Габарит

Понадобилось несколько дней, чтобы Сяо перевёз все свои вещи, ведь многими слишком дорожит, чтобы позволить везти их машине, которой не доверяет. Сейчас, он разбирает рюкзак с одеждой в своей новой комнате. Альбедо помогает разбирать снаряжение, которое Алатус повез лично. Блондин уже пару дней не разговаривает. Разрез языка совсем свежий и медленно заживает. — Бедо, мама беременна… — вздыхает Сяо. — От моего отца снова, и пока что не может работать. Это я тебя пытаюсь подвести к тому, что собираюсь согласится на фиктивные отношения, аха, — Алатус кладет свои вещи на полку. Блондин в ответ проронил смешок, но сразу же проскулил от боли и прикрыл ладонями губы. — Это твоя карма, получается. Но я не обсуждал это с Венти, не знаю как это лучше сделать. По телефону, как будто, не вежливо, — бубнит. — Мм… — взяв со стола планшет, Альбедо пишет на нём сообщение и разворачивает к Сяо: «Пригласи его сюда». — И ты опять сбежишь? Со своим то языком? «Получается, сбегу, — пишет. — Ну, в комнате своей посижу, чтобы не маячить молчаливо и задумчиво». — Ну, хоть так, а не из дома сбегать. Сколько тебе ещё вот так мучаться? Глубоко выдохнув, он усаживается на кровать Сяо и вновь пишет на планшете: «Если будет хорошо заживать, то до конца недели. Если плохо — то хз. Послезавтра на осмотр пойду, пусть проверят, всё ли в порядке. А что, соскучился уже по моему голосочку милому? ^•^» — Ты даже молча шутить умудряешься? — Сяо слабо бьет себя по лбу. — Переживаю за твой милый язык. «Опробуем его потом вместе? (´｡• ω •｡`) Правда, об интимной близости в плане оральных ласк речи месяца два как идти не будет. Ужас». — Боже, — щеки Сяо немного покраснели. — А ты расстроился, что не можешь со-…? Кхм. Ты понял. «Справедливости ради, ты первый и единственный, кому я «со- кхем, ты понял», так что, конечно, буду скучать по «нам». Кстати, Фурина сказала, что мы похожи на парочку. А ты собрался встречаться с Венти. Моё сердце разбито». — Ты даже молча иногда какую-то шизу нагоняешь, Бедо. И я ещё не согласился. И мы не парочка, вообще-то. Дурак. «Не согласился на что?» — На якобы отношения с Венти, на что. «Я думал, ты про минет (‾́ ◡ ‾́). Ладно, кроме шуток. Разве у тебя есть выход? Сделка ведь выгодная. Делать особо ничего не надо. Просто играете в отношения, пока пиар-агент разгоняет там что-то. Звучит просто». — Странно общаться с тобой, пока ты молчишь, конечно, и ждать пока напишешь какие-то пошлости. Тогда я зову Венти к нам? Это не будет странно? «Зови, хоть сейчас, — Альбедо рисует на планшете очередной смайлик. — Я лучше просто в комнате посижу. Не хочу снова объясняться, почему молчу». — Ох, ну… Хотя бы твои подколы вслух сейчас будут отсутствовать. «Не переживай, любимый, я не буду препятствовать вашим чувствам… я все пойму и приму. Лишь бы ты был счастлив». — Альбедо, ты дурной? — Сяо смотрит на друга с «лицом лица». «Да, но это не новость». — Справедливо. Тогда, ну, я звоню Венти? «Давай. И вообще, можешь идти на кухню и готовить чай или что там. Жениха своего встречать. Я твои вещи доразбираю. Всё равно собираюсь сидеть в комнате, как Горлум». — Да не жених он мне, Горлум, — хмыкнул. — А за вещи спасибо. «Отработаешь своим языком». — За своими языками следи, — усмехнулся, уже набирая номер Венти. «Я имел в виду, что вместо меня объяснишь Гризли, почему я молчу. А ты о чем подумал? (˙꒳ ˙)» — Тц, помолчи а. «И так молчу… (；⌣̀_⌣́)» Усмехнувшись, Сяо сбежал на кухню. Он включил чайник и заглянул в холодильник, попутно нажимая на «вызов». — И правда позвонил, — голос Венти прозвучал практически с первым гудком. — П-привет. Не понял…? — Мама говорила, что ты позвонишь, — шуршание на заднем плане чуть заглушило голос Барбатоса. — Ты что-то хотел? — Мм… Да. Слушай, я теперь живу у Альбедо. Не хочешь прийти к нам сегодня…? — Да. Во сколько? Сейчас? — Ну да. Адрес помнишь? — Да. К Альбедо или к семье Рэйндоттир? — К Альбедо, — неловко произносит, ставя на плиту сковороду. — Хорошо. Буду через пять минут. Соберусь только, водитель привезет. Позвоню в домофон тогда. Что-нибудь взять с собой? — Ого, быстро