Это будет наш с тобой секрет

      — Ты уезжаешь на Рождество?       — Это последнее Рождество в Хогвартсе. У меня и мыслей таких не было, нет.       — А я — да.       Гермиона сидела в гостиной гриффиндора. Вокруг было тепло и уютно, а на душе как-то холодно и тревожно. Почему она думала, что когда они переспят, всё станет проще? А всё не то, чтобы осталось, как было, а стало ещё сложнее. К тому, что Беллатрикс ведёт себя чёрт знает как, может исчезать в любой момент, может одним словом или интонацией довести до глаз на мокром месте, добавилось ещё и то, что теперь Гермиона вообще не понимала, кто они друг другу?       Профессор и студентка? О, да, Гермиона, все же профессора со студентами себя так ведут. В голову почему-то пришла Макгонагалл, и девушка резко потрясла головой. Фу, кошмар.       — Ты чего? — спросил рядом сидящий Гарри.       — Да так, с мысли совсем сбилась, — отмахнулась Гермиона, делая вид, что снова погружается в учебник древних рун.       Ну и не подруги они уж точно. Стоп... А у Беллатрикс вообще есть подруги?       Гермиону пугала мысль о том, что она спит с человеком, о котором, по факту-то, почти ничего не знает. У неё совершенно точно есть трое друзей. Один из которых какой-то пере-друг. Девушку до сих пор трясло от мысли о Рудольфусе. Особенно учитывая то, что Блэк, кажется, не собиралась прекращать с ним общаться. Вот, например, сейчас она ушла в Хогсмид, только если вчера к Нарциссе, то сегодня... по делам. О которых Гермионе не было сказано ни слова подробностей. Очень мило. Руки, в которых находилась книга, начало немного трясти. Ладно, чёрт с ним с этим Лестрейнджем.       Когда-то Беллатрикс рассказывала ей, что общается в школе с мадам Трюк и профессором Вектор. Гермиона видела их вместе лишь изредка и едва ли там была прям дружба... Возможно, тёмная ведьма общается с Нарциссой достаточно близко, хотя по её поведению так не скажешь, ведь сёстры были очень разными. Возможно, есть ещё много людей в окружении Блэк, о которых Гермиона даже не подозревает.       Наступил понедельник, и череда уроков и домашних заданий затянула с головой. Это была последняя неделя перед рождественскими каникулами. В субботу состоится матч по квиддичу, где Гриффиндор встретится с Пуффендуем, в воскресенье их отпустят в Хогсмид, а в понедельник утром большинство студентов уедет домой.       Гарри с Роном уезжали в Нору, в этом не было никаких сомнений. Но помимо того, что отношения Гермионы с Уизли были не лучшими, хоть и имели свойство налаживаться периодически, девушка и сама не хотела уезжать. И причиной этому была любовь к школе. Ей остались последние полгода в Хогвартсе, в месте, которое стало ей ближе, чем родной дом. От этой мысли щемило сердце. Сомнений по поводу будущей профессии и вообще своей дальнейшей жизни становилось только больше с каждым днём. В общем, покидать Хогвартс не хотелось в это волшебное время года особенно, когда воздух тут словно искрит магией, а из Большого зала то и дело доносятся ароматы Рождественских угощений с пряностями.       Единственным, что омрачало мысли о Рождестве, стал вчерашний разговор с Беллатрикс. Видимо, уверенность Гермионы в том, что они проведут Рождество вместе, абсолютно не заботила ведьму, и она, построив свои планы, сообщила об этом Гермионе в такой манере, что у той едва не заблестели глаза.       Не увидев Блэк на завтраке в понедельник, Гермиона начала заламывать пальцы.       Дела затянулись вчерашние?       Её вновь передернуло, что не ускользнуло от внимания Джинни.              — Что с тобой?       — Всё в порядке. Наверное. Нет. Да ничерта не в порядке.       — Это связано с ней? — кивнула Джинни на пустое место за преподавательским столом.       — Я что, настолько предсказуема?       — Немного. Хватит ломать себе пальцы! — одернула её подруга, — допивай кофе и пойдём во двор, пока есть время до уроков.       Девушки утеплились и, закутавшись в красно-золотые шарфы, вышли во внутренний двор.       — Рассказывай! — не терпелось Джинни, — у вас что-то было, да?       — С чего ты это берёшь? — встала в оборонительную позицию Гермиона.       — Лаванда сказала, что ты не ночевала у себя прошлой ночью.       — Она сказала это тебе? — удивилась Гермиона.       — Нет, Рону. Я просто шла мимо.       — Прекрасно... — разозлилась Гермиона, — очень рада, что у Лаванды не хватает своей личной жизни, чтобы лезть в мою. Теперь мне ещё надо перед ней отчитываться, где я?       — Эй, ты чего? Пусть говорит, что хочет, она всегда про всех сплетничала. Тем более ты можешь находиться где угодно, она в жизни не узнает, где именно.       — По идее, никто не должен знать.       — Я исключение. И вообще, ты мне не рассказывала считай, я сама догадалась.       — Верно.       — Так и что?? Вы переспали?       Гермиона залилась румянцем пуще прежнего. Если до этого её щёки розовели от мороза, то сейчас они словно вспыхнули огнем.       — Да ладно!!! Ты и... Оххх...       — Тише, Джинни! А то завтра ты найдёшь мой труп. И вообще, это ничего не значит.       — В смысле? Как это может ничего не значить? Моей подруге удалось совратить самую сексуальную ведьму магической Британии, о которой все могут только мечтать.       — Нут вот не надо. Судя по всему, были и те, кто продвигался куда дальше обычных мечтаний, — в ней снова заиграла ревность. Это теперь всегда так будет?       — Ох, я слышу эти нотки... конечно, она не будет девственницей с такой внешностью, мозгом и всем остальным...       — Что ты имеешь ввиду??       — Простите. Ну, очевидно, что она ходячий секс. Ладно, ты сейчас и меня, чувствую, в список потенциальных врагов запишешь, проехали. И что дальше?       — Главный вопрос, который я себе задаю. Я не знаю. И ничего не понимаю. Она ведёт себя непонятно. Вроде и не так, чтобы сделать вид, что не знает меня на следующий день, но и о каких-либо отношениях никто не заикался. Честно говоря, я боюсь, что она просто меня использовала. Хотя в моменте это было... совсем не так, понимаешь?       — Знаешь, если уже включить здравый разум, то мне кажется, если бы она хотела что-то одноразовое, она бы нашла кого-то вне Хогвартса, чтобы иметь возможность потом просто пропасть из жизни человека. А судя по тому, что профессора по ЗоТИ нам никто не заменяет...       — Может быть, ты права. В этом есть здравый смысл, но её поведение... Как будто бы она стала ещё более невыносимой, чем раньше.       — Или у тебя просто все чувства обострились до предела. Лучший способ снять это — завтрашняя тренировка. У меня сегодня ещё квиддич вечером, надеюсь, завтра буду жива. Перед игрой нельзя убивать себя в ноль, пуффендуйцы в этом году неплохим составом.       — Какой урок сейчас?       — Трансфигурация... Блин, семь минут!       — Вот-вот. Я бы на твоём месте поспешила.       — Я всё ещё не могу поверить! Моя подруга спит с Беллатрикс Блэк!       — Джинни!!!       — Всё, всё, ушла. Увидимся на обеде.       Гермиона проводила подругу взглядом и сама вдохнув ещё морозного воздуха отправилась на травологию.       