Любовь с вишнёвой косточкой

Каждый раз, как только спускается ночь

На спящий город

Я бегу из дома бессонного прочь

В тоску и холод

Я ищу среди снов безликих тебя!

Но в двери нового дня

Я вновь иду без тебя

***

      Температура на улице достигала почти до минус двадцати, когда Рома и Варя хором сказали, что хотят гулять. Мила, покачнувшись на кресле-качалке, с нежаланием идти наружу, посмотрела в окно.       — Ребята, может, дома посидим? Я попрошу вашу няню, чтобы она сделала вам какао и отвела в сад, — она добродушно улыбнулась детям и ещё больше закуталась в тёплый свитер, привезённый из Карелии.       — Нет! — в один голос прокричали ребята, продолжая бегать и играть.       Мила усмехнулась. Эти дети неугомонны. С ними справлялись только родители и бабушки с дедушками, а вот остальным приходилось попотеть. Особенно — их няне! У них нет няни ровно до момента приезда детей в дом Айзеншпис. В остальном ребята же жили в небольшом селе и мало нуждались в ком-то помимо родителей и бабушек-дедушек. Но Мила, понимая, что у мужа вечные продюсерские дела, а она сама не в состоянии вечно приглядывать за детьми, — нашла им няню. Девушка по имени Ева, которой было не больше двадцати лет, была дочкой знакомой Милы. Ева любила детей и к тому же хотела подзаработать, поэтому Айзеншпис взяли её в свой дом, обеспечив едой, жильем и работой. Дети сразу же полюбили молодую няню, от которой не отлипали ни на минуту.       Красная отметка в календаре говорила о том, что на дворе стояло одиннадцатое декабря. Москва утопала в вечных осадках, а изморозь на окнах вовсе не таяла, изображая на стёклах узоры. До Нового года осталось ровно три недели.

***

      Агата кинула уставший взгляд на часы, висевшие над доской, на которой преподаватель всю лекцию что-то писал. Агата толком и не слушала, потому что всю ночь плохо спала, и усталость брала своё. Скоро начнётся сессия, а преподаватели, к которым она бегала весь ноябрь, закрывая долги, допустили к экзаменам и зачётам. Первая сессия её вводила в испуг, но, понимая, что бояться толком нечего, страх уходил.       Долгожданный звонок. Студенты потоком побрели к дверям. Агата слилась с толпой, зевая в кулак. Ещё целых две пары… За это она и не любила понедельник: четыре пары, из которых самая последняя аж до шести вечера. В коридоре, идя на другой этаж к нужной аудитории, её за локоть подхватил Никита.       — Привет, — он улыбнулся. — Как дела? — парень поравнялся с шагом девушки и продолжал тянуть губы вверх. Его взгляд изучающе оглядел Лучезарную.       — Устала, — честно призналась Агата.       — А какие планы на вечер сегодняшний? — Никита обогнул её и шёл к ней лицом.       — Спать, — пожала плечами. — Я не вижу, куда иду. Отойди, пожалуйста.       — Ах, да, конечно, — он кивнул и попробовал взять Агату за ладонь.       — Эй, ты чего делаешь? — она выдернула руку, а Никита не стал настаивать об обратном.       — Просто хотел пригласить тебя куда-нибудь. Как тебе такая идея?       — Ну вот как решишь, куда хочешь пригласить, тогда я и подумаю, — Агата ускорила шаг и заскочила в аудиторию.       Прозвенел звонок.       Никита остался стоять возле двери, засунув руки в карманы.       — Тебе не надоело? — Олег Волков встал рядом с другом и нахмурился.       — Мне не надоело, — твёрдо процедил Морозов. — Тебе-то что?       — Мне-то ничего, а ей, думаешь, приятно? Ты ей мозги пудрил столько времени, а сейчас пытаешься что-то изобразить? Зачем?       — Я не думал, что она мне может действительно понравиться.       — А до этого зачем ты к ней лез? — не понимал Волков.       — В постель хотел затащить, — спокойно признался он и с усмешкой посмотрел на друга. — Зато честно, Олеж. Я ж не думал, что привыкну к ней, что она мне будет сниться и что хотеть я буду не только её тело.       Олег промолчал.       — Она всё равно будет моей, — безапелляционно хмыкнул парень и ретировался в сторону выхода из университета.

***

      Морозов подкараулил Агату возле универа, когда та выходила из главного корпуса. Она заметила его, но постаралась пройти мимо и не обращать должного внимания. Но у Никиты были другие планы: он шёл рядом с ней и улыбался, а разговор начинать не торопился. Такими темпами они дошли до автобусной остановки. Агата, не выдержав, спросила:       — Вот чего тебе нужно, а?              — Мне? Ничего. Я на остановку шёл просто, — он пожал плечами и прислонился плечом к фонарному столбу. — Мне в твою сторону просто, — ногами стал вырисовывать на снегу непонятные символы, а руки находились в излюбленном месте — в карманах.       Агата фыркнула, отвернулась и стала ждать нужный ей автобус, который, как назло, не шёл. На улице смеркалось.       На остановке постепенно прибавлялся народ: женщина с сумками на перевес ехали с работы, пожилые люди, засев под навесом, разговаривали о том, как сильно подорожала мука и хлеб, а молодая парочка, вышедшая из корпуса музыкальной школы, держались за руки и несли за спинами чехлы из-под гитары. Девушка, шепнув своему парню что-то на ухо, достала гитару из чехла и заиграла, а парень запел. Что-то про жизнь, семью и крепкую-крепкую любовь. Агата улыбнулась и стала слушать, пока Никиты грел руки в кармане и встал чуть позади, что аж его тело сберегало спину Агаты от знойного ветра. Парень закончил петь, девушка доиграла последний аккорд. Несколько человек не стали обращать внимания, кто-то презрительно оглядел парочку, а Агата, вновь улыбнувшись, захлопала. К ней подключился и Никита. Лучезарная удивлённо повернула голову к Морозову.       Нужный рейс автобуса прибыл ровно в тот момент, когда Морозов уже хотел что-то сказать. Агата заскочила в тёплый салон, заметив занятые сидячие места. Оставалось ехать стоя. Агата примкнула ближе к стеклу, хватаясь за поручень. Никита пристроился позади.       Автобус резко тряхнуло — Агата полетела в противоположную сторону от окна. Морозов спохватился и, поймав девушку, прижал к себе. Она выкарабкалась из его рук, но одна из них настойчиво легла на плечо к ней.       — Я хочу пригласить тебя в кафе, — шепнул он ей на ухо. — Сейчас. Через остановку будет.       Она и не знала, нужно ли ей было это, но голод и холод давали о себе знать. А ехать вот в таком вот стоячем положении ещё полчаса, было себе дороже. В общем, взвесив все за и против, Лучезарная ответила короткое «Да».       Тихое и довольно уютное место «Дежавю» показалось Агате слишком дорогим. И она была права: стоило ей взять меню в руки, как ценники только за одни напитки врезались в ум.       — Заказывай, что хочешь. Я оплачу, — Никита стал пристально смотреть в меню, иногда бросая спешный взгляд в сторону девушки.       Агата выбрала жульен с грибами, салат столичный, апельсиновый сок и на десерт мороженое. Никита хмыкнул, но ничего не сказал. Сам заказал что-то по мелочи, даже не заостряя внимания на том, что ценник выйдет свыше десяти рублей.       Пока заказ готовили, Агата, закинув одну ногу на другую и подперев рукой подбородок, оглядывала заведение. Никита уловил её заинтересованный взгляд и спросил:       — Тебе все нравится?       — Ага, — она кивнула и перевела карие глаза на парня.       Он выглядел так довольно, как будто выполнил цель всей своей жизни. Агата же его радости не понимала, но видела, что Морозов стал более искренним, но былого доверия не вызывал. Правда, интерес был.       — Как пары прошли? — спросил он.       — Нудно. Скоро первый зачёт, поэтому я постоянно готовлюсь. Но тяжело пока.       — А чего тяжело?       — Ко мне родственники приехали, поэтому и тяжело. Пытаюсь уединяться в библиотеках, но всё не то, — Лучезарная пожала плечами. — Ночью не сплю толком из-за этого.       Когда две недели назад к ней с мамой приехали родственники с Зауралья со словами, что останутся тут до окончания новогодних праздников, то бишь до начала января, Агата поняла: этот ужас будет сниться ей в кошмарах. Двоюродная тётка со своими малолетними детьми и мужем мешали Агате постоянно: то попросят Москву показать, то угощения попробовать принесут, то дети ворвутся в комнату с просьбой поиграть. Подготовка в библиотеке была слишком сложной — тишина вокруг давила. Агата хотела уже напроситься к Ире, но та, уехав на отдых в Италию, отдала ключи отцу. Больше Лучезарная ни к кому проситься не стала, готовясь либо тогда, когда родственники уже спали, либо ещё спали.       — Не хочешь ко мне приезжать заниматься? — невзначай спросил Никита.       Агата удивилась. Он серьезно думал, что она согласится?       — Агата, я не буду к тебе приставать… — заверил Морозов. — Я готов поклясться тебе.       — Никита, я тебе не верю. Ты же понимаешь это?       — Я не буду приставать к тебе, потому что осознал всё.       Агата молча увела взгляд и прикрыла глаза. Не поверить Никите, но продолжать готовиться ночью, толком не видя сна, или же поверить на время сессии, но подготовиться и спокойно спать ночами? Агата знала: если Никита что-то сделает с ней, то спокойно спать ночами она уже не сможет. Только что лучше — не спать ночами из-за того, что не сдала экзамен, или же из-за изнасилования Морозова, — Агата не знала.       Она решила ничего не отвечать на предложение парня. Просто потому, что подошла официантка и поставила перед носом блюда, из-за которых Лучезарная забыла про всё на свете.

***

      Виктор дремал, положив лицо на полусогнутые локти. Резко встрепенулся и огляделся: та же комната, отмытая хлоркой плита, помытые плинтуса в коридоре, запах недавно приготовленной еды. Марьяна это всё. Приезжала на свадьбу к Джоанне и Юре всего на неделю, а осталась практически до самого начала Нового года. Из всего этого Цоя радовало, что Сашка будет рядом.       Виктор брал сына гулять практически каждый день, а последние дни мальчишка пропадал в доме у Айзеншпис, веселясь с гостями из Карелии.       Цой, подперев подбородок, ещё не до конца понял, какой был час и что происходило. Марьяны и сына не было. Они, вроде, остались у Айзеншпис, точно… Виктор поднялся на ноги, уныло оглядел остывший, но по-прежнему вкусно пахнущий ужин. Есть вовсе не хотелось. Вышел покурить на улицу.       Почти десять показывало, когда Виктор сел в машину, прогревая её. Холодно. Еле завёл, выехал со двора и направился по уже заученному маршруту к дому Лучезарных.       Он был виноват. Извиниться так и не смог, хоть и прошло достаточно времени. Он знал, что Агата его простит...