I‘ll Feel Your Warmth

      Когда Инсин получил заказ, он едва мог в это поверить.       Оружие для Верховного Старейшины? И они хотели, чтобы он его изготовил? Это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но, видимо, Верховный Старейшина сломал своё копьё во время последней осады Обители Изобилия и попросил самого лучшего мастера на Лофу сделать ему новое. Поэтому, конечно, его наставники пришли к нему. Задача была непростой, но Инсин не собирался отказываться от неё. И всё же, если он не сможет изготовить копьё, идеально подходящее Верховному Старейшине, то никто не сможет.       Но не сказать, что драконы облегчили ему задачу. Когда куёшь оружие для конкретного человека, нужно хотя бы раз его увидеть. Однако Верховный Старейшина не явился в мастерскую — вместо него пришли его приспешники. Инсин никогда раньше его не видел. Очевидно, он был каким-то затворником: никто не видел его, пока это не становилось необходимым. Когда Инсин запросил больше подробностей у наставников, которые пришли с приказом, они выдвинули только одно требование.       — Убедись, что он сможет прорезать чешую дракона.       Отлично. Очень информативно.       Нравится ли Верховному Старейшине длинная или короткая рукоять? Каким должен быть вес орудия? Откуда Инсин мог знать, каким должно быть его оружие, если он даже ни разу не встречался с этим человеком?!       — Цзинлю, ты должна помочь мне.       Мастер меча проигнорировала его, как и на протяжении всего разговора. Она была единственным человеком, который мог когда-то встречаться с Верховным Старейшиной. Они якобы часто тренировались вместе. Их дружба была шаткой, и Инсин даже не знал, как Цзинлю к нему относится. Но это была его единственная зацепка. Он понятия не имел, с чего начать, и ему нужно было хоть что-то.       — Ну же, ты не потратишь много времени! — Инсин снова попытался что-то узнать.       Цзинлю продолжила пить свой чай и все так же его игнорировала.       Он разочарованно опустил голову на поверхность стола, за которым они сидели.       — Я так умру, — он повторился. — Я не прошу многого! Какого он роста? Какой у него стиль боя? Как выглядело его предыдущее копье?       — Он быстрый, — неожиданно ответила Цзинлю.       — Да? Что-то еще? — Инсин вскочил и выжидающе смотрел на нее.       Она снова отхлебнула чаю.       Инсин хотел, чтобы она взорвалась.       Хорошо, значит, лёгкое копьё, рассчитанное на скорость! Звучит достаточно просто. По крайней мере, теперь у него есть хоть какая-то отправная точка.       Он решил, что величественной фигуре дракона, похожей на божество, нужно такое же элегантное оружие. Он перебрал множество вариантов, пока не остановился на подходящем. Он был недоволен, потому что знал, что мог бы найти что-то получше. Но ему не хватало информации.       Искать информацию о вкусах Верховного Старейшины было всё равно что искать иголку в стоге сена. Даже видьядхары, его собственный народ, ничего о нём не знали. Разве он не был их талисманом?       Это самая важная работа в его жизни и он работает вслепую. Это напугало бы любого, но к счастью, Инсин не из их числа. Неизвестность была для него вызовом, который он с удовольствием примет. Кроме того, слишком скучно, когда все дается легко.       Больше всего времени занимает изготовление наконечника копья. Чтобы его характеристики соответствовали требованиям, нужен был подходящий сплав. Ну, ему так сразу казалось.       Как потом выяснилось, драконья чешуя чертовски прочная. Не то, чтобы Инсин мог это проверить. Он рассказал о своем тяжелом задании человеку, у которого обычно покупает металл, и он побледнел как полотно.       — Я не думаю, что у меня имеется подходящий металл.       