Габарит

Воет холодный ветер, поднимая ввысь пушистый снег. Он то бросает его обратно, то уносит куда-то вдаль. Такая картина сейчас за окном небольшого, но уютного кафе. Серые мягкие кресла и диваны возле светлых столиков. Стены выполнены под белый мрамор, который украшают яркие пейзажи в картинах. Людей немного, ведь в такую погоду мало кто решит покинуть тёплый дом. Но от того здесь еще уютнее. За столом у стены сидит небольшая компания людей. На столике в центре стоит ваза с искусственными цветами, а лампа сверху прикрыта пушистым абажуром, разливая приглушенный свет на гостей. Фурина что-то оживленно рассказывает, иногда не успевая прожевать свой десерт, а Лави завороженно ее слушает. Альбедо что-то рисует на салфетке, постоянно поддерживая диалог с девушкой. А Алатус молча водит ложечкой вокруг миндального чизкейка. «А я хотел позвать к нам домой на Новый год и Венти, и Бедо… Венти вообще вернется? Интересно, что бы он сказал, зная, что моя команда победила? А про то, что нас почти послали? Почему так тяжело без Венти?» — Сяо тянется к чашке горячего чая. Он всеми силами старается не показывать печали и тоски на своем лице. Но мысли в любую свободную секунду возвращаются к словам Венти, которые были последними, сказанными Алатусу. — Альбедо! Как тебе мой подарок? Когда поедешь? С кем поедешь? Вместе со мной и Лави не хотите? — вдруг заваливает его вопросами девушка. «А куда мог уехать Венти? Даже полиция до сих пор не нашла их. Если не может она, то я тем более. И что? На этом все? Он, хотя бы, здоров…?» — Подарок отличный, я совсем не ожидал, — спокойно отвечает тот, продолжая рисовать на салфетке. — С тобой и Лави? А Вы не хотите только вдвоем? — Хотим. Но и с тобой можно, — тихо проговаривает близнец, вытирая Фурине уголок губ салфеткой. — Мне не то, что бы есть кого с собой брать. Сяо сейчас недееспособен, да и не поедет никуда далеко от дома, потому что мама и сестры. И, вот, мой круг друзей и- Запнулся. «Почему я подумал про Скарамуччу? У него собеседование сегодня или завтра? Кажется, завтра? Нужно поставить себе смену…» — И кто? Кто, кто, кто? — Фурина почти подскакивает на месте, зацепившись за обрывок фразы. — Скажи! — Тц, никто, — Альбедо щелкнул её по носу. — Любопытная. — Эй! — она прикрыла рукой нос, а другой указала на Альбедо. — Я знаю этого человека? Мальчик? Девочка? Ты же запнулся! — Парень, да. — И какой он? Хороший? Красивый? Он тебе нравится? А чем нравится, Альбедо, я хочу знать все, Лави скажи ему! — Я ещё не знаю, тц, — он придвигает к ней салфетку, на которой за это время уже набросал скетч Скарамуччи. — И не спрашивай ничего, я сам не знаю. — Ой, это же тот парень… — Лави прикусил губу. — Брат… — Ничего такого. Не надо ничего придумывать в своих светлых головах. Я же сказал, что ничего нет. Просто подружились вот и всё. — Ну, он красивый, согласен, Лави? И Бедо у нас не дурак, правильно, котенок? — Фурина аккуратно поднимает салфетку, изучающе рассматривая. — Не дурак, да. Но когда влюбится, то дурак. — Тц, да не влюбился я. — Хм. А о чем ты думаешь, когда с ним наедине останешься? Ой! Так ты его позвать хочешь? Хочешь вдвоем?! — Я просто подумал о нём, вот и всё, — скрестил руки на груди. — Ни о чем таком я не думаю. — Вот и позови. Вдвоем? Ну же, скажи, что хочешь вдвоем, ты же хочешь! — Фурина взяла Лави за руку и слабо потрясла. — …тц. — Братик стал больше цокать, — Лави качает головой. — Потому что я права, а он не хочет признавать, — улыбается. — Сяо, ну ты то точно видишь, что с ним, ну расскажи! — А? Чего…? — тот не сразу отвечает и поднимает голову на друзей. — Ох, вот, раз Сяо тоже вернулся, — Лави взял руку девушки в свою, — мы хотим вам кое-что сказать… — М? — Сяо наклоняет голову. — Солнышко, скажешь? Или ты еще смущаешься? Если смущаешься, я скажу и посмотрю на тебя милашку, — Фурина крепко сжимает его руку в ответ. — Т-ты скажи, — он прячет лицо в ее плече. — Ах, ну какой милый, — нежно произносит и коротко целует его в макушку. — И так, — Фурина закатывает рукав свитера и смотрит на друзей. — Лави сделал мне предложение прямо в куранты! Мы поженимся и у нас будет самая красивая свадьба! — О-ого… — Сяо слегка закашлялся, но даже улыбнулся, рассматривая кольцо. — Ого… — Альбедо смотрит на неё, широко распахнув глаза. — А, эм… поздравляю? — Да, и я поздравляю, я думал, что вы поженитесь в твои двадцать, Фурина, — улыбнулся Сяо. — Вы приглашены на нашу свадьбу! А еще я хочу устроить девичник и мальчишник, чтобы все в лучших традициях! Лави, ты хочешь? — Хочу, — бубнит, прячась в плече девушки. — Только мне некого приглашать… — Почему некого? Сяо, Альбедо, парень Альбедо, — она запинается. — Потенциальный! И все, стриптиз вам заказать, м? — усмехнулась. — Прости, перебор, наверное, я не знаю куда энергию деть, хочу, чтобы все было идеально и в лучших традициях! Лави, поцелуй меня. — Моя активная девочка, — подняв голову, он скромно целует её в щеку. — А ты кого позовешь? — Ху Тао и… — задумалась. — И все, — пожимает плечами. — Если мало, я могу еще сестёр одолжить, — Алатус мягко улыбнулся, отпивая чай. — А я могу переодеться в женщину, — поддерживает Альбедо. — Брат, ты извращенец. — Ну… да. — И парня приводи, — ухмыляется девушка. — Он такое не наденет. И он мне не парень. Тц. — Ты тоже очень милый, Бедо, но мне и Тао хватит. Она сразу как целая компания, — смеется. — Может, тогда мы просто все вместе посидим? — Лави придвигает девушке пирожное. — И мальчики и девочки. — А, ну, да, если всех это устроит, м? — Проведем часть вечера, как девичник, а другую, как мальчишник? — предлагает Сяо. — То есть в первой половине стрептиз танцую я, а во второй тоже я, но в женской одежде. Я всё правильно понимаю? — Кх, — Фурина отламывает еще кусочек пирожного. — Тогда мы точно зовём твоего мальчика, Бедо. «Интересно, а я бы смог туда Венти пригласить? Хотя это их праздник. Но было бы ему тут интересно?» — Сяо смотрит на друзей и искренне радуется за них. — Мой мальчик, это Сяо. Да, дорогой? — Альбедо склоняется к нему. — Ну же, спасай. — Да, — кивает, хоть и не успел понять на что соглашается. — Сяо мы давно знаем, а ты не на нем запнулся. Жду фотки с вашего с этим парнем, — Фурина возвращает Альбедо салфетку с портретом, — похода. — Он ни за что не пойдет, Фури. — В поход? Почему? — Потому что «мы не друзья» и… и просто я так думаю, вот и всё. Он от всего всегда отказывается. — Хочешь, я его притащу? Мне не сложно! — В каком смысле? — В прямом. За руку приведу. Куда надо, туда и приведу. Все для тебя, милашка. Котенок, кушай тоже, — Фурина отламывает кусочек пирожного и протягивает парню. — А давай ты его ещё свяжешь? — Хорошо, но я не владею шибари. Будет не так красиво, как хотелось бы. Он буйный? — Бывает иногда. Если что, можно ударить его по голове. Действуем методом древних предков: дубинкой по голове, и в пещеру. — В пещеру, значит, — девушка широко улыбнулась. — Значит нравится? Да? — …я такого не сказал. — Нет, нет, сказал. В пещеру зачем тащили? Для семейных утех, ребеночка делать, семью создавать, а твоя ассоциация полностью совпадает с этим. Значит, он тебе нравится. Лави, а ты как думаешь? Сяо, а ты не подыгрывай ему, а скажи честно! Ну что плохого, если ему кто-то понравился, наконец-то! Я могу его проверить! Чтобы мы точно знали, что он тебя будет беречь, м?! — Слишком много информации, Фурина, помедленнее, — Сяо переводит взгляд на Альбедо. — Ты у меня такая умная, — Лави жует пирожное. — И как ты только успеваешь перерабатывать ее бесконечное тараторинье, — Альбедо вздыхает. — Больше двух слов не воспринимаю. — Глупый-глупый брат, который влюбился в бывшего своей бывшей. — Да, понравился, но про влюбленность речи не идёт. — Ес! — Фурина мягко целует Лави в щеку. — Ну все, а там и до любви недалеко, тогда вам точно вдвоем надо ехать в поход! Там будет романтично и уютно, честно. И на звезды посмотрите! — А когда свадьбу хотите? — Сяо решает немного