Морозный алый

Январь 1998

Нора

— Никто не заставлял её этого делать! Гермиона распахнула глаза. Холодное январское утро встретило её пробирающей до мурашек вьюгой и кромешной тьмой. На часах было 5:27. Солнце не успело взойти, а Гарри вновь на повышенных тонах начал скандалить из-за вчерашнего налета Ордена на Годрикову Впадину, которую в течение месяца удерживают Пожиратели. — Она отомстила за меня, спасла от гибели, очнись, Гарри! Что с тобой происходит?! — Чжоу Чанг возмущенно отстаивала позицию подруги. Вчера разъяренный Пожиратель пустил в Чжоу заклятие Трансмогрифианской пытки. До того дня Гермионе не приходилось сталкиваться с тем, что происходит, когда этот смертоносный луч доходит до своей цели: она слышала лишь пересказ от Перси Уизли, который когда-то сам стал мишенью этого редкого проклятия. Напавшие на Министерство магии Пожиратели без разбору атаковали сотрудников, и Перси успел вовремя увернуться, а вот его товарищ — нет. «Беднягу с хрустом разрывало на части, и в общем это было… — Уизли сморщился, — это было худшее, что я когда-либо видел в своей жизни». Теперь она могла с этим согласиться. Под крики возбужденных друзей Гермиона устало поднялась с кровати. Она на мгновение задержала взгляд на длинном окне, по которому барабанили крупные снежинки, а затем приблизилась к закрытой двери. К конфликту подключились новые лица. — Мерлин, успокойся! — Рон стукнул по столу. — В чем твоя проблема? Можно подумать, это последний Пожиратель на земле. Я напомню, их еще дохуя! — Тебя задело, что не ты его убил? — раздался приглушенный голос Партвати Патил. Поттер полоснул по девушке недовольным взором. — Она увела из-под моего носа важного в перспективе пленного! — И из-за этого теперь следует ныть?! — Рон, лучше заткнись! — Гарри сжал кулаки. — Я больше не желаю видеть её на заданиях! Никогда! Гермиона ошарашенно попятилась. Слышать такое от лучшего друга было до чертиков омерзительно. Она круглыми глазами смотрела на тусклый свет, сочившийся из-под двери, и пыталась в памяти воспроизвести вчерашний день.

***

У Гарри всегда был четко спланированный план. Он разделял всех на группы и обозначал позиции, постоянно был в нужном месте в правильное время. Поначалу гриффиндорец не хотел рассказывать, как он стал настолько чутким. Парень лишь отмахивался, врал, что минувшие месяцы научили его в совершенстве разрабатывать план боя. Мол, это были лишь правильные догадки, а он наблюдал, анализировал, и сумел выявить все слабые стороны врага. Но, как оказалось, чуткость эта была мнимой. Всю работу за него делали так называемые шпионы, которые безошибочно докладывали, когда и во сколько состоится следующая битва. Но вот кем были эти шпионы, он рассказывать не хотел. Гарри постоянно отлучался и никогда не объяснял, с кем проводит время. Его озлобленные глаза могли изредка пылать недоверием, что, очевидно, смущало. Гермиона чувствовала, что её лучший друг отдаляется. Война сумела разрушить ту башенку, которую строило золотое трио годами. Пташки Гарри напели ему, что следующая битва состоится в Годриковой Впадине. Гермиона и Чжоу были отправлены к церкви Святого Иеронима — именно эта позиция была выгодной для нападения на Пожирателей, когда те прибудут на кладбище. — Каве инимикум, — быстро прошептала гриффиндорка, когда они добрались до церкви. Небольшой прозрачный шар тут же окутал их с Чжоу. Он защищал девушек от посторонних глаз, не ограничивая обзор и не стесняя движений. Серебристый снег аккуратно поблескивал от нежного лунного света, снежинки лениво кружились в воздухе, медленно опускаясь на ветви деревьев. Неподвижные пушистые ели, обрамленные белым, придавали