Звёздные

И вот он снова идёт за парнем, подписавшись на неведомо что. И спросить уже как-то неудобно. И, возможно, где-то даже боязно. И есть ощущение, что над ним стебутся. Потому что шальной дурень, что-то весело напевая, ведёт жертву позднего зажигания ни в мастерские, ни в творческую лабораторию, ни в актовый зал. Ни куда-либо ещё, где можно заняться чем-то приличным и толковым. Вообще, они следуют по уж очень знакомому маршруту. Парни чуть срезают с основной тропки в бок, и без сомнения выходят на центральный пляж, только немного дальше главной пристани. Луи оглядывается по сторонам, вычисляя возможных нежелательных свидетелей, а потом ныряет куда-то за кромку леса. Гарри недолго топчется поодаль, но всё равно в итоге следует за парнем. Томлинсон роется под ближайшим кустом, к которому привалена очень эпичная коряга, явно вынесенная на берег из воды: красивая такая, словно узорчатая и очень гладкая. И похоже, притащенная сюда специально. Это ориентир. Томлинсон достаёт из своих тайных закромов шторку. На вид – один в один та, которой они накрывались в сторожке спасателей. - Ты когда уже успел у них её спиздить? – удивляется Гарри. – А главное – зачем? - Сохраню на память о нашей первой ночи вместе, - сразу откликается Луис, начиная чего-то за корягой засыпать песком. – Так… только это был день, - прерывает он сам себя, словно что-то вспоминая. - И не первый. Значит придётся у тебя одеяло спереть, я как-то до этого сразу не додумался. Это не та шторка, эта – её напарница. Правда. И я её не крал. Парни мне её сами отдали. Сходи, спроси, если дорогу запомнил. Луи выпаливает это всё одним монологом, никак вообще не меняя тембр повествования. Он бы хоть как-то свои шутки отделял хотя бы паузой, чтобы Гарри успевал перестраиваться и уже по-другому принимал информацию. Но парень явно так делает специально, и жизнь Стайлсу облегчат не планирует. - Не запомнил…- только и выдаёт Гарри, потому что это единственно, на что он успел среагировать. – Да я верю тебе. Кому она нужна, шторка эта старая. Но зачем ты её тут прячешь? - Да чтоб её не выкинули, пляж же чистят по утрам. Мне что, постоянно новые шторки выпрашивать. Гарри только смеётся с этого бестолкового разговора. И да, он помнит, как парень выцыганивает шторки, но всё ещё не понимает, для чего тот это делает. Может Луи сам для себя задания придумывает, чтобы скучно не было. - Хорошо. Ладно. Расскажи, что мы тут делаем. И как мне тебе помочь? - О, детка, всё так же. Сейчас мы собираем камни вот на эту тряпку и тащим их на площадь. Будешь спрашивать «зачем» или сразу начнёшь выполнять то, что я говорю? - Мне кажется, что тебе просто нравится, что я стою тут, как идиот и ничего не догоняю. Поэтому можешь не объяснять, - Гарри нагибается и действительно начинает закидывать камни на расстеленную ткань. - Детка, ты мне нравишься всё больше и больше! - объявляет до нельзя радостный парень. - Ты – потрясающий. О, да, это мечта любого дона Кихота – отыскать своего верного оруженосца, который готов потакать его любому безумству. Луи счастливо хохочет и уже который раз хватает Гарри за щёки. *** В общем, ближайший час они таскаются с этой шторкой туда-сюда, сооружая на пустыре перед корпусами Звёздных каменную горку. Они делают пять заходов, прежде чем решают отдохнуть. - Так, это последний раз на сегодня. Нужно будет помудрить с той кучей, которую уже принесли, пока вопросы ни у кого не возникли. - Ладно, - соглашается Гарри, укладываясь рядом с парнем всё на ту же шторку. Он опять так и не спрашивает, что они делают, уверенный в том, что Луи понаводит интригу, порадуется с этого, а потом сам всё выдаст. У Гарри есть вопросы, которые его волнуют куда больше. - Слушай, парни сказали, что ты репетировал, – выдаёт он, глядя на косыночку, которой Луи прикрыл своё лицо. Парень в ответ деловито кивает, точнее двигается накинутая на голову тряпица. – А что ты на самом деле делал? - Так я правда репетировал. Я ж сегодня выступаю. - Ты поёшь, ведь так? - Я? С чего ты взял? Я на трубе играю. - Правда? - Нет, - сразу откликается парень и опять хихикает. - Хорошо, что нет, а то