Свет их любви

      Исчезновение Елены не осталось незамеченным. Не смотря на телепатический контроль Пришельца он сумел почувствовать опасность и открыть глаза. Впечатляющий результат, являвшийся следствием продолжительного существования. Даже утратив силы вампира, Стефан сохранил большую часть своих ментальных навыков, включая и умение сопротивляться воздействию на разум.       Налитые свинцом веки отказывались подниматься, но юноша заставил их, увидев как Елена исчезает прямо на её глазах. Красноватый свет, проникавший в комнату из окна, залил беспомощное тело девушки чернотой. Превратил в тёмный силуэт, резкие очертания которого смазались, растворившись в наплыве красноты. Елена исчезла так же, как Кэтрин! И он ничего не смог сделать.       «Её похитили!» — осознание ударила Сальваторе как током. Он подскочил на кровати, отбросив в сторону ненужное покрывало. Лежавший на нём кулон звякнул об пол и юноша, машинально подобрал его, поймав на серебряной поверхности блики сочившегося из окон красного света. Елена бы никогда не сняла его по своей воле. Её личный бронежилет. Его подарок.       — Ты проснулся, — не своим, мёртвым голосом прокомментировала его манёвр стоящая рядом Дженна. И сразу задохнулась, прижатая к стене. Даже не имея вампирской силы, её противник оставался физическим крепким парнем. И кипел от гнева.        — Где Елена? — Стефан не собирался шутить, сжимая пальцы на шее черноглазой куклы Пришельца. — Куда ты её отправил, ну?       — Елена не может присоединиться к вам в данное время, мистер САльваторе. И полегче, пожалуйста. Вы же не причините вреда тёте своей девушки. Это бы сказалось на ваших отношениях не лучшим образом, — взмах ресниц отбросил парня назад на кровать. Но он не отступил.       — Где она, Милтон? — Стефан повторил вопрос, ещё даже не успев подняться. Страх за Елену заставил его забыть обо всём.       — Не произноси это имя. Твой брат вчера убил Милтона Файна. И закрыл мне вход в Мистик Фоллс, — проворчала Дженна. — Мне это нравится не меньше чем вам, поэтому я назначаю штраф. внеочередное испытание персонально для вас, мистер Сальваторе.       — При чём тут я? — нахмурился юноша, помянув Дэймона незлым тихим словом. — Я не отвечаю за действия своего брата.       — Но вы хотите, чтобы он остался жив, не так ли? — черноглазый знал, на что надавить чтобы заставить прислушаться. Как бы Стефан не относился к Дэймону тот оставался его единственной семьёй на протяжении столетий. И сколько бы раз его не посещало желания вогнать кол в сердце старшего, покончив с их затяжным конфликтом, или хотя бы обескровить его и похоронить на заднем дворе, он так и не решился. И пусть Дэймон в очередной раз втравил его в неприятности, подставив под удар ещё и Елену, Стефан не мог одобрить его убийство. Злился, хотел врезать по физиономии (пару-тройку раз), но всё же кивнул, соглашаясь выслушать врага.       — Прекрасно, — голос Дженны звучал как шипение. — Тогда пройдите моё испытание и я оставлю его и мисс Бэннет в живых.       — Что надо делать? — откладывать не имело смысла. Сальваторе понимал, что чем раньше начнёт, тем быстрее вернёт Елену.       — Я хочу испытать силу вашей любви, противопоставив её боли, — Пришелец паскудно ухмыльнулся губами Дженны. — Поэтому и перенес вашу возлюбленную за пределы Купола. Если вы любите её достаточно сильно, вам не составит труда прорваться наружу.       — Купол непроницаем, — бывший вампир оценил условия нового теста, как издёвку. — Ведьмы не могут выбраться, а человек.       — Я настрою его так, чтобы вы могли пройти. Только вы. Но не вздумайте пытаться устраивать эвакуацию. Это вам не поможет.       — Елена в порядке? — с надеждой спросил Стефан, даже не думавший о спасении других. Его интересовала только девушка.       — Да, и вполне счастлива, — попытка изобразить теплые родственные чувства обезобразила лицо Дженны очередной гримасой, а в словах всё равно угадывался некий двойной смысл, который пока что нельзя было разгадать. — И да, я буду очень рад, если вы свяжетесь с братом и передадите моё послание. Сам я не могу найти его и его любящую оккультизм подружку, может быть вам…       — Без шансов, — Стефан воспользовался возможностью хоть немного насолить мучителю. — Ты получил от Дэймона и захотел реванша? Твоё дело. Играйте в свои игры сами, а меня не втягивайте. Я хочу поскорее закончить с тесом и снова увидеть Елену.       — Что же, тогда удачи в очередном испытании, мистер Сальваторе, — не стала настаивать инопланетная сущность. — Перейдите на другую сторону Купола и я отведу вас к вашей девушке. Не поймите неправильно, я просто хочу поговорить лицом к лицу.       Чернота в глазах Дженны рассеялась и давящее присутствие Пришельца покинуло комнату, оставив молодую женщину замороженной в лучах красного света, лившегося из окна. Натянув трусы Стефан подошёл к нему, оценил изменения произошедшие с Мистик Фоллсом за ночь. Купол в небесах словно уплотнился, отрезав его от света. Солнечные лучи больше не проникали под энергетическую завесу, оставляя город во власти красной ночи. Люди на улицах стояли неподвижно, как в то самое, первое утро.       Испытав острый приступ déjà vu, молодой человек помотал головой и принялся одеваться. Снова став человеком, он испытывал слабость не прошедшую после превращения и усилившуюся благодаря постельным нагрузкам. Мышцы ныли, а желудок требовал обычной человеческой пищи. Юноша заставил себя умыться, плеснув в лицо пару пригоршней воды и завернуть к холодильнику, перекусив холодным бутербродом. Его первая настоящая трапеза за полтора века, а он давился в сухомятку, не чувствуя вкуса.       Образ Елены застил глаза и Стефан как мог быстро покинул дом Гилбертов, окунувшись в багряные сумерки. Люди, машины и даже голуби вокруг застыли без движения. Словно забытые ребёнком игрушки. Глядя в их окаменевшие лица и остекленевшие глаза, юноша не мог не задаваться вопросом — что они чувствуют? Осознают ли своё состояние или спят на ходу, когда Пришелец не концентрируется на них? Или, может быть, продолжают неуклюже следовать предписанным им сюжетным линиям в своих головах?       Каково быть под его контролем? Чувствуют ли они боль? Задыхаются ли под тяжестью его гнева, заставляющего воздух густеть?       Выбросив из головы лишние мысли Стефан сел в машину и никем не останавливаемый рванул в сторону Купола. Вблизи тот представлял собой нечто на подобии масляной плёнки, созданной из зловещего, красного света. Его поверхность была неоднородной, потоки энергии перемешивались между собой, образуя подобия вен. Органическая структура из чистого света.       Первая попытка пробить его окончилась неудачей. Упругая преграда отшвырнула от себя юношу, пытавшегося использовать силу, которой у него теперь не было. Удар оказался сильным, но тупым. В результате Стефан приземлился на спину, пролетев несколько ярдов. Ничего нового. Знакомое ощущение, вот только в человеческом теле боль не проходила так быстро, как в вампирском. Да, она уже не казалась такой острой, но при этом поглощала всё внимание. Он лежал секунды три, прежде чем смог вдохнуть. Ну а на то, чтобы подняться, ушло с минуту. Сначала он сел, кряхтя от боли, затем кое как встал на ноги, глядя перед собой. Его пошатывало.       Купол не поддавался, но не был непроницаем. Пришелец испытывал своих жертв, а не заставлял их бессмысленно долбиться головой об стену. В его жестокости крылся замысел, а значит и это испытание можно было пройти. Сальваторе только не знал — как?       Внезапно юношу охватил страх перед возможной неудачей. До этого он думал только о том, как бы поскорее добраться до Елены. Увидеть её, сжать в объятьях. Убедиться, что с ней всё в порядке. Он так сосредоточился на этом, что забыл одно важное обстоятельство. Он больше не был вампиром. Сила, скорость, регенерация — всё ушло вместе с жаждой крови. Потрошитель был мёртв. Но мёртв был так же и Спаситель. Тот, кто рисковал собой ради друзей и просто незнакомых людей и всегда спасал Елену.       