потому что это выглядит именно так. Вы знаете, мне не за что оправдываться, Фугаку-сан.       — Да, я думаю так же… Однако, если я безапелляционно приму решение, напряжение внутри клана лишь вырастет. Даже моего влияния не хватит, чтобы затушить этот пожар. Однако, если ты найдёшь нужные слова, посеешь смуту в рядах оппозиции, тем самым избавишь многих от накопившихся сомнений, рассеешь ненужные слухи… И если тебя примут, то будущими делами на благо клана ты быстро сломишь оставшиеся стены между вами.       — Я понимаю. Кажется, другого выхода нет. Тогда могу я рассчитывать на вашу поддержку в подтверждении некоторых моментов моей истории? Думаю, слова имеют более весомый вес, когда их подтверждает авторитетный источник.       — Хах, ты переоцениваешь меня, но, если ты будешь говорить правду, которая мне известна, я обязательно встану на твою сторону, можешь не сомневаться!       - Благодарю вас, капитан! Тогда во сколько я должен явиться?       — В восемь вечера, мы встретимся у храма и я проведу тебя.       — Хорошо. Разрешите идти?       — Постой, у меня есть кое-что для тебя… Хоть я и принёс дурные вести, мне всё же не хочется, чтобы ты уходил отсюда с тяжелым сердцем, — произнеся это, Фугаку-сан открыл большой шкаф и достал оттуда комплект формы, который был аккуратно сложен и упакован.       — Прими это в знак моего искреннего уважения к тебе, лейтенант Обито Учиха, — улыбаясь, он протянул свёрток мне.       — Это большая честь, я обещаю, что не подведу вас сегодня, — отчеканил я, принимая его.       — Знаю, ты… очень похож на него, — тихо проговорил капитан, но я всё же услышал.       — На кого?       — А? Да неважно, я просто задумался. Отправляйся домой, отдохни и всё обдумай. Я жду от тебя результата, ведь теперь ты обязан не посрамить честь этой формы!       — Есть!       Фугаку-сан похлопал меня по плечу, после чего вернулся на своё рабочее место. Я же покинул кабинет и двинулся к выходу. Шум, что царил здесь до этого, стих. Все работники упёрлись в меня взглядом. Наверняка этот старый урод постарался. Если у меня будет возможность, хотя бы малейший шанс уничтожить его, я это сделаю… Очищу этот чёртов клан от крыс и предателей. Но в этом мне понадобится его помощь… Чёрт, кажется, я слишком часто стал полагаться на этого придурка.

***

       Уже долгое время мы пытаемся выяснить, как покинуть пределы созданной темницы. Куда ни глянь, везде тьма, любая дорога ведёт сюда. До меня лишь иногда доносятся скудные обрывки мыслей… Но, помимо этого, я стал ощущать его эмоции… Что-то определённо изменилось. Он был напуган, а затем зол и даже… счастлив? Что же видит Тоби моими глазами? Юный я, сидя на полу, тяжело выдохнул:       — Я устал… не чувствую никакой лазейки! Что же за дерьмо…       — Эй, не выражайся, — сказал я, а потом понял, что, по-сути, сам себя отругал. — Он слишком долго пробыл тут, чтобы так просто дать нам шанс вернуть контроль.       — И что же ты предлагаешь?! Сидеть и ждать, пока Тоби разрушить всё, чего мы так долго строили?       — Хах, может прозвучать странно, но я верю, что он будет следовать плану…       — Ради Рин?       — Угу… только это объединяет нас: стремление защитить её. Вряд ли своими методами он сможет это сделать… Тоби жесток и расчётлив, но не глуп.       — Приятно слышать, что ты проникся ко мне такой симпатией, жаль, что это невзаимно, — проговорил его холодный голос.       Через секунду он сидел пред нами на созданном троне. Скрестив вытянутые ноги и подперев голову правой рукой, он смотрел на нас через прорезь в маске.       — Не думал, что тебя можно выманить лестью, — с усмешкой проговорил я.       — Если бы всё было так просто.       — Не трать наше время, опять поиздеваться пришёл?! — вновь импульсивно заявила моя юная версия.       — Тц, шумная малявка… как бы я хотел, чтобы ты заткнулся хотя бы на минуту. Если не готов слушать, то не лезь в разговор.        Юный хотел вновь вступить в конфронтацию, но я жестом остановил его.       — Ближе к сути, Тоби… Тебе опять нужна моя помощь?       — Как ни прискорбно, но да. Ситуация немного вышла из-под контроля…       — Ты ведь… не причинил никому вреда? — процедил я, сжимая кулаки.       — Нет… пока что нет. Однако, как только ты услышишь о положении дел, согласишься со мной, что это было бы неплохим вариантом.       Я кивнул в знак того, что готов слушать. Тоби рассказал мне о ситуации с Фугаку-саном. Но почему-то я чувствовал, что он скрывает нечто большее.       — Это всё, что ты хочешь мне рассказать?       — Ты неправильно мыслишь. Это не то «что я хочу рассказать», а то, что позволяю тебе знать. Мы с тобой лишь вынужденные соратники, я не обязан отчитываться перед тобой.       — Как всегда, мил и тактичен, — сказал я, решив не усугублять положение. — Значит, Яширо всё же сделал свой ход. Это неудивительно, ведь он понимает, что я знаю правду о его трусливой натуре. Этот человек сделает всё, чтобы спасти свою шкуру… даже предаст клан.       — Так может, стоит избавить клан от такой проблемы? Обещаю, всё будет выглядеть, как несчастный случай.       — Нет! — воскликнул юный я. — Может он и говнюк… но… но даже у него может быть шанс, я прав?       Я молча смотрел в пол. Другая версия меня спросила вновь:       — Обито! Не молчи! Я же прав?       — Хе-хе-хе, ты же видишь, что он на моей стороне. Я знал: мы поймём друг друга!       — Э-это не правда! — возмутился он.       — Я… я ни на чьей стороне, — заключил я, поднимая голову. — Яширо — безусловно мерзавец, который заслуживает смерти… но в то же время убить его означает никак не измениться. Единственным верным выходом будет лишить его влияния, поставить на колени и заставить признать свою вину и ошибки. Как бы это мерзко не звучало, его можно будет использовать в дальнейшем.       — Использовать? Хах, да он же родную мать предаст. Даже Орочимару, который предал Акацуки, по сравнению с ним чист и непорочен.       — Убив его сейчас и в ближайшее время, подозрение всё равно падёт на нас… как бы всё удачно ты не организовал.       — Пфх…       — Но и спускать ему со счетов всё это я не намерен. Надо следить за ним, чтобы сокрушить его волю к сопротивлению. Если он позволит себе предательство, мы тут же покажем клану его истинное лицо. Пусть они решают, как поступить. Может, это и немилосердно, зато справедливо.       Обе мои версии, кажется, хотели возразить, но я оказался убедителен, поэтому они лишь молча кивнули. Тоби потянулся в разные стороны и проговорил:       — Надеюсь, сегодня ты проявишь столько же красноречия и убедительности на собрании клана.       — Хах, что такое? Страх сцены? — съязвил я.       — Рациональный подход. Для того, кто их всех перерезал, эти ничтожества лишь пешки. Для тебя же они семья. Мне нет дела ни до кого, кроме Рин…       — Связано ли это с твоим сегодняшним страхом и радостью?       — Пов-то-ри? — зло вопросил он.       — Нет нужды, ты и сам прекрасно всё чувствуешь. Понимаешь, что уже теряешь контроль над ситуацией.       — Тебе лучше не испытывать меня, О-би-то.       — Возможно, но тут не так много развлечений, так что, пожалуй, риск был оправдан. Сейчас я нужен тебе, ты не нарушил своего слова, а я сдержу своё. Убежу клан в нашей верности, но, помни: если я дам обещание, держать его придется тебе, до тех пор пока я не выберусь отсюда.       — Ха-ха-ха-ха, «выберусь»? Из своей же головы? Ты так ничего и не понял… жалкое зрелище. Что же, я принимаю эти условия. Но и ты учти: коли сболтнешь кому-нибудь лишнего, я тут же вернусь на своё место, а тебя запихну в задницу поглубже.       — Это я помню… Сколько у меня времени до собрания?       — Думаю, около двух часов. Потрать их с умом. Надеюсь, ты понимаешь у тебя есть лишь один шанс воспользоваться преимуществом.       После этих слов я начал ощущать, словно просыпаюсь от глубокого и крепкого сна.

