Шепот твой стал моим спасеньем

- Так ты ученик Шэнь Цинцю? - Сяо Гунчжу ткнула пальцем в Ло Бинхэ, напрочь игнорируя шедшую рядом с ним Нин Инъин. Бывший Император едва не заскрипел зубами, натягивая на лицо приветливую улыбку. Изначально он вообще не планировал встречаться с маленькой хозяйкой дворца и её отцом, но судьба, как всегда, поступила по-своему. Поэтому сейчас он был вынужден сопровождать гостей к Бамбуковой хижине, постоянно напоминая себе, что насилие отнюдь не лучший выход, даже если очень хочется и это его стремление разделяет почти вся школа. - Да, молодая госпожа, этот ничтожный ученик мастера Шэня. - Неужели Цинцзинский змей действительно тратит на это время? Пф, я думала он занят разве что самолюбованием. - Молодая госпожа, ваши слова оскорбительны, - Нин Инъин одарила Сяо Гунчжу уничижительным взглядом, недовольно поджав губы. Ло Бинхэ невольно ощутил острый приступ ностальгии - эти двое всегда были непримиримыми соперницами. Ох, сколько драгоценных ваз и сервизов было побито во время их нередких ссор, трудно было даже сосчитать.Сяо Гунчжу потянулась к плети, но была остановлена взглядом отца. В конце концов, она не придумала ничего лучше, чем незаметно толкнуть Нин Инъин, чтобы после её падения посмеяться над чужой неуклюжестью. Впрочем, в этот раз маленькой хозяйке дворца не повезло, ведь Ло Бинхэ, заметивший чужой манёвр, успел поддержать шицзэ, не позволив ей пропахать носом тропинку.Ты! - Сяо Гунчжу зло зыркнула на него, буквально кипя от негодования.Император предпочёл проигнорировать этот выпад. Спорить с маленькой хозяйкой дворца было бесполезно - он вообще сомневался, способна ли эта девица воспринимать что-то помимо лести и хвалебных од. В свое время он закрывал на это глаза, вначале потому, что ему была нужна поддержка её отца, а потом это уже просто стало привычным и даже необходимым. Всё же скандалы и интриги довольно неплохо скрашивали достаточно нудную и монотонную жизнь при дворе, тем более что дальше попыток отравить очередную наложницу дело никогда не заходило.Сейчас же Ло Бинхэ с удивлением понял, что чужая надменность начала его раздражать, а от громких криков и вовсе разболелась голова. Но ему не оставалось ничего, кроме как сцепить зубы и терпеть, не желая подвести А-Юаня. Учитель встретил троих гостей в своей Бамбуковой хижине, сидя за низким столиком в гостиной. Шэнь Юань с вполне благожелательной улыбкой предложил Лао Гунчжу, его дочери и Гунъи Сяо занять места напротив себя. - Инъин, принеси гостям чаю, - девушка, коротко поклонившись Учителю, скрылась на кухне, напоследок одарив Сяо Гунчжу холодным взглядом. Ло Бинхэ тем временем занял своё место рядом с Юанем, готовый помочь ему и оказать поддержку. Нет, всё же он должен благодарить судьбу за то, что Мин Фань так удачно сломал ногу и сейчас валялся на Цаньцяо. Императору несомненно нравилось так близко сидеть к трепетно любимому человеку, почти соприкасаясь с ним тканью рукавов. Вскоре вернулась Нин Инъин, и Ло Бинхэ, как и следовало послушному младшему ученику, помог ей разложить чайный сервиз и разлить чай по изящным чашкам. Когда они закончил и вновь заняли свои места, бывший Император успел заметить направленный на него взгляд Лао Гунчжу. Старый мастер дворца почти неотрывно пялился на него, ловя каждое его движение или мимолётное изменение в поведении. - Как зовут этого юношу, мастер Шэнь? - старый лис неспеша отпил немного чая, переводя свой взгляд на лорда Цинцзин. Ло Бинхэ невольно скрипнул зубами, видя в чужих глазах смесь из вожделения и предвкушения. На мгновение он едва не утратил контроль, готовый впиться Лао Гунчжу клыками в шею. Как смеет этот мерзкий старикашка так смотреть на его возлюбленного и будущего супруга? Никто не смеет пятнать чистый образ А-Юаня своими грязными мыслями и желаниями! Даочжан принадлежит только ему! - Какая разница, как его зовут, отец? Это просто очередная бездарность! - Сяо Гунчжу холодно и надменно фыркнула, поправляя замысловатую причёску. Шэнь Юань заслышав подобное, удивлённо вскинул бровь, давая маленькой хозяйке дворца