атмосферу умиротворения этому месту. Подняв голову, Гермиона увидела тысячи мерцающих звезд, освещавших темное небо. — Меня всегда впечатляла твоя магия, — начала Чжоу. — Даже чистокровные не всегда так ей владеют, как ты. Гермиона, поправляя шапку, вопросительно вскинула бровь. — Хм, я не так выразилась. Ну смотри, взять любого чистокровного сноба со слизерина — максимум, на что он способен, — это Бомбардо или унизительная Авада. Всё! На этом запас заклинаний окончен. Половина чистокровных даже палочку нормально не умеют держать, Мерлин! Это в очередной раз доказывает, что чистота крови абсолютно ни на что не влияет. Ты была рождена для этого мира! Уверена, будь ты даже табуреткой, от тебя было бы больше пользы на поле боя, чем от какого-нибудь безмозглого Гойла. — Чжоу, что за сравнение! — Гермиона усмехнулась, усаживаясь на заснеженные ступени церкви. — Ну ла-а-адно, это перебор. Но всё же, ты уловила мою мысль? Гриффиндорка положительно кивнула. — Мне, конечно, приятно, что ты так лестно отзываешься о моих способностях, но я не люблю ставить себя выше других. Чанг закатила глаза и слабо толкнула подругу в плечо. — Ей комплименты говорят, а она выпендривается. — О да, часть с табуреткой — моя любимая в этом комплименте, — Гермиона ехидно улыбнулась. — Да ну тебя! Девушки залились смехом, продолжая обсуждать успехи бывших однокурсников в познании заклятий. Снег медленно сыпался на землю, вокруг же стояла гробовая тишина. По информации, сообщенной Гарри, было известно, что к девяти ночи трансгрессируют новые Пожиратели с пленными. Целью юноши было освободить последних, а врагов захватить для допроса. Он всегда стремился уцепиться за малейшую возможность получить больше ценной информации, либо людей. — Ты когда-нибудь использовала непростительное заклинание? — сменила тему Чжоу. Гермиона с интересом взглянула на подругу. — Нет. Я никогда не относилась положительно к использованию непростительных, они же имеют очень сильное влияние на душу. Она может просто расколоться… или как там говорят? — Да, я слышала что-то подобное от Артура. Я с ним согласна, но… считаю, что каждому из нас придется столкнуться с использованием этих заклинаний, когда на кону жизнь. Либо ты, либо тебя, — уверенно произнесла Чжоу, потерев щеку. — Мерлин, как холодно, я не чувствую лица. Гермиона, ничего не ответив, тут же взмахнула палочкой, после чего шар обдало волной теплого воздуха. — Так-то! — сразу отреагировала брюнетка. — Спасибо, Миона. В тот момент гриффиндорка задумалась. Сможет ли она использовать непростительное заклятие, если на кону будет стоять её жизнь? Прибегнуть к такому шагу — то же самое, что подписать договор со смертью с небольшой отсрочкой: она настигнет в любом случае, но не мгновенно. Сначала потреплет душу и разум, изведет носителя тёмной магии, и только затем обрушится на него в самый неожиданный момент. — Миона, мне можно пройтись? — потянувшись, промямлила когтевранка. — Только аккуратно. Я тебя знаю, — Гермиона исподлобья взглянула на улыбающуюся подругу. Чжоу никогда не могла усидеть на месте. Каждый раз, когда её ставили в напарники с Гермионой, она постоянно либо рассказывала истории из своего детства, либо выпытывала их от гриффиндорки, и всё это сопровождалось бесконечными перемещениями девушки по территории, предоставленной для засады. Такая активность Чанг порой раздражала шатенку, пытающуюся сосредоточиться на своих мыслях, но она никогда не говорила об этом подруге. Гермиона всегда задумывалась, что стало с её однокурсниками со слизерина. Примкнули ли они к Пожирателям или бежали, как трусы? Что стало с избалованным Малфоем, который по щелчку мог купить