ты. Эм, ничего не нужно, тогда, буду ждать… — Я не приду с пустыми руками, поэтому, если есть что-то конкретное, это облегчит мне выбор. — Возьми что-то на свой вкус тогда… Я не знаю, на что у тебя есть аллергии, если есть, вот. — Я понял. Увидимся. — Д-до встречи… Сяо кладет телефон на кухонный стол и несколько секунд просто смотрит на него. Потрескивание масла отвлекает его, и Алатус решает приготовить блины, чтобы было недолго. «Так быстро придёт. Он знал, что я позвоню, но не знает зачем? Волнительно как-то слишком… Подумает ещё, что я совсем больной… Ох, переживаю…» В голове роятся разные мысли. Почти механически, Алатус складывает блины на тарелку рядом. Теста осталось ещё много, как послышался звонок домофона. Мигом подскочив, Сяо открывает дверь и убегает на кухню, крикнув Альбедо, что он жарит блины и нужно встретить Венти. — Прости, можешь не объяснять ему, я потом сам, — добавил Сяо, скрываясь на кухне. Ничего не ответив, Альбедо вышел в коридор. Он провернул замок и приоткрыл дверь в квартиру, чтобы Венти мог сразу зайти, а сам вернулся в комнату, готовый и дальше раскладывать одежду Сяо по полочкам. — Эм… привет? — Барбатос заглянул в квартиру. — Сяо? — Заходи, я тут, тут просто блинчики, — крикнул Сяо с кухни. — Понял. Шурша пакетами, он повесил куртку на вешалку и, оставаясь в бирюзовом осеннем спортивном костюме прошел на кухню. — Тут сладости, — он ставит на стол бумажный пакет. — Я не знал, что взять. Надеюсь, не перегибаю с конфетами. — У меня мелкие дома ещё не доели те, хех, и вряд ли доедят, спасибо тебе большое, девочки очень рады были. — Тогда в следующий раз надо взять что-то другое, — он моет руки и присаживается за стол. — Я посижу? Ноги болят. Ты поговорить хотел? — Да… Да, садись, конечно. Блины будешь? — неловко начинает. — Можно, да. Тем более, ты готовил сам. Можно чаю? — Да, с-сахара? — Нет, спасибо. Почему ты нервничаешь? — Разговор будет странный. — Я слушаю. — Твой пиар-агент, ну… Предложил мне кое-что. Я думал отказаться, но, времена стали немного тяжелее, — Сяо выключает плиту и ставит перед Венти тарелку с блинчиками. — Но мне важно твоё мнение. — «Времена стали тяжелее»? У тебя проблемы с деньгами? — Не совсем. Но могут начаться. Мама беременна, а сестра в больнице… Не хочу жаловаться или давить на жалость, прости. — А что с отцом ребенка? — Ничего. Это был мой отец, но там получились «те же грабли». — И того гонорара, что предложил агент, тебе хватит на всё? — Вполне. Я не хочу, чтобы ты соглашался из-за каких-то моих проблем, вот… И кушай, пожалуйста, а то мне неловко. — Тебе будет достаточно, чтобы ты смог уволиться со своей работы? — Я не планировал такое. Деньги лишними не будут же, — он чешет затылок, смотря куда-то в сторону. — Если поднимут планку настолько, сколько ты сейчас зарабатываешь, этого хватит, чтобы ты уволился? — настаивает Барбатос. — Почему ты… Мм, почему ты хочешь, чтобы я уволился? — Если соглашаться на это, то хотя бы получить максимум профита. Пока мы будем плюс-минус в центре внимания, могут посыпаться предложения о парных фотосессиях, рекламе и тому подобное. Тебе будет некогда ещё и работать. Кроме того, у тебя тренировки. Я хочу, чтобы ты как можно больше времени уделял подготовке к отборочным. При этом тебе нужно отдыхать. — Переживаешь за мой результат? — Сяо слабо улыбнулся. — И это тоже. Но и о том, что ты будешь работать на износ. Если и соглашаться на это предложение, то так, чтобы не пришлось нигде ещё работать. На сколько нужно поднять гонорар, чтобы ты мог не работать? — Наверное, процентов на 30…? — неловко спрашивает. — Я бы и так справился, аха. — Я поговорю с агентом. Если поднимет твой гонорар на 30%, тогда соглашаемся. Нет — нет. Идет? — его пальцы обхватили горячую чашку. — Почему ты так хочешь помочь…? — А почему нет? Если уж и соглашаться на это, то хотя бы получить максимум. — А тебе какая польза? — По сути, никакой, — пожимает плечами. — Разве что благодаря имитации свиданий и, возможно, парочке новых фотосессий смогу меньше времени проводить дома. — И… И тебя это устроит…? — Вполне. — Мама