Послушная

— Ты так и будешь сидеть на полу? — бросил вопрос Нишимура, прожигая взглядом девушку. Та, услышав вопрос парня тут же побледнела. Она даже поднялась с колен, но всё ещё держала голову осинув, глаза точно в пол, как научилась. Но только Ни-Ки это крайне не понравилось, поэтому он одним толчком в грудь уронил Юну, и та больно ударилась головой об косяк двери, зашипела, но прикусила губу, словно сильнее этой боли. — Прости, забыл, что твое место на полу, как у собачки. Слушай, а тебя случайно не ищет учитель? Или все уже привыкли, что ты прогуливаешь уроки? — Юна решила не обращать внимание на сравнение с собакой, но где-то под ребрами неприятно кольнуло, обожгло сильно. Осталась униженной. Вопрос её явно заставил задуматься. Она понимала, что какой бы ответ не дала — всё бес толку, каждый ответ будет не верным. Каждый её шаг не верный. — Н…нет, никто не ищет. Я… скажу, что мне стало п…плохо. — голос предательски дрожал, но она старалась из-за всех сил показаться уверенной в себе. Даже для храбрости подняла голову вверх, но наткнулась на завораживающие глаза воронки, подобно урагану. Эти глаза утаскивали в водоворот со вкусом тревоги, беспокойства, испуга, но с отчётливым привкусом смятения. Почему-то Ни-Ки смотрел не устрашающе, ни как маньяк, как привыкла видеть Юна. Он почему-то смотрел с какой-то неподдельной осторожностью, что порядком напугало девушку. Но вдруг ей показалось, что кто-то начал обвязывать вокруг её шеи веревки и туго-туго затягивать. Сначала это была щемящая боль, но потом она перерастала во что-то до одури безумное. Воздуха не оставалось, Юна зашмыгала носом, пытаясь прийти в себя, а потом и вовсе начала дышать через рот, только бы не задохнуться. Девушка постаралась ухватиться за свою шею руками, но не могла дотянуться. Она медленно начала терять контроль, а потом и счёт времени, но словно очнулась. Перед ней всё также стоял Ни-Ки, возвышаясь, как настоящий гигант, но теперь его взгляд был просто обжигающим. Через секунду девушка поняла, что веревок на её шеи и не было. Это всё привиделось. — Думаю, что тебя ждёт сюрприз от классного руководителя. Знаешь, отсиживаться на грязном полу в мужском туалете — не то времяпровождение, которое должна соблюдать школьница, — сквозь зубы процедил Нишимура, отворачиваясь от Юны и направляясь к умывальникам, — Вали, тебя уже ждут. — глаза Юны расширились. Он что-то сказал её классному руководителю? Неужели он и тут всё испортил? Что он сказал учителю? — Что ты сказал учителю Со? — с неподдельным презрением спросила Юна. Она будто почувствовала себя сильной, задышала полной грудью и смотрела на обидчика, как на настоящего монстра, но не со страхом в глазах, а с отвагой. От такого тона Ли, Нишимура даже напрягся. — То, что должен был. Не забивай свою тупую головку лишними мыслями. Лучше сама пойди и узнай от него. Знаешь, не хочу пересказывать наш диалог с Мистером Со. — сказал Ни-Ки, даже не повернувшись в сторону Юны. Его бесил этот взгляд. Она не могла так на него смотреть. Она должна бояться его. Должна. Юна не послушала, осталась сидеть на полу. В её голове были только мысли о том, что всё-таки мог наплести Ни-Ки учителю. Почему-то предчувствие было плохое, настолько, что Юне и вовсе не захотелось выходить из туалета. — Я неясно тебе сказал?! — прорычал Ни-Ки, вытерев мокрые руки об белую рубашку. Как же его бесила эта тупорылая девчонка. Ну разве можно быть настолько глупой? Неужели она не понимает, что чем дольше находится рядом с ним, тем ей же хуже. — Ухожу-ухожу. — напоследок пробурчала под нос Юна, когда вставала с пола. Её тело поднялось, но голова гулко разболелась, а в глазах потемнело, всё вокруг пошло кругом, а к горлу подступил горький привкус рвоты. Вот-вот, и она упадет в обморок. Ни-Ки замечает странное мешканье девчонки, прищуривается, но безразлично уходит в кабинку туалета — справлять свои нужды. Через несколько секунд, когда Ли более-менее приходит в себя, то уходит из туалета и направляется к учительской, где и находился классный руководитель Мистер Со. Она бы хотела привести себя в порядок, умыться, высушить мокрые волосы, одежду, но даже на это не хватает сил. Пусть её видят такой, ей совершенно плевать. Может завтра станет стыдно, что она ходила по школе, как настоящее пугало, но в данный момент насрать. Ей главное сейчас узнать, что же Ни-Ки наплел учителю, и насколько это враньё ещё пошатнет её и так не идеальную репутацию.