***

      Я открыл глаза и понял, что нахожусь в своей комнате. За окном стремительно вечерело, солнце уже заходило за горизонт. Я выдохнул: сколько же ещё мне придётся плясать под твою дудку, Тоби? На стуле, что стоял рядом, лежала аккуратно сложенная форма. Не теряя времени, я нацепил её на себя. Странно: хоть она ничем особо не отличалась от моей нынешней, почему-то я чувствовал неописуемую тяжесть, словно впридачу к ней прилагался невидимый груз большой ответственности. Взглянув на себя в зеркало, я увидел слегка измученное и бледное лицо, длинные волосы, что массивными пучками прикрывали один глаз. Как ни крути, я уже так привык, что одно моё око было закрыто, что даже не замечал этого. Форма лейтенанта Военной Полиции — никогда бы не подумал, что надену её… Лёгкий озноб на секунду пробил тело, а в животе всё скрутилось. Неужели это страх? Мотнув головой, я отбросил все противоречивые чувства. Внизу я дал бабуле записку и просил её кое-кому передать. Выйдя на улицу, я убедился, что за мной не следят, и поспешил попрощаться с бабушкой, которая взяла с собой пирожки и пошла в другую сторону, а я же спокойно направился к храму Нака.

***

      Я быстро добрался до места… Храм Нака — место поклонения клана Учиха. Несмотря на то, что это держалось в строжайшем секрете, думаю, руководство знало: под седьмым татами есть скрытый вход в помещение, где проводились собрания клана по поводу основных событий, происходящих в деревне. Помимо этого, там и располагалась та чёртова табличка, которая послужила началом многих бед. Наруто вкратце пояснил об этом, пока мы были в одном из измерений Кагуи, если я правильно помню. С каким же наслаждением я бы разрушил её, но, к сожалению, пока что слишком рано…       Глядя на небольшое деревянное здание, расположенное перед небольшим леском, я не решался двигаться внутрь. Мне нужно будет дождаться Фугаку-сана: слишком подозрительно входить туда сходу в одиночку, я полагаю. Мотнув головой, я просто встал под кроной ближайшего дерева и начал считать людей, которые медленно, но верно, подтягивались к месту сбора. Десять, одиннадцать, двенадцать… молодые члены клана, весело болтая, двигались по каменным ступеням, не обращая на меня внимания. Двадцать один, двадцать два… Старшие соклановцы тоже спешили на встречу, при этом прибывая в весьма задумчивом виде. Было ли это влияние Яширо и его сторонников или же с возрастом все Учихи становятся мрачными и угрюмыми?       — Вам лучше не шпионить так неумело, — спокойно проговорил голос позади меня.       — Странно говорить это тому, кто торчал позади меня минуты четыре… — так же взвешенно ответил я.       — Хах, если быть точным, то четыре минуты и сорок пять секунд! Отличная работа, Обито-семпай.        Я усмехнулся: только несколько людей в моей жизни обладали подобной педантичностью. Повернувшись, я увидел своего юного кохая. Шисуи Учиха стоял совершенно расслабленный, даже немного сонный. Однако в его глазах читалась радость от нашей встречи. Ему, кажется, уже девять лет. Он явно подрос с последнего нашего разговора. Я протянул ему руку, но Шисуи лишь сдержанно поклонился. Хоть это было немного странно, я решил не придавать подобному значения.       — Было неожиданно получить от вас подобное сообщение в такое неспокойное время. Это очень рискованно, знаете ли.       — Да. Только другого выхода, если честно, я не вижу… Поэтому отправил его именно тебе — тому, кто поймёт меня без лишних слов.       — Выглядите помятым, семпай, только с миссии?       — Что-то вроде того, не волнуйся, я в порядке.       — Внешне — возможно. Но человеку, находящемуся в подобной ситуации, вряд ли спокойно на душе, я прав?       — Хм, ты имеешь в виду сегодняшнее собрание? Всю эту заварушку с разделением клана на лагеря и тому подобное? — решил спросить я, сразу переходя к делу.       — Вижу, Фугаку-сан уже всё рассказал?       — Думаю, что не всё, но, по крайней мере, показал истинное положение дел…       — Даже лидер клана не может знать обо всём, — пожав плечами ответил Шисуи, — Но это здорово упрощает мне работу.       — Работу? Ты уже что-то придумал?       — Как знать. Могу сказать, что подготовил «почву» для вашего вступления на роль лейтенанта военной полиции. Однако исход всё равно будет зависеть лишь от вас, семпай.       — Хах, понимаю… но всё равно спасибо тебе, Шисуи!       — Рано меня благодарить, — серьёзно отрезал мальчик, — Моё вмешательство на данный момент лишь капля в море… Вы ведь знаете о составе фракций?       — Да, пожилые жители выражают поддержку, сторонники Яширо хотят лишить меня возможности взаимодействия с кланом и влияния на Фугаку-сана, также есть те, кто нейтрален…       — Хорошо, что вы разобрались… Как вы думаете, к кому я присоединился?       — Странный вопрос. Думаю, ты нейтрален, — сказал я, не попадаясь на очевидную провокацию.       — Ха-ха-ха, даже немного расстроен, что вы так легко прочитали ситуацию. Это так, я не занял ничью сторону.       Было бы глупо предположить, что Шисуи сразу же укажет принадлежность к моей стороне. Это вызовет много подозрений в его сторону, что лишь усилит нападки Яширо.       — Семпай… я хочу, чтобы вы… чтобы вы знали правду.       — Я слушаю.       — На сегодняшнем собрании вашим главным врагом будет не Яширо или его сторонники, а я… Думаю, вы понимаете…       — Если честно, не очень, ха-ха, — неловко соврал я, — Но понимаю, к чему ты клонишь.       — Фух, после этого мне стало немного легче… вы ведь всё ещё верите мне? — спросил юный шиноби, глядя на меня немного виновато исподлобья.       — Один раз… в тот день я усомнился… всего на секунду… в результате чего едва не подвёл тебя. В этот раз я всецело доверюсь тебе, Шисуи.       — С-спасибо, для меня это очень важно… Но, прошу ваc, в нашем противостоянии не сдерживайте себя!       — Обещаю! Я сломаю эту стену, даже если придётся столкнуться с тобой.       — Ха-ха-ха, тогда в случае вашей победы награда будет достойной! Даю слово!       Я взглянул в его глаза, которые теперь были привычно добрыми и заботливыми. Несмотря на то, что Шисуи признался в своих намерениях, он лишь больше показал свою преданность нашей дружбе. Этот мальчик знает: какие бы трудности не встали у меня на пути, я сломлю их. Такая вера и правда очень приятна.       — Ого, не ожидал увидеть вас вместе, — раздался мерзкий тягучий голос позади моей спины.        