всё и всех? Конечно, всем известно, что он — Пожиратель, но живой ли? Что стало с недоделанной Паркинсон, которая всё время подлизывалась к мужскому полу? Фальшивость каждого слова и движения брюнетки не могли не раздражать: отыгрывать роль шлюхи и выглядеть как кукла, которую могут позволить себе лишь дети с обеспеченными родителями — это действительно «сложная» работа. Сколько тонн различных тюбиков с кремами и косметикой она тратила в день? А что стало с Блейзом — единственным здравомыслящим человеком в их компании? Или с Ноттом, который всё время пихал свои тупые шуточки через слово? В любом случае, эти люди в прошлом. Сейчас они никто в её жизни. Ну или, возможно, они враги, с которыми ей ещё предстоит встретиться. Тогда она и поинтересуется, как у них дела и чем они занимались эти месяцы. Если, конечно, они успеют увернуться от её заклятия. Спустя время нечто прервало её размышления. Из-за появившегося патронуса Чжоу гриффиндорка подпрыгнула от неожиданности. Подруга слезно просила её бежать на помощь, потому что Пожиратели прибыли ранее положенного, но вот куда именно, она почему-то не сказала. Не теряя ни минуты, девушка вскочила с крыльца, попутно отменяя действие защитного шара и посылая патронус Гарри. Ледяной ветер кусал раскрасневшееся лицо, ноги проваливались в снег. Не успела она обежать церковь, как около двадцати Пожирателей со свистом и взрывом поочередно начали появляться на кладбище. Некоторые, как и было сказано, были с пленниками. Гермиона рванула в сторону деревьев и вжалась в обледенелый ствол. Отдышавшись, она аккуратно выглянула из своего укрытия. Вокруг ни Чжоу, ни Гарри, ни кого либо еще из сопротивления. Здесь она осталась наедине с двумя десятками убийц. Внезапно внимание привлекла рыжая макушка, которую лениво тащили по снегу Пожиратели в масках. Сердце пропустило удар. Они схватили Джинни… Единственное место, где могли поймать не принимающую участие в заданиях Уизли — Хогвартс. Добросердечная девушка не могла бросить беззащитных детей, которым нужна была помощь. Она часто собирала добровольцев, готовых помочь вытащить из этого места перепуганных младшекурсников, которых удерживают насильно. Для Гермионы же седьмой курс обучения оказался провальным. Смерть директора, погоня за крестражами, ублюдки, заполонившие школу. О какой учебе идет речь? Гриффиндорка верила, что после окончания войны она, несмотря ни на что, придет и закончит свое образование. Но сколько упущено… От Джинни Гермиона узнавала о зверствах, происходивших с детьми. Амикус и Алекто Кэрроу не были скупы: Иммобулюс, Инкарцеро, Жалящее, Калворио, а на особо непослушных — Круциатус. По мнению Пожирателей, такого рода наказания — мотивация к учебе. Отнюдь гуманно с их стороны. Джинни рассказала ей о недавнем происшествии с третьекурсником, который назвал Алекто сукой, когда та дала пощечину его сестре. Все дети были собраны в большом зале, а связанного Джона на протяжении четырех минут пытали Круциатусом. После увиденного даже шестикурсники не могли заснуть на протяжении недели. Нервная система и внутренние органы бедного ребенка не выдержали, после ухода Кэрроу его тут же отправили в больницу Святого Мунго, а спустя пару дней сообщили, что Джон скончался. — Джинни, почему никто не вмешался?! Я готова разорвать эту тварь! Это не образование, это унижение детей и уничтожение их личностей! Это невозможно терпеть! — Гермиона вскочила с кровати подруги и начала в ярости расхаживать по комнате. — Гермиона, кто им поможет? Орден, живущий в моем доме, ни шагу не делает в сторону Хогвартса! Гарри всегда повторяет, что это слишком рискованно, это опа-а-асно, мы потеряем