***

Юна зашла в учительскую сразу же после звонка на перемену. Её вид стал намного лучше. Локоны волос почти высохли, одежда тоже, а потекшую тушь Юна всё-таки стёрла с помощью влажной салфетки. Но её бледное лицо, фиолетовые синяки под глазами от недосыпа выдавали с потрохами. Давно Юна не выглядела бодро и радостно, поэтому учитель Со ничего странного во внешнем виде ученицы обычно не находил. Учитель сидел над стопкой бумаг что-то подписывал, что-то лишь читал, иногда печатал в компьютере. В общем, было видно, что Мистер Со работает, а не просиживает штаны в учительской, когда стоят «окна» в графике. Учитель услышал хлопок двери и неторопливые шажки девушки, повернулся и увидел запуганную Юну. Подумал, что она боится их разговора, но как же он ошибался. Все вокруг не видели проблемы Юны, а она была настолько огромна, что вот-вот все могли утонуть в ней, но почему-то захлебывалась только сама девушка. — Здравствуйте, Учитель Со, Вы меня звали? — остановившись в проходе, робко поинтересовалась девушка. Её руки лишь слегка дрожали, а голос был на удивление не охрипшим. Учитель Со многозначительно посмотрел на Ли, устало вздохнул и отложил свои квадратные очки в сторону. «Плохой знак» — подумала Юна и взглотнула вязкую слюну. Учитель Со — лет пятидесяти мужчина, с чуть седыми локонами волос, виски были сбриты, а черная борода аккуратно уложена у барбершопа. Он был женат, и насколько Юна помнила, у него было двое детей, оба сына. Мужчина всегда ходил в строгих костюмах, иногда позволял себе белую рубашку с галстуком. Он всегда казался весёлым, отзывчивым, понимающим, но при этом очень требовательным и справедливым. Юне очень повезло с классным руководителем, потому что этот мужчина являлся одним из лучших учителей. Преподавал историю Кореи очень интересно и познавательно. Всегда рассказывал интересные факты, дополнял красочными презентациями и иногда мог пошутить на уроке. При этом все ученики уважали его и слушали предельно внимательно, ну или делали вид и не мешали другим вникать в материал. — Ли Юна, почему я узнал от ученика, что ты прогуливаешь урок математики? Да ещё и нигде-то на крыше здания, а в мужском туалете. Ты же понимаешь, что такое поведение недопустимо в общеобразовательном учреждение? — Учитель Со повысил голос на Ли, и по его лицу начали течь капельки пота. Морщин стало гораздо больше, а своё дыхание он и то перевести не мог. Конечно, Со не рассказал всё в подробностях, как ему поведал старшеклассник Ни-Ки, но всё же. — Простите, Мистер Со, но мне стало плохо и я ушла в женский туалет. — сразу же начала оправдываться Юна, также покрываясь капельками пота. Боже, как же ей было стыдно. Она и месяц назад не могла подумать, что начнет оправдываться перед учителем в том, что не находилась в мужском санузле. — Юна, мне всё рассказал другой ученик, — начал говорить Учитель Со, — Сказал, что захотел на уроке пойти в туалет, а там слышит женский голос. Ну не подозрительно? А потом ещё и мужской. Ученик заглянул в туалет, а там увидел тебя и другого парня. Юна, ты понимаешь, что такое безобразие не должно происходить? — спрашивает классный руководитель, и в его глазах видно насколько он разочаровался в Юне. Ей сразу стало тошно, а от осознания этого, она хотела провалиться под землю. Чёртов Ни-Ки. Ну