Я спокойно обернулся. Пара чёрных глаз ядовито взглянули на меня. Поправляя свои длинные чёрные волосы, Инаби Учиха сменил выражение лица на приветливое.       — Хах, Обито-сан, Шисуи-кун, выглядите так, будто обсуждаете какой-то план. Я не помешал, ха-ха-ха?       Хоть он и скрывал это за притворным смехом, но было ясно: его напрягало моё присутствие. Очевидно, он тоже был одурачен Яширо и является его прихвостнем. Но я не стал показывать открытого презрения и, улыбнувшись не менее натянуто, хотел ответить ему. Однако Шисуи сделал это раньше.       — Инаби-семпай! — радостно воскликнул он. — Рад вас видеть! Я просто поздоровался с Обито-саном, он ведь тут впервые и не знает куда идти, вот я ему и пояснил.       — Как и ожидалось от моего кохая! Как всегда добр и учтив со старшими! — хваля его, Инаби поворошил волосы мальчика.       Какая же отвратная сцена. Шисуи выглядел искренним, чего нельзя сказать об его «семпае». От того прямо исходила аура негатива. К тому же, мой юный товарищ резко перешёл на столь официальное ко мне обращение, стоит ли волноваться?       — Что же, Обито-сан, желаю вам удачи! Мы все ожидаем от вас великих свершений, хах, — проговорил Инаби, усмехаясь и протягивая мне руку.       — Что же, постараюсь не обмануть ваших ожидания, — протянул я, как можно медленнее и холоднее, сильно сжимая поданную ладонь.        Лицо Инаби скривилось от боли, однако он старался не подавать виду. Я смотрел прямо в его глаза, в самое нутро, желая показать ими лишь одно: «Не пытайся играть с огнём, парень». Отпустив его, я демонстративно вновь перевёл глаза на Шисуи. Тот никак не изменился в лице, но лишь мне было понятно, что в душе он посмеялся.       — Кх-кх, — неловко откашлялся Инаби, пытаясь скрыть боль в руке, — Шисуи-кун, Яширо-сан хотел бы с тобой поговорить, что-то насчёт… эм… той тренировки, помнишь?       Какая же неумелая ложь, боги, если у Яширо все сторонники такие, мне его жаль… Шисуи понимающе закивал и ответил на эту паршивую игру.       — Да, в следующий раз мне бы не хотелось так оплошать, рад, что Яширо-сан сможет дать мне совет! Спасибо за заботу, семпай!       — Хах, ты всегда можешь положиться на меня, как и я на тебя, так ведь, хе-хе?       — Конечно! Простите, Обито-сан, мне нужно идти! — вежливо поклонился Шисуи, после чего проследовал за Инаби.       Я ответил лёгким кивком головы и наблюдал за тем, как эти двоё подходили к Яширо, который был окружён старшими членами клана. После слов Инаби, тот взглянул в мою сторону и презрительно улыбнулся. Честно говоря, в такие минуты я и правда согласен с Тоби… Благодаря Нянято, я практически восстановил все фрагменты своей памяти; правда, то, как Яширо с обоссанными штанами валялся на земле, умоляя Итачи не убивать его, не то, что я хотел бы запоминать. Выдохнув, я постоял ещё немного и двинулся к храму. Когда я уже поднимался по ступеням, меня окликнул Фугаку-сан.       — Обито! Что ты тут делаешь? Нехорошо опаздывать на своё первое собрание, — отчитал он меня, сложив руки на груди.       — Я… п-простите, просто хотел немного подумать в тишине…       — М-м-м, — протянул он, после чего понимающе кивнул, — Да, сегодня будет непросто, но, знай, если ты будешь говорить правду и от чистого сердца, я на твоей стороне.       — С-спасибо вам.       — Ха-ха-ха, днём ты выглядел более холодным и сосредоточенным, соберись парень!       — Хах… я просто…       — Не будь так суров, дорогой, — проговорил женский голос за спиной Фугаку. — Обито всё же ещё не так опытен в этих делах, как ты.       Я заглянул за плечо капитана и увидел его жену — Микото. Она была светлокожей женщиной с длинными чёрными волосами с челкой, которая свисала с обеих сторон её лба, неровно обрамляя щёки и чёрные глаза. Одетая в простую коричневую блузку и тёмно-фиолетовую юбку, всё равно излучала красоту. Ласковые тёмные глаза с заботой смотрели на меня. Позади неё, немного прячась, стоял маленький Итачи, который всё также сохранял на лице некоторую отчуждённость. Однако, когда наши взгляды пересеклись, он спрятался за спину матери, словно избегая меня. Эй, я так ужасно выгляжу? Ита-а-а-чи, за что ты так со мной?       — Хах, просто дал ему совет! — весело ответил Фугаку на замечание жены. — В конце концов, такой талантливый парень, как Обито, и без меня всё знает!       — Ха-ха, — почёсывая щеку, смутился я, — вы переоцениваете мои навыки.       — Я никогда не хвалю кого-то просто так, Обито, — вновь строго продекларировал Фугаку-сан. — А теперь пошли внутрь, нас все заждались.       — Кхм-кхм, — вмешалась Микото, — Дорогой, я бы тоже хотела кое-что сказать Обито, тебе пора начинать собрание, я провожу его, не волнуйся.       — Эм, но… — хотел возразить он, но потом вдруг резко что-то осознал и быстро проговорил: — Да-а-а-а, кхм-кхм-кхм, точно… мне… эм… лучше идти. Не задерживайся Обито, я подготовлю остальных.       — Спасибо, точно ничего страшного, если я немного задержусь?       — Да, тут… ну… в общем это уважительная причина, вот и всё, — неловко ответил капитан, отводя взгляд и удаляясь в сторону храма Нака.       Когда он скрылся из поля нашего зрения, Микто-сан засмеялась в кулачок. Я с удивлением посмотрел на неё.       — Боги, года идут, а он не меняется. Всё также неумело скрывает свои чувства. Ты тоже заметил, Обито?       — Хах, это и правда нетипичное поведение для капитана, — тихо ответил я, боясь, что он услышит, хотя и ушёл.       — Когда дело касается критики, в этом ему нет равных, но вот в похвале и симпатии он всегда был таким, — улыбаясь, продолжила она, — Тем не менее, он питает к тебе тёплые чувства, Обито. Более того, очень гордится!       — Э-э? Э-это очень неожиданно, теперь ещё страшнее подвести его, — понуро ответил я.       — Хи-хи-хи, тебе не о чем волноваться, я уверена, ты справишься. Слушая рассказы своего мужа, я примерно поняла, что ты за человек. Поэтому захотелось взглянуть на тебя вблизи и убедиться. И, скажу честно, Фугаку не приукрашивал! Ты и правда выглядишь, как тот талантливый джонин из его рассказов!       Чёрт, я сейчас покраснею от того, как эта милая женщина меня расхваливает. Пожалуйста, прекратите, вы рушите мой холодный и рассудительный образ!       — К тому же, я знала, что он никогда не решится сделать этого… это ещё одна причина, почему я тут!       — О-о чём вы?       — Узнаешь. Итачи, дорогой, будь добр, — ласково сказала она сыну, погладив его по голове.       — Д-да, мама! — словно пробудившись от сна, ответил мальчик, дав матери небольшой свёрток.       — Обито, Фугаку хотел отдать это тебе… Но, видимо, был так смущён этой ситуацией, что придётся мне подстраховать его!       — П-подарок… от вас? Н-но почему? — мямлил я, окончательно сломленный её добротой.       — Понимаешь, это… это от… нет, давай отложим все объяснения для более удачного момента. Просто так надо, поверь мне… пожалуйста.       Я принял свёрток и тут же открыл его под пристальным взглядом Микото-сан. Это оказался своеобразный передник, который ярко подчёркивал образ капитана. Чёрный с белыми ромбами по всему нижнему краю. Почему-то в этот момент сердце сильно кольнуло… Я… я был счастлив, словно давно потерял эту вещь, а теперь нашёл. Не теряя ни секунды, я надел её, закрепляя поясом.       — Ах, как… как похож, — тихо прошептала Микото, сжимая губы.       — М-м-м, Микто-сан? Что-то не так? — испугался я, видя её понурившееся лицо.       — А-а? Н-нет, н-нет! П-прости! Ты так похож на Фугаку! Д-да, вот что я хотела сказать! Вы оба так строго выглядите в нём, хе-хе!        Я проницательно глянул в глаза женщины, она выдержала мой испытывающий взгляд, словно давая понять, что ничего не случилось. Пришлось отступить, хоть это и весьма странно.       — Кхм-кхм, тебе пора, Обито-кун. Думаю, сегодня ты вдохнешь в наш клан новую жизнь, я права?       — Можете быть уверены, я не подведу!       — Я ни капли не сомневаюсь. Итачи, ты ведь хочешь что-то сказать? — уловив в движениях за своей спиной посыл, она спросила сына.       — Я… я… хочу увидеть ваш успех… Обито-сан… мир, который вы хотите построить, — промолвил он, без страха посмотрев на меня.       Эти глаза, они всегда видели меня насквозь. Я всегда боялся и презирал Итачи за его силу и непоколебимую волю. Он единственный, кого я боялся, даже когда Саске прикончил его… Итачи всё равно умудрялся мне мешать. Я сглотнул и, присев на одно колено, сказал:       — Надеюсь, однажды ты тоже мне поможешь, Итачи… Все вместе мы сможем справиться.       Ничего не отвечая, мальчик быстро кивнул. Немногословен, как и всегда. Надеюсь, Шисуи уже подружился с ним… Я быстро поднялся и направился к храму, махая рукой Микто-сан, которая, улыбаясь, отвечала мне тем же.

***

      Основная часть храма не представляла из себя ничего интересного. Несколько алтарей, благовония, стандартная картина… Вся её суть скрыта под седьмым татами. Спускаясь по прямой лестнице, стал слышать голос лидера клана, который освещал моменты сегодняшнего собрания. Его голос лёгким эхом отражался от стен, придавая словам большую внушительность. Спустившись, я увидел пустое помещение с каменными стенами. Лишь пламя от двух стоек давало свет. Фугаку-сан стоял у каменной таблички, по бокам от него располагались двое членов Военной Полиции, которые с каменными лицами слушали своего капитана. Остальные собравшиеся сидели на полу или стояли у стен. Молодые Учиха располагались в задних рядах, в то время как старшие члены клана сидели впереди. Шисуи, стоявший у стены, едва заметным жестом подозвал меня. Лёгкой поступью, никому не мешая, я добрался до него, встав на некотором расстоянии.       — Всё уже готово? — шёпотом спросил я.       — Противники прибыли на «поле битвы», я позаботился о том, чтобы все сегодня были тут… — начал он, после недолгого молчания тихо спросил: — Обито-семпай… есть у вас план?       — Ты спрашиваешь об этом, потому что поговорил с Яширо? — ответил я впоросом на вопрос, не глядя на собеседника.       Мальчик кивнул.       — Фх… сложно сказать, что это план… Скорее, я полагаюсь на удачное стечение обстоятельств. В любом случае, пока противник не сделает свой ход, я не могу определить степень успеха.       — Просто… будьте аккуратны в словах… здесь эмоции — это слабость…       — Спасибо за совет, Шисуи. Значит, мы покажем им прекрасную битву.       — Д-да…       Несмотря на внешнее спокойствие, внутри Шисуи, кажется, бушевала буря. Что же этот ублюдок сказал ему?       — Кхм-кхм, итак, теперь перейдём к основной сути нашего собрания, — немного громче сказал Фугаку-сан, привлекая всеобщее внимание. — Как вы знаете, после войны ряды Военной Полиции сильно сократились. Много наших товарищей пали на поле боя во имя Конохи! Однако, как бы ни была сильна скорбь по ним, на наших плечах висит важная роль по защите деревни! Поэтому я взял на себя полномочия по набору новых сотрудников. Сейчас мы отчаянно нуждаемся в сильных и рассудительных людях, которые смогут держать ситуацию в Конохе под контролем. Таким является Обито Учиха!       Все повернулись в мою сторону. Несколько десятков чёрных глаз уставились на меня, оценивая, взвешивая слова лидера. Фугаку продолжил:       — Его таланты известны широко за пределами нашего клана, думаю, ни для кого это не тайна…        Послышались шепотки.       — И для меня было бы неправильно не предложить ему эту работу. Взяв на себя ответственность, как капитан и лидер клана выношу предложение сделать Обито Учиха лейтенантом Военной Полиции Конохи!        Шум со стороны толпы усилился, кто-то согласно кивал, иные лишь презрительно прыскали в воздух, складывая руки на груди. Были и те, кто лишь озирался по сторонам, пытаясь понять, кого же большинство. Казалось, сейчас начнутся шумные дебаты, но Фугаку-сан мастерски держал это в своих руках. Дав остальным слегка выпустить пар, он поднял руку вверх. Всё резко оборвалось. Сколь же силён его авторитет?       — Хоть это и моё мнение, я не могу решать подобное в одиночку. Мы клан Учиха, а следовательно, едины и принимаем решения вместе. Более того, это первое собрание, где Обито официально присутствует. Возможно, у многих ещё не сложилось о нём четкое мнение. Поэтому я хочу, чтобы он сам поведал о себе и своих намерениях, если собирается стать одним из сотрудников полиции.       Капитан жестом подозвал меня к себе. Его каменное лицо выражало беспристрастность, но, увидев передник, что я надел, уголки губ едва заметно приподнялись. Лишь на секунду, но он улыбнулся. Когда я двинулся вперёд, то столкнулся с Шисуи, который почему-то наклонился вперёд. Он упёрся в меня руками и виновато проговорил:       — Прошу прощения, Обито сан, я… просто немного устал, вот и задремал.       — Ничего страшного, Шисуи, — ответил я, двигаясь дальше, но ощутил странную тяжесть.       Дойдя до капитана, я встал слева от него, сложив руки за спиной, оценивающим взглядом окинул толпу. Пока не было следов особой ненависти или радости, всем им было интересно, чем я заслужил столь высокое доверие со стороны лидера. Эта черта издавна присуща нашему клану и называется она амбициозность. Каждый соклановец желает выделиться и выглядеть в глазах остальных гением, но редко кому это удаётся. Те, кто добиваются успеха, становятся объектом ненависти и восхищения. Такова нынешняя политика, которую я бы назвал «волчья стая». Сейчас важно создать о себе хорошее впечатление, чтобы оценить своё положение среди соклановцев. С этими мыслями я спокойно начал:       — Приветствую всех. Как вы знаете, меня зовут Обито Учиха… Кто-то знаком со мной лично, сражаясь плечом к плечу на этой войне, иные видят впервые…        Было видно, как некоторые удовлетворённо кивнули. Ясно, это те, кто видел меня в действии. Около десяти человек, среди них и старшие шиноби. Неплохое начало.       — Конечно, — продолжил я также спокойно, — многие из вас могут отнестись ко мне с недоверием, потому что я никогда не появлялся на собраниях клана… понимаю, это было неправильно, но, уверяю, на то были веские причины, о которых я могу поведать, если на то будет ваше желание.        В комнате вновь начались переглядывания, казалось, кто-то хочет узнать эти самые причины, но их останавливало то, что Фугаку-сан несколько раз медленно кивнул головой, давая понять, что я говорю чистую правду. Это он имел в виду под поддержкой. Даже если кто-то усомниться во мне, поставить под сомнение авторитет лидера клана им не по зубам. На данный момент я ещё ни разу не оступился, стоит закончить всё быстрым и точным ударом.       — Несмотря на всё вышеизложенное, я желаю приложить все усилия, чтобы сблизиться со своим кланом и отдать все силы во служения ему и Конохе! Надеюсь на вашу помощь и поддержку! Прошу, позаботьтесь обо мне.        Этим жестом я показал, что вовсе не считаю остальных ниже себя, не желаю оголять «клыки» и возвышать себя только потому, что Фугаку-сан мне благоволит. Для них я должен быть обычным, со своими достоинствами и недостатками, как они сами. Количество одобрительных кивков в зале усилилось. Первая партия сыграна успешно, если так и дальше пойдёт, то у сторонников Яширо нет другого выхода, кроме как признать меня, дабы не отделяться от общего мнения.       — Кхм, — кашлянул Фугаку-сан, — Что же, я и правда рад, что Обито сегодня с нами, мы, клан Учиха, высоко ценим талантливых людей. Поэтому сейчас я бы хотел узнать ваше мнение, согласны ли вы со вступлением Обито в наши ряды?       Воцарилась тишина: кажется, большинство на моей стороне, однако одно «но» тут же смутило меня. Мерзкая ухмылка Яширо, который сидел во втором ряду, он тихонько ткнул в бок своего товарища, после чего тот поднял свою руку.       — Что такое, Текка? — спросил капитан.       — Конечно, каждый из присутствующих не сомневается в талантах Обито и уже тем более вашей оценки его навыков… Однако, — его глаза хитро сощурились, — не знаю, в курсе ли вы или нет, но на каждую громкую победу Обито имеет столь же громкую неудачу, капитан.        В этот момент собравшиеся загудели, подобно рою разъяренных пчёл. Я сжал зубы, взглянув на Текку. Он выглядел полностью удовлетворённым ситуацией, сидевший с ним рядом Яширо бросил свой взор на меня, говоря глазами: «Смотри, как я уничтожу твою репутацию здесь и сейчас, жалкий выскочка».       — Что это значит, Текка? — едва сдерживая злость, ответил Фугаку-сан. — Подобные заявления должны чем-то подкрепляться… если бы я не знал тебя, то мог бы подумать, что ты сейчас лишь голословно обвинил Обито в несостоятельности, как шиноби… Надеюсь, я не прав?!       К сожалению, лидер клана пока не видит реального положения дел… Хотя всё лежит на поверхности. Фугаку-сан слишком добр, чтобы заподозрить кого-то в сговоре, он верит: клан — это его семья, а в семье такое, по его понятию, не принято…       — Ох, прошу прощения, капитан Фугаку, — склонив голову проговорил Текка. — Само собой, я бы не стал говорить подобного просто так… Для меня это тоже стало большим ударом, ведь я тоже восхищен Обито!       Какая же неприкрытая ложь и лицемерие. Я сжал за спиной кулаки, чтобы не потерять самообладание.       — Начнём с того, что может абсолютно точно подтвердить мой свидетель…       Люди стали озираться по сторонам, пытаясь найти загадочную персону. В этот момент лишь я понял, о ком идёт речь.       — Хоть это операция является достаточно секретной… но у нас нет тайн от кланов, так ведь, Обито?       Он спросил меня, чтобы дать понять остальным: его слова являются истинными. Хитрый ход, ублюдок… они хорошо подготовились. Несмотря на это, я кивнул, ожидая исхода.       — Очень хорошо, тогда это не будет гложить меня. Итак речь идёт об операции в деревне Скрытой в Траве. Насколько я знаю, ты был там капитаном?        Я вновь согласно кивнул, не проронив ни слова.       — Не будем углубляться в подробности этой миссии, всё же это было бы нетактично с моей стороны, освещу лишь один факт… Обито Учиха участвовал в перевороте, в результате которого погиб лидер этой деревни.        Волна удивления каскадом прошлась по секретной комнате. В разных её частях закипело шумное обсуждение. Текка даже не скрывал своего удовольствия, он развёл руки в сторону и проговорил:       — Думаю, не стоит конкретизировать, что это не было его задачей. Напротив, ему было сказано содействовать властям… Я прав, Шисуи-кун?       Юный шиноби, что до этого стоял в тени стены, вышел из неё и кратко ответил:       — Да, я и капитан участвовали в событиях того дня. В конце концов, власть сменилась… Действия капитана приблизили это событие.       — Да-да, как видите, очевидец этих событий тут… Думаю, ни у кого нет сомнений, что Шисуи говорит правду, даже у Обито?       — Нет, Шисуи сказал правду, — ответил я, посмотрев на него.       — Хм-хм, кажется, после этого было нешуточное разбирательство, после которого ты находился под стражей, я прав?       — Да, всё так.       — Хех, как видите, это весьма горько слышать… Столь достойный шиноби был посажен в карцер, хотя, казалось бы, задание выполнено? Видимо, мы чего-то и правда не знаем, так ведь?        