alibi

От автора.

      Когда-то я дала слово, что напишу об этой истории.       Честное слово.       С тех пор я дала и нарушила достаточно обещаний, но это, – самое серьёзное, – я выполню со всей ответственностью, потому что дала его людям, которыми дорожила больше всего. Не знаю, кто прочитает это, и прочитает ли вообще, но… кто бы не держал сейчас в руках эту тетрадь, пожалуйста, отнеситесь ко всему, что здесь написано, с пониманием. Рядом с ней вы найдёте записи допросов. Можете включить их, если хотите поиграть детектива, и узнать, кто же всё-таки убийца. Я явно не буду против.       Но… кто же я?       Догадайтесь сами.       Итак, больше не буду затягивать. Пора начинать историю.

***

Допрос 1. Следователь: «Полное имя». Вонён: «Чан Вонён». Следователь: «Род занятий». Вонён: «Школьница, капитан чирлидерш, подозреваемая в убийстве. Выбирайте любой пункт». Следователь: «Настоятельно рекомендую вам избегать шуток». Вонён: «О, простите… на самом деле меня отстранили от должности капитана чирлидирш пару недель назад». Следователь: «В каких отношениях вы стояли с убитым?». Вонён: «Во всех, кроме сексуальных. Хотя… готова поклясться, он бы и на них решился, если бы у него ещё вставал». Следователь: «Госпожа Чан, я рекомендую вам…» Вонён: «Следить за речью. Ага. Просто задавайте мне прямые вопросы, чтобы я могла ответить и уйти. Парковка у участка платная, а я не намерена тратить все свои карманные на спонсорства этого дерьмового городка». Следователь: «Где вы находились в момент смерти вашего отчима?». Вонён: «В доме у Ан Юджин». Следователь: «Она может это подтвердить?». Вонён: «Ну, если у неё не отшибло память, то да, вполне». Следователь: «Чем вы занимались?». Вонён: «Вы хотите прямой ответ?» Следователь: «Разумеется». Вонён: «Сексом. Позы перечислять нужно?». Следователь: «Мы проверим ваше алиби, и…». Вонён: «Узнаете, что оно правдивое. Теперь я могу идти? Время – деньги, сэр. Хотя… откуда копам знать, что такое деньги». *звук удаляющихся шагов* Следователь: «Противная девчонка».