разве можно было вот так подставить Юну? Насколько нужно быть такой аморальной тварью, чтобы вот так с ней? — Но… Я правда… — начала Юна, но учитель пригрозил ей пальцем, мол, помолчи пока. — Это уже во второй раз, Юна. В первый прогуляла информатику, а во второй математику. У тебя и так всегда были неудовлетворительные оценки и баллы, а ты в этом полугодии вообще решила забить на учёбу? Прости меня в моих выражениях, но я просто так уже не могу. Не только тебе прилетает, но и мне же от начальства. Твоя учеба с каждым днём всё хуже и хуже. Я тебе только добра желаю, ты пойми, выпускной класс не за горами. Тебе нужно уже готовиться к экзаменам, хотя ещё осталось два года, — продолжает Со, теперь с сожалением смотря на Юну, — Я тебя в прошлый раз простил, поверил, что такого больше не будет. Думал, что ты не подставишь меня, выполнишь обещание. Но что я вижу через несколько дней? Ещё хуже. Теперь уже прогуливаешь в мужском туалете с каким-то учеником. Ну просто абсурд. — классный руководитель театрально взмахивает руками, а потом берётся за седую голову. Юна и сказать ничего не могла. Проглотила свой язык, даже выплюнуть его не может. Стоит вся красная как рак, потому что стыдно. Кем Ни-Ки выставил её перед учителем? Шлюхой какой-то? Ужас. Просто ужас. Юна держалась из-за всех сил, чтобы не расплакаться. Ноги дрожали, а мысли были только о том, насколько она бессильна перед Ни-Ки. Даже тут порочит. — Я вынужден вызвать твоих родителей в школу, рассказать о прогулах и успеваемости. Это уже ни в какие рамки не влезает, — встаёт со стула Со и направляется к окну, чтобы открыть нараспашку. Очень душно стало в учительской, у Юны аж мозг поплыл от духоты, — Ещё мне придётся сегодня оставить тебя после уроков в школе, дежурить будешь. Юна, как бы мне не хотелось, но за каждые проступки следует наказание. Сегодня вымоешь наш класс дочиста. Хорошо? — но ответа не последовало. Юна вообще почти весь «монолог» учителя пропустила мимо ушей. Услышала только то, что останется после школы убирать класс и всё. Её это ужасно расстраивало. Ну что за день то такой? Сначала мама сказала, чтобы она не приходила домой до девяти, потом издевательства от Ни-Ки и Джея, а сейчас ещё после уроков оставаться в классе и мыть полы. Ну неужели именно этого она достойна? Она готова уснуть прямо сейчас, чтобы больше никогда не просыпаться. — Юна, почему молчишь? — через секунд двадцать задался вопросом учитель, с опаской поглядывая на Юну. Ему показалось, что она может упасть в обморок. Её лицо начинало отливать зеленоватым. Может плохо стало? Учитель не знал. — Потому что вы правы. Мне нечего говорить, я со всем соглашаюсь. Простите, пожалуйста… — извинения Юна произнесла почти шепотом, но учитель все равно услышал, кивнул и похлопал по плечу девушку. — Хорошо, тогда можешь собираться и идти на урок. В пять я занесу тебе ключи от класса. Когда всё уберешь, то закроешь дверь на ключ и отнесешь на вахту. — Со присел за свой рабочий стол, достал телефон и начал кому-то отвечать в мессенджере. Юна глубоко вздохнула и прикрыла карие глаза, чтобы не расплакаться. Какое же дерьмо. — До свидания, Учитель Со. — в завершении диалога сказала Юна и направилась к выходу. Ответного прощания она не услышала, поэтому просто побрела в свой кабинет «2 B».