Вторым уроком шли древние руны. Вообще, понедельник всегда нравился Гермионе по урокам, они почти все были любимыми. Кроме травологии, с которой она сейчас и шла, отчаянно пытаясь отогреться. Теплицы, вопреки своему названию, были очень даже холодными в это время года. Перед заворотом в очередной коридор девушка услышала знакомый стук каблуков. Она узнает его из тысячи. Из-за угла показалась стройная фигура, при виде которой сердце начало биться быстрее. Она не видела её со вчерашнего разговора.       — Воспитанные люди здороваются, Грейнджер, — преградила ей путь Беллатрикс, когда Гермиона уже почти прошла мимо.       Снова Грейнджер.       — И не пропадают на сутки, — пробормотала себе под нос девушка еле слышно.       — Что?       — Доброе утро, говорю.       — Ммм, крошка без настроения и решила испортить его мне? Не лучшая идея.       — А вы с утра пьёте, что оно у вас хорошее, или это со вчерашней ночи?       — Я не пила. Я говорила тебе об этом. Ни вчера, ни позавчера. Только с тобой.              — Так не пила вчера, что не появилась в Большом зале ни вчера, ни сегодня, да?       — Ты решила устроить утренний вынос мозга?! Есть в своей комнате является чем-то незаконным? У меня было шикарное настроение, но... — она повысила голос, явно не выдерживая, но из-за угла появилась профессор Стебль, с урока которой недавно вышла Гермиона. Профессор травологии подошла ближе и уставилась на Беллатрикс.       — Что тут происходит? Я услышала повышенный тон и... Гермиона, милая, ты в порядке? — Стебль взяла руку девушки в свои неопрятные ладони. Под ногтями виднелись остатки земли. Блэк сопроводила этот жест взглядом, полным отвращения.       — Всё в порядке, профессор Стебль, — попыталась сгладить ситуацию Гермиона.       — Я услышала повышенный тон! — повторила Стебль, стоя в рабочей и неопрятной одежде, она как-то комично смотрелась рядом со статной, высокой и всегда идеально выглядевшей Беллатрикс. Она, видно, уже будучи на пределе, сжала челюсть, — я считаю, это недопусти... — продолжила профессор травологии чопорным тоном, подливая масла в огонь.       — Вас спросить забыла, как и с кем мне разговаривать! За собой следить научитесь, — рявкнула Беллатрикс так, что Стебль аж было передёрнуло от неожиданности. После чего, окинув взглядом руки Гермионы, которые девушка благополучно высвободила из чужих, тёмная ведьма удалилась, как всегда оставив последнее слово за собой.       Профессор Стебль начала что-то возмущённо говорить, но у Гермионы не было абсолютно никакого желания это слушать. Она поспешила продолжить путь, мысленно проклиная всё, что сейчас случилось, и особенно своё собственное поведение. Было дикое желание перемотать время на пять минут назад. Она не знала, почему так повела себя. Её дико трясло от мысли о том, что она не знала, где и с кем находилась вчера Беллатрикс, и она абсолютно ничего не могла с собой поделать.       Остаток понедельника прошёл на нервах. От сожалений о сказанном и о том, что у Блэк могло быть хорошее настроение, если бы не Гермиона, до радости от того, что она действительно влияет на её настроение. Под вечер она решила, что поступила максимально некорректно, и вышла из гостиной, направившись к покоям Беллатрикс.       От знакомой двери веяло волнением. "Сейчас они поговорят, и всё будет в порядке", — убеждала себя Гермиона.       Тук. Тук. Тук.       Тишина. Серьёзно?       Она постучала ещё. И, подождав, ещё. Тишина, неприятная и холодная, наполнила коридор. Либо её там нет, либо она не открывает. Она всегда открывает Гермионе... Да, её там нет. Снова. Снова ночь раздумьях о том, где и с кем она сейчас.