перевести тему. — А мы не думали. Наверное, в конце весны, или в середине лета. Лави? — Когда скажешь, — улыбается. — Я хочу, чтобы тебе было комфортно. Мне комфортно всегда. — Ну, что за лапочки, — Альбедо вздыхает. — Умиляюсь. — Значит в середине июня хочу! Всем комфортно будет и тепло, главное подгадать день без дождя, хочу на природе! Может, у водопада? Хотя, наверное, там будет шумно, но, конечно, классический шатер нужен, он самый оптимальный, а потом можно в помещение перебраться! Ой, надо сначала бюджет посчитать! — Мне кажется, что это надо записывать, — Сяо слабо смеется. — А потом прослушивать на скорости минус один, чтобы понимать хоть что-то, — шепчет Альбедо. — Кажется, Лави усваивает весь поток информации. Каждый раз удивляюсь, — Сяо кивает на влюблённый взгляд парня. — Лави, тебе пойдет белый костюм. Или серый. Благородный серый. Будешь выглядеть как герцог. Самый красивый будешь. А я хочу голубое платье. Буду с летним небом сочетаться. А Ещё я хочу букет из лилий. Только лилии, кажется, какую-то плохую примету имеют. Но я не суеверная! Ой, Лави, это значит, что летом у нас будет первая брачная ночь, — она обняла его за шею, кажется, забыв о присутствии друзей. — Ой, — он сразу смутился, а щеки покраснели. — Ты думаешь о нашей первой брачной ночи? — Думаю, а ты? — Фурина спрашивает тихо, любуясь смущенным Лави. — Стыдно. Я же ничего не умею. А ты такая прекрасная. Ты заслуживаешь, чтобы все было красиво. Я думаю, что хочу устроить какой-то особенный вечер для нас в тот день. — Котенок, все будет точно красиво, ни о чем не переживай, мы ведь будем вдвоем, — она кладет руки на красные щеки Лави и коротко целует его в уголок губ. — Нечего стыдится, ты самый лучший. — Я даже собираюсь посмотреть всякие видео. Ну, не порно, а просто видео о том, как это все надо делать правильно, — смущенно говорит тот. — Давай смотреть вместе? — А это не странно будет? — Нет, мы заодно обсудить все сможем, м? Решить, что нравится, а что нет, м? — Точно, да. Это логично. Ты у меня самая умная девочка. Я согласен так, да. — Сяо, почему они такие милые? — Альбедо опускает голову другу на плечо. — Да ты со своей половинкой так же сюсюкаться ведь будешь? Нет? — улыбнулся. — Думаешь? Я же предложил «дубинкой и в пещеру». — Ну, подход разный, но ты же не уточнял что будешь делать в пещере, правильно? — Справедливо, — вздыхает. — Ладно. Скар тут всё равно не при чем. И никто другой тоже не при чем. — Посмотрим. Звонок на телефон отвлёк Сяо от друзей. Он берет его в руку и смотрит на незнакомый ему номер. Чтобы не мешать общению, он поднимается и немного отходит от стола, попутно нажимая на «ответить». — Кто там? — Фурина смотрит на Сяо, повиснув на шее у Лави. — Неизвестный, кажется, — Альбедо пожимает плечами. — Может, Сяо решил снова на работу устроиться, вот и звонят теперь всякие. — Не похоже, он побледнел. Может, ему угрожают? — Фурина поднимается с места, явно намереваясь идти за другом. — С чего бы вдруг? Фантазия у тебя, что надо, — Альбедо усмехнулся. — Подождем его. Может, у него дома что-то случилось, вот и побледнел. — От этого не легче! Он же в обморок упадает сейчас! — Сиди, я подойду. Выйдя из-за стола, Альбедо отошел к Сяо: друг и вправду побледнел, а его плечи слабо подрагивают. — Что-то случилось? — шепотом спрашивает блондин, приобряв того за пояс. В ответ Сяо кивает и вызов завершается. — Венти… — почти беззвучно произносит юноша.

***

Утро после новогодней ночи наступает медленно, как будто сама зима решила дать городу отдохнуть. За окном снежный покров мягко лежит на земле, деревья покрыты инеем, и воздух прозрачен, словно вырезанный из хрусталя. Но внутри — тепло и уют. В комнате царит полумрак, остатки новогоднего праздника ещё ощущаются: гирлянды, слабо мерцающие на стенах, и ароматы мандаринов и еловых веток витают в воздухе. Лини тихо передвигается по кухне в шортах и длинной, свободной футболке, которая чуть свисает с одного плеча. Его ноги босые, и они мягко скользят по холодному полу, но он не замечает этого — мысли его полностью сосредоточены на том, чтобы приготовить завтрак для себя и своего любимого, который всё ещё спит в комнате. Лёгкая улыбка трогает его губы, когда он вспоминает вчерашнюю ночь — а вслед за ней приходит и смущение. «Неужели, это правда произошло? — юноша топчется на месте. — Ему не мерзко, и ему, кажется, понравилось. И мне тоже… Стыдно немного». На плите уже жарятся яйца — масло тихо шипит, издавая аппетитные звуки, наполняя кухню уютным теплом. Юноша ловко переворачивает омлет, а затем подходит к тостеру, чтобы поджарить несколько ломтиков хлеба. Его движения плавные и расслабленные, как будто это не просто утро, а продолжение праздника. Свет, льющийся из окна, мягко падает на его светлые волосы, которые чуть всклокочены после сна. Он на мгновение останавливается, посмотрев в окно на белоснежный зимний пейзаж. Вчера снег падал почти целый день, и теперь земля покрыта мягким пушистым покрывалом, сверкающим под утренним светом. В воздухе всё ещё царит ощущение праздника, как будто весь мир замер в ожидании нового начала. Вернувшись к плите, юноша вытаскивает горячие тосты, аккуратно раскладывает их на тарелку и добавляет к ним свежий джем. «Точно, нужно отписать маме, что я ещё останусь у… друга», — он достает телефон и быстро пишет сообщение. Лёгкие шаги за спиной остались незамеченными. Ризли уже стоит в дверях, наблюдая за юношей с мягкой теплотой в глазах. Он медленно и бесшумно подходит парню. Склоняется и оставляет теплый поцелуй на оголенном плече. — Доброе утро, — бубнит мужчина. — Ой! — подпрыгнул. — Доброе. Я думал, ты спишь… Разбудил? — Нет, я просто уже выспался. Почему ты босиком? И почему не чистую футболку выбрал? — От этой пахнет тобой, а тапочки я забыл где… Нельзя было ее надевать? — Можно. Это даже мило, — Ризли кладет руку на талию юноши, слабо гладит и наклоняется к его ногам. — Я принес твои тапочки. — Как собачка, да? — Лини смотрит на него сверху-вниз. — Я сказал маме, что пока что поживу у друга. — Конечно, хозяин, — он обувает тонкие ноги юноши и поднимается. — Давно не спишь? — Нет. Где-то около часа. А ты? — Минут двадцать. Ты бы мог меня разбудить сразу, готовили бы вместе. — Но, как хорошая жена, я все сделал до твоего пробуждения. А когда я стану чуть постарше и посмелее, то и будить тебя буду более интересным способом. — Но смелости заявлять такое тебе хватает, — Ризли кладет обе ладони на тонкую талию Лини и слегка прижимает к себе. — Моя одежда тебе очень идет. — Без одежды разве не лучше? — Ты в любом виде самый лучший, — мужчина зевает и зарывается носом в светлые волосы. — Ризли, а ты меня любишь? — юноша поднимает голову. — Да, — Ризли мягко целует юношу в лоб и гладит его по животу. — Я тебя тоже люблю, — шепчет. — Так сильно, будто раньше и не жил вовсе. — Эй, ты что такое говоришь? — он поворачивает Лини лицом к себе. — Я такого милого еще не слышал, это смущает. — Ты разве умеешь смущаться? Такой большой и сильный дядя может краснеть, как ребенок, когда слышит приятности? — юноша расплывается в ехидной улыбке. — Давно ты стал таким дерзким? — Ризли мягко подхватывает юношу под бедра и и усаживает на пустой кухонный гарнитур. — Нет, но я держусь изо всех сил, — он поглаживает Ризли по плечам, подвигаясь ближе. — Держишься? Зачем? — руки мужчины ложатся на изящную спину Лини. — Чтобы продолжать быть дерзким и не сгореть со стыда. — А если мне нравится подобное? — Какое «подобное»? Я всё-таки смущаюсь ещё. Но пытаюсь делать вид, что не смущаюсь, — он подвинулся на самый край и обнял мужчину за пояс ногами. — Такое. Твое ехидное лицо и дерзкий тон, хозяин, — Ризли укладывает руки Лини на поясницу и наклоняется ближе. — Такой большой мальчик, такой послушный и хороший, — Лини кладет ладонь ему на голову и гладит. — Скажи, а ты… с другими ты тоже таким был? — Спрашиваешь был ли у меня еще «хозяин»? — Ну, вроде того, да. — Не