Инсин скупал новые виды металла со всего космоса, пытаясь соединить и сплавить какой-нибудь новый материал, достаточно прочный для этого оружия. Что делало это еще сложнее, так что то, что у Инсина не было драконьей чешуи, чтобы проверить это. Она не продается на рынке. И видьядхары, как правило, плохо реагировали на просьбу проверить такое на их чешуе, разрешив человеку прорезать ее. Пойди да разберись.       Со временем Инсин начал злиться на Верховного Старейшину. Что это за воин, которому плевать на свое оружие? Ему всё равно, чем он будет сражаться? Когда его жизнь окажется в опасности, именно оружию Инсина он будет вынужден довериться, чтобы спасти свою жизнь. Неужели, Верховный Старейшина действительно так слепо верит в смертного, которого никогда не встречал? Или ему просто всё равно?         Может быть, Верховный Старейшина и не нуждался в оружии. У него же была вся эта странная драконья магия, не так ли? Может быть, он просто купил новое копьё, потому что не хотел появляться на людях без него.         Не важно. Верховный Старейшина получит самое удивительное копьё, которое когда-либо создавалось на Лофу. Независимо от того, воспользуется он им или нет.         После нескольких месяцев создания новых металлов и их тестирования на камнях, деревьях и других твёрдых материалов, Инсин нашёл металл, которым был вполне доволен. Когда он разрубил им твёрдый гранит и расколол его на две части, он понял, что всё же сделал это. После всех этих бессонных ночей всё наконец-то закончилось.         Снова и снова Инсин добивался того, чего не мог ни один другой мастер. Другие могли сколько угодно смотреть на него свысока, но Инсин знал, что его смертность — это величайшая сила, которая у него есть. Его короткая жизнь разжигала в нём огонь, побуждая его идти на такие ухищрения, которых не поняли бы долгоживущие существа.         Прошло всего два дня после того, как он закончил сборку копья. Кто-то неожиданно навестили его в обед.         Он посмотрел на часы, висевшие напротив его рабочего стола. Нет, время приёма ещё не наступило. На самом деле, Инсин не уверен, что у него сегодня есть приём. Кто бы мог подумать, что кто-то вот так придёт к нему?         Может быть, это был Мастер. Когда Инсин только начал жить самостоятельно, Хуайянь приезжал с Чжумина. Он напоминал Инсину о необходимости отдохнуть или выбираться из мастерской. Сейчас он делает это не так часто, так что, Инсин не догадывался, кто это мог быть.         Если только это снова не этот сопляк. Цзин Юань всегда появляется из ниоткуда, мешая Инсину. Или, может быть, Байхэн! Он знает её с детства. Они не очень близки, но она, наверное, его самый первый друг на Лофу. Она могла принести ему еду, чтобы разделить с ним трапезу. Она всегда так делает.         Но когда Инсин открывает дверь, его встречает самый красивый мужчина, которого он когда-либо видел.         Его лицо бледное, безупречное и нестареющее. Его длинные черные волосы ниспадают на спину одним мазком чернил. Его одежда официальна, но не броска, и все еще говорит о богатстве. Он стоит прямо, собранный и уверенный. Важность, кажется, просто исходит от него, привлекая к себе внимание. Его глаза были словно спокойная вода изумрудного озера.         Инсин на мгновение замирает, прежде чем взять себя в руки.       — Э-э, я могу вам чем-то помочь?         — Я здесь, чтобы забрать свой заказ. — Говорит мужчина. Он видияхара, Инсин может сказать это по бирюзовым рожкам, торчащим из-под тонкой челки, и длинному хвосту позади него. Но Инсин уверен — он не встречал его раньше. Он не узнает этого человека, а это не то лицо, которое Инсин мог просто так забыть.         — Э-э... верно. — Ответил Инсин. — Напомните мне еще раз свое имя?         — Если вам обязательно нужно меня как-то называть, можете называть меня Пожиратель Луны, — резко говорит мужчина. Нетерпеливо. — Мои наставники шесть месяцев назад оформили на моё имя заказ. Он готов или нет?         Все нервные окончания в теле Инсин задрожали одновременно.         Это Верховный Старейшина.         Теперь это кажется очевидным.         — Верно! — прощебетал Инсин, стараясь не выдать своего сильного беспокойства. — Конечно, всё готово, я сейчас вам принесу!         Он приоткрыл дверь пошире, чтобы переступить порог.       — Входите.         Пожиратель Луны посмотрел на него с каким-то смутным недоверием, прежде чем войти в его мастерскую и остановиться. Тем временем Инсин побежал в оружейную.         Как он умудрился так потерять счёт дням?! Казалось, что прошло не шесть месяцев, а меньше. Он подошёл к крючкам, на которых висело копьё, и снял его. Оно было… в рабочем состоянии. Он надеялся, что сегодня сможет отшлифовать некоторые мелкие детали — после завершения своего любимого проекта, — но теперь с этим покончено. Он просто хочет быть уверенным в своей работе. Это главное. Он потратил столько времени, что Пожиратель Луны, конечно же, не заметит нескольких недостатков?         Не тратя времени на беспокойство, Инсин вышел из оружейной и вернулся к ожидающему Пожирателю Луны.         Видияхара был занят разглядыванием мечей на стенах, стоя поближе к огню горящей печи. Когда Верховный Старейшина снова поднял голову, ремесленник увидел его в мерцающем оранжевом свете.         Инсин подошел к нему и с поклоном протянул оружие.       — Именно то, что вы просили — копьё, достойное самого Старейшины.         Вместо ожидаемого восхищения, Пожирателя Луны принял копьё с безразличием. Без фанфар. Совершенно невозмутимо. И не то, чтобы Инсин нуждался в похвале за свой талант. Но даже его самая небрежная работа намного превосходит работу среднестатистического мастера Лофу. Инсин работал не покладая рук, чтобы создать копьё настолько уникальное и божественное. Пожиратель Луны мог бы хотя бы изобразить лёгкое восхищение!         — М-м-м, — рассеянно промычал Верховный Старейшина. — Но может ли он пробить драконью чешую?         Инсин сглотнул.       — Он сделан из самого прочного материала, с каким я когда-либо работал. — говорит он, ожидая ответа. — Он смог разрезать всё, на чем я его тестировал.         — Но сможет ли он пробить чешую дракона? — настойчиво прошипел Пожиратель Луны.         Какой упрямый придурок. Инсин успевает подумать, прежде чем язык опережает его.       — Ну, не то чтобы я мог где-то купить драконью чешую.       — Значит, ты не знаешь наверняка? — Лицо Пожирателя Луны мрачнеет от недовольства.         — Ну, это же...         Он вздыхает, его терпение на исходе.       — Я просил тебя ровно об одном. О копье, достаточно остром, чтобы прорезать чешую дракона. Мне всё равно, достойно ли оно быть в одном ряду со всеми чудесами Вселенной, мне не нужно, чтобы моё оружие было красивым. Я не могу нести произведение искусства на поле боя. — Он вложил копьё обратно в руки Инсин. — Я попросил своих наставников найти лучшего мастера. Если ты не сможешь этого сделать, я найду кого-нибудь другого.         Когда Пожиратель Луны развернулся на каблуках и направился к выходу, Инсин, не раздумывая, окликнул его.       — Нет никого более достойного! — Он утверждал с абсолютной уверенностью. — Меня учили величайшие мастера Чжумина, я сражался бок о бок с величайшими фехтовальщиками Лофу. За свой двадцатилетний опыт я сделал то, чего большинство уроженцев Сяньчжоу не смогли бы сделать за столетия. Вы можете выйти за эту дверь, если хотите, но я могу пообещать вам, что вы никогда не найдёте другого меня. Даже если потратите на поиски остаток своей бесконечной жизни.         Пожиратель Луны останавливается у двери — слова Инсина заставляют его замереть. Он оборачивается и смотрит на него.         