возможность извиниться, сохранив при этом лицо. - Прошу прощения, но кажется, этот мастер неправильно вас понял, молодая госпожа. - Неудивительно, каковы ученики, таков Учитель, - девушка самодовольно улыбнулась, чувствуя свою власть и превосходство. Юань поспешил скрыть лицо веером, но Ло Бинхэ заметил, как тонкие, ухоженные пальцы на миг дрогнули. На мгновение в гостиной воцарилась напряжённая тишина. Гунъи Сяо нервно теребил подвеску, не зная, что ему делать - просить прощения у пикового лорда или молчать, делая вид, словно ничего не происходит. Веер тем временем с громким щелчком закрылся, заставив Сяо Гунчжу, и без того взволнованную внезапной тишиной, стушеваться. Голос Шэнь Юаня теперь звучал непривычно холодно. - Молодая госпожа, ваши слова оскорбляют не только этого мастера и моего ученика, но и весь Цанцюн. Оскорбляя шичжи Ло и меня, вы оскорбляете и Чжанмэнь-шисюна, и остальных пиковых лордов, и их учеников. - Эта госпожа оскорбила вас? - молодая хозяйка дворца глумливо улыбнулась. - Вы просто слишком чувствительны, мастер Шэнь. Вам стоит научиться понимать шутки. - Так это была шутка? - Юань вскинул бровь, до побеления костяшек сжимая дорогой веер. - Тогда этот мастер не понял юмора, но думаю, что вы будете столь любезны пояснить мне, где именно я должен был смеяться? - Ну полно вам, мастер Шэнь, моя дочурка всего лишь немного неправильно выразилась, не держите на неё зла. Юань окинул Лао Гунчжу холодным взглядом, прежде чем холодно процедить: - Вашей дочурке стоит быть осторожнее со словами. Воздух вмиг задрожал от напряжения. Казалось, одно лишнее движение и такое хрупкое равновесие вмиг окажется нарушенным. Внезапно на пол с громким стуком полетела фарфоровая чашка, расплескав горячий чай по мягкому ковру. Сяо Гунчжу невинно улыбнулась, как ни в чём не бывало пожав плечами. - Никогда не пробовала ничего подобного, мастер Шэнь, - она демонстративно отряхнула платье от случайно попавших на него капель, - ваши ученики совершенно не умеют заваривать чай, так испортить напиток ещё нужно уметь. - Неужели молодая госпожа желает обучить их этому? Ло Бинхэ с удивлением заметил, что Шэнь Юань, подобно дикому коту, прищурил глаза, словно оценивая противника, а веер в его руке был готов вот-вот раскрыться окатив дорогих гостей вихрем смертоносной ци. - За кого вы меня принимаете, мастер Шэнь? Я благородная госпожа, мне не пристало учить какой-то сброд, - несмотря на все старания Сяо Гунчжу, эта провокация не достигла своей цели. - Молодая госпожа, этот мастер требует извинений, немедленно, - голос Шэнь Юаня звучал холодно, а глаза метали молнии. - С чего бы это мне извиняться? Разве это не правда? Цанцюн ведь принимает в свои ряды детей крестьян и даже беглых рабов, так почему я не могу назвать подобных личностей сбродом? - На что вы сейчас намекаете, молодая госпожа? Ло Бинхэ ощутил, как воздух едва не задрожал от напряжения. Гунъи Сяо, и до этого выглядевший растерянным, теперь и вовсе побелел настолько, что могло даже показаться, что ещё немного и он потеряет сознание от страха и паники. Старый глава дворца наоборот забавлялся всем происходящим. Он скользил по фигуре пикового лорда тёмным взглядом, и Ло Бинхэ готов был поклясться, что мерзкий старикашка пестовал не самые приличные мысли в сторону Шэнь Юаня. А ведь в прошлой жизни, когда он только решил запереть своего супруга-консорта в павильоне Лилий, Лао Гунчжу предлагал сослать того в Хуаньхуа, якобы чтобы Юань не плёл интриг и не нарушал покоя во дворце. Как хорошо, что в тот раз ему хватило здравого смысла, чтобы отклонить это предложение, иначе страшно даже представить, что могло бы случиться с даочжаном, окажись он во власти старого интригана. Тревожную, пробирающую до костей тишину первым нарушил Лао Гунчжу. Он, как ни в чем не бывало, продолжал сверлить пикового лорда откровенно похотливым взглядом, а слова его и вовсе звучали издевательски: — Мастер Шэнь, не кипятитесь, ярость слишком сильно портит вашу красоту. Этот почтенный уверен, что другие эмоции на вашем лице смотрелись бы гораздо лучше. Ло