сказала, что ты передал много пряжи и там хватит даже на свитер, — Сяо мягко улыбнулся. — Нужно тебе? — Если ей пряжа не нужна, то — да, с удовольствием буду носить. И уточни у неё, что по цене. А то я пряжи навалил, а про цену даже не спросил. — Там не дорого, если что, ахах. Свитер всего пару тысяч моры будет, вот… Шарфик и варежками так же, вот… — Я понял… — он отпивает из чашки и глубоко выдыхает. — Я тогда пойду? Ты поэтому меня позвал? — Да, но я не гоню тебя. Думал, что обсуждать по телефону это все-странно. Вот. Но останься. Можем посмотреть фильм. — У тебя нет других дел? — Нету, я сегодня собирался вещи разобрать, но их сейчас Бедо разбирает. — Он не выходил из комнаты. Все в порядке? — А он и не выйдет, потому что решил отдохнуть там. Он разрезал язык недавно. Ну, сплит. Вот, заживает пока. — Понятно. Почему ты не ешь? — Венти двигает блинчики к Сяо. — Сам готовил, и сам не притронулся. — Да, немножко волнуюсь, — он тянется за блинчиком в общей тарелку и откусывает. — Из-за чего? — Что предлагаю тебе что-то странное и вдруг ты подумаешь, что я тебя использую. Но это не так. Ты мне нравишься. Ну, как человек. Вот… И я боюсь, что ты подумаешь обо мне плохо. — Понятно. Можешь не переживать об этом. Работа есть работа. Жизнь есть жизнь. Я хорошо разделяю это, так что ничего дурного о тебе не думаю. Кроме того, ситуация у тебя и вправду тяжелая. Кстати, пробовал уже инвентарь? Как тебе? — Инвентарь идеальный… Спасибо тебе большое. Он настолько идеальный, что я свой отдал сестре. Спасибо, Венти. Я очень счастлив, правда. — Не стоит благодарности. Я горел биатлоном, когда купил его. Хочу, чтобы он и дальше приносил пользу кому-то, кто так же «горит». — А почему ты больше не горишь им? — Потому что не получаю удовольствие. Когда я просто получаю удовольствие, то потом слишком многие говорят мне: «Ты должен был стараться лучше, чтобы прийти на две секунды раньше». А мама и вовсе словами не ограничивается. Я уже взрослый, мне летом исполнилось 18, но я абсолютно не самостоятельный в этой жизни. — Не самостоятельный? Почему…? — Сяо опускает голову на сложённые на столе руки. — Потому что не могу просто прекратить то, что делает моя мать. Раз уж ты теперь «мой парень», полагаю, нет ничего страшного, что я немного ввожу тебя в курс своей семьи, — усмехнулся. — Т-ты согласен…? — Сяо краснеет. — Ну да, я же сказал. Если агент согласится поднять гонорар на 30%, а я уверен, что он согласится. — Я… Мне даже неловко… — он краснеет ещё больше. — Почему? — Ну, это не испортит тебе жизнь…? — Нет. Думаю, даже наоборот. Будет больше поводов реже показываться дома. Уверен, у агента уже целый план по поводу некой любовной истории двух соперников. Конечно, напрямую говориться это не будет, ибо нельзя, но намеки и все такое… короче, стандартная схема. — И тебе это никак не подпортит твою личную жизнь? Ну, то есть, тебе никто не нравится…? — У меня нет личной жизни. — Не хочется? — Не можется, — усмехнулся. — Блинчики вкусные, спасибо. — Ну… Тогда хорошо, — он глупо улыбнулся. — Хочешь остаться тут подольше? — Это предложение? — Ну, да, получается. У меня в комнате чисто, ахах… — Я могу остаться у тебя на ночь? — А ты хочешь? — Я не взял с собой сменной одежды. Но я в чистом и только после душа. Я выпил кофе, так что долго не усну. Но могу просто тихо посидеть и не мешать тебе спать. Если такое подходит, я бы остался. — Я не хочу сейчас спать… А одежда у меня есть, я, эм… Принёс с собой и все чистое, вот… — Тогда я отойду. Позвоню брату или маме, кто там из них трубку возьмет, — Венти встаёт из-за стола. — И агенту тоже. И останусь у тебя. — Прямо на ночь? — Сяо улыбнулся, разглядывая своего кумира. — А так, иди, конечно, я предупрежу Бедо. — В любой момент могу уйти, только скажи. Мне ведь недалеко. — Нет, нет, я не прогоняю… Удивлён, что ты так просто соглашаешься. Это… даже мило. — Так «просто»? — Венти хмурится. «Это совсем непросто. Я сбегаю из дома от брата, который меня пугает, хоть и знаю, что по возвращении будет только хуже. Почему в 18 лет не произошло этого магического «вжух», и я не стал