Теперь он был слаб. Купол наглядно это показал. То есть, Дэймон конечно говорил, что барьер непроницаем и им с Алариком не удалось пробить его, даже ударом бензовоза. Но это не утешало Стефана. Он чувствовал себя беспомощным. Бесполезным.       Но не собирался сдаваться. Прихрамывая от боли, бывший вампир подошёл к барьеру и протянул руку, чтобы коснуться его. Силовой подход не работал, значит нужно попробовать что-то ещё. Подумать головой, а не членом, как Дэймон. Найти обходной путь.       Ладони юноши окунулись в тёмно-рубиновое свечение и пальцы тут же пронзила боль. Она разлилась от ладоней к запястьям и вверх по рукам до плеч. Похожая то ли на усиленное в десятки раз покалывание электростатики, то ли на иголки, пронзающие плоть изнутри. Стефан зарычал, но продолжит проталкиваться сквозь барьер. Елена была там и он должен был добраться до неё. Должен.       Созданная Пришельцем преграда не поддавалась. Цеплялась за бывшего вампира так крепко, как только могла. Пыталась не пропустить. Боль… стала слишком сильной. Она облизывала позвоночник, наполняла его голову сотнями булавок, убивая изнутри. Стефан упала на колени, крича. Его разрывало на части, но мысли о Елене помогали преодолеть агонию. Опустившись на четвереньки, юноша пополз сквозь алый свет. Слёзы застлали глаза, но перед мысленным взором стоял образ любимой девушки. Она плакала, но решительно протягивала к нему руки. Звала с собой умоляя бороться за неё. За них. И он отзывался, как и всегда.       Пришелец не обманул, сказав подопытному что он может умереть идя через Купол. Именно так это и ощущалось. За всю свою жизнь младший Сальваторе ни разу не испытывал такой боли. Даже когда его пытали и обескровливали. Никогда. Эта боль была такой чистой, и одновременно такой окончательной. Стефан понимал, что вот-вот отдаст Богу душу, но всё равно рвался вперёд.       И даже когда конечности подломились, а лицо коснулось асфальтового полотна, он продолжил цепляться за дорожное покрытие, судорожно напрягая пальцы. Боль обернулась вокруг тела цепями, забралась под кожу сжигая заживо, пока зрение не почернело…       Стефан Сальваторе исчез. И лишь его Дневное Кольцо упало в траву у горящей злым красным светом линии силового барьера. А рядом с ним лёг и амулет. Вещи влюблённых слов но протестовали против возможной разлуки. Потерянные чтобы быть найденным.       …но это был не конец. Просто красный свет погас, оставив Стефана в темноте. Асфальт под ним исчез, вместе с деревьями, росшими рядом с дорогой и всем Мистик Фоллсом! Проход через Купол перенёс его в некое поистине странное место. Здесь было темно, как в склепе. И холодно, как в морозильнике. Пол состоял из материала, напоминавшего чёрную смолу, а стены были сплетённых из щупалец, частично сросшихся между собой. Присмотревшись, юноша понял, что это не щупальца, а полу-органические проводящие кабели. На подобии тех, что были у кровососущего дрона. Это выглядело гротескно и отталкивающе-чуждо.       Потрясённый, Стефан даже не заметил, как оправился. Боль прошла слишком быстро. Как не проходит нормальная боль. Только что он корчился, загибаясь в агонии, а мгновение спустя уже был в порядке. Отжавшись на руках, бывший вампир предположил, что боль была иллюзией. Или скорее реакцией, на взаимодействие нервных окончаний с космической энергией. Даже обладая слабым, человеческим телом юноша смог встать на ноги, пусть и придерживаясь за торчавшие из стены кабели, пачкавшие ладони слизью.       Глянув в их направлении, он увидел, что кишкообразные отростки тянутся по полу, свиваясь в гигантские новообразования, черневшие в голубом тумане, словно причудливые колонны. Неровные и не правильные, они отдалённо напоминали завязанные в узлы верёвки. На поверхности этих мрачных монолитов виднелись гнёзда, в которых сияли выпуклые сферы. Десятки, сотни сфер.       