***

      Утро вторника Гермиона встретила с чувством тошноты, и после завтрака оно не прошло. Благо, сегодня Джинни сидела в окружении команды, и они все вместе с Гарри обсуждали вчерашнюю тренировку, которая, видимо, прошла не очень удачно. Разговаривать ни с кем не надо было, а потому Гермиона периодически бросала взгляд на преподавательский стол.       Она снова не придёт.       Но, словно услышав эту мысль, тёмная ведьма вошла в Большой зал, грациозно вышагивая вдоль слизеринского стола. Студенты за ним спешили поправить форму и поздороваться. Восхищало то, сколько уважения вызывает её персона у студентов, при том, что им нередко достаётся, учитывая строгость преподавания и резкий характер Блэк. И всё же, очевидно, слизеринцы души в ней не чаяли.       Пройдя на своё место, Беллатрикс поздоровалась с коллегами, и взгляд её тут же скользнул по гриффиндорскому столу, так чётко направляясь в ту точку, где сидела Гермиона. Уже долго наблюдая за ведьмой и никак не ожидав встретиться с ней глазами, гриффиндорка перевела взгляд на остатки яичницы в своей тарелке, выглядящие едва ли аппетитно, чтобы сидеть и рассматривать их. Поднявшись из-за стола в тот же миг, девушка решила пораньше направиться на собрание старост. За ней из Большого зала вышла Паркинсон. Судя по всему, маршрут у них был один и тот же. Краем глаза Гермиона заметила, как к Беллатрикс подошла профессор Вектор.       Первым уроком была история магии, где профессор Бинс даже не заметил Гермиону, вошедшую в класс на пятнадцать минут позже положенного. Дело было в том, что на собрании старост Макгонагалл поручила старостам школы составить списки тех, кто остаётся в школе на каникулы. Этим Гермиона решила заняться на обеде.       С конспектом о всеевропейской Хартии волшебников проблем не возникло. Хуже было то, что, разговаривая о чём-то с Гарри и Невиллом по пути к кабинету ЗоТИ, Гермиона заметила, как у неё начинают подкашиваться ноги от предстоящей встречи с Беллатрикс. После всего произошедшего между ними она просто не могла представить, каково это — сидеть на уроке как её студентка.       По звонку дверь кабинета распахнулась, и все неохотно начали проходить, рассаживаясь по своим местам. Гермиона подошла к первой парте и начала выкладывать из сумки учебники и пергамент. Она не смотрела на Блэк ровно до момента, пока раздражённый и громкий голос той не разнёсся по кабинету:       — Вы собрались до утра копаться в свои вещах? Резче! — она встала из-за стола, складывая руки на груди, — убрать всё, кроме перьев и пергаментов, у вас самостоятельная работа.       Студенты закопошились в ускоренном темпе, выполняя указания. С Блэк в таком настроении лучше не шутить. Гермиону аж передёрнуло. Давно она не слышала такого тона от старшей ведьмы. Хуже стало, когда Беллатрикс подошла к их с Гарри парте и с нескрываемым ядом сказала вполголоса:       — Поттер, ты уверен, что тебе стоит посещать мои уроки? Кажется, за шесть лет мне не удалось тебя научить абсолютно ничему, даже самому главному.       Щёки Гарри резко вспыхнули краской, но она считала, что замечание было вполне заслуженным. Хоть она и сама немало высказала другу за этот инцидент, но, очевидно, что у Блэк с ним были свои счёты.       Когда все наконец уселись, и возня прекратилась, все подняли глаза на Беллатрикс.       — Я жду от вас три темы, — она взмахнула палочкой, и на доске появился красивый почерк, разъясняющий, что от них требуется, — кратко и по факту, не упуская самого главного. Плюс ответы на вопросы ниже. Приступаем, ни одной лишней минуты не дам после звонка.       Студенты прочитали написанное на доске. Гермиона, стараясь выгнать навязчивые мысли о настроении Беллатрикс из своей головы, начала строчить мелким почерком, заполняя пергамент.       