было. Подобного у меня не было, Лини. — «Подобного» — это ты сейчас только про хозяина или еще что-то? — Это я про то, как веду себя с тобой, как смотрю на тебя, свое смущение и иногда растерянность, — Ризли проводит пальцем по щеке юноши. — Я сказал маме, что у меня появилась Бусинка, — юноша наклоняет голову вбок и улыбается. — Она сама догадалась, конечно, что у меня кто-то есть… И я представил тебя, как Бусинка. — Представляю ее лицо, когда она увидит твою «бусинку». Кстати, когда знакомиться к ней поведешь? — Не сейчас. Я пока не готов. Не хочу думать об этом… Хочу все каникулы наслаждаться тобой. Потом дотянуть до восемнадцатилетия, а уже потом как-то сообщить ей, что моя Буся меня старше. — Хорошо, если тебе будет так спокойней, то мы подождём. — А ещё я думал… не будет ли у тебя проблем с репутацией из-за меня? — А не важно. У меня собрана отличная команда, если ты боишься, что ко мне больше никто не запишется. А по поводу закона, объявим о нас на твои восемнадцать и порядок, — улыбнулся. — Да, я о том, что родители не будут тебе деток давать. То есть, новых команд не будет… из-за меня. — Не из-за тебя, а из-за того, что я влюбился в тебя. — Точно, да, — Лини медленно забирается пальцами под его футболку. — Тренер, если две недели каникул не заниматься спортом, то физическая подготовка станет хуже. — Ничего, малышня наверстает, — мужчина медленно выдыхает и целует Лини в плечо. — Ты такой глупый, тренер. — М? В смысле? — В прямом, — Лини слабо трется об него, прижимаясь сильнее. — Я тебе тут намекаю, а ты не понимаешь. — Ты хочешь зайти дальше? — тихо спрашивает Ризли, ведя руками по спине юноши вверх. — Хочу попробовать… — Семимильными шагами движемся? — он крепко обнял Лини и уткнулся в его волосы. — Как я могу не хотеть? Я же молодой растущий организм, кхм. Конечно, я хочу, — он слабо ёрзает на месте. — Ты против? — Не против, главное, чтобы ты был уверен, Лини, — Ризли прикусывает губу и глубоко вздыхает. — Я хочу, — юноша трется о мужчину пахом. — Ризли, — шепчет, — хочу тебя. — Возбуждает… Мужчина вжимается в Лини, тяжело дыша. Он ведет руками вниз и берется за край футболки. — Я снимаю? — Ризли медлит, посмотрев Лини в глаза. — Снимай. И футболку. И меня. — И как ты только произносишь такое? — он тянет футболку вверх, обнажая миниатюрный, но крепкий торс Лини и сразу целует его в ключицы. — Сквозь стыд, конечно же, — юноша тянется за поцелуем. — Нечего стыдится. Ризли впивается в губы парня с настойчивым поцелуем. Он гладит его по талии, по плечам и груди, будто изучая каждый изгиб. Прижимает к себе и углубляет поцелуй. Внизу живота уже завязывается тугой узел, но осознание ошибки неприятно бьет в голову. Мужчина отстраняется. — Мы сегодня не готовы… У меня ничего нет, — тяжело дыша, Ризли роняет голову на плечо Лини. — Нужно в аптеку. — М, — юноша ёрзает, потираясь о низ живота мужчины. — Какая досада. — Лини, я так и кончить могу, — бубнит, спрятав легкое смущение. — Я тоже, — усмехнулся. — Или будем «собирать» до ночи? — А мы не завтракать планировали, м? — Ризли ведет рукой по позвоночнику юноши, прижимаясь к нему всем телом. — Футболочку на меня наденешь? Холодно, Бусь. — Мм, как же не охота, — бубнит и аккуратно надевает на юношу футболку. — Не охота? А что охота? — он приподнимается и оставляет поцелуй на шее мужчины. — Расскажи мне. — Охота слышать твои стоны и хлопки тел друг о друга, — как можно ровнее произносит мужчина. — Ого… Мой пёсик осмелел? — Лини улыбается. — Решил, что раз ты можешь, то и я могу себе позволить, — Ризли заправляет светлую прядь Лини ему за ухо и коротко целует в нос. — Завтрак? — Завтрак. Хотелось бы чего-то более белкового, но имеем, что имеем. — Все еще удивляюсь твоим фразам, — Ризли долго и жадно целует Лини в щеку. — Тебя так приятно обнимать. Я обычно не был таким тактильным. — Тебя тоже. Ты как большой плюшевый мишка, только тебя я хочу, а мишку — нет. — Хорошо, я сбегаю в аптеку, когда позавтракаем. Идет? — Идет, — обняв мужчину за плечи, он буквально повис на нём. — А потом уложишь меня на кроватку? — Все верно, — Ризли подхватывает его на руки и целует в щеку. Неожиданный звонок прервал общение. Ризли слегка удивлённо достает из кармана телефон и, не глядя, отвечает. — Да? Он немного нахмурился и прижал Лини сильнее. — А… Ого. Куда? Мужчина переводит встревоженный взгляд в вопросительные глаза Лини. — Я понял.

***

Машина режет ночь, как заточенный нож прорезает плоть. Фары бессильно вырывают из кромешной тьмы мокрый, глянцевый асфальт и заливают его тусклым светом. Альбедо сидит за рулем, его руки мертвой хваткой сжимают обод, словно это единственное, что еще связывает его с реальностью. Мелкий дождь барабанит по крыше машины, будто сотни невидимых пальцев бьются о металл, не давая забыться ни на мгновение. На его лице застыло выражение сосредоточенности, но в глазах — тени чего-то более темного, необъяснимого. После минусовой температуры и метели, погода вдруг решила порадовать дождем. Теперь, кроме того, что на стекле то и дело появляются разводы, асфальт будто плывёт под колесами вместе со снегом. Сяо сидит рядом с водителем, в полумраке салона, словно приглушенная фигура в давящей тишине. Его обычно спокойное лицо теперь иссечено тревогой, уголки губ нервно поджаты, а взгляд рассеянно блуждает по лобовому стеклу. Дождь скатывается по гладкой поверхности, превращая огни фонарей вдали в расплывчатые пятна. Время от времени он бросает быстрый взгляд на Альбедо, пытаясь прочитать хоть что-то в его холоде, но все, что он видит — это едва сдерживаемое напряжение. Их молчание, тяжесть, густая, как свинец, давящая на их грудные клетки. Каждый оборот колеса по скользкому асфальту отдается в ушах глухим эхом, будто удары сердца перед неизбежным падением. Сяо не выдерживает и тянется к радио, но его рука замирает на полпути — он понимает, что любая мелодия сейчас была бы невыносимой, чужой. Альбедо даже не смотрит на него, взгляд намертво прикован к дороге. Глаза голубые, ледяные, как осколки стекла, отражают свет встречных фар, мелькающих где-то вдали. Он молчит, но в этом молчании — целая буря. В голове вновь и вновь звучит тот голос Сяо в ту самую минуту после телефонного звонка. Да и сам Алатус до сих пор прокручивает голос Лорана. Его слова звучали больше как приказ, чем просьба. С каждым километром, с каждым поворотом их будто затягивает в густую, липкую тьму, что сгущается вокруг машины. Лес вдоль дороги — это сплошная стена теней, холодных и безликих, словно ожидающих чего-то, что вот-вот должно случиться. На сердце наваливается гнетущее предчувствие. — Кажется, тут, — наконец тишину прервал голос Альбедо. Автомобиль остановился напротив маленького уютного домика. Сяо тут же выходит из машины. Сердце стучит все быстрее, разгоняя страх вместе с кровью по венам. Едва не споткнувшись о свою же ногу, он быстрее и быстрее идет к дому. Двери открываются раньше, чем Алатус приближается, и на пороге появляется Лоран. Он идет навстречу, забыв о куртке или, хотя бы, ботинках. В домашней пижаме и тапочках, он идет прямо по снегу. — Сяо, я хотел, чтобы ты был наказан, — начинает Лоран. Он становится прямо перед Алатусом, не давая пройти. — Как Венти? — Плохо, подожди, — парень упирается руками в грудь Сяо, задерживая его. — Я сам хотел тебя наказать. Потому что ты надоумил Венти на все эти поступки. Но сейчас я не могу тебя наказать. Я не справился с помощью собственному брату. И поэтому я надеюсь, что поможешь ты. Он часто говорил о тебе. — Лоран, я тебя услышал. Пусти, пожалуйста, мне надо его увидеть, — Сяо убирает руки парня от себя и проходит вперед. Чем ближе порог дома, тем страшнее. Голос Лорана дрожал, а его лицо было бледным, чего Сяо ни разу не видел. «Что же случилось…» Не разуваясь, он вбегает в гостиную. Взгляд янтарных глаз тут же цепляется за фигуру Венти на полу. По телу проносится дрожь тогда, когда Сяо видит пятна крови