Его тень - моя клетка

Затхлый воздух обветшалой квартиры окутывал Вейлона словно саван. Его сон был полем битвы, неумолимым повторением кошмара, который оставил парня сырым и дрожащим. Образ, нутряной и ужасающий, выжжен в его сознании: блеск топора, тошнотворный хруст костей, его собственное тело, скрученное и сломанное. А затем, тёмная фигура, бесформенное существо, которое, казалось, растягивалось и насмехалось над его беспомощностью. Парк подскочил в постели, хватая ртом воздух, его горло саднило от безмолвного крика, который пронзил его во сне. Парень схватился за грудь, его сердце колотилось о ребра, как пойманная птица. Соседи не могли его услышать, но Вейлон не мог вынести мысли о том, что они его услышат. Тёмный, насмешливый взгляд фигуры из кошмара все ещё стоял в глазах. Эти чертовы тесты Роршаха, которые использовали те врачи... они только усилили монстров, таящихся в уголках разума. Парк был весь мокрый от пота, холод лип к коже. Вейлона охватила паника, неумолимый поток, который грозил утопить его. Он не смел издать ни звука, только серия сдавленных, безмолвных рыданий, которые сотрясали тело. Это было унижение; этот страх, этот парализующий ужас. Он выкарабкался из постели, отчаянно нуждаясь в каком-то якоре, в подобии контроля, и поплелся в ванную. Мужчина плеснул холодной водой себе в лицо, ледяной шок был временным облегчением от ужаса, который грозил поглотить тело и душу парня. Новый день, или, скорее, мрачный вечер, не принесли утешения. Продукты, которые Вейлон купил вчера, остались нетронутыми, их яркая упаковка высмеивала отсутствие аппетита. Голова пульсировала от тупой, постоянной боли, которая не давала возможности ясно мыслить. Программист знал, что должен есть, знал, что должен найти какое-то облегчение, но мысль о том, чтобы покинуть квартиру, столкнуться с внешним миром, наполняла его пронизывающим до костей страхом. Он отчаянно хотел заползти обратно в постель, сбежать в забвение, но знал, что сон только приведет его в объятия кошмара. Парк не спал нормально уже несколько недель, его тело и разум изнашивались по краям, и он знал с леденящей уверенностью, что это был путь, который в конечном итоге погубит его. Его красные, опухшие глаза смотрели в грязное окно, и дыхание сбилось. Вот он. Тот же тёмный седан, припаркованный через дорогу. Его присутствие не было логичным, но инстинкт подсказывал парню, что это не совпадение. Он знал, что это паранойя, но холодный узел страха в животе говорил ему обратное. За ним следили. Они искали его. Он должен был быть осторожен. Ему нужно было спрятаться. Отчаянно нуждаясь в отвлечении, Вейлон рылся в загроможденных полках, его пальцы касались корешков винтажных книг. Он вытащил одну наугад. Это был старый, забытый фэнтезийный роман, его страницы пожелтели и стали ломки. Может быть, это был способ успокоить разум, или же сбежать от холодной, беспощадной реальности, которая пыталась затянуть Парка вниз. Он опустился в потёртое кресло, книга тяжело лежала на коленях. Когда Вейлон начал читать, слова медленно плели свою магию. Он был втянут в мир рыцарей и драконов, эпических сражений и невозможных квестов. Язык был сложным, вызывающим воспоминания, а история, которая разворачивалась перед ним, поглощала, предлагая временное убежище от страхов. Мужчина позволил себе потеряться в повествовании, давая возможность историям книги поглотить его ум, и медленно паника отступила, сменившись захватывающими историями. Парень даже умудрился откусить несколько кусочков хлеба и сыра из своих забытых продуктов. Вейлон читал часами, не обращая внимания на боли в спине и сухость в горле. Внешний мир перестал существовать, его заменили яркие пейзажи книги. Парень обнаружил, что втянулся, повествование отозвалось глубоко внутри него. Это было больше, чем отвлечение - это был спасательный круг. Мужчина снова начал спать. Сновидения время от времени, иногда короткие, иногда немного дольше, все еще были наполнены фантастическими сценами из его книги. Он обнаружил, что может заснуть, думая об эльфах и их магии, о храбрых воинах, стоящих на своём, и о тёмных тенистых лесах, где всё что вздумается могло появиться за углом. Лёгкая улыбка появилась на лице программиста, когда он провалился в глубокий