После того, как все опустили головы и приступили к написанию, прекрасно зная, что по звонку их пергаменты взмоют в воздух по мановению палочки Беллатрикс, сама ведьма села на свое место, опуская взгляд в какие-то бумаги. Очевидно, она дала им самостоятельную, потому что у неё не было никакого желания вести урок. Гермиона поглядывала на сосредоточенное лицо с невероятно красивыми чертами раз в пару минут, просто не имея возможности удержаться. Каждый раз, поднимая глаза, она чувствовала, как частота биения сердца ускоряется, а верхние зубы непроизвольно прикусывают нижнюю губу.       Урок проходил в идеальной тишине, если не брать в расчёт скрип перьев. Прошло буквально десять минут занятия, как вдруг в дверь постучали. Её отворил по виду третьекурсник слизеринец и чуть было не дрожащим голосом сказал:       — Профессор Блэк, у нас урок травологии, и профессор Стебль попросила позвать вас.       Гермиона по губам и глазам Беллатрикс прочитала, что она хотела сказать. Но, встав со своего места, она направилась к двери.       — Паркинсон, — всё также грубо обратилась она к Панси и кивнула на свой стол. Слизеринка гордо встала и подошла к месту преподавателя, — если хоть кто-то что-то спишет — твоя голова полетит первой. Класс, идеальная тишина, — она вышла за своим студентом, громко захлопнув дверь.       Панси гордо села за профессорский стол и оглядела класс. Гермиону это задело лично. Ведь чаще всего в таких ситуациях именно на неё саму Беллатрикс оставляла класс. А Панси... она же на стороне слизеринцев и сто процентов даст им списать. Словно услышав эти мысли, Паркинсон вдруг громко сказала:       — Блейз, оставь сумку в покое, ты слышал Блэк.       — Да ладно тебе, Панс, я пару строчек, — отмахнулся от неё Забини. Малфой, уже вернувшийся к урокам, тоже полез в сумку.       — Драко! — одёрнула его Панси, — прекратите оба.       — Ты нас сольёшь ей? — на весь класс спросил Блейз.       Панси явно металась между выбором. Гермиону удивило то, что она больше слушается Беллатрикс, чем стоит на стороне своих же друзей.       — Нет, что ты, Блейз. Панси не такая, она не станет... — протянул Драко, открывая учебник. Весь класс в ожидании уставился на троицу слизеринцев.       — Прекратите оба! — воскликнула девушка на удивление всего класса и особенно Гермионы, — закрыли сумки и сидите пишите, что помните, иначе я всё расскажу Блэк.       Забини выругался вслух, а Гермиона с любопытством уставилась на слизеринку. Она была и правда очень похожа на Беллатрикс. И Гермиону это немного бесило.       Профессор вернулась ровно в момент, когда прозвенел звонок. И, как и предполагалось, взмахнула палочкой, заставив все работы взмыть в воздух, в том числе работу Панси, которую она дописывала на её столе. Затем стопка пергаментов аккуратно опустилась на край стола.              — Все свободны. Домашнее задание — следующая глава в учебнике.       Гермиона хотела остаться после урока, чтобы поговорить, но чёртова Панси абсолютно не желала отходить от стола Блэк и уходить куда-либо. Гриффиндорка с чувством, очень похожим на то, что она испытывала к Панси во Франции, когда та пропадала вместе с Беллатрикс, вышла из кабинета, злясь на судьбу и решив поговорить с Блэк вечером.       Однако, как это любит происходить с планами, они все разрушились. На обеде не было половины факультета, а потому Гермиона перенесла составление списка остающихся в замке на каникулы на ужин. После которого знатно вымоталась и решила отправится в гостиную, а разговор с Блэк перенести на завтра.       