Я молча смотрел на своего обвинителя. Пытаться оправдываться сейчас — лишь подтвердить обоснованность его нападок. Кажется, Текка это понимал, поэтому сделал следующий ход, вновь используя свой козырь:       — Шисуи, ты ведь знаешь причину, я прав?       — Частично осведомлён, — ответил тот.       — Будь добр, поведай нам.       — Капитан… — на секунду мальчик остановился, глядя на меня с долей сожаления, — Убил подконтрольного члена АНБУ… так было написано в рапорте. Расследование в этом деле велось на высшем уровне, поэтому мне более ничего неизвестно.        Он лгал: Шисуи тот, кто участвовал в моём освобождении, приложив немало сил. Он сообщил им лишь голые факты, оставив пробелы… кажется, теперь я понимаю зачем.       — Убийца товарища… подобное за Обито прикрепилось среди шиноби, но, на удивление, военный суд вынес оправдательное решение и направил Обито на подготовку. Думаю, рассуждать почему бессмысленно, если только сам Обито об этом позже не поведает. А мы двинемся дальше. После его работа и правда была отличной, отрицать это было бы неуважением…        Тека слегка ослабил хватку, но лишь для того, чтобы подготовить публику к ещё большему разочарованию… А он на удивление спокоен и хорош. Стоит это запомнить.       — Многим известно, что Обито Учиха состоял в диверсионно-разведывательном корпусе, направленном на территорию Страны Молнии. Там он получил громкое прозвище Призрачный Клинок Листа… Воистину устрашает!       — Текка… ближе к сути, — нетерпеливо высказался Фугаку-сан. Было видно, как он раздражен новыми подробностями о моей жизни.       — Кхм, прошу прощения, капитан. Из двух ста человек вернулось около сорока… Все наслышаны о подвиге капитана Кина, который уничтожил завод по производству вооружения… А где же был Обито? Согласно моей информации, прятался в лесу, боясь расправных действий со стороны Четвёртого Райкаге… Как-то не сходится с прозвищем… слишком много несостыковок, не находите? Без сомнений, мы рады его возвращению, но как шиноби мы все понимаем: выжить в подобной ситуации было практически невозможно… «Дорога в один конец» так за глаза прозвало командование эту операцию. И что же это было? Удача, истинная сила или же… трусость?       Обстановка накалялась, впервые за момент всех обвинений меня напрямую упрекнули в трусости. Хоть это и было сделано в формате ненавящевого вопроса, слышать такое от того, кто там не был, тяжело. Я тихо выдохнул, перенеся и этот удар. Ни единой эмоции — это важный опыт из прошлой жизни… будучи Мадарой, мне всегда приходилось скрывать истинное лицо, поэтому сейчас я легко могу применить этот навык, как бы мне не было противно.       — К слову, о скрытности… Обито ведь скрывал свой шаринган в течение многих лет. Как все знают, клан ведёт подсчёт тех, кто пробудил в себе эту способность… Фугаку-сан, скажите, как давно вы знаете об этом?        Капитан был застигнут врасплох этим вопросом. Он узнал об этом лишь после того сражения, когда я активировал Сусаноо, более того, сам посоветовал держать всё в тайне. Сейчас ему придётся либо сказать правду, либо соврать. Группа Яширо слишком хорошо знают своего лидера, поэтому и надавили… Я получаю всё новый и новый «шах».       — Я догадывался об этом довольно давно, поэтому посоветовал Обито не говорить об этом, мне было интересно, как он справится с этим поручением. В конце концов, оценивай я его лишь по наличию шарингана, было бы голословно так восхвалять Обито.        Текка на минуту замер от удивления. Ответ лидера явно был слишком неоднозначным, чтобы трактовать его как согласие или отрицание. Тем самым, Фугаку пошёл наперекор их тактике, спасая меня от «мата». Что же, теперь я получил небольшое преимущество. Уголки моих губ едва заметно приподнялись. Текка чётко заметил это, скрывая злость за показным кашлем, он решил нанести последний удар.       — Кхм… кхм… В заключении я бы хотел поведать о последнем известном мне факте. В середине войны команда, в которой состоял Обито, под командованием Минато Намикадзе и Какаши Хатаке должна была уничтожить мост Каннаби…       — Что в этом такого, он же был уничтожен, — пожав плечами ответил Фугаку-сан.       — Да-а-а, — протянул как бы неловко Текка. — Но вы знаете, что действия Обито поставили под угрозу выполнения миссии?       В этот момент внутри меня всё содрогнулось, капля холодного пота сошла по щеке. Что этот ублюдок несёт?!       — Насколько мне известно, Обито Учиха поставил жизнь Нохара Рин выше выполнения столь важной для деревни миссии… Ослушавшись капитана, они отправились спасать её, в результате чего едва не погибли! Если бы не вмешательство Минато-сана, то это был бы полный провал.       Откуда… откуда… откуда… ОТКУДА ЭТОТ УБЛЮДОК ЗНАЕТ?! Я видел рапорта Какаши и Минато-сенсея… они ничего подобного не писали! Неужели… они использовали гендзюцу на Рин или Какаши… Нет-нет, они бы не пошли на такой риск, понимая, сколь ужасна была бы моя месть. Но кто предоставил им информацию… если только… они не взяли мой отчёт, в котором я указал всё, что натворил?! Но я передал его лично Третьему в руки!       — Доказательства… — тихо прошипел я. — Они есть?       — Хм? Увы, на руках я их не имею, но в тот момент со мной были Шисуи и Инаби… Хоть личность информатора неизвестна, очевидно, это кто-то из приближённых к верхушке Конохи. Он и показал нам документ.       — Да, — подтвердил Шисуи, — Текка-сан и правда смотрел свиток с отчётом.       — Подтверждаю, — послышался голос Инаби.       Люди согласно закивали, принимая этот аргумент. Теперь явно виден авторитет Шисуи… Несмотря на столь юный возраст, он уже имеет огромный авторитет среди соклановцев. Будь его воля, он бы уже определял настроение среди Учих. Однако он не стремится к этому, понимая, сколь шаткое это положение… Для них он идеал, который невозможно очернить, в отличие от меня.       Текка победоносно заявил:       — Учитывая всё вышеизложенное, я, как и многие сотрудники, полагаем, что Обито не в состоянии нести столь большую ответственность, как командование рядовыми сотрудниками. Ему предстоит очень много стараться, чтобы завоевать наше доверие… Прискорбно, что он не поведал обо всём сам… полагаю, на то были причины… но если он так хочет быть частью клана, разве не нужно быть честным? Думаю, сказывается дурное влияние извне, ведь внутри Учих подобного нет, я прав?        