люде-е-ей, — Джинни устало прикрыла лицо руками. — Ты обязана поговорить с ним еще раз. Расскажи ему всё те ужасы, которые рассказывала мне! Он живет в неведении и поэтому не видит смысла рисковать! — активно жестикулируя рукам, выкрикивала возбужденная Гермиона. Но, как оказалось, разговор не помог. Джинни вновь в одиночку вступила в эту опасную игру и, не имея никаких козырей, с треском провалилась. Их отряд быстро обезвредили, а затем, попутно закидывая проклятиями, отправили в Годрикову Впадину. Сейчас глаза Гермионы разбегались. Когда черные фигуры начали удаляться, зазвучали заклятия. Орден наконец атаковал. Темное небо сверкало и переливалось различными оттенками из-за смертоносных лучей. Внезапно с противоположной стороны кладбища раздался жуткий вопль. В том месте она увидела преимущественное скопление Пожирателей. Это был эпицентр мясорубки. Пригнувшись, Гермиона спешно двинулась к источнику звука, обегая надгробия. Симус и Гарри оттаскивали ноющую Кэти, в которую попало Сектумсемпрой, пока Чжоу, Фред и Рон отбивались. По пронизывающей серебристой поверхности медленно тянулась бордовая дорожка. Гермиона поежилась, с жалостью глядя на раненное тело. — Макнейр, прочь! Эти грязнокровки мои! — со свистом к Чжоу подлетел Пожиратель и прорычал заклятие. У Гермионы не было времени думать: она тут же кинула невербальное, после чего Чанг отлетела в сторону. Последующее заклятие, которое сорвалось с её дрожащих губ, отскочило от монумента и прилетело в этого ублюдка. Кровавый взрыв забрызгал всех вокруг. Это было действительно отвратительно. — Ах ты сука! — очередной Пожиратель начал пускать в Гермиону проклятия. — Остолбеней! — выкрикнул подоспевший Гарри. — Экспульсо! Прозвучал очередной взрыв. Мир остановился, в ушах звенело. Второго Пожирателя разрывало на части от её руки. — Гермиона, блять, что ты сделала?! Он был практически обездвижен! — Гарри словно на крыльях подлетел к ней и начал агрессивно трясти. Побледневшая девушка дикими глазами смотрела на кричащего друга. Поттер продолжал её трясти, пока подбежавший Рон не начал его оттаскивать. С голых деревьев лились красные капли. По снегу струились бордовые ручейки. Везде была кровь. Гермиона еще пару мгновений в ужасе пялилась на то, что осталось от Пожирателей, а затем с досадой поморщилась и аппарировала в Нору.

***

Набравшись смелости, Гермиона шумно вышла из спальни. — Как скажешь. Я больше никогда не буду участвовать в твоих провальных заданиях. Она в ужасе округлила глаза от сорвавшихся с губ слов, но было уже поздно. Все участники спора резко обернулись к ней и замолчали. Рон, сидевший в кресле, закрыл лицо рукой, потирая переносицу. Гарри пару мгновений в ярости прожигал девушку глазами, а затем с грохотом вышел из зала. Гермиона облегченно выдохнула. — Я считаю, ты не обязана слушать его. Побесится и успокоится, главное — время, — парировала уставшая Чжоу. — А я считаю, у нас нет времени на беспочвенные споры и его выходки, — сквозь натянутую улыбку процедила Гермиона, проходя вглубь помещения. — Такое поведение, когда на кону жизни людей — абсурд. Также я не считаю, что уменьшила шансы на победу над Волан-де-Мортом тем, что убила тех, кто хотел убить меня. Находящиеся в зале потупили взгляд. И правда, одним Пожирателем меньше, другим больше, и неужели так важно создавать междоусобицу из-за одного жалкого существа, которое несло угрозу для жизни? Гермиона аккуратно присела на середину желтого дивана, с одного края которого сидела Чжоу, а с другого — Парвати. Она чувствовала на себе их пристальные взгляды, но не хотела смотреть в ответ. Объект, который гриффиндорка прожигала глазами во время неловкого