Собственно, следующий день был не менее загруженным, и только после ужина, на котором Блэк так и не появилась, Гермиона, взяв с собой мандаринов и пару сэндвичей, направилась в кабинет Защиты от Тёмных Искусств, предполагая, что Беллатрикс ещё занята работой. Однако, завернув в последний коридор, она услышала шаги. А когда в поле зрения появилась дверь в кабинет, в этой двери мелькнули чёрные прямые волосы и коробка конфет.       Что?!       Тихо пройдя по коридору, Гермиона приложила ухо к двери и подождала, пока шаги девушки преодолеют лестницу и исчезнут в профессорском кабинете, и вошла в класс.       Неспеша идя между рядов с партами, Гермиона чувствовала, как ком подползает к горлу. Тысяча мыслей в голове вытесняли одна другую.       Она всё-таки врала.       Она ей нравится.       У них что-то есть.       Меня использовали, как последнюю дуру.       Как я могла ей поверить??       Конечно, Панси, куда мне до неё.       Нет, нет, нет.       Ноги сами несли её, аккуратно ступая по лестнице, почти неслышимо прокрадываясь к двери, вслушиваясь в то, что слышать определённо не хотелось.       — ...подумала, что у вас свободный вечер, и я могла бы составить вам компанию.       — Ммм, и что же ты предлагаешь? — в голосе Беллатрикс отчетливо слышалось веселье.       — Ну, для начала мы могли бы выпить...       — Солнце, для начала слезь со стола, — перебила её Блэк всё с той же явно забавляющейся интонацией, — и я не пью со студентками.       Солнце??? Со стола?!?       Почему она так спокойна, и её тон такой игривый??? Она должна быть дико зла. В любом варианте, кроме того, если ей и правда...       — Хорошо, — послышался покорный голос Панси.       Покорная Панси Паркинсон?!       — Как вы любите расслабляться помимо алкоголя? Я могу сделать массаж или...       Гермиона резко распахнула дверь, врываясь внутрь. Дыхание её было разъярённым и резким, как и все движения.       Она осмотрела комнату. Беллатрикс сидела за столом с достаточно скучающим видом, в то время как Панси чуть было не села на пол, всё ещё на достаточном расстоянии от старшей ведьмы. Она и правда представляла из себя сплошную покорность, готовую лечь под ноги Блэк и быть подставкой для них. Но когда в комнате появилась Гермиона, и без того тёмные глаза слизеринки потемнели ещё сильнее.       — Грейнджер, что ты тут делаешь!? Выйди вон, я разговариваю со своим деканом! — она вскочила на ноги.       — Я слышала, ваши прекрасные разговоры, — Гермиона достала палочку, направляя её на Панси. Слизеринка последовала её примеру. На удивление, Беллатрикс продолжала сидеть на месте, наблюдая за происходящим со снисходящей усмешкой.       Ей это нравится?! Да что за... Нет, даже она не может быть такой сукой.       — Тебя они не касаются! — громко заявила Панси, делая шаг на Гермиону.       — Достаточно, Панси, — раздался грубый голос Беллатрикс. И тут произошло то, чего Гермиона и, по всей видимости, сама Блэк абсолютно не ожидали.       — Петрификус Тоталус! — выкрикнула Панси со скоростью света, направив палочку на Беллатрикс. Не ожидавшая атаки от собственной студентки, ведьма не успела поставить щит и как-либо среагировать, обездвиженно застыв на месте. Она продолжала смотреть на студенток, но не могла пошевелить даже одним зрачком.       Гермиона, выбитая из колеи таким жестом, отправила оглушающее в Панси, но та с готовностью его отбила, и заклятье отлетело в стену, разбив рамку с колдографией.       — Что ты творишь?? — в шоке выкрикнула Гермиона.       — К тебе тот же вопрос! Какого чёрта ты припёрлась вечером к моему декану? Тебя тут быть не должно.       — Я испортила твои планы? — кинула взгляд на коробку конфет Гермиона, отбив заклятие Панси, особо не напрягаясь.       — Не только мои.       — А, точно, извиняюсь, ваши планы.       Кровь кипела в жилах.       — Уйди отсюда, Грейнджер, будь хорошей девочкой.       Ну и обращения... что с ней? Неужели...       — Она моя на этот вечер. И не только вечер. И не только этот.              Да...       Гермиона поняла, что происходит и почему Блэк было весело, но всё же последние фразы вывели её из себя. Заклятье за заклятьем летело в Панси до тех пор, пока ту не отбросило в стену, а палочка её не отлетела в другой конец комнаты. Слизеринка лежала на полу под прицелом Гермионы. Видимо, это выбило девушку из колеи, и её заклинание перестало действовать, так как на руку с палочкой, направленную на Панси, вскоре легла ещё одна рука, а горячее дыхание обожгло ухо девушки.       — Тише, хватит, не добивай её, пожалуйста. Ты же поняла, в чём дело, — Беллатрикс настойчиво опустила руку с палочкой Гермионы и отошла, разрывая головокружительный контакт.       Блэк уже со своей палочкой подошла к Панси и что-то прошептала. Девушка словно заново очнулась, тряхнула головой и подняла глаза на Беллатрикс. Уже не те, что были стеклянными ранее.       — Живая? Вставай, — отошла Блэк, вновь садясь на своё место. Панси встала. Она хотела что-то сказать, но явно не решалась в присутствии Гермионы, — как самочувствие?       — Нормально.       — Можешь сходить в больничное крыло, если Грейнджер тебя сильно задела.       — Со мной всё нормально, — отрезала слизеринка, гордо поднимая голову. Однако рука её легла на спину, где от падения точно останется большой синяк. Но так ей и надо, — почему вы сразу не сняли с меня действие зелья?       — Чтобы это стало для тебя уроком. Следи за тем, что пьёшь. Там ведь мог быть и яд вместо приворотного.       Панси сжала руки в кулаки, но ничего не ответила. На щеках её появились розовые пятна.       — Точно нормально себя чувствуешь?       — Да.       — Тогда на сегодня свободна. Позже поговорим. И первую неделю после каникул у тебя задержания со мной.       — За что?? Это Блейз и...       — За Петрификус в мою сторону, — перебила её Беллатрикс, — иди.       Панси резко развернулась и вышла из кабинета, больше не взглянув на Гермиону. Девушка подошла к столу и подвинула с края коробку конфет, чтобы та не упала. Она не знала, что сказать, и надеялась, что Блэк скажет хоть что-то. Но ошиблась. Тёмная ведьма встала со своего места и движением палочки заперла дверь, молча обойдя стол. Она подняла рамку, где Гермиона увидела неразлучную четвёрку друзей и трещину прямо на месте Рудольфуса. Блэк усмехнулась.       — Ты прям как будто целилась. Репаро, — она вернула уже целую рамку на место, починив всё, что было задето в пылу сражения. А затем подошла к Гермионе, проводя рукой по копне каштановых волос девушки, и только потом спросила, — успела уже надумать себе кучу всего?       — А кто бы не успел на моём месте? Особенно с тем, как ты реагировала на её слова... И со всем, что было вчера...       — Ты про свои истерики и вынос мозга? Честно, я была дико злая.       — Я тоже... стоп, была?       — Да. До этого момента. Я думала, после услышанного ты закатишь истерику и убежишь. А ты подралась с Панси за меня, — ситуация однозначно её забавляла. Но было что-то ещё. Однако мысли отключились в момент, когда рука, зарывшаяся в кудри Гермионы, притянула её к себе за затылок, и губы впились в губы девушки неожиданным и страстным поцелуем. Он был коротким, но таким чувственным и глубоким. Таким собственническим, словно она одним жестом показала, кому пренадлежит всё естество Гермионы. После чего отстранилась, свернкув глазами.       — Ты не была на ужине... — опомнилась Гермиона. Она всё ещё стеснялась обращаться на "ты", — Хочешь сэндвич?       — Хочу.