Его тень - моя клетка

Зловоние гнили и разлагающейся плоти висело в залитых кровью коридорах, словно зловещий саван, и было постоянным спутником в этом ужасном месте. Слабый мерцающий свет давал человеку, отчаянно пытавшемуся убежать от всего этого, мимолетные проблески безопасности. Сбежать от каннибала было непростой задачей, но он был близок, очень близок к финишу. Он прошел вдоль стены, усеянной грязными окнами, и выглянул в маленький закрытый дворик, в центре которого стоял фонтан. Как же ему хотелось вдохнуть воздух, не испорченный запахом разложения и крови! Вейлону хотелось ползти по стенам только ради одного чистого вдоха. Его грызло беспокойство. Он шел по заброшенным коридорам, озираясь по сторонам, ориентируясь по внутреннему двору. Парню нужно было спуститься на нижний уровень. Пройдя немного дальше по коридору, он заметил ржавую лестницу, ведущую вниз. Парк поспешил к ней, его холодные руки скользили по изношенным перилам, когда он спускался. С каждым шагом темнота становилась все гуще, и ему пришлось включить прибор ночного видения на видеокамере. Когда Вейлон отошел от лестницы, то уловил какое-то движение в тени, и его ноги задвигались еще до того, как мозг осознал это. Что-то еще тоже заметило его и спрыгнуло на землю, тяжелые шаги эхом отдавались в мёртвой тиши лечебницы. Парк побежал, но его босые ноги наткнулись на что-то острое, отчего он растянулся на полу. Шипя от боли, Вейлон схватился за ногу и вытащил осколок стекла. Кровь тут же хлынула потоком, но на кону была его жизнь, и он заставил себя подняться и побрел вперёд несмотря на изнывающую от боли ступню. Звуки погони внезапно прекратились, оставив мужчину в тревожной тишине. Наконец, парень заметил дверь, ведущую во внутренний двор. Бывший работник аккуратно приоткрыл ее и осторожно выглянул наружу. Затхлый запах осени был приятной переменой, но даже он, казалось, был испорчен запахом заведения. Парк огляделся: сухое дерево загораживало вход в другое крыло огромного здания. Его босые ступни ныли, умоляя об отдыхе, поэтому он осторожно опустился на край фонтана, стараясь не упасть в стоячую воду. Нога пульсировала, из раны все еще сочилась алая кровь. Мужчина отложил камеру, изучая повреждения. Решив, что у него нет времени на раздумья, он захромал в другое крыло. Нога протестовала, мешая ему двигаться быстро, а адреналин начал спадать от чего идти было все мучительнее. Тусклый свет внутри помещения к которому направился Вейлон, почти успокаивал, пока он не увидел карту на стене, а затем дверь рядом с ней с новым замком. Ему показалось, что за ним кто-то наблюдает. Заподозрив неладное, он прошел мимо закрытого прохода, чтобы посмотреть, что находится по ту сторону, и, спотыкаясь, забрел в темную кухню, едва замечая происходящее, пока ощупью пробирался вдоль стен. В чем причина его поспешного отступления? Батарейки в видеокамере сели, и он понял это, только когда встал с края фонтана. Пациент двинулся вперед, вслепую ориентируясь в темноте, и его рука наткнулась на нечто большое, отчего оно с грохотом упало на пол. Возникший в результате этого шум, казалось, разнесся по всему зданию, и парень поспешил дальше, убегая от этого грохота, прежде чем кто-либо мог рассекретить его местоположение. Вейлон Парк не был героем ни в каком общепринятом смысле этого слова. Он худощав, его тело истощилось из-за долгих недель забвения, а светлые волосы свисали почти до плеч. Глаза были усталыми, в них отражался груз страха и бессонных ночей. Присущая Вейлону робость пыталась сломить его, но он боролся с ней каждую секунду, подавляя ещё и панику, которая грозила поглотить его. Он выжил, и это было все, что сейчас имело значение. Парк вышел из вызывающего клаустрофобию коридора в более просторное помещение, своего рода комнату, освещенную единственной мерцающей лампочкой, отбрасывающей длинные танцующие тени. Вдоль стен стояли табуреты, поверхность которых была покрыта толстым слоем грязи, а в дальнем конце неподвижно стояла фигура. Она было отдаленно похожа на человека, ее силуэт был удлиннен и искажен тусклым светом. А в его руке что-то мерцало, отражая слабый свет, посылая Вейлону искру отчаянной надежды. Он знал, что это было глупо - надеяться на возможность покинуть это место. Весь этот сценарий кричал о ловушке, о приманке, предназначенной для того, чтобы заманить Парка в пасть тех ужасов, которые населяли это место. Но он был в отчаянии. Он нуждался в этом. Возможно, это был ключ, наконец, откроющий ему путь к свободе. Вейлон должен был проверить. Замок, который он нашел ранее, был сложным, со старым и хрупким механизмом. Он понятия не имел, чего ожидать, но должен был попробовать. С каждым шагом половицы скрипели под его весом, звуки усиливались в пугающей тишине. Сердце Вейлона бешено колотилось о ребра, словно пробивая себе путь наружу от волнения. Он почувствовал, как холодный пот выступил на его ладонях, когда добрался до фигуры. Это был не человек. Это была грубо сработанная жутковатая статуя, собранная из обрезков дерева и ткани, с человеческой головой. Мерцание, которое видел парень, исходило от ключа, — старого, потускневшего, с истертыми от времени зубцами. Когда пальцы пациента коснулись холодного металла, до его ушей донесся звук — тихий шорох сзади. Вейлон резко обернулся, его сердце подпрыгнуло, но тени помещения оставались нетронутыми. Ничто не двигалось. Он напряг слух, его взгляд метался из угла в угол, судорожно ища источник