на, кажется, свежих бинтах, которыми покрыты запястья Венти. Взгляд юноши туманный, его голова наклонена в бок. Глаза красные, а кожа под ними уже отдает холодным синим цветом. Его бирюзовые пряди хаотично разбросаны по плечам, а в одной из рук осталась пустая бутылка из-под вина. «Твою мать…» Сяо подходит и присаживается рядом с тем, кого так ждал увидеть. Он аккуратно касается чужого лица и поворачивает его к себе. — Сяо… — пьяно шепчет тот, смотря в глаза Алатуса. — Сяо, я смешно выгляжу? — Совсем не смешно, — вздыхает, прикусывая губу. — Венти, мы вас заберем. Хорошо? Где-то позади слышно, как в дом возвращается Лоран, а следом заходит Альбедо. — На руках меня понесешь? — он тянет руки к Сяо. — Можно, да? — Алатус наклоняется ближе, запуская руку под спину Венти. «Чувствую его позвоночник…» — Ты мне снишься, да? Ик… — он обнимает Сяо за шею и склоняет голову ему на плечо. — Проснусь, а Снежок снова накакал на мое одеяло. — Может и накакает, — Сяо выравнивается, прижимая к себе Венти. — Лоран, накрой его пледом, пожалуйста? И шапку. — Да, сейчас, —тот проходит мимо, запрещая себе смотреть на брата, берет клетку с кроликом и протягивает ее Альбедо. — Возьмешь? — Конечно, — он сразу забирает. — Я пойду в машину. Пару минут пока вы дойдете хватит, чтобы прогреть салон немного. — Сяо, а куда мы едем? Нам нельзя возвращаться, — он придвигается к уху Сяо, — иначе Лори посадят. — За что посадят? — так же шепотом спрашивает Сяо, позволяя Лорану укутать брата пледом. — Он совершил преступление. Даже два. Нам нельзя возвращаться. И нам некуда. Или в этом сне наш дом не сгорел? — Сгорел. Но никто не погиб, Венти, — Сяо аккуратно поправляет шапку на макушке друга. — Мы отвезем тебя и твоего брата к нам с Альбедо. Что случилось с твоими руками? Сяо медленно шагает в сторону выхода, а Лоран забирает рюкзак с вещами и так же, в одной пижаме, следует за ним. — Это сделал я. Почему никто не погиб? Лоран сказал, что мама… и тренер… что он их обоих… — шепчет. — Нет, никто не погиб, Венти, — он гладит его пальцами по плечу, направляясь к машине. — Лоран, садись сзади со мной и Венти. А кролик будет на водительском рядом с Альбедо. «Не стоит Лорану сидеть рядом с ним… Кто знает, что ему в голову придет», — вздыхает Сяо. — Лучше пусть Лоран сядет ко мне, — Альбедо жестом приглашает его на место рядом с собой. — Венти точно отрубится скоро. От него за километр алкоголем прёт. Сяо, ты там за ним присмотришь, а кролик в ногах постоит. Лоран, сядешь со мной? — Бедо, ты уверен? — Сяо уже забирается в машину, аккуратно прижимая Венти и поправляя на нем плед. — А что не так? — Лоран стоит возле машины, дрожа от холода. — Уверен. Лоран, садись быстрее. Дождь шурует. Как только тот сел в машину, Альбедо положил ему на колени свою куртку и включил обогрев в машине сильнее. — Переночуете пока у нас, а дальше будем разбираться. Лоран, ты не против? — Мне не важно. Теперь мы с Венти свободные. А ему сейчас лучше, чем со мной наедине. — Венти, поспи, я о тебе позабочусь, — ласково шепчет Сяо, поглаживая юношу по щеке. — Тебе тепло? — Тепло. Сяо, почему ты не смеешься? — А что смешного? — Я выгляжу смешно и глупо, разве нет? Я глупый. Дурак. Полный дурак, да. — Совсем не смешно. И не глупо. Честное слово. Мне только очень грустно видеть тебя таким, — Сяо поудобнее укладывает тонкие ноги Венти на кресло рядом. — Грустно? Я тебя расстроил? Прости, ик… — Лоран, ты не хочешь спать? — Альбедо выезжает на трассу. — Ехать ведь далеко. А вы оба, наверное, устали. — Все в порядке, отдыхай, Венти. — Я не хочу спать. Спасибо. — Ты согрелся? — Мне тепло. Спасибо. — Ты расскажешь нам, что случилось? — Ты о чем спрашиваешь? — Почему вы с Венти сбежали? Почему не выходили на связь? Вас ведь ищут, за вас переживают. На соревнования не приехали. Что-то случилось, почему вы так резко сбежали? — Мы не сбежали. Я увез Венти туда, где он хотел жить со мной. Чтобы никто нам не мешал и чтобы больше никто не мог его обидеть. Все, кто его обидел-наказаны. — Понял, — кивает. — Это ты их наказал, да? — Да. — А почему телефоны решили отключить? — Чтобы нам не мешали спокойно жить. И я не отключил их, я их выкинул. — Ты позвонил Сяо потому что так Венти захотел? — Не совсем. Почему-то Венти не смог спокойно жить. Он вообще не захотел жить. Но он спрашивал про Сяо. Слишком часто. Я подумал, что Сяо сможет вернуть ему желание жить. А я не справился. Из меня плохой брат, — сухо рассказывает Лоран, смотря стеклянным взглядом вперед. — Не говори так, Лоран. Ты хороший брат. И Венти тебя любит. Знаешь, у меня тоже есть брат, и какую бы хрень я не творил, он продолжает меня любить и говорить, что я хороший брат. Уверен, для Венти ты тоже самый лучший брат на свете. — Нет. Это не так. Если бы я был самым лучшим братом, его бы так никто не обидел. — К сожалению, мы не всесильны, — Альбедо чуть сжимает руль. — Как бы мы ни пытались защищать, как бы ни хотели, чтобы у них всегда все было хорошо, мы не можем повлиять на всё. Разве нет? Если б только ты знал, я уверен, ты бы не допустил подобного. — Лоран самый лучший брат, ик… — Венти тянет руку к нему на переднее сиденье. — Я тебя люблю, Лори. После этих слов из глаз Лорана потекли слезы. Всего две, но взгляд остался стеклянным. Он небрежно стирает их с глаз, продолжая смотреть вперед. — Я тебя тоже люблю, Венти. — У нас всё будет хорошо, — Барбатос улыбается. — Сяо сказал, что никто не умер. Значит, у нас все ещё будет хорошо, Лори! — Никто не умер? Почему? Они должны были понести наказание, — Лоран поворачивает голову на Альбедо. — Они будут наказаны. Ты сделал более, чем достаточно, Лоран, — спокойно отвечает Альбедо. — Бэйл сядет, и по такой статье в тюрьме ему жизнь малиной не покажется. Ваша мама тоже сядет. Она сказала, что это она его пырнула. Она обвиняется в покушении на убийство. — Что? Зачем она так сказала? Она дура? Это я его наказал! И она должна быть наказана! — Лоран сжимает руки в кулаки. — Не переживай, они оба будут наказаны. Ты справился, Лоран. Ты хотел их наказать, и ты наказал. — Этого недостаточно! Мой Венти не хочет жить из-за них, а они будут?! Не позволю! — Лоран, ты ведь хочешь быть рядом с Венти, да? Не хочешь, чтобы так получилось, что вас разлучат? — Почему нас должны разлучить? — Лоран одаривает Альбедо холодным взглядом. — Если ты снова будешь наказывать кого-то, то полиция может взять тебя под арест, в таком случае вас разлучат. Венти очень нуждается в тебе, и это все я говорю только потому, что боюсь, чтобы твое желание «наказать» не привело к тому, что вас разлучат. Понимаешь, что я пытаюсь сказать? — Нет, я не понимаю. За что меня брать под арест? Под арест берут тех, кто сделал что-то плохое, тебя не учили этому? — Верно, но с точки зрения закона причинять физический вред, даже в качестве наказания, это плохо, Лоран. — Это не правда. Маму никто не брал под арест. Если ты будешь мне врать, то тебя тоже придется наказать, — сухо проговаривает Лоран. — Маму никто не брал под арест, потому что никто не знал или не хотел знать, что она нарушает закон. А я не вру. Но ты в праве мне не верить, я не пытаюсь ничего навязать, лишь пытаюсь до тебя донести, что нельзя идти наказывать их, их накажет полиция. — Почему тогда нас с Венти наказывала мама, а не полиция? — Потому что никто не пожаловался полиции о том, что происходит у вас дома. Мама наказывала вас нечестно. Ты ведь уже и сам знаешь, что Ваша мама — несправедливая и нечестная женщина. Если бы полиция знала, она бы наказала вашу маму за то, что та несправедливо наказывает вас. — Если ее не накажут, то я сделаю это еще раз. И тебя я накажу тоже, если ты меня обманул. — Договорились, — улыбнулся. — Мои разговоры тебя ещё не утомили? — Нет. Кто-то еще знает, что мы с Венти здесь? — Я никому не говорил, — Альбедо пожимает плечами. — А Сяо, — он поднимает взгляд в зеркало, — кажется, тоже засыпает. Как и твой брат. Вы не голодали там? Такие худенькие