Все дружно подтвердили слова Текки, который, складывая руки на груди, встал в демонстрационно-победоносную позу. Даже среди юного поколения начались споры, на их лицах было явное недовольство. Я посмотрел на Фугаку-сана, который был озадачен. Он впился в меня глазами, будто бы умоляя: «Прошу, опровергни их слова, иначе я вынужден буду их принять».       Какая же замечательная партия… какой разгром… они и правда постарались, даже нашли информатора. Так сильна их ненависть ко мне… Есть только одно «НО». Я потрогал свой боковой карман. Опустив голову, я презрительно улыбнулся, не в силах сдерживаться. Наконец-то настал мой момент. Время нанести им СОКРУШИТЕЛЬНОЕ ПОРАЖЕНИЕ.       — Что же ты молчишь, Обито, — вырвался голосок Яширо, который до этого момента скинул всё на свою марионетку. — Разве тебе нечего нам сказать, м-м-м?       Я выдохнул, возвращая самообладание, и проговорил так спокойно, что тут же заставил Яширо и Текку нервничать:       — Мне просто было интересно, сколько ещё слухов вы обо мне расскажете?       — С-слухов?! — выкрикнул Яширо. — Всем тут понятно, что Текка предоставил достаточно доказательств! Своим поведением ты высказываешь лишь большее неуважение к соклановцам!        Его поддержала группа, сидящая в первых двух рядах. Ага, вот предатели и показали своё лицо, как же это забавно. «Яширо, ты забываешь, кто играл тобой, как пешкой, наслаждаясь твоей жалкой смертью» — хотел проговорить я, но, вместо этого, продолжил, будто бы не слыша его возмущения.       — А? Правда? Тогда прошу прощения, Текка-сан… Думаю, чтобы развеять это недоразумение, я покажу вот это.       Достав из кармана несколько свитков, я вытянул их вверх, чтобы было видно. Лицо Текки было ошарашенным: кажется, он понял.       — Ч-что это? — вопросил Яширо, не в силах уразуметь.       — М-м-м? Доказательство, что же ещё? Вы же сами сказали, что я должен поведать правду о своём прошлом. Удачах и неудачах, разве нет? Я хотел это сделать, но не хотелось прерывать ваш монолог, Текка-сан.       — Ты… — прошипел он, но был заглушен оживлённым спором.       — Фугаку-сан, могли бы вы прочитать их и подтвердить подлинность документа и его содержание… Более того, я бы хотел попросить вас отметить, правда ли там написана?       Напряжённая тишина повисла в помещении, лишь треск огня изредка прерывал её. Лидер клана Учиха старательно ознакамливался с предложенными мной документами, кивая головой в такт прочитанному. Через несколько минут он выдохнул, кажется с большим облегчением, и проговорил:       — Эти документы действительно из архива, изложенное в них заверено лично Третьим-самой…       — А-а содержание? — спросил кто-то с дальних рядов.       — Могу сказать так, Текка слишком преувеличил ошибки, Обито… мягко выражаясь.       — Ч-что?! — воскликнул тот, потеряв привычное спокойствие. — Я могу на них взглянуть, к-капитан?!       Лицо Фугаку стало крайне серьёзным и даже злым.       — Текка… ты что же не доверяешь моим выводам? Или, может, хочешь упрекнуть во лжи?!       — Я-я… я… ч-что вы, к-капитан, конечно я вам верю… п-просто… Хотелось бы знать п-правду! — мямлил тот, даже не понимая, что сам сейчас захлопнул мою ловушку.        Фугаку обещал быть моим союзником, только если я буду говорить правду. А что может быть правдивее, чем подтверждённый лидером деревни документ?       — И что же тебе конкретно интересно? Что же, попробую пройтись по твоим «обвинениям». В деревне Скрытой в Траве действительно был переворот, и Обито с Шисуи участвовали в этих событиях. Однако они не приняли ничьей стороны… Более того, спасли мирное население и объединенные силы от нападения культистов.       — Н-но Шисуи же сказал… — начал было Текка, но был перебит юным шиноби.       — М-м-м? Я сказал лишь то, что мы участвовали. Не помню, чтобы упоминал про чью-то сторону? Более того, если бы мне дали тогда закончить, армия Скрытой Травы объединилась против культа, а позже села за стол переговоров. Фактически восстания и не было, — не скрывая улыбки, произнёс Шисуи.       — Ш-шисуи… г-х-х-х-х-х-х!       Кажется, в этот момент до них стало доходить, где они ошиблись и кем пытались управлять.       — Кхм, я продолжу. Убийство товарища? Тот человек был предателем, который собирался украсть данные, как капитан Обито был обязан этого избежать. Думаю, комментарии излишни.       Текка мог лишь кивать, опустив голову. Люди всё чаще стали одобрительно шептаться.       — Так, далее. Диверсионные действия в стране Молнии. Хм, тут многое, о чём нельзя разглашать, я не возьму на себя смелость озвучивать подобное, но отмечу один факт. Капитан Кин с самого начала придерживался тактики агрессивного и импульсивного боя. Он был верен Конохе до самого конца, но недооценил ситуацию…       Я сжал кулаки, морщась… Мне было крайне тяжело слышать подобное о своем товарище, который погиб героем…       — Он… до конца был героем, для меня была честь сражаться вместе с ним, — процедил я.       Фугаку-сан понимающе кивнул. Люди в переднем ряду отвели взгляд, видя мою неподдельную печаль. Те, кто потеряли своих товарищей, легко могли отличить лживое притворство от настоящей скорби.       — Кин и Обито были в разных группировках, которые разделяло большое расстояние. Упрекнуть в трусости того, кто смог в невыносимых условиях держать дисциплину и выполнять миссию, по-моему, глупо. В отчёте отмечены фамилии… Многие из выживших члены именитых кланов. Это ли не показатель того, что даже среди них Обито превознес нас?!       Соклановцы одобрительно поддержал слова капитана.       — И наконец, Мост Каннаби… Да, тут Текка отчасти прав.       Тот радостно поднял понурую голову, чувствуя, что хоть за что-то может зацепиться. Ох, как же ты ошибаешься, твой мир вот-вот рухнет и я буду свидетелем конца вашего контроля над кланом.       — Но… Это лишь отчёт Обито о собственных действиях. Капитаном группы был Какаши Хатаке, который отметил, что был ранен и не мог здраво оценивать ситуацию. Основная часть информации о позиции врага и схемах укрепления была у него, поэтому Обито предпринял хоть и опасный, но верный шаг — спасти ирьёнина, который был необходим его капитану. Более того, его идея была в конечном счёте поддержана Хатаке. То, что они попали в ловушку, было лишь случайным стечением обстоятельств, вызванным победой Минато Намикадзе на другой части фронта. Здесь отмечено, что в ходе подрыва моста была добыта карта с важными путями передвижения войск Скрытого Камня. Как мы все помним, это позволило нам быстро вывести их из игры. Возможно, ты, Текка, увидел здесь какое-то чрезмерно личное отношение между Обито и Нохара Рин, но это уже не твоё дело. Крепкая привязанность или любовь к своим товарищам лишь ещё больше укрепляет мою веру в этого человека… Если он способен так относиться ко всем людям из своего окружения, то к клану, который его семья, он явно будет относиться не хуже!        