молчания, всегда привлекал её своей резьбой. Длинный комод медового цвета, на котором стояли две колдографии, был по периметру украшен изящными вензелями, из-за чего со стороны казалось, что он не вписывается в антураж. По словам Артура, в своё время он вывалил немалую сумму денег на этот «шедевр современности». А что до колдографий? На одной было все семейство Уизли, а на другой — золотое трио с третьего курса. Она любила рассматривать именно эту колдографию. В те времена Гарри был по-настоящему счастлив, ведь он обрел нового близкого человека, заменившего ему отца. Хоть и ненадолго. Никто не осмеливался нарушить главенствующую в зале тишину. Напряженная Гермиона перебирала пальцами бахрому на рукавах своей пижамы, анализируя ситуацию снова и снова. Каждый день умирают десятки: кто-то в бою, кто-то при пытках, кто-то в плену, кто-то вовсе случайно стал мишенью для жестокого заклятия. Кто дал Гарри право осуждать её за то, что она избавила этот прогнивший мир от очередных ублюдков? Он действует нелогично. И портить отношения в разгар войны — самая безмозглая идея, которая могла возникнуть в его голове. — Миона, — неуверенно начал Рон, пытаясь поймать её затуманенный взгляд. — Ты пойдешь завтракать? Молчавший до этого Фред не сдержался и прыснул в кулак. Рон исподлобья посмотрел на развеселившегося от этого неловкого вопроса брата. — Н-нет. Я лучше пройдусь. Не прошло и пяти минут, как Гермиона уже стояла на веранде. Глубокий вдох. Морозная свежесть приятно распространилась по легким. Размеренное дыхание превращалось в пар, щеки кусал пронизывающий ветер. Тишина. Белоснежный покров искрился от нежного лунного света. Гермиона обхватила себя руками и прикрыла глаза, в попытке на мгновение забыть нынешнюю суету. Ей не хотелось ни с кем ссориться, ни на кого обижаться. Она устала. Каждый день её унылой жизни был полон томительного ожидания. Еще осенью девушка надеялась, что борьба с Волан-де-Мортом скоро кончится, и она всеми силами попытается вернуть родителей, а затем продолжит обучение в Хогвартсе. Но игра со смертью затянулась. Вечные потери, нескончаемые кровопролития, боль, страх. И ни грамма надежды на счастливый исход.

***

Гермиона ничем не отличалась от других. Такое же бледное, изнеможденное от бессонных ночей лицо, такая же сухость тела. Она никогда не использовала косметику, не делала роскошных причесок. Еще со времен Хогвартса она не находила времени на различные женские ритуалы. Тугая коса, низкий хвост или просто распущенные и непокорные волосы, которые словно молодая бугенвиллия плотными жгутами пускали свои объемные завитки, сползавшие до лопаток. Гермионе нравилось это растение. Летом Молли Уизли высадила алые бугенвиллии на веранду, и цветок пышной шапкой разросся по периметру. В нем было что-то уютное, манящее. Что-то родное. — Бун. Буге-бунген… — Бугенвиллия, милая, — разглаживая страницу, произнесла мама маленькой Гермионы. — Да, я так и сказала! — хмурясь, ответила девочка. — Тебе нравится это растение? Смотри, какие роскошные цветы. Может, когда-нибудь мы высадим их у забора, — женщина мягко провела по щеке дочери. Это время, к сожалению, так и не наступило. Прошла неделя с момента конфликта с Гарри. Лучшие друзья избегали друг друга, чувствовалось, как незримое напряжение между ними разрасталось все больше. Гермиона часто наблюдала, как Поттер скучающе курит на веранде. Дым медленной струей выходил из его легких и смешивался с воздухом, а затем неприятно бил в нос. Девушка ненавидела запах сигарет, но что-то ей подсказывало, что еще месяц-два, и она к нему пристрастится. Гарри всегда стоял с задумчивым лицом и смотрел вдаль, будто прокручивал