Десять казней Египетских

Ресницы начинают дрожать, и глаза медленно открываются. Всё тело ноет и болит, горло пересохло и казалось, что весь рот наполнен неприятным песком. Голова гудит как колокол от обезвоживания. Эва морщится, поднимаясь на руках. Обезвоживание уже сказывалось на её состоянии, делая вялой, слабой и слабо мыслящий, хотя Реймсс бы обязательно пошутил, что этим она и до этого не славилась. Это несколько забавит и взращивает внутри новую надежду, но так снова угасает, стоит осмотреться по сторонам. Везде непроглядный мрак. Ночь коснулась пустыни, убаюкивая страшные ветра. Но страшны сейчас не они, а раздирающий холод и ночные твари, выходящие на охоту. Эва замерла на месте, растирая плечи руками. Холод стоял невыносимой для привычной к жаре девушке. Даже в самом захудалом поселении были костры и факелы, пытающие согреть поздних гостей, а здесь всё ощущалось по-другому. Казалось, весь мир сузился до одной точки, в которой она находилась. Она попыталась облизнуть потрескавшиеся губы, но сухой язык еле двигался. " — Умереть от нехватки воды. Самая ужасная смерть для меня» — Эве хотелось плакать, но организм явно давал понять, что сделать это невозможно. Девушка вздрогнула, пытаясь подняться на ноги. Они утопают в песчаных дюнах, но лежать на месте нельзя. Она судорожно стала осматриваться, пытаясь найти Тизиана, который был рядом с ней. Не могли же они без сознания оказаться в разных местах, падая где-то рядом. Или Тизиан встал и отправился на поиски, да только далеко ли он уйдёт? Нет, сущая глупость. Эва вздохнула, пытаясь игнорировать нарастающую жажду. Взгляд тёмных глаз всматривался в темноту рядом с собой. На песке виднеются следы того, как если б тащили что-то тяжёлое. Девушка опустилась и провела руками по следующий, пытаясь понять направление. Если кто-то унёс Тизиана волоком, то и жить этот кто-то жил недалеко и явно имел средства для поддержания жизни. Убить его? Эва не додумалась забрать оружия у кого-то из мёртвых солдат, а в полной темноте неразумно идти на их поиски. Она подняла голову в небо, осматривая его. Отмечала знакомые созвездия, которые ведут в разные стороны, но она всё же сумела определить сторону. Дорога лежала на восток, главное быть аккуратной и не наткнуться на змей и прочую гадость. " — Ну давай, Эва, шевели ногами,» — сообщила она сама себе, стараясь приободрить. " — Где твоя хвалённая смелость и прыгать, если ты при первых проблемах боишься всего. Убить можно любого» Убить можно любого. Это правило существует для всех и всегда. Не важно кто жертва: фараон, торговец или крестьянин. Разве не она уяснила это правило, когда увидела мёртвые тела перед собой. Разве не она слушала истории о гибели великих людей. Убить можно бога, так что, если Тизиана забрал сам Сет, она должна справится. Право сказать, у неё и выбора то нет. Без воды далеко нельзя уйти. Успокоив себя, Эва начала осторожно спускаться с дюны вниз, надеясь, что вскоре глаза привыкнут и станет проще. По коже пробегают мурашки: от холода и страха. Темнота пугала, казалось, за ней следят сотни глаз и тянутся кривые руки, желая забрать. Конечно, в ней могла скрываться незримая угроза, которую Эва не могла представить даже в теории. Кто-то, кто был опаснее самой жестокой жажды. Хотя мучатся она будет долго, и если воду не получится найти, то проще перерезать себе глотку. Она скользила осторожно, один неловкий шаг, и покатишься вниз. Можно и голову себе свернуть. Температура, кажется, упала еще сильнее, и теперь даже накидка не помогала. Ноги горели ледяным пламенем, но если она остановится, считай, что умерла. Следы ведут вроде на восток. Эва подняла голову вверх, рассматривая знакомые звезды и луну, пытаясь определить направление. Белоликий Ях* медленно плыл в сторону и, если немного подождать… Эва замерла, присматривая ориентир в виде костей верблюда и пытается понять, в какую именно сторону. Тогда она опознать запад, а значит и остальные части света. Минуты тянулись невыносимо долго, и приходилось ходить кругами, чтобы не