Бинхэ лишь силой воли заставил себя сцепить зубы и выдохнуть. Шэнь Юань тем временем опять распахнул веер, скрывая за резными пластинами омерзение и злость, но Император ясно видел, как тяжело ему удерживать на лице маску. Всё же А-Юань, несмотря на свою внутреннюю силу и бесконечный запас терпения, был достаточно ранимым человеком, пусть он и удачно скрывал многочисленные душевные раны и обиды за извечными улыбками. Да, даочжан мог легко стерпеть оскорбления, взять на себя вину, чтобы защитить других, или принять несправедливое наказание, но это не означало, что ему не было больно. Этот урок Ло Бинхэ усвоил хорошо. Даже когда он вырезал глаза А-Юаня Синьмо, даже когда бросил ему холодное "Ты — одна из моих величайших ошибок", его супруг не плакал, а кончики его губ дрожали, словно норовя изобразить слабую улыбку. Идеальная маска Юаня треснула только перед его смертью, когда он с отчаянием выпил отравленное вино, лишь бы доказать, что его чувства правдивы, что он не обманывает Императора. — Лао Гунчжу, молодая госпожа, своим недостойным поведением вы нанесли оскорбление этому мастеру и всем ученикам и последователям пика Цинцзин, поэтому я прошу вас немедленно покинуть мои владения. — Ты смеешь приказывать моему отцу? Ах ты дрянь! Гунъи Сяо, окончательно смущённый и красный от стыда, осторожно подхватил маленькую хозяйку дворца, направляясь с ней к выходу. Лао Гунчжу лишь хмыкнул, грузно поднимаясь на ноги и холодно ухмыляясь. — Мы ещё встретимся, мастер Шэнь, и помяните слова этого почтенного: однажды вы будете молить меня о милости, стоя на коленях. Нин Инъин, переглянувшись с Ло Бинхэ, вспорхнула со своего места, чтобы убедиться, что дорогие гости точно покинут Цинцзин и больше не побеспокоят никого. Шэнь Юань тем временем отложил злосчастный веер прочь, хватая ртом воздух и пытаясь собраться после столь милой беседы. Посторонние могли бы этого не заметить, но бывший Император ясно видел, как побледнел его Учитель и как дрожали длинные холёные пальцы. Сейчас, как никогда, ему хотелось обнять Юаня, прижав его к себе и спрятав от всех проблем за своей спиной. Вместо этого он почти бесшумно встал на ноги, принимаясь за уборку. Вскоре даочжан немного оттает, и тогда Ло Бинхэ сможет приготовить ему зелёного чаю с юэбинами и, возможно, даже вычесать его волосы, незаметно погрузив Юаня в сон, чтобы тот хоть немного отдохнул от переживаний и душевных мук. Спустя несколько палочек благовоний бывший Император наконец-то предложил: — Учитель, позвольте вашему ученику помочь вам. Этому ничтожному кажется, что вам бы не повредила небольшая прогулка или обеденный сон. — С этим учителем всё в порядке, А-Цянь, я просто не был готов к такой наглости. Этот учитель думал, что Лао Гунчжу и его дочь будут плести изысканные словесные кружева, а вместо этого они просто плевались ядом, подобно двум разозленным змеям, раздражающе, но не более. — Хорошо, Учитель, — Ло Бинхэ тем не менее придвинул к Шэнь Юаню тарелочку с бородой дракона, — но быть может Учитель будет так милостив оценить плоды труда этого ничтожного? Этот ученик очень старался. — Милостивые небожители, А-Цянь, прекрати называть себя ничтожным. С твоими талантами тебя наверняка ждёт великое будущее, вот увидишь, поэтому не огорчай этого старика, хорошо? — Вы не старик, Учитель. — А-Цянь, ты понял, что хотел сказать этот Учитель, не придирайся к словам. Лучше отправляйся отдохнуть. Ты ведь сегодня с самого утра на ногах, наверняка уже на ходу засыпаешь. — Этот ученик не смеет противиться воле Учителя. — Вот и хорошо, тогда ты свободен до вечера, а этот Учитель пока навестит твоего шибо Юэ. Шэнь Юань напоследок похлопал Ло Бинхэ по непослушным волосам, прежде чем взять Сюя и покинуть Бамбуковую хижину. Бывший Император проводил его взглядом, полным тепла, собираясь использовать эти несколько часов с максимальной пользой. О, он сделает всё для того, чтобы дорогие гости из Хуаньхуа ночью глаз не сомкнули от кошмаров. А что, Мэнмо всё равно заняться нечем, а так он хотя бы не будет лишь раз цепляться к Ло Бинхэ со своими шуточками.

