The Dog in the Manger | Собака на сене

Что бы там ни говорил Эдди, но Бак считал их пикник в парке если не полноценным свиданием, то хотя бы генеральной репетицией. Конечно, это не изысканный ресторан с живой музыкой, после которого они целуются под холодным светом полной Луны… Хотя Бак не удержался от сарказма, сказав, что они решили потусить, как нищие старшеклассники, у которых нет денег даже на кафе. На что Эдди с притворным раздражением закатил глаза. Зато от их стола открывался отличный вид на фонтан посреди озера Эхо-парка, на заднем фоне которого маячили небоскребы Даунтауна. Но они были там вместе, что уже делало момент романтичным. Первый раз, когда они выбрались куда-то вместе как влюбленная пара, а не лучшие друзья. Они взяли с собой обычную посуду вместо пластиковых вилок, тарелок и бумажных стаканчиков. Даже прихватили парочку свечей, но их огонь постоянно задувал ветер, но они все равно оставили их на деревянном парковом столе для декора и романтичной атмосферы. Эдди галантно ухаживал за Баком, обновляя напиток в его бокале, предлагая угощения, держа за руку и смотря на него сияющими глазами… И каждое мгновение Бак ловил себя на мысли, что еще сильнее влюбляется в сидящего напротив него мужчину. Но зато Бак не имел ни малейшего понятия о муках, которые переживал Эдди в тот момент, оставаясь в блаженном неведении. Бак улыбался и смеялся вместе с ним, наслаждаясь их спонтанным свиданием, пока Эдди изо всех сил старался сосредоточиться на его словах. Он напоминал себе смеяться в нужные моменты, чтобы не вызвать подозрений. Но то, что теперь засело в подсознании, сводило Эдди с ума, и он чувствовал себя нервным подростком. Эдди отчаянно боролся с собой, избегая мыслей об утреннем исследовании, что было непросто — теперь, когда он смотрел на Бака, то не мог не думать обо всех тех вещах, про которые читал. И что он точно старался не делать, так это не представлять различные… сценарии. Особенно когда они вернулись домой, оставшись наедине, скрытые от посторонних глаз в обманчивой безопасности дома. Он старался вести себя непринужденно, не вызывая подозрений. Эдди знал — Бак всегда видит его насквозь, особенно когда он начинает думать слишком много и… буквально отсутствует, погрузившись в свои мысли. Так что Эдди придумывал себе все новые и новые дела по дому, до которых раньше не доходили руки, чтобы не попадаться Баку на глаза. Когда он вышел из столовой в коридор, собираясь отнести корзину с чистой одеждой в комнату Криса, то к своему удивлению увидел Бака. Он сосредоточенно что-то искал в одном из выдвижных ящиков встроенного шкафа. Эдди, конечно, не возражал, — его дом был домом Бака. Но пока тот не заметил его присутствия, Эдди молча прислонился плечом рядом с аркой, ведущей в столовую, пару минут просто наблюдая за ним. Бак задвинул ящик, выдвинул тот, что был ниже… Эдди не выдержал. Улыбнувшись, он демонстративно кашлянул. — Что-то потерял? Бак вздрогнул от неожиданности и, обернувшись, драматично схватился за сердце. — Черт, ты меня напугал! — Он обиженно нахмурился, и Эдди тихо хмыкнул себе под нос. Бак задумчиво поскреб ногтями щеку. — Да, я… я ищу коробку со Скрэббл. У тебя же она была, так? Я точно помню, что мы играли. — Да, она… где-то валяется, — хмыкнув, подтвердил Эдди, прижимая корзину к груди, чтобы освободить ладони. — Ты же сам подарил Скрэббл… после того, как прислал мне кофеварку «от Хилди», — он сделал воздушные кавычки. — Ах, точно. — Бак широко улыбнулся, на пару мгновений окунувшись в воспоминания, и затем вновь повернулся к ящику. — Мне казалось, что коробка должна быть где-то здесь… — Скрэббл скорее всего в