***

Знойный ветер, крупные хлопья снега и неумолимый холод. Как же холодно. И холодно не только на улице. От мороза не укрыться. Даже если закутаешься в две куртки, то есть шанс получить обморожение. Эта броня ничем не поможет, станет только ещё хуже, потому что умирать будешь дольше и мучительнее. Весёлые компании учеников уходили совсем прочь из здания школы, некоторые не торопились домой, а некоторые оставались ещё ненадолго в библиотеке. За всеми наблюдала Ли Юна. Её голова лежала на руке, а рука на парте. Девушка вот-вот могла уснуть, но у неё это не получалось. Ещё чуть-чуть и она приступит к уборке, но только отдохнёт, соберёт все мысли в коробочку и тогда уже приступит к делу. Тем более у неё ещё уйму времени, её никто не торопит, никто не ждёт дома. Она может уйти когда захочет. В щели окон вновь продувает морозный ветер, но Юна приятно съеживается. Видит какую-то девушку и парня, которые держатся за руки, и Юна вспоминает свою незаконченную книгу. Вот придёт домой — и прочитает её полностью. Ей много задали уроков, делать их надо было минимум часа три, но разве ей есть то этого дело? Всё сделается само собой, по крайней мере сегодня. Ли Юна поднимает голову и поправляет короткую чёлку, которая успела растрепаться за весь день в школе. Девушка невзначай смотрит на свой мобильный телефон и где-то в груди рождается тепло. У неё желание позвонить Чонвону. Вот так вот взять и позвонить ему. Они редко общались даже в мессенджере, а тут — позвонить, так это уже подвиг. Юна потрогала свой лоб и он был горячий. Точно жар. Тогда понятно почему девушка захотела позвонить Яну. Она берёт в руки телефон и по памяти набирает родной, не забытый номер телефона. Когда все цифры были набраны, то Юна нажимает на вызов и мучительно ждёт. Проходит гудка четыре и Чонвон берёт трубку. — Ало, да? — привычным тоном спрашивает Чонвон, видимо даже не смотрел на звонившего, потому что был увлечён чем-то другим. Когда Юна услышала до боли знакомый голос, то тут же расплылась в мягкой улыбки. Все проблемы вдруг позабылись, а рой бабочек начинал порхать крыльями. — Привет, Чонвон, это я — Юна. Как у тебя дела? Отвлекаю? — обыденно произносит Юна, прикусывая внутреннюю часть щеки. Всё-таки чуть-чуть ей было страшно и стеснительно общаться по телефону с Яном. — А, это ты, Юна-я. У меня всё прекрасно, меня не отвлекаешь. Как у тебя дела? Почему так тихо на заднем фоне, где находишься? — Чонвон любил поболтать. Ему даже с местной попрошайкой было интересно общаться, что уж говорить о Юне. Всё-таки он её считал хорошей. Человеком, с которым приятно провести время, а особенно поболтать. — Ну, если честно бывало и лучше, но неплохо, — пролепетала Юна, — Я нахожусь в школе. Оставили после уроков. Отбываю наказание. — лениво откинулась со стула Ли. — Оу, прямо как в тюрьме. А за что отбываешь? — хихикнул в трубку Чонвон и Юну аж передёрнуло. Ей стало так спокойно, что она прикрыла веки и хихикнула в ответ. — Один парень подставил. Сказал, что я целый урок сижу в туалете и прогуливаю. Классному руководителю пожаловался и ещё что-то ему наплел, — буркнула Юна, вспоминая неприятный разговор с Мистером Со, — Наказали. Сегодня дежурить буду, и вроде как родителей в школу вызвать хотели. Но, если честно, про родителей я прослушала. Было не особо интересно, знаешь ли. —Ну, думаю, что прогуливать урок в туалете и вправду оказалась хорошей идеей. На носу экзамены, не забывай, Юна. — девушка иногда не понимала, была ли это забота или просто слова, которые говорил Чонвон каждому. Юна не чувствовала себя особенной. Понимала, что Чонвон общается так со всеми, поддерживает так всех. Чонвон был заядлым ботаником, любивший играть в баскетбол, поэтому был очень дисциплинированным и мудрым. Не зря у него было кучу друзей и отличных знакомых. Учёба для него стояла на первом месте всегда. Поэтому тот факт, что Ян переживал за учебу своей девушки, не был открытием века. — Кстати, Чонвон, я бы хотела тебя попросить… В общем… Сможешь сегодня меня встретить после школы? Может в кафе