Вдох, один, два

       — Я не понимаю, как бы она могла узнать о регистрации Муффлиато? — запротестовал Рон.        — Отдел Экспериментальных чар часто работает с Реестром заклинаний на завершающих стадиях проектов, — пояснила ему Гермиона. — Но не об этом Гарри тебя спрашивал, верно?        Рон сглотнул перед лицом её потенциального гнева.        — Я пытался донести до неё, что ты твёрдо решил позаботиться о себе, — выпалил он, покосившись на суровое лицо своей девушки. — Я сказал ей, что у тебя всё хорошо, даже во время принятия непростых решениий относительно своего дома, то есть квартиры. Я даже подумать не мог, что она обратит мои слова против тебя, клянусь!        Рон выглядел столь же поражённым, как и Гарри несколькими минутами ранее, когда вломилась Джинни. Гарри поверил своему другу.        — Похоже, что Джинни не очень хорошо переносит расставание, — задумчиво отметила Гермиона, и Гарри понял, что она обеспокоена. — Ты сказал, Себастьяну пришлось выставить её принудительно?        Щёки Гарри запылали.       — Она говорила всякие гадости, но он просто выпроводил её и запечатал дверь. Похоже, она пыталась войти снова, но большой стычки из этого не вышло.        — Что ж, это лучше, чем полноценная физическая потасовка, — признала она. — А Себастьян ушёл домой? Не хотите вдвоём зайти на ужин?        — Себастьян вернулся домой, — согласился Гарри. — Но я бы с удовольствием остался. В любом случае, мне не хочется видеть пустой дом так скоро после произошедшего.

***

      Гермиона не упомянула ничего нового о том, что побудило её попросить Гарри повременить с расторжением договора аренды. Он не настаивал, потому как знал, что его подруга и за миллион лет не забыла бы о его бедственном положении.        Они довольно приятно провели время за общением и обсуждением идей по превращению гостевой комнаты в детскую. Рон, забыв, что Гарри жил один, машинально пошутил, что Гарри придётся искать другое место для ночлега, когда он окажется в немилости, но Гарри только пожал плечами и сказал, что не полагал, что это могло оказаться проблемой в хоть сколько-нибудь ближайшем будущем.        Неделя пролетела незаметно для Гарри, и три часа бок о бок с Себастьяном на арт-терапии были умиротворяющими, но в то же время их явно было недостаточно.        В понедельник они поприветствовали друг друга яркими ухмылками. Увидев такое выражение лица у Себа, Гарри воспрянул духом. Было приятно осознавать, что они оба рады видеть друг друга, даже если они не произносили этого вслух и постоянно сохраняли осторожную дистанцию между собой.        — От Гермионы никаких вестей, — сообщил Гарри вскоре после того, как они расселись по своим обычным местам за кухонным столом. — Кажется, я не упоминал в пятницу… когда я связался с Роном, и мы уладили недоразумение, Гермиона пригласила меня — и даже тебя, если бы ты ещё задержался, — на ужин. Это было мило.        — Тогда хорошо, что я успел уйти, и ты смог честно ответить им, что у меня не получилось зайти.        Гарри кивнул, немного разочарованный тем, что Себастьян всё ещё непонятно сколько намеревался избегать его друзей, но помня, что с этим согласился сам. Мужчина наблюдал за ним, и Гарри знал, что его утвердительный кивок головы не скрыл ни единой его мысли от собеседника.        Но Себастьян выглядел довольным тем, что есть.       — Во что вылился твой разговор с другом? Могу предположить, что обошлось без кровопролития.        Гарри ухмыльнулся.       — Кровь не пролилась, но Рон чуть не напрудил в штаны, когда Гермиона обратила на него свой взгляд. Мерлин, как я рад, что она была на нашей стороне в этой войне. На самом деле оказалось, что Рон просто пытался убедить Джинни оставить меня в покое. Она же намотала на ус все перечисленные им признаки того, что я благополучно движусь вперёд, и попыталась использовать это против меня.        — Хм.        Гарри призадумался над тем, не скрывал ли его собеседник пристрастия к драме. Тот будто бы был разочарован отсутствием более масштабного скандала.        — В любом случае, — робко начал Гарри, — я хотел упомянуть, что пересмотрел, как всё вышло, уже сто раз за прошедшую неделю, и я действительно ценю то, как ты разговаривал со мной, пока я делал дыхательные упражнения. Я склонен испытывать вину за то, что всему миру доводится остановиться, пока я не соберусь с я… мыслями, и мне очень понравилось, как ты говорил то, что хотел, одновременно ведя счёт. Мне любопытно посмотреть, как это поможет в случае с приступом тревоги.       — Давай не будем создавать ситуации для проверки, — предостерёг Себастьян, на что Гарри закатил глаза. — Но если это поможет, я постараюсь иметь это в виду. В любом случае, давай будем предоставлять обратную связь, на случай если я скажу что-нибудь не то в критический момент.        — Хм. Кстати, об этом, — медленно произнёс Гарри. — У меня есть несколько общих вопросов, которые совершенно не ссылаются на нас, но которые мне интересны.        Удивлённое вздёргивание бровей могло скоро стать любимой реакцией Гарри от этого человека.        — У меня есть… неопровержимые доказательства, ведущие меня к убеждению в том, что я вполне себе би. Если не целиком… ну, это пока под вопросом. Но пусть я теперь и знаю это о себе, я не знаю, что остальной мир думает о…        — Гарри, ты ходишь вокруг да около.        — Прости. Давай я попробую изложить нормально. Эм, каково в повседневной жизни гею в Волшебной Британии? Что мне следует знать о… моём новом будущем?        — Если тебе повезёт, то никто никогда этого не прознает, — совершенно серьёзно ответил Себастьян. — Мой прежний начальник был геем. Я был одним из очень немногих, кто об этом знал. Если бы это всплыло, чистокровная верхушка Министерства выставила бы его незамедлительно. Он был великолепен в своей работе, но потерял бы её по щелчку пальцев. Я хранил свой секрет ещё строже него, даже он не знал, хоть мы виделись несколько раз в неделю годами, и я знал, что он придерживался схожих взглядов. Иногда слухи доходили не до тех людей, но я пресекал их сразу по обнаружению. Теперь, когда я работаю сам на себя, я гораздо менее осторожен, однако волшебники и ведьмы вроде твоего поколения Уизли всё ещё могут усложнить жизнь, поэтому я не афиширую свою ориентацию. Думаю, у твоего друга Дина схожий подход.        — Я вполне уверен, что теперь он и твой друг тоже, — сухо прокомментировал Гарри последнее предложение. — Точно, я был в полнейшем неведении, так что он определённо не «афиширует» её, выражаясь твоими словами. Вообще, позорно делам так обстоять. Министр Кингсли провёл много реформ после окончания войны. Было бы неплохо, если бы принятие ориентации стало одной из них. Гермиона записывает каждый попадающийся на глаза закон, который выглядит неудовлетворительно, и пока она только начала, но у неё большие планы на более масштабные перемены. Может даже быть, однажды она станет нашим адвокатом.        — Возможно. Но ты спрашивал не об «однажды», а о сегодня. Сегодня — не слишком дружелюбное место для волшебника, которому нравятся другие волшебники.        — А как другие справляются? Как они находят друг друга, влюбляются, живут своей жизнью? Я не могу представить, что со мной было бы, если бы мы не поставили мольберты друг возле друга.        — То же, что и сейчас, — насмешливо ответил другой мужчина. — Без совы, возможно, но совершающим тот же прогресс у целителя и готовящим чаи.        — Не знающим, что для меня уготовано что-то другое, и несчастливо одиноким, уставившимся на коробку хлама в углу, и задающимся вопросом, почему всё пошло наперекосяк и это ли то самое хорошо, насколько могло быть. Я очень рад быть в этой вселенной, спасибо.        — Ты не можешь подразумевать, что что-либо из того, что я делал с тобой, можно сравнивать с полноценным сексом с твоей бывшей.        Гарри вспыхнул.        — Э… не вместе…        Глаза Себастьяна заблестели, а губы хитро изогнулись.        — Ты и впрямь думал обо мне, не так ли?        Гарри прочистил горло и отвёл взгляд, разрываясь между желанием продолжить горячую тему и мыслью о том, что им не следовало переходить границы, которые они сами установили.        Себастьян тоже приложил видимые усилия, чтобы взять себя в руки.        — Это… очень лестно. Может быть, нам стоит сменить тему.        — Что там с твоим заказом? Придумал, как лучше сделать, чтобы передний план сдвигался по мере перемещения зрителя?        Лицо Себастьяна мгновенно посветлело, и Гарри понял, что задал правильный вопрос.        — Я продолжаю сталкиваться с проблемами, — признался тот, задумчиво проведши пальцем по верхней губе. — Я делал пробники меньшего размера, но было сложно понять, как добиться исчезновения части переднего плана за рамой. В большинстве картин передний план всегда наличествует, и именно фон искажается при изменении перспективы. Но мне кажется, я что наконец-то нашёл решение — использовать покрытие анимационных зелий между слоями краски. Судя по тому, что мне удалось, видимо, чары определяют разделённые слои как две отдельные картины, движущиеся независимо друг от друга.        — Получается, трава и всё такое впереди ведёт себя как фон, даже если оно сверху, — задумчиво предположил Гарри.        — Да, трава и всё такое, — передразнил Себастьян. — Я позволю тебе представить всё заказчику, с таким уровнем красноречия он влюбится в это незамедлительно.        — Разве он не гарантированно её купит?        — Если ему не понравится, как я воплотил его запросы, если я не создам точный образ, который он задумал, то ему может не захотеться вешать такую картину у себя дома — или на работе, как в данном случае.        Гарри насупился в недовольстве.        — Неправда, ты потрясающий художник. Я уверен, что всё, что ты создашь, будет выдающимся.        — Большинство людей будет счастливо обладать произведением искусства за гранью их способности к созиданию. Однако некоторые могут быть весьма разборчивы. Я могу только угадать в меру своих сил, что им может приглянуться… а в остальном же руководствуюсь своими предпочтениями.        — И всё же я думаю, что они должны просто взять, что дают, и радоваться.        Подспудно он понимал, что сам не так отнёсся бы к покупке дорогостоящей работы, но он был поражён всем, что сделал этот человек, и не мог вообразить, чтобы кто-либо не испытывал того же.        Бровь Себастьяна слегка приподнялась.        — Я благодарен, что ты так горячо меня защищаешь. Если тебя это успокоит, все мои клиенты обязаны вносить предоплату за материалы. Я не работаю совсем задаром, проводя эксперименты. В этот проект в частности был внесён большой залог, так как мы с клиентом знали, что это будет непростая задача. Если в конце я покажу картину, и заказчик упомянет ещё один список вещей, которые не были упомянуты в начале работы, я добавлю несколько дополнительных платежей за переделывание проекта до удовлетворительного. Вообще, это самый большой проект, за который я брался до сих пор. Я начал работать только три года назад, когда покинул Англию, и его успешная реализация могла бы открыть для меня новые возможности.        Гарри подался вперёд, заинтересованный.        — Большой по размеру, или ты имеешь в виду, что клиент важный?        — «И», на самом деле. Более мелкий клиент не смог бы позволить себе настолько габаритную работу.        — Это потрясающе, Себ. Но… проводимое со мной время отвлекает тебя от твоего проекта? Я не хочу тебя отвлекать, — Гарри прикусил нижнюю губу, обеспокоенный тем, что Себастьян станет проводить вдали от него больше времени, — и столь же обеспокоенный тем, что он удерживал того от своих мечт, — и Себастьян наклонился над столом, чтобы аккуратно освободить его губу от зубов большим пальцем.        — Всё в порядке. В любом случае, как мы можем убедиться в нашей совместимости, если даже не будем видеться?        Гарри окунулся в теплоту этого заявления и прикосновения руки к его подбородку.