Получив желаемое внимание, Инсин самодовольно выпрямляется, ударяя древком копья по полу.       — Это то самое копьё, которое вам нужно. Я гарантирую это.         Инсин готов поклясться, что видит проблеск чего-то в глазах Верховного Старейшины. Может быть — интерес. Или отвращение. Но это уже что-то.       — Многие люди уверенно заявляли о своей важности, — говорит он, подходя на шаг ближе к кузнецу. — Но лишь немногие доказали это. Что заставляет тебя так уверенно утверждать, что мне необходимо копьё, которое не может использоваться по назначению?         Инсин делает ещё один шаг вперёд.        — Если ты не боишься, покажи мне свою чешую. Я могу разрезать её прямо здесь и сейчас.         Ему могло показаться, но губы Пожирателя Луны слегка изгибаются в улыбке. Это злобно и унизительно. Инсину это нравится.       — Довольно смело с твоей стороны предполагать, что я просто встану на колени и позволю тебе хотя бы прикоснуться ко мне, — он делает ещё один шаг вперёд. — Если ты так сильно хочешь доказать своё мастерство, тебе придётся сразиться со мной.         — Без проблем. — Инсин отвечает немедленно, вообще не задумываясь. Потому что, если бы он думал, он бы сказал нет, ни в коем случае, какого черта?! Пожиратель Луны был Верховным Старейшиной! Он был вечноживущим, благочестивым драконом! Инсин не должен драться с ним! У него многовековой опыт! А еще он повелевает водой. Но его губы продолжают предавать его. — Я принесу тебе копьё. У меня есть тренировочная площадка на заднем дворе. Тот, кто первым прольёт кровь, проиграет.         Пожиратель Луны делает шаг назад, и Инсин чувствует, что снова дышит.       — Идеально.         Ему кажется, что сегодня он, возможно, что-то пробудил в Верховном Старейшине. Он как будто жалеет, что его эго не приняло удар на себя и не дало этому чему-то уснуть.         Тем не менее, он принёс Верховному Старейшине ещё одно копьё и подвёл его к площадке, которую он расположил за своей мастерской. Пожиратель Луны не сводит с него глаз, пока они кружат вокруг. В словах нет необходимости. Когда Инсин чувствует, что Пожиратель Луны готовится нанести удар, он нападает первым.         Их копья сталкиваются, встречаясь в схватке, удар за ударом. И хотя Инсин определённо не отстаёт, он не может не заметить, что Пожиратель Луны держится в обороне. Он размахивает копьём, словно ему скучно, лишь для того, чтобы не подпускать Инсина к себе. Когда Инсин всё же удаётся приблизиться, Пожиратель Луны делает шаг в сторону и обвивает кончиком хвоста лодыжку Инсина, оттягивая его в сторону и сбивая с ног.         Он резко выдыхает от удара, и Пожиратель Луны фыркает.       — Жалкое зрелище.         Но он продержался всего секунду — Инсин перевернулся на спину и, используя длину копья, ударил Пожирателя Луны по лодыжкам, заставив его упасть на землю. Одним движением Инсин поднялся на ноги как раз вовремя, чтобы увидеть, как Верховный Старейшина делает то же самое.         Они пристально смотрят друг на друга, находясь всего на расстоянии метра.         — Может перестанешь недооценивать меня, принцесса? — подначивает Инсин.         Что-то меняется в Пожирателе Луны. Нет, скорее что-то ломается. Он бросается вперёд, их копья скрещиваются, и лицо видьядхары в одно мгновение оказывается прямо перед лицом Инсина. Его глаза — раньше изумрудно-зелёные, как спокойная вода, — теперь яростно колышутся и бурлят, как бушующий океан. Инсин не может сдержать смех, который вырывается у него изо рта, потому что Пожиратель Луны нападает на него. По-настоящему нападает на него. И Инсин не сдает позиции.         