посидим или погуляем? Просто темно будет. Ну… И мне… Страшно идти домой одной. — призналась Юна и по привычке теребила юбку, потому что ужасно нервничала. Юна редко просила Чонвона встретить её, но сегодня ей было по-особенному страшно. Предчувствовала, что произойдет что-то непоправимое. Просто предчувствие, но такое сильное. — Юна, прости меня, пожалуйста. У меня сегодня важный матч по баскетболу. Думаю, что не успею к тебе прийти. Да и после матча я буду никакой, поэтому я не приду. Не расстраивайся только, хорошо? — Матч?.. Родителей позвал? Друзей? — сердце Юны забилось быстрее, а в ушах запищало. Вот оно что. Матч. Да ещё и важный. Неужели Чонвон не позвал её? А может просто забыл? Да нет, просто не захотел. Юна и так знала ответ, от этого ей и становилось тошно. Какая же она все-таки дура. Навязчивая, бесцеремонная дура. — Да, мать пообещала прийти, а друзья всегда ко мне приходят, — на одном дыхании произнёс Чонвон, а потом резко замолчал. Кажется, даже остановился посреди дороги, — О, Боже, Юна! Прости меня. Как я мог вообще забыть? — начал оправдываться Чонвон, но Юне почему-то стало неприятно, будто она сама виновата в этом. — Ну ты чего, Ян. — У меня это совершенно вылетело из головы. Чёрт, я тебе даже билет подготовил, чтобы ты пришла! — ещё активнее затараторил Чонвон, и от этого Юна почувствовала себя не в своей тарелке. Как будто маленькую, наивную дурочку водят за нос, — Ну смотри зато как классно. Ты не расстроилась, что на матч не попадешь, потому что и так бы на него не попала. Дежуришь ведь. — с облегчением выдохнул Ян и замолчал. В его голосе не было обиды о того, что Юна не придет на него посмотреть. Его любимая и родная Юна не придет. Он даже не взгрустнул. Этого всего не было! О да, как же классно. Чонвон, как же классно узнать в самый последний момент, что не пригласили на матч. Ладно бы, если бы Юна была простой знакомой, но ведь девушка его, как-никак. Наверное, она должна была узнать о такой новости самой первой, должна была быть приглашенным номером один. Но как всегда осталась позади, в стороне, громко, навзрыд осталось ей плакать. От боли, отчаяния, предательства. И ведь Чонвон даже печали в голос не добавил, будто бы ему вообще было наплевать. Руки Юны в очередной раз затряслись, а грудь начала вздыматься интенсивнее. На ресницах заблестели предательские соленые слёзы, конечный хохот Чонвона добил. Он посмеялся. В грудь зарядили стрелу, а по щеке, будто розгами хлестнули. Блять, как больно. Аж зубы сводит. Юне хочется накричать, разрыдаться, всё высказать Чонвону, но только проглатывает огромный ком, который застрял в горле, и удивительно гордо произносит: — Точно, я бы и так на него не попала. — Юна, прошу, не обижайся только на меня. Эм… Знаешь, завтра погулять можем сходить, если хочешь. М? — тут же затушевался Чонвон, понимая, что Юна всё-таки обиделась. Ему вдруг подумалось, что это вообще пустяк. Как можно обидеться на то, что тебя не пригласили? Просто забей. Но на Юну, например, и так уже все забили. На её чувства, страхи, эмоции. Да даже её самый близкий человек — парень, и то забыл про неё. Пустое место. Никчемное, никому ненужное пустое место. Таких только топтать, да и то мало будет. — Да, можно. Чонв… — не успела договорить Юна, когда услышала прощальные гудки в трубке. Что? Он не попрощался с ней? Не дал договорить ей самой? А ведь Юна хотела пожелать удачи, сказать о том, что хотела бы пойти погулять завтра в парк или покататься на коньках. Её и так не пригласили. Про неё и так забыли. Как же гнусно. Какая же жалкая. Юна встаёт со стула и скручивается от боли. Заболел живот. Да так сильно, что ни лечь, ни встать. И девушка заплакала. Разрыдалась. По белоснежному личику скатывались слезы, а губы она раскусывала до крови. Юна сама понять не могла — плачет из-за режущей боли в животе, или от того, что её парень не пригласил на матч. Пригласил всех: родителей, друзей, возможно знакомых, а Юну — нет. Может стесняется её? Может у него там есть другая? А может, просто не захотел?.. Наверное, остыл.