свободным? Я так надеялся, что смогу вырваться, что нужно просто подождать до совершеннолетия, но ничего не изменилось… я не могу». — Не просто? Прости, я же не знаю, но для меня это выглядит просто… — виновато бубнит. — Думаю, я просто не понял, что ты имеешь в виду. Я выйду на балкон. Поговорю с мамой. — Да, хорошо… Эм, я жду тут. К Альбедо только зайду… Вот. — Да, давай. Жутко смутившись, Сяо дожидается, пока Венти выйдет на балкон, а сам сбегает в комнату Альбедо. Он врывается чуть ли не с ноги и тяжело дышит, смотря на него напуганным взглядом. — Б-Бедо, Венти остаётся со мной на ночь… Тот медленно повернул голову, оценил Сяо взглядом, потянулся к планшету и бегло нарисовал картинку весьма сомнительного эротического содержания. — Ты дурак? Утвердительно кивнув, Альбедо пишет сообщение: «Нужна помощь?» — В смысле? «В чем-то? Убрать там на кухне, например? Я твои вещи уже разложил. Томно подышать тебе на ушко, чтобы создать настрой? Я спросил про помощь без подтекста». — Альбедо, почему ты такой озабоченный? Я вообще зашёл предупредить просто о том, что он у нас остаётся неожиданно, — Алатус краснеет так, будто хочет стать похожим на томат. «Потому что у меня нездоровое отношение к сексу вызванное глубокой психологической травмой <(￣ ﹌ ￣)>. Так помочь надо? Наверное, раз уже ночь, вы пойдете умываться там или ещё что? Я могу прибраться пока». — Да я даже не знаю… Но я на кухне не убирал. Там ещё блинчики остались, кстати, будешь? «До боли смешная шутка». — Прости. Но их можно ложкой перемолоть в кашу и глотать хотя бы…? Альбедо отрицательно качает головой и вновь пишет: «Пару дней на голодовке. Но пойду на кухню, потому что там стол удобней. Порисую немного. Можете после себя не убирать, я уберусь. Поухаживай за Венти лучше». — В смысле поухаживай? Бедо, хватит своих пошлостей, — Сяо становится почти багровым. — Я и так волнуюсь, не думал, что он сразу согласится. «Что у тебя в голове, балда? Я имел в виду, поухаживать, как за гостем». — Тц. Да ну тебя, — он смущенно опускает взгляд. — Ладно, думаю, он уже своих предупредил… «Сам надумал, сам смутился. ヽ(￣ω￣(。。)ゝ Самостоятельный». — Дурак, сиди молча тут, — язвит Сяо и выходит из комнаты Альбедо. — Венти? — он заглядывает на кухню. — Да, мам, — юноша сбрасывает вызов. — Отпустили. — Я очень рад… Тогда дать тебе одежду? Я не настаиваю, можешь и в своем оставаться, — Алатус неловко трет шею рукой. — Одежду… — Венти опускает взгляд. «Переодеться во что-то полегче было бы хорошо, конечно, — вздыхает. — Но не могу перед ним светить ссадинами». — Я в чистом. И сам только после душа, так что, думаю, не стоит. Спасибо. — Как скажешь. Ты наелся? У нас есть снеки, можно под фильм что-то взять, если будем смотреть. — У тебя есть лёд? Я ногу ушиб, нужно что-то холодное приложить, а то ноет уже. Или мазь? — И то, и то есть, — взгляд Сяо сразу стал обеспокоенным, и он помчался на кухню к аптечке. — Ты как так…? — Споткнулся, упал на ступеньках дома. Давай тогда мазь, от неё пользы больше. Кстати, агент согласился, так что теперь ты мой фиктивный парень. И с магазина ты должен уволиться. — Уже? — он с лёгким шоком поворачивается и протягивает мазь. «Он сказал, что мама у него не ограничивается словами, она же не бьет его? Алатус, вообще-то плохо так думать о других мамах, быть не может такого, он же ее сын. Да…?» — Уже. Венти присаживается на стул и подтягивает вверх штанину. Спустив белый носок, он выдавливает немного мази на пальцы и втирает в щиколотку, на которой Сяо отчетливо может видеть темно-фиолетовый синяк. — Выглядит болезненно… — Алатус смотрит на его ногу. — Это ведь, наверное, мешает тренироваться… — Да. Перевязываю бинтом и пока не бегаю. Ну, и другие упражнения, которые могут травмировать, тоже не делаю. — Как ты умудрился так больно упасть? — Я ведь победитель, — усмехнулся. Одернув штанину, он поднимается на ноги. — Идем? — Идём. Моя комната тут, — Сяо хватает пачку снеков и проходит первым в коридор, — заходи, — он открывает дверь, напротив комнаты Альбедо. «Выглядит весьма просто, — Венти окинул взглядом комнату. — Но чисто. Хотя, он