бы ты точно тут всех свёл с ума. Луи сразу скидывает с лица косынку, приподнимается на лопатках и смотрит на Гарри. - Я тебя обидел? Гарри вопрос немного удивляет. С чего он вообще возник? Но Луи выглядит неожиданно взволнованным, так что Стайлс спешит его успокоить. - Нет, меня трудно обидеть. Я просто пошутил. Но мы с тобой оба шутки как-то туго воспринимаем. Я их не всегда понимаю, а ты их как-то по-своему понимаешь. - Просто мы плохо друг друга знаем пока, вот и всё, - отмахивается парень и снова заваливается на спину. - Согласен, – улыбается Гарри. - Сколько мы тут будем лежать? - Лежать устал? Хочешь на лекцию пойти? - Неееет! Просто на нас же наругаются. - Эх, детка, я тут тебя, похоже, застращал. Всё, что говорю, фильтруй. Трижды! Это лагерь. Здесь есть правила, да. Но это не концлагерь. Так что сколько хотим, столько и лежим, отдыхаем. В этом и прелесть моей задумки. Когда впишемся в процесс, будем тут с тобой пикники устраивать. Может и искупаться получится, если шибко не палиться. - Зачем здесь пляж, если купаться нельзя... - выдыхает Гарри, оглядывая лазурный простор. Ох, он бы с удовольствием снова поплескался в воде. - Издевательство какое-то. - Кто сказал, что тут купаться нельзя? - удивляется Луи и Гарри сразу удивлённо переключает на него свой взгляд. - Какой же ты глупенький! Ты устав и расписание лагерной жизни что, не читал? - Нет…Есть такой устав? - Конечно. Всем новоприбывшим раздают. Типа памятки. Мы ими потом костёр разжигаем, если вожатые не успевают отобрать для других смен. Короче, после пяти - свободное время. Можно спокойно идти купаться, если хочется. После лекций тут нормально так народу набежит. Сразу говорю – с ними лучше не нестись. Затопчут! После лекций все заёбанные и зажаренные, выносятся бешеной лавиной, ополаскиваются и сваливают. Через час уже все идут есть, мыться, к вечеру готовится, на свиданки. Да кто куда. Вот тогда купаться – самый кайф: и официально разрешено, и нет почти никого. Правда Звёздные с Большой сцены купаются редко – нужно же круто выглядеть на выступлении. Гарри снова мотает на ус, прикидывая, что, похоже, Луису всё ровно, как он сам выглядит на выступлении, раз он себя как-то от Звёздных абстрагировал. Он, наверное, на сцену вбегает прямо с пляжа: босяком, в песке и драной футболке. Гарри думает, что возможно и сам хотел бы так разок попробовать, если это не будет слишком безответственно выглядеть. - А почему тогда палиться нельзя? - уточняет он, всё равно не поняв всё до конца. - Так я же тебе про учебное время говорю, - подводит итог Луи и подскакивает на ноги. - Будем днём купаться, на зависть всем, если правильно себя поведём. Так что давай, вставай, и пошли себя правильно вести. Сначала нужно постараться, чтоб потом нихрена не делать. *** Вытряхнув заодно содержимое из ведра, что они притащили из комнаты, парни упорно выкладывают камнями здоровенную звезду. Вот прям реально гигантскую - метров пять в диаметре. - Ладно, сдаюсь! Скажи уже, зачем мы это делаем? – всё-таки не выдерживает Гарри, и Луис победно гикает с хитрющей усмешкой на губах. - Это не важно, Кудряшка! Главное делать это упорно, с очень уверенным лицом и не подавать вида. Если ты тут чем-то занят - никто не докапается. Тут столько людей, у всех разные проекты, никто точно не знает, у кого какие. Так что если мы тут будем несколько часов выкладывать звезду, все решат, что так и нужно. Ну мало ли, кто нам это задание дал. И действительно. Они таскают камни, выкладывая эту звездень. А через час приходит один из кураторов, смотрит, и приносит им ещё два ведра. Она у них так и не спрашивает, в чём вообще смысл их занятия. Луис только молча ухмыляется, пока Гарри сидит с открытым ртом, как дибилушко, не веря, что и вправду получилось. - Ну, что ж. Теперь мы можем всё это хоть на месяц растянуть. Отличное занятие, чтоб не докапались, когда с похмела болеешь. Просто выполняешь механическую работу и тебя никто не трогает. Главное иногда на глаза попадаться кому-нибудь. - Да они ж заметят всё равно, что мы одну звезду так долго делаем! - Так сделаем их дофига. - Умно… - Всё, что угодно, лишь