***

Юна чувствовала себя просто отвратительно. Ей хотелось поскорее попасть домой и помыться. Смыть с себя весь сегодняшний день, забыть про него, как страшный сон и больше не вспоминать никогда. Голова Юны разболелась ещё сильнее, раскалывалась. Девушке даже подумалось, что никакая таблетка от боли ей не поможет, потому что ноет даже не голова, а сердце. Болит где-то под рёбрами, колит, неприятно щипает. Юна вздохнула и с горем пополам направилась в кладовку, которая находилась возле её кабинета, на третьем этаже. Оттуда она взяла ведро, вскоре его наполнила водой с мылом и прихватила с собой швабру. Уборка должна была занять минут пятнадцать, потому что надо было ещё протереть доску, а также парты не помешало бы. В общем, работы было по горло. Юна не унывала от предстоящей занятости, ей было страшно только за то, что на улице темнело. Она и так просидела в кабинете минут сорок без дела, тупо глядела в окно, приводила мысли в порядок, поэтому стукнуло шесть часов вечера. Но Юна решила успокоить себя тем, что до дома идти не так уж и долго — минут десять, поэтому ничего страшного не произойдет. По пути ещё в магазин зайдет, и наверное там останется до девяти, как и попросила мать. Юна пошла обратно в кабинет со шваброй и ведром, но остановилась на полпути, потому что услышала странный шорох. Постояв на одном месте, буквально минуту, прислушавшись, Юна подумала, что просто показалось. Иногда она надумывала такое, что можно было принять её за психопатку. Боится каждого скрипа, шороха, громкого звука, даже голосов родителей, когда те что-то бурно начинают обсуждать на кухне. Да и Юне в последнее время кажется, что за ней кто-то пристально наблюдает. Телом ощущала скользкий взгляд, прикованный только к ней. Когда шла в школу, со школы, в магазин, в парк, да даже дома ей казалось, что кто-то смотрит, не отводит взгляд ни на минуту. Юна признается, она стала параноиком. После издевательств Ни-Ки, Юна, будто слетела с катушек. По сто раз проверяет закрыта ли её комната, входная дверь, не пропали ли у неё ключи от дома, вещи какие-нибудь. Стала очень мнительной, осторожной и постоянно от кого-то пряталась. Искала себе укрытие дома, на улице, в кафе, в магазине. Теперь всегда ошивалась возле полок, чтобы прикрывали, в школе пряталась на подоконниках, в женском туалете. Так она осознавала, что полностью находится в безопасности. Ей было всё равно на то, что встретить Ни-Ки или Джея на улице — это один шанс на миллион. Т. к. ей думалось, что они живут в разных районах, далеко от школы, а она близко к ней. Юна переубедила себя, что никого поблизости нет, только некоторые учителя остались в учительской. Может где-то окно открыто, поэтому был непонятный шорох? Да могло произойти всё что угодно, поэтому это не мог быть человек. Юна зашагала в кабинет и приступила к мытью доски. Вымыла её дочиста, поэтому дальше нужно было помыть пол. Взяла швабру, обмакнула в проточной воде с жидким мылом, провела по грязному полу и услышала вновь шорох, а потом топот ног. Юна оглянулась на окно, которое выходило в коридор и никого не увидела. Сердце бешено застучало, а голова разболелась с новой силой. Ладошки вспотели, но при этом остались холодными. Юна замешкалась, но снова начала возить швабру по полу, убирая мелкие пылинки с поверхности. Опять топот ног. Может учитель? Юна решила проверить на свой страх и риск. В такие моменты её голова, будто отключалась и девушка делала всё по инстинктам. Подошла к двери, открыла её и высунула голову. Никого. Да и шорох обуви прекратился. Юна ещё постояла пару секунд, оставила дверь открытой на