сказал, что только-только переехал…» — Я присяду? — Барбатос проходит глубже в комнату и останавливается у мягкого диванчика около стены. — Чувствуй себя, как дома, Венти, — он неловко улыбнулся, закинул еду на тумбу у кровати и взял свой ноутбук. «Как дома? Тебя тоже нужно опасаться, получается? Аха…» — юноша присаживается на диван и сразу обнимает диванную подушку. — Что будем смотреть? — А что ты обычно смотришь? — Всякие детективные видео про убийства и расследования. — О, мне такое тоже нравится. Тогда давай что-то такое? — улыбается. — У тебя плед есть? Я замёрз. — Конечно, есть, его тоже мама связала, — Сяо достаёт из шкафа зелёный плед из пушистой пряжи. — Держи, он чистый. — Гипоаллергенный? — Венти машинально вжался в спинку дивана. — Или ты не знаешь? — Точно не знаю, но, по-моему, мама старается вязать из такой пряжи, которая никому не повредит… — Хорошо, спасибо, — он благодарно кивает, принимая плед. Укутавшись получше, Венти вжался в угол дивана, обнимая подушку. — Я готов смотреть очередные ужастики. «Выглядит мило…» — Сяо задерживает взгляд на этом «комочке» в углу. Мотнув головой, он быстро включает один из фильмов, который его заинтересовал, и открывает упаковку с сушёными водорослями. — Будешь? — Угу. Не против сделать фото? — Д-давай, — Алатус резко покраснел, подсаживаясь ближе. — Не переживай, это будет просто фото для блога. Усевшись поудобней, Венти положил ладонь Сяо на свое колено. Он чуть отклонился назад, подбирая такой ракурс, чтобы захватить немного экрана ноутбука и снеков, но основной фокус оставил на чужой руке. Сделав снимок, юноша быстро прогоняет его через подходящий фильтр, корректирует в редакторе угол света и публикует с соцсети с подписью, что сегодня Снежок ночует один. — Вот так. Нам нельзя ни подтверждать, ни опровергать наши отношения, так что можем сделать ещё что-то и для твоей страницы, но нужно придумать что. Одинаковое было бы не очень. — Можешь лечь головой мне на плечо и я вот так сфоткаю, — неловко предлагает. — Захвачу камерой только твою макушку… Подойдёт…? — Хм. Такое фото уже было. Ну, примерно такое. Знаешь, суть в том, чтобы давать подписчикам пищу для теорий и размышлений, но не говорить прямо. — Я плох в таком, аха… — он закусывает смущение водорослями. — Сейчас сделаем. Венти отодвинулся подальше и закинул ноги Алатусу на колени, опустившись спиной на диван. Стопы в белоснежных носках упираются Сяо в бедро. — Сфотографируй, чтобы было видно мои ноги и уголок ноутбука. У меня на фото видно кусочек ноута. И ты сделай, чтобы у тебя было видно. И руку на мои ноги положи. — О-ого… Тяжело вздохнув, Сяо направляет камеру и кладет руку на тонкую стопу. «Он такой аккуратный…» — первое, что пришло в голову Алатуса, когда он слабо погладил Венти по ноге. Нужный ракурс подобран. Сяо нажимает на красную кнопку и фото появляется в его галерее. Сейчас он очень рад, что не пришлось фотографировать лицо, которое уже напоминает по цвету гранат. — Посмотри, нормально? — тихо спрашивает, забыв убрать руку с ноги Венти. — Давай. Забрав чужой телефон, Барбатос перебросил фото к себе и быстро пропустил через редактор. Подобрав фильтры и свет, он переслал фотографию обратно и, зайдя на аккаунт Сяо, опубликовал без каких-либо подписей, но с отметкой своего аккаунта. — Готово. — Выглядит довольно волнительно, — Сяо смотрит, как под фото бегут комментарии. — Лучше не читать всё, что там будут писать. Так как-то жить спокойней. Ну, мне так кажется. — Да, а то это… Как-то не по себе, — Сяо блокирует телефон и кладет его рядом. — Спасибо, что помогаешь. — Разве я чем-то помогаю? — Да, ты согласился на это и помогаешь во всем разбираться. Я очень ценю. — Преувеличиваешь, конечно. Хотя, я не знаю. Для каждого свое ведь понятие «помощи» и «преувеличения». — Всё-таки эти деньги помогут моей семье. И помогут сильно. Мама будет меньше переживать, сестра перестанет задумываться о… О неправильном… В общем, это очень важно для меня. Спасибо, — Сяо опускает взгляд и понимает, что все ещё гладит Венти по ноге. — Ой, прости. — Нечего, это я тут в раскоряке