сон в старом кресле, с книгой на бёдрах, ужасы его реальности были далёким воспоминанием. Он знал, что передышка была временной. Тёмная машина все еще была там. Ужас всё ещё был постоянным спутником. Но сейчас парень был свободен. Сейчас он мог потеряться на страницах книги и на несколько драгоценных часов поверить, что, возможно, просто возможно, в мире есть что-то ещё: что-то, кроме страха. Но Вейлон знал в глубине души, что книга была лишь временным щитом, который в конце концов рухнет. Монстры вернутся, будь они реальными или воображаемыми, они вернутся за ним. Последующие дни шли в странном ритме. Парк просыпался, читал, ел, а иногда, когда отчаяние утихало на краткое время, выходил за необходимым. Он даже начал часто посещать маленькую кофейню в нескольких кварталах отсюда. Поначалу лица там были источником напряжения, каждый любопытный взгляд казался проверкой, возможным знаком того, что они знают, что их послали. Однако постепенно это гиперсознание начало переходить во что-то похожее на нормальность. Парк даже начал дарить баристе маленькую, неуверенную улыбку в ответ на её, хрупкий знак его возвращения из бездны. Хуже всего было то, что этот ужас, сокрушающий душу, начал отступать, позволяя слабому проблеску надежды промелькнуть. Но было одно затянувшееся беспокойство, укол дискомфорта, который он не мог полностью проигнорировать. Мужчина. Мужчина, который всегда был там, всегда сидел за одним и тем же столиком, всегда наблюдал за ним. Он никогда не видел, чтобы этот мужчина приходил до него, и не задерживался после того, как Вейлон ушёл. Казалось, он материализовался только тогда, когда Вейлон вошёл в кафе, призрак наблюдал за ним издалека. Это вполне могло быть совпадением, возможно, этот человек был просто завсегдатаем, одинокой душой, как и сам Парк. Но беспокойство нарастало, подпитываемое его вечной паранойей. Что, если этот человек был связан с Меркофф? Что, если он был наблюдателем, охотничьей собакой, терпеливо выслеживающей свою добычу? Парень не осмеливался встретиться с ним взглядом, не говоря уже о том, чтобы заговорить. Страх, хоть и уменьшился, все ещё был силён, холодный узел в животе никак не растворялся. Сейчас он был в кафе, ёрзал на стуле, его мысли метались. Мягкий джаз, тихо игравший на заднем плане, не мог успокоить изношенные нервы программиста. Он заказал свой обычный кофе, но сегодня также попросил кусочек шоколадного торта, маленькую поблажку, жест типичности, за который он пытался уцепиться. Бариста, необычно долго ждала, или это был он? Может быть, его чувство времени просто исказилось. Внутри головы внутренние демоны царапали стены, побуждая его паниковать, бежать, исчезнуть в тени. Парень стиснул челюсти, заставляя себя делать медленные, размеренные вдохи. Почему? Он задавался вопросом, почему это происходит с ним? Что он сделал, чтобы заслужить эти бесконечные мучения? Наконец, бариста поставил перед ним заказ. Вейлон подорвался со своего места, схватив кофе и пирожное, его движения были почти неистовыми. Он слышал скрип стула позади себя — другой мужчина тоже встал. Вейлон выскочил из кафе, маленький колокольчик над дверью зазвонил, как сигнал тревоги. Парк поспешил по улице, его сердце грозило проломить грудную клетку от паники. Он не заметил внезапного ливня, первых крупных капель дождя, падающих ему на лицо и мочащих его тонкий свитер, ни лужи, которая залила уже изношенные кроссовки. Вейлон просто продолжал идти, его темп ускорялся, страх придавал скорость шагам. Затем мимо промчалась машина, обдав его потоком воды, снова едва не промочив парня до костей. Он обернулся, готовый проклясть безрассудного водителя, и увидел его. Мужчина всё ещё был там. Всё ещё следовал за ним. Он был сильного телосложения, лица Вейлон не рассмотрел, очки которые он разбил неизвестно когда, всплыли в сознании. Его темп соответствовал темпу Вейлона. Не ускоряющийся, не торопливый, а неуклонное, осознанное преследование, которое холодило Вейлона больше, чем любая погоня. Теперь дождь лил сильнее, холодный и беспощадный, отражая ледяной страх, охвативший жертву. Он хотел бы надеть хоть куртку, что-то, что давало бы ему чувство защиты помимо тонкого чёрного свитера. Дождь начал просачиваться глубоко под одежду, и