всякий случай и развернулась, направляясь к швабре. Но не успела Юна пройти и два шага, как её кто-то сзади обнял и приложил ко рту руку. Глаза Юны расширились, а пульс участился, начал отдавать куда-то в уши. Юна учуяла слишком знакомый аромат. Он полностью окутывал её, сладкий, привкус перечной мяты и до одури головокружительный. А потом шёпот у самого уха: — Не меня ли ждала, Юна? — хриплый, настойчивый тембр голоса рассёк тишину и ноги девушки подкосились, но слава богу парень её держал. Она сразу угадала — это Ни-Ки. За её спиной тяжело дышит Нишимура, — Я так и знал, что плохих девочек наказывают. Но я считаю, что уборка — не наказание для девушки, а прямая её обязанность. Нужно таких, как ты наказывать по-другому. — шептал парень в правое ухо Юны, щекоча своим дыханием. Его рука поползла вверх к шее, и он начал сжимать и разжимать горло. Прям, как настоящие качели. Когда взмываешь вверх, то можешь вдоволь надышаться, а когда с высокой скоростью опускается вниз, то вздохнуть не удается. Юна затихла и прикрыла глаза, больше не сопротивлялась. Ей сделалось страшно, что её могут задушить. — Умница. Молчи. — убирает руку с шеи Нишимура и чуть отдаляется от тела Юны. Проходит меньше минуты и Ни-Ки убирает другую руку со рта девушки. Та, рывком высвобождается со хватки парня и убегает в другую сторону кабинета, не забыв больно удариться боком об парту. Глаза Юны бешено мечутся из угла в угол, явно хотя найти какое-либо оружие для самообороны, но на глаза попадаются только стулья и ножницы на столе учителя. Юна хватает режущий предмет и направляет в сторону Ни-Ки. В её глазах уже застыли слёзы страха. На этот жест парень только ухмыляется и поднимает руки вверх, будто сдается. — Н… Не подходи. С… Слышишь? Я буду обороняться. — лепечет под нос себе Юна и сильнее хватается за ножницы двумя руками, будто она держит нож. Ни-Ки завороженно на неё смотрит и мелкими шажками подходит к концу класса, прямо к Юне. — Ну же, ты чего? Я даже ничего не успел сделать, а ты сразу угрожаешь мне. Знаешь ли, это очень неуважительно с твоей стороны, — в вразвалочку идёт Ни-Ки, демонстрируя, что ему крайне поебать на сопротивление Юны. Она так беспомощно держит эти ножницы. Хлопает огромными глазами, пропитанными испугом. Шмыгает носиком, как маленькая крохотная девочка и пытается сдержать слёзы. Её вид бесподобен. Словно ангел, что решил взойти с небес и вручить такой очаровательный подарок Ни-Ки. Где же парень так преуспел, что ему дали такое прекрасное вознаграждение? Ни-Ки не хотел с ней сегодня что-то делать. Просто хотел припугнуть, нашептать пару «ласковых» слов и уйти домой, но её реакция взбудоражила парня. Его глаза блестели озорным огнем, а в области паха штаны начали жать. Возбуждение прошло зарядом тока. Нишимура уже стоял напротив Юны, опустил руки и стал терпеливо ждать. — Я расскажу учителям и родителям. Всё расскажу им, если не отойдешь от меня. — с камнем на сердце проговаривает Юна, а по щеке прокатывается первая слезинка. — Расскажи! — кричит Нишимура и злостно улыбается. Выхватывает с нежных рук Юны ножницы, а та лишь охает и не понимает, что сейчас произошло. Её последняя надежда на спасение, была выхвачена с её же рук. — Я напишу заявление в полицию, обещаю. — без дрожи в голосе произносит Юна и поднимает карие глаза на Ни-Ки. Его бровь чуть дёргается и он бросает ножницы обратно на стол учителя. Преодолевает несчастный метр расстояние и хватает одной рукой Юну за волосы, а второй за грудь. — Я тебе помогу. Напишешь заявление за домогательство? — как зверь скалится Ни-Ки и сильно сжимает левую грудь Юны.