лежу, протянув ноги, — он едва заметно усмехнулся. — Я рад, что это всё хотя бы немного пользы тебе принесет. — Кушай, — Сяо ставит рядом открытую упаковку водорослей. — Налопался уже твоих блинов, спасибо, — Венти вновь усаживается в углу дивана, обняв подушку и укутавшись в плед. — Скажи, а как твоя мама реагирует, когда ты не оправдываешь ожидания? — Хм? Я не знаю было ли такое хоть раз, ахах. — То есть, ты всегда справляешься со всем? — Нет, я не со всем справлюсь, но если я не справляюсь, мне помогает мама или сестра… — А тренер? Ты отвлекся и поэтому показал результат хуже, чем мог бы. Неужели, никто не ругал? — Не ругал. Нас не ругают. Он сказал в чем я был хорош, а над чем нужно работать. А потом мы поехали командой в кафе. — Понятно… и в команде никто не возмущался, что ты много витал в облаках? — Нет, они посмеялись надо мной по-доброму, да и все, — Алатус широко улыбнулся. — А когда ты лажаешь? Ну, вот прям откровенно лажаешь. Мама ругает? — Она может расстроится, но не ругает. Она говорит, что мне самому ведь не весело, когда я косячу и старается поддержать… — А, эм… у тебя только сестры, да? — Да и все младшие. А кто ещё будет-пока неизвестно, хех. — У меня особо нет друзей, так что и спросить не у кого, но ты хорошо ладишь с Альбедо, а у него брат-близнец, эм… можешь сказать, какие между ними отношения? — Очень тёплые, они друг друга любят. Его брат - Лави, особенный парень, так что Бедо переживает о нем гораздо больше, чем кажется, как и Лави переживает о нем, это видно. У Лави милая девушка, и Альбедо любит их обоих. — «Особенный»? — Немного «солнечный», — улыбнулся Сяо. — Диагноз точно не знаешь? — Точно не знаю как звучит, но у него есть совсем небольшая задержка развития и что-то из аутического спектра. Но не сильное. Он абсолютно нормальный, просто с парой особенностей. Но и очень-очень добрый. Добрее всех, кого я знаю, — мягко рассказывает Сяо. — Понятно, — Венти опустил голову. — Ты сказал, они с Альбедо друг друга любят очень. Как это выражается? Они тактильные друг с другом? — Ну, они бывает обнимаются. Заботятся друг о друге. Ну, обычные братья… — Что значит «обычные братья»? Как мы с Лораном? — Я не знаю, какие вы братья с Лораном, — Сяо неловко постукивает пальцами по своему бедру. — Они заботятся друг о друге, хотя большинство забот забрала себе девушка Лави, хех. Иногда проводят время вместе, могут куда-то сходить вместе, пообщаться, поесть. Ну, такое что-то. Братья, как братья. Обнимаются они нечасто, просто такие люди. Лави чаще обнимаются с Фуриной, ну, с его девушкой. — Понятно… Сяо, а у тебя есть девушка? — Нет, да и не было никогда. У тебя тоже нет, да? — Нет. У нас обоих никого никогда не было, а теперь мы играем в отношения. Это звучит немного… комично. — Ахах, есть такое. Ну, это ведь не навсегда… — А я всегда хотел, чтобы у меня были одни отношения и на всю жизнь, — Венти поднял голову и осторожно улыбнулся. — Ну, ещё ведь могут быть… — Сяо неловко отводит взгляд,. — Будут уже вторые, получается. — У нас ведь ненастоящие, аха… — Сяо смотрит в ноутбук, понимая, что ничего из фильма не понял. — Ненастоящие, да. Интересное видео? — Венти повернул голову к ноутбуку. — Не знаю. Кажется, я ничего не осознал. А ты? — Я не смотрел. Задумался. Можем начать с начала. — Или можем выключить. — И будем в тишине сидеть? — Можем включить музыку? — Может, пора лечь спать? Ну, как минимум, тебе. — А ты хочешь спать? — Сяо ставит фильм на паузу, сворачивает браузер и ставит ноут на столик рядом. — Не хочу. Я выпил кофе. — Будет как-то неловко, оставлять тебя одного. Некрасиво это, что ли, аха. Расскажи лучше, что значит «мама не ограничивается в словах»? — М? О чем ты? — Ну, это ты так сказал. Что тебя ругают и вот эту фразу… — Да? Запомнил же… я и забыл. — Мне не хочется обижать или думать плохо о твоей семье, но… Твой синяк… Эм… Ты точно упал с лестницы? — А… вот, что заставило тебя вспомнить эту фразу, — усмехнулся. — Нет, я не падал с лестницы. — Тогда… Откуда синяк? — почти шепотом спрашивает Сяо. — Смотри. Отклонившись назад, он спустил плед и приподнял