Очередной удар по позиции сторонников Яширо был весьма ощутимым. Но Текка не собирался сдаваться, цепляясь за последнюю ниточку:       — Н-но я видел совсем иное! Там говорилось о единоличном решении Обито!       — Да? — спросил я, весело приводя взгляд на Шисуи. — Шисуи, скажи, пожалуйста, ты тоже это видел?       — М? Я видел лишь то, что Текка-сан читал некий свиток… Если честно, я не видел его содержания, как и Инаби-семпай, так ведь?       Инаби посмотрел на Текку и Яширо, после — на Шисуи. Он понимал: сейчас этот мальчик буквально кидает ему спасательный круг, но, если он его примет, подставится перед своими старшими товарищами-заговорщиками. Хах, Шисуи вбил последний гвоздь в крышку гроба, как и ожидалось.       — Я… я… всё так… как сказал, Шисуи, — склоняя голову, промолвил через силу Инаби.       Двойной предатель? Хах, как же просто было тобой крутить, Инаби… честно говоря, я думал, что хоть ты составишь конкуренцию. Они ввязались в игру с тем, кто много лет вёл борьбу со всем миром… Хоть я и ненавижу себя за это, но отрицать то, что против таких людей есть более действенный метод, чем переиграть их в своей же игре, глупо.       — Что же, — заявил Фугаку-сан, свернув свитки и вернув их мне, — Мы выслушали оба мнения… поэтому я хотел бы…       — Прошу прощения, Фугаку-сан, но могу я сказать? — встрял я, желая поставить «мат» вместо него.       — А? Хах, прости Обито, со всеми этими разбирательствами я не дал тебе вставить и слова. Прошу, говори.       — Благодарю, — я сделал несколько шагов вперёд, приближаясь с к первым рядом, где сидел Яширо и его сторонники, — Прошу вас, Текка-сан, присаживайтесь.       Тот покорно уселся, глядя на меня с гневом и страхом. Стоя над ними, я прямо показывал превосходство над сторонниками Яширо. Они чувствовали это и понимали, их выражение лиц прямо-таки выдавало это… Страх, побежденность и принятие реальности.       — Что же, мы услышал много нового сегодня, не правда ли? Хорошего или плохого — неважно… Не могу отрицать, что слова Текки-сана такие уже неправильные. Были времена, когда мне было страшно, когда я трусил или хотел сдаться, но… я всегда знал, что являюсь Учихой. При каждом удобном случае я не преминул возможностью заявить об этом каждому… я всегда гордился, что являюсь частью этого клана. Вы хотите правду обо мне? Что же, я скажу её… Я рос без родителей, из родных у меня только моя бабушка… Мне не удалось познать заботу матери и строгости отца. Однако, бабушка всегда говорила, что мы, Учихи, часть большой семьи. Коноха объединяет под тенью своей листвы всех… таких разных, непохожих… но все мы одна большая семья. Когда я был маленьким, я не понимал, почему же тогда мы живём отдельно от остальных? С этой мыслью я стал много времени проводить с другими ребятами… Поначалу они действительно относились ко мне с неким страхом и, может быть, неприязнью. Дразнили слабаком, намекая, что мой клан не так уж и хорош…        Послышалось недовольное бурчание, которое быстро стихло под грозным взглядом Фугаку-сана.       — Да… это и правда обидно, не правда ли? Тогда мне казалось, что я хуже остальных… поэтому не могу показаться другим членам клана на глаза. Мне не хотелось быть величайшим позором, чтобы это отразилось на Учихах. Я тренировался, между тем налаживая контакт с жителями… И, как оказалось, ненависть к нам давно пропала… Мой учитель, мои друзья, шиноби-товарищи — все они не питали ко мне злости, когда мы были рядом все эти годы. Узнавая друг друга, я понял, что нет отличий кто ты: Яманака, Сарутоби, Нара, Хьюга или Учиха… Все мы в равной степени в чём-то хороши или плохи… И каждое новое поколение всё больше убеждается в этом. Мы оказались тут во времена правления Второго Хокаге, но скажите мне… сколько уже прошло? Мы больше не проливаем кровь, борясь друг с другом, вместо этого, объединились, чтобы защитить то место, которое называем домом. Это единственное, что важно. Сейчас я вернулся в клан с чётким желанием разрушить эту чёртову стену изоляции! Мы покажем остальным, что мы, Учиха, те, кто столько лет сторожили покой Конохи, любим её всем сердцем и готовы открыть свою душу другим! Я вижу готовность других жителей принять нас, отбросить многолетний круг ненависти! Так позвольте мне помочь разорвать его! Дайте мне встать в один ряд с вами и вновь дать нашему великом клану вновь воссиять!       Говоря эту речь на последнем дыхании, последние слова я практически прокричал. Тяжело дыша, я окинул взглядом всех присутствующих. Роковая тишина, которая повисла, жутко давила на нервы, но ни один мой мускул на лице не дрогнул, я уверенно смотрел на них. В этот момент со стороны стены послышались хлопки. Шисуи кивал, хлопая в ладошки. Несколько людей, сидевшие рядом, тоже, сначала неуверенно, а потом громче, захлопали. Секунда, вторая — и всё помещение залилось хлопками. Кто-то кричал нечто вроде: «Да! Мы верим в тебя, Обито» или «Давно пора!». Фугаку-сан положил руку мне на плечо. В его взгляде читалось уважение и радость за меня. Он быстро и властно проговорил:       — Все ли согласны, что Обито Учиха может вступить в ряды Военной Полиции Конохи? Готовы ли довериться ему, как вы доверились моему выбору?!       — Д-а-а-а-а! — прокричало дружное большинство.       Руки потянулись одна за другой, выказывая мне поддержку. Яширо и Текка прикусив губы, опустили головы вниз и тоже подняли руки вверх. Вслед за ними это сделали и сторонники. Последний очаг сопротивления сломлен. Они слишком уверились в своём непоколебимом авторитете. Но их время прошло, теперь я приведу наш клан к заслуженному признанию. Как бы вы ни старались породить в их сердцах ненависть, многие уже видят: Учиха давно полюбили Коноху и готовы объединиться с остальными.       Шусуи выглядел радостнее остальных: он громко хлопал, не жалея сил, улыбаясь мне во весь рот. Спасибо тебе, мой юный друг, без тебя этот день никогда бы не настал!