Любовь с вишнёвой косточкой

Милый друг, я так люблю твои глаза

Даже то, что видишь всю меня насквозь

С равнодушием на меня смотреть нельзя

Так нельзя

Милый друг, я так хочу тебя обнять

Только это может нас с тобой спасти

И щекой к щеке прижаться, постоять

Постоять

***

      Быстро забежав в пышечную рядышком с универом, Агата с удовольствием пила чай из пластикового стаканчика и кусала пышку с белой пудрой, не обращая внимания на то, что та оставалась на губах, щеках и немного на пальто. Вкусно, и это факт. Всё бы ничего, но показался знакомый силуэт, который шёл в сторону Лучезарной быстрой походкой.       — Глаша, привет, — это был Никита. Но совсем другой Никита… Без своей ухмылочки, без своей гаденькой улыбки, без приставаний. — А я тут в универ иду… Тебя увидел, решил подойти.       — Привет, — смущённо ответила девушка, убирая не доеденную пышку в пакет и складывая в сумку.       — Как дела у тебя? — он одним движением руки убрал чёлку с лица и улыбнулся.       — Нормально, — она пожала плечами. Никита сдерживался — было видно. — Мм… Ты что-то хотел?       — Нет… Ну, точнее, — Морозов усмехнулся и посмотрел на испачканное лицо Агаты, лыбясь шире и шире. — Сейчас, подожди, — он залез в портфель, достал салфетку и поднёс к лицу Лучезарной. Агата отскочила, испугавшись.       — Ты чего делаешь? — недоверчиво посмотрела она.       — У тебя пудра от пышек, — указал на щёки и губы.       — А… — Агата стала оттирать прилипшую пудру, смотрясь в небольшое зеркальце.       — П… Прости, — вдруг сказал парень и замолчал.       — Что? — Агата сделала вид, что не расслышала, хотя она всё прекрасно услышала. И даже удивилась такому внезапному порыву, но услышать извинения во второй раз хотелось.       — Я… Извиниться хотел перед тобой. За всё, что сделал, — Морозов не врал, и, судя по его не наигранному страдальческому выражению лица, был искренен. — Прости меня за то, что вёл себя как баран.       Молча переведя взгляд на Никиту, Агата сдавленно кивнула и попыталась что-то ответить на долгожданные извинения, но ничего, кроме молчания, ей не удалось сделать.       — Ты имеешь полное право не прощать меня, но скажи хоть что-нибудь, — засмеялся парень.       — Я давно не злюсь на тебя, — Агата и вправду не злилась, но вот чувство предательства не покидало её. — Но встречаться с тобой я больше не смогу… Потому что наслушалась много неприятных вещей, и не только в мою сторону, но и в сторону моих друзей!       — Я не настаиваю, Глаша, — пожал плечами и грустно усмехнулся. — Ладно, я пойду? Пара скоро начнётся…       — Да, давай, — она кивнула и мельком посмотрела на лицо Морозова. Несмотря на красивое и миловидное личико, было видно, что Никита явно злоупотреблял алкоголем последние пару недель.       — Пока, — пока Агата была у себя в мыслях, Никита быстро чмокнул её в щёку.       Застывши, Лучезарная смущённо посмотрела вслед Морозову. Его губы вновь казались чем-то невообразимым и притягательным. Живот внутри вновь стянуло, а потом резко отпустило, как только она увидела Цоя, который сидел в машине неподалеку и, судя по всему, видел всю картину, развернувшуюся на его глазах.

***

      До следующего дня Агата и Виктор не разговаривали. Ни единой темы для разговора они так и не нашли, хотя пару попыток на «поговорить» было, но всё сходилось к одному — к тому, что Цой уезжал к себе, больше не появляясь в доме у Лучезарной и её мамы. А Елена, видимо понимая, что что-то не то происходило между дочерью и музыкантом, не вмешивалась. Но по её взгляду и словам становилось ясно, что помочь она хотела, но понимала, что лезть не стоило.       С утра Агата побыла в универе, и только там вспомнила о записке от Аси с приглашением на квартирник. Девушки сегодня на занятиях не было, что было удивительно — Ася никогда не пропускала пары, потому что была старостой, и в принципе отличницей. На неё было непохоже.       После пар, Лучезарная забежала в деканат, чтобы занести журнал, потому что Глеб Максимович доверил такую важную вещь только Агате, после Аси, естественно.       Идя по той части коридора, где не было окон и никакого иного света, Агата ускорила шаг. Ну что может быть страшного в обычных университетских коридорах? Может быть.       Агата ощутила, как её прижал кто-то к себе. Крепко. Так, что от неожиданности журнал выпал из рук, и стало до жути страшно.       Агата вдохнула носом воздух и поняла — это женский парфюм. Знакомый.       — Привет, Агата! — наконец, лицо незнакомки было раскрыто: Ира с новой для Лучезарной причёской стояла напротив и улыбалась. — Я тебя испугала?! — Смольская, приметив лицо Агаты, которое было напуганным, приобняла девушку. — Прости, я не хотела!!! Ой, журнал, — она опустилась на корточки, подняла вещь и всучила в руки к успокоившейся Агате.       — Привет… Ты бы хоть предупредила, а то так можно и сердечный приступ словить, — Агата дружелюбно рассмеялась и двинулась в сторону деканата. — А ты чего здесь?       — Вела лекцию для второкурсников. Пригласили по старой памяти. Я же тут училась, — Ира мечтательно заулыбалась, проходя мимо стендов с наградами и дипломами за разные достижения. Неподалеку висела доска почёта.       — Правда? Ничего себе! А я и не знала, — Агата искренне удивилась. — Мне недавно преподаватель по Истории зарубежки сказал, что я буду блистать на доске почёта, — невзначай сказала Агата, видя заинтересованный взгляд Иры.       — Ого. А кто у тебя ведет её? Просто мой преподаватель был Жилин Аркадий Петрович, поистине мерзопакостный человек, да и как препод он так себе, — Смольская скривилась и последовала в деканат следом за студенткой.       — Калинин Глеб Максимович, — Агата поставила журнал в шкаф, в котором стояли все другие журналы других курсов и групп.       — Ммм. И как он тебе? — спокойно спросила Ира.       — Хороший. Я бы хотела к нему пойти работать в издательство в будущем!       Они вышли из деканата, направляясь прямиком к выходу из корпуса универа.       — Агата! Агата Лучезарная! — сзади раздался крик Калинина. — Постойте. Вы у меня забыли тетрадь с конспектом.       Ира услышала его голос, улыбнулась, состроила максимально пофигистично-милую мордашку, и, когда он подошёл ближе, развернулась. Глеб не сразу понял, что это Ира, что это его бывшая подчинённая и любовница. Он застыл на месте, забывая о том, что хотел сказать ещё минуту назад. Его взгляд сначала зацепился за новую стрижку и цвет волос девушки, а потом устремился прямо в её глаза, наполненные спокойствием по отношению к жизни и холодом по отношению к нему.       — Глеб Максимович? — Агата несильно помахала рукой перед лицом преподавателя, привлекая его внимание.       — Ах, да, — он суетливо всучил тетрадь в ладони студентки. — Больше не забывайте. Ладно?       — Да, конечно.       Агата и Ира синхронно развернулись, уходя прочь, пока Глеб, стоя в замешательстве, пытался понять, что только что произошло.

***

      Новость о том, что Олег больше не гастрольный директор, расстроила Агату. Она жутко привязалась и полюбила Толмачёва, а тут он резко решил уволиться и уехать. Она всё ещё помнила про его предложение уехать вместе с ним в Петербург, чтобы там работать с Кинчевым, но Лучезарная не могла всё просто так оставить в Москве и уехать...       — Я не знаю, как буду работать одна… Это же так тяжело, наверное, — Агата задумчиво пила чай, обхватив кружку двумя руками. — Опыта не так достаточно, да и я очень ошибиться боюсь.       — Агата, ошибиться надо для того, чтобы потом понимать, как делать не нужно, — Ира открыла форточку и закурила. — Прости, я курю… Ты вроде не любишь, да? — она хотела затушить только начатую сигарету, но Агата её остановила.       — Кури, всё нормально, — отмахнулась девушка. — Я понимаю, что ошибаться могут все, но… Но мне страшно.       — Ты кого-то боишься? Или чего-то?       — Кого-то всё-таки, — прохладный ветерок пополз по спине из приоткрытой форточки.       — Слушай, вариантов не так много, — намекнула журналистка. — Шпис?       — Да…       — Так, Агата! Забудь про этого полумёртвого карлика! — Ира с неприязнью скривилась и потушила недокуренную сигарету. — Ты должна понять, что ни он, ни кто-либо другой не может тебя останавливать на пути к такому! Возможно, к твоей мечте! Мечта ведь?       — Моя мечта — быть такой как ты, — смущённо усмехнувшись, девушка исподлобья посмотрела на Иру. Та, удивившись, спросила:       — Любовницей двух женатиков и продажной козой? Интересные мечты, конечно… — Смольская спустилась на табуретку рядом. Агата удивилась — в смысле два женатика? — А, ты не знаешь же. Ну, начну с того, что сначала я встречалась со своим шефом из издательства, который был женат, даже детей имел, двоих. Ужас! — рассмеялась она. — Ну а Юра скоро женится на Джоанне, насколько я знаю. Густав недавно приходил, рассказал всё. Меня даже вроде хотели пригласить, но всё переигралось в последний момент.       — Я в шоке, — Агата, чуть ли не открывая рот, не моргая смотрела на Иру и пыталась понять — правду ей говорят или это сюжет какого-то романа? — А… Э, — столько всего хотелось спросить, но Лучезарная не знала, как правильно выразить все мысли.       — Всё хорошо, я не переживаю на этот счёт, — та пожала плечами и посмеялась. — Давай лучше это останется без комментариев, потому что иначе эти разговоры вернутся в точку невозврата.       Больше Ира и Агата не касались никаких животрепещущих тем.

***

      Ира узнала, что Агата идёт на квартирник, и предложила пойти подруге вместе. Агата охотно согласилась, понимая, что ей будет так куда спокойнее и приятнее.       Девушки приехали по нужному адресу к назначенному времени, стучась в квартиру, в которой планировалось мероприятие. Дверь открылась, и в проёме оказался тот, кого подруги не ожидали увидеть — Игорь Тихомиров. Он, завидев знакомых, широко улыбнулся и пригласил в квартиру.       — Не ожидал вас тут увидеть, — он помог снять с Иры шубу и с Агаты пальто. — Проходите. Прямо и налево — там ребята сидят.       Они синхронно кивнули и последовали в комнату, где сидели Саша Титов, Серёжа Курёхин, Джоанна Стингрей, Боря Гребенщиков, Густав и ещё несколько незнакомых девушкам ребят. Агата смущённо поприветствовала всех, обращая на себя внимание. Гурьянов подскочил и рванул к подругам, стискивая их в крепкие, насколько это было возможно, объятия. Агата прильнула щекой к щеке мужчины, улыбаясь. Она не видела Густава довольно долго, поэтому порядком соскучилась. Несмотря на холодные отношения с Игорем, его тоже было приятно видеть. Дальше Тихомиров знакомил со всеми остальными, с кем Ира и Агата знакомы не были.       Смольская не сразу увидела Джоанну, которая сидела в углу и всё это время молчала и с прищуром поглядывала на брюнетку. А вот Стингрей сразу узнала эффектную Иру, которая не выражала никакой злобы и надменности, как американке казалось при их первой встречи. Что-что, а на журналистку у Джоанны не было обиды. Она всё понимала.

***

      — Ты уходишь? — Виктор преградил Наташе путь, руками не давая ей выйти из квартиры.       — Смышлённый какой, — она косо улыбнулась и попыталась протиснуться через Цоя. Он её не отпускал.       — Куда ты собралась? Я не пущу тебя… — Виктор, покачав головой, затолкал Разлогову обратно в квартиру, захлопнул дверь и откинул её чемодан в сторону. — Всё же было хорошо, я не понимаю…       Когда-то спокойный и рассудительный Виктор терял остатки всех этих качеств, потому что не понимал, куда это Наташа решила уйти. Вот так просто! Взяла и решила оставить его и его любовь.       — Было. Но нужно двигаться дальше, — она вновь открыла дверь, уже не видя препятствий со стороны мужчины.       — К-как? — прошептал мужчина и насупился. — Ты же…       — Всё закончилось. Милый, я тебя не люблю.       Виктор прокручивал последнюю встречу с Наташей, не понимая, как всё так вышло и вернуть ничего уже нельзя. Да он и не особо-то желал возвращения Разлоговой в свою жизнь, ведь её не было рядом почти два года, а он и вовсе забыл о том, как звучит её голос, как пахнут её волосы и какого цвета у неё глаза. Больше она не тревожила его снами с плохим концом — вместо этого теперь снилась Агата. Та, думать о которой он не переставал ни на день. Вот в этом весь Виктор Цой.       Он помнил о том, что Агата так и не научилась играть на гитаре. Поэтому, заскочив вечером в магазин музыкальных инструментов, он купил классику белого цвета чешского производства за семьдесят пять рублей. Цой сразу же поменял струны на те, которые бы для Агаты были более удобными, и поехал домой. Открыл ему Юра, который взглядом, судя по всему, не особо был рад гостям. Хотя, как казалось Виктору, он вообще никому рад не был. Глаза цвета льдин вечно сохраняли одну эмоцию, которая читалась как: «Уходи, пока не поздно».       — Агаты дома нет, — Юра закрыл дверь и потупил взгляд на новой гитаре.       — А где она? — Виктор засуетился.       Дверь в гостиную приоткрылась, показалась Елена, которая сразу же заулыбалась, увидев Цоя.       — Елена, я же сказал, что всё решу, — Юра сложил руки на груди и двинулся по направлению к женщине.       — Юра, мне наскучило плашмя лежать. А тут вдруг голос Витеньки услышала и решила встретить гостя, — женщина настойчиво, перебирая костылями, побрела к Виктору. — Глашеньки нет, если ты к ней, — сказала она Цою.       — Я уже понял, да… — Витя поджал губы и поставил гитару в угол. — Я Агате подарок решил сделать. Вот, оставлю здесь. Как вернётся — отдадите?       — Конечно, Витенька! — Елена улыбнулась и похлопала мужчину по плечу. — На чай не останешься?       — Нет-нет, не хочу обременять. У меня ещё дела… До свидания!       — Пока-пока, Витенька!       На улице смеркалось, а в душе поселилось чувство тревоги за Агату. Где она? С кем? Виктор надеялся, что в безопасности, несмотря на глубинные переживания. Цой решил проехаться до Бори Гребенщикова, который не так давно звал на квартирник. Виктор сначала отказался, а теперь решил отвлечься и поехать, ведь думать про Агату — так себе мысль, а вот развеяться и провести время в хорошей компании — уже как-то более разумно.       Завтра вечером у него поезд до Ленинграда. Там ему нужно навестить родителей, сходить к жене и сыну, а также встретиться с местными журналистами, которые уже месяц написывают с просьбой о небольших интервью для газеты и двух журналов.

***

      Виктор зашёл в открытую квартиру совсем незаметно, притаившись в тёмном коридоре, оглядывая всю гостиную на наличие люда, насколько это было возможно. Несколько «аквариумцев», Густав, Игорь, Джоанна, ещё кое-какие гости и… Ира с Агатой? Вот их Цой не ожидал здесь увидеть. От сердца сразу же отлегло, как он заприметил улыбающуюся Агату, которая подпевала Боре. У него моментально улучшилось настроение, а глаза сверкнули от радости.       Боря заканчивал петь любимую песню Виктора «Она может двигать», замечая Цоя в полутьме. Гребенщиков заулыбался, отыгрывая последние аккорды.       — Так, друзья, у нас сегодня здесь есть гость, с которым я бы хотел сыграть, — Боря загадочно обвёл всех взглядом. — Витя, не стой там как бедный родственник, — он подозвал его к себе, пододвинул стул и дал в руки беленькую акустику.              Раздались радостный гогот, визги, слова поддержки. Каждый был раз видеть Цоя в компании, но никто не думал, что он всё-таки придёт. Как только Виктор вышел из тени, сердце Агаты сжалось, отчего девушка, не зная, что делала, с силой положила свою ладонь поверх руки Иры, сжимая.       — Агата, ты мне руку отдавишь сейчас, — прокряхтела Смольская и улыбнулась.       Агата хватку ослабила, но вот руку не убрала.       Боря и Виктор заиграли и запели. Агата вновь почувствовала до глупости счастливую лыбу, от которой щёки болели, а голову словно обмотали проволокой и натуго затянули — так, чтобы все внутренности вышли наружу.       Виктор редко, но, как говорится, метко посматривал на Агату, улавливая каждой своей частичкой души её эмоцию — положительную или отрицательную. Но ничего плохого не было — она была рада видеть Цоя, была рада слушать его голос и подпевать ему. Мужчина уже совсем позабыл о том, что было вчера с утра между ней и Морозовым. И этому Никите уже даже вдарить не хотелось, хоть Цой не был любителем драк и конфликтов, но, увидев его, целующего Лучезарную, чувство, неподвластное музыканту, захватило всё, что только было возможно. Этот порыв ревности для Виктора был неясным. У него такого не было давно и, наверное, почти никогда. Так, в студенческие годы, и то — потому что мал был да глуп. А здесь… Уже взрослый человек, сформировавшаяся личность и зрелый во всех смыслах мужчина. А ещё Цой видел в каждом незнакомом ему мужчине потенциального обидчика для Лучезарной, отчего и относился и к Юре, и к Никите с явным недоверием. Только Морозов уже показал все свои стороны — в основном, плохие, то вот Юра ещё ничего особенного не показывал, к счастью, ничего плохого.

***

      Музыкальная часть была закончена: Боря сидел в кругу Джоанны и Виктора, Агата тихонько приютилась под крылом Гоши и Игоря, пока Ира рассказывала о своей статье новым знакомым из «Аквариума». Серёжа Курёхин, увидев Агату, стал охотно знакомиться с ней.       — Агата, у тебя такая внешность… — Курёхин замолчал и «зачмокал», подбирая слова, чтобы выразить мысль. — Ну, прям такая…       — Кому-то в голову вдарил алкоголь, видимо, — Игорь сощурил глаза и ткнул парня в лоб.       — Неординарная внешность, ну прям очень! — договорил Серёжа и, взяв ладошку девушки, поцеловал её пальцы. Агата смущённо захихикала. — Да уж, я пьян, чертовски пьян…       Откланявшись, парень нетрезвой походкой направился к туалету. По пути отдал в руки Смольской бутылку с пивом. Ира укоризненно посмотрела ему вслед и отставила бутылку в сторону, морщась.       Агата и Игорь в голос засмеялись, наблюдая за этой ситуацией. Виктор поднял на них взгляд и улыбнулся.       — Красивая, — констатировал Боря и проследил за робким взглядом Цоя в свою сторону. — Разве я не прав?       — Прав, более чем, — Цой кивнул и залпом опустошил бокал виски. — Очень красивая.       Агата, до этого не употреблявшая алкоголь, пила уже третий бокал вина. Виктор обеспокоенно смотрел, но ничего не говорил. Только контролировал и считал, сколько она пила.       Пока мужчины перебрасывались такими неоднозначными фразами, Джоанна смотрела на Иру. Умная, строгая, гордая и совсем не такая, как все бывшие Юры, и совсем не такая, как Стингрей… И как Каспарян в неё влюбился, если она — совсем ему не подходящая. Джоанна думает, что это девушка идеально бы подошла для Виктора, который, похоже, больше заинтересован был в Агате. Стингрей не понимала: как Агата смогла заинтересовать такого как Цой, ведь Лучезарная — ещё совсем молода, юна и совсем ребёнок. Глупый и непонимающий. Не для взрослого мужчины. Только вот во взгляде Виктора по отношению к Агате читалось больше любви, нежности и всевозможных тёплых эмоций, чем к кому-либо другому в этой комнате. Джоанне на секунду даже показалось, что, будь его возможность, он бы украл её и никому никогда не отдавал. Хоть это вовсе и не про Цоя…       Постепенно алкоголь в бутылках заканчивался, песни были спеты, а часы показывали около двух часов ночи. Агата посапывала на плече у Игоря, пока тот поглаживал её по волосам и тихонечко убаюкивал под смешки Гурьянова.       — Может ей сказку ещё прочитать? — посмеялся Гоша.       — Нахрена ей сказка, если она уже спит, — Игорь продолжил гладить её по волосам. — Лучше давай её уложим в другой комнате.       — А мама её искать не будет? — поинтересовался Густав. — И ей места вообще хватит? Думаю, что если спальня занята, то единственный вариант — коврик в ванной.       — Насчёт мамы ничего не скажу, а вот на коврике в ванной спать будешь ты, если не сходишь и не проверишь спальню.       Густав цокнул и пошёл в сторону комнаты, сталкиваясь в дверном проёме с Виктором. Тот не был сильно пьян, в отличие от всех остальных.       — Спальня занята, коврик в ванной и на кухне тоже, — усмехнулся Цой.       — Вот блин! Не успели, Игорёш!       Гурьянов плюхнулся на диван рядом с Агатой, которая резко открыла глаза и вскочила с места, двигая локтём по подбородку Игоря. Тихомиров сдавленно застонал и лицом уткнулся в диван.       Виктор видел, что произошло, и засмеялся. Агата вкопанно встала и посмотрела на часы.       — Господи, сколько я спала?! Мне домой нужно, — от того, как резко Агата встала, в глазах стало мутно, а ноги превратились в вату. Хотелось вновь спать. — Я домой, — важно и громко произнесла она и сделала два больших шага вперёд, остановилась и от усталости и небольшого количества алкоголя в крови полетела вниз головой со всего своего роста.       Мужчины усадили её обратно, приводя в чувства.       — Ты куда в таком состоянии домой собралась? А? — Игорь уже отошёл от удара и смотрел с беспокойством. — Ляжешь здесь, на диванчике. Мы тебе постелим, а завтра с утра отвезём. Лады?       — А мама… — Агата вновь попыталась встать.       — Я ей позвонил ещё до полуночи. Она не будет беспокоиться… С ней Юра, поэтому ты тоже не переживай, — заверил Цой.       — А пары… — не унималась девушка.       — Завтра суббота, — пролепетал Гурьянов, чуть ли сам не засыпая.       — Давай уложим их, а то мне самому спать хочется, — честно признался Игорь, получая согласный кивок.       — А вы где будете спать? — спросила девушка и пальцем указала на Цоя и Тихомирова.       — Диван раскладной, ещё два человека поместится к тебе, — Игорь открыл шкаф, откуда полетело постельное белье.       — Нас четверо! — Агата вновь встала, но уже стояла ровно и без поддержки Цоя, который далеко старался не отходить на всякий случай. — А где остальные?       — Боря, Джоанна, Ира и Саша в спальне. Серёжа в ванной, а на кухне Дюша и Миша. Остальные уже уехали, — Цой помогал Игорю, надевая наволочки на подушки.       — Серёжа не изменяет своим традициям, — усмехнулся Игорь.       Раздался храп Гурьянова. Агата ногой ударила его по бедру, отчего тот захрапел ещё сильнее и перевалился на ноги к девушке.       — О нет, ты разбудила его внутреннего зверя, — Цой оттащил Густава на другой конец дивана, хлопая его по щекам. — Гоша, вставай давай! Где спать будешь?       — Да похую мне, где спать, — сонно пробубнил он и повалился на пол. — Ай… — потянул мужчина и заснул.       — Он жив там хоть?! — Агата подползла ближе к другу и затормошила его плечо. — Эй, Гош…       — Отстань, женщина, я сплю… — и вновь отрубился, больше не реагируя ни на что.       — Вот так и дружи потом с тобой! — она ударила его по плечу ладошкой и вскочила с места.       Игорь же стал раскладывать диван и растилать простынь. Виктор, сложив руки на груди, наблюдал за всем этим, ехидно улыбаясь.       — Вить… — Агата подобралась к Цою вплотную, по-забавному поджала губы и посмотрела на него снизу вверх. — А ты куда ляжешь? М? — она положила ладонь поверх его согнутых рук, гладя одну из них.       — Куда помещусь, Агата, — Виктор попытался сделать шаг назад, но понял, что сзади стол и дальше этого стола он не уйдет, если, конечно, не полезет по нему. — Не нужно было тебе пить.       — Мне очень понравилось, — девушка настойчиво стала гладить руку мужчины. Её щёки были румяными, но не из-за смущения, а из-за алкоголя и недавнего сна. Она просто не знала, что творила. А на утро ей явно станет за такое стыдно… — У тебя такие губы красивые, — Агата потянулась к губам Виктора, но Цой отвернул голову, получая чмок в щёку.       — Так, Агата, ты сейчас не понимаешь, что делаешь, — Виктор взял её за плечи и стал обходить её, чтобы не нарваться на какой-нибудь очередной внеплановый поцелуй. — Давай-ка лучше будем спать, а?       — Скучные вы, — с этими словами Агата в буквально смысле запрыгнула под одеяло, кутаясь в него с головой.       — Давай, Вить, — Тихомиров показал на диван, мол, ложись. — Я с краю буду.       — Нееее, — замотал головой Виктор.       — Что «нееее»? — устало переспросил Игорь. — Ложись уже, Цой. Хватит мне мозг тут ебать, ну пожалуйста! За тебя это сделал уже Гоша!       — Ладно, Игорь, но учти, что если ко мне будут приставать, то там уже не моя вина! — Виктор снял футболку, оставаясь в одной майке. Штаны решил не снимать, а то мало ли…       Агата, казалось бы, уже заснула, поскольку её глаза были прикрыты, а дыхание нормализовалось.       Игорь погасил свет, лёг рядом с Цоем и отвернулся в противоположную сторону, в то время как Виктор лежал лицом к Агате. Он спокойно прикрыл глаза, чтобы, наконец, заснуть и дождаться завтрашний день. Но Агата, распахнув глаза, улыбнулась и захихикала. Мужчина приоткрыл глаза и тоже улыбнулся, почувствовав телодвижения рядом.       — Агатёнок, — хриплым от усталости голосом прошептал он и вновь прикрыл глаза, продолжая улыбаться. — Я думал, ты спишь.       — А я не сплю, — Агата прижалась ближе, шепча Цою в губы. — Я пьяна? Или почему я такая бесстрашная?       — Ты пьяна, — подтвердил Виктор. — Поэтому лучше всего для тебя — лечь спать, — его нос коснулся носа Агаты.       — А я не хочу спать, — она потёрлась о щёку Виктора и уткнулась лбом в его лоб. — Тебя хочу. Всегда.       — Не говори глупостей, Агата, — улыбка пропала с его лица. Виктор вдруг забеспокоился, что это были слова нескольких бокалов вина и вермута, а не слова настоящей Агаты.       — Это не глупости, это правда. Я просто только так могу тебе это сказать, а завтра уже забуду скорее всего, — её рука поскользила вдоль руки мужчины, касаясь его пальцев. Виктор перехватил их и переплёл, сжимая под одеялом.       Виктор боялся, что даже такой шёпот мог услышать Игорь, хоть тот давно и спал, судя по его размеренному дыханию и едва слышимому храпу.       — Маленькая, ты меня убиваешь, честное слово, — Цой рукой убрал лишние волосы с шеи Агаты, припадая к нежной молочной коже, оставляя там влажные поцелуи, одурманивающие и слишком приятные. Лучезарная совсем тихо простонала на ухо Виктору, потеревшись бедром об его пах. — Не делай так, очень тебя прошу.       Агата повиновалась, но вот следующие поцелуи за ушком довели её до непонятного рыка. Цой тихонько засмеялся и языком прошёлся по губам Агаты, под одеялом сжимая её бедро. Девчушка, понимая, что от неё захотели, приоткрыла рот, позволяя Виктору сделать всё, что он задумал. Язык, горячий и мокрый, скользнул в рот, касаясь языка Агаты и верхнего нёба. Он сделал пару медленных и тягучих движений по кругу, прикусывая нижнюю губу Агаты, вырывая требовательный вздох.       Больше Цой продолжать не смог. Во-первых, рядом спали его друзья, а во-вторых, пользоваться Агатой, пока она была в таком состоянии, он не мог. И даже если это было её искренним желанием, он хотел, чтобы всё происходило в более иной обстановке…