***

За четыре месяца до этого

      Одного взгляда на Чан Вонён было достаточно, чтобы понять, какое место она занимает в школьной иерархии. Стоило ей появиться в коридоре, как толпа расступалась перед ней, словно перед библейским Моисеем, руками раздвигающим бушующие волны Красного Моря. Наверное, сравнивать девочек-подростков со святыми не слишком уместно, но речь идёт о старшей школе, а там чирлидерши – кто-то вроде Бога. Вернее, Богинь. Очень красивых Богинь в коротеньких юбках и обтягивающих топах.       И Вонён – лучшая из них.       Она стала лучшей в конце начальной школы, когда остальные дети её возраста научились отличать красивые вещи от некрасивых. В тот год все мальчики в возрасте от десяти до четырнадцати предлагали ей встречаться и даже пожениться (если говорить о детях младше), но она рассмеялась в лицо каждому из них. Кто-то затаил обиду, но большинство решили, что такое поведение – лишь игра. Красивые девушки ведь всегда знают себе цену, верно? Значит, их нужно добиваться.       И они пытались, но каждый раз натыкались на усмешку и дерзкую шутку.       Да уж, с чем-с чем, а с дерзостью у Вонён проблем не было никогда. Она будто родилась с этой уверенной ухмылкой одной половиной красивых губ и наглым взглядом. Даже её родители не всегда знали, как с ней справиться. Например, во втором классе она окунула зубную щётку матери в унитаз за то, что та запретила ей пойти на площадку в километре от дома. Когда её отец ушёл из семьи, она нацарапала на его машине огромный член и сделала ещё много вещей мерзких настолько, что о них даже не хотелось упоминать.       Все были уверены, что она спит с кем-то, и некоторые парни даже пытались убедить всех, что с ними, но быстро прокалывались, становясь объектами насмешек. Так или иначе, но личная жизнь Чан Вонён оставалась для других учеников (и даже её подруг) загадкой.       Но в тот день всё шло не по плану.       Во-первых, в зале была Ан Юджин. Её взгляд быстро прошёлся по чужому телу, оценивая. Рост около ста семидесяти пяти, спортивная фигура, хотя плечи и выглядели немного широковато, сильные руки и копна коротких и чёрных, густых волос. Капли воды ещё стекали с них на шею, когда она запрокидывала голову, во весь голос смеясь над глупой шуткой Гаыль.       Футболку Юджин тоже не носила, поэтому и шесть кубиков её пресса тоже напрягались, образовывая красивый рельеф.       Все считали, что они не ладили класса с пятого, когда на уроке биологии подрались за возможность вскрыть лягушку. Вонён выиграла, хотя Юджин и продолжала утверждать, что поддалась ей лишь потому, что та угрожала отрезать ей волосы. Наверное, чтобы во второй раз не повестись на эту уловку, она год назад обстригла их сама и в один день стала мечтой всех девушек старшей школы.       Всех, кроме Вонён, разумеется.       – Какого чёрта ты здесь забыла?       С явной неохотой оторвавшись от разговора с подругой, Юджин посмотрела на Вонён.       – А что, спортивный зал теперь частная территория?       – Тренировка баскетболисток закончилась полчаса назад. Проваливай.       Юджин скользнула взглядом по компании чирлидерш в нескольких метрах от них. Двое из них, – Дживон и Рэй, – встали, будто поверили, что они с Вонён действительно хватит глупости начать драку прямо в центре спортивного зала, а остальные замолчали. Гаыль тоже поднялась. Горячие пальцы опустились на запястье, сжимая его чуть выше того места, где сейчас висела подаренная ею фенечка.       Вонён посмотрела на это, и знакомая ухмылка появилась на губах.       – Как дела, Гаыль? – Пропела она.       Юджин сделала шаг в сторону, закрывая Гаыль плечом.       – Не лезь, – настойчиво, но без угрозы. Пока.       – Так мило, что ты беспокоишься о своей девушке. Даже при условии, что единственное, что у неё есть, – милые глазки. Серьёзно, Ан, как ты на неё купилась?       – В этой школе, кроме неё, и посмотреть не на кого, – бросила Юджин.       Смешок вырвался изо рта Вонён.       – Тогда снова начни носить очки. В четвёртом классе ты выглядела в них мило. Даже почти нравилась мне.       – Хорошо, что только почти.       Вонён не успела ответить. Дверь спортзала снова открылась и на пороге появилась знакомая фигура. Даже в сорок пять с плюсом лет господин Ким продолжался считаться привлекательным мужчиной. Он подкрашивал седину и зачёсывал волосы назад, открывая высокий лоб, который подчёркивал его квадратную, тяжёлую челюсть. У глаз собирались морщинки, – признаки частой улыбки. Чан плотно сжала губы, когда он прошёл мимо и погладил Гаыль по мягким волосам.       – Извини, что задержался, дочка.       – Ничего, пап, – промурлыкала Гаыль, двигаясь за его рукой как послушный котёнок.       Юджин посмотрела на Вонён, но та даже не заметила. Её взгляд был прикован к крепкой мужской фигуре.       – Доброго дня, господин Ким.       – Вонён, – он вздрогнул. – П-привет… как… как твоя мама?       – Так же, как и обычно.       – О… если нужна помощь…       – Обойдусь, – хмыкнула она.       Натужно улыбнувшись ей, господин Ким повёл дочь к выходу. Юджин направилась следом.       За последние четыре года школьники привыкли видеть их вместе и быстро наградили статусом «лучших подруг», словно забыв, что до последнего класса средне школы они на дух друг друга не переносили. Жизнь Гаыль казалась почти всем местным сказкой: её отец владел сетью магазинов по всей провинции и смог отстроить шикарный дом с бассейном и садом, который являлся главным предметом для его гордости, а мать занималась благотворительностью. Она взяла за правило приходить на каждый конкурс, в котором Гаыль участвовала. К Юджин мать не приходила никогда. Да и жили они не в доме со смехотворно большим бассейном, а в обычной одноэтажной лачуге, сколоченной из досок, грязи и честного слова.       Юджин просто не считала, что они похожи, пока четыре года назад не застала Гаыль в слезах в женской раздевалке. Может, они и ненавидели друг друга, но Ан не могла позволить себе просто пройти мимо плачущей девушки и не попытаться помочь. За одним случайным разговором последовал второй, затем третий и вскоре они уже созванивались каждый вечер.       Уже в машине Юджин кашлянула, чтобы привлечь внимание господина Кима, и спросила:       – Вы бывали у Вонён дома?       – Пару недель назад, – ответил он с улыбкой «хорошего отца», которую использовал всегда, когда был рядом с Гаыль. – Её мать позвонила мне и попросила помочь с глубоким порезом на руке. Сказала мне, что порезалась во время готовки, но не хотела обращаться в больницу, потому что забыла оплатить страховку. Почему ты спрашиваешь?       – Вы знаете, я живу напротив. Видела госпожу Чан с повязкой на руке и хотела узнать, как она её получила. Вы знаете, она иногда… кхм…       – Да, дорогая, знаю, но… не переживай по этому поводу, ладно? Она работает с хорошим терапевтом и принимает лекарства.       «Которые мешает с алкоголем», – подумала Юджин.       – Да, хорошо, просто… мы с Вонён дружили в детстве, так что я беспокоюсь за неё.       – Не о чем. Мать никогда её не тронет. Могу тебе это гарантировать.       Оставшаяся часть поездки прошла в абсолютном молчании. Коротко попрощавшись с Гаыль, Юджин поднялась по ступеням к двери своего дома и вошла внутрь. В маленькой гостиной, как и всегда, царил лёгкий беспорядок: на столе в ряд стояли чашки кофе и пустые пивные банки, лежала картонная коробка из-под пиццы. Мама не любила готовить, поэтому после работы заезжала в закусочную, чтобы взять для них пиццу или крылышки, хотя и то, и другое по вкусу больше напоминало бумагу. Дверь в комнату Хёнсо была закрыта, но изнутри доносилась музыка, – что из раздражающей попсы.       – Эй, – Ан прошлась костяшками по тонкой двери. – Я дома.       – Ага! – Крикнула Хёнсо.       – Голодна?       – Нет!       – Я буду у себя. Выключи музыку.       Хёнсо была на два года младше и родилась от бывшего босса матери, – толстого и очень наглого парня, который уволился и сбежал тогда же, когда сообщила ему о беременности. Через суд у неё получилось добиться от него алиментов, но за последние пятнадцать лет он ни разу не приехал и даже не позвонил, и даже в то время, когда Хёнсо месяц лежала в больнице с тяжёлой пневмонией, он не пытался узнать, всё ли с ней в порядке. Мать называла его уродом, а Юджин мысленно добавляла, что все её парни были уродами. Ей просто нравилось встречаться с такими, а потом, напившись, часами держать старшую из дочерей рядом и со всеми подробностями описывать, где и когда каждый из них проебался.       Повалившись на кровать, Юджин потянулась к одной из своих книг. Хёнсо всегда шутила, что с такой коллекцией детективов ей следовало бы непременно пойти учиться на детектива, но Ан снова и снова скупала в единственном книжном в городе все новинки. Агата Кристи, Артур Конан Дойл, Эдгар Аллан По, Джеймс Хедли Чейз и прочие авторы занимали её книжные полки, с трудом удерживаясь в их узком пространстве. Ещё часть книг лежала в коробках под столом. В основном, современные детективы типа серии о следователе Харри Холе от Ю Несбё.       