худи, открывая Алатусу вид на свой плоский живот, исполосованный розовыми следами, будто от ремня. Выдохнув, юноша наклонился вперед, прижав к себе мягкий плед. Он тянет худи за капюшон, поднимая его повыше, и теперь Алатус может видеть поясницу и лопатки Венти. Его светлая кожа покрыта глубокими бордовыми ссадинами, по выпирающим позвонкам бегут мелкие царапины, а на лопатках — бледно-голубые синяки. В отличие от следа не ноге, за этими ранами, похоже, никто не следит. Они выглядят более болезненно, а кожа вокруг них кажется твердой. — Я не достаю туда, чтобы нанести мазь, так что даже не хочу знать, как оно там выглядит. — Разве так можно…? — Сяо закрывает рукой рот, от ужаса. — За что…? — «Заслужил» и «сам знаешь, за что». Надо ли уточнять, что я не понимаю, что делаю не так? — Максимум, что было у меня в жизни это я мог получить по жопе в детстве, аха… Но и то, мама перестала даже так делать с девочками уже… А это… Это… Я не знаю даже что сказать… Это ужасно… Я могу сходить хотя бы за мазью и обработать, можно? — Можно. Сам я всё равно не достану, так что от помощи не откажусь. Может, хотя бы сойдет быстрее. — Я принесу, сиди тут, — Алатус вскакивает, выбегая из комнаты. «Что за жесть… Не все драки даже доходят до таких побоев… Господи. За что с ним так? Он же лучший… Он лучший, блять… — он быстро находит в аптечке на кухне мазь и возвращается в комнату. — Так просто нельзя… Да это просто незаконно, черт!» Забравшись на кровать, Сяо устраивается у Венти за спиной и откручивает крышку с тюбика. — Точно могу обработать, да? — Да, конечно. Не смущаясь, Венти полностью снимает худи и прижимает его к груди. В мягком свете настольной лампы Сяо может увидеть каждую деталь его стройной фигуры. Его кожа светится, словно фарфор, плавно переходя от линии шеи к узкой и хрупкой спине. Выпирающие позвонки создают изящный рельеф, но багровые царапины и ссадины, что рассыпались по каждой «вершине» порочат идеально гладкую кожу. Сяо бережно наносит мазь, ощущая подушечками пальцев мягкость и тепло чужого тела. Взгляд невольно опускается ниже: ямки на пояснице, эти маленькие углубления, придают фигуре особую утончённость, словно природные акценты, подчёркивающие его худобу. Там, в горах, на дорожке, Венти кажется сильным и буквально непобедимым. Здесь, в этой тесной комнате, за закрытой дверью, сидя вот так, прижимая к груди худи, он ощущается совсем маленьким и беззащитным. Острые плечи, словно выточенные из мрамора, придают его силуэту легкой элегантности. Каждая мышца и линия говорит о силе и при этом — изящной утонченной красоте, создавая образ, напоминающий ангела или божество. Контуры ребер, плавно переходящие в тонкую талию, выглядят настолько хрупко, что сердце сжимается от осознания, что его, такого маленького и, кажется, уязвимого, избивали с особой жестокостью, не жалея. Венти судорожно выдыхает, когда чужие пальцы касаются ссадины под лопаткой. «Давно мама так сильно не избивала меня, чтобы спустя несколько дней боли оставались, — Барбатос опускает взгляд на плед. — Хочу такую же маму, как у Сяо. Такую, которая готовит еду сама, которая поддерживает, что бы ни случилось, которая вяжет шарфики. Как же я устал…» — Тяжело видеть, что кто-то может так тебя обижать… Да и на тебе видеть все это очень больно, я бы никогда не подумал, что ты можешь проходить через подобное… — Алатус ведёт пальцами по позвонку и, наконец, убирает мазь. — Все. — Для меня это уже норма. Так было с детства. Я не понимаю, как это, если не так. Перед отборочными на чемпионат три года назад, мама тоже сорвалась за что-то. Она избила так, что сломала мне ребро. Конечно, в больницу никто не поехал. До сих пор не представляю, каким образом у меня получилось пройти отборочные. Между ними и чемпионатом тогда было окно в три месяца. Конечно, на чемпионате я уже был с нормальным ребром. Да и вообще, весь нормальный, там же медкомиссия. — Серьезно…? Да как так можно-то…? Ребро точно нормально зажило…? — Да, я по дороге домой потерял сознание, поэтому мы поехали в больницу. — Пиздец, Венти… Я в ужасе… Мне даже стало страшно отпускать