Пока они ходили туда-сюда, Верховный Старейшина не пытался использовать ни магию, ни способность перемещения. Казалось, он был полон решимости победить Инсина, не прибегая к своему полному арсеналу. Он разозлил Верховного Старейшину, и Эоны над ним были тому свидетелями.         Цзинлю ошиблась, он был не просто быстрым. Пожиратель Луны двигался как вода. Он плавно перетекал из одной совершенной формы в другую. Инсин чувствовал, что едва успевает реагировать, настолько он был быстр. Он то нападал, то отступал, атакуя быстрее, чем Инсин мог противостоять. Он даже близко не подбирался к тому, чтобы нанести удар. Всякий раз, когда Инсину казалось, что он наконец-то загнал его в ловушку, Пожиратель Луны уклонялся и внезапно исчезал. Скользкий ублюдок.         Он был жесток. Инсин был уверен, что слышал, как Верховный Старейшина рычал пару раз. Его лицо оставалось бесстрастным, каменным и решительным. Казалось, он не уставал, и когда он взмахнул копьём, то намеревался кого-то убить. Инсин не сомневался, что если бы он был менее талантливым человеком, то этот видьядхара уже разорвал бы его на части. Но Инсин так просто не сдавался.         Бой был более захватывающим, чем всё, что он когда-либо делал в своей жизни. Он чувствовал себя так, словно сражался с ураганом. Пожиратель Луны был невероятен. Он был прекрасен.         Инсин не знает, как долго длился бой, но, должно быть, прошли часы. Искусственное солнце садится, и начинают сиять звёзды, прежде чем он успевает нанести удар. Но это момент чистой удачи: когда Пожиратель Луны поворачивается, чтобы уклониться от атаки, его хвост обвивается вокруг собственных ног, и Инсин опускает наконечник копья, прорезая драконий хвост.         Верховный Старейшина издаёт болезненное шипение и роняет копьё. Он отводит хвост в сторону, чтобы увидеть свою рану, и они оба смотрят на кровавую полосу, которая появилась на бирюзовой чешуе.         — Я сделал это! — торжествующе восклицает Инсин. Пожиратель Луны только смотрит на него широко раскрытыми глазами, не моргая.         Конечно, Верховный Старейшина совсем не запыхался, но Инсин не может сказать больше ни слова, потому что отчаянно хватает ртом воздух. Он опускается на колено, держа копьё вертикально для равновесия.         — Возьми его — выдыхает он, — ты, придурок.         Пока Инсин пытается перевести дыхание, Пожиратель Луны продолжает смотреть на него. Проходит ещё немного времени, прежде чем маска трескается, и он улыбается. Улыбается.         — Знаешь, когда люди приходят ко мне и обещают, что они — идеальный человек, который решит все мои проблемы и мне нужно заплатить им любую сумму — это всегда жадный инвестор или политик. Они всегда одинаковы. Они преувеличивают свои способности и не справляются. Или, что ещё хуже, пользуются моим доверием. Люди вокруг меня хотят моей силы, они скажут всё, что им нужно, чтобы извлечь выгоду из моего титула. Но ты… — он подходит к Инсину и встаёт перед ним. — Ты именно такой, каким себя называл. Ты совершенно невыносимый, высокомерный человек. Ты просто продолжал давить на меня, пока я не сдался.         Инсин рад, но у него не хватает воздуха, чтобы ответить. Потому что его челюсть отвисла. Он понятия не имеет, что на это сказать. Он ошеломлён.         — Я возьму твоё копьё,— видьядхара решает.         — Подожди, — выдыхает Инсин, глядя на него. — Я хочу продолжать работать над ним. Ты… то, как ты двигаешься… я никогда не видел… ничего подобного. Ты словно ураган. Я могу улучшить его. У меня столько идей.         Пожиратель Луны с любопытством смотрит на него.       — Что ж, я не буду мешать мастеру творить чудеса. — Он опускает наконечник копья на землю, позволяя Инсину ухватиться за него и подтянуться. — Но знай, что я ожидаю не меньше, чем совершенства.         Инсин чувствует, как улыбается.       — Я всегда любил хорошие испытания.