***

      — Итак! Как прошла неделя? — целитель Матильда налила им чай и подвинула тарелку с печеньем чуть ближе к нему.        — Вообще-то, на удивление хорошо, несмотря на некоторые трудности. Я думаю, что сеансы значительно помогают. На этой неделе у меня почти не было проблем с триггерами.        — Я рада. Я также заприметила, что жизнь у тебя стала значительно насыщеннее. Между встречами с Себастьяном, твоими друзьями и проведением времени с твоим племянником Тедди едва можно найти время для безделья.        — Это правда, — медленно согласился Гарри. — И хотя я на грани потери своего дома, в целом в моей жизни стало меньше недоброжелателей.        — Ты подразумеваешь ваши с Джинни отношения. Хочешь поговорить об этом на этот раз?        — Гм… нет. На самом деле я хотел бы поговорить о Себастьяне.        — Конечно. Всё в порядке?        — Да, вообще-то, и в этом-то и проблема. Мы действительно хорошо ладим. Он аккуратен в избежании моих триггеров, но если мне нужна помощь, он вмешивается незамедлительно; он даже не колеблется — и у него так хорошо удаётся меня успокоить. Если не считать… ну, той «истории за углом», мы никогда не спорим, и из-за всего этого я хочу его. В том самом ключе. Но я не могу даже просто подержать его за руку, испытать, каково это, хоть я знаю, что он тоже кое-что чувствует! Если бы это были настоящие отношения, а он был ведьмой, я бы уже попытался сводить его на пару свиданий. Мы бы целовались на его пороге, когда я провожал его до дома, и мы были бы вместе каждую свободную минутку. Но всё не так. У нас есть эти глупые — простите, я знаю, что они не глупые, но я ощущаю их таковыми, когда испытываю всё это, — правила, которые не позволяют мне обнимать его, и мы проводим время вместе только раз в неделю, чего и близко не достаточно, но внезапно я голубее чёртовой сиреневой пушишки в отношении него, и я ничего не могу с этим поделать!        — Что ответил Себастьян, когда ты рассказал ему о своих чувствах?        Гарри, наклонившийся вперёд во время своего экспрессивного монолога, застыл.        — Гм… я, эм, ничего из этого ему не говорил.        — Ну, а как, по-твоему, что-то изменится, если он не знает, что у тебя затруднения из-за дистанции? Он не чтец мыслей, Гарри.        — Полагаю, что так.        — Итак, что бы ты сказал? Если бы он был здесь, прямо сейчас, и ты мог бы донести до него всё это, как бы это было? Как ты считаешь, какую реакцию ты получил бы в ответ?

***

       «Дорогой Себ,        На утреннем сеансе я поговорил с целителем Матильдой о том, чем мне, вероятно, стоит поделиться. Не волнуйся, она всё ещё не знает, что ты принимаешь сам-знаешь-какое зелье. Может быть, совой не самый безопасный способ для изложения, но я не хочу ждать до следующего понедельника, когда мы снова сможем остаться наедине, чтобы кое-что сказать.        Я хочу видеть тебя чаще. Я хочу снова держать тебя за руку. Я хочу обнимать тебя каждый раз, когда мы прощаемся. Я хочу задать тебе много вопросов о том, как всё может сложиться, если мы решим однажды, что будем навсегда принадлежать друг другу.        Мне страшно думать об этом туманном дне. У меня к тебе сильные чувства, и меня это устраивает, но я так же напуган неизвестной физической стороной. И взволнован. Но больше напуган. У меня… проблемы с близостью, и я не знаю, как ты на них отреагируешь. Я не знаю, как мне принять окончательное решение, в котором ты нуждаешься, без понимания того, как всё это будет, без знания того, приемлем ли я для тебя таким, какой я есть.        Я также должен признать… и мне сейчас очень трудно заставить своё перо двигаться, что я боюсь твоего нежелания меня ждать. Несмотря на то, что мы оба решили сохранять дистанцию, и ты чувствуешь в ней бóльшую необходимость, я всё равно задаюсь вопросом о том, сколько у меня времени, прежде чем ты решишь, что тебе нужен менее проблемный парень. Партнёр? Любовник? Какой термин используют волшебники? Ты понимаешь, что я имею в виду.        Это всё, что я хотел сказать, но я хочу продолжать писать, потому что боюсь, что тебе не понравится то, что я написал, и я хочу всё это стереть.        Если я буду смел и отправлю это письмо таким, как оно есть, будешь смел и сходишь на ранний ужин со мной до арт-терапии? Или после, но будет уже довольно поздно. Я бы предпочёл поесть в маггловском заведении, чтобы снять с себя чары и побыть наедине с тобой, без взглядов сквозь твои очки. Или ты можешь прийти, и я приготовлю для тебя, но я и так буду нервничать, а переживания о том, что я испорчу ужин, только усугубят ситуацию. Нет, давай обязательно сходим куда-нибудь поесть. Если хочешь. Пожалуйста.        Сейчас я уже точно прекращу писать.        Твой,        Гарри»

***

       «Гарри,        Я согласен, что перед принятием какого-либо решения нам нужно будет многое обсудить относительно того, что мы ожидаем друг от друга. Я беспокоюсь, что сейчас слишком рано для подобных разговоров, поскольку, как бы сильно я ни хотел избежать целиком романтических отношений, я также хочу избежать таковых, выстроенных исключительно на физическом аспекте. Иногда, когда я с тобой, я увлечён твоей привлекательностью и позволяю себе некоторую вольность в высказываниях, но я действительно хочу тебя и на интеллектуальном уровне — наша беседа о защите подвергающихся жестокому обращению магглорождённых детей вспоминается мне как момент, когда я осознал, что за твоими легендарными очками сокрыт впечатляющий ум.        Объятия, разделённые нами полторы недели назад, тоже были для меня особенны. Также я поймал себя на том, что хочу прикоснуться к тебе во время нашего прощания два дня назад. Я действительно хочу соблюсти осторожность, чтобы не погрузиться в то, с чем мы можем не справиться, но я не могу отказать тебе в этой просьбе. Об объятиях на прощание. Я с волнением признаю, что с нетерпением жду этого.        Что касается твоих опасений относительно личных аспектов… я не смогу ответить на вопрос о твоих трудностях с интимной близостью, пока мы не сможем более откровенно поговорить о том, какую форму принимают эти проблемы. Давай подождём ещё немного и более прочно закрепимся в жизнях друг друга, прежде чем вступить в эти воды. На данный момент я могу заверить тебя, что ты крепко очаровал меня, и у меня нет намерения искать другие источники страсти где бы то ни было. Когда я встретил тебя, у меня не было намерения заводить отношения, но с каждым разом я ловлю себя на том, что мне хочется сберечь и развить нежданную связь между нами.        Во сколько ты бы хотел встретиться в пятницу?        Пока я не заявлю обратное,        Твой,        Себ.        P.S. Мне действительно нравится, как ты меня называешь».

***

       Гарри окрылённо носился по гостиной, прижимая к груди письмо, которое ждало его этим утром, и оживлённо рассказывал о нём Принцу, когда загорелся его камин.        — Гарри? Ты… свободен?        Гарри густо покраснел, потому что застукала его за ликованием от ответа Себастьяна… именно Гермиона.        — А… ага, Миона, как дела? — слабо спросил он.        — Надень какую-нибудь приличную мантию, причешись и, пожалуйста, зайди ко мне в кабинет.        — Приличную… мантию? Насколько приличную?        — Собеседовательно-приличную.        Сердце Гарри подскочило к горлу.        — Хорошо, — каркнул он. Гермиона сделала это. Чего бы она ни заставила его ожидать, он этого дождался. Она, впрочем, радостно сияла, так что Гарри преисполнился решимостью справиться со своими триггерами относительно Министерства и постараться изо всех сил.        — Скоро увидимся, Гарри. Пожалуйста, поверь мне. Всё будет хорошо.        — Ладно. Буду там через… полчаса, может, больше.        — Пока, Гарри.        — Увидимся.        Гарри быстро развернулся, устремившись в спальню и взявшись перебирать мантии в поисках подходящей для собеседования в Министерстве. У него была парочка получше от других собеседований, но он не был особенно амбициозен и не рассылал заявления по всем местам, где требовалось одеваться соответственно положению.        Но даже так, он был доволен своим выбором тёмно-синей деловой мантии с открытым воротом, которую надевал лишь единожды, и серых брюк и жилета в серо-серебристую полосу в тон, дополнявшие его одежды волшебника. Обычно он предпочитал надевать под мантию маггловские футболки и джинсы, но и для таких случаев у него хватало рубашек и вариаций костюмов-троек.        Сделав глубокий вдох, чтобы собраться с силами, Гарри наконец разжёг камин и выпалил:        — Министерство магии, Атриум!        Ведьмы и волшебники с разной срочностью дел сновали к лифтам в задней части Атриума и оттуда. Многие прибывали, поэтому Гарри предположил, что они возвращались с обеденного перерыва. Это был его первый визит за год, и Гарри был рад обнаружить, что на пустое место, откуда убрали монструозную «Магия — сила», водрузили восстановленную статую волшебника, которая была частью фонтана Магического братства. Ведьма, гоблин, кентавр и домашний эльф отсутствовали, но Гарри посчитал, что так лучше, чем если бы они всё ещё были вокруг волшебника, глядя на того коровьими глазами.        Гарри, слишком долго собиравшийся с мыслями, столкнулся с ведьмой, выходившей из камина позади него, и извинился, прежде чем собрать волю в кулак и направиться в кабинет Гермионы. Он был там всего единожды, во время испытаний, вскоре после её принятия на работу в Департамент по регулированию и контролю магических существ, и ему было любопытно своими глазами увидеть, сколь уважительно к ней относились ныне, учитывая, как быстро она прошла путь от помощника до начальника и более постоянной должности советника.        Он немного беспокоился о том, какая работа потенциально его ожидала. Он не питал искреннего интереса к работе по контролю, сокрытию или иным управлением магическими существами помимо его собственной совы или, возможно, Арнольда, карликового пушистика Джинни, маленького пушного стервеца, по которому он на самом деле скучал. Однако когда он успешно попал на четвёртый уровень к кабинету Гермионы, та быстро схватила его за руку и вывела обратно.        — Ты вовремя, — нервно выпалила она, потянув его за руку, и быстрым шагом направилась обратно к лифтам. — Пойдём, мы же не хотим, чтобы они подумали, что ты не воспринимаешь это всерьёз.        — Воспринимаю всерьёз что, Гермиона? — возмутился он, но не сопротивлялся, легко подстроившись под её темп.        — Я не могу говорить об этом здесь. Ты не можешь говорить об этом за пределами того места, куда мы направляемся. Это ещё не официально, но я всё своё свободное время сотрудничаю с ними, чтобы всё прошло гладко.        Гарри в замешательстве нахмурил брови, но он уже попался на крючочек, снедаемый любопытством узнать, о чём же так пеклась его подруга.               Его брови поползли вверх, когда она привела его на «Уровень Три, Департамент магических происшествий и катастроф, Группа аннулирования случайного волшебства, Оперотряд создания невидимости, Офис по связям с магглами, Комитет по выработке объяснений для магглов, Штаб-квартира обливиаторов», однако, следуя её совету, он помалкивал и старался выглядеть непринуждённо, пока Гермиона уже степеннее направлялась к безымянному кабинету в холле слева.        — Здравствуйте, мадам Друп, я привела сюда мистера Поттера, — поприветствовала Гермиона седовласую ведьму внутри.        — Ох, благодарю, Гермиона. Приятно познакомиться с вами, мистер Поттер. Не хотите присесть?       Гермиона засуетилась вокруг, приготавливая чай и подавая последний так, словно была хорошо знакома с кабинетом. Гарри, в свою очередь, медленно опустился в свободное кресло перед столом женщины в летах и принялся ждать, когда его введут в курс происходящего.        Мадам Друп перебрала бумаги на своём столе, какие-то убрала в ящик и из другого достала маггловскую архивную папку. Это она передала Гарри, пока Гермиона наколдовала рядом с ней стул поменьше, словно тоже будет расспрашивать Гарри.        — То, что мы обсудим сегодня, не может быть вынесено за пределы этих стен, за исключением очень тесной компании, вы понимаете? — спросила женщина. Она сдвинула бифокальные очки на нос, чтобы упереть в него пристальный взгляд. Это напомнило ему миссис Уизли, когда та следила за соблюдением правил.        — Да, конечно, — произнёс Гарри с замешательством. — Гермиона не особенно распространялась о поводе, по которому вы хотели меня видеть, но я так понимаю, это какая-то работа?        — Карьера, если у тебя всё получится, и ты захочешь этого, — сообщила она, сделав глоток чая и вежливо кивнув в Гермионе в знак благодарности.        — Гарри, как ты знаешь, я уже некоторое время работаю над тем, чтобы исправить ущерб, причинённый Комиссией по учёту магглов, — серьёзно начала Гермиона. Гарри видел, что она с приятным волнением раскрывала то, с чем она имела дело всё это время. — Ну, работа этого отдела сворачивается, так как мы распределяем по домам последних задержавшихся учеников и направляем их на соответствующий курс. Теперь мы работаем над созданием нового подразделения в Офисе по связям с магглами. Таким, который будет оказывать помощь магглорождённым и семьям со смешанными способностями задолго до того, как они получат письма.        — Гермиона, — ахнул Гарри, понимая, что подразумевало появление такой опергруппы. Её глаза заблестели от всплеска эмоций, смешанных от гормонов, и мадам Друп плавно вклинилась в разговор.        — Мы хотели бы пригласить вас в это новое подразделение, мистер Поттер. Роль, предлагаемая вам — учитель, проводящий занятия для воспитанных магглами детей, чтобы они могли лучше понять мир, в который они вступают, когда достигают школьного возраста. Сначала мы предложим вам предварительную компенсацию, пока вы будете работать над примерными планами занятий, и будем рады нанять вас на полный рабочий день, если мы одобрим ваше предложение. Вы можете подавать нам по мере необходимости заявки на получение ресурсов… — мадам Друп аккуратно потянулась вперёд и перелистала папку перед ним на столе, чтобы показать образец формы. — Заявки на получение дополнительных стипендий только в том случае, если это напрямую связано с вашими исследованиями и работой. И когда ваше предложение будет принято, сотрудник отдела от нас, кем буду, скорее всего, я как единственный сотрудник, будет присутствовать на ваших первых занятиях и делать заметки, чтобы обеспечить успех.        — Это… это довольно много, — мягко признал Гарри. — Я и представить себе не мог, что Гермиона предложит мне подобное. Я… невероятно тронут тем, что вы считаете меня подходящей кандидатурой.        — Мы подробно обсудили историю твоего преподавания, — успокаивающе сказала Гермиона. — И наш с тобой опыт взросления, происходившего целиком на ощупь. Мы… мы надеемся, — тут Гермиона взглянула на мадам Друп, прося разрешения продолжить, на что получила едва заметный кивок. — Мы главным образом нацелены принять законы, которые обеспечат защиту магглорождённых или детей из семей со смешанными способностями в ситуациях жестокого или пренебрежительного обращения. Мы надеемся, что, когда это произойдёт, ты сможешь взять на себя и роль волшебника социальной службы — мы подумывали о названии «Волшебник защиты маглорождённых» — наряду с твоими преподавательскими обязанностями. Это будет предписывать посещения домов, проверки, обеспечение доступа детей к домашним заданиям в летнее время под присмотром родителей и многое другое. Учитывая всё, мне не приходит на ум никто, способный распознать нужные знаки лучше тебя.        — Эта тема, которой я очень увлечён, но по большей части бессилен, потому как не располагаю образом мышления мага-юриста, — признался Гарри. — Если отдел примет закон, я сделаю всё возможное, чтобы обеспечить практическую безопасность своих учеников.        — Именно это — в точности та позиция, которую, как обещала мне мисс Грейнджер, вы занимаете, — с явным удовлетворением сказала мадам Друп. — На данном этапе следует сказать, что мы с мисс Грейнджер много говорили — в пределах того, чем она была готова поделиться, — о трудностях, с которыми вы столкнулись после окончания войны. Прежде чем я спрошу, принимаете ли вы это предложение, я хотела бы сообщить вам, что, хоть вам и будет предоставлен кабинет в этом отделе, от вас не ожидается ежедневное его посещение или вообще его использование во время составления планов занятий и сопроводительных форм заявлений. Для наших прибывающих заклинателей будет настоящим благом иметь такую заметную фигуру, как вы, в качестве первого контактного лица, так что гибкость рабочего места — это, безусловно, самое малое, что мы можем сделать.        — И мы можем подать заявление на подключение прямой каминной линии, — быстро добавила Гермиона. — При соответственном оформлении ты можешь даже не испытывать чувства пребывания в министерстве. А семьи твоих учеников смогут связываться с тобой напрямую, если возникнет срочная ситуация.        Мадам Друп кивнула, но в её выражении лица появилась настороженность.        — Это было бы весьма необычно, но возможно. В любом случае, вам, предположительно, придётся тесно сотрудничать с другими подразделениями отдела, в частности с отделом магических происшествий и катастроф.        Гарри взял раскрытую папку в руки, пролистал разнообразные бланки и пугающие страницы соответствующих законов, которые ему нужно будет учесть на этапе исследования.        — Это важно, — мягко проинформировала его мадам Друп. — Работа, которую вы проведёте при создании классов, и решения, которые вы примете как волшебник по защите магглорождённых, станут основой, на которую впоследствии будет опираться каждый новый учитель и защитник. Пожалуйста, тщательно всё обдумайте, прежде чем принять это предложение.        — Мне не нужно… то есть… я обдумывал всё это в том же виде, в котором вы всё изложили, и я чувствую, что могу только согласиться. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы вы могли сосредоточиться на создании законов, защищающих таких волшебников, как я — выросших с магглами.        Доброе, словно у бабушки, лицо озарилось восторгом.        — Это совершенно замечательно слышать, мистер Поттер. Добро пожаловать в пока ещё не созданное Подразделение помощи несовершеннолетним магам Отдела по связям с магглами.        У просиявшей Гермионы потекли гормональные слёзы, когда Гарри встал и официально пожал им обеим руки.