***

- Они ведут себя не просто вызывающе, а откровенно по хамски! Эта малолетняя стерва опрокинула на двух моих младших учениц горячий чай! - Ци Цинци возмущенно взмахнула руками, шагая туда сюда по залу. - Во время посещения Цаньцяо, Сяо Гунчжу самовольно сбежала от сопровождавших ее учеников и вихрем прошлась по части мастерских, испортив множество уже готовых лекарств и настоек. - Дорогой шиди Му, тебе следовало запереть эту дуру с плотоядными розами, чтобы они слегка пообщипали ее перышки. Быть может у глупой девки после такого мозги встали бы на место. - Как-будто они у нее есть, шимэй Ци, - Шан Цинхуа устало помассировал виски, едва не засыпая прямо на стуле - шисюн Юэ, этот шиди не пустит эту полоумную на свой пик. Если у меня хотя бы один отчёт пропадёт и что-то не сойдётся, то я вытрясу из неё душу. - Да тут целая очередь из желающих. Шэнь Юань согласно кивнул, меж тем раздумывая, что может скрываться за таким вот вызывающим поведением. Дагэ говорил, что скорее всего таким образом Лао Гунчжу демонстрировал свою власть и проверял границы дозволенного, прикрывая это всё избалованостью своей дочурки. Вот только с точки зрения Шэнь Юань это скорее походило на провокацию. Словно бы Лао Гунчжу хотелось, чтобы его вышвырнули из Цанцюн. Но зачем? Ни Вершины Тяньи, ни храм Чжаохуа не осудят Юэ Цинъюаня за подобное, прекрасно понимая насколько невыносимой может быть маленькая хозяйке дворца в паре со своим дорогим отцом, чтобы им обоим с бешенным тигром повстречаться. - Даже если мы желаем этого, мы всё еще не можем прогнать делегацию Хуаньхуа прочь из Цанцюн. Поступив так, мы нарушим законы гостеприимства и бросим тень на репутацию школы и всех ее последователей. Слова Юэ Цинъюаня звучали, как всегда взвешенно, но несмотря на это Ци Цинци не смогла удержаться от недовольного фырканья. - Так что боюсь нам всем придётся вытерпеть оставшиеся две недели. Шиди Шан, шиди Шэнь, вам удалось обнаружить шпионов? - На Цинцзин если кто был, то он себя не выдал, шисюн. - На Аньдин завербованными оказались только один из мастеров внешнего круга по фамилии Ли и один из младших учеников внутреннего круга. За ними обоими уже присматривают, так что в их руки больше не попадёт ничего хоть мало-мальски важное. - Хорошо, как идёт подготовка к собранию союза Бессмертных? - Ученики и мастера, которые представят Цанцюн уже отобраны, Чжаньмэн-шисюн, осталось только заверить списки. Юэ Цинъюань удовлетворённо кивнул. Шэнь Юань тем временем на мгновение устало прикрыл глаза, чувствуя, как голова раскалывается от боли. Всё же Цзю-гэ был прав, ему не стоит так поздно ложиться спать. Сегодня он точно ляжет пораньше, послушав наконец-то А-Цяня.