Взяв «Снеговика», Юджин открыла его на закладке и продолжила чтение.       Небо за окном постепенно темнело, а вдалеке, – почти у линии горизонта, – одна за другой начали появляться тонкие и светлые линии включённых фонарей. Сквозь тонкую стену до слуха доносилась музыка. Ритмы раздражающей поп-музыки сменились классической мелодией. Мобильный где-то под одеялом подал признаки жизни, и на экране появился знакомый номер.       – Я на обрыве.       Так же, как и всегда, – без приветствия и лишних вопросов. Как типично для Вонён.       – Хочешь, чтобы я объяснила, почему прыгать – плохая идея?       – Приезжай.       – Что, если у меня дела?       – Сейчас, Юджин.       Выдохнув, Ан отбросила книгу в сторону. Натянув слишком широкую для себя кожаную куртку, отстегнула от крыльца велосипед, проверила шины и педали, бросила взгляд на дом напротив. Окна тёмные. Значит, госпожа Чан либо пьяна, либо встречается с очередным любовником. Неудивительно, что Вонён предпочла не возвращаться.       Обрыв располагался примерно в километре от города. Под отвесной скалой высотой в двадцать метров расплывалось на несколько километров вдаль тёмно-зелёное море из хвойных и лиственных деревьев, а сразу за ним сиял ещё один город, – ещё меньше, чем тот, в котором жила Юджин. Вонён стояла у края и сбрасывала вниз мелкие камешки. Ан взяла её за руку и потянула на себя.       – Не бойся, не прыгну, – фыркнула Вонён.       Её дутая куртка была расстёгнута, а под чирлидерской юбкой не было ни лосин, ни даже защитных шорт. Юджин стянула с себя кожанку, чтобы обернуть вокруг её ног, и потянула к машине, припаркованной в нескольких метрах, но Чан вдруг вцепилась в её плечи. Она смотрела на её запястье, – на фенечку, которую Гаыль подарила ей год назад, когда пьяная и в слезах пришла к её дому. Тогда Юджин пообещала, что никогда её не снимет.       – Ты знаешь, что пару лет назад отсюда сбросилась девушка?       – Нет, – покачала головой Ан. – Кто?       – Из другой школы. Парень бросил её, так что она отправила ему огромные болт, который скрутила со старых железнодорожных путей и пришла сюда, а потом… она подходила к краю спиной и так, словно знала, что делает.       – Ты это видела?       – Да, – выдохнула Вонён.       – Почему ты мне не сказала?       – Говорю сейчас. Всё было так быстро, Юджин, – пять шагов, а потом она исчезла. Даже крика не было. Она словно… я не знаю… она погрузилась в эти деревья как в воду, и всё. Так спокойно.       – Это же смерть, Вонён, как она может быть спокойной?       – А как жизнь может быть спокойной?       Её зрачки слишком большие, чтобы быть нормальными, но на губах та же ухмылка. В такие моменты она казалась Юджин невыносимой и мерзкой, напоминала, что та Вонён, которую она знала, – та милая девочка со вздёрнутым носом и пухлыми губами, которая в каждую грозу бежала к ней в дом, чтобы не спать в одиночестве, – мертва. Она похоронена под слоем аддералла и литрами алкоголя, под грузом из постоянных чирлидерских тренировок. Теперь в Вонён нет ничего милого, и даже её редкое желание снова забраться в кровать Юджин вызвано явно не ностальгией или страхом.       Она прижала Ан к себе, утыкаясь носом в пространство между плечом и шеей. Её тело задрожало, – то ли от смеха, то ли от сдерживаемых слёз, – и Юджин кончиками пальцев провела по её спине от выпирающего позвонка до шеи до поясницы.       – У тебя уродливый велосипед, – наконец прошептала она.       – Ну, купи мне новый.       – Хорошо.       Это прозвучало без тени сомнения или шутки, но Юджин всё равно рассмеялась.       – Ну, – спросила она, отстраняя Вонён. – Закончила со своей высокоинтеллектуальной философией? Я могу отвезти тебя домой?       – К себе?       – Не мечтай.       – Это ты должна обо мне мечтать.       – Обойдусь. Дай ключи. Если повезёт, твоя мать даже не заметит, в каком ты состоянии.       – Она в любом случае не заметит.

***

От автора.

      Мило, да? Девочки-подростки со своими проблемами и увлечения, мечтами. Идеальная основа для книги о первой любви. Но не ждите, что дальше в истории появится хороший парень, который сможет растопить лёд в сердце каждой из этих девушек и сделать её своей. Нет, эта история о другом, и скоро вы в этом убедитесь, а пока…       Что ж, наслаждайтесь атмосферой маленького городка в корейской провинции и задавайтесь вопросом, откуда там взялись чирлидерши. Кстати, вы догадались, кто я? Надеюсь, что нет. Было бы грустно убивать всю интригу в самом начале, не так ли?