Звёздные

Просыпаются парни уже кто куда раскатившиеся по полу. Как бы действительно жарко. Скомканная шторка валяется в ногах, вообще никого не прикрывая. - Фух, – выдыхает Луи хрипло, и стирает пот со лба, зачесывает вверх намокшую чёлку. Гарри тоже открывает глаза, но подниматься не торопится. Он чувствует, как по позвоночнику бежит капля, теряясь где-то в резинке шорт. А кофта, почти насквозь мокрая, прилипла к телу. Не вставая, Стайлс стягивает её и откидывает в сторону, впрочем, так и зажимая один её край в руке. - Кудряш, ты как? – интересуется парень рядом. - Хрен поймёшь, – выдаёт Гарри, не понимая точно своё состояние. Кажется, что его варили, варили, но не доварили. Так что он ещё не холодец, но и не свежачок, уж точно. Луи понимающе кивает, мол такая же фигня. Парень оттягивает ворот футболки и дует себе на грудь. - Нужно водички раздобыть, - сипит он, поднимается, правда чуть не заваливаясь обратно. Так что Томлинсон немного стоит в полусогнутом состоянии, упираясь руками в колени, жмурится, а потом, цепляясь за косяки, выходит в соседнюю комнатушку. - Сегодня никуда с тобой не пойду. Ночью буду прилежно спать! – сообщает Гарри ему вслед. Луи его, конечно, никуда и не звал, но это так, на всякий случай. - Если грёбаные комары мне дадут, - добавляет он уже менее громко, больше себе под нос. - Звучит так, словно я хуже комаров, - отзывается Томмо, уже возвращаясь в подсобку с кружкой воды. Гарри открывает рот, порываясь брякнуть неожиданно ебнувшую в его голову пошлую шутку об одинаковых умениях комаров и Луиса, но вовремя его обратно прикрывает. Хотя эти же придурки тут недавно шутили убого, почему и ему нельзя? Но, вот, лучше не нарываться. Луис прикладывается к кружке, отпивает, а потом протягивает Гарри. Оказывается, он оставляет половину. Пока Гарри пьёт, прислонившись к стене, Томлинсон заваливается обратно на лежанку, перекидывая свои ноги Гарри через бёдра. - Ты сегодня выступаешь? – интересуется он, что-то разглядывая на потолке: похоже всю ту же клубящуюся там пыль. Гарри чуть было не выплёвывает обратно то, что захлебнул, поперхнувшись. Выступает? Конечно, он выступает! Наверное…Потому что он что-то запутался: сегодня, или завтра? И какой, там мать его, вообще сейчас день? - Вот любишь ты паниковать без повода, - усмехается Луис, когда Гарри пытается прикрыться этой здоровенной кружкой, больше похожей на ковш. - Да я не паникую, - выдаёт он, стараясь скрыть то, что ему бы не мешало прокашляться, потому что вода встала во «втором» горле. - Ага, поэтому глаза с полтинники, - поддакивает ему Луи, потягиваясь. Вот, кто вообще не переживает. - Ты что, свои песни плохо знаешь? – парень неожиданно привстаёт, оперяясь на руки, садится, и оказывается совсем рядом, особенно с учётом того, что его ноги так и лежат на теле Гарри. - Хорошо знаю! – оправдывается Стайлс, возвращая Луи кружку, раз уж он так близко возник. – Но я ж вообще не репетировал. Луи в ответ насмешливо поджимает свои тонюсенькие губы. - Только вот слушатели не в курсе, как ты поёшь, детка, - сообщает он, соорудив на лице кривоватую ухмылку. - Выступишь, как умеешь. Они даже и не узнают, готовился ты к выступлению, или нет. - Так-то да…- медленно выговаривает Гарри, соглашаясь. В этом есть логика. Похоже, Луи упорно пытается провести ему краткий курс какой-то «хакунамататы»: наслаждайся и не парься. Но так-то это как-то не очень. Неуважительно что ли. Когда знаешь, что можешь лучше, но выдаёшь то, что есть. Луи явно видит сомнение в гримасе собеседника и продолжает свои уверения, быстро и размашисто при этом жестикулируя. - Местной публике всё равно. Поверь! И не загоняйся! Звёздные выступают по вечерам, чтобы помочь остальным расслабится, оттянуться. И протянуть время до дискотеки. Слушателям главное, чтобы было весело. Чтобы было весело? На сцене, по его логике, главное - устроить шоу. А остальное - второстепенно. Гарри медленно наматывает информацию на "ус", пока не совсем понимая, как её использовать. А потом он смотрит на продолжающего разглагольствовать мальчишку рядом: грязного, помятого, потрёпанного, в его, кстати, Гарри, кофте, и с набором каких-то своих, пока не понятных Гарри убеждений. И он думает, что хотел бы узнать его поближе, чтобы хотя бы вникнуть в то, что он говорит. - Странные у тебя размышления, - всё же выдаёт он, чтобы не сидеть молча и не пялится на парня, прикидывая, как тот будет выглядеть, если, наконец, выспится, помоется и причешется. - Да это не размышления, я по факту всё выдаю, - говорит Луи, пожимая плечами, а потом подскакивает на ноги, протягивает Гарри руку, предлагая встать. - Так, время учебное закончилось, можно вылезать. Как раз притопаем к ужину. *** В комнате со столом кто-то дрыхнет в углу на складном походном стульчике, откинув голову набок. Чтобы никого не потревожить, парни тихонько открывают дверь и выбираются наружу. Теперь Гарри почти в сознании, поэтому он оглядывается на строение, из которого они только что вылезли. Этот теремок на отшибе, в который его приволок Луи, выглядит так, словно в такой приводят маньяки затерявшихся путников. Но на самом деле, как поясняет Томлинсон, это сторожка в лесу, в которой живёт специальный персонал лагеря. Это вотчина инструкторов. Луи уверяет, что те - крайне интересные ребята. Все молодые и увлечённые, а с ними заодно тусят и спасатели. С такими нужно дружить! - Для чего? - уточняет Гарри, потому что то, как Луис говорит о дружбе, каким тоном он выделяет это слово, речь идёт о чем-то другом. - Для многого! – Томлинсон наигранно осматривается по сторонам, а потом прикладывает одну ладонь ко рту, словно сообщает секрет, который никто не должен услышать. Хотя кто тут услышит? Белки что ли? - Для контрабандных поставок, к примеру. Или вот для того, чтобы иметь в запасе место, чтобы выспаться. Оказывается, среди «сторожил» уже давненько есть слаженная система для особо посвящённых. В частности, для самих работников. Но есть и участники смены, которые тоже в теме. А смысл такой: если кто-то болеет с похмелья, и в таком состоянии очень нежелательно спалиться перед руководством лагеря или мелкими управляющими, которые все равно донесут, у инструкторов имелась подсобка, где стояла раскладушка. Там можно было укрыться и выспаться. Да, та самая раскладушка, которую им почти сегодня довелось испробовать. И вот Гарри Стайлса, никому не известного мальчика, как-то вот так с разбегу всего на четвёртый день пребывания в лагере уже посвятили в такие тонкости. Может не зря его всё же понесло ночью споласкивать свою голую тушку? Повезло! Понятно, что случайность, но всё же возникает вопрос: чем он заслужил? - Если место секретное, то почему я там оказался? – всё равно спрашивает кудрявый, хотя уже в уме прикинул, что не будет этого делать. Но, мысль за зубами не удержишь.Он итак сегодня достаточно промолчал, когда этого не хотелось. - Я ведь пообещал, что найду тебе место, чтобы немного подрыхнуть, - словно невзначай отмахивается Луи, мол, делов-то, - раз ты из-за меня не спал. - Но ведь… – пытается возмутиться Гарри. - Но ведь… – прерывает его Луи, похоже, поняв, что тот пытался сказать, - ты обещал меня не выдавать. Это - кредит доверия. Такая вера подкупает. И Стайлс хочет улыбнуться в ответ. И заверить, что он достоин. Он оправдает ожидания. Да он вот сейчас здесь споткнётся и упадет, потому что нихрена не смотрит под ноги, потому что хочет лишь с восторгом смотреть на своего нового знакомого, собираясь махать руками и объяснять, как он польщен. Нет, ну правда! Аж воздуха не хватает, как хочется высказаться. - Прямо иди, а не на меня пялься, - шутливо одёргивает его Луи. – Ты, кстати, - спохватывается он, словно что-то вспоминая, - сколько фонограмм готовых привёз? - Ну…эм… – Стайлс пытается вспомнить и подсчитать. Получается с трудом, ведь Луи прервал его эмоциональный поток и теперь приходится думать, - эм… десять. - Маловато, - тут же выдаёт свой вердикт паренёк. - А сколько из них ты вот круто знаешь, чтоб без репетиций? - Вот как-раз десять. Я привёз лучшее. - О, ну тогда уже проще. Смотри: не разбазаривай готовые номера зазря. Они ещё пригодятся. К примеру, на те случаи, когда ты продрыхнешь весь день. Лучше делать вид, что ты готовишься. Гарри скребёт в грязной голове и пытается найти внутри место ещё для порции новой информации. - А как их экономить, эти номера? - уточняет он, наконец, понимая, что действительно сглупил, ведь смена - месяц, а фонограмм у него явно меньше. - Потом обязательно расскажу, - обещает собеседник. - Ловлю на слове, – улыбается Гарри в ответ, надеясь, что это "потом" не окажется в четыре часа утра, когда Луи снова будет нечем заняться.Воспоминание о том, как его сегодня беспардонно разбудили заставляют Стайлса зевнуть. - Так, не засыпать! – сразу командует Луи. – И быстрее стоит ногами шевелить. Душ уже включили. Нужно успеть до ужина ополоснуться. А то перед вечерней программой все начнут прихорашиваться и в кабинки выстроится километровая очередь. - А… - хочет уточнить Гарри про всё подряд и сразу, но прерывает сам себя. - Ага. Луи воспринимает его "аканье" как порывы возмутиться. - Тебе точно нужно будет сходить в душ, у тебя все волосы слиплись! Гарри сразу хватается за свою макушку, в какой уже раз, и ворошит локоны, пытаясь сделать что-то приглядное. Но в его густую чёлку, кажется, вообще все волосы головы входят. Ведь он просто чешет все свои кудряшки вперёд на лоб, а потом их подкидывает то вверх, то на другую сторону лица, когда появляется желание что-то видеть двумя глазами. - Да, блииин! А что если не успею, - стонет он, пытаясь продрать запутавшиеся локоны. - Всё ты успеешь, если сейчас сразу пойдёшь. Сейчас там норм. А во время вечерних выступлений там так вообще всегда пусто – все возле Главной сцены ошиваются, - пытается успокоить его Луи, залезает без спроса в шевелюру Гарри, тоже пытаясь её уложить. И вдруг начинает ржать. - У нас с тобой такая видуха, словно мы трахались в кустах, - сообщает он, вытягивая у Гарри с локона веточку. А потом парень спускает свои ладони Гарри по плечам, стараясь поправить перекошенную футболку, которую тот напяливал уже на выходе из сторожки впопыхах. Гарри тоже собирается встряхнуть Луи в ответ - пусть тот не думает, что он тут выглядит огурчиком на званном ужине - так что тянет руки вперёд, но отшатывается в сторону, потому что перед ними, как из земли, вылезает уж до странного вида женщина. Луи тоже вздрагивает и оборачивается. Дама перед ними - какая-то странная. Улыбочка у неё такая мерзкая, ехидная. Она как-то прям диковато ухмыляется, упирая руки в боки, и смотрит на них, подобравшись почти впритык. Становится максимально неуютно. - Ну, что, повесился? – злобно оскалившись, уточняет она, даже не шевяля при вопросе губами. Это вообще что за кадр из фильма ужасов? - Эм? – выдаёт Луи, хлопая глазами. Он поднимает брови и вопросительно смотрит на Гарри, на случай если тётка косоглазием страдает и на самом деле обращается не к нему. Но, Стайлс эту мадам точно видит впервые и понятия не имеет, о чём она говорит. Тётка продолжает улыбаться и ничего не говорит, только вот этот немой укор и восторг в глазах, словно они попались с поличным, заставляет поёжится. - Вам чем-то помочь? – уточняет Луи, когда у него, видать кончается терпение. Секунды через три. - Да, помоги мне понять, зачем ты это сделал, - выдаёт тётка. Да она просто оратор от бога! Так понятно изъясняется. Видно, что Луи это явно начинает подпекать. - Конкретнее можете сказать, что вам нужно? – шипит он сквозь зубы, из последних сил пытаясь сохранить «беседу» в приемлемом русле. Хорошо хоть, что, когда эти двое молчаливо начинают убивать друг друга глазами, а Гарри таращится на происходящее с ощущением, что сейчас ненадолго отлетит в обморок, рядом появляется девушка, которую Стайлс лицезрел сегодня по утру в милой пижамке в вожатском домике. Она, похоже, сразу складывает два плюс два и пытается хоть что-то объяснить. Оказывается, кто-то приволок не меньше как целое ведро головастиков и залил их в аквариум в центральном фойе административного корпуса. В принципе, никому этим поступком некие шутники не навредили. Но вот поворот – все сразу решили, что это Луи вычудил. Как будто в лагере инициативной молодёжи ни у кого больше дурость под хвостом не играет! Примерных, прям святых, тут нет. Все хоть немного, но с ебаньцой. Но вот почему-то Луи крайний, даже в такой хрени. И, подумали на него, потому что именно он для непонятных целей брал у Реббеки ведро. - Да не делал я этого! - возмущается парень, начиная размахивать руками. - Он правду говорит! – подаёт голос и Гарри, немного, честно, охреневший от таких обвинений. - Он весь день был со мною! - Ну, и что вы делали? – тут же коршуном налетает тётка из администрации на Гарри, так же странно улыбаясь. - Да мы много чего делали. Там…. Плакат делали… ну вон тот, большой с руками… - Гарри отчаянно под этим допросом пытается вспомнить, чем они ещё занимались сегодня, - кружки лепили. – А после обеда? – противненьким голосочком уточняет тётка. - Реп-репетировали, - заикаясь выдаёт Стайлс. На этот случай Луи учил его отмазкам. – Но ведь Луи правда не виноват, - лепечет Гарри невпопад, потому что ему кажется, что все видят сто пудов, что он врёт, и врёт плохо. – Я клянусь! – с какой-то детской непосредственностью выдыхает он, словно малыш, впервые столкнувшийся со взрослой несправедливостью. Гарри оглядывается на Луи. Ему было ясно-понятно сказано, чтобы ни при каких обстоятельствах не палить ребят-спасателей. Парень пытается отчаянно чего-то насочинять взамен тому, что они просто дрыхли в сторожке. Он ещё раз оглядывается на Томлинсона и на лице само собой всплывает виноватое выражение. - Что надо, то и делали! – влезает Луи, немного грубовато, видя, что его защитник уже не справляется. - Уж нам двоим было чем заняться, чем головастиков в луже вылавливать! Неожиданно, словно оценив со стороны общение явно на повышенных тонах, к ним подлетает Найл, а с ним, заодно и Лиам. - В чём дело, что происходит? – с очень слишком неожиданно для него серьёзным лицом выясняет Хоран, да таким тоном, словно пришло начальство и все немедленно должны перед ним отчитаться. Найл, маленький и сладенький, почему-то заставляет неадекватную тётку перестать странно скалиться. Она хмурится, а потом недовольно поджимает губы. - Кто-то сегодня решил, что целая прорва лягушек будет забавно смотреться в аквариуме с гуппи, - сообщает она с сарказмом, явно давая понять, что отлично знает, что это за неизвестный «кто-то». - Вот, выясняем, кто же такой шутник. - А почему вообще на Луи подумали? Тут сотни человек? – прям откровенно не может понять Найл, вникнув в суть разборки. - Ну, у него было ведро, - как-то тихо вставляет свою реплику вожатая, видимо, тоже уже понимая, что для обвинения доводов маловато. - Да я же с ним был, не делал он этого! – возмущается Гарри, задним умом прикидывая, что сейчас и его запишут в соучастники. - И они, видимо, вдвоем ладонями черпали в карманы этих головастиков, потому что ведро это у нас стоит в комнате, – подаёт голос Пейн. - И никто его оттуда не забирал, ключи у нас. - А может и вправду в пакет начерпал! – не унимается тётка. - Тогда это вообще любой мог сделать, если для этого и ведро не нужно, - продолжает втолковывать Лиам. В отличии от Найла, в нём не видно сдерживаемого гнева. Он говорит взвешенно, спокойно, логично. И вообще выглядит слишком правильным мальчиком, который не станет врать. Тётка смотрит на него, видимо, пытаясь чего-то углядеть такого, неведомого. Лиам смотрит в ответ добродушно и в то же время собрано. - Ведро точно у вас весь день стояло? - уточняет она уже без своего пугающего истеричного тона. - Точно, - подтверждает Лиам и посылает ей максимально любезную улыбку. И, ох, тётка, кажись, верит ему на сто процентов. - Ладно, - выдаёт она, - будем дальше выяснять. За свои неадекватные нападки она не извиняется, а просто разворачивается и чешет в свой корпус, скорее всего, намереваясь почистить аквариум. - Какая она странная, ей бы успокоительных попить, - выдаёт Найл и смотрит в след ей ошалелым взглядом. - Не обращайте внимание, - словно извиняется за свою начальницу вожатая, - они тут сидят в своём лесу месяцами, дичают. Столько смен организовать – дело не лёгкое. А потом взрываются по пустяку. Девушка ещё раз виновато улыбается и тоже семенит к главному корпусу. Гарри громко и облегчённо выдыхает под ворчание Луиса: «Дерьмо какое-то». - Так, а где вы действительно ходили? – сразу уточняет Лиам, бросившийся их с разгону защищать, хотя сам и не знал, виновны они или нет. - Мы просто спали, эм…- Гарри хочет брякнуть, что в домике спасателей, но ловит взгляд Луи типа «заткнись», опять смущается и замолкает. Видно, что Найл опять что-то намерен сказать, но Луи не позволяет развивать тему. Он слегка подталкивает Гарри в спину, чтоб тот вылез из своего очередного оцепенения. - Иди уже мойся, - настаивает он, когда Стайлс на него удивлённо взирает, - а то придётся на сцену вот с такой лохматой башкой вылезать! - Точно! – в унисон выдыхают и Гарри, и Найл. Парни подрываются, чтобы бежать к своему корпуса, а Луи стартует в другом направлении. Гарри этот факт почему-то напрягает. - А ты? – окликает он Томлинсона. - А что я? – уточняет тот, явно удивленный. - Ну ты эмм…выступаешь сегодня? – Гарри с трудом складывает фразу, особенно учитывая, что Найл его тянет за плечо, тихо бурча, мол, ты чего с ним ещё не наговорился. А Стайлс, вдруг, понимает, что всё ещё не в курсе, почему Луи в Звёздных и чем именно он талантлив. Но, почему-то он пугается спросить это напрямую. - Не, сегодня – нет, - отмахивается Луи, машет рукой и бежит куда-то от них подальше, теряясь за поворотом. А Гарри, словно под конвоем, идёт в свою комнату, чтобы собрать вещи для душа. *** После водных процедур кажется, что Гарри приходит в себя. Он бодро уплетает ужин, болтает с ребятами из комнаты: каждый делится тем, с чем именно планирует выступать. А после, чистенький, свеженький и, конечно, сытенький, он вместе с Зейном, Найлом и Лиамом идёт за главную сцену, где они весело проводят время, общаясь с остальными Звёздными, которым предстоит сегодня развлекать публику. Парни несмело дурачатся между собой, таким образом пытаясь скрыть волнение, ведь это их первые выступления на этой сцене. А вдруг они не понравятся публике? А потом перед ними с таким осадком ещё месяц выступать…В общем, волнительно… В итоге Гарри выступает хорошо. Нигде не лажает. Ему хлопают, пока он уходит со сцены. Как, впрочем, и всем. Ничего выдающегося, но хоть не упал прям на сцене и не стал всеобщим посмешищем. А так – проходное выступление в массе других таких же – тоже норм. Гарри отдаёт звукачу микрофон и выдыхает, радуясь, что на сегодня он свободен. И словно, когда воздух выходит из лёгких, вместе с ним освобождается место для хлынувших в голову мыслей. Точнее, на поверхности почему-то упорно плавает одна: «Интересно, а Луи видел его выступление?» Хочется сейчас же пойти отыскать парня и спросить, как ему исполнение Гарри. Благодаря свои длинные ноги, Стайлс высматривает Томлинсона в толпе. Но, понятно, тут столько человек – того хрен увидишь. К тому же, припоминает Гарри, Луи ведь по вечерам в компании отвязных ребят по кустам ошивается - у него своя индивидуальная вечерняя программа. Ну и ладно, спросит завтра. Они же встретятся завтра? Дождавшись окончания концерта, в свой корпус Гарри плетётся, утопая в думах. Азарт после выступления ещё бушует в крови, так что хочется пойти и чего-то поделать. Но когда он оказывается в комнате, немного душноватой и тёплой, понимает, как устал. Поэтому передумывает идти искать приключения (точнее Луиса, который может быть где угодно, прикуривая от очередной петарды) и готовится ко сну. Парни приходят тогда, когда замолкает дискотечная музыка. Теперь тишину летней ночи нарушают лишь негромкие голоса расходящихся по корпусам молодых людей. Лагерь вот-вот погрузится в царство Морфея. *** Все уже укладываются в кровати, даже вырубают свет, да уже почти спят, когда в окно кто-то начинает долбиться. Оно зашторино на этот раз. Все продолжают лежать: кто знает, может это ветка бьёт по стеклу из-за ветра. (Когда вставать лень, можно что угодно насочинять, и какая разница, если у них перед окном не растут деревья.) Стук повторяется. Парни ворочаются, но никто так и не встаёт, полагаясь на соседа. Гарри вообще и пальцем не шивелит, справедливо полагая, что нижним ярусам точно встать сподручнее. - Кудряш! – слышит он вдруг тоненький голосок в сопровождении очередного постукивания, от которого в деревянной раме дребезжит стекло. -ААА! – тут же реагирует Зейн, узнавая этот голос, и с размаху припечатывается лицом в подушку, и с краев прижимая её ладонями к ушам. И, чтож, теперь очевидно, что это по душу Стайлса, так что он слезает с верхушки кровати, стараясь не слететь второпях с неё кубарем. Он шлёпает через комнату, радуясь, что нацепил пижамные штаны. Но не факт, что он о них вспомнит в следующий раз. За распахнутой одним рывком занавеской, ожидаемо - радостное лицо Луи, прижатое к стеклу. Парень видит Гарри, скалится ещё сильнее, отлипляется от стекла, а потом крутит в воздухе пальцем, показывая, мол, открывай окошко. Гарри распахивает боковую створку, которую милосердно не забили снаружи гвоздями. Луи сразу лезет в открывшееся пространство руками. - Вот держи! Подарочек! – сообщает он, что-то вкладывая кудрявому в ладонь. Тот в недоумении щурится, пытаясь впотьмах разглядеть, что там. А когда понимает, наконец, что это, хочет схватить Луи и стиснуть, вот так, прям через окно. - Спасибо, спасибо! – выдыхает он, пытаясь быть потише, но у него не получается. – Ребят, Луи принес нам электрическую травилку от комаров! Если кто-то к этому времени успел уснуть и не проснулся от стука Томлинсона, то от восторженных воплей Гарри точно все уже не спят. - Спасибо, Луи… – мямлят парни полусонно всем хором. Восторга Гарри они явно не разделяют, поэтому тот решает еще раз поблагодарить, чтобы Луи всё же понял степень его счастья. - Не за что! – снова улыбается Томмо на очередное стайловское «спасибо». - Ты ведь хотел, чтобы сегодня тебе никто не мешал. Ни я, ни комары. - Что, я сегодня ночую без тебя? – шутливо уточняет Гарри, уставившись на ловушку с немым обожанием. - Ага. Моё наказание закончилось, сегодня ночую в своей постельке. Гарри отрывает взгляд от «своей прелести» и готовится сказать то, о чём, возможно, пожалеет. А да и хрен с ним. - Луи, знаешь что, - сообщает он решительно, - если тебя опять выгонят, приходи ко мне спать, без проблем. Только не буди меня и мячиком своим дурацким не свети. Просто заваливайся рядом. - Только ни это! – тихонько взвывает Зейн, а Найл старается так же тихо подхихикивать куда-то в край одеяла. - Спасибо за приглашение! Но, пожалуй, лучше я выберу ванную. Я чёт не очень нравлюсь твоим парням, - делает свои выводы Луи, правда при этом совсем не обиженно. И так же счастливо продолжает улыбаться. - Шутишь?! Ты принёс наше спасение! Тебя тут теперь безумно любят. Если нас сегодня не погрызут, ты будешь нашим главным героем. Моим уж точно. - Прогиб засчитан, да? – уточняет Луи, похоже, даже смутившись от такого потока восторга, который фонтаном брызжет из Гарри. - Скорее, подкуп. - Подношение… - улыбается глазами паренёк, и отходит от окна, давая понять, что он всё, что хотел сделать - сделал и ему пора отчаливать. Гарри подрывается, прильнув ближе к окну. Он же хотел спросить, слышал ли Луи его выступление. Но, когда видит, что Томлинсон останавливается, поняв, что Гарри хочет ему что-то сказать, Стайлс решает, что спрашивать такое нелепо. Нафига вот Луи слушать, как он поёт? - Что будешь делать? – выдаёт он первое, что приходит в голову. - Я имею в виду с тем, что на тебя сегодня наехали. Луи в ответ опять улыбается. - Что и планировал: буду показывать всем, какой я хороший, и как прилежно я умею работать. Вот теперь становится совсем интересно. - Что, правда собираешься что-то важное делать? - Нет, конечно! – тут же хохочет ночной гость, откидывая голову. А потом показывает Гарри язык. - По крайне мере покажу, зачем мне нужно было ведро. Луи, заинтриговав, подмигивает и уходит, помахав на прощание. И, фактически, оставляет обещание скорой встречи. Но за своим ведром с каменюками он так и не возвращается.