бы не делать то, что заставляют. *** Когда звучит гонг, обозначающий время ужина, Гарри удивлённо поднимает голову. Надо же, а время так незаметно прошло. Да ещё и весело. Они рассказывали друг другу о себе, смеялись, иногда для видимости передвигая камни, изображая ландшафтных дизайнеров. И контур звезды они и вправду смастерили. Прежде чем потопать есть, Луи просит Гарри забрать к себе новые вёдра, а сам собирается, как утверждает, быстренько сгонять и вернуть Бэкке её синее. - Если кто-то будет спрашивать, говори, что у нашего проекта пилотное название: «Аллея звёзд», - говорит Томлинсон, прежде чем парни расходятся в разные стороны. *** Оказавшись в комнате, Гарри вдруг чувствует, насколько он устал. Он просто выдохся: столько сидеть под палящим солнцем. Парень решает немного полежать, прежде чем идти есть. Но, похоже, увлекается. На телефоне, где изначально хотел включить игрушку, он рассматривает фотки. И те, что наделали сегодня, и те, что отсняли вчера, пока шарились по всем мастер-классам. Телефон валялся у инструкторов, так что он их и не смотрел вообще – не было на это времени. Гарри отвлекается от своего занятия, когда в комнату вваливаются парни. - Ты как так раньше нас поел? – спрашивает Найл, заметив залегшего на верху Гарри. - Ой! А я не ел! – подрывается кудрявый. – Забыл!!! - Беги быстрее, может ещё не всё убрали! – кричит ему вдогонку всё тот же Хоран. Так что Гарри ужинает чуть ли ни самым последним. Когда возвращается – парней в комнате уже нет. Поэтому он один плетётся в душевые, вставая в самый конец нереально длинной очереди. И принимается ждать. Он стоит и стоит. Стоит и стоит. Из-за брезентовых створок, из которых выбегают распаренные парни, обмотанные полотенцами, пахнет сыростью и мылом. Рядом по стоку стекает вода и Гарри пялиться на неё, периодически убивая комаров на голых ногах. И так минут тридцать. Он пару раз подумывает плюнуть на всю эту помывку, но он сегодня сильно вспотел, да, к тому же измазал колени в земле, пока раскладывал камни, создавая контур звезды. Когда он, наконец, попадает в кабинку, то уже слышны звуки начала концертной программы на Большой сцене. Гарри наскоро споласкивается, и мчится из душевых, очень надеясь не упасть на мокрых полах и не переломать себе руки. Но в комнате всё равно тормозит, потому что заранее не приготовил одежду для вечера. Приходится всё быстро вытряхивать из чемодана, перебирать, заодно стараясь хоть немного подсушить волосы. У них у всех есть плечики: их немало в шкафу. Но Гарри, так погрузившийся в неожиданный вихрь событий, даже не потрудился тут что-то развесить, кроме классического костюма для выступления, который он итак из дома привёз уже в чехле и на вешалке. А вот остальные вещи… Когда они с Луи пришли с купаний и пытались отыскать в гардеробе Гарри что-то тёплое, а утром - что-то подходящее тушке Томлинсона, Стайлс просто спихал всё внутрь чемодана одним комком, чтобы не тратить время. И теперь у него выбор: быть мятым или грязным. Или идиотом в классическом костюме. Но не идти ж ему, в самом деле, сейчас средь сосен шататься в пиджаке и брюках со стрелками? В творческих мастерских, за сценой актового, Звёздным выделили несколько гримёрок. Там есть утюги и отпариватели. Поскольку выступления ещё идут, гримёрки могли ещё не закрыть, так как там есть раздевалки, которые всегда переполнены танцорами. Гарри просто хватает что-то попавшееся с вершины кучи одежды и несётся туда. Хвала богам: и гладильная доска, и утюг стоят на видном месте - ими кто-то недавно пользовался. Но утюг никак не желает нормально разгладить его футболку. Гарри крутит туда-сюда регулятор. Где там макси, где минимум? Он нервничает и от этого нихрена не понимает, куда крутить, чтобы этот зараза уже, наконец, нормально нагрелся. В итоге, так и не победив утюг, парень смиряется, выдёргивает шнур, и старается трясущими руками подключить отпариватель. Да ну блять же, он уже половину концерта успешно проебал! Отпариватель, вроде, чего-то парит, но Гарри держит футболку рукой в воздухе, крутит её взад-вперёд. И в итоге – ошпаривает руку. И всё зря. Он