звука, но нигде ничего не было. По - видимому Вейлон был здесь один. Но все же некоторый вопрос крутился, словно заедающая пластинка, в черепной коробке истощенного человека. Ему показалось или же за ним действительно наблюдали? От этой мысли у Вейлона по спине пробежали мурашки. Он крепко сжал ключ в ладони, металл впился в кожу. Парень определённо не хотел оставаться здесь. Ему нужно было выбраться. Он ДОЛЖЕН был найти другой выход из этого богом забытого места. Дыхание было прерывистым, и это был единственный звук, не считая беспорядочного стука его собственных ног по полу, в помещении. Парк вернулся назад, практически приклеившись спиной к стене, не выпуская из рук камеру, которую он прибрал к себе и которая теперь была его самым надежным оружием. Мужчина не мог позволить себе потерять бдительность, особенно когда чувствовал на себе взор неизвестного. Вейлон миновал спортзал, где висели тела, и веревки тихо поскрипывали, усиливая какофонию его страха. Он взглянул вверх, почти ожидая, что туши бывших пациентов упадут на него, что их гниющая плоть размажется грязным пятном по полу, ужасая проходимца ещё больше, но они оставались неподвижными, молчаливыми наблюдателями за погружением парня в безумие. Подойдя к запертой двери, Вейлон, слегка дрожащими руками, стал возиться с ключом. Он вставил его в замок, и механизм со щелчком поддался. Его охватило облегчение, теплая волна сменила холодный ужас. Он захлопнул за собой дверь, и приглушенный стук эхом разнесся по узкому коридору, пока он продвигался вглубь здания, туда, где, как подсказывал ему внутренний голос, находился выход. Коридоры становились все более узкими и тесными, заставляя мученика двигаться медленно и осторожно. Он устал, проголодался и был напуган, но мысль о свободе подстегивала его не останавливаться и бороться до последнего вздоха. Мужчина знал, что близок к цели. Его инстинкты кричали о выходе. Тела, которые до этого висели или лежали неподвижно, исчезли. Они больше не были свидетелями. Мужчина остался наедине со стенами, которые, как он надеялся, были последним отрезком на пути к свободе. Наконец Парк добрался до нее — деревянной лестницы, ведущей вниз. По мере того, как он опускался, воздух становился все свежее, а вонь разложения - все менее ощутимой. Наконец, парень оказался в вестибюле — том самом месте, откуда началась его работа как программиста, а далее и весь этот ад, оторвавший часть от прошлого Вейлона Парка. Некогда чистые полы теперь представляли собой ужасающее полотно из пропитанных кровью ковров, яркие цвета которых потускнели и стали преимущественно коричнево - алыми. К удивлению самого Парка, возле выхода, сгорбившись, сидел человек, прижав руки к животу. Это был Джереми Блэр, начальник ответственный за сохранение Вальридера в секрете от общественности — человек, который всегда излучал высокомерие, которое теперь сменилось чем-то более тревожным. Вейлон замер, его сердце ушло в пятки. Блэр был воплощением бюрократического зла, человеком, который мог превратить вашу жизнь в сущий ад одним движением руки. Что он здесь делал? Неужели ранен? Это было на него не похоже. Но кровь, размазанная по полу и пропитавшая его белую рубашку, была тому доказательством. Парк попытался обойти его, надеясь проскользнуть мимо незамеченным. Он не хотел вступать в бой, по крайней мере не после всего, через что ему пришлось пройти. - Вейлон Парк, это ты?, — голос Блэра был хриплым, слабым и напряженным. Он поднял голову, и на противном для Вейлона лице, появилась кривая улыбка, ужасающая карикатура на него самого. - Мой дорогой Вейлон, как тебе повезло, что ты здесь, я застрял, как свинья, не будешь ли ты так добр и не поможешь ли мне?, — его лицо исказилось от боли, превратившись в маску вынужденной вежливости. Вейлон заколебался, его тело кричало ему бежать, но ноги, казалось, приросли к месту. Он знал, что это ловушка, отчаянная уловка загнанного в угол животного, но что-то в голосе Блэра, слабая дрожь уязвимости, заставили парня остановиться. Затем, с неестественной скоростью, Блэр бросился вперед, движимый маниакальной энергией. Он выкрикивал какофонию бессвязных слов, подняв руку с зажатым в ней осколком стекла, края которого угрожающе поблескивали в тусклом свете. Удар был мгновенным, острая жгучая боль пронзила его живот. Вейлон схватился за себя в месте, близком к ранению, и его руки стали мокрыми и липкими. Он чувствовал, как горячая кровь просачивается сквозь комбинезон, растекаясь темным пятном, что свидетельствовало о глубине раны. Первоначальный шок сменился волной тошноты, и раненый отшатнулся назад, его зрение затуманилось, перед глазами возникло торжествующее лицо Блэра, мимолетная, ужасающая галлюцинация, прежде чем темнота начала поглощать его целиком. Ключ выпал у него из рук и со звоном упал на пол — нежеланный сувенир из ночного кошмара, который еще не закончился. Парк все еще был в ловушке и теперь тоже умирал. Но затем, невидимая сила, возникшая из тени, отбросила Блэра назад с невероятной скоростью. Раздался тошнотворный треск и раздирание плоти и костей, и тело Джереми было разорвано на части в потоке крови, рисуя еще более ужасную картину на и без того запятнанных стенах лечебницы. Вэйлон, теперь забрызганный кровью своего мертвого начальника, ахнул, его разум был не в состоянии полностью осознать, что только что произошло. Из эфира донесся тихий смешок, звук, который был одновременно пугающим и тревожно знакомым.