тебя домой… — Нет ничего страшного в этом, — юноша надевает худи, стараясь не касаться кожи. — Надеялся, что в восемнадцать что-то изменится, но оказалось, что это так не работает. Неважно. И не говори никому, ладно? У меня ведь благополучная образцовая семья. — Да, конечно, я не скажу. Совсем неожиданно было. И часто так…? — Не то, что бы очень часто, но и не пару раз в год. — Больно до сих пор…? — Терпимо. Я уже привык. — Это печально, Венти. Если что, ты можешь сбегать сюда. Когда угодно… Здесь тебе местечко всегда найдётся, хотя, наверное, странно слышать такое от того, с кем почти не знаком… — Я слышал вещи куда более «странные» и от тех, с кем «хорошо знаком», — он слабо усмехнулся, укутываясь в плед. — Спасибо. Теперь, когда буду сбегать из дома, не придется пародировать призрак в парке. — Ты часто сбегаешь из дома…? — Не особо. Пару раз в неделю обычно. Ну, так, сбегу, дождусь, пока все уснут, потом возвращаюсь. Если мама дверь не заперла, то ночую дома. Если заперла, и Лори не открыл, тогда — на улице. — Ночевать на улице…? Не делай так больше, приходи сюда. Я и так обычно всегда у Альбедо был, а теперь «полностью» живу здесь… Я тебе всегда открою. — Хорошо, спасибо. Можно я тогда в следующий раз возьму с собой одежду, чтобы оставить её тут? Ну, чтобы было в чем поспать или ещё что. — Да, конечно, неси все, что нужно, у меня местечка хватает. Могу купить дополнительную зубную щетку для тебя, — он глупо улыбается, рассматривая Венти. — Да, спасибо. У всех парочек дома есть зубные щетки друг друга, — усмехнулся. — Ахах, ну, я не особо разбираюсь, я не был в таких отношениях… — Я тоже. Но звучит в стиле «парочек», — он устраивается в углу дивана и склоняет голову набок. — Все ещё не хочешь спать? — Может, совсем чуть-чуть. — Можешь лечь на кровати, а я на диване могу. — Как-то неудобно. — Почему? — Свалился как снег на голову, еще и заставил спать на диване. — Это я сам предложил и мне не сложно, хочу, чтобы тебе было полностью комфортно, — улыбается. — Мне комфортно сейчас. В уголочке на диване. Такой мягкий плед… он будто сам усыпляет. — Но спать ведь так не совсем удобно… — Удобно. Спокойно… и присутствует ощущение мнимой безопасности. — Мнимой? Но тебя тут никто не тронет, правда. — Когда заключенные отбывают срок и выходят на свободу, они некоторое время не могут спать на мягких матрасах, потому что привыкли спать на жестком и холодном. Мне правда удобно спать вот так, и я свой срок ещё не отбыл, аха. Лучше не отвыкать. — Не понял… Ты же не хочешь сказать, что тебе даже на кровати дома спать не дают…? В ответ юноша немного нервно смеётся, вспомнив, каким навязчивым вдруг стал Лоран, и что теперь личное пространство у него напрочь отсутствует. — Отвратительно… Но, могу предоставить тебе всю кровать, — Сяо старается улыбнуться мягче. — Не стоит переживать. Я останусь на диване, а ты ложись на кровать. Мне удобно будет и тут. — Ну, нет, — он скромно смеется. — Ты останешься на кровати в любом случае. Пожалуйста. Она удобная и большая. Я не могу позволить гостю спать на диване. Точнее «моему парню», — смущается. — Тогда ложись тоже на кровать? Жопка к жопке. — А тебя это не смутит? — А чего смущаться? Мы оба парни. В одежде. Обниматься не собираемся. Поспим в комфорте оба. — Хорошо, Венти. Останешься с пледиком? — Да, он очень приятный наощупь, мягкий и такой… домашний что ли? — Мама связала, забыл? — улыбается. — Хочешь я тебе его отдам? — Не хочу. Моя мама его выбросит. Пусть будет тут, — Венти сползает с дивана и, потирая сонные глаза плетется к кровати у стены. — Можно, да? — Да, ложись, я поправлю одеяло и лягу тоже, — неловко и смущенно бубнит. Забравшись на кровать Алатуса, Венти укутался в плед, завернувшись, будто гусеница, и отодвинулся подальше к стене. Постельное белье пахнет порошком и кондиционером для одежды. От наволочки совсем нет аромата чужого шампуня, что говорит о том, что Сяо и вправду здесь совсем недавно. — Получается, спокойной ночи? Сяо ложится на другой половине, поправляет на Венти одеяло и отворачивается, оставаясь спиной к парню. — Спокойной ночи…