напяливает одёжку, с досадой обнаруживая складку, которую он так и не выпарил. Нужно было всё-таки положить футболку на что-нибудь, а не трясти её на весу. Хрен с ним – и так сойдёт. Хотя кто его в темноте будет рассматривать? Да, пока он бегал, как ошпаренный (ох, а теперь он и вправду ошпаренный), то уже очень даже стемнело. Приходится смириться и идти к людям, как мятое чучело. Так что, когда Стайлс доплетается до сцены, большую часть программы он благополучно проёбывает. Он ждёт до самого конца, надеясь, что всё же не пропустил выступление Луиса, но очевидно, это так. Колонки тут грохочут что надо, поэтому всё происходящее на сцене отлично слышно в корпусах. Всё время сбора он старался прислушиваться: зазвучит ли голос, похожий на Томлинсона, но так его и не признал. Ну, ничего, у него будет возможность его услышать. Впереди ещё три недели с хвостиком. Вот только Гирри боится, что Луи обидится, что он не посмотрел его выступление. Поэтому расстроенный Стайлс решает на дискотеку не оставаться, поскольку ему стыдно и всё настроение вообще с кем-то общаться пропадает. Гарри возвращается в комнату, с печальным вздохом сгребает всё раскиданное по кровати шмутьё. Ну, по крайне мере у него появилось время наконец всё развешать. Он достаёт из шкафа два свободных плечика, наздёвывая на них свои рубахи, надеясь, что они отвисятся и больше из-за одежды он не потеряет столько времени. Когда парень заканчивает разгребать свой чемодан, больше желания что-то делать вообще нет. Так что в самых расстроенных чувствах он просто укладывается спать. Но уже через несколько минут загорается свет, и он недовольно шипит. - Эй, Гарри, ты чего тут делаешь? – окликает его Найл. - Сплю. - Решил танцы пропустить? Ты плохо себя чувствуешь? - Наверное. Устал. - А чего ты делал? Мы сегодня в итоге все по своим делам разошлись, я даже не знаю, кто чем занимался. Милый Найл, он, как кажется Гарри, единственный, кто старается общаться с ними со всеми вместе, делая вид, что они не просто вынуждены жить вместе, потому что их так распределили рандомной выборкой. Они пока держаться друг за друга потому, что ещё мало с кем успели познакомится, но скоро всё изменится и общаться они будут лишь перед сном, ожидаемо встречаясь только в комнате по вечерам. Да, вот такой у Гарри снова упаднический настрой. - Камни с Луи таскал с причала… - выговаривает он, и как-то, когда это произносит, всё их времяпровождение кажется такой нелепостью. - Чего? – хохочет Найл. – Он тебя как мула использовал вьючного? – выспрашивает блондин, но говорит вроде по-доброму. – Ой, да у нас ещё вёдер прибавилось! - Ага, - глубокомысленно выдаёт Гарри, теперь посвящённый в то, зачем они это делают. И очень надеется, что его не наебали. - Зачем вам камни всё-таки? - Ну, проект такой... - название он уже забыл, так что в подробности не вдаётся. - Ясно, - натянуто откликается Найл, не очень понимающий, что за интригу тут разводят вокруг этих камней. - Я за кофтой тёплой зашел. Мы с парнями со спортивного хотим по пляжу пошляться. Хочешь с нами, или правда сильно устал? - Не, чёт желания нет. Спасибо. - Ну, как хочешь. Хотя, завтра снова будешь среди нас самым бодрячком. Толково. Найл находит худи, напяливает её и уходит. И Гарри снова остаётся один. Он не очень понимает, зачем сам себе создаёт такую ситуацию. Мог бы и впрямь с Хораном пойти, вдруг было бы интересно. Но, видимо, душа требует погрустить. Он уже почти засыпает, но в комнату снова кто-то вламывается. Гарри не открывает глаз. Кто-то, а судя по сопению - Зейн, что-то находит и уходит. А уже через несколько минут кто-то скребёт в дверь. - Кудряш…- слышит Гарри голос Луи. А затем – шорох открывающейся двери. Похоже Малик не стал закрывать её на ключ. – Гарри, - снова зовёт Томлинсон, но уже стоя рядом с кроватью. - Я тут, - сообщает Стайлс. Ну, просто в голову больше ничего не приходит, хотя Луи, очевидно, знает где он – Зейн не вырубил свет. - Я Найла встретил, и он сказал, что ты лёг спать. Ты себя плохо чувствуешь? - Ну да, я…эм…решил прилечь. - Может тепловой удар? Тебя не подташнивает? - Луи лезет к Гарри на верхний ярус, устраиваясь ногами на деревянных ступеньках, и Стайлс почти сразу чувствует, как его рука подлезает под кудрявую чёлку, а холодные пальцы прикасаются ко лбу. - Жара, вроде, нет. Но можно сходить за настоящим градусником. Гарри, мне очень жаль, если ты заболел из-за меня. - Да я не заболел, правда. Просто устал и лёг спать... Я весь концерт пропустил, – сознаётся он, косясь на Луи. – Так что решил, что уже и нет смысла там слоняться. - А что случилось? Почему пропустил? - Да я в очереди в душ простоял хер пойми сколько, - печально бурчит Гарри. И тут же вспоминает, что Луис его предупреждал о том, что мыться нужно до ужина, а не после. Хорошо, что парень не начинает его отчитывать. - Ой, да и пофигу на этот концерт, я его тоже не видел, - отзывается парень, фыркая. Он взмахивает свободной рукой, мол, ох велика беда. И кстати, вспоминает, что он тут стоит на лесенке не очень устойчиво, так что вцепляется в бортик верхнего яруса. - Ты чего, опять у нас ночевать собрался? – возмущается появившийся в комнате Зейн. Понятно, почему он не стал закрывать дверь – в руках у брюнета стаканчик, зубная щётка и паста – он просто выходил до ванной почистить зубы. – Чтож такое! Не закроешь окно - за пять минут всякие паразиты налетят, - сообщает брюнет как бы в никуда, пряча свои вещи в тумбочку. И что-то Гарри подсказывает, что говорит он совсем не о комарах. Похоже, что так решает и Луи. - Ладно. Отдыхай, Кудряшка. Полечу по своим важным делам, - говорит он, посылая Гарри улыбку, отпрыгивает с кровати на пол, игнорируя нижние ступеньки. А потом демонстративно раскидывает руки и пару раз, прежде чем выйти в дверь, обходит Зейна по кругу, при этом тоненько пища. - И чего он здесь всё время ошивается? – интересуется Малик, когда большой и вредный комар уносится от них вдоль по коридору. - Пусть ошивается, с ним так весело, - откликается Гарри. - Он, правда, очень классный. Первое впечатление обманчиво, - добавляет он, когда брюнет несогласно кривится. - Ты ему доверяешь? – уточняет Зейн. - Я вам всем доверяю, вы все суперские, - простодушно отвечает Стайлс, теперь уже действительно намереваясь спать. Зейн только покачивает головой, поражаясь наивности своего соседа. Вот же святая простота. За пять дней друзьями они точно не стали, поводов доверять у них никаких нет. *** Утром дежурный по корпусу снова будит их, тарабаня кулаком в дверь. На этот раз парни сразу поднимаются, нехотя и лениво, но всё равно сползают с кроватей, стараясь что-то на себя натянуть. Лиам встаёт первый, он идёт к двери и поднимает просунутую под дверь записку. - Детка! Я беру завтрак на двоих, так что сразу иди на пляж, - читает он вслух. А потом оглядывает записку с обеих сторон, словно она что-то должна ему объяснить. – У кого-то из нас, похоже, день сегодня начнётся вполне неплохо. Гарри радостно оскаливается, мотая головой. Да, он тоже так думает. И он совсем не против, что за него, видимо, его день распланировали. - Это вообще-то мне! – отзывается Зейн, выдергивая клочок бумаги из рук Лиама. И Гарри тут же тухнет. Ох, а он и вправду решил, что это ему от Луиса, обрадовался, что не нужно снова идти искать с парнем встречи, навязываться. А главное – не нужно идти на лекции. – Ой, да шучу я: конечно это тебе, – усмехается Малик, передавая записку сразу расцветающему Стайлсу. – Начинать утро с Луиса – такое себе удовольствие. - Тебе любое утро не нравится, с кого бы оно не началось, - смеётся Найл, как всегда развлекаясь просмотром жизни своих забавных соседей со своего верхнего насеста. - Я бы тоже хотел на пляже позавтракать, - неожиданно делится Лиам, прослеживая взглядом, как Стайлс пытается быстрее всех собраться и ускакать на утреннее рандеву. Все оглядываются на Пейна. Понадобилась почти неделя, чтобы он хоть как-то начал обозначать свои желания. Прогресс. - Ну так пошли, – Зейн резко разворачивается и вперивает в Пейна взгляд своих карих глаз, и тот аж стушевывается и отшарахивается. – Со мной пойдёшь на пляж? – добавляет Малик, когда Лиам пялится на него так, словно вообще не понял, что тот предложил. - Пошли, - в итоге скомкано соглашается Лиам, потому что Малик так и зыркает на него, и по серьёзности лица видно, что ожидает он лишь положительного ответа. А если прозвучит что-то иное – Пейну не сдобровать. Ну, по крайне мере Гарри именно так кажется. Какой-то этот Зейн – пугающий. В итоге Малик утаскивает Пейна. А Найл, похоже, снова спешит до спортивного корпуса и намеревается завтракать с футболистами, чтобы с ними же потом успешно слинять на тренировку и не плестись на лекции. Зейн, судя по всему, тоже на лекции не собирается, и вообще заявляет следующее: «Мы потом пойдём платформу для парада украшать». И под «мы» он явно подразумевает взятого сегодня им в плен Лиама, который, судя по всему, про эту платформу впервые услышал. Малик, кстати, смотрит на Пейна, ожидая возражений, но тот только покладисто улыбается, похоже как и Гарри радуясь, что за него всё решили и куда-то потащили. В общем, пока все сонным строем тянутся к столовым, Гарри сразу идёт на пляж. Луи ожидает его в теньке деревьев уже на расстеленной шторке, на которой организован мини-пикничёк. Ко всему прочему парень ещё и притащил упаковку печенья, сообщая, что они будут её радостно поджирать до самого обеда. - Парни с моей комнаты тоже тут где-то завтракают, - делится Гарри, неспешно уплетая принесённую снедь. - Вчерашняя лекция их чуть не убила, так что где-то здесь отсиживаются. - А что потом собираются делать? - Зейн сказал, что платформу будут лепить для карнавала. - Ясно, - откликается Луи и тщетно пытается скрыть зевок. - Совсем рано начали. Эти платформы вечно разваливаются на самых первых ямках, до главной сцены целыми ещё ни одна не доехала. Кто-то сзади всегда потом ползёт и весь хлам с них отвалившийся собирает. Может на этот раз времени хватит, чтоб хоть одну сделать так, чтоб она прошла крэш-тест. О! – Луи прерывает сам себя, тыча куда-то в воздух пальцем. Гарри вертится по сторонам, но быстро понимает, что так собеседник предлагает прислушаться. Они различают в утренней тишине колокол, означающий начало времени занятий. Луис сдвигает оставшуюся еду и пустые черепки вбок, разваливаясь на шторе. Так как всю снедь он переложил в контейнеры, возвращать посуду на кухню им не нужно. Гарри сразу заваливается рядом. Подъёмы в лагере мучительно-ранние. А после еды вздремнуть – самое желанное. - Часок спим, а потом кааак встанем, как займёмся делами дельными, - объявляет Томлинсон и закрывает глаза. Гарри охотно следует его примеру. *** Просыпается Гарри от того, что солнце уже начинает припекать, хоть они и залегли в кустах. Парень медленно выплывает из окутавшей его неги, понимая, что очень удобно разместил свою голову у Луи на груди. А тот ему ещё и руку под шею просунул, отчего Стайлс лежал с максимальным комфортом. Гарри блаженно потягивается, сразу начиная улыбаться. Сон был такой глубокий и наполняющий энергией. Спать на свежем воздухе, у воды – просто кайф. Ещё и ночные мушки да комары с утра все попрятались. - Доброе утро, - объявляет Томлинсон, тоже явно только что проснувшийся. Он старается проморгаться, а потом пытается растереть лицо о голову Гарри. – Что, готов к новым свершениям, Кудряшка? – он тоже раскидывает руки, разминаясь, а потом, крехтя, пытается перевернуться на бок и встать на колени. А потом старается отряхнуться. – Как же меня заебало уже каждое лето с песком в трусах ходить. - Да, старость – она такая, - шутит Гарри, сразу подбираясь и стараясь отбиться от очумевшего Луиса, которые хватает его за шею, пытаясь придушить. В шутку, конечно. - Ах ты, зараза такая! – шипит он, но начинает ржать, как придурошный, когда Гарри вываливает язык и изображает, что он как бы всё. И ещё и придавливает Луи своей тушкой. – Яёй, детка, у меня ж так кишки изо рта полезут. А, капец, тяжёлый. Гарри тоже хохочет и сползает с почти раздавленного им Луиса. - Смотри, это мог быть твой последний год в этом лагере, я мог избавить тебя от мучений. - Нет, погоди, детка, я ещё не готов уйти. Во всяком случае не так. Вот ты, блин, правда, тяжелый. Гарри снова хохочет, откидываясь на их импровизированное одеяло. - Луи, скажи, - спрашивает он, отсмеявшись. – Тебе правда здесь не нравится? - Вот прям здесь, на шторке? - с усмешкой уточняет Томлинсон, а потом как-то тоскливо вздыхает. – Он, знаешь, не оправдал надежд. Лагерь этот весь. Да и пляж этот – я на нём уже третье лето подряд торчу, по несколько смен, и тут ничего не меняется. - А какие у тебя были надежды? - Разные, Кудряш, - отзывается Томлинсон и дальше тему не развивает. - Ну а мне здесь нравится, - признаётся Гарри, пожимая плечами. Он тоже садится и оглядывается. - Не на учебных часах, конечно. А на пляже – да. Здесь такая природа. И пахнет приятно. - Он разворачивается к ближайшей сосне и делает поклон. - Спасибо тебе, деревце, что даешь нам кислород. Луи смотрит на его кривляния и начинает снова хохотать. - Ты такой забавный, Гарри. И милый. Только мы в лесу, не начинай тут благодарить каждый камешек, каждый ручеек, каждую шишечку. Заебёшься. Гарри рад, что его не обсмеяли. Луи вообще, похоже, готов поддержать любую его дурость, так что у Стайлса она на удобренной похвалой почве, просто расцветает. Вот эта вот сторона Гарри Стайлса: шабутная и неугомонная. Она была всегда, вот только под прицелом этих хитрых голубых глаз она просто безостановочно лезет наружу. - Камни, – отмахивается кудрявый, - это по твоей части, с ним ты разговариваешь! Я - с деревьями. -Хаха, лесная нимфа, - улыбается Луис и тянет Гарри наверх, заставляя встать. – Ну, похож, - хохочет он, заодно вытягивая у Гарри из волос еловую иголку. - Нимфе, кстати, положено в неглиже ходить. - А, так вот оно что! Друг, я это понимаю, но вот та тетка, что меня вчера, ой, нет, позавчера, хотела во всех грехах смертных обвинить, не оценила бы. Так, всё, погнали: пришло время всем глаза помозолить. Луис разувается и шлёпает до берега, где споласкивает лицо. Гарри в это время собирает контейнеры, а потом вместе со шторкой тянет их к парню. У кромки воды они меняются – теперь Стайлс пытается освежить свою мордашку, пока Луис уже принимается накидывать на тряпку камни, снова выбирая их по своему какому-то особому пристрастию. - Эй, Луи, я сегодня выступаю, я не смогу с тобой тут до вечера тусить, – сразу предупреждает Гарри, пока они оба не начали работу. - Я сам тут не хочу до вечера окалачиваться, - улыбается Томлинсон в ответ и подмигивает. – К тому же я тоже участвую в вечерней программе. - Ох, вот оно что! – радуется Гарри, предвидя ещё и весёлый вечер. А потом немного пугается. - Чёрт, как бы опять в очереди не застрять! - Всё окай, детка, в любой момент бросим наши камни, за нами ж никто не следит, и пойдём её первыми займём. *** Когда они дотаскивают первую партию каменюк на шторке, Луи оставляет Гарри, сообщая, что пойдёт сполоснёт контейнеры и вернётся через несколько минут. Стайлс соглашается и принимается заполнять камнями «внутренность» звезды, и вскоре слышит свист. Он оборачивается и видит, как Томлинсон несётся к нему, толкая впереди какую-то тележку. - Хей, Детка! Хочешь прокатиться на моей тачке? – скалится он, останавливаясь рядом с Гарри. И игриво дёргает бровями, указывая на место, куда можно сесть. Кудрявый с сомнением оглядывает её. Тачка небольшая, и, если он в неё залезет, его колени сложатся где-то выше ушей. Луи, похоже, на такие неудобства плевать. - Прыгай давай бегом, пока меня не поймали, - поторапливает он своего тормознутого пассажира, больше не изображая крутого чела на модной тачиле. - Фиг знает, когда пропажу заметят. Что ж… Гарри вваливается в этот металлический короб на колёсах, и Луис сразу стартует со всей дури, видимо намереваясь вытрясти из отчаянного парня почки. Ох, Стайлс чувствует задницей каждый ухаб, на который налетают колёса, но он хохочет, как больной. Луи его мчит, буквально с ветерком, так что приходится вцепиться руками в жестяной корпус, чтобы не вылететь на ходу. - Я чуть сердечко не потерял, - объявляет Стайлс, как только они останавливаются. Он выкарабкивается из тележки и тут же падает плашмя животом прямо на камни. - Очень непредусмотрительно, дорогуша, из-за меня терять сердечко! – хохочет Луи, пытаясь поставить Гарри на ноги. – Всё, кончай помирать, а то я тебя больше катать не буду. Гарри кидает в него пригоршню песка, чтоб тот отвязался. Пусть сам свои камни дурацкие собирает, пока он тут душу обратно в тело пытается вернуть. Назад к площадке Томлинсон катит тачку уже не так позитивно. Гарри просто плетётся налегке следом, чувствуя себя не очень уютно от того, что напрягается только Луис. Поэтому Стайлс идёт в комнату, прихватывает ведра, и на пляж уже едет с ними в обнимку. Ага, именно едет. На удивление, после приглашающего жеста, кудрявый снова лезет обратно в тачку. Да, возможно, Луи сегодня перемешает его внутренности в тошнотворный гоголь-моголь, но Гарри не готов себе отказать хоть в каком-либо развлечении, которое ему может предложить этот бесноватый парнишка. - Всё, лафа кончилась, - сообщает Томлинсон, когда они снова подгребают к их площадке со звездой. Теперь и Гарри видит, что у камней крутится какая-то тётка с очень серьёзным лицом. - Так, парни, - объявляет она, как только они подходят ближе, - давайте-ка потише, лекционные часы ещё не закончились. И тачку не забывайте возвращать туда, где взяли, когда она не нужна, ей ещё кто-то может воспользоваться. Парни переглядываются и понимающе кивают. Ну, похоже, пропиздонов они не отхватят. Но с дребезжащей тарантайкой придётся повременить до обеда. Да и они, честно, тоже два дурака, визжали так, что их не могли не услышать. Просто Гарри был уверен, что Луи его впилит в дерево и голосил, как потерпевший. А Луи вообще, похоже, орал просто так, передразнивая кудрявую сирену. Ну, что ж, доорались. Теперь нужно будет помолчать. Хотя камней у них и вправду для первой звезды предостаточно. Так что они копошатся на земле, прикидывая, какой куда камень подойдёт. Точнее это у Луиса в голове какое-то своё видение, Стайлсу не ведомое. Гарри перебирает совершенно одинаковые скучные камни. Они тут просто круглые и белые. Вот у речной гальки все цвета радуги встречаются, они бывают очень красивые, не то, что эти. - Люблю цветные камешки, - бурчит он, когда Луи в очередной раз говорит, что вот тут вот нужно положить что-то посимпатичнее. Томлинсон неожиданно весь подбрасывается, а потом и вовсе вскакивает на ноги. - Так давай их выкрасим, детка!!! *** Забавно! Гарри всё происходящее кажется забавным. Луи упорно шляется по всем кабинетам творческого корпуса, с деловитым видом выпрашивая болончики для свой аллеи. Хотя, он скорее настаивает и требует. Гарри шатается следом хвостиком, и тоже с умным видом поддакивает или просто утвердительно качает головой, стараясь не улыбаться. Боже, этот Луис. Он невероятен! Координаторы творческой деятельности внимательно выслушивают его, смотрят фотки, которые парень им с охотой демонстрирует, направляют его то туда, то сюда. И Томлинсон даже рад, что его никак не могут послать к завхозу, поэтому он всем максимально мозолит глаза, как и собирался. Сегодня эта звезда всему корпусу в навязчивых кошмарах сниться будет! Громкому прилипале сперва говорят, что просто камнями его инсталляция смотрится лучше, но он не унимается, ходит и ходит больше часа по зданию, отвлекает людей от работы, буквально лезет подруку, парит всем мозги, причём так, чтоб все видели и слышали. - Ну возьмите пару банок синих, – сдаётся одна из девушек. - Зачем нам синие баллоны? Нам нужны золотые, - решает и Гарри влезть. И получает от Луи довольный взгляд. Да, чем требовательнее их запросы, тем больше все их запомнят. - Парни, – вздыхает девушка, - я понимаю, ваш проект очень важен. Но ещё только начало смены, мы даже не всё завезли. Я оформлю заказ на золотую краску, впишу её в смету, но её привезут только через неделю. Неделю же это может подождать, да? А пока не приставайте, пожалуйста! *** Луи, победно отплясывая, выбегает из творческого центра. - Хех, детка! Какие мы с тобой молодцы! Теперь, пошли, привлечём на нашу сторону классного дизайнера. - Это кого? – уточняет Гарри. Тут дизайнеров - целая дружина, человек сто, точно. Ему интересно, будут ли они теперь отлавливать незнакомых им ребят, или у Томлинсона есть на примете кто-то конкретный. - Зейна, конечно, - делится тот, очень довольно потирая ручки. Да, похоже, есть. Очень конкретный.