окоченеть. Глаза окончательно начали воспринимать темноту, и теперь она ощущала себя настоящей кошкой, бродящей по ночам. Но минуты сложились в час и диск сдвинулся вправо. Давало это мало чего, но двигались они на юг, а значит можно представить, где находился лагерь. Эва продолжила движения, решив, что если за ночь не найдёт Тизиана, то сама пойдёт. Есть шанс наткнуться на оазис. А пока она продолжала путь, всматриваясь в даль. Должно быть было около двух часов ночи. " — Прекрасное время для прогулок», — она сглотнула вязкую горькую слюну, неприятно морщась от того, как она царапала сухое горло. Девушка замерла, стоило только увидеть огромную монолитную стену. Необычное сооружение стояло, освещенное голубыми огнями факелов и маленький огонечков, похожих на насекомых. Девушка, еле переставляя ногами, подошла ближе, поднимая руку, но не спешила коснуться холодному камню. Страх окутал её, как теплое одеяло. Эва провела пальцами по гладкому обсидиану. Она помнила этот материал. Многие шезму считали его волшебным и прекрасным проводником для заклинаний. Дорогой материал, который привозили торговцы из племен южнее Нижнего Египта вместе со слоновьими костями и шкурами. Темные от долгого пребывания на солнце, с грубыми чертами лица и широкими руками. Они привозили и получали огромные деньги за такую вещь, как «вулканическое стекло». Говорили, что этот материал делал сам огонь, выплавляя его в своей кузнице в горах. Но что бы выплавить подобное… Эве трудно было поверить, что данное строение не порождение уставшего разума. " — Боги, кто и зачем выстроил это в Красной пустыни?» — Эве трудно было поверить, что можно скрывать такую красоту. " — С другой стороны — некоторые шезму используют обсидиан как материал для масок, покрытых золотом. Может это один из храмов? Но разве им нужны тела охотников?» Эва провела рукой выше, над головой виднелась линия, а дальше шли аккуратные разные барельефы, изображающие сцены сражений и жертвенных обрядом, события из жизни богов. С высоты на неё смотрит суровая голова Сета с острыми клыками. Не самая приятная компания на ночь, но ведь могло быть хуже. " — Ну что ж, нужно идти в этот храм, иначе я загнусь уже сегодня», — Эва сделала пару вздохов и осторожно достала из сумки небольшой, но добротный нож с острым лезвием. Вход никто не охранял и не закрывал двери, да и кто пришел бы сюда, не зная места. Эва старалась держаться ближе к стенам. Они освещены уже рыжими мягкими огнями факелов, которые выглядели не столь враждебно. Эва вдохнула приторно нежный аромат цветов и солёной воды. Им пропахло здесь всё: стены, полы, факела. В голове промелькнула мысль, что так могли пытаться спрятать запах крови. Эва помнила его и явно не хотела ощутить вновь. Так пахли мечи воинов, возвращавшихся с битв, так пахли умирающие люди, которых она видела в подворотнях. Так пахла сама смерть, и казалось, что вся земля пропиталась этим насквозь. Насколько сильна была природа, что могла укрыть противный аромат тухлятины. " — Великий Ра, да что это такое?» — шаги давались с трудом, все суставы ломило и гнуло, будто её трепала огромная собака. Пить хотелось всё сильнее, но девушка старалась не обращать на это внимание. Коридор упирался в небольшой, но просторный зал. По краям текли небольшие каналы, наполненные водой красноватого цвета и уходящий очень глубоко, что даже дна не было видно. Эва опустила руку, ощущая тепло, но пить подобное было опасно. Разума хватило понять. Четыре толстые колонны поддерживали потолок, всё также покрытые золотом. Но самое важное было у дальней стены. На алтаре лежал Тизиан без сознания, уронив руки вниз. С виду был живым, грудь поднималась от дыхания и следов крови не было видно. Эва бросила к нему, осматривая внимательно. Действительно, никаких ран не было, но в себя он не приходил. Она успела использовать уже всё, что могла придумать, но охотник был под действием магического сна. " — Просто гадость. Я такого великана далеко не утащу, не герой мифов,» — вздохнула Эва, снимая платок с головы