парень начал дрожать. Он знал, что ему нужно вернуться в квартиру, обратно в предполагаемую безопасность голых стен, обратно в мир на страницах старой книги. Парк не мог позволить этому человеку поймать его. Он не мог позволить им поймать его. Он снова ускорил шаг, почти убегая, не заботясь о том, что ноги промокли, а одежда прилипла к коже. Страх теперь был удушающим. Он гнал его вперёд. Вейлон снова оглянулся, человек был по-прежнему сзади, угрожающая фигура на залитой дождем улице. Он был призраком, кошмаром, ставшим реальностью. Программист не понимал, кто он и почему преследует его. Все, что он знал наверняка, это то, что он должен продолжать двигаться. Мысли стремительно проносились внутри черепной коробки словно на табло общественного транспорта. Парку нужно было вернуться домой несмотря на количество усилий, нужных для этого. Ноги были тяжёлыми, ботинки хлюпали на бегу. Горло уже саднило от симфонии вдохов и выдохов, совершаемых беспрерывно в течение пассивной погони. Дождь и не желал прекращаться, словно издеваясь над жертвой, небо заволокли тучи в единые мгновения, и видимо, они не исчезнут не добившись своей коварной цели. Парк же безустанно думал о своем доме, о таком необходимом ему чувстве защищённости. Он жаждал быть там, но также знал, что не может привести этого человека в единственное место, где он ощущал себя в безопасности. Что, если они узнают, где он живет? Вейлон повернул за угол и увидел свой дом всего в нескольких кварталах от себя. Постоянное присутствие угнетателя позади на залитой дождём улице обрубало надежды. Программист был измотан, но не мог остановиться. Он должен был продолжать двигаться, перемещать свои конечности несмотря на боль в ногах и образовавшиеся мозоли на ступнях от трения с вымокшей тканью обуви. Когда Парк приблизился к своей двери, его руки задрожали. Он возился с ключами, роняя их в спешке, чтобы попасть внутрь. Наконец дверь удалось отпереть, толкнув её и захлопнув за собой. Вейлон заперся, дважды повернув засов для верности. Он прислонился к двери, тяжело дыша. Сердце колотилось в груди, и парень мог слышать, как его неистовый ритм отдается эхом в барабанных перепонках. Он оглядел маленькую прихожую, глаза метались по каждому углу, ища любой признак угрозы. Парк полез в карман, ожидая найти свой телефон, но его там не было. Волна паники нахлынула на парня. Уже темнело, и у него не было возможности связаться с кем-либо. Он оглядел вход, пытаясь решить, что делать дальше. Ему нужно было найти свой телефон, но Парк не хотел выходить на улицу. После некоторых раздумий пришла мысль о том, что все таки придется вернуться за телефоном в то злосчастное место, ведь иначе программист совершенно терял связь с миром. Это было рискованно, но он не мог придумать ничего другого. Вейлон схватил ключи и вышел под дождь, мысленно продумывая стратегию. Улицы были пусты, дождь отгонял всех, кому повезло оказаться под открытым небом. Парень быстро шел, осматривая переулки в поисках любого признака человека, который следовал за ним. Когда он дошёл до кафе, на секунду заколебался. Мужчина мог ждать его внутри, но у Парка не было выбора. Ему нужен был телефон. Вейлон открыл дверь, снова звякнул уже знакомый колокольчик. Парень огляделся, его взгляд метался от стола к столу. Он не увидел мужчину, но не мог избавиться от ощущения взгляда на себе. Программист подошёл к столу, где оставил свой телефон, но того там не было. Пришлось снова проверить карманы чтобы убедиться в отсутствии гаджета. Он подошел к стойке, сердце упало, когда Вейлон спросил бариста, не сдал ли кто-нибудь потерянный телефон. Женщина покачала головой, сочувственно улыбнувшись. Парк оглядел кафе в последний раз, пытаясь разглядеть что-то за другими посетителями. Но не было никаких признаков того, что он когда-либо был здесь. Когда парень снова вышел под дождь, он почувствовал, как его охватило отчаяние, окатившее словно ледяная вода из ведра. Он потерял свой телефон, свою самую значительную связь с внешним миром, и было неизвестно, получится ли вернуть пропажу. Мужчина побрёл обратно домой, его мысли были поглощены человеком, который следовал за ним. Кто он? Почему он следил за Вейлоном? И самое главное, вернётся ли он чтобы завершить своё дело?