***

      Инсин работал над Пронзающем Облака в течение многих лет. И всё это время он узнавал Дань Фэна всё лучше и лучше. Постепенно записи в дневнике стали меньше посвящаться боевому стилю Дань Фэна и больше — мелким личным наблюдениям за характером и привычками Верховного Старейшины. Инсин постепенно перестал писать о том, что беспокоится о своем недостаточном уровне мастерства, и всё больше о том, впечатлит ли это самого Дань Фэна. После спаррингов, разговоров с вином и при лунном свете, цель Инсин изменилась.         Все меньше и меньше он заботился о своей репутации и доказательстве своего мастерства, и все больше и больше он начинал заботиться о человеке, для которого работал кузнецом. Со временем Пронзающий Облака стал символом любви Инсина к Дань Фэну. Он хотел создать оружие настолько прочное и грозное, чтобы оно никогда не подвело Дань Фэна. Таким образом, у Инсин всегда был бы способ присмотреть за ним и защитить.         И дело в том, что Пронзающий Облака всегда помогал Дань Хэну чувствовать себя в безопасности. Это было одно из немногих вещей, которые он взял с собой в изгнание. Его отвели в оружейную и сказали, что он может взять с собой одно оружие, чтобы защищаться в пути. Как только он увидел Пронзающего Облака среди множества копий, он понял, что это оружие должно быть у него. Оно никогда его не подводило. Его лезвие никогда не тупилось, а древко не трескалось. Он был надёжным, и Дань Хэн не знал, что бы он без него делал.         Когда Инсин и Дань Фэн встретились, у Верховного старейшины не было близких друзей. Его окружали люди, которые видели в нём только его статус. На самом деле Дань Фэн, казалось, видел себя только Верховным Старейшиной. Он посвятил свою жизнь тому, чтобы быть голосом видьядхар, и не позволял ничему другому быть важнее этого.         Пока он не встретил Инсина, который не лгал ему, не использовал его, подталкивал его, отвечал ударом на удар, постоянно испытывал его и выводил из зоны комфорта. Инсин, которому было искренне не всё равно, каким человеком был Дань Фэн, который заставлял его активно участвовать в жизни их компании и привносил в его жизнь тепло.         До этого тепла Дань Фэн не чувствовал себя человеком. Он не считал себя человеком. Он убивал врагов и союзников одинаково без угрызений совести, его сердце дракона было намного холоднее и смертоноснее, чем его человеческое сердце. Только когда ему показали любовь, он смог ответить взаимностью. Потому что он всегда был способен на это, просто раньше никто не заботился о нем.         Инсин был так добр к нему, так любил его. Закончив просматривать дневник, Дань Хэн думает о Дань Фэне, который даже не догадывался о том, что может кого-то полюбить. О том, как Инсин рискнул, протянул ему руку помощи, и это в итоге изменило всю жизнь Дань Фэна к лучшему. О парных наручах, которые Дань Фэн сделал для них, чтобы они могли прикасаться друг к другу в любое время.         Что бы случилось, если бы Дань Хэн вернулся к Блэйду сейчас? Он бы точно не почувствовал теплоту любви Инсина. Но почувствовал бы Блэйд теплоту Дань Хэна? Благодаря любви, которую проявляли к нему друзья Дань Фэна, Дань Хэн знал, что такое любовь. Он был окружён ею. Его друзья на Звездном Экспрессе, его семья. Они всегда были рядом. Теперь Блэйд холоден и одинок, он чувствует себя скорее инструментом, чем человеком. Теперь Дань Хэн находится на месте Инсина. Он мог бы свободно проявить свою любовь к этому мужчине, если бы захотел. Как когда-то Инсин проявил свою любовь к нему. Сможет ли Дань Хэн утолить свою жажду по мастеру, которого он никогда не встречал, если отплатит ему тем же?         Дань Хэн по-прежнему не чувствует, что чем-то обязан Блэйду, он даже не хочет знакомиться с ним. То, что Дань Хэн всё ещё любит того, кем был Блэйд, не значит, что ему нравится тот, кем он стал сейчас. И всё же… он не может не задаваться вопросом. Что бы произошло? Чувствовал бы Блэйд пустоту? Или он чувствовал бы себя как Инсин?         В темноте Архива Дань Хэн смотрит на красную повязку на своём предплечье. С тех пор, как он вернулся с Пенаконии, воспоминания в его снах стали менее яркими, и он уже не так боится спать по ночам. Когда он ложится и пытается уснуть, его мысли возвращаются к человеку, который охотится за ним, к его тени…