каждый момент своей жизни; он никогда не заботился о своем здоровье и выходил на мороз в одном свитере. Чжоу пыталась использовать на нем согревающие чары, но он тут же отменял их действие. Стремился заглушить моральную боль физической? Может быть. — Гермиона, подойди, — наконец окликнул её сдавленный голос. В очередной раз она стояла поодаль него, думая, с чего начать разговор. Но парень решил облегчить ей жизнь. — Я не желаю портить с тобой отношения, — повернулся он к ней. — Видишь ли, война жестока, молниеносна и истребительна. Я не могу держать себя в руках, когда на кону любая возможность закончить её быстрее. — Я понимаю, — отстраненно ответила девушка. После этих слов Гарри поднял на неё свой холодный взгляд. Тщательно всматриваясь, парень не смог узнать свою любимую Гермиону. Вечно жизнерадостную Гермиону с румянцем, который никогда не сходил с лица. Девушка была истощена. Очевидно, военное время ни на кого не оказывало положительное влияние, но под давлением обстоятельств казалось, что Гермиона получила больше всех. Мужская часть Норы окрепла за этот период, особенно это было заметно на Невилле. Усердные тренировки под руководством Рона, который занялся физической формой практически каждого жителя дома, превратили щуплого Невилла в статного плечистого паренька. Женская половина также заботилась о своем теле. Чжоу с Кэти ежедневно бегали вокруг Норы, Анджелина Джонсон любила уходить в лес и тренироваться там. Но Гермиона не занималась ничем. Интеллектуальный труд для неё был гораздо интереснее физического, что никто не мог оспорить. — Скоро из Болгарии прибудут Тонкс и Люпин. Я надеюсь, ты поможешь подготовиться к их приезду, — он поджал губы, проецируя неловкость сказанного. Гермиона вздохнула и отвела взгляд. — После их прибытия мы организуем еще одну операцию. Я должен спасти Джинни. — Мне казалось, ты отказался от моей помощи. Поттер демонстративно проигнорировал это замечание и продолжил делиться информацией, что не могло не смутить. — По словам Тонкс, министр магии в Болгарии обеспокоен нашим положением. Режим Тома он категорически не приветствует и… — Я не пойму, что ты хочешь от меня? — она строго взглянула на него из-под густых ресниц. Гарри резким движением стянул с носа очки и исподлобья посмотрел на подругу. В малахитовых глазах блеснуло раздражение. — Ты, я так понимаю, абсолютно не заинтересована жизнью Ордена? — В своё время ты потушил мой интерес. — Что? — он вопросительно поднял брови. — Хорошо, раз ты не понимаешь, я объясню, — она на мгновение смолкла. — Полумна. Твоя забота о каждом и стремление их спасти появилось только после её смерти. Несправедливой смерти! Она отправляла нам патронус, просила о помощи, но тебя это абсолютно не заботило. Ты… — Замолчи! Она знала о нашем опасном положении и все равно отправилась в Брокберроу! И ради чего?! Ради спасения эльфов в Ракушке! Ахуенно! — гриффиндорец возмущенно всплеснул руками. — Гарри, когда ты стал таким жестоким? Скажи мне, ты побоялся четырех Пожирателей и оборотня?! Именно поэтому ты не помог ей?! — Заткнись! Ты не имеешь права называть меня трусом! Разговор окончен! — с двух шагов разъяренный парень влетел в дом и хлопнул дверью со всей дури. Гермиона пару мгновений прожигала дверь взглядом, а затем вскинула голову и сжала губы. Она чувствовала, как начали гореть глаза из-за подступающих слез, и пыталась предотвратить неизбежное. Над головой раздался стук. Резко обернувшись, девушка увидела, как из окна на неё смотрела Чжоу. Брюнетка сжала руки в кулаки и как будто вот-вот заплачет вместе с ней. Гриффиндорка грустно смотрела на подругу еще пару мгновений, а затем аппарировала.