Идеально гладкие, обтекаемые они выглядели почти нереально на фоне окружавшего биомеханического кошмара и служили единственными ист очниками света в помещение. Испускаемое ими свечение было мягким и, преимущественно голубым, хотя порой попадались белые, зелёные, жёлтые и даже красные сферы. Они были расположены друг относительно друга без какого-либо порядка и симметрии. Одни выступа ли из поверхности перекрученных колонн, в то время как другие помещались в специальных пазах. Третьи же и вовсе свисали в переплетении черных проводов. Ни одна из сфер не походила на другую, однако у всех них было нечто общее — в каждой был заключён город. Уменьшенный до игрушечных размеров и наполненный застывшими жителями.       Заглянув под купол ближайшего Стефан с ужасом узнал Мистик Фоллс. Узкие улочки, уютные двухэтажные дома, мэрия, церковь, зал основателей — знакомые с детства места. Всё было на месте. Его родной дом уподобился новогоднему шару, стоящим на полке заядлого коллекционера и демонстрировали всю мощь передовых технологий хозяина этого странного места за пределом Реальности.       — Кажется, мы больше не в Канзасе, Тотошка, — голос Пришельца раздавался одновременно отовсюду, дезориентируя Стефана.       — Где я? — спросил бывший вампир, пока космический холод всё глубже впивался в тело, а дыхание превращалось в пар.       — На моём космическом корабле. В десятках световых лет от родной солярной системы, — злорадство в призрачном голосе вибрировало, отражаясь от невидимых в полумраке стен. — Вы думали, что пробившись через Купол окажетесь на свободе? Как наивно! С того момента как гигантские чёрные щупальца, вытянувшиеся из широко распахнутой «пасти» моего корабля, вонзились в планетарную кору, вырывая из неё город вместе с фундаментом, вы все стали моими. Навсегда. Бежать некуда. Вы — в Космосе.       Знаменитый во определённых кругах английский писатель сказал как-то, что во Вселенной существуют тайны, которым лучше остаться непознанными. Стефан убедился в этом на собственном, горьком опыте. Знание ситуации, открытой ему Пришелец, едва не раздавило его. Ведь он хоть и сомневался, но всё же верил обещанию освободить Мистик Фоллс. Он был наивен и теперь злился на себя за то, что рисковал безопасностью Елены и её жизнью ради шанса, которого и не было. Никто не собирался их отпускать.       Пришелец… похитил их всех! Целый город. И игрался его жителями как игрушками, задавая программы поведения. Заставляя участвовать в придуманных им постановках. И он — Стефан Сальваторе, послушно выполнял всё, что ему не говорили. Шёл по проложенному пути с истинно-ослиным упрямством, ведомый желанием спасти всех и получить, наконец, искупление. Его действия просчитали с пугающей точностью. И оставили в дураках, ещё посмеявшись напоследок. Такой вот итог пройденных им испытаний.       — Понимаю. Вам нужно время, чтобы осознать всю тяжесть своей ситуации и привыкнуть к мысли о том, что спасения нет. Поэтому предлагаю прогуляться. Мой корабль в вашем распоряжении, мистер Сальваторе. А моя идеальная Коллекция, на сбор которой я потратил световые годы, двигаясь от планете к планете и завоёвывая цивилизации, здесь специально для ваших глаз. Смотрите сколько хотите. Вы прошли моё испытание и заслужили поощрение помимо награды в виде жизни брата. Эта красота — мой дар вам!       Механически повинуясь бесплотному голосу, Стефан двинулся вдоль стены, разглядывая десятки светившихся в полумраке куполов, под каждым из которых был заключён город с миллионами пленников. Столько поломанных жизней. И всё ради чего?       — Ради знаний, конечно, — услышав ответ Пришельца, юноша понял, что последнюю фразу произнёс в слух. — Я — учёный. Изучаю Вселенную и её обитателей. К сожалению, цивилизации рождаются и умирают, как и всё в этом мире. Биологические виды эволюционируют, создавая сообщества. Достигают прогресса и неизменно приходят в упадок. В виду сложности космических путешествий большинству видов так и не удаётся выбраться за пределы своей планеты. Они живут на ней, пока ресурсы не кончатся, а потом вымирают. Я создал свою Коллекцию, чтобы сохранить нечто более вещественное, что данные, записанные строками кода.       Не смотря на резкую антипатию, Стефан вынужден был признать, что в словах Пришельца есть смысл. Люди сходным образом поступали с животными, виды которых оказались на грани вымирания. Создавали зоопарки и заповедники. Вот только даже в клетках было комфортнее, чем в одной из Сфер, заполненных замороженными во времени, застывшими гуманоидами. Впрочем, на много ли?       — И все эти люди… ну то есть существа сейчас там… в сознании парализованы? — на всякий случай уточнил Сальваторе. Он очень надеялся ошибиться, но Пришелец на удивление легко подтвердив худшее из всех возможных предположений. Так всё и было!       — Ну конечно, — в его голосе звучало почти удивление. — Как ещё я мог бы сохранить свои экспонаты неизменными? Предоставить их своей судьбе и позволить убивать друг друга. Впрочем всё не так плохо. Их тела скованы, но умы пребывают в созданной мной виртуальной реальности. Первое время, ещё только начав собирать коллекцию, я оставлял их парализованными, но в сознании. Однако, спустя ничтожно-короткий, по моим меркам, отрезок времени обнаружил прогрессирующую деградацию пленников. Заточение внутри собственного разума без каких-либо внешних раздражителей уничтожает личность, а вследствие, и тело субъекта.       Бывший вампир слушал Пришельца, медленно осознавая масштабы его злодеяний. Будучи Потрошителем он сам убил сотни людей, однако управляющее этим кораблём существо обрекло тысячи невинных существ на участь хуже смерти. Впервые за долгое время Стефан Сальваторе почувствовал себя не таким уж плохим. А его собеседник всё продолжал и продолжал рассуждать:       — Хрупкие органические формы. В отличие от меня, вы обладаете менее совершенным мозгом, который зависит от внешних стимулов. Ваша способность связно мыслить и анализировать информацию угасает в отсутствии зрительных, слуховых и тактильных ощущений. Мой разум может обходиться и без этого, ставить мысленные эксперименты исходя из уже имеющихся данных. Для меня разум первичней материи, но для моих игрушек... Вы — существа органические, а следовательно и сугубо-материальные.       Продолжая продвигаться вглубь звездолёта, внутренности которого напоминали залитые дёгтем кишки, в которые зачем-то имплантировал ворох трубок и проводов, Стефан отметил, что Пришелец перестал притворяться и теперь называл вещи своими именами Города были для него объектом коллекционирования, а их жители — игрушками. Пришедший с далёких звёзд, безусловно, был выдающимся учёным. Только гений мог придумать способ уменьшить город и поместить его внутрь шара не разрушим при этом. Однако, не смотря на весь свой интеллект, он словно остался ребёнком, не понимающим, что его игрушки — живые. Не осознающим своей жестокости. Очень одиноким ребёнком, за всё время пути Стефану так никто и не встретился. Корабль был безжизненным.       — Вы всецело зависите от примитивных органов чувств. Реальность дана вам в ощущениях, а их так легко обмануть и подделать. Для моих пленников реальностью является то, что я им показываю. И лишь я волен изменять их реальность в зависимости от своих прихотей и пожеланий. Это так забавно — наблюдать как те, кто сопротивлялся так отчаянно, поначалу, впадают в зависимость от моих маленьких игр разума и постепенно становятся частью системы. Частью меня, — тон, которым это было произнесено, не оставил сомнений в тёмных пристрастиях Пришельца. Он упивался своей жестокостью, смакуя беспомощность несчастных пленников.       — Зачем ты говоришь мне это? — спросил Стефан, с трудом удерживаясь от необдуманных и агрессивных действий. Будучи не в состоянии навредить бесплотному голосу, он мог бы начать разносить торчавшее из стен оборудование. Или так ценимые Пришельцем Сферы. Это наверняка убило бы их обитателей, но они вряд ли бы сильно огорчились по этому поводу. Может быть даже поблагодарили за избавление от мучений. Смерть для них была предпочтительнее. Но сам Стефан пока не был готов умереть.       — Всегда интереснее, когда жертвы знают, что их ждёт, — ухмылку, скрытую за словами, иначе как паскудной и назвать было нельзя. — Обычно, приходя в новый мир я притворяюсь Спасителем. Убеждаю порабощаемых не бояться. Лгу о том, что я пришёл спасти их и обещаю вечную жизнь тем, кто сдастся и пойдёт добровольно. И что удивительно, некоторые даже веря в это. Забавно.       — Однако, желающих быстро поубавилось бы, если бы жертвы осознавали, что означает присоединение к Коллекции, — криво усмехнулся Стефан, выходя из коридора в некое огромное, сумрачное помещение. — Это так великодушно: предложить вечную жизнь, умолчав о том, что провести её придётся провести в неподвижности, сходя с ума пребывая в созданной тобой иллюзии.       — Именно, — пространство вокруг юноши наполнилось мёртвым голубым светом. Похожий на биолюминесценцию он выхватил из темноты величественный спиральный зал. Щупальца, образовывавшие пол, стены и потолок, закручивались, повторяя форму Млечного Пути. Даже коридор, из которого он только что вышел, был одним из спиральных рукавов Галактики. И Стефан был готов поспорить на что угодно — местоположение Сферы с Мистик Фоллсом наверняка отражало положение Земли на звёздной карте.       В центр же Пришелец, предсказуемо поместил себя. Своё тело. Пока его разум управлял системами корабля и проводил эксперименты оно всё время находилось здесь. Оплетённое скользкими кабелями проводов. При приближении они скользнули в сторону, открыв лысого гуманоида с зелёной кожей, острыми, как у хищника, чертами исхудавшего лица, и чёрными разъёмами в черепе, к каждому из которых были подключены кабели. Ребристые и блестящие от обилия технических жидкостей и похожие, из-за этого, на органические трубки. Разнообразные провода были подключены и к контактам на руках вживлённым непосредственно в плоть. Всё остальное тело Пришельца покрывала высокотехнологичная броня, выполненная из чёрного, как ночь материала с металлическим отблеском. На груди «горел» символ в виде перевёрнутого треугольника, образованного тремя кругами.       Очертания тела Пришельца напоминали человеческие, но дизайн доспехов и некоторые другие детали облика делали его похожим на насекомое, чьи полу-органические, состоявшие из мягких полимеров системы были надёжно скрыты под панцирем из металлических сплавов. Общее впечатление, складывавшееся после взгляда на Коллекционера, можно было выразить примерно так: огромный, чёрный металлический жук, устроившийся в коконе из слизких щупалец. Биомеханическая машина, поражающая чуждостью своего совершенства, которое можно было бы счесть почти красивым, если бы не его мёртвая неподвижность, вызывавшая инстинктивное, отвращение.       — Наконец-то мы встретились лицом к лицу, Стефан Сальваторе — тяжёлые веки существа дрогнули, открыв бездонную черноту глаз. — Однажды вы спросили: есть ли у меня имя? Что же, я отвечу. За моё пристрастие меня прозвали Коллекционером Миров.       — А следовало назвать маньяком, — видя, как неуклюже фигура в доспехах выбирается из своего кокона, шатен чуть ли не впервые в жизни пожалел об отсутствии вампирских сил. Будь они у него, он мог бы накинуться на врага и покончить со всем разом.       — Тогда уж Брэйниаком, — нашёлся что ответить Пришелец. — Простое, удобное для произношения, легко запоминающееся.       — Отражение твоей сути, — продолжил язвить Стефан, но его собеседник даже глазом не моргнул. По его лицу вообще нельзя было прочитать эмоции и кто-то мог бы даже подумать, что их у него и нет вовсе. Но только не его подопытный. Проведя с Пришельцем почти неделю, он точно знал, что это не так. Может суждения Брэйниака и основывались на логике и математическом анализе, а не на чувствах, но и назвать его полностью безэмоциональным было нельзя. Он испытывал удовлетворение, заполучив в коллекцию Мистик Фоллс и наслаждался превосходством, расправляясь с теми кто шёл против него. А ещё ему нравилось наблюдать как существа, метавшиеся в тщетных попытках избежать неизбежного, застывали — спокойные и умиротворённые. Или вглядываться в поднятые к небу лица тех, кто подобно верующим перед Богом, ожидали его пришествия и надеялись, что он принесёт им спасение.       — А ваша фамилия Сальваторе, созвучна слову «salvation» — спасение, — Брейниак позволил себе улыбнуться, растянув тёмно-зелёные, почти чёрные губы. — Знаю, вы думаете, что у вас ещё есть шанс победить меня и спасти всех, но уверяю, вы все уже мои.       Дружески хлопнув Стефана по плечу, Пришелец увлёк его по коридор, в стенах которого темнели вертикальные ниши. Их рубчатые, как будто оплавленные края наводили на мысль о какой-то органике, но на поверку это оказался смолистый полимер.       — Вы хотели знать, где находится мисс Гилберт? Что же, — Брэйниак остановился возле одной из ниш. Там закрытая обтекаемым колпаком из неприятного похожего на живую мембрану стекла покоилась девушка, казавшаяся почти нереальной в голубоватом мертвенном свете. Тонкая, хрупкая и бесконечно-родная. Она не отличалась ни высоким ростом, ни статью, но её «изюминка» заключалась как раз в нежности и мягкости. Длинные тёмно-каштановые волосы обрамляли бледное от внутренней подсветки. Сложенные на груди руки придавали ей тревожное сходство с покойницей, а застывшая на губах улыбка выглядела посмертной. Чёрные щупальца шлангов и трубок пиявками тянулись к её телу, присасываясь и проникая под кожу. Поддерживая жизнь и одновременно прикрывая наготу. Брэйниак вытащил её из постели голой и, по всей видимости, переместил сюда. В космический ад.       Вмороженная в ячейку она походила на мёртвую царевну в хрустальном гробу. Страх любимую обратился гневом. Чистой яростью.       — Елена! Что ты с ней сделал? — обнажённая беззащитность любимой породила столь сильный гнев, что Стефана забыл, в какой ситуации находится. Метнувшись вперёд он налетел на врага и сжал единственное уязвимое место — шею, готовый оторвать ему уродливую башку. Голыми руками, если придётся. Пусть у него больше не было сил вампира, он чувствовал себя способным на это.       — А с чего вы взяли, что именно это ваша девушка? — инопланетянин указал на соседнюю нишу. — Может быть она вон там?       Пространство под пузырчатым куполом засветилось и Стефан увидел Кэтрин, обездвиженную точно таким же образом. Вот, значит, куда она делась после неудачного испытания и зачем понадобилась Брэйниаку. Попробовать снова! Кто бы мог подумать.       — Так которая? — хитро прищурил чёрные глаза зеленомордый, словно действительно надеялся поймать его на эту уловку.       — Ты повторяешься, — не отпуская его шеи Стефан безошибочно кивнул на Елену. — Снова тот же тест. Фантазия иссякла?       — Это не тест. Так приятная память, — тон Пришельца походил на стариковский. — Мне понравилась ваша динамика с мисс Пирс.       — Ты отвлёкся, — человеческие пальцы сдавили чуждую зелёную плоть. — Мы говорили о том, что ты сделал с моей девушкой.       — Погрузил в одну из своих иллюзий, как вы изволили выразиться. Прекрасный сон об её идеальной жизни, — Пришелец усмехнулся, болтаясь в руках бывшего вампира как тряпка, и даже не предпринимая попыток вырваться. — Это очень тонкое программирование. Оно работает с подсознанием жертвы, позволяя ей самой формировать комфортную реальность. Лучший мир.       — И что ей снится? — Стефан дрожал от ярости. Инстинкт убийцы ревел внутри, побуждая убить ублюдка. Размозжить голову. Свернуть шею. И лишь страх за Елену и понимание того, что сам он вряд ли сумеет её разбудить пока удерживали его.       — Обычная человеческая жизнь. Довольно скучная на мой взгляд. Я побеждён, а вы стали обыкновенным парнем. Вы вместе закончили школу, женились, родили ребёнка, Елена теперь начинающая писательница, а вы работаете врачом в клинике.       — Врачом? — избегавший контактов с человеческой кровью вампир никогда не видел себя в роли спасителя жизней, поэтому слова Пришельца показались ему странными. Но тот лишь неуклюже пожал плечами, почти неподвижными из-за тяжёлой брони:       — Это её фантазия. В любом случае она счастлива. Разве не прекрасно? Мисс Гилберт получила всё, что хотела. Во сне.       — Разбуди её, — понимая, что и дальше удержать Брэйниака за шею бессмысленно, Стефан с усилием разжал пальцы.       — Это ваше испытание, мистер Сальваторе, а не моё, — ответил тот, ощупывая горло на предмет возможных повреждений.       — Разбуди её, — потребовал Стефан. — Быстро. Или я убью тебя. Это твоё настоящее тело. И если оно умрёт, ты умрёшь с ним.       — Вы так думаете? — Брэйниак не скрывал иронии, но оценив решимость молодого человека, обречённого кивнул. — Что же, можете рискнуть, но уверяю я просто создам себе ещё одно тело. А даже если нет, даже если у вас получится и вы убьёте меня, кто будет управлять космическим кораблём? Повторяю: вы в сотнях световых лет от Земли. И в десятках от ближайшей пригодной для жизни планеты. Сейчас условия на корабле едва ли можно назвать комфортными, но с моей смертью, системы жизнеобеспечения отключатся. Кислород, вода и питательные вещества перестанут поступать в тела жителей захваченных городов и все они умрут.       — Включая мисс Гилберт, — тон Пришельца был холодным и непреклонным, а его усмешка вышла высокомерной и злой. Он не хотел умирать, но выражал презрение к смерти. И явно подготовился на её счёт так, чтобы победителям ничего не досталось.       — Вот так просто погубишь Коллекцию, которую собирался столько лет? — Стефан попытался оценить уровень угрозы. С одной стороны столь эгоистичное существо действительно могло убить всех в отместку, оставив его замерзать на мертвом корабле, дрейфующем в пространстве. С другой — Коллекция была смыслом существования Брэйника. Был ли он готов отказаться от неё?       — Если города не будут моими, то и никому не достанутся, — прошипел Пришелец, демонстрируя типичное поведение злодея.       — Хорошо, — сдался Стефан, смирившись с очередным бессмысленным испытанием. — Что я должен делать на этот раз?       — Войти в её сон и разбудить её, — терпеливо пояснил Брэйниак. — Это испытание своего рода проверка реальности. Я считаю, что человеческий мозг слишком примитивен, чтобы заметить подмену. Проще говоря мисс Гилберт не отличит созданную мной копию, от вас. Чтобы доказать обратное, вам придётся убедить её проснуться. Вопрос лишь в том, переживут ли ваши отношения мой маленький тест. Сумеете ли ты пробудить её своей любовью? А она — простить вас за то, что вы сделаете?       — Простить? — юноша чуть не двинул собеседнику по наглой зелёной физиономии. Не ему было рассуждать о прощении.       — Ну конечно, — злорадствовал Пришелец. — Представьте, что вы живёте идеальной жизнью. Буквально видите самую прекрасную мечту наяву. О семейном счастье и рождении ребёнка. И тут вдруг ваша любимая приходит и забирает вас в полную страданий реальность, где вы оба являетесь игрушками «маньяка», как вы изволили выразиться. Разве не жестоко возвращать её в такую реальность? Разрушать мечту ради эгоистичного желания быть с ней? Не лучше ли оставить всё как есть?       — Жизнь во сне подобна смерти, — уверенно ответил Стефан, прикасаясь к ледяному куполу, похожему на хрустальный гроб.       — Тогда действуйте, мистер Сальваторе, — по взмаху руки Пришельца защитное стекло поднялось, словно причудливый лепесток, и он смог коснуться холодной ладони девушки. Сжать её безвольные пальцы, попутно проверив пульс на запястье. Девушка была жива. — Но помните, если пробудете в разуме мисс Гилберт слишком долго, её иллюзия станет вашей реальностью. Навсегда.       Стефан проигнорировал предостережение и закрыл глаза, легко погружаясь в разум девушки даже без вампирского гипноза. _____________________ Симпатичный коллажик на тему: https://clck.ru/3HCaWm