и обвязывая ушибленное плечо охотника. Главное уши не отморозить. " — Для начала попробуем поднять,» — она осторожно толкнула, приподнимая с алтаря и потянула на себя. Тело послушно поддалось. — Просто замечательно, — недовольно пробормотала она, едва не падая на пол. Тизиан послушно уклонился на пол, а дальше заскользил по полу. Тянуть его за руки было самым оптимальным решением, не на руках же его нести. — Не беспокойся, я обязательно замучаю твоим спасением Амена, — клятвенно пообещала Эвтида Тизиану, будто бы он мог слышать. Хотя ей бы сейчас понадобилась помощь. Не удалось дотащить и до половины зала, как послышались громкие шаги. Девушка судорожно стала осматриваться в поисках укромного место. Из подходящих была только небольшой желоб около одной из стен, заметно испачкавшийся в крови. Быть может туда сбрасывали ненужные органы или тушки после жертвоприношений. Выбора особо не было, хотя это было небезопасно. Один Раз знает, какую хворь можно подцепить от крови гниющих тел. Быстро затолкав туда охотника, Эвтида пригнулась за небольшим столом, подлезая под него. Шаги приблизились и она смогла увидеть две высокие фигуры. Одеты они были как обычные шезму, только маски имели иной вид. Тела их были закутаны в изящные темные накидки, руки украшало множество золотых колец и цепей. Разговор их лился плавно, голоса звучали звучно. Такими только армиями руководить. — Значит узурпаторы забеспокоились? — прозвучал первый, с заметным персидским наречием. — Они заплатят за удар по сатрапии. — Скоро все мы будем едины под словом бога, — второй показался Эве смутно знакомым, но вспомнить всё не могла. — Людям наплевать, какой самодур протирает престол. Им нужна свобода, хороший урожай и мирная жизнь. Многие уже шепчут, что боги не одобряют нового правителя. — Люди лишь средство для достижения цели, — они прошли дальше, несмотря на алтарь. — Их глупые крики заглушат войну богов и никто уже не поможет. Очень скоро мы найдём эту девчонку и передадим ей силу. — Но ведь господин сам насылает на них казни. Не повредит ли это общему делу? Мор косит не только знать, — другой мужчина звучало неуверенно, будто бы сам пугался своих слов. — Да и разве можно передать силу тому, кто её не желает. Разве не поэтому она бежала? — Ты задаешь слишком глупые вопросы. Не думай об этом. Женщины бывают глупы и импульсивны. Перс, насколько могла судить Эвтида по речи, развернулся и наконец окинул взглядом алтарь. Она сильнее вжалась в ножку стола, стараясь даже дышать тише. Занятые разговорами они могли пропустить лишние звуки, но теперь все чувства обострились и они будут подмечать самые мельчайшие изменения. — Неужели уже кинули парнишку? — он опустил руку на маску, опуская её с лица, будто бы она мешала видеть. — Вроде не должны были без нас ритуалы совершать. Сколько раз говорил быть аккуратней с жертвами, а эти еще охотника нашли. — Если есть одни, то рядом будут и другие, — второй заметно нервничал оглядываясь. Эве показалось, что он совсем недавно стал служить в этом храме. Слишком резки были его движения и не уверенная походка. Голос выдавал волнение. Может он и был тут не по своей воли. Не редки были случаи, когда влиятельные шезму брали себе в рабы или слуг, выполнявших грязную работу. — Не стоит, — успокаивал первый. — Иногда эти глупцы путешествуют в одиночку. Нужно найти остальных и узнать при каких обстоятельствах они нашли тело. Дверь в одной из стен приоткрывается. Эва была готова дать голову на отсечение, что раньше её там не было. На секунду она замерла, смотря как скрывались в темноте статные фигуры. Затем метнулась к выемке и с трудом достала Тизиана обратно. По состоянию он всё также спал, но теперь иногда морщился, значит чары медленно спадали. Его тело успело испачкаться в крови, хотя не самое лучшее время для наведения красоты. Дотащить его или пойти вниз? Анубис действительно дал четкие указания, а раз она в доме Сета. Тем более они упоминали бежавшую девушку. — Дождись меня, хорошо? — попросила она спящего охотника, заботливо укладывая под стол. Если она не вернётся, в укрытие у него будет шанс бежать. Эва метнулась в сторону входа, однако не теряя бдительности, оглянулась по сторонам. Всё тихо. Вниз вела грубая лестница, уводя в причудливые лабиринты строения. Казалось, что внутри её поджидал огромное чудовище, готовое разорвать на части. Силуэты идут достаточно громко, чтобы тихие шаги босых ног утонули среди плотных стен. Эва шла медленно, прячась за углами, но старалась не потерять их из виду и одновременно запоминая обратную дорогу. — Что-то тихо, — прозвучал голос. Эва с ним согласилась. В подобном обычно есть звуки: гул голосов, шум огня. Много звуков, но здесь тихо, как в саркофаге. Впереди виднеется тайный жертвенный зал. Люди в масках ускорили шаг, открывая двери. Несколько секунд стояла тишина, а затем удивленный и встревоженный голос: — Ч.что здесь произошло? — Эва прислонилась к стене, выглядывая за дверь. Пол из узорчатой мозаики с красными и алыми рисунками был залит потемневшей кровью. По ней можно было определить, что её хозяева потеряли жизнь еще утром. Тела аккуратно сидят, прислонившись к колонам, резным стульям и столам, темные ткани разбросаны и изорваны. Знакомые золотые руны сияют приятным светом и на ощущение теплые. Лица жертв опущены, будто бы они просто спят, но длинные уродливые раны на шее говорят об обратном. Ничего больше на телах нет. Знакомые маски украшены кровавыми улыбками как насмешка. Эва в ужасе сделала шаг назад и тут же обернулась, будто бы убийца мог стоять за её спиной. Но ничего кроме темноты нет. — Какого? — мужчина развернулся, натыкаясь взглядом на замершую девушку. Эве кажется, что весь мир замер вокруг. Только взгляд черных гневных глаз прожигал её до самых костей. — Кто ты?! — требовательно рычал он, хватая её за руку. Он тряхнул её, словно куклу из тряпок и соломы, в которую Эва играла в детстве. Такая пустая и дешевая, но дорогая сердцу. Второй молча смотрел за ними, не решаясь приблизиться и как-то вмешаться. И впрямь о чём она думала, идя сюда? Хотя выбора нет было. Теперь она знает, что задумали чернокнижники. Многие ещё не смирились с приходом власти, и многое готовы отдать за возвращение старого. Не персидского владычества, нет. Народ хотел иметь возможность обращаться к шезму и не боятся за своих детей, в которых просыпался дар. На охотников уходили огромные средства из казны. — Не тряси, может новенькая ученица, перепуганная вся, — попытался заступиться второй. — Посмотри на неё, тонкая, такая всех не перережет, только если ядом. — Мне решать, — рявкнул человек, до боли сжимая запястья. — Отвечай видела что-то. Его голос как гром и Эва вовсе теряет голос. Как можно вымолвить хоть слово? Нужно было убегать пока был шанс, но нет, ей нужно было геройствовать. Главного черномага видимо бесила её молчаливость. Он вынул из дорогих ножен изящный изогнутый клинок, сверкающий прелестным серебром. Такая красивая вещь и такая опасная. И теперь на её кончике была жизнь. Эва замерла, всматриваясь в металл, готовый проткнуть её горло. Все страх исчез и осталось что-то неясное, но оно позволило гордо взирать на своего палача. Глаза в глаза. Нет ничего позорнее, чем упасть на колени перед убийцей. Убийца. Смысл этого слова дошел до неё не сразу. Ведь и шезму и охотники убийцы. Они забирают жизнь, имея редкое право решать чужую судьбу. Что, если бы ей пришлось когда-то сделать это? — Отвечай или сделаю то же самое, что и произошло с ними. Кто? Разве могла она дать ответ на этот вопрос. Отчасти ей и самой было интересно. Но пока ей не хватало знаний, чтобы определить. То, что это сделало магическое существо можно было понять по характерной ауре. Почему эти бестолочи еще не поняли, девушке было трудно сказать. Кинжал переместился на лицо, надавливая на щеку. Эва сжала зубы, стараясь не издать ни звука. Острая боль быстро пробежала по коже, оставляя после холода тёплую густую влагу. Кровь полилась, падая каплями на платье, купленное на последние деньги. Теперь его только в мусор, кровь никогда не отстирается. Подобные мысли даже повеселили. Она здесь умирает, а думает о том, что потратила деньги зря. Эва старалась не рассмеяться, ведь это было бы неуместно. Нужно соответствовать правилам, даже если в тебя тыкают кинжалом. — Зачем портишь? — второй сделал пару шагов, но первый легко остановил его, поднимая ладонь. — Повторяюсь, — следующий удар попал в ладонь, раздирая плоть и мышцы. Эва почувствовала вкус крови во рту. Наверно прокусила губу, в которую судорожно впивалась. — Я не знаю, — по словам выговорила она, смотря в чёрные омуты перед собой. — Не знаю кто убил их, но надеюсь он убьет тебя. Слова вырвались само собой. На мгновение стало страшно, что человек разозлиться, но тут же приходить спокойствие. Не он ли уже приставил оружие? Так какая разница после чего её жизнь оборвется. Уж лучше уйти на своих условиях, чем плакаться и просить о пощаде. — Дрянь, — он ударил её по щеке. Хрупкая по своей природе Эва пошатнулась, но ей удалось сохранить равновесие, прикладывая мокрую ладонь к окровавленной щеке. Мужчина брезгливо стер следы со своей руке об мантию. Эва вздохнула, как вдруг услышала тихий скрежет, как иногда делал металл. Девушка испугано попятилась назад. Одно дело, когда речь касалась людей. Они жестоки и отвратительны, но с ними ещё как-то можно договорится. Но с неизвестным нечто не получится. Нечто высокое с согнутыми ногами спустилось с потолка, карябая когтями непробиваемый камень. Существо спрыгнуло, слегка пружиня ноги. На Эву смотрели два черных омута, похожие на самую пустоту. На то, что было в мире до богов. Казалось он сам воплощал в себе это. Тело закутанное в белые ткани. Они успели испачкаться и порваться. Анубит стоял, держа в руках острые изогнутые серпы, украшенные золотом. Он слегка склонил голову, рассматривая лицо невинной девочки, зажимающей рану на щеке. Метнулась сталь и человек, что нанёс удар, вздрогнул, а затем его голова упала к её ногам. Второй прижался к стене, с неверием распахивая глаза в ужасе. Кровь из шеи хлестала, заполняя пол, пачкая платье, ноги и руки. Запах металла заполнил все вокруг, заставляя задохнуться. Эва почувствовала, как глаза начинаются слезиться. Так глупо плакать над телом того, кто хотел её убить, но страх достиг наивысшей точки, и уже не мог удержаться внутри. Анубит слегка прихрамывая подошёл ко второму и один удар рассёк маску и голову. Последний Эва вскрикнула, наблюдая, как из знакомого лица хлещет кровь, и виднеется мозг. Лицо того шезму, с которым она говорила во снах, и он безусловно узнал её, но не спешил выдать. Он спас ей жизнь, солгав, а теперь его мертвое тело лежит у её ног. Дрожащей рукой она коснулась рукой его волос и тут же к горлу подступила горечь рвоты. Она сглотнула комок в горле, впервые радуясь, что ничего не ела целых день. Вот так сложилась его судьба! Испуганный мальчишка, попавший не в те руки в итоге пал от меча прислужника. Эва вздрогнула, осознавая, что на этом месте всегда может быть она. У Сета не меньше слуг, а многие из них выглядят ещё ужаснее. Разве главные чудовища здесь люди? Быть может. У них более красивая маска, с которой не сравниться ни одна из масок черномагов. Фантомная боль прошлась по её горлу, выливая остаток жизни. Несправедливо. Вот что думалось Эве в тот момент. У многих из них могли существовать причины, из-за которых пришлось поднять собственный меч. Анубит подошел к мужчине, извлекая из темноты кубок, по бокам которого сияли черные камни. Он приподнял первое тело, наклонив рану над сосудом, сливая часть крови. Эва завороженно и испуганно смотрела на это действие, облизнув потрескавшиеся губы. Жажда вдруг выросла в несколько раз, и казалось, это чувство прожжёт в ней дыру. — Пей, — пророкотал голос, толкая в её лицо весьма интересный напиток. — Ч.что? — она всё же послушно взяла за толстую ручку, рассматривая неприятную жидкость. — Я не буду пить кровь человека! — Если хочешь выжить — пей, — неожиданно спокойно ответил Анубит. — Шезму, дети Анубиса, пьют кровь своих врагов, чтобы взять их силу себе. Хочешь стать сильнее, пей. Эвтида сглотнула, медленно поднося к губам холодное серебро. Кровь красиво переливалась в свете факелов, отражаясь в серебре. Тошнота подкатила вновь, но удалось её заглушить. Если такова была воля бога, смелая ли она противиться? Но отвращение было велико. Эва задержала дыхание, делая один глоток под внимательным взглядом существа. Горячая и противная, она обжигала горло, царапая его. Желудок бунтует, но удается сохранить в себе остатки. Она зажала рот руками, стараясь отдышаться. Анубит смотрел, не отрывая глаз. Смотрел и ясно говорил, что допить нужно до конца. Нужно было только потерпеть. Второй глоток оказался ненамного лучше. В уме не укладывалась даже идея, что многие употребляли плоть и кровь врагов, чтобы стать сильнее. Сейчас Эвтида была готова отдать все силы, чтобы только оказаться дома. В тепле, не думающей о жажде, что ломает суставы. Последний глоток даётся тяжелее всего. Девушка сгибается пополам, всё тело пробирала судорога. Яд тени плавно расходился под кожей, напитывая и даруя новые силы. Чернь проникала глубже в организм, который лихорадило. Горло раздирало засуха, ещё сильнее, чем прежде. Она скрючилась на прекрасном полу, закрыв уши руками. Хотелось укутаться в теплую шкуру, которыми торговали люди холода и спать так долго. Может до скончания времён. — Нельзя спать, — прохрипел Анубит, направляясь в царство мёртвых. — Уснёшь здесь и не проснёшься больше. Эва и сама это понимала. С трудом, хватаясь ладонями за острые как ножи углы поднялась на ноги, направляясь в сторону лестницы. Нужно покинуть эту постройку. Она не знала от чего непонятный страх затопил её, но идти нужно было. — Тизиан, — выдохнула она, но он всё также лежал, раскинув руки. Состояние значительно улучшилось, но магический сон еще владел его разумом. С трудом дотащив тело до ступеней вниз она на миг замерла. В темный колдовских глазах отражался рассвет. Совсем ранний, когда венец неба ещё украшало скопление молочных звезд, когда бесконечная синева тянула свои руки, призывая к объятиям. Горизонт украшали нежные, но яркие цвета расцветающего диска солнца, который разгонял ночь и все страхи, даровал надежду. Надежду, что ей удастся уйти из пустыни господина Сета. Ночная тропа, оставшаяся от тела Тизиана и её босых ног осталась, давая понять, в какую сторону стоит пойти. Она обернулась, рассматривая лицо охотника. " — Какова вероятность, что мы оба сможем выжить?» — но ответа у неё не было. Только понимание, что она не может дать ему умереть. В чём тогда будет её отличие от сетопоклонников. " — Но когда-то придётся убить», — ядовито шептал голос внутри. " — Когда-то ты вонзишь свой клинок в чье-то сердце, иначе погибнешь сама». Эва вдруг посмотрела на свои руки. Они и впрямь когда-то покроются кровью. Ее врагов и друзей. Путь шезму во многом обещал одиночество. Придёт время и они расстанутся друг с другом, ранее бывшие ученики, а позже будут незнакомцами. Может даже врагами. Вдруг мысли пришли к Амену. За его спиной чувствовала безопасность. Правда наедине с ним она начинала бояться его. Она сглотнула, вдруг ощущая его сильные и может мозолистые пальцы на своих плечах. Странное ощущение, но он был для неё огнём. Он может сжечь до тла, заставив увидеть гнев богов, а может согреть и отогнать жутких тварей из ночной тишины. Мог опалить руки и лицо своей яростью, а мог создать столь прекрасное, что захватывает дух. Хотелось сейчас быть рядом с ним, но была только пустыня, которая с каждой минутой будет сильнее раскаляться. Нужно успеть дойти до любого укрытия, или они зажарятся. Каждый шаг давался с болью, на жаре без воды она не протянет долго, но держалась за единственную мысль. Анубис не позволит ей умереть, иначе ему придётся искать на это место другого. Быть может богу хватит милосердия послать влагу? Хотелось бросить всё: Тизиана, идти, бороться за свою жизнь. Где-то раздались первый тревожный рокот грома. Эва взглянула небо, наблюдая, как быстро собирались тяжелые тёмные тучи, обещающие скорый дождь. Без сил она рухнула на песок рядом с охотником, зарываясь кистями в уже горячий песок. Хотелось ощутить прикосновение теплых капель на лице, раскрыть рот и жадно пить. Дождь начался медленно, громко ударяясь по песчинкам. Эва улыбнулась, вдыхая прохладный воздух. Вода падала на сухие обкусанные губы, разгорячённую кожу. Казалось, что от неё шёл пар. Эва приоткрыла рот, изредка ловя капли. Хотелось окунуть голову в облако, но крыльев ей не дали. Еле соображая, она полезла в сумку, доставая небольшую бутыль, в которой когда-то хранили лечебный отвар. Пристроила его так, чтобы он наполнялся, а при этом дождь разыгрался на полную силу. Одежда промокла насквозь, прилипла к телу и вместо облегчения теперь был холод. Она несомненно простудиться и будет долго кашлять, пугая людей, но сейчас всё это было так далеко. Глаза медленно закрывались, но страха не было. Лучше умереть так, если ей всё же суждено. Не запятнав руки кровью друзей и любимых, не ставь тем монстром, что жил в глубинах храма. Ни одно чудовище не пугало её столь сильно как человек. Она видела голубое небо, но оно было другим. Иногда оно могло слепить глаза, но здесь было приятно рассматривать его, каждое облачко. Она стояла на берегу, слушая далекий шум моря, которое и не видела никогда. Только мирное воды Нила. Оно было таким же, каким она представляла. Бесконечное холодное, выносящие на берег маленькие разноцветные ракушки из которых можно было смастерить ожерелье. Эва улыбнулась, рассматривая себя в отражение воды. Не было крови и шрамов. Чистая кожа, горящие тёмные глаза, густые волосы, украшенные золотом. Легкое белое платье укрывало тело. Оно не было изорвано или испачкано. Всё столь чистое, что становилось тревожно и неуютно. Появлялось недоверия к столь идеальному. — Где я? — прошептала она с надеждой на ответ. Быть может, она умерла и теперь песок засыпает её рот и глаза, через кожу в плоть заползают жуки. — Не беспокойся, — рядом изящно вышагивала кошка, рассматривая ясными голубыми глазами. Она описала круг, усаживаясь у кромки воды. — Госпожа Бастет? — удивленно выдохнула Эва, не зная как себя вести. — Но что я тут делаю? — Тебе нужен отдых, разве не так? — со смешком заметила богиня, наклонив мордочку в сторону. — Они будут пугать тебя прошлым и будущем, а я дам тебе покой. — Значит я не умерла, — Эва опустилась, усаживаясь прямиком в воду. — Это радует, госпожа. — Вы смертные такие забавные, — проворковала Бастет, превращаясь в женщину. Высокую темную копной сладким черных волос. Руки и ноги её были разрисованы золотыми линиями, тело практически лишено одежды. Грудь и бедра прикрывали кусочки белой ткани, но она утопала в украшениях. Хитрые глаза с прищуром заинтересованно окидывали взглядом прислужницу Анубиса. — Ты ничего такая, симпатичная, в его вкусе. Он любил и ненавидела девушек, любящих приключения. Они вечно становились причиной его поражений. Эва промолчала, не зная какой ответ стоило ей дать. Странная усталость навалилась на плечи, придавливая к земле. — Знаешь, мужчинам свойственно переоценивать свою значимость, хотя этот грех знаком и некоторым женщинам, — прошелестела рядом богиня, укладывая голову Эвтиды на свои колени. Смертная замерла, словно находилась под взглядом змеи. Тонкие пальцы зарылись в локоны, переплетая их, образуя затейливые косы. — Знаешь, мне без разницы, какой надутый дурак сядет на трон богов. И Осирис, и Сет избалованные дети. Я же буду вечной. Красота разная и каждая неповторимая, похожая на новое творение, которое не придёт в ум одному. И она незыблема. Люди будут менять её правила, но она будет оставаться собой. Она понизила голос, словно готовя заговор. — Моя прислужница найдёт тебя. Помощь лишней не будет, да с детьми богов она знакома. Не пугайся только, она весьма необычна. Пальцы сместились на лоб, нажимая на точку около правого виска. Перед глазами прошла рябь, но теплые и заботливые руки не давали впасть в панику. Сон медленно настигал её, обещая безопасность. Если два бога пообещали свою помощь, значит она не умрёт. Пока.