комнате Криса, — высказал догадку Эдди и плечом толкнул дверь в комнату сына, чтобы войти. Но не ради поисков «Scrabble», конечно, а чтобы убрать вещи в гардеробную и комод. — Что, хочешь сыграть? — Вообще-то да, — подтвердил Бак, поднимая голову, чтобы взглянуть на Эдди, и улыбнулся. — Подумал, что мы втроем могли бы поиграть вечером. Раз уж мне нельзя пока прикасаться к ПлэйСтэйшену. — Разумно, — усмехнулся Эдди. Он подошел ближе к Баку и легонько толкнул его плечом. — Ты же не собираешься надрать мне задницу в Скрэббл, да? Как в прошлый раз, используя слова, которых ты нахватался в интернете. — Ты не можешь винить меня за то, что я умник, — ухмыльнулся Бак, до безобразия довольный тем, что Эдди помнит про его впечатляющий словарный запас. — Умник? Скорее выпендрежник. Ты сделал это, чтобы произвести впечатление на Криса, — Эдди рассмеялся и покачал головой, притворяясь оскорбленным. — Эй, ты сам использовал иностранные слова, — возмутился Бак, распрямившись, и скрестил руки на груди. — Это, между прочим, жульничество. — Для кого-то это может и иностранные слова, но не для нас с Крисом, — ворчливо возразил Эдди, но в его голосе послышались игривые нотки. — После больничного тебе надо начать смотреть с нами теленовеллы, cariño, чтобы подтянуть свои знания, — ухмыльнулся он, проходя в комнату Криса. Свалив чистую одежду на кровать, Эдди поставил корзину на пол. Прежде чем начать складывать вещи, он повернулся в сторону гардеробной, чтобы открыть дверь, но краем глаза заметил стоящего в дверном проеме Бака. Взглянув на него, Эдди закатил глаза. — Будешь стоять и смотреть, как я делаю работу по дому? — подколол он с легкой улыбкой. — Да, я… — Бак шагнул в комнату, подходя к кровати. — Я просто вспомнил, как… как ты сказал «cariño» в присутствии Криса. Задумчиво вскинув брови, Эдди вытянул губы перед и провел языком по зубам, а затем пару раз медленно кивнул. — Моя худшая и лучшая ошибка, — наконец заключил он, хмыкнув себе под нос, вспоминая допрос, который им устроил Крис, и хитро взглянул на Бака. — Не надейся, что я перестану тебя так называть. — Не надеялся. Мне нравится, как звучит твой голос… когда ты говоришь по-испански. Бак медленно подошел ближе, заходя со спины, и обнял Эдди за талию, устраивая подбородок на его плече. От близости Бака, от запаха его тела и геля для душа, который еще ощущался на коже, у Эдди все сладко сжалось внутри. — Ты меня отвлекаешь, cariño, — мягко усмехнулся он, но не отстранился, не попробовал выпутаться из объятий Бака. Его спина была прижата к его груди, а губы Бака теперь касались шеи, оставляя нежные поцелуи. Эдди пришлось приложить усилия, чтобы сдержать тихий стон. — Тогда перестань складывать одежду и повернись. И я отвлеку тебя еще больше, — выдохнул Бак ему на ухо. Он замычал позади него, а затем вновь уткнулся носом в его шею. Эдди с трудом мог сопротивляться его мягкому, но настойчивому напору — он издал легкий смешок и наклонил голову набок. Однако это было ошибкой, это только раззадорило Бака, и он тут же начал рассыпать нежные поцелуи вдоль шеи. — Ты не помогаешь, — Эдди удовлетворенно выдохнул, хоть и пытался звучать осуждающе. Его голос слегка охрип, и он сильнее прижался к Баку. — Я не могу складывать одежду, пока ты висишь на мне, как коала… — А что, если я хочу, чтобы меня ты тоже сложил? — с усмешкой парировал Бак, прижимаясь лицом к изгибу между шеей и плечом. Эдди рвано рассмеялся, чувствуя, как краснеют щеки, и сделал нерешительную попытку оттолкнуть его руки. — О, да ладно. Я просто хочу объятий, — притворно вздохнул он. Эдди на мгновение прикрыл глаза, пока Бак продолжал оставлять нежные поцелуи на шее. Его горячее и влажное дыхание на коже… Эдди с трудом мог мыслить здраво. Он пытался сосредоточиться, но ощущение тела Бака, прижатого к его спине, и то, как его зубы нежно покусывали кожу… Эдди нестерпимо хотелось уступить его натиску, поддаться сладкой пытке и позволить случиться тому, чего он так давно желал… — Ты… oh, Dios, — тихо простонал он, прикусив язык. А затем, вновь обретя крохи самообладания, Эдди повернулся и нежно оттолкнул Бака, чтобы посмотреть ему в глаза. — Ты действительно испытываешь мое терпение. Бак уставился на него широко открытыми наивными глазами, закусив губу. Эдди глубоко вздохнул, прекрасно понимая, как неубедительно звучит его голос, и посмотрел на Бака, сощурив глаза. — Ты не можешь целовать мою шею и ожидать, что мое тело не отреагирует на это, — сказал он укоризненно, но уголки рта все же дрогнули в намеке на улыбку. — О, я как раз надеялся на твою реакцию, — ухмыльнулся Бак, не желая отступать. — И уж точно… — Эдди предупреждающе поднял палец, говоря одновременно с ним, — делать это в комнате моего сына. — Ладно, тайм-аут, — Бак поднял руки в притворном жесте капитуляции, но озорная улыбка ясно давала понять, что он ни капли не раскаивается. — Я буду хорошо себя вести. Эдди закатил глаза и покачал головой, борясь с желанием стереть поцелуем эту дурацкую ухмылку с лица Бака. Он сделал шаг назад, увеличив расстояние между ними, и повернулся к кровати, чтобы наконец начать складывать одежду Криса. — Ищи Скрэббл, Бак, — громко и демонстративно фыркнув, посоветовал он, пытаясь сосредоточиться на складывании одежды. Когда с одеждой было покончено, Эдди закрылся в ванной. Он с тоской уставился на свое отражение в зеркале, отмечая покрасневшее от возбуждения лицо и немного растерянный взгляд. Плотно сжав губы, он пару раз слегка побился лбом о зеркало и тихо выдохнул, пытаясь успокоиться. Кажется, настойчивость Эдди сработала — Бак больше не предпринимал попыток приставать к нему, отвлекшись на приготовление ужина после того, как все же нашел коробку с настольной игрой. При любых других обстоятельствах Эдди бы точно сдался. Но если Бак не желал напрягать извилины, впрочем, как ему и советовал доктор Джексон, то Эдди теперь приходилось думать за двоих. Его так и подмывало пошутить «у тебя точно сотрясение, если ты хочешь прямо сейчас заняться сексом», но Эдди прикусил себе язык, чтобы не провоцировать Бака еще больше. Он и так чудом ушел от его прикосновений. Эдди хорошо понимал, что в Баке, который всегда был активным… даже гиперактивным, кипит энергия, и он не знает, в какую сторону кинуться, чтобы хоть как-то унять зудящее внутри чувство. Как собака, которая начинает шалить, когда хозяева не уделяют ей достаточно внимания и не занимают развивающими играми. Так что Эдди морально готовился к тому, что ближайшая пара недель будет непростой не только для Бака, но и для него самого, если тот продолжит дергать за веревочки, словно желая прогнуть Эдди и проверить, в какой момент он окончательно сдастся. Когда Эдди вернулся из школы вместе с Кристофером, их уже ждала сочная лазанья, и он не мог не улыбаться при виде того, как горд Бак, получая от них комплименты за великолепный ужин. Крис с энтузиазмом рассказывал о том, как прошли занятия в школе, ни разу не упомянув их вчерашний разговор. И Эдди пытался понять, действительно ли ответа на вопрос, любят ли они с Баком друг друга, оказалось достаточно, чтобы удовлетворить его любопытство? Или же Кристофер просто давал им передышку, прежде чем задаст другие волнующие его вопросы? Они расположились в столовой, и Эдди казалось, что последние два часа пролетели за считанные минуты. Играть в «Скрэббл» было увлекательно и весело, но смотреть, как играет Бак, было еще интереснее. Он был серьезным противником, умудрившись втиснуть на доску слова, о которых никто никогда не слышал. Честно говоря, Эдди сомневался, что некоторые из них действительно можно найти в словаре. Но он не протестовал, хоть и знал, что Бак скорее всего блефует, потому за этим было весело наблюдать. К тому же Эдди сам не удержался и добавил несколько испанских слов ради забавы. Он старался не таращиться на Бака, но все равно не мог оторвать от него глаз. От того, как тот наклонялся над доской, как пальцы обводили буквы, от его сосредоточенного лица и легких улыбок, когда он находил нужное слово. — Итак, Крис, твой ход, — подбодрил Бак, широко улыбаясь и гордясь тем, что последнее собранное им слово «myxine» принесло довольно много очков. Он сумел сократить разрыв в счете. — Миксина? — задумчиво проговорил Кристофер и нахмурился, перекатывая слово на языке. — Миксина, — следом за ним повторил Эдди, подняв правую бровь, неверяще уставившись на Бака. Он усмехнулся, покачав головой. — Ты шутишь? Ты уверен, что это слово вообще существует? — Да, это настоящее слово! Я его не выдумал, — оживленно запротестовал Бак, взмахнув рукой и указывая ладонью на доску, словно так аргумент звучал более убедительно. — Я никогда раньше не слышал этого слова, — притворно фыркнул Эдди и, наклонившись к Крису, заговорщицки прошептал ему, но так, чтобы Бак точно услышал. — Думаю, он просто выдумывает слова. — У Бака в голове, должно быть, целый секретный словарь, о котором никто не знает, — тихо хихикнул Крис, поправляя съехавшие на кончик носа очки. — Эй! — с притворным возмущением оскорбился Бак, складывая мускулистые руки на груди. — То, что вы его не знаете, не значит, что его не существует. — Ладно, и что это такое? — спросил Эдди со скепсисом, делая глоток воды из стакана. Дело было даже не в слове, но Бак использовал букву «x», которая давала довольно много баллов, так еще и была на клетке, удваивающей очки. Эдди не хотел сдаваться так просто. — Я никогда не слышал подобного слова в реальном разговоре. — Это отряд бесчелюстных рыб, — самодовольно ответил Бак и озорно ухмыльнулся. Эдди выразительно закатил глаза. — Я кладезь бесполезных знаний. Никогда не знаешь, когда такой случайный факт может пригодиться. Особенно во время скучной смены. Крис тяжело вздохнул и прикрыл уши ладонями, чтобы не слушать их пикировку, пока думал над своим словом. Болтовня Бака и отца сильно отвлекала… Он задумчиво пожевал нижнюю губу, затем поменял костяшки с буквами местами, надеясь поймать вдохновение, пока его наконец не озарило. — Я же могу использовать испанский, так? — спросил Кристофер, подняв взгляд на Эдди. — Конечно, mijo, мы сами устанавливаем правила. Это не международный турнир по Скрэбблу, — с улыбкой согласился он, бросив быстрый взгляд на Бака, ожидая, что тот начнет возражать. — Подумай хорошенько, — ухмыльнулся Бак, пока Крис смотрел на свои костяшки с буквами. В уголках его глаз собрались лучики морщинок. — Слово «любовь» дает много бонусных очков. Эдди с улыбкой слегка покачал головой, делая глоток воды, а Крис тем временем с сомнением фыркнул, не соблазнившись столь заманчивым предложением. — У меня есть слово получше, — возразил он, наклонившись вперед и выкладывая на доске слово. — Что может быть лучше любви? — с озорством спросил Бак. Его взгляд вновь метнулся к Эдди, и он с намеком приподнял левую бровь, задавая безмолвный вопрос. Щеки Эдди потеплели от волнения, и он не в силах был отвернуться, точно между ними протянулась тонкая невидимая нить. Едва заметно подмигнув ему, Бак слегка приподнялся, вставая со стула, чтобы лучше видеть доску и испанское слово, которое придумал Крис. — «Viaje», — проговорил он с легкой завистью в голосе, потому что Крис нашел применение букве «j», которая приносила столько же очков, сколько и «x». — Что это? — «Путешествие», — с гордостью объяснил Кристофер и самодовольно ухмыльнулся. — Ты знаешь много фактов, но безнадежен в языках? — Я не безнадежен! Я несколько месяцев жил в Перу и работал там барменом, — возразил Бак, наблюдая за тем, как Крис достает из мешка новые костяшки, чтобы их у него снова стало семь. — Ты жил в Перу и ты не знаешь, как будет «путешествие» по-испански? — весело спросил Эдди, ухватившись за повод для добродушного сарказма. — Бак, если бы ты жил в Перу, ты бы выучил основы испанского. И не только из вежливости к стране, в которой оказался. А чтобы там банально существовать, — он посмотрел на него с недоверием. — Я знаю, как сказать самое важное, — заявил Бак, гордо подняв подбородок, словно защищая свою честь. — Что именно? Миксина? — насмешливо уточнил Эдди, и Бак притворно надулся. — Ладно, cariño, удиви меня. — «Dos cervezas, por favor», — сказал Бак нараспев, пытаясь имитировать испанский акцент, но это вышло слишком театрально, и Эдди рассмеялся вместе с Кристофером. — Да, это очень полезно, — согласился он сквозь смех, покачивая головой. Эдди был рад, что в тот момент ничего не пил, иначе все это оказалось бы на столе. — «Два пива, пожалуйста». Это фундаментальная фраза на любом языке! — В моей работе это было очень важно! Еще я знаю «mucho», — ответил Бак, притворяясь, что его оскорбила колкость Эдди. — Потому что, когда ты уже выпил две или двадцать две бутылки пива, ты склонен говорить «mucho!». — Ты смешон, — фыркнул Эдди, вытирая выступившие слезы, а Крис громко засмеялся, пока Бак невозмутимо продолжал загибать пальцы, перечисляя свои полезные фразы. — Так, посмотрим… «Adiós, señor». Также я помню… «Búscame una cerveza de una vez, que me voy a morir de sed». А еще могу сказать: «Una cerveza y también un trago de tequila». — Отлично, ты только что перечислил все, что нужно для выживания, — сказал Эдди, с широкой улыбкой наблюдая за тем, как Крис веселится над глупой выходкой Бака. — Невероятно! Ты провел в Перу несколько месяцев и единственное, что ты выучил, это «два пива, пожалуйста» и «до свидания». Чудо, что ты вообще там выжил. Кристофер покатился со смеху, запрокинув голову назад, а Эдди сжал зубами нижнюю губу, пытаясь сдержать рвущийся наружу смех и не отводя взгляда от Бака. Он никогда не стеснялся показаться нелепым и абсурдным, и… Ay, Dios mío, Эдди бы соврал, если бы сказал, что не находит эту черту Бака чертовски притягательной… что его хочется прижать к стене и целовать, пока они оба не начнут задыхаться. — Что же входит в твои «топ пять» испанских выражений? — наслаждаясь моментом, спросил Бак. — Я как-то не думал об этом, я же билингв, — напомнил Эдди, чтобы потянуть время, пока задавался вопросом, что действительно могло бы пригодиться, если бы он, как и Бак, вырос в Пенсильвании, а не в городе на границе с Мексикой. — Ну, давай, скажи мне, — подначивал Бак, и тут Эдди щелкнуло, что именно он хочет услышать. — Даже не знаю, — с расстановкой проговорил Эдди и нарочито медленно сделал глоток воды. Пока Бак был на больничном, он из солидарности не пил пиво. — «Cariño»? — высказал он догадку. Эдди могло показаться, но кажется дыхание Бака стало более поверхностным. — «Te quiero»… «mi amor», «mi corazón», «querido»? — Я бы… я бы точно не стал говорить это первым встречным, — слегка охрипшим голосом признался Бак. Его расширившиеся зрачки неотрывно следили за Эдди. — Ты спросил о моих «топ пять», а не как выжить в Перу, — ухмыльнулся Эдди, наслаждаясь тем, что Бак попался на крючок. Он не должен его дразнить. Но, с другой стороны, Эдди и не говорил ничего интимного или неприличного в присутствии сына. Но Кристофер все равно исторгнул возмущенный стон, сокрушенно мотая головой, будто хотел вытрясти из нее все, что только что услышал. — Прекратите флиртовать, мы еще не закончили игру! — с нажимом потребовал он. — Прости, mijo, мы немного увлеклись, — слегка покраснев, сжалился над ним Эдди. Но не Бак. — Подожди пару лет, и ты будешь жалеть, что не брал у нас уроки обольщения. — Его губы растянулись в ослепительной улыбке. — Никогда. Это ужасно! — возмутился Крис, Эдди с Баком дружно усмехнулись себе под нос. В течение следующих пятнадцати минут Эдди сумел придумать только короткое слово, не принесшее много очков, и Бак начал думать над еще одним гениальным термином, который нужно проверять через интернет… А спустя еще какое-то время Эдди проверил телефон и с сожалением понял, что час уже поздний. — Ребята, пора заканчивать, — объявил он, поднимаясь из-за стола, чтобы подкрепить этим значимость своих слов. — Mijo, тебя завтра ждет школа, а мне нужно на работу. А Баку… следует отдохнуть после сегодняшнего насыщенного вечера. — Но пап, мы почти доиграли! — возмутился Крис, не желая уступать, и состроил жалобное выражение лица. — Еще двадцать минут. В мешке осталось примерно десять костяшек. — Да, Эдди, еще двадцать минут, — с азартом поддержал Бак, принимая его сторону. Эдди демонстративно упер руки в бедра. Ему хотелось проявить твердость и возмутиться, напомнив им, что он ответственный и серьезный взрослый, который следит за порядком. И, раз эта ноша целиком и полностью легла на его плечи, с ним лучше не шутить. — О, так вы решили объединиться против меня? — фыркнул он в притворном раздражении, сверля Криса и Бака взглядом, но их умоляющим щенячьим глазам было сложно сопротивляться. Эдди побежденно вскинул руки. — Ладно-ладно, еще двадцать минут! Я иду в душ. И, чтобы когда я вернулся, все уже было сложено в коробку. А не то я потрачу всю горячую воду, — поставил он ультиматум. — Так что пеняйте на себя. — Ты такой жадный, папа, — добродушно усмехнулся Крис, закатывая глаза. — Спасибо! Бак с теплом улыбнулся Эдди, окидывая его тело быстрым волнующим взглядом, отчего тот почувствовал острое желание сделать шаг к нему, чтобы оказаться ближе… Но он не мог. Не при Крисе. И не в то время, пока Бак еще на больничном. Эдди тихо выдохнул, чувствуя на языке легкий привкус досады, и вышел в коридор, направляясь в ванную. Включив воду, он тяжело вздохнул, прежде чем начать раздеваться. Присутствие Бака весь день сводило его с ума… И то, что Эдди прочитал утром, лишь больше омрачало ситуацию, хоть во время игры он и сумел ненадолго выкинуть все это из головы. Но Бак… Бак продолжал испытывать его на прочность своими кокетливыми комментариями и призывными взглядами, точно это тоже была какая-то игра. И призом в ней был он сам — Эдди. Звук льющейся воды приглушал звуки, но Эдди все равно слышал, как Бак и Крис смеются в столовой. Он попытался прогнать опасные мысли прочь, но как только оказался под горячими тугими струями воды, то вновь представил соревновательный блеск в глазах Бака, его сосредоточенное лицо, пока тот думал над очередным словом, его крепкие обнаженные руки и то, как футболка свободно облегала его тренированное тело. Эдди глубоко вздохнул, прикрывая глаза и пытаясь игнорировать нарастающий в теле жар, которому отчаянно сопротивлялся весь день… Но ведь он тