Broken and Cursed

Дельфина ...апрель 2015 года, школа магических искусств и ведьмовства Колдовстворец... Дельфи устало запрокинула голову, уперевшись затылком в матрас кровати. Они с Ладой сидели прямо на деревянном полу, который был сплошь завален конспектами, пергаментами, справочниками и книгами. Перья валялись тут же в беспорядке, а чернильница находилась в опасной близости от правой ноги девушки. - Слушай, я больше не могу, - простонала Дельфи, закрывая глаза. Последние полчаса её не покидало ощущение, что мозг натурально расплавится в черепной коробке, ещё немного - и последствия будут необратимыми. - Эй! - девушка с длинными русыми волосами отбросила их через плечо и потянулась, чтобы слегка толкнуть её в бедро. - Осталось совсем немного, соберись! Лада поправила очки в громоздкой чёрной оправе, которые сползли уже на самый кончик носа, и стала завязывать узел на макушке, в который собирала свои длинные волос, но несколько кудрявых прядей продолжали торчать во все стороны. Дельфи же просто сидела, спрятав лицо в ладонях. - Нет, я передумала, мне не нужно высшее магическое образование, я не пойду в Академию... Она не успела закончить фразу, как в неё прилетела тяжёлая подушка, заставив пискнуть. - Ага, охотно верю, - насмешливо произнесла Лада. - Давай, повторим травоведение и сделаем перерыв. Дельфи выпрямилась, издав обречённый стон. - Откуда у тебя столько энергии? - хмуро пробурчала она себе под нос. Подруга только рассмеялась. - Я просто очень хочу стать колдомедиком, - живо заявила она, подтягивая к себе карточки с изображениями растений и описанием их целебных свойств. - Давай по очереди? - предложила она. Дельфи только кивнула, потянувшись за первой картинкой. - Осока царская, - быстро проговорила девушка, отбросив назад непривычно короткие чёрные волосы, которые едва доходили ей до плеч. - Это легко, мы собирали свежие образцы буквально позавчера. - Для чего её применяют? - тоном настоящей учительницы спросила Лада. Дельфи тяжело вздохнула, смиряясь со своей участью. Следующие полчаса они провели, проверяя себя по карточкам с растениями. Ноги затекли, поэтому Дельфи слегка пошатнулась, поднимаясь. - Это несправедливо, что я сдаю травоведение на том же уровне, что и колдомедики, - скривив губы, заметила она. Лада также поднялась на ноги, расправляя безнадежно смятую юбку. Она пожала плечами. - Ментальная магия является одним из разделов колдомедицины и целительства, ведь изучает работу мозга, душевную организацию и сознание человека, - её ответ прозвучал как цитата из учебника, отчего Дельфи фыркнула. - Тем более, если, например, у волшебника возникнут проблемы, связанные, как вариант, с долгим приёмом лекарственных снадобий, как ты сможешь разобраться с ними, не зная, какие травы входили в состав зелий? Адаптационная... - Я тебя умоляю! - перебила её Дельфи. - Я не собираюсь становиться ни колдомедиком, ни целителем. И лечить вторичные ментальные зависимости от зелий тоже не планирую. - Вау! Я наконец-то донесла до тебя, что это не одно и то же и колдомедики с целителями не тождественны! - в голосе подруги ликование смешивалось с насмешкой. - Ага, любой дурак запомнит, если ему столько мозг проклевать... Хорош занудствовать, а то даже я не смогу это выносить. Получив шуточный толчок под рёбра, Дельфи только улыбнулась. Она подошла к письменному столу и пододвинула к себе зеркало, начав причёсываться. Возможно, желание отрезать волосы было слишком импульсивным... Лада тем временем пыталась справиться со своей мятой юбкой парой простых чар, которые никогда не давались Дельфи. Ей было проще трансфигурировать куст в оленя, чем запомнить элементарные бытовые заклинания. - Погуляем перед сном? Мы могли бы ещё раз взглянуть на несколько растений у озера, ведь на экзамене будут живые образцы... - начала она, задумчиво накручивая кудрявую прядь на палец, а затем вдруг хитро прищурилась. - Или у тебя были другие планы? Дельфи только закатила глаза и отложила расчёску. - Нет, он будет до позднего вечера на дополнительных занятиях. - Вы помирились? - аккуратно спросила девушка, с опаской глядя на однокурсницу. Пожав плечами, Дельфи подошла к шкафу и сняла с вешалки плащ с тёмно-синей оторочкой, указывающей на факультет. Она передала точно такой же Ладе, всё ещё раздумывая над ответом. - Мы, в общем-то, и не ругались, - наконец протянула она, замечая, как акцент в её голосе становится заметнее. Так было всегда, когда она старалась скрыть эмоции. - Ну да, вы всего лишь расстались, - пожала плечами Лада, а затем надела форменный плаш и стала расправлять лацканы. Дельфи возилась с застёжкой непростительно долго. Она обернулась на дверь спальни, думая о том, что когда они выйдут во двор школы, шанса поговорить спокойно уже не будет. Девушка тяжело вздохнула и присела на кровать прямо в уличном плаще. Лада подошла к ней и села напротив. Теперь они забрались с ногами на покрывало, и Дельфи, глядя за спину однокурсницы, могла разглядеть голые ветки, качавшиеся на холодном апрельском ветру. Какие растения Лада надеется найти сейчас, когда природа ещё даже не проснулась до конца? Разве что у озера они находили образцы успевших вырасти трав. - Мне кажется, это всё зря. Раз его семья против, то нет никакого смысла их переубеждать. Алекс всё равно рано или поздно послушает отца, - проговорила Дельфи спокойно, задумчиво глядя на чёрные линии веток на фоне уже потемневшего неба. Она не чувствовала ничего. Ни отголоска злости или хотя бы раздражения. Не было даже горечи, будто она всегда ждала такого поворота и теперь вполне спокойно реагировала на него. - Но он ведь готов стоять на своём, - тихо проговорила Лада. - Разве нет? Даже решил не идти в Верховную Академию... - Ага, чтобы его семья выносила меня ещё меньше, - невесело усмехнулась Дельфи. - Как считаешь, подобреет ли его отец, когда сын откажется поступать в учебное заведение, которое из поколения в поколение заканчивали его предки? Кто там был прошлым ректором? Его двоюродный дед? - Это его выбор. Ты не заставляла Алекса это делать. Дельфи перевела на Ладу взгляд. В глазах подруги читалось сочувствие, что заставило девушку грустно улыбнуться. - Я считаю, что он не должен идти против семьи. Если они не одобряют его выбор... Что ж, у них есть причины для этого. Я не хочу быть камнем преткновения. - Это бред! - Лада всплеснула руками, а затем раздражённо ударила ладонями по тёмно-синему покрывалу, испещрённому мелкими узорами веточек. - Ты одна из лучших на курсе, у тебя большие шансы поступить в Академию колдомедицины, целительства и ментальной магии, ты... - Мы из разных социальных классов, - отрезала Дельфи, перебивая её. - И, учитывая статус его семьи, это обстоятельство перевешивает всё. - Это неважно! - Важно. И ты знаешь это не хуже меня, - Дельфи устало вздохнула. - Он сын Верховного чародея Правительства и Главного дипломата по связям с восточной Европой. Как думаешь, обрадовались ли родители Алекса бесприданнице, о семье которой ничего неизвестно? Да даже моя опекун из Румынии, не говоря уже о том, что в Колдовстворец меня перевели из Дурмстранга. Я прекрасно слышала, как его отец сказал, что никого хуже из всей школы он выбрать не мог, - голос её звучал спокойно и ровно. Обида, которая поначалу неприятно горчила в горле, уже совсем улеглась. - Да, но ты, кажется, забываешь, что он послал их обоих далеко и надолго, - возразила ей подруга. Дельфи закусила губу, не зная, как объясниться. - Лада, ты правда не понимаешь? Он единственный сын и наследник. Я не хочу, чтобы он..выбирал меня, если на второй чаше весов будет его семья. Она не стала упоминать о том, что ей и самой не хочется навлечь на себя проблемы, если вдруг родственники Алекса решат втыкать ей палки в колёса. Тогда ей вновь придётся что-то менять, уезжая из страны, к которой она успела привыкнуть. А уж от перспективы вернуться в Румынию к Юфимии она вообще приходила в ужас. Что она будет делать там с дипломом Колдовстворца? Учитывая, как ухудшились отношения между магическими правительствами стран за последний год, о чём не уставала писать пресса. Ей необходимо было постараться закрепиться здесь. В спальне повисла тишина, нарушаемая только мерным тиканьем больших часов над комодом. Стрелка на большом круге указывала на то, что сейчас у учениц было свободное время, однако уже не за горами были часы ужина. - Я думаю, что он любит тебя. И как-то всё уладит. Дельфи только дёрнула уголком губ, а затем машинально попробовала собрать слишком короткие теперь волосы в хвост. Чёрные гладкие пряди тут же рассыпались вокруг шеи. - Пусть будет как будет, - уклончиво ответила она подруге. Кареглазая девушка нахмурилась, наблюдая за ней. - Не могу понять: то ли ты настолько любишь его, что готова отказаться от отношений, лишь бы он сохранил связь с семьёй, то ли... - она качнула головой, выражая сомнения. - Ты любишь его? Вопрос казался одновременно совсем простым и невероятно сложным. Проще было сдать экстерном все экзамены в Академию, чем ответить на него. - Я не знаю? - вопросительно подняла брови она, глядя на Ладу. - Это сложно. Я только недавно сжилась с тем, что он хочет нормальных отношений, что уж говорить об остальном... Они обе замолчали, думая практически об одном и том же. Только спустя два года учёбы в Колдовстворце Дельфи начала общаться со своей соседкой по комнате на темы, не касающиеся учёбы. После одинокого детства и мрачного Дурмстранга ей было крайне тяжело идти на контакт. Может, она любила одиночество от природы. Сложно было сказать. Однако с Ладой они смогли подружиться только на третий год проживания в одной комнате и ежедневного посещения занятий. Уже потом она гостила летом у родителей подруги, однажды они даже навещали её бабушку в столице. Но это было совершенно другое. Светлая и жизнерадостная однокурсница, староста, которую любили все учителя и большинство учеников, даже несмотря на её занудство по части учёбы, она много сделала для того, чтобы заслужить доверие своей замкнутой и мрачной соседки. Алекс же... Разные факультеты, социальный статус, компании. Дельфи не понимала, почему он решил не давать прохода именно ей. Возможно, потому что ей одной из немногих было искренне наплевать, кем был его отец и на какой метле он летал. Признаться честно, её вообще мало кто интересовал из других учеников. Да, она сдалась, но влюбилась ли? Это был не тот вопрос, на который она знала ответ. Дельфи в самом деле куда больше волновала возможностью закрепиться здесь, не меняя в очередной раз страну пребывания. Теперь же, с наступлением весны, её интересовало только предстоящее поступление в Академию. ...август 2015 года, Верховная Академия... Девушка усмехнулась, глядя, как высокий тёмноволосый юноша сбегает вниз по ступенькам. Он едва не перешёл на бег, стремясь быстрее добраться до высоких кованных ворот, огрождающих величественное здание с высокими колоннами у главного входа. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы догадаться. - Я поступил! - воскликнул он, подлетая к ней. Он закружил девушку на месте, заставив ойкнуть. - Тебя сейчас же исключат за нарушение какого-нибудь кодекса поведения студентов, пусти! - слегка улыбаясь, отметила она. Алекс толкьо отмахнулся. - Я уже связался с отцом. Он доволен. Так что ключи от квартиры теперь мои, - он растянул губы в довольной улыбке. - Можно перевезти твои вещи уже сегодня, - всё с той же энергичностью продолжил он. Дельфи закусила губу, а потом отрицательно покачала головой. - Я заселюсь в студенческое общежитие вместе с Ладой, - твёрдо произнесла она. Сейчас они временно жили у бабушки подруги, но совсем скоро можно будет перевозить вещи. Они даже договорились с комендантом, чтобы их заселили вместе. Всё было налажено. Почти. Молодой человек остановился, скользнув по ней взглядом, в котором ясно читалось недовольство. - Зачем? - Потому что мне негде жить в столице? Потому что мы мы можем расстаться раньше, чем закончим учёбу? Разумеется, она не произнесла это вслух. Тогда ей точно будет негде жить в этой стране. - Зачем заселяться в общежитие Академии, если ключи от квартиры мои? Ради этого я пошёл на поводу у отца и поступил туда, куда он хотел. Девушка возвела глаза к небу, устало вздыхая. - Мы это уже обсуждали. Я смогу оставаться у тебя, для этого не нужно съезжаться совсем. Он поджал губы, но спор решил не продолжать. Закинув руку ей на плечо, он рвсслаблено вздохнул. - Ладно, в любом случае, мы свободны! Теперь можно полноценно отметить успешное поступление! Дельфи лишь фыркнула. - Ну конечно, ты ведь из-за подготовки к экзаменам даже выпускной нормально не отметил... - насмешливо протянула она. Солнце заливало цветущий сквер. Круглая клумба, которую они огибали сейчас, была вся засажена яркими цветами. Но Дельфи после сдачи травоведения уже тошнило от названия растений, так что она специально не стала присматриваться к форме листьев и лепестков. В одном он был прав. Они действительно поступили. И теперь впереди целый месяц свободы перед тем, как учёба выпьет из них все соки. Но ведь она будет изучать ментальную магию. Больше ничего лишнего. Только заклинания, влияющие напрямую на разум, легелименция... Господи, она ведь правда мечтала об этом еще после факультативов с Агнией Торовски, которая теперь будет лектором на её курсе. Впервые за долгое время напряжение внутри сменилось чем-то, смутно напоминающим радость. Вот только странный дискомфорт внутри не давал расслабиться до конца, будто бы что-то мрачное продолжало маячить впереди, неосвязаемое, но от этого не менее реальное. Тряхнув головой и отгоняя мрачные мысли, Дельфи постаралась прислушиться к словам парня, который, кажется, последние пару минут в красках раписывал предстоящий август. ...ноябрь 2019 года, поместье Лестрейндж... Девушка судорожно хватала ртом воздух, опираясь локтями о холодный каменный пол. Ей казалось, что тёмная магия буквально пригвождает её к земле, сдавливает грудную клетку и не даёт подняться на ноги. - Ты должна прикладывать больше усилий, - разнёсся по комнате высокий, ледяной голос, и невидимая сила буквально за шиворот подняла Дельфи с полу. Руки, окровавленные и изодранные, подрагивали, но она только сильнее сжала волшебную палочку. Подняв голову, она стала пристально всматриваться в тёмный силуэт, маячивший в зеркале. Высокая фигура, облачённая в балахон, казавшийся сгустком самой мрачной ночи, мерила шагами туманное пространство зазеркалья. - Ещё раз, - донеслось змеиное шипение из глубины зеркала. Закрыв глаза, девушка постаралась сосредоточиться. Её тело не слушалось, оно было слишком вымотанным и уставшим. Казалось немыслимым, что она когда-нибудь сможет оторвать его от земли. Для невербальной и уж тем более для беспалочковой магии необходимо было не просто сконцентрироваться, а собрать все внутренние ресурсы. Дельфи же казалось, что само это жуткое подземелье выкачивает без остатка каждую каплю её жизненных сил. Прикусив внутреннюю сторону щеки, девушка не рассчитала силу и почти сразу почувствовала во рту солоноватый привкус крови. Она ощущалась на языке, словно яд. Она была также отравлена, как и всё вокруг, пропитанное чёрной магией. Отец приложил столько усилий. Они не могут разбиться сейчас о её бесполезность. О её бессилие. Рывок, похожий на сильный поток ветра, сбил её с ног, заставляя оторваться от земли. Дельфи смогла продержаться всего лишь несколько секунд, но зато в этот раз не рухнула на каменный пол, а медленно опустилась на ноги, почти не ощутив удара от соприкосновения с землей. Распахнув глаза, она тут же отыскала в зеркале высокую фигуру в балахоне, которая, кажется, подошла ближе. Лица Лорда всё ещё не было не разглядеть, но в змеином шипении отчётливо слышались нотки одобрения. - Молодец, Дельфина, - кивнул отец. - Продолжим завтра. У нас слишком мало времени, моя дорогая. - Хорошо, отец, - я склонила голову в учтивом поклоне. Ей так хотелось вновь просто поговорить с этой странной фигурой в зеркале, выслушать его уроки. Начавшиеся практические занятия, в которых тень Лорда руководила ей прямо из зазеркалья, выжимали из девушки все соки. Прежде девушка слышала о таких заклинаниях только в легендах или притчах. Требовалась огромная магическая сила, чтобы создать артефакт, подобный тому, что ждал её в одной из подземных комнат поместья Лестрейндж. Отпечаток личности, зафиксированный на момент совершения колдовства, с помощью сложного обряда помещался в предмет. Это мог быть дневник или, например, зеркало. Любой предмет, который позволял бы контактировать кому-то из вне с запертым в нём странным следом о человеке, смутном воспоминании, которое не было в достаточной степени материальным, но могло, к примеру, делать свои умозаключения, поддерживать беседу, учить. Отец рассказал, что создал это зеркало незадолго до её рождения. Ему нужны были гарантии, что в случае поражения его потомок сможет всё исправить. Поэтому высокая фигура в балахоне говорила с ней на парселтанге. Поэтому дверь в каменный зал в подземельях поместье Лестрейндж открывалась только её крови. Лорд был великим волшебником. Он ждал её все эти годы. Ждал свою дочь. Это осознание было подобно удару грома, разнёсшемуся на пустому летнему лугу. Безлюдная, брошенная в лапы стихии пасторальная картина, казалось, треснула и затем медленно раскололась на части, как чёрное небо разрезает бледная молния. ...декабрь 2019 года, поместье Лестрейндж... Каменный пол мелькает перед глазами, когда девушка делает круг по залу, паря в воздухе. Она не может поверить в то, с какой лёгкостью у неё получается летать. По-настоящему, чёрт возьми, летать. Колышущаяся поверхность зеркала исчезает из поля зрения, когда она устремляется к дальнему углу зала. Дельфина едва сдерживает ликующий смех. Ей давно не было так радостно. С тех самых пор, как странный мрачный мужчина с тростью встретил её у Академии. Дельфи зависает в воздухе в паре метров от зеркала и даже не старается скрыть победного сияния в глазах, смотря на фигуру, закутанную в иссиня-чёрнвй балахон. Она даже забывает о парселтанге. - Получается, - произносит она, и звенящий радостью голос отскакивает от каменных стен. Ей так хочется увидеть лицо отца, одобрение в его глазах. Но тёмная фигура едва склоняет голову. - У тебя не могло не получиться, - произносит он высоким холодным голосом, в котором, однако, мелькает что-то, отдалённо напоминающее удовлетворение. - Твой магический потенциал позволит освоить куда более серьёзные чары, чем обычная самолевитация. Губы девушки всё же дрогнули в едва заметной улыбке. Он верит в неё. Отец считает её талантливой волшебницей. Он мог бы всё это время обучать её, и тогда первые годы в Дурмстранге не были бы такими кошмарными, когда она, неуверенная в себе, замкнутая и застенчивая, боялась лишний раз палочкой взмахнуть. Всё могло быть иначе. Она бы наверняка училась в Хогвартсе, на Слизерине, как и вся её семья. И Юфимия Роули ни за что бы не посмела запирать её в комнате дождливыми вечерами без свечей, заставляя слушать крик авгурея за окном, который гнездился недалеко от её спальни. Каждую ночь, засыпая, Дельфина прокручивала в голове каждую деталь разговора с отцом. Ей хотелось повторять и повторять про себя всё, сказанное им, чтобы ни в коем случае не забыть. Он так много поведал ей. Конечно, большую часть времени он учил её заклинаниям, которые девушка не знала, и заставлял тренироваться до тех пор, пока чары не поддавались. Однако стоило ей освоить очередное волшебство, требуемое отцом, он посвящал остаток вечера разговору, который, правда, был скорее монологом. Дельфина слушала его высокий, звенящий голос, затаив дыхание. Отец рассказал ей о годах учёбы в Хогвартсе, замке, открытии Тайной комнаты и наследии Слизерина. Теперь девушка знала, что в ней течёт кровь величайшего волшебника, самого Салазара Слизерина. И именно поэтому она понимает язык змей. Как и отец. Правда о собственной семье стала для неё совершеннейшим потрясением. Её бабушка была оставлена магглом, совершившим насилие над ней, на смерть. Поэтому отец, как и она сама, вырос без родителей, в маггловском приюте. Это было ничуть не лучше, чем дом Роули. Разумеется, она и раньше слышала про волнения в Британии и про тёмного волшебника, даже имя которого боялись произносить вслух. Но только сейчас она узнала правду. Отец пытался построить тот мир, что считал праивльным, чтобы защитить волшебников от угасания магической силы, от экспансии магглов. Она понимала его. Верила ему. Ведь историю пишут победители, верно? Лорд совершал зло, стремясь избежать куда более страшных последствий. Знания отца были воистину поразительными. Он одобрительно отнёсся к её рассказу об изучении ментальных чар в Академии, но всё же считал подготовку дочери совершнно недостаточной. Поэтому и заставлял её тренировать практически каждый день, спускаясь в подземелья поместья. Дельфина не представляла, насколько одарённым нужно было быть волшебником, чтобы так всё продумать. В один из вечеров, когда она освоила совмещение трансфигуративной и стихийной магии, воссоздав с помощью каменной крошки из углов зала настоящий ураганный вихрь, в котором вращались огромные острые валуны. Тот вращался по кругу, повинуясь её палочке, работая своеобразным защитным щитом, способным оградить от целого ряда заклинаний, которые бы разбивались, попав в него. Оказывается, ещё в школе Лорд смог зачаровать собственный дневник так, чтобы остаивть в нём образ сознания себя шестандцатилетнего. Несколько лет изучав ментальную магию в Академии, Дельфина лучше многих понимала, насколько сложным является подобное волшебство. Вложить в предмет оттиск собственной личности, который будет способен поддерживать связь с внешним миром, было крайне тяжело. Это был своего рода аватар, тень личности, обладающая памятью создателя, его характера и мыслей на момент ритуала. Сложная и довольно тёмная магия. К такой обычно прибегали в средневековье, когда предстаивтели древних родов желали продолжать выступать наставниками для своих потомков даже после смерти. Учась в школе, отец много читал о шляпе, которая распределяла студентов по факультетам, ведь именно она подала ему тогда идею с дневником. Насколько понимала девушка, это зеркало было создано, когда она уже родилась. В ту же зиму. Значит, он хотел позаботиться о ней. Иначе бы её не отправили к Юфимии Роули до окончания войны. И он не подготовил бы этот артефакт, тень самого себя, которая сможет научить всему дочь. Иногда Дельфине казалось, что он вот-вот выйдет из зеркала, но этого не происходило. А ей так хотелось, почти до дрожи в руках, убедиться в реальности происходящего. Это просто не могло быть правдой. Она разговоривала с отцом. Была его наследницей. - Теперь ты должна научиться параллельно колдовать, поддерживая себя в воздухе бессознательно, - вернул её к реальности голос отца. Дельфина сосредоточенно кивнула, вытягивая руку с палочкой. - Агуаменти! - она ркаимоа стену потоком воды, почти сразу высушивая её. - Невербально, - раздалось недовольное шипение, и девушка даже не поняла сразу, был ли это парселтанг. Ешё четверть часа она тренировалась, бросая в пустоту разные заклинания, пока, наконец, не выбилась из сил. Ей потребовалась вся сосредоточенность, чтобы опуститься на пол спокойно, а не рухнуть, разбивая руки, как все вечера до этого. - Завтра мы перейдём к более серьёзным чарам. Ты будешь заниматься с Лестрейнджем боевой магии. Это и в половину не то, что могли бы принести наши занятия, но придётся обходиться тем, что есть, - холодная насмешка прозвучала в его голосе. Тёмно-серые глаза девушки нерешительно всматривались в чёрный силуэт в зеркале. Она не знала, может ли спросить. Закусив губу, Дельфи всё же осмелилась: - Ты не расскажешь ничего сегодня? Закутанная в чёрное фигура издала короткий холодный смешок. - О чём же ты хотела услышать? - Мы..мы остановились на Албании, В-Вы уехали туда после ухода из лавки... - Ты пищишь, словно домовой эльф, - раздражённо прошипел он, прерывая её. - Моя дочь никогда не должна говорить в таком тоне. Девушка сглотнула, выпрямляя спину и поднимая подбородок. - Я прошу рассказать мне об Албании, мой Лорд, - она опустилась перед зеркалом на колени, не сводя взгляда с темноты, спрятанной за капюшоном. Короткое змеиное шипение напоминало смех, и отец заговорил, когда по зеркалу прокатилась новая волна ряби. Каменный пол, на который опустилась девушка, был ледяным, и она невербально призвала согревающие чары. Беспалочковая магия, когда речь шла о таких простых заклинаниях, давалась ей легко, но сейчас Дельфи была слишком истощена, поэтому почти удивилась, почувствовав, как тело окутывает тепло, а камень под ногами перестаёт быть ледяным. Всю следующую неделю она проводила в обществе отца не более часа в день. Он инструктировал её коротко и быстро, заставляя заучивать магические формулы и движения палочкой, а затем отправлял отрабатывать чары с Лестрейнджем. Они разгромили целую комнату, которая была выбрана для тренировок. Родольфус ничего не спрашивал больше, понимая, что она не может рассказать о том, что происходит в подземелье. Что он не имеет права задавать вопросы. Они бились с ним, нарушая практически все правила магических дуэлей, и с каждым днём девушку начинал всё сильнее пугать блеск в тёмных глазах мужчины, который становился всё более отчётливым. Он явно не был в хорошей форме после Азкабана, но, кажется, сражения оживляли его, вдыхая новые силы. Он всё ещё был сильым магом и дуэлянтом. Во сто крат сильнее ей, даже с учётом всех наставлений отца. Пришлось извести не один пузырёк с настойкой бадьяна, залечивая раны, полученные при тренировках, хотя все они не были очень серьёзными. Разумеется, они не отрабатывали друг на друге самые тёмные заклинания. Мужчина больше натаскивал её на умение уклоняться от летящих лучей проклятий или выбирать тактику боя. Что-то поистине страшное мелькнуло в его глазах, когда она впервые использовала самолевитацию, чтобы брошенные им чары пролетели мимо. Это была та же самая эмоция, что мелькала во взгляде Родольфуса, когда он застёгивал на её шее колье. Странная смесь алчности и жажды. Ей всё ещё было страшно находиться с ним вдвоём в этом доме, но каждый новый разговор с Лордом приносил ей глоток уверенности. Она защитит себя. Её никто не посмеет тронуть. Она дочь величайшего волшебника, в её жилах течёт кровь самого Салазара Слизерина. Дельфи не имела никакого права бояться того, что мелькало в глазах человека, который был слугой её отца. Родольфус Лестрейндж не посмеет её тронуть. Но несмотря на это, Дельфи каждую ночь запечатывала дверь спальни всеми заклинаниями, которые узнала от отца. И только это позволяло ей спокойно заснуть. К чему бы её не готовил Лорд, она сделает всё, что потребуется. Она вернёт его, если будет хотя бы малейший шанс. Чтобы увидеть его лицо вместо чернильно-чёрного капюшона. Тогда он смог бы тренировать её сам, а Дельфина продемонстрировала бы свои способсности к окклюменции, которые так хвалили в Академии. Ведь он не зря позаботился о том, чтобы обучить её всему даже в случае поражения. Он думал о своей дочери тогда, в далекую зиму на самом пороге девяноста восьмого года, и эта мысль согревала её весь декабрь, как ребёнка, впервые в жизни узнавшего о Рождестве. Скорпиус Малфой Уперевшись взглядом в белую ширму, которая отчётливо выделялась в темноте, Скорпиус нахмурился, не понимая, где он проснулся. Полог его кровати определённо должен быть тёмно-зелёным. Но тут неприятное стягивающее чувство на всей левой стороне тела напомнило ему о недавних событиях. Он очнулся в больничном крыле, и, судя по всему, была глубокая ночь, ведь вокруг царили темнота и тишина. Малфой лежал, по пояс укрытый одеялом. На нём не было футболки, а весь левый бок покрывала какая-то прохладная мазь, сильно пахнувшая полынью. Он поднёс правую руку к лицу, ощупывая щёку. Она тоже оказалась покрыта мазью, которая, впрочем, не мешала почувствовать ещё не полностью сошедшую с кожи чешую. Софи наложила на него довольно неприятный сглаз, который, сработай он в полную силу, заставил бы всё его тело покрыться чешуёй, которую довольно долго и болезненно выводить. Так что ему ещё повезло, что в больничном крыле, по словам мадам Помфри, ему придётся провести всего несколько дней. Вчера вечером им втроём удалось убедить декана, что Роза ошибается, и произошедшее на самом деле является глупым недоразумением. Почти сразу школьная целительница вместе со своей помощницей выпроводили всех из лазарета, в котором других пациентов не наблюдалось, и принялись останавливать действия сглаза. Чешуя как раз успела спуститься вниз по его левому боку, что вызывало сильную боль в повреждённой коже. Пальцы правой руки холодила мазь, остро пахнувшая полынью, когда Скорпиус, смежив веки, провёл пальцами по скуле, пытаясь оценить масштаб катастрофы. - Не трогай! - раздался громкий шёпот, и Малфой непременно бы подскочил на месте, если у него осталась бы хоть капелька сил. Он резко распахнул глаза, одёргивая руку от лица, и уставился на девушку, которая подскочила со стула и потянулась к прикроватной тумбочке. Он ошарашенно следил за тем, как Полли Чэпмэн поднимает прозрачную стеклянную крышку и зачерпывает из банки мазь. Острый запах полыни ударяет Малюю в нос, когда девушка подносит руку к его лицу, проводя по скуле и щеке. - Моего брата так однажды прокляла девчонка, - шёпотом произносит Полли, доставая из кармана платок из кармана мантии и вытирая пальцы. - Правда, у него были перья. Мазь должна постоянно быть на коже, чтобы лечение прошло быстро. Так что не трогай лицо. Гриффиндорка произнесла всё это как ни в чём не бывало, а затем села обратно на стул. К Малфою еле-еле возвращался дар речи. - Ч-что ты тут делаешь? - выдавил из себя он. Признаться, она была последней, кого бы он ожилал увидеть ночью в своей палате. - К тебе не пускали вечером, а потом..мне просто не спалось, - пожала плечами она, облокачиваясь на спинку стула и закидывая ногу на ногу, словно они вели светскую беседу на квидиччных трибунах, а Малфой не лежал перед ней в лазарете полуголый и в ещё не слезшей с кожи чешуе. - Откуда ты узнала? - спросил он, судорожно ища тему разговора, которая сделала бы ситуацию менее неловкой. Он обвёл взглядом всё вокруг, словно ожидая, что подсказка будет написана прямо на ширме, закрывающей его кровтаь от посторонних глаз, но вместо этого только наткнулся на колени девушки, которые показались из-под задравшейся наверх юбки. Полли поймала его взгляд, и уголок её губы дёрнулся, когда Скорпиус поспешно вернул внимание лицу девушки. Просто блеск. - Сколько сейчас времени? Она бросила взгляд на аккуратные часики на запястье. - Половина второго ночи. - Как ты пробралась сюда? - Под одноразовой мантией-невидимкой. - А шум? - Использовала заклинание Оглохни. Малфой, я на экзамене? - она подняла брови и цокнула языком, однако продолжала говорить в пол-голоса. - И..давно ты здесь? - Да нет, минут десять, - девушка качнула головой, но Скорпиус так и не понял, что мог значить этот жест. А затем она добавила, глядя ему прямо в глаза: - Тебе стоит выбирать не таких полоумных девчонок. В лазарете повисла неловкая тишина. Сокурсница смотрела на него со странным неодобрением, и теперь уже Скорпиус почувствовал, что находится на экзамене, который с треском проваливает. - Это была случайность... - начал оправдывать ситуацию он, но Полли только фыркнула. - Расскажи это кому-нибудь ещё. Если бы Грейнджер-Уизли не ударила бы экспеллиармусом, твоя подружка непременно превратила бы тебя в двуногую ящерицу, - едко заметила Чэпмэн, и только сейчас Малфой вспомнил, что это и в самом деле была Роза. Она обезоружила Софи. - Об этом ещё долго будут все шептаться по углам, - фыркнула девушка. - Видимо, в этом году ты полюбил создавать инфоповоды. Скорпиус тяжело вздохнул и почти сразу поморщился от боли в стянутой чешуёй коже. - С радостью обошёлся бы без них, - замученно проговорил он. Девушка поймала его взгляд. Впервые за все четыре года Малфой увидел на обычно высокомерном лице девушки настоящее сочувствие. Полли Чэпмэн вела себя так, как все красивые девчонки - уверенно и заносчиво. Такие, как она, никогда не снисходили до чего-то, помимо насмешек, в сторону кого-то вроде Малфоя. Однако в этом году всё, кажется, изменилось кардинальным образом. - Очень больно? - Нормально, - как можно более ровным тоном ответил он, стараясь не морщщиться. Она закусила губу, разглядывая его напряжённое лицо, а затем вновь встала со стула и наклонилась, протягивая руку. Её пальцы аккуратно убрали со лба парня чёлку, которая падала на глаза. - Хочешь пить? - спросила девушка, присаживаясь на край кровати. Скорпиус слабо покачал головой, а затем тихо произнёс: - Спасибо. Это было так по-гриффиндорски пробраться к кому-то в лазарет среди ночи под мантией-невидимкой. Взгляд девушки задумчиво скользил по чешуе на его левом бку, которая блестела под толстым слоем мази. - У меня день рождения третьего июня, это будет суббота. Я хотела отпраздновать, так что... - она заправила прядь за ухо и подняла на него глаза, - ты пришлашён. И Альбус тоже. Скорпиус уставился на девушку так, словано она вдруг заговорила на парселтанге. Полли подняла брови, и Скорпиус спохватился. Они ведь действительно стали больше общаться в этом году, наверное, вполне логично, что она пригласила его на свой день рождения. - Конечно, спасибо за приглашение! - поспешно кивнул он, хотя движение было крайне скованным в лежачем положении. Шею и щёку вновь обожгла боль, и Полли заметила его гримасу. - Добрых снов, Скорпиус, - она задержала взгляд на его лице, а затем встала с краешка кровати, легко и беззвучно. Теперь, в сонном лазарете она показалась Скорпиусу видением, так непривычно было видеть сокурсницу посреди ночи в темноте. - Добрых снов, спасибо, что навестила. И..будь аккуратнее, возвращаясь. - Гриффиндорцам не страшны ночные коридоры Хогвартса, - усмехнулась девчонка и сняла за спинки стула мантию-невидимку, которую Скорпиус заметил только сейчас. Почти сразу девушка растворилась в воздузе, а потом ширма колыхнулась, но почти сразу же вернулась в прежнее положение. Скорпиус закрыл глаза, стараясь дышать ровно. Неделя явно не задалась, раз уж он встречает её окончание в лазарете, перемазанный вонючей штукой, от запаха которой уже начинала кружиться голова. По всей видимости, это будут очень долгие выходные. Дельфина Головная боль, тугим жгутом опоясывающая лоб, вызывала тошноту. Шёл уже второй день, как Дельфи не встала с постели. Она мучилась, начиная с начала недели, но к среде даже сигареты перестали помогать. Ничего не помогало. Казалось, что её череп пытаются поддеть киркой и насильно отделить от плоти. И некуда было спрятаться. Девушка перевернулась на кровати, а потом с силой вдавила указательные пальцы в виски, чувствуя отчаянную пульсацию прямо под ними. Ногти глубоко впивались в кожу, но боль была слишком незначительной, чтобы на неё можно было отвлечься. Она чувствовала себя такой жалкой и слабой сейчас, почти сдавшейся на милость обыкновенной мигрени. Все ментальные барьеры, что она старательно поддерживала практически ежечасно в этом доме, с грохотом рушились, оставляя её одну в руинах, разбитую и поверженную. Слабость. Непозволительной роскошью в её положении. Не могло и речи идти ни о какой слабости. Только не теперь, не в этом поместье, ни в этой стране, полной если не врагов, то как минимум опасных противников. Но так сложно было собрать себя по кусочкам сейчас, когда Дельфи была в одном шаге от того, чтобы начать рыдать от бессилия. Ей давно не было так плохо, и это вышибало из колеи, заставляло чувствовать себя слабой и беспомощной. Страшно хотелось заплакать, уткнувшись в подушку, и лить слёзы, как глупая девчонка, только бы облегчить боль, сил терпеть которую не оставалось. Дельфи понимала, что её организм просто испытывает ломку, буквально физическую жажду новой дозы восстанавливающих или укрепляющих зелий, что помогали ей выбраться из того состояния, к которому привёло девушку заключение в Азкабане. Голова раскалывалась так отчаянно именно поэтому: организм требовал очередную порцию зелий, которые бы тут же сняли все постравматические симптомы, вдохнули в неё энергию и силы, уняли боль. Но девушка понимала, что эту ломку жизненно необходимо пережить сейчас, перебороть всеми доступными спосбами. - Идди, - еле слышно позвала Дельфи. Её обессиленный голос скорее напоминал шелест, надломленный и неживой. Эльфийка появилась в спальня с хлопком, от которого девушка поморщилась. - Молодая хозяйка! - взволнованно пропищала Идди. - Вы готовы дать мне поручение? Вчера поздним вечером Дельфи запретила эльфийке беспокоить её, пока девушка сама не позовёт ту. Идди видела состояние хозяйки, возможно, именно поэтому Дельфи не была уверена, что сможет сдержаться и не попросить принести её снадобий, если каждый час о её самочувствии будут справляться. - Да, - всё так же тихо прошелестела девушка. Кровать качалась под ней, словно палуба корабля или понтонный мост. - Идди должна принести хозяйке лечебные зелья или позвать мисс Ол... - Нет! - резко выдохнула девушка, а затем сразу захлопнула рот, борясь с приступом тошноты. - Я запрещаю тебе предлагать мне зелья или снадобья, а также сообщать о моём состоянии кому-то, - чётко и быстро проговорила девушка, собирая последняя силы в кулак ради такой длинной фразы. - Слушаюсь, хозяйка! - пропищала Идди, в голосе которой, кажется, нарастала тревога. - Ничего мне не давай, в каком бы состоянии я не была, - уже ровнее проговорила Дельфи. Её голос был практически неузнаваем. Дельфи облизала сухие губы, а затем едва ли не согнулась от приступа резкой боли, который просто обязан был разломать пополам её черепную коробку. Она глухо застонала, утыкаясь в подушку. Ещё секунда - и слёзы точно потекут из глаз. Она так ненавидела себя за эту слабость. За ту просьбу, которую не смогла удержать на языке. - Идди, ты можешь перенестись в Хогвартс? Эльфийка помедлила с ответом, будто бы внутренний радар, который отвечал за преданность всех домовиков, выносил вердикт. Она провела в Хогвартсе всю сознательную жизнь, как и её мать, хотя и понимала, что это временное пристанище и рано или поздно, она или её потомки, могут снова вернуться во служение к Лестрейнджам. Чаша весов всё же качнулась в сторону преданности той семье, которой так долго служили её предки. Идди дала утвердительный ответ. Дельфи сглотнула, не давая себе времени передумать. - Сможешь ли ты незаметно перенести одного человека из Хогвартса сюда? А потом вернуть его обратно? - слабый шёпот был едва различим. - Чтобы никто не видел, - она произносила слова отрывисто, на грани слышимости, от чего Идди пришлось подойти ближе к кровати. - Да, молодая хозяйка. Идди не может перенести постороннего человека в Хогвартс, но если тот, кто Вам нужен, сейчас в замке, это возможно. - Тогда найди... - Дельфи шумно выдохнула, - Альбуса Северуса Поттера, четвёртый курс Слизерина. Его колдография..в газете на столе. Он черноволосый, зеленоглазый, чуть выше меня. Послышался шорох бумажных страниц, а затем Идди радостно запищала: - Знаю! Это же сын Гарри Поттера! Работая в Хогвартсе, Идди даже убиралась в его спальня, в подземельях. Все младшие эльфы несут дежурство в студенческих общежитиях и... - Хорошо, - перебила её Дельфи. - Перемести его сюда. Незаметно. Потом вернёшься обратно. - Слушаюсь, хозяйка! Раздался громкий хлопок, возвещавший о том, что эльфийка покинула комнату. Сил поднять голову от подушки всё равно не было, так что приходилось полагаться на слух, хотя, учитывая её состояние и постепенно нарастающий звон в ушах, ни в чём не стоило быть уверенной. боль продолжала назойливо пульсировать в висках. Это могло продолжаться вечность,, но, вполне возможно, заняло всего несколько минут. Дельфи пыталась отвлечься на счёт, но у неё никак не получалось сосредоточиться на правильной последовательности чисел. Она постсоянно сбивалась и едва ли дошла до двух сотен, когда по барабанным перепонкам резко ударил громкий звук. Девушка застонала, сильнее вжимаясь в подушку, чтобы спрятаться от шума. В комнате была какая-то возня, но прислушиваться к ней было выше сил девушки. - Юный мистер Поттер, сэр, простите... - тараторила эльфийка, пока молодой мжуской голос чертыхался. В попытке сбежать от этого гама Дельфи подняла руки и с силой зажала уши ладонями. У неё не было сил, чтобы замотать головой или попросить тех, кто нарушает её покой, быть тише. Пожалуйста, тиши, пожалуйста... Будто бы издалека, сквозь толщу воды до неё донесся голос, который она узнала. Как тогда, в Азкабане, словно он опять мерещился ей в темноте. Голос Альбуса Поттера. - Дельфи? Что... Она не могла разобрать окончания фразы. Голос Альбуса резанул ей по барабанным перепонкам, вынудив перевернуться на бок. Где-то позади что-то пропищала эльфийка, но Дельфи не видела их обоих, она лежала на боку, подтянув ноги к груди и обвив их мёртвой хваткой. Она даже не услышала, а скорее почувствовала, как юноша делает несколько быстрых шагов к кровати и опускается на колени рядом с ней. - Ты ранена? - на этот раз голос его звучал тише. Она только и смогла, что отрицательно помотать головой, не поднимаясь с подушки. - Что мне сделать? - произнёс он достаточно ровно, однако краешком сознания Дельфи продолжала угадывать те же панические нотки, с которыми он позвал её, появившись здесь. - Чем я могу помочь? Ей вдруг так остро захотелось открыть глаза, чтобы убедиться, что юноша не является плодом её воображения, что он действительно сидит здесь, у её кровати, но Дельфи не решилась открыть глаза, поскольку боялась, что даже приглушённый свет вызовет новый приступ боли и вытащит из неё последние силы. Которые были так нужны, чтобы отвтеить. - Я не ранена, - выдохнула она. - Мне нельзя зелья. Привыкание...к ним...нужно перебороть, - Дельфи сглотнула. - Что с тобой сейчас? - Головная боль, может, давление. Не знаю. Девушка ощущала на себе его пристальный взгляд. Можно было легко предположить, что он найдёт в её лице. Явно ничего хорошего. Точно не сейчас. - Давно? - наконец, отрывистым шёпотом спросил он. - День-два. В комнате повисла пауза, а потом воздух заколыхался. - Можешь привести воды..мм..как тебя зовут? - Идди, сэр, - пискнула эльфийка. - Идди, пожалуйста, принеси стакан питьевой воды. - Сейчас! Хлопок разрезал тишину, и Дельфи вновь простонала, утыкаясь лицом в подушку. Чья-то рука мягко убрала её волосы назад, а затем погладила. Его рука. - Тшш, тебе нужно выпить хоть немного воды, - прошептал Альбус, продолжая рассеянно перебирать её волосы. Дельфи сосредоточилась на этом ощущении, пытаясь отвлечься от разрывающей голову боли. Совсем скоро послышался новый хлопок. - Вода, сэр! - Спасибо! - в полголоса ответил юноша. Девушке показалось, что волны боли стали куда мощнее, когда он убрал руку. Альбус легко надавил ей на плечо, заставляя перевернуться. - Давай, выпей совсем немного, - уговаривал он, но Дельфи только мотала головой, зажмурившись, и не в полной мере понимала, что он вообще хочет от неё. Прохладное стекло коснулось сухих губ, а потом девушка едва не закашлялась, начав пить. Она сделала всего несколько глотков, а затем отстранилась. - Ещё воды? - Нет, - прошелестела она, борясь с приступом тошноты. Альбус поставил стакан на паркет, и звон эхом прокатился у неё в ушах. - Маагловское обезболивающее тоже нельзя? На секунду Дельфи задумалась. Это была интересная мысль, но рисковать не хотелось, поэтому она лишь отрицательно покачала головой. - Скорее всего нет, - тихо произнесла она, а потом всё же не выдержала и сжалась в комочек, заплакав. Она испытывала огромное облегчение от того, что Альбус не спросил, на кой чёрт его вообще притащили сюда. Вместо этого он прошептал: - Что мне сделать? - в его голосе сквозила беспомощность. - Побудь здесь, - прошептала девушка. - Идди перенесёт тебя в школу..потом. Она замолчала, едва ли не начав раскачиваться от новых волн боли, что заставляло её сознание разбиваться о скалы. - Конечно, - быстро произнёс Альбус. - Идди, я позову тебя. Эльфийка исчезла с тихим хлопком, ничего не сказав. Раздался звук глухого удара, и только когда матрас рядом с ней промялся, Дельфи поняла, что это Альбус, должно быть, сбросил обувь, чтобы забраться к ней. Перевернувшись на спину, девушка наощупь поймала его руку, которая показалась ей прохладной. Дельфи поднесла и сжала её, продолжая жмуриться, она старалась концентрироваться на каждом сделанном вдохе, ведя их подсчёт. А затем она почувствовала невесомое прикосновение к её нахмуренному лбу. Альбус мягкими движениями разглаживал её кожу, а затем кончиками пальцев прочерчивал линию брови. Всё это заставляло мышцы её лица расслабиться, пока он рисовал непонятные линии на коже девушки, иногда задерживаясь на висках. Наверное, он ощущал, как болезненно бьётся жилка у самой линии роста волос. Казалось, что от спокойных движений его прохладных пальцев боль становилась терпимее. Это воздействие было ровным счётом не объяснить ничем, но агония стихала, хоть и не отпускала до конца. Слёзы высохли, да и дышать стало легче. Дельфи давно не чувствовала себя настолько слабой, будто его прохладные пальцы не просто чертили линии её скул, губ и лба, а стирали подавленную боль, которая отпечаталась так глубоко в душе, куда не могли проникнуть никакие восстанавливающие зелья. Она была абсолютно обезоружена и даже не заметила, в какой момент отпустила его вторую руку. Он поправил волосы девушки, зажатые между её плечом и подушкой, а затем прошептал: - Тебе нужно поспать, - тихо, но настойчиво произнёс он. Дельфи поймала его руку, чувствуя слишком прохладную кожу. Запястья. Предплечья. Он был в футболке. - Может, погасить свет? Глаза заболят, если так долго жмуриться. - Нет, - Дельфи помотала головой. - Никакой темноты. Альбус прочистил горло. - Хорошо, - согласился он. - Спи, я буду здесь. Альбус сначала отодвинулся, а потом, помедлив, потянул её на себя. Ей по-прежнему было тошно и плохо, но теперь невыносимая боль хотя бы не сжирала её изнутри, словно мантикора. Её можно было вытерпеть, путь и цена была слишком высока. Она заавадит себя за это. Завтра. Когда-нибудь потом. Сейчас ей казалось, что она не пережила бы сегодняшнюю ночь. Ни один день на свете не пережила бы. Стараясь не думать больше ни о чём, кроме убаюкивающего ощущения, которое растекалось теплом по телу прямо от затылка, где пальцы Альбуса медленно перебирали её волосы. Она уткнулась ему в грудь, стараясь дышать спокойно и ровно. Когда он начал слегка массировать ей виски, напевая незамысловатую мелодию, больше всего похожую на колыбельную, Дельфи впервые за последние два дня почувствовала, как мягкие волны сна накатывают на неё. Настоящего сна, а не болезненной агонии. Никто и никогда не пел ей колыбельные. Наверное, оттого-то она и почувствовала себя самой обычной девочкой, больше, чем когда-либо. Чем в далекой Румынии в мрачном доме строгой воспитательницы. Чем в холодных, слабо отапливаемых комнатах Дурмстранга. Чем в этом чужом, всё еще пугающем её поместье. И даже чем в тёплых, уютных спальнях Колдовстворца, где всегда пахло деревом и мхом, а ещё солнечным светом по утрам. Дельфи повернула голову, удобнее устраиваясь на груди юноши, и наконец провалилась в долгожданный сон без сновидений. Первое, что почувствовала девушка, проснувшись, это тяжжесть от руки, которая лежала поперёк её талии. Сначала её ледяной волной сковал ужас, а затем память о минувшей ночи быстро вернулась к ней. Чёрт. Чёртчёртчёрт. О недавней мигрени напоминала только слабость, ясно ощущавшаяся в теле. Как будто она очнулась после долгой болезни, что отчасти было правдой. Девушка представления не имела, как теперь выпутываться из ситуации, в которую она загнала себя собственноручно. Анализировать, какого чёрта она вообще заставила Идди притащить к ней Поттера, не было никакого желания. Мальчишка и так смотрит на неё, как нюхлер на золотые монеты. Ничего более идиотского, чем притащить его в собственную спальню, невозможно было придумать при всём желании. Дельфина тяжело вздохнула. Это был инстинктивный порыв. Стоило признать, сколько ужасно это не было, что Альбус Поттер сейчас был единственным человеком, которому она хотя бы немного доверяла. Он знал, кто она такая, и всё равно вытащил из Азкабана, рискуя очень многим. Конечно, он был просто глупым пятнадцатилетним мальчишкой, но отчего-то вчера после его прихода стало легче. Боль отпускала, когда Дельфи переставала так сильно натягивать поводок самоконтроля. Ей тут же захотелось придушиться собственной подушкой от воспоминаний о том, как она плакала вчера перед ним. Твою мать. Он заворочался рядом, притягивая её ближе, и Дельфи впервые за долгое время не могла решить, как ей поступить. Стоило прямо сейчас растолкать Поттера, пока его не хватились в школе, но какая-то часть девушки просто умоляла поспать ещё пару часов, а для этого ей просто необходимо было его присутствие. Казалось, что новый приступ начнётся, как только Альбус Поттер растворится в воздухе, перенесённый Идди обратно в школу. Собирая волю в кулак, Дельфи развернулась под одеялом, которое укрывало их обоих, и слегка потрясла парня за плечо. На нём была футболка. - Альбус, - хриплым после сна голосом позвала она. - Альбус, проснись! Тебя потеряют в школе. Он заворочался, хмурясь, и ещё сильнее притянул её к себе, как обнимают во сне подушку. Это было так по-детски. Дельфи едва не фыркнула. Он недовольно застонал, не открывая глаз, а затем пробормотал: - Идди уже переносила меня в школу, всё нормально. Все теперь думают, что я целый день просижу за подготовкой к экзаменам, пока Скорпиус в лазарете, - он хмурил тёмные брови, говоря всё это. Дельфи удивлённо посмотрела не парня. Он уже возвращался в Хогвартс? Сколько же сейчас времени? Наконец, он открыл глаза, и она в очередной раз поразилась, какими зелёными они были. И как близко сейчас находились от её собственных. Кажется, Альбус и сам не ожидал этого. Его взгляд скользнул вниз, но потом снова вернулся к её глазам, и парень прищёрился. - Уже день, может, теперь можно выключить свет? Я вообще не могу спать так... Короткий смешок вырвался из её горла. - Пять минут назад ты прекрасно спал, Поттер, - произнесла она надменно, хоть тон вовсе не подходил ситуации. - Пытался, как мог, - бросил он в ответ, не переставая смотреть на ней, прищурившись. Игнорируя это, девушка нехотя высунула из-под одеяла руку, шаря по простыни в поисках волшебной палочки. Она была слишком оббессиленной, чтобы обойтись без неё. - Нокс, - наконец, произнесла она, когда пальцы сомкнулись на прохладной древке, и комната сразу погрузилась в полумрак. Шторы были плотно задёрнуты, так что солнечный свет не попадал сюда, однако темно не было. Дельфи положила палочку рядом с подушкой и вновь постаралась устроиться удобнее, однако это было тяжело. Как и игнорировать руку Альбуса, которую тот совершенно бесцеременно продолжал держать на её спине. Ага, ведь ты сама притащила его сюда и попросила остаться. - Спасибо, - пробормотал Альбус, закрывая глаза. - Как твоя голова? - Лучше, - коротко ответила она. - Отлично, тогда спать. Хорошо, что подушек было хотя бы две. Правда, толку от этого было мало, ведь почти сразу, стоило Дельфи развернуться к нему спиной и попыться отползти подальше, он обвил её рукой, что заставляло девушку лечь ближе. Она чувствовала, как стучит его сердце, размеренно и ровно, будто бы куда сильнее, чем её собственное. Кажется, он правда устал. Наверное, поэтому он вёл себя так непривычно уверенно сейчас. Просто юноша очень хотел спать. Закрыв глаза, она старалась сосредоточиться на его дыхании, глубоком и ровном. Ей никак не удавалось расслабиться. Слишком давно она в последний раз лежала вот так, чтобы тёплые руки обнимали её со спины и прижимали к себе. Это было в другой жизни, которой больше не существовало. Дельфина Реддл или Летиция Лестрейндж никогда не засыпала, будучу прижатой к чьей-то груди. Сейчас, ощущая, как сильно и ровно бьётся его сердце, легко было забыть, кем они были. Что Альбус Поттер был просто мальчишкой, судьба которого слишком тесно переплелась с её за этот год. Им стоило держаться друг от друга подальше. Лучше всего было бы вообще тогда уехать из страны, пока ещё было не поздно. Но сейчас ей и вправду хотелось спать, поэтому Дельфи заставила себя расслабиться, чувствуя на талии его тёплую руку. Она придумает, как выпутаться из случившегося, когда выспется. Когда-нибудь потом. Альбус Поттер Альбус полусидел на кровати, облокотившись на высокое изголовье кровати. Под спину он подложил подушку, но спина всё равно затекла. К его большой удаче, Дельфи, похоже, была действительно измотана мигренью, потому что спала достаточно крепко, и это позволило ему двумя часами ранее выбраться из-под одеяла и отползти как можно дальше от неё, чтобы попытаться успокоиться. Не было ничего классного в том, чтобы проснуться рядом с девушкой, которая вполне может заавадить, заметив, как ты реагируешь на её хреново присутствие рядом под одним одеялом. Парень прикусил щёку, сосредотачиваясь на книге, которую нашёл на тумбочке у кровати. В эту сторону вообще не следовало думать. Благо, чтение было ещё тем удовольствием. Он почти ничего не понимал, но упорно продолжал повторять про себя строчки про чары, способные защитить разум человека от чего-то там. Такую муть даже Роза не осилила бы. Последний час он вообще старался не смотреть на девушку, которая выглядела такой мирной и спокойной, пока спала. В её лице не было и тени холодности или надменности. Тёмные волосы разметались по подушке, а длинные красивые пальцы крепко держали край одеяла. Она была слишком красивой, чтобы смотреть на неё. Чтобы вообще решиться остаться здесь, а не умчаться в Хогвартс. Какая-то часть его действительно мечтала сбежать, потому что всё происходящее было..слишком. Вот только он физически не мог заставить себя подняться с кровтаи и убраться восвояси. Он покинет её комнату только если девушка насильно выставит его отсюда. Часы на стене показывали уже половину третьего. Оставалось только надеяться, что никто не бросится его искать в выходной день. Девушка заворочалась, и Альбус перевёл на неё взгляд. Нахмурив чёрные брови, она что-то простонала, не открывая рта. Медленно перекатившись на спину, Дельфи, наконец, распахнула глаза, уставившись прямо в потолок. - Эм... - пробормотал он, откладывая книгу. Девушка едва заметно вздрогнула и медленно села в кровтаи, обернувшись к нему. Пару секунд она ошеломлённо всматривалась в его лицо, будто увидела перед собой как минимум призрака. - Поттер, - хриплым после долгого сна голосом произнесла она, а затем прочистила горло. - Добрый день, - пожал плечами Альбус, стараясь выглядеть как можно более непринуждённо. Дельфи закрыла глаза и приложила палец к губам. Она просидела так, хмурясь, несколько секунд. - Сейчас только середина дня, ты не так много спала, на самом деле, - он снова взял книгу в руки и стал нервно теребить переплёт. Тишина и непредсказуемость реакции девушки, сидевшей рядом, вкручивает прямо ему в живот жуткое ощущение нервнозности. - Ты должен быть в школе, - не открывая глаз, глухо проговорила она. - Ну... Сегодня выходной, Скорпиус в больничном крыле, так что... Вряд ли меня станут исктаь. Я вполне мог бы заниматься в спальне уроками. Кажется, его ответ не убедил девушку, ведь она продолжала хмуриться. - Идди, - быстро произнесла она. В спальне с громким треском появилась небольшая эльфийка. На ней был тот же чистый наряд, напоминающий Альбусу странное и причудливое платье, собранное чем-то вроде броши на худеньком плече. Только сейчас его дополнял цветастый передник, который позабавил парня. - Хозяйка проснулась! Идди может... - Ты должна вернуть мальчика в Хогвартс. Альбус скривился. Мальчика. Отлично. Он сузил глаза, бросая раздражённый взгляд на девушку. - Никакого гостеприимства, да? Дельфи резко вскинула голову, глядя на него своими тёмными, пасмурными глазами, в которых сейчас постепенно начинала закипать злость. - Издеваешься, Поттер? Да все газеты уже могут пестреть объявлениями о твоей пропаже... Он фыркнул, перебивая её. - Ага, как же, - он поднялся с кровтаи. - Значит, когда тебе нужно было лекарство от мигрени, неважно, что меня будут искать. А сейчас... Что ж. Он обошёл кровать, подходя к эльфийке, замершей перед двербю в спальню. - Я мог бы потратить это время на подготовку к экзаменам, которую с очень большой вероятности могу завалить, - ядовито процедил он. Сейчас в нём кипела злость, подпитываемая напряжением, в котором пришлось провести всю сегодняшнюю ночь, чувствуя, как девушка прижимается к нему под чёртовым одним-единственным на двоих одеялом. Салазар её побери. Его почти потряхивало, когда он подошёл к Идди, которая уже потянулась к его руке своими длинными острыми пальцами. - Стой, - ровно и спокойно произнесла Дельфи. И он, и Идди замерли, не понимая, кому это было адресовано. Альбус всё ещё не смотрел на девушку, но услышл, как она сделала два медленных вдоха и выдоха. - Тебе нужно вернуться в школу и показаться там как можно большему числу людей, - её слова звучали как команда, а голос звучал повелительно, почти властно, несмотря на то, что девушка продолжала сидеть на кроватаи, растрёпанная и заспанная. - Потом Идди может перенести тебя обратно. Расскажешь, какие проблемы у тебя с экзаменами. Я могла бы помочь с заклинаниями в качестве..компенсации твоего времени. Сердце, глухо бившееся в груди, начало спотыкаться. Казалось, что после очередного неровного удара оно рухнуло вниз с громким свистом. Альбус поднял глазза на девушку, сидевшую на кровати. Её лицо ничего не выражало, а глаза холодно смотрели на него. - Тогда... - он прокашлялся, - ...я вернусь через час? - Идёт, - коротко бросила девушка, будто они договаривались выпить сливочного пива в Хогсмиде. Альбус сглотнул, а потом его утащила в себя сжимающаяся чернота и неприятная скованность аппарации. Он пошатнулся, когда почувствовал под ногами твёрдый пол. Конечно, путешествия во времени или полёт над Северным морем на фестралах были ещё менее приятными, но, всё же, от перемещения в пространстве под ручку с домовиком Альбус тоже не был в восторге. В следующий час он успел совершить, наверное, рекордное количество действий: сбегать в Больничное крыло к Скорпиусу, заглянуть в учительскую по надуманному предлогу (он притворился, что ищет дядю Рона, хотя прекрансо знал, что тот ни за что бы не торчал там в выходной и, скорее всего, вообще покинул Хогвартс по делам магазина, пока была такая возможность), пожаловаться нескольким слизеринцам в гостиной на головную боль, из-за которой он решил отлежаться сегодня. Он не чувствовал ни голода, ни усталости после практически бессонной ночи. Когда он влетел в спальню, до появления эльфийки оставалось примерно минут пять. Он успел только схватить чистую футболку в шкафу и броситься в душ, умоляя Салазара, чтобы тот не был занят. Ему нужно было хотя бы минимально привести себя в порядок. Вода капала с его подбородка и локтей, когда он вернулся в спальню, где у письменного стола уже скромно стояла маленькая эльфийка. На этот раз он оказался в небольшой гостинной с накрытым обеденным столом. Дельфи, которая, видимо, успела поесть, пока он бегал по школе, создавая себе алиби, кивнула ему, предлагая пообедать. Хотя, судя по времени, приём пищи вполне тянул на ранний ужин. В животе предательски заурчало, отчего ему захотелось провалиться сквозь землю, стоило только опуститься на стул с высокой резной спинкой. Дельфи молчала, пока он ел, стоя у окна к нему спиной. Она поигрывала волшебной палочкой, изредка оборачиваясь и бросая на него скучающий взгляд. Она тоже переоделась. Теперь на девушке были прямые чёрные брюки и удлинённая рубашка, также чёрная. Что ж, он видел её только в этом цвете с тех пор, как девушка покинула Азкабан. Ей шло, однако так она казалась взрослее и строже, заставляя его чувствовать себя куда более неуверенным. Когда он принялся за чай, она присоежинилась, призывая вторую чашку и магией заставляя чайник порхать над столом между ними. - Почему ты считаешь, что не сдашь экзамены? Ты ведь, кажется, смог освоить манящие чары? - светским тоном осведомилась она, а Альбус сглотнул, вспомнив, как она магией стянула с его шеи слизеринский галстук в Запретном лесу. - Потому что я пропустил много уроков, - помедлив, ответил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно. - С какими предметами у тебя проблемы? - спросила она, внимательно глядя на него из-под длинных чёрных ресниц. Всё в ней казалось сотканным из мрака, начиная от пасмурных, сильно потемневших отчего-то глаз, до перстня на пальце. - Проще сказать, с чем у меня проблем нет... - нехотя протянул Альбус, отпивая обжигаюзий, но вкусный ягодный чай. - Зелья я уже сдал, историю магии Скорпиус вбивал в меня последние месяцы, так что шансы велики... Уход за магическими существами тоже нормально, так экзамен принимает друг отца, он меня не станет валить. Нумерология и Древние руны... Дельфи подняла брови. - Ты изучаешь эти предметы? - Их выбрал Скорпиус, а жаления таскаться без него не уроки у меня не было, так что... Типа того. Короче тут тоже с его помощью вытяну на Удовлетворительно. К тому же... - Альбус неловко передёрнул плечами. Он не стал говорить о том, что постарался выбрать для изучения на третьем курсе совершенно другие предметы, нежели в своё время изучал его отец. - На этих уроках не нужно колдовать, что было для меня предпочтительно, учитывая... С громким стуком он опустил чашку на стол, а Дельфи насмешливо изогнула брови. - Ясно, Поттер. У тебя нет проблем с дисциплинами, где не нужно колдовать. Что ж... - она медленно и аккуратно опустила свою чашку на блюдце. - Ожидаемо. Альбус насупился. - Самые большие проблемы с Трансфигурацией, Заклинаниями и Защитой от тёмных искусств, - недовольно процедил он. - Хорошо, - спокойно ответила девушка. - Вряд ли четверокурсники Хогвартса проходят что-то, чего я не знаю. - Но как ты собираешься учить меня? Запрет для несовершеннолетних... Дельфи взмахнула рукой, и Альбус почувствовал, как язык прилипает к небу. Она даже палочку не полняла со стола! Альбус распахнул глаза, наполовину шокированный, наполовину рассерженный. - Я не договорила. Учись слушать старших, мальчик, - уголок её губы приподнялся. - Моё поместье ненаносимо и защищено множеством заклинаний, которые помешают всевидящему оку Министерства. Вспомни Азкабан, - при этих словах тень промелькнула на её лице. - Ты использовал палочку там и до сих пор не исключен из школы, так что... - она надменно улыбнулась, приподнимая подбородок и глядя на него через стол. - Думаю, что смогу компенсировать потраченное тобой время, если покажу тебе пару заклинаний. Раз уж они у тебя получаются только под моим руководством. Альбус раздражённо скрипнул зубами, всё ещё не способный произнести ни слова. Когда она закончила, он с облегчением почувствовал, что вновь приобрёл власть над собственным языком. Он хотел спросить что-то совсем другое, но... - Где мы? Что это за поместье? Она сказала, что это её поместье. Дельфи тяжело вздохнула, будто ей приходилось вести беседу с очень скучным и недалёким собеседником. По крайней мере, именно это она явно транслировала ему. - Я не собираюсь тратить время на бессмысленные вопросы, Поттер. - Мы в Британии? Девушка фыркнула. - Да. Ещё сотня вопросов крутилась у него в голове, но он не решился задать больше ни одного. Остаток вечера они провели за тренировкой защитных заклинаний, и к одиннадцати часам он начал чувствовать себя куда увереннее. Странное чувство де жа вю накрыло его, когда он впервые выбил из рук волшебную палочку, как тогда, на опушке Запретного леса осенью. Скорпиус покинул лазарет только ранним утром понедельника, так что Альбус весь день был на иголках, пока, наконец, по завершению последнего урока не потащил друга в спальни, ничего не объясняя. Там он рассказал Малфою, лицо которого с каждой минутой всё сильнее каменело, о том, как провёл выходные. Скорпиус только поджал губы, качая головой. Ему не нравилось хоть какое-то взаимодействие с Дельфи, о чём Альбус прекрасно знал. Лучший друг не раз уже говорил, что рассчитывал, что она просто-напросто сбежит из страны и они больше не увидят её и не услышат о ней. В самом же Альбусе медленно начинала подниматься злость на Скорпиуса, однако она так и не успела прорваться, потому что друг с абсолютно обречённым видом согласился прикрывать его отлучки в поместье. Следующие две недели он проводил в полупустом холле большого дома половину вечеров. В первый раз Скорпиус аж подскочил на стуле в их спальне, когда с громким хлопком появилась эльфийка. Но на третий раз он, кажется, уже привык. Спустя две недели такого режима Альбус уже начал верить, что сможет сдать все экзамены на Удовлетворительно. Дельфи была неплохим учителем, хоть и не хвалила его даже за наконец успешно выполненные заклинания. Она вообще вела себя отстранённо и холодно, будто бы исполняла какую-то крайне обременительную обязанность, занимаясь с ним. Она больше не предлагая ему чай, не угощала ужином, не заговаривала на посторонние темы. Мерлин, да девушка даже не всегда здоровалась или прощалась, обращаясь вместо этого с своей эльфийке с коротким указанием вернуть его обратно в школу. Раздражение с каждым днём нарастало в его груди, как медленно тлеющие угли, которые были способны породить настоящее пламя, стоит только порыву какого-нибудь случайного ветра обрушиться на них. Но Дельфи, собранная, строгая, словно учительница в школе, и очень, слишком, Салазар, красивая, не оставляла и шанса разбушеваться пожару. Когда они тренировали манящие чары, она больше не призывала к себе его галстук или не сбрасывала мантию с плеч, приказывая призвать её заклинанием. Она вела себя так, будто не было ничего. Ни больницы Святого Мунго, ни встречи в Запретном лесу, ни той ночи, когда он впервые появился здесь. И это оказалось самым неприятным. То, что она могла так легко забыть про всё это, будто ничего в самом деле не было. Потому что сам Альбус не мог выбросить из головы эти воспоминания, словно кто-то заколдовал его память так, чтобы он ежесекундно хотя бы на задворках сознания прокручивал их в голове. Каждую ночь после возвращения из поместья ему снилась она, в пещере, тёмной Запретном лесу или теперь, что было ещё хуже, в спальне с парящими под потолком свечами, и Альбусу хотелось содрать с себя кожу под утро от ноющего тянущего чувства, расползаюшегося по телу. Оттого-то и смотреть на её равнодушное, абсолютно спокойное лицо с каждым днём становилось всё тяжелее и тяжелее. Вот и теперь, пока он шёл в сторону хижины Хагрида, ведь не успел к последнему занятию подготовить домашнее задание и сдать учителю рисунок нюхлера с краткими комментариями, мысли раз за разом возвращалась к ней, вместо того, чтобы искать оправдания, благодаря которым старый друг отца примет у него работу с опозданием на целый учебный день. Он уже поворачивал к поляне, которая располагалась прямо перед хижиной лесничего, когда из задумчивости его вывел сильный толчок в грудь. Альбус резко отпрянул в сторону, замечая, как прямо перед ним девчонка с копной пышных растрёпанных волос едва не упав, с трудом старается удержаться на ногах. - Роза? - брови Альбуса взлетают вверз, но кузина не поднимает головы, спрятав лицо за длинными кудрявыми прядями, которые в сумеках не кажутся такими уж огненными. - Ал? - тихим, задушенным голосом произносит она, всё ещё не поднимая головы. - Да... - растерянно произносит он. Её заколдовали? Как Скорпиуса? - Что случилось? Ошеломление. Именно оно затопило парня, когда вместо ответа кузина громко всхлипнула и сделав два шага вперёд, уткнулась ему в грудь, заплакав. Как плачут девчонки. Как плакала Лили в детстве над мультфильмов про львиный прайд, который они смотрели у Дурслей. Роза же никогда не плакала так. Не вполне уверенный, что должен сделать, он аккуратно приобнял её, слегка похлопав по плечу. -Роуз?.. - тихо позвал он, чувствуя, как её плечи продолжают трястись, пока она стискивает в руках его мантию. - Мы с Хагридом п-п... - заикаясь, она слегка отстранилась от него. поднимая на кузена заплаканное, раскрасневшееся лицо. - М-мы п-похоронили Бет-ти, - дрожащим голосом продолжила она. Слезы катились по её щекам из воспалённых глаз. Юноша почувствовал, как жалость кольнула его сердце. Какой бы вредной не была Роза, трудно было отрицать, что эта кошка, подаренная родителями Гермионы, была, пожалуй, более близким другом для кузины, чем большинство людей. Они с кузиной дружили в детстве, но в целом их круг общения состоял в основном из детей Поттеров и Розы с Хьюго. Остальные кузины и кузены, помимо Луи, который много времени проводил во Франции у четы Делакур, не были подходяшего возраста. Уже в Хогвартсе Альбус подружился со Скорпиусом, который занял всё его свободное время. К тому же, после распределения на Слизерин они почти перестали общаться с сестрой, которая хотя и была одной из самых успешных студенток, имела самые лучшие на курсе оценки и не проиграла пока ни одного квидиччного матча, кажется, лучшей подруги до сих пор не нашла. Были гриффиндорки, с которыми он часто видел сестру или с кем она сидела на уроках, но в Хогсмиде у неё не было постоянной компании, да и во время каникул она не особо общалась с однокурсниками. Только сейчас Альбус вдруг задумался о том, могло ли ей быть одиноко на самом деле. А эта кошка, которая была такой же вредной и ершистой, как кузина, и не давала себя погладить никому, кроме Розы, возможно, была самым близким существом для девчонки во всём замке. Понимание, которого он не испытывал уже очень давно, вдруг затопило Альбуса, и он только сильнее обнял куззину, позволяя ей проливать слёзы на его плече. Как бы он ощущал себя без Скорпиуса? А если бы его отец или мама теперь преподавали в Хогвартсе? В этот вечер он так и не отнёс своё домащнее задание Хагриду. До самой темноты они просидели во дворе замка, который в столь позднее время был уже пуст. Говорить было не о чем. Роза просто плакала, а потом, успокоившись, просто молчала, облокотившись на его плечо и теребя рукав мантии кузена. Вернувшись в спальню, он ощущал себя выжатым, словно лимон. Скорпиус поднял голову от длинного свитка, который был уже почти полностью исписан ровным аккуратным почерком слизеринца. - Ты долго, - бросил он, окидывая друга внимательным взглядом. - Отдал задание? Поттер только покачал головой, стягивая с себя мантию и небрежно бросая её на спинку стула. Он устало опустился на кровать. - На тебе лица нет, - теперь уже Малфой отложил перо, поворачиваясь к нему всем корпусом. - Что случилось? Тяжело вздохнув, Альбус неопределённо покачал головой. - Я встретил Розу по дороге к Хагриду. Её кошка... - он взмахнул рукой, пытаясь подобрать слова. - В общем, всё, они похоронили её сегодня. Скорпиус помедлил. Он сидел, кусая губу и хмуря брови, которые были слишком тёмными для его платиновых, почти белых волос. - И..как она? - Кто? Кошка? Малфой тихо выругался. - Роза. Мгновение потребовалось Поттеру, чтобы собраться с мыслями. - Ну... Неважно. Его слова оказались правдой. Следующие несколько дней Роза ходила по школе тихая и растерянная. Она не выглядела заплаканной, однако больше не поднимала руку ни на одном из занятий, не спорила ни с кем и не приставала с нравоучениями. Она не заговаривала сама, да и Альбус не решался подходить. Он видел, как лсле урока защиты от тёмных искусств она резко вырвала руку, когда Рон попытался остановить её, выходившую из класса последней. Альбус со Скорпиусом шли чуть впереди и могли наблюдать за сценой, поглядывая через плечо. - Я спешу на уока, сыр, - ровным, бесцветным голосом произнесла она, обгоняя их, и быстро зашагала прочь. И как назло, будто этого было мало, Скорпиус и сам с каждым днём становился всё мрачнее и мрачнее. Салазар, словно ему недостаточно было собственных проблем. До экзаменов оставалось уже меньше двух недель, а половина людей, имевших для него хоть какое-то значение в этой школе, решила, кажется, вместо этого погрузиться в депрессивные мысли. Альбус поправил на плече сумку, тщетно надеясь, что этим вечером Дельфи заметит его пессимистичный настрой и они смогут перекинуться парой слов, не касающихся тренировки заклинаний. Скорпиус Малфой Май пролетел незаметно, а дни после его выписки из лазарета так вообще мчались галопом, неумолимо приближая время экзаменов. Скорпиус отгонял от себя мысли о том, что это, по всей видимости, будут его последние экзамены в Хогвартсе, оттого каждый звон колокола, означающий окончание очередного урока, напоминал Малфю похоронный марш. На следующий же день после выписки из Больничного крыла, он поймал Розу недалеко от библиотеки вечером. Признаться честно, он с самого утра искал возможность поговорить. Ему хотелось отблагодарить её, ведь именно Роза выбила палочку из рук Софи, прекратив тем самым её нападение. В тот вечер он догнал гриффиндорку на лестнице. Наконец-то удалось застать её одну. - Роза! Стой! - он стал быстро подниматься по ступенькам вслед за ней, опасаясь, что лестница может поменять направление и тогда он не успеет сойти на том же пролёте, что и девушка. Огненные волосы взметнулись, и она резко обернулась. Ей оставалось преодолеть каких-то пять ступеней. И тут лестница действительно начала менять направление, вызвав раздражённый вздох гриффиндорки. - Что тебе нужно, Малфой? - она окинула его взглядом, полным такой неприязни, что Скорпиус едва не отшатнулся. Её голубые глаза на мгновение задержались на его щеке и подбородке. Он уговорил мадам Помфри отпустить его Больничного крыла пораньше, так что на коже пока оставались следы от чешуи, которую он должен был постоянно покрывать мазью. Он замешкался, выбитый из колеи. Ей было, на что злиться, но... - Ты..ты обезоружила Софи, я хотел сказать... Поблагодарить и... Девушка закатила глаза. - Это всё? Тогда будь добр, отвали, - в её улыбки не было ни капли дружелюбия. Роза развернулась и быстро зашагала вверх. Всё шло абсолютно не так, как он планировал. Чертыхнувшись, Скорпиус быстро взбежал вверх, догоняя её и хватая за рукав мантии, вынуждая обернуться. Роза буквально испелила взглядом его руку, так что он вынужден был тут же её отпустить. Они стояли на последгих двух ступеньках, лицом к лицу друг к другу, и Малфой отчётливо видел, как темнеют от злости небесно-голубые глаза. Она тряхнула рукой, будто мантия была испачкана и прошипела: - Никогда больше меня не трогай. Я думала, что изведу всю воду в Хогвартсе, пытаясь смыть с себя тот вечер в Министерстве. Я просто хочу, что ни ты, ни твоими полоумные подружки не приближались ко мне, не разговаривали со мной, не трогали меня и вообще обходили стороной! - с каждым словом её тон становился всё более ядовитым. - Неужели так сложно, Малфой, просто держаться подальше?! Он отступил не несколько ступенек вниз, растерянно кивая. Это было..несправедливо. Ведь он не виноват, что о них написали в Пророке. Он не заставлял её танцевать с ним на том приёме. Или разоружать Софи, чтобы у школьных сплетников были темы для разговоров в догонку к статьям. Скорпиус не хотел этого. - Хорошо, - тихо пробормотал он, разворачиваясь и сбегая вниз по ступенькам, не оглядываясь. Ещё и Альбус всю следующую неделю пропадал с Дельфиной, не оставляя и шанса поговорить. Маленькая эльфийка, имя которой Малфой так и не запомнил, возвращала его в спальню уже поздним вечером, так что они проводили время в основном за уроками и подготовкой к экзаменам. Конечно, было даже удобно, что Дельфина вызвалась помогать Альбусу с практическими заклинаниями, поскольку Скорпиус теперь мог сосредоточиться на собственных уроках, вот только... Очень уж ему не нравилось, что, оказывается, можно так легко забрать студента из Хогвартса и вернуть обратно. Малфою категорически не нравились все эти встречи с дочкой Тёмного Лорда, но даже заикаться об этом лучшему другу было бестолковой идеей. Он теперь ходил по школе, абсолютно ничего не замечая вокруг, и был даже рассеяннее, чем обычно. Трудно представить, насколько эффективно могли проходить их занятия. Однако на последних уроках Трансфигурации, заклинаний и Защиты от Тёмных искусств Альбус вполне неплохо справлялся с прогоном всех упражнений перед экзаменом, что даже заработал пять очков от Флитвика для Слизерина, поэтому Скорпиус в конце концов смирился. Другой головной болью для него стала всё ситуация с Софи. Девушка избегала его, в отличие от Акелины, которая навестила Малфоя в Больничном крыле. Она сказала, что Софи сожалеет о случившемся, но не знает, как об этом поговорить. К тому же, ей объявили негласный бойкот на факультете, чем Малфой был крайне удивлён. Если девочки со старших курсов отнеслись ещё более-менее нормально, но четверокурсницы, с огромному шоку Скорпиуса, устроили в гостиной чуть ли не разбор полётов. Парни же, в основном, присоединились к бойкоту. Наверное, каждый из них перекладывал ситуацию на себя и потому был настроен негативно. Скорпиус не мог предвидеть такой солидарности. До этого года они с Альбусом никогда так много не общались с сокурсниками, так что поддержка слизеринцев оказалась неожиданной, но, скорее, усложняющей всё дело. В итоге, выйдя из Больничного крыла, он вынужден был поговорить с наиболее жёстко настроенными ребями, объяснив, что вышло простое недоразумение и никто ни в чём не виноват. После этого Акселина даже нагнала его после ужина, чтобы поблагодарить. Видно было, что её напрягает ситуация, тем более, когда все пятикурсники и так были на нервах из-за наступления СОВ. В следующую после выписки Скорпиуса субботу Альбус чуть ли не с самого утра отправился к дочке Тёмного Лорда на очередную встречу, так что Скорпиус, у которого не было совершенно никакого настроения заниматься учёбой, отправился полетать. Когда несколько часов спустя он возвращался с поля, его окликнул знакомый голос. Из Хогвартса навстречу ему шёл семикурсник и каптан их слизеринской команды по квидиччу. Малфой кисло улыбнулся ему в ответ. - Сложная неделя? - улыбнулся Флинт, глядя на него с лёгким превосходством, с которым обычно и глядят более старшие ребята. - Типа того, - пожал плечами Скорпиус, понимая, что не может ничего сделать со своим выражением лица. Неделя действительно была неважной. - Пошли поболтаем, - хмыкнул он и покровительственно похлопал четверокурсника по плечу. Прямо на ходу вытащив из кармана серебристый портсигар и подкинул его в руке. Флинт выглядел расслабленным и уверенным, как, впрочем, и всегда. Они молча шли, пока не остановились в одном из закутков у дальней стены Хогвартса. Малфой знал, что старшекурсники бегают сюда, но сам никогда не бывал в этом месте. Флинт проятнул ему раскрытый портсигар. - Ты, Малфой, и так бледный, а сейчас вообще ходишь серый, как утопленник, - хмыкнул семикурсник. - Поможет расслабиться. Скорпиус неуверенно потянулся за сигаретой, стараясь как можно более аккуратно вытащить её из портсигара. Она была обёрнута тёмно-коричневой бумагой. Поднеся её к лицу, Скорпиус уловил сладковатый ванильный запах. Его собеседник быстро прикурил, захигая сигарету от волшебной палочки. Дым и вправду оказался сладковато-ванильным. - Никогда не курил? Юноша отрицательно покачал головой. - Ну конечно, ведь ты таскался только с паинькой Поттером, - лениво протянул парень. - Тогда делай затяжки так, будто просто вдыхаешь воздух, не держи дым во рту, - напутствовал его Флинт, прикуривая теперь сигерату Скорпиуса. - Девчонки всегда трахают мозг, лучше забить на это сразу, - заметил Флинт и выдохнул сладкий дым, который почти сразу рассеялся. Скорпиус дёрнул плечом, а потом поднёс сигарету к губам и еле удержался, чтобы не закашляться после первой же затяжки. Он скривился. Капитан слизеринской команды расхохотался. - Это... - Скорпиус всё же откашлялся. - Это не повердит игре в квидичч? Флинт только ухмыльнулся. - Если не дымить, как Хогвартс-экспресс, то нет. - Достаточно нормлаьно тренироваться, - он небрежно пожал плечами. - Мы с командой занимаемся на выходных по утрам. Присоединяйся, если в следующем году хочешь попасть сборную. Ты неплохо летаешь. Не будь настроение Малфоя таким откровенно паршивым, он непременно был бы в восторге от похвалы капитана, но сейчас... Он и в Хогвартс-то скорее всего не вернётся. если, конечно, не сможет каким-то чудом переубедить отца. - Завтра утром будем летать? - Не совсем, - покачал головой парень. - Утром будет пробежка, всякие упражнения... Знаешь, есть плюсы, когда в команде нет девчонок. - Флинт подмигнул ему. - Мм, ямно. Спасибо, тогда... - Завтра в шесть утра собираемся в гостиной. Какое-то время они стояли в тишине, и Скорпиус старался аккуратно вдыхать и выдыхать дым, чувствуя, как ванильный запах впитывается в его мантию. Наконец, семикурсник первым нарушил молчание. - Чем тебе приглянулась Грейнджер-Уизли? Софи же в сотню раз симпатичнее, хотя... Помешанная, как и все полукровки, - его голос звучал беззлобно, и только это удержало Малфоя от резкого ответа. Тем временем, Флинт продолжал. - В такой небольшой школе, как Хогвартс, трудно мутить с двумя девончками одновременно. Даже у стен есть уши, поверь мне. Я пытался, - он хохотнул, вынуждая Малфоя выдавить из себя слабый смешок. Разве они не встречались с Акселиной? Впрочем, его не касается чья-то личная жизнь. - У меня нет ничего с Розой, - решил всё же уточнить Малфой, не желая поддерживать школьные сплетни, которые крутились вокруг того номера Пророка. - В статье всё исказили. Мы танцевали на приёме, но только потому что иначе пришлось бы общаться со всякими... - Ага, со всякими лицемерами и подхалимами, которые прискакали на праздник выплясывать перед Гарри Поттером, - фыркнул Флинт. - Отец говорил, что они оба с Грейнджер в школе были невыносимыми выскочками, жадными до славы. Скорпиус удивлённо поднял брови, но Флинт продолжал, не замечая этого. - Хотя, Малфой... Дочка Министра орала на весь коридор, когда тебя забрали в Больничное крыло. Вы устроили представление года. - Ну... У неё с первого курса ко мне антипатия, - нехотя ответил Скорпиус. Ему было некомфортно обсуждать их отношения с Розой с совершенно посторонним человеком. - Хочешь совет? - прищёрил тёмные глаза собеседник. - Чтобы девчонка бегала за тобой, просто забей. Мог бы и сам догадаться. Вся гостинная наблюдала за тем, как Софи пыталась стать официальной подружкой Малфоя, пока ты, зевая, смотрел по сторонам. Схема всегда безотказная. Скорпиус выдавил из себя улыбку. Он не понимал, к чему клонит семикурсник. Неужели после той статьи в Пророке вся школа знает, что ему нравится Роза? Если так, то перевод в Шармбатонн уже не кажется такой ужасной перспективой. - Ага, только вот теперь я и у Софи в опале, - попытался вернуть разговор на более безопасную тему Малфой. Флинт затушил бычок о каменную стену, а затем испепелил его Инсендио прямо в воздухе, подбросив вверх. - Перебесится и прибежит сама, - махнул парень рукой. - Но я бы на твоём месте подумал, нужна ли тебе девчонка, которая по поводу и без будет кидаться сглазами. Повторив за Флинтом, Скорпиус уничтожил свою сигарету, решив не докуривать. Они вместе дошли до Хогвартса и пожали друг другу руки на прощание, когда Флинт отправился в Большой зал, а Скорпиус - в сторону подземелий. Тренировка с командой на следующий день в самом деле прошла круто, хоть Малфой и чувствовал себя потом весь день выжатым, словно лимон. Казалось, в понедельник он просто не сможет подняться с кровтаи. Мышцы на руках и нгахх ныли просто нещадно. В течение всей недели он старался избегать Розу, переводя внимание на что-то ещё. А потом Альбус пропал на целый вечер, относя несданное задание Хагриду и вернулся с паршивыми новостями. Наверное, Скорпиус бы всё равно догадался, даже не расскажи ему Альбус о том, что Роза потеряла свою кошку. Он избегал смотреть на девушку, но всё же не мог совсем её не замечать. Тем более, когда она ходила по школе бледная, тихая и едва ли не заплаканная. Ему ужасно хотелось подойти к ней, но Малфой понимал, что ничем хорошим это не закончится. Конечно, их последний разговор нельзя было назвать удачным, но... Он ломал голову несколько дней подряд, соображая, как лучше поступить. А потом его осенило на очередном уроки по Нумерологии, когда он сидел, сверля задумчивым взглядом спину девушки, сидевшей на первой парте. Роза и слова за весь урок не проронила. Вечером Скорпиус быстро сбегал в совятню и написал письмо уже там, буквально на коленке. *** Когда остальные студенты покинули кабинет, Скорпиус кивнул Альбусу, чтобы тот не ждал его. Он так и не рассказал о задумке своему другу, а сейчас был не лучший момент для объяснений. - Профессор Уизли, сэр... - юноша замолчал, делая глубокий успокаивающий вдох прежде чем продолжить. - Да, Скорпиус? - рыжеволосый мужчина поднял брови и выжидающе глядя на слизеринца. - У тебя какие-то вопросы по материалу? - Мм... Нет, сэо, не совсем. На самом деле, я хотел обратиться к Вам с просьбой, - собравшись. выпалил он. - Я знаю, что кошка Розы..ну..они с Хагридом похоронили её, поэтому подумал... Если подарить ей нового котёнка, не низзла, это поможет ей отвлечься. Она сама рассказала об этом, - быстро добавил Скорпиус, переживая, что у отца Розы сложится впечатление, что он следит за ней. - Поэтому я попросил тётю Дафну, она сейчас по делам в Лондоне, купить котёнка и передать его мне. Она уже всё сделала и готова встретиться в Хогсмиде, но посещений для студентов в этом году уже не будет, поэтому я решил обратиться к Вам, профессор. К тому же.. Будет лучше, если котёнка отдадите Розе Вы, от меня она вряд ли его примет... Юноша искренне надеялся, что профессор поймёт смысл его сумбурной речи. Скорпиус стоял, прокручивая в пальцах волшебную палочку, он даже глаз на мужчину не поднимал. Собственная продуманная заранее речь казалась теперь нелепым детским лепетом. - Ты хочешь, чтобы я встретился с твоей тётей в Хогсмиле и забрал у неё котёнка для Розы, которого та купила у магглов в Лондоне? - что-то, смутно напоминающее одобрение, мелькнуло в голубых глазах профессора. Он стоял, с интересом глядя на ученика и усмехался. Скорпиус ещё сильнее потупился. - Вроде того, сэр, если Вас не затруднит... - выдавил он из себя как можно вежливее. - Уверен, что не хочешь подарить его сам? Она обрадуется, я уверен, - ободряюще улыбнулся ему мужчина, но Скорпиус лишь покачал головой. - Нет, но... Вы можете сказать ей, что это подарок, но не говорить, от кого? Просто мы..не то чтобы ладим, - юноша прикусил щёку изнутри, заставляя себя сохранять нейтральное выражение лица. Профессор прищурился, а затем обошёл стол, чтобы потрепать юношу по плечу. - Хорошо, - улыбнулся он. - Спасибо, сэр! - Ладно уж, - вздохнул профессор Уизли. - Главное, чтобы она приняла котёнка от меня, - он подмигнул ученику, усмехаясь, и направился в сторону выхода из кабинета. - Я как раз собирался на днях посетить Хогсмилд по делам магазина, так что могу взять тебя с собой. Заодно увидишься с тётей. Думаю, декан разрешит, оценки у тебя хорошие. Настроение Скорпиуса мигом поползло вверх, он даже распрощался с профессором куда более радостным голосом. Пока что ему везло. Дафна оказалась в Лондоне, её хорошая знакомая оказалась любительницей британских золотых шиншилл, знавшей лично сразу несколько заводчиков, удалось найти котёнка подходящего возраста, хотя он и был зарезервирован, но разве это не может исправить простой Конфундус? Вот и сейчас всё продолжало идти подозрительно гладко: профессор Уизли даже не приставал к нему с вопросами и очень быстро согласился помочь. Оставалось надеяться, что он не читает Пророк или хотя бы не вреит написанному в нём. Дафна Гринграсс, встретившая их в Хогсмиде с небольшим ридикюлем и переноской для кота, выглядела как всегда безукоризненно. Её дорожная мантия с серебряным шитьём, высокая причёска и длинные перчатки делали женщину какой-то совсем уж неуместной на неказистых улочках волшебной деревеньки. Пока профессор Уизли разбирался со своими делами, они успели выпить чаю в Трёх метлах и обсудить последние новости. Скорпиус не знал, рассказал ли ей Драко о переводе в Шармбатон, поэтому решил ничего не говорить пока что. Дафна живо интересовалась его учёбой, школьными новостями. Она тактично не стала распрашивать его о статьях в Пророке, девчонках и той загадочной однокурснице, для которой ей пришлось искать котёнка у магглов в Лондоне. Он знал, что она никогда не расскажет об этом его отцу и был очень благодарен тёте за это. Она была тёплой и с ней всегда было радостной, почти так же, как и с мамой. Хотя Дафна большую часть времени носилась по разным городам и странам, организациям и конференциям. Она работала в области современных алхимических изысканий будучи дипломированным мастером лечебных зелий, и сейчас Фонд, с которым она сотрудничала, пытался исследовать что-то, связанное с лечением маггловских вирусов, которые стали мутировать, заражая волшебников. Скорпиус отдалённо слышал о том, что простецы вынуждены были год назад спрятаться по домам из-за бушевавшей болезни, но это почти не затронуло волшебников, однако вызывало опасения у ряда специалистов. Тётя говорила, что участились случаи заболеваний, которые не поолучается лечить привычными зельями, но все эти разговоры были слишком сложными и скучными. Она не была целителем, но участвовала в комитетах как зельевар и алхимик. Впрочем, какое отношение ко всему этому имеет алхимия, Скорпиус понимал ещё меньше. Кошка так истошно мяукала в сумке, что юноше пришлось взять её на руки. Мантия тут же стала безнадёжно испорчена: зацепки от когтей и множество светлых шерстинок не оставляли и шанса на презентабельный вид. Стоило признать, что кошка и правда была красивой. С золотистой спиной и хвостом, молочной грудкой и лапками и чёрным кончиком хвоста. Её изумрудные глаза были круглыми и испуганными, и в какой-то момент Скорпиус даже засомневался, не стоило ли ему попросить тёти найти обычного низзла... Скорпиус отдал профессору целую папку документов, заботливо собранную Дафной. Он надеялся, что Роза разберётся с этим, тем более, раз они были маггловскими. Недалеко от Хогвартса они с трудом запихали упирающуюся кошку обратно в тёмно-синюю переноску, еле-еле закрыв молнию, не прищемив пушистый хвост. - Знаешь, - отдышавшись, проговорил юноша, - передайте Розе, чтобы она назвала её Снитч. Профессор Уизли перехватил ручки сумки поудобнее и хохотнул. - По весу она тянет как минимум на бладжер, - усмехнулся он. - Уверен, что это котёнок, а не львёнок? - Дафна никогда не ошибается, - вернул ему улыбку слизеринец. Вечером, за ужином к слизеринскому столу спикировала небольшая школьная сипуха. Она бросила рядом с его тарелкой маленькую записку. Всё готово! Скорпиус поднял глаза на преподавательский стол. Перехватив его взгляд, профессор Уизли подмигнул, а затем снова вернул внимание своей тарелке. Гермиона Грейнджер Девушка шагнула на тёмно-синий ковёр, попутно стряхивая пепел с маггловского делового костюма. За громоздким письменным столом сидел мужчина, залысины которого стали больше с тех пор, что они виделись в последний раз. Он немного нервно теребил запонки на левом манжете. - Добрый вечер! - приветливо улыбнулась Гермиона, протягивая руку. Премьер-министр магглов ответил на рукопожатие, настороженно вглядываясь в её лицо. Да, прошлая их встреча, когда перед самым началом учебного года она пришла сообщить ему о том, что сразу несколько стай оборотней ушло в подполье и теперь необходимо ввести дополнительные меры безопасности для отдалённых поселений простецов, вряд ли была приятной для мужчины. - Здравствуйте, - вежливо, но холодно ответил он. Гермиона вздохнула. - Цель моего визита - урегулировать некоторые законодательные вопросы, - сразу обозначила она, представляя, как маггл уже строит в своей голове мрачные картины, в которых какие-нибудь очередные вурдалаки угрожают населению Британии. Как она и ожидала, мужчина заметно расслабился, присаживаясь обратно за стол и переставая теребить запонки. Некоторая тень озадаченности пробежала по его лицу. - Законодательные вопросы? - удивленно полнял он брови, глядя на то, как Грейнджер ставит небольшой чёрный портфель на его письменный стол и достаёт из него бумаги. - Это касается использования волшебниками ряда маггловских цифровых технологий. Данная сфера до сих пор не регулируется должным образом в нашей стране, хотя другие магические правительства и министерства давно утвердили необходимые нормы. - Ц-цифровые технологии? - запинаясь, пробормотал премьер-министр. - Я ведь уже подписывал закон, который был необходим вам для защиты от обнаружения вашего мира? Гермиона улыбнулась - её приятно удивило, что он запомнил суть закона, который она просила его подписать несколько лет назад, когда буквально вся Британия стала утыкана маггловскими видеокамерами. Это была инициатива, поддержанная Визенгамотом - визировать законы, напрямую касающиеся магглов, у их властей, чтобы потом было меньше проблем, если двргу потребуется принять меры для соблюдения Статута и секретности. Гермиона знала, что в нескольких странах прямо в маггловских правительственных органах работают целые отделы волшебников, следящие за тем, чтобы мир волшебников оставался в тайне. Их же система всё ещё не была столь прогрессивной. - Да, но этот закон иного рода, - она присела на стул для посетителей, предварительно опустив перед премьер-министром тонкую папку с презентационными материалами. В руках она продолжала держать оригинал документов для подписания. - Прошу Вас ознакомится с краткой информацией. Можете задать вопросы, если таковые появятся. Она вежливо отвернулась к камину, давая мужчине время для размышления. Через несколько минут раздалось негромкое покашливание. - У меня создалось впечатление, что вы..избегаете наши технологии, а тут... Зачем вам Интернет и социальные сети, когда вы можете просто... - он обернулся и бросил неодобрительный взгляд на картинку, висевшую на стене, - передавать послания другими способами? Гермиона тяжело вздохнула. - В материалах указано, что это позволит общаться, не вызывая подозрений. К тому же, у многих есть родственники среди неволшебников, поэтому такие меры позволят упрочнить связи между нашими мирами и сократить разрыв. - А как же меры для этой вашей..конспирации? Слово казалось здесь не очень уместным, но Гермиона предпочла махнуть на это рукой. - Поэтому в законе подробно прописаны все ограничения. Например, в школе студенты во время учебного года не смогут использовать смартфоны и другие инструменты цифрового взаимодействия, как и учителя. Аналогично во всех исключительно магических заведений. Разрешения на использование в основном касается повседневной жизни волшебников, каникул и свободного времени. На текущий момент. На лице мужчины явственно читалось сомнение. - Что ж, скоро всё равно выборы... Так что кто-то смнит меня на посту, поэтому... Гермиона облегчённо вздохнула. Она не рассчитывала получить согласие премьер-министра так быстро. Уже ступая в камин прямо в языки зелёного пламени с подписанными документам в портфеле, Гермиона, наконец, смогла расслабиться и вежливая улыбка сползла с её лица. Она напряжённо думала о том, что скоро в Министерство должен был вернуться Гарри с запланированной операции, и её тревога нарастала с каждой минутой. Признаться честно, женщина надеялась, что сможет отвлечься, разъясняя премьер-министру магглов особенности нового закона, однако тот решил в этот раз обойтись без лишних обсуждений. Что ж, если Гарри не надёт следы ухода стаи из северной резервации, в перечне её многочисленных проблем прибавится ещё одна. Но делать было нечего. поэтому, пытаясь скоротать время, женщина решила закончить все дела, ксающиеся нового закона, чтобы успеть опубликовтаь информацию о нём до первого июня. Скорпиус Малфой Скорпиус возвращался из совятни, где он отдал своему филину письмо для тёти с множественными благодарностями. Роза заметно повеселела в последние дни, и это просто не могло быть связано ни с чем, кроме новой кошки. Интересно, она назвала ей Снитч? Задумавшись, он уже был на предпоследней ступеньке, когда буквально нос к носу столкнулся с Розой, которая несла в руке конверт с письмом. - Эм, привет, - отвтеил он, останавливаясь. - Как дела? Наверное, это звучало глупо, но он так давно не общался с девушкой лицом к лицу, что в первую секунду растерялся. - Обязательно попадаться мне на пути? - подняла брови Роза, скрешивая руки на груди. Её тон не был таким уж злым, так что Скорпиус решил рискнуть. - Может, судьба такая, мм? Гриффиндорка сощурилась. В голубых глазах начинали плясать искорки раздражения. - Дай пройти, Малфой, - бросила она наконец, глядя поверх еего плеча. Скорпиус помедлил, но затем всё же отступил в сторону. Она прошла мимо, взметнув огненными волосами, и он не выдержал. - На самом деле, я хотел спросить, как ты, - тихо проговорил юноша. - Слышал, твоя кошка... Мне жаль, Роза, если я могу чем-то помочь... Девушка резко обернулась, едва ли не хлыснув его кудрями по лицу. Они ещё не успели разойтись так уж далеко. Её ясные голубые глаза метали молнии.Скорпиусу показалось, что руку обожгло, и он отпустил рукав её мантии, только сейчас осознав, что схватил девушку, не давая ей уйти. - Я просто хотел помочь... - неуверенно проговорил он, растеряв весь настрой. Роза усмехнулась, её голос был полон яда. - Чем, Малфой? Чем ты мне поможешь? - с едва уловимой дрожью произнесла она, и парень принял это за плохо сдерживаемый гнев. Она же просила и уже не раз за этот год больше к ней не приближаться... Возможно, знай он Розу чуть лучше, мог бы догадаться, что дрожь в голосе вызвана не гневом, а слезами. Злыми и бессильными. Но она не плакала, поэтому и шанса выдать эти эмоции не оставалось. - Разве ты умеешь воскрешать? Чего тогда не воскресил свою мать? Слова рухнули в царившую на пустой лестнице тишину, гулко прокатившись по каменному полу, отражаясь от высоких стен. Далеко наверху шумел ветер, который было едва слышно отсюда, с подножия лестницы. Оба теперь молчали. Что-то изменилось в его лице. Скорпиусу показалось, что внутри щёлкнул какой-то механизм, и этот звук оглушил его на мгновение. Роза просто не могла не услышать. Наверное, поэтому она стояла сейчас перед ним, широко распахнув глаза и не произнося больше ни слова. Ему была с детства знакома маска отстранённости, которую носили на своих лицах почти все выходцы из древних чистокровных родов. Умение держать себя в руках в аристократических семьях отпрыски буквально впитывали с молоком матери. Бабушка Нарцисса почти всегда казалась холодной и высокомерной на людях, даже Астория надевала на лицо прохладную отстранённую улыбку, когда они в редких случаях собирались всей семьёй за обеденным столом в поместье старших Малфоев во Франции. Что уж говорить о дедушке Люциусе, который, казалось, не всегда снимал маску равнодушного высокомерия даже в семье, общаясь, например, с Драко, особенно, когда решения сына не приходились ему по душе. Стоило ли ему сейчас благодарить чистую кровь Малфоев, бегущую по венам и прямо сейчас страшно шумящую в ушах? Казалось, что пульс бьётся в нескольких точках одновременно. Секунды тянулись одна за другой, будто время замедлилось, пока Скорпиус ощущал, как его лицо каменеет. - Я..я не хотела... - тихо проговорила Роза, запнувшись. - Мне пора, - ровным голосом, который совершенно не соответствовал бушевавшему в душе урагану, ответил он и повернулся, чтобы уйти. - Малфой! - бросила девушка ему в спину, но Скорпиус не остановился, только ускорил шаг. Больших усилий ему стоило не начать бежать прочь. Из замка. Из страны. В ушах как будто звенело, или это громкий оклик Розы отражался от каменных стен. Не оборачиваясь, Скорпиус всё же перешёл на бег, покидая совятню, пока сердце, горько и тяжело билось в груди, спотыкаясь о слова, которые он теперь всеми силами пытался выинуть из головы. Но не мог. И, наверное, никогда уже не сможет. Голос Розы донёсся до него издали, но он уже не разобрал слов, исчезая за поворотом.