стали. — Нет. Просто я ел тогда, когда ел Венти. А он только пил. Почти не ел то, что я готовил. — Ты молодец, что позвонил. Вы с ним оба выглядите болезненно, так что неизвестно, что было бы дальше. — Ты хвалишь меня за звонок? Это странно. — Да, именно, — он безотрывно смотрит на дорогу. — Лично я не вижу в этом ничего странного. Людям обычно тяжело просить помощи, но ты не игнорировал то, что вам нужна помощь, не закрыл глаза на происходящее с Венти, нашел какой-то выход. Это ведь достойно похвалы. — Нет. Это значит, что я не справился с его защитой сам. — А я согласен с Альбедо, — пьяно бубнит Венти. — Лоран самый лучший у меня. — Венти, спи, тебе нужно хорошо отдохнуть, — шепчет Сяо, снимая с него шапку. — А я считаю, что меня нужно наказать. — Ты будешь сам себя наказывать? Или кто-то должен тебя наказать? — Кто-то. Но некому. — Может, Венти? Лоран молча поднимает взгляд в зеркало, смотря на брата. — Он не в состоянии. — Ну, не прямо сейчас ведь. — Я не думал об этом. Но, наверное, это будет правильно. — А какое наказание, как ты думаешь, ты «заслужил»? — Смерть. — Радикально. Ты сможешь оставить Венти? Он ведь будет плакать без тебя. — Не могу, пока он не захочет жить. — А потом сможешь? Он ведь снова не захочет жить. Без тебя. Смотри, — Альбедо кивает в зеркало, — какими глазами смотрит на тебя сейчас. — Ло-рааан, — протягивает Венти. — Тебе нельзя умирать! Я запрещаю! Я не хочу-у! — Венти, почему ты не спишь? — Лоран поворачивается к брату со стоящими в глазах слезами. — Я хочу, чтобы ты улыбался, Лори. Улыбнись мне, и иди сюда, — юноша тянет руку со съехавшим бинтом, — я поцелую тебя в нос. — Венти, твое запястье, — Сяо аккуратно придерживает руку юноши под локтем. — Конечно, — Лоран чуть ближе подбирается к брату, поправляя бинт. — Где самый миленький нос? Вот он, — Венти смазано коснулся губами кончика носа Лорана, а затем обмяк в руках Сяо. — У тебя тоже нос нормальный. — Спасибо, — Алатус слабо улыбнулся. — Готово, — Лоран аккуратно укладывает руку брата ему на грудь. — Отдыхай, Венти. — А улыбка? Лоран, я хочу твою улыбку, ик… — Хорошо, — он немного улыбается, поглаживая брата по руке. — А теперь спи, Венти. — А когда я проснусь, ты будешь рядом? — Буду. И Сяо будет. И Снежок. — Обещаете? Лоран? Сяо? Снеж? Вы, ик… обещаете мне? — Обещаем, — кивает Лоран. — И я обещаю, — Сяо гладит Венти по волосам. — Пить не хочешь? Удобно? — Удобно, — юноша укладывается у Алатуса на плече и прикрывает глаза. — Этот сон самый реалистичный из всех, в которых ты ко мне приходил, — бубнит. — Ой? Я тебе часто снился…? — Часто, — отвечает Лоран. — Каждую ночь. Я все думал, будешь ли ты с меня смеяться. Но в моих снах ты не смеялся. — А я каждый день ждал и надеялся, что ты вернешься. И постоянно прокручивал в голове наш последний звонок. А еще мы победили на отборочных, Венти… — Я не сомневался, что вы побе… дите? Жите? Короче, верил в вас. И на соревнованиях тоже буду болеть. Осталось дожить. — На соревнованиях? Да, обязательно… Ты похудел, ты не голоден? — Ну, вы ведь прошли отборочные. Значит, дальше будут национальные? Вы справитесь… ик… Я бы ещё вина выпил. Такой сон хороший снится. — Ты не веришь, что это не сон? Почему? — Потому что ты не первый раз ко мне приходишь. И всегда уходишь… А ещё, будь это не сон, ты бы, наверное, смотрел на меня с отвращением, да? Твой кумир превратится в алкоголика меньше чем за месяц. Мерзко как. — Ты все еще мой кумир, Венти. И я никуда не уйду. Обещаю. — Я бы поговорил с тобой ещё, но я всё-таки засыпаю, — бубнит. — Засыпай, мы поговорим тогда, когда ты проснёшься. Сейчас мы приедем к нам домой и я положу тебя к себе в кровать вместе со Снежком, — ласково шепчет Сяо. — И с Лораном? — Конечно, ты проснешься в тепле, рядом с братом и кроликом. Рядом со мной и Альбедо. — Хорошо… и кушать хочу, да. — У нас тут был только шоколад, кажется. Хочешь? — Хочу горячий суп. Завтра. Сейчас ничего не хочу, — он трется щекой о плечо Сяо, а потом утыкается носом в шею. — Спать хочу. — Спи, — Алатус ближе подбирает Венти, обнимая его как можно крепче, но нежно. — Обязательно приготовлю тебе суп. — Лоран, — Альбедо на секунду бросил взгляд на него, — ты тоже выглядишь уставшим. Может, поспишь? Сиденье можно немного наклонить назад. — Нет, я должен видеть куда вы везете моего брата. — Мы едем к нам домой. Ты знаешь, где наш с Сяо дом? — Знаю. Но ты можешь соврать. — Ты совсем не доверяешь людям? — Я пытался. А потом случилось все это. Никому нельзя верить, кроме Венти. — Понятно, — вздыхает. — Люди подрывают доверие… есть такое. Я не буду настаивать, но ехать далеко, сзади уже лежбище из сонных тел, так что если вдруг захочешь спать — спи, я обещаю, что привезу всех домой. Накажешь меня, если солгу. — Нет. Если ты солжешь, то можно потом не обратить случившееся. — Я еще не сплю. Альбедо, если я напьюсь, то я не виноват, он дышит прямо в меня, — бубнит Сяо. — Я не солгу, но не настаиваю. Лишь предложил тебе отдохнуть тоже. Кстати, Лоран, часто он так выпивает? — Постоянно. По началу он успевал трезветь. Но последнее время-нет. — Как думаешь, может, стоит пригласить доктора, чтобы он осмотрел вас обоих? На вид вы оба очень истощены. — Венти точно нужен врач. Но я буду присутствовать при любом осмотре, понятно? — Разумеется. И спать будете в одной кровати, и я переберусь в комнату Сяо, чтобы у вас личное пространство было. Никто не собирается вам вредить. — Он сказал, что мы будем в его комнате. — А, ну, значит, он ко мне переберется. Но, по-моему, у меня кровать больше. Не помню точно. В общем, где вам удобно будет, там и будете. — Венти захочет в его кровать. — Он скучал по Сяо, да? — Каждый день. Во снах не скучал только. — Сяо по нему тоже скучал. Мы вас искали, но не смогли найти. Сяо себе места не находил. Хорошо, что вы живы и относительно в порядке. — Если бы они не были знакомы, всех этих проблем можно было избежать. — Думаешь? И мама и дальше бы наказывала вас без причины, а тренер… кто знает, в какой момент он сорвался бы. Это ведь просто вопрос времени. — Но, может быть, у меня было бы больше шансов защитить Венти. — Кто знает… — Альбедо сворачивает в город. — Я уверен, что время поможет твоему брату восстановиться. А ты будешь рядом, и ему будет легче. Смотри, как он мирно спит. Это тоже твоя заслуга. А завтра вас посмотрит доктор, и, может, назначит лечение. Всё наладится, и тогда, я надеюсь, ты будешь поменьше думать о том, чего не сделал, «допустил» или о том, что должен быть наказан. Ты хороший брат, Лоран. Это я тебе тоже как брат говорю. — Ты думаешь, что я хороший брат почему? — Потому что я вижу, как ты переживаешь и заботишься о нём. Сам выбежал в пижаме и даже не подумал, наверное, про куртку, ведь главное было укутать брата, а сам? И то, что ты позвонил Сяо, хотя, очевидно, ты не особо его любишь, но это важно было для Венти, поэтому ты засунул свои хотелки куда подальше. И даже сейчас ты постоянно поглядываешь в зеркало, хотя твой брат уже полчаса как спит. Проверяешь, в порядке ли он. Внимание, любовь, забота — ты готов дать ему всё, что у тебя только есть. Вот поэтому ты хороший брат. — Просто я его люблю. Очень люблю. Он любит меня по-другому. Но любовь не сделает меня хорошим. — Не каждый способен на любовь, Лоран. И не у каждого любовь — это про что-то хорошее. Даже если ты любишь его «не так», это ни на грамм не делает тебя хуже. Ты готов из кожи вон вылезти, лишь бы с ним все было хорошо, лишь бы ему было комфортно. Я говорю вот об этом. Можно любить и причинять боль. Любить и ничего не делать. Любить и не заботиться. Но у тебя не так. Поэтому ты и хороший брат. — Ты говоришь это все, чтобы усыпить мою бдительность. Это не сработает. — Нет, я говорю это только потому, что я так думаю. Ты просто напоминаешь мне моего брата. — Каким образом? Он тоже допустил, чтобы твой тренер тебя… — Лоран поднимает взгляд в зеркало. — Он украл моего Венти. — Нет-нет, — Альбедо качает головой. — Не так прямолинейно, аха. Ты напоминаешь его потому что ты отличаешься. Как и он. Ваше мышление отличается от «стандартного», если можно так сказать. Поэтому ты и напомнил мне его. — Почему ты меня не боишься? — Тебя? А должен? — усмехнулся. — По-моему, ты совсем не страшный. Своеобразный, да. Но совсем не страшный. А, пообщавшись с тобой, я начинаю тебя чуть лучше понимать. Вы с Венти очень похожи. Оба хорошие и милые люди, правда травмированные. — Венти меня боялся. Может и до сих пор боится, но не показывает почему-то. И Снежок меня боится. Я знаю, что я странный. Наша дура мама это тоже говорила. — «Странный» не значит плохой или страшный. Думаю, Венти тебя не боится больше. Видно же, какими глазами смотрит на тебя. — Какими? Пьяными? — Нет. Я о том, с каким теплом и любовью он смотрит. Он явно дорожит тобой и рад, что ты у него есть. — Или тебе кажется. — Нет. Видеть подобное у меня уже на профессиональном уровне, — автомобиль остановился во дворе многоэтажки, и Альбедо поднял взгляд в зеркало: — Лежбище, вы там как? — М? Что? — Сяо поднимает голову, с едва открытыми глазами, но, как только он замечает дом, то распахивает их целиком. — Уже приехали? — Приехали, — он включает в салоне приглушенный свет. — Дождь ещё идёт. Натянув на светлые волосы капюшон от худи, Альбедо вышел из машины, обошел её и передал кролика с заднего сидения Лорану: — Давай быстро под крыльцо, чтобы ни ты, ни кролик, не замерзли, — он поправляет свою куртку на плечах Лорана. — Вашу сумку с вещами я возьму. Сяо, вы тоже давайте под крыльцо. Всё, что уроните в салоне, я заберу. Давайте быстро, чтобы никто не мерз тут попусту. — Понял, сейчас. Пока Сяо накидывает на макушку Венти его шапку и поправляет плед, Лоран успевает дойти до крыльца и, накрыв курткой Альбедо клетку с кроликом, возвращается к машине. Он молча помогает Алатусу аккуратно выйти из нее, постоянно придерживая за спину или под руку. Поправляет плед на брате и поправляет шапку, не обращая внимания на ледяной дождь. Лоран следует за Сяо почти вплотную, пока тот быстрыми, но мягкими шагами идет к крыльцу. «Ну, что за человек? — Альбедо забирает из машины сумку с вещами. — Будь мы с ним в более близких отношениях, я бы отчитал его, как ребенка, тц». Закрыв дверь, он быстро нырнул под крыльцо. Дорога до квартиры прошла в молчании. Сяо крепко держит спящего Венти, Лоран идёт вплотную, с явным недоверием поглядывая на Алатуса, кролик носится по клетке, принюхивается, выискивая знакомые запахи. — Сюда, — Альбедо распахнул перед ними дверь квартиры. — Сяо, уложишь его к себе? — Да, Лоран, пойдем? В душ не пойдешь? Ты дрожишь, — Сяо сразу проходит внутрь, слегка потираясь щекой о макушку спящего юноши. — Нет, я не могу потерять Венти из виду и оставить его с чужими людьми наедине. — Я приготовлю горячий чай, выпей. Если боишься, что я тебя отравлю или ещё что, могут выпить с тобой из одной чашки. Ты простудишься, а это точно не пойдёт не пользу твоему брату, поэтому будет лучше выпить, — Альбедо ставит сумку с вещами на пол в комнате Сяо. — И сменить одежду на что-то сухое и тёплое. — У меня есть, во что переодеть Венти. — Венти может поспать и так, он не промок. Но решай сам. А во что себя переодеть у тебя есть? — Его одежда в алкоголе. А про себя я не помню, думаю, что я не брал свои вещи. — Понятно. Альбедо вышел из комнаты друга и нырнул в свою. Он достал из шкафа темно-синий спортивный костюм состоящий из штанов и худи, который обычно раньше носил Лави, и вернулся в комнату друга. — Сяо, пойдём с тобой тогда воздухом подышим, не будем мешать Лорану переодеваться и переодевать Венти. Лоран, — Альбедо кладет одежду на стол, — переоденься в это. Никому не будет лучше, если ты заболеешь. Особенно Венти. — Я услышал. Не заходить, пока я не разрешу, — сухо бросает, глядя как Сяо укладывает Венти на кровать. Юноша делает это так бережно, будто в его руках сейчас тончайший хрусталь. Он укладывает уставшую голову Венти на мягкую подушку и слегка гладит по волосам, снимая шапку. «Хорошо, что вы вернулись…» — Сяо поправляет плед, погладив юношу по плечам. — Лоран, если что-то понадобиться, скажи, а еще, как закончишь, я могу помочь поменять бинты, у нас есть. Даже не открытые, можешь вскрыть сам. Хорошо? — тихо просит Алатус. — Хорошо. — Ладно. Пойдём, Бедо, — с трудом открывая взгляд от Венти, Сяо выходит из комнаты. — Уверен, всё будет в порядке, Лоран за ним присмотрит, — Альбедо обнимает Сяо за плечи и уводит его на балкон. — Как себя чувствуешь? — Честно? В ахуе. И страшно. — Понимаю. Ты звонил Ризли? Он придёт завтра? — Да, к двенадцати или к часу сказал зайдёт. Может, Лоран подуспокоится. — Может. И не такой уж он и жуткий, как мне казалось раньше. — Думаешь? Мне все еще кажется немного жутковатым. Либо это он именно на меня так просто смотрит. — Он просто очень за Венти переживает. А ещё враждебно настроен к миру, потому что мама у них… сам помнишь. — Помню… — вздыхает. — Какая же жесть. Мне страшно увидеть то, что у него под бинтами… — Мне тоже. И по поводу доктора надо подумать. Просто так вызывать врача? Он его в психиатрию засунет. — Нет, не просто врача. Хочу попросить об этом Ризли. Чтобы никто никуда не забрал их, но оказал помощь. У него же есть много знакомых врачей, кажется. — Думаю, да. И хорошо, — вздыхает. — Они оба очень плохо выглядят… — Я ему снился. Постоянно. Почему-то так приятно это знать. Но чувствую себя мразью за эти мысли, — Сяо опускает голову лбом на подоконник. — Почему? Ничего ведь плохо нет? Ну, в том, что он тебе нравится. — Чего…? — он вдруг краснеет, но не поднимает голову. — Это ведь не так. Я просто переживаю. — Да ладно, Сяо. Ничего стыдного в этом нет. У тебя на лице написано, что ты запал. — И давно это написано…? — Когда вы сблизились, так сразу и «написалось». — Какой стыд, — Сяо накидывает на голову капюшон. — Пойдём, я думаю, братики уже переоделись. Сходим на кухню приготовим выпить чего-то горячего, а потом уже к ним. — Надо поставить варится бульон. Венти хотел суп на завтрак, — с тяжелым выдохом, Сяо выравнивается и оборачивается к Альбедо. — Зато мое новогоднее желание исполнилось частично, аха. — Ты загадал, чтобы он вернулся? — Альбедо проходит в комнату, уводя Сяо за собой. — Ну да… — Это очень мило, Сяо, — усмехнулся. — Даже начинаю верить в новогодние чудеса, — Альбедо включил чайник и присел за стол. — Можешь заниматься бульоном. — И что мы будем делать сейчас? Прятать их у нас? — Алатус включает плиту и достает кастрюлю. — Прятать? Не думаю. Сообщим их маме, чтобы она забрала заявление о пропаже, и все. Они оба совершеннолетние, никаких нарушений закона не было. Учитывая, что их мама настаивает на том, что тренера ударила она, а заплатить она точно сможет достаточно, чтобы вина не перешла на её сына, как будто бы и всё? — Знаешь, я тебе редко говорю, но я очень рад, что у меня такой умный и надежный друг, — Сяо слабо улыбнулся, закатил рукава и поставил кастрюлю с водой на плиту. — Ой, это признание? Я польщен. — Да, просто, чтобы ты это помнил. Да. Никогда бы не подумал, что их тренер может так поступить. Я пытался представить что может чувствовать Венти, но, когда увидел его самого понял, что и близко не могу. — Все люди разные, Сяо, — Альбедо обнял его за плечи со спины. — Главное сейчас не дать ему падать в эту трясину дальше и дальше. — Он выглядит ужасно разбитым… — Я закончил. Нужны бинты, — Лоран проходит в кухню, держа в руках грязные вещи. — Куда можно это положить? — Быстро управился, молодец, — Альбедо слабо улыбнулся. — Сяо, занимайся бульоном, я проведу Лорана в ванну и потом помогу с бинтами. Управишься тут сам? — Управлюсь, конечно, это же суп. С бинтами не нужна помощь…? «Не стоит тебе на это смотреть, наверное». — Думаю, мы с Лораном справимся. А ты обещал Венти суп, вот и занимайся. Лоран, ты позволишь мне вам помочь? — Позволю, но я за тобой буду следить. За каждым вдохом. — Нет проблем. Идём. Альбедо проводил его в ванную, где Лоран оставил одежду в стиральной машине. Сам юноша уже не дрожит от холода, что внушает надежду, что он не заболеет. Теплый спортивный костюм пришелся ему как раз по размеру, отчего в глазах Альбедо он ещё больше теперь напоминает ему брата. — Идём, аптечка у меня в комнате, — он жестом приглашает Лорана пройти в коридор. Парень совсем не прикасается ни к Лорану, ни к Венти. Он старается выдерживать дистанцию, как физически, так и в разговоре. Лоран слишком похож на бомбу и кажется, будто бы одно неверное движение, и он взорвется, чего очень не хотелось бы. Хочется, чтобы он смог чувствать себя комфортно, безопасно, но он настолько напряжен, что пока что это всё непосильная задача. Забрав аптечку, Альбедо вслед за Лораном прошел в комнату Сяо. Он присел на край кровати, и разложил бинты и мазь на столе. — Лоран, ты умеешь правильно накладывать повязки? — Я повязал, как мне кажется, было правильно, — он кивает на уже съехавший бинт на запястьях брата. — Хочешь я тебя научу? Если накладывать повязки правильно, бинт не будет съезжать, цепляться за что-то, мешать или наоборот — передавливать. Так ты сможешь в будущем сам справляться с повязками, если будет необходимость. — А ты где научился и зачем? — С детства ещё умею. Увлекался когда-то медициной. Наша с братом бабушка была фельдшером, так что у нас когда-то все игрушки перебинтованные были. На самом деле там ничего сложно, просто нужно, чтобы кто-то умеющий тебе показал, а ты запомнил, вот и всё, — он опускает взгляд на царапины на руке Венти. — Так, научить тебя? — Хорошо. Научи, — Лоран усаживается возле кровати. Альбедо медленно склонился над столом, на котором разложены бинты, ножницы и дезинфицирующее средство. Лунный свет из окна скользит по его спокойному, сосредоточенному лицу, пока он внимательно осматривает руку Венти. «Не попытка суицида, что уже радует. Но выглядит весьма печально», — вздыхает. Рядом стоит Лоран, его взгляд напряжен и сосредоточен, в нем читается легкое беспокойство и тревога. — Спокойнее, — говорит Альбедо, его голос ровный, почти мягкий, но с ноткой строгой уверенности. Он берет руку Венти и осторожно укладывает её к себе на колени, демонстрируя, как правильно держать конечность перед тем, как наложить бинт. «А если Венти не хотел бы, чтобы ты его трогал? Я снова плохой брат, раз не о его желаниях. Это я не должен жить, а не ты, Венти, — Лоран почти не моргает, смотря на руку брата. — Я даже не сразу узнал о твоих порезах. Я должен себя наказать». — Сначала ты всегда должен убедиться, что рана чистая, иначе могут возникнуть осложнения, — добавляет, аккуратно вытирая поверхность кожи ватным диском с обеззараживающим средством. Лоран кивает, внимательно следя за каждым движением. Альбедо показывает, как зафиксировать начало бинта у запястья, и затем, мягкими, но уверенными движениями, начинает оборачивать его вокруг руки. Он делает это медленно, чтобы Лоран мог разглядеть каждый шаг. — Не слишком туго, — напоминает Альбедо, останавливаясь и позволяя тому самому попробовать. — Повязка должна быть достаточно плотной, чтобы удерживать, но не перекрывать кровоток. «Боюсь прикасаться к нему. Мне нельзя. Я плохой брат. Очень. Да, плохой, но сейчас нужно защитить руки Венти. Прости, что тебя трогает еще кто-то, мой хороший». Лоран немного нервничает, но старается повторить движения, которые только что показал ему Альбедо. Пальцы чуть дрожат, когда он делает первый оборот, и Альбедо мягко кладет руку ему на плечо, чтобы успокоить. — Дыши ровно, это не гонка, — его слова звучат почти успокаивающе. Тот кивает и продолжает, сосредоточившись на задаче. Постепенно его движения становятся более уверенными, бинт ложится ровно, без складок. «Трогает меня? Зачем он ко мне прикоснулся сейчас? Что за глупость? Мне не нужно это. Если меня трогать, можно стать плохим». — О, вот и умница, — Альбедо отклоняется назад, а затем и вовсе встаёт и отходит, уступая место Лорану. — Давай ещё несколько оборотов и зафиксируем бинт. «Спокойный, старается ради Венти. Ему явно нужна помощь специалиста, но не такой уж он и агрессивный, как мне раньше казалось». — Держи плотнее, но не перетягивай, — мягко направляет Альбедо, помогая пальцами зафиксировать бинт на нужном уровне. — Теперь сделай перекрестный узел, чтобы повязка не распустилась. Лоран, нахмурившись от концентрации, пытается повторить. Ему трудно поймать нужное натяжение, и Альбедо снова вмешивается, на этот раз направляя его руки с чуть большей настойчивостью. «Эта повязка выглядит лучше, чем тот, что я делал в деревне. Видимо, Альбедо не соврал. Но это не значит, что он не врет вообще». — Вот так, — говорит, когда Лорану наконец удаётся правильно завязать узел. — Теперь нужно закрепить конец. Подоткни его под последний виток. Лоран наклоняется ближе к руке брата. Он аккуратно подгибает конец бинта и завязывает, как сказал тот. — Хорошо, — Альбедо одобрительно кивает. — Повязка крепкая и надёжная. Ты справился. Вторую перевязывать не нужно, хватит нанести мазь. Всё понял? — Да, я понял. Спасибо, что научил, — Лоран аккуратно укладывает руку на грудь брата, а из-под одеяла возле его шеи слабо выглядывает кролик. — Тц. Я не трогаю тебя, отстань. — Почему ты так с ним? Тебе не нравится Снежок? — Альбедо собирает всё обратно в аптечку. — Это я ему не нравлюсь. Он меня боится, хотя я его никогда не трогал даже. Первое время он постоянно меня кусал. — Не трогал? То есть, даже не гладил? — Кто будет гладить того, кто его кусает? — Аха, да, верно. А ты хотел бы его погладить? — Нет. У меня и так от него шрамы на пальцах остались. — А если бы точно знал, что не укусит, тогда хотел бы? — Я не знаю. Он забрал много внимания у моего брата. — Ты не хочешь тоже лечь? Венти уже сопит во всю, — Альбедо закрывает аптечку. — Вам хватит места для двоих, я думаю. А кролика можно посадить на место? — На какое место? Он всегда спит с Венти. А я спать не буду. Я должен за ним присмотреть. — Понятно, я думал, он спит в клетке. Но ничего не имею против. С Венти, так с Венти, — улыбнулся. — И ты даже не приляжешь? — Если я лягу, то усну. А я вам не доверяю. — А если так: я сейчас принесу вам воды, на случай если Венти проснётся и захочет пить посреди ночи, чтобы не пришлось выходить, а потом выйду, а ты за мной закроешь дверь на замок? Можешь проверить, она с той стороны не открывается. И тогда, уже зная, что к вам никто не зайдёт, хотя бы полежишь немного? Ты очень устал, тебе тоже нужно отдохнуть, потому что когда Венти проснётся, ты можешь просто отключиться из-за недосыпа. — Хорошо. Мы закроемся. Могу я попросить каких-нибудь газет и наполнить водой миску кролику? — Да. Сейчас. Улыбнувшись, Альбедо вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Он тихо прошел на кухню и прислонился спиной к стене: — Тяжело, — выдыхает. — Что-то не так? Как бинты? Руки Венти очень изрезаны…? — тихо спрашивает Сяо, поворачиваясь к другу. — А? Нет, не очень. Но достаточно. Не похоже на попытку суицида, потому что порезы не вдоль руки. Скорее, селфхарм. Учитывая помешанность Лорана на «наказаниях», может, Венти так себя тоже наказать пытался? Все же, они вместе росли, в одних условиях. Вряд ли для Венти такое прошло бесследно. С Лораном очень тяжело общаться. — Интересно, что у него за диагноз может быть? Это как же надо над детьми издеваться, чтобы они стали такими, как Лоран? — Не знаю, я не разбираюсь в этом, но отчего-то я думаю, что небольшая задержка у него тоже есть. Может, поменьше, чем у Лави, но что-то есть. Или мне просто так кажется из-за его слегка детского поведения. — Слегка детского? Это ты о чем? — Отчасти, о его манере речи. И о том, как он мыслит. Точнее, излагает мысли. Ну, и само поведение. Агрессивное и враждебно настроенное поведение ко всему миру. Он будто бы не понимает, что не все одинаковые, не весь мир такой, — Альбедо набирает в графин воды и оборачивается к Сяо. — Лави в детстве такой был. Может, поэтому он мне ребенка напоминает. Частично. — Каждый раз, когда ты говоришь про агрессивного Лави, я максимально сложно в это верю, — Сяо слабо улыбнулся. — Он же такой одуванчик. А Лоран наоборот. — Он просто не знал, как реагировать, вот и подражал поведению других людей. Просто это было агрессивное поведение. Он и сам тогда этого не понимал. Но Лоран и правда наоборот, и, тем не менее, похож. Ну, мне так кажется. Я пойду. Они ночь закроются в комнате. Не хочешь «спокойной ночи» пожелать? — Венти же не услышит, спит ведь, а Лорану, думаешь, нужно…? — Как хочешь, Сяо. Лучше реши сам. Вязв с собой воду, несколько булочек с маком, газету и морковку Альбедо вернулся в комнату. Он поставил графин с водой на стол, положил рядом булочки и отошел к клетке кролика. — Газеты тоже для Снежка? — Да, постелю возле кровати, а то он может устроить с перепугу разного. Нож есть? Порезать морковь. Дверь тихо приоткрылась и в комнату заглядывает Сяо. — Да, нож есть. Водичку и морковь ему в клетку положить? — Я сам положу все, не обязательно это делать. — Не стоит, я всё равно уже тут, — Альбедо улыбнулся. — На столе вода для вас и булочки, если вдруг проголодаетесь. Кролику сейчас поставлю водичку и морковь. Держи газеты, — он протянул газеты Лорану. — Что-то ещё нужно? — Ничего. Сяо, ты обещал ему суп. Ты это помнишь? — Если ты так переживаешь за суп, то бульон настаивается. Скоро овощи закину, — он изучающим взглядом проходится по Лорану. — Я пришел пожелать вам спокойной ночи. Если проснетесь раньше, то смело можете меня разбудить. Хорошо? — Посмотрим. — Готово, — Альбедо отходит от клетки. — Постарайся тоже поспать, Лоран. Когда твой брат проснётся, ты ему нужен рядом не сонный, ладно? — Посмотрим, — Лоран поворачивает голову на Альбедо. — Хорошо, — улыбнулся. — Сяо, идём. Не будем мешать братикам спать, — Альбедо взял друга за запястье. — Не переживай, я уверен, Лоран хорошо позаботится о Венти. Идём. Спокойной ночи, Лоран. — Да, спокойной ночи. Вам обоим, — Сяо задерживает взгляд на лице Венти. — И вам, — Лоран поднимается и подходит к двери. — Идём-идём, — улыбнувшись напоследок, Альбедо покрепче взял Сяо за руку и увел его на кухню. — Что там суп? — Мясо вытащу сейчас и закину овощи. Он меня точно ненавидит, — вздыхает. — Тяжело с ним общаться. Он будто давит, — вздыхает, усаживаясь за стол. — Хоть и ничего такого не делает и не говорит, но все равно давит. — Ему бы, наверное, в больницу… — Да. Но не хочу, чтобы мы стали для него врагами, поэтому даже близко не знаю, как задеть эту тему. Он совсем не понимает, что совершил преступление, Сяо. — Но по закону сейчас не совершил, получается. Мама прикрывает, аха. — Да, мама прикроет, но лечиться ему надо, — вздыхает. — Аж легче стало, что они нашлись. — И не говори. Такого облегчения еще ни разу не ощущал. Знаешь, на месте Лорана я бы так же поступил. С их тренером. — А я нет. Я бы предпочел, чтобы он мучился, нежели умер. Вот, отрезать ему что-то, чтобы ссал через трубку, а потом засадить — идеальный вариант. С его-то статьей. — Оу. Наверное, если я пойду мстить, то сначала посоветуюсь с тобой. — Звучит вкусно, — усмехнулся. — Ты не передумал со мной дружить? — Как у тебя язык поворачивается это спрашивать? — строго спрашивает Алатус, нарезая картофель. — Это только одна половинка языка повернулась. Вторая даже не думала о таком. — Пусть она воспитает вторую половинку. А то как разделил, так они совсем взбунтовались. — Справедливо. Сяо, как думаешь, у меня что-то вышло бы со Скаром? — Ого? — он на секунду обернулся. — Неожиданно. Признаешь, что он тебе понравился? — Нужно же о чем-то говорить, чтобы отвлечься, кхм. — Это плохое оправдание, — Сяо слабо улыбнулся. — Я не то, чтобы хорошо его знаю. Смотритесь вы интересно и красиво. Сам как думаешь? — Не знаю. Меня тогда так зацепили его слова, что я задумался, неужели он мне понравился? Просто… если тебе все равно на человека, его слова ведь пройдут мимо, да? — Да, ты раньше так и не реагировал. Даже на вещи похуже, которые у тебя в баре происходят. А тут столько эмоций. Раз его слова тебе так важны, значит он тебе не безразличен. — Интересно, чем он меня так зацепил, — вздыхает. — Обычный парень же. Как и все мы. Хм… так, как думаешь, есть смысл у этого «общения»? — Конечно, есть. Особенно учитывая твой вот этот интерес. Общайся, узнай его лучше и решишь получится ли что-то. Ты же ему тоже нравишься. — Ты думаешь, нравлюсь? — Ну, из того, что я видел, когда ты на него не смотришь, он смотрит на тебя. — Даже так? Хм… у него день рождения завтра. А у меня рабочий вечер. И у него собеседование в моем баре… Как думаешь, что ему можно было бы подарить? — Наверное, ему будет приятно твое внимание в принципе. Зная их ситуацию, думаю, у него мало что было своего в детстве, да и вообще в жизни сейчас. Что угодно, что будет его. А какой бюджет подарка планируешь? — Сяо разбирает мясо на небольшие кусочки и кидает в кастрюлю. — Хм… не знаю. Я столько работаю, а траты только на еду обычно идут и на машину. Как будто бы у меня должно хватить и на хороший дорогой подарок, но чувствую, что это может его оскорбить? — Ну, аха, возможно. Он же даже за коктейли пытался тебе деньги вернуть, да? Но как будто бы день рождения это другое. Хм. Сложный у тебя парень, конечно. — Он мне не парень. Пока что. Я на Новый год подарил ему мягкую игрушку. Ты бы видел его лицо. — Какое оно было? Отвращение? — усмехается. — Там было что-то между «Боже, как это мило, у меня никогда не было игрушек, сейчас заплачу» и «господи, что за кретин, хочу ему въебать». — Ахаха, ну, значит угадал. А чем он увлекается вообще? — Эм… — Ни чем? Тогда своди его куда-нибудь? Вдвоем там и все такое. — Или я просто прослушал, потому что рассматривал его и думал, как бы хорошо он смотрелся на холсте. — О, так и подари ему картину? — Я не успею написать до завтра, Сяо. Даже если весь день буду сидеть за холстом, краска не высохнет. — А, точно, завтра ведь. Хм… А если ты позвонишь его сестре? Посоветуешься, а еще можете устроить ему праздник? Кажется, что он и не отмечал ничего нормально. Ой, погоди, ты когда ему игрушку подарить успел? — На Новый год. Заказал себе доставку еды в бар, кхм. — В бар? Что ты делал в баре в Новый год? — Сяо скрещивает руки на груди и оборачивается к другу. — Работал. — Бедо, ты говорил, что будешь отмечать с братом, поэтому не пошел к нам с сёстрами, — ругается. — А в бар «не на всю ночь». — Цыц. Лави хотел сделать предложение Фури в тот день. А у меня рабочая смена. — У тебя ведь не было смен. Дурак ты, Альбедо. — Ну, я поставил, — пожимает плечами. — Прости душу грешную, — он складывает ладони в молитве. — Тц. Только попробуй в следующий Новый год поставить себе смену, понял? Я проверять буду. — И что будешь делать, если поставлю? Накажешь? — Нет, приведу Тао, и мы вдвоем похитим тебя и закроем у нас дома на ночь. — Тао? Она больше не боится? — Неа, уже забыла все, — усмехается. — Понял. Надо будет ей напомнить. Я схожу послушаю, уснули ли близнецы. — Если Лоран тебя услышит, то он нас убьет. — Не услышит. У нас в коридоре свет горит, так что, по сути, я пошел выключить свет, — пожал плечами. — Хорошо. Сяо провожает Альбедо взглядом и оборачивается к плите. Он зачерпывает ложкой немного супа и пробует бульон. Добавляет еще щепотку соли, перемешивает и пробует снова. «Надеюсь, что ему понравится». Алатус упирается руками в кухонный гарнитур и немного опускает голову. «Он правда вернулся. Вернулся… Это ведь не сон, да? Венти же сказал мне тогда: «увидимся», и мы увиделись. Что он скажет, когда проснется?» По левой щеке побежала тёплая слеза, которую Алатус сразу смахнул и мотнул головой. «Встану рано. Раньше всех и буду его ждать». — Ну, я так и думал, — тихо говорит Альбедо, вернувшись в комнату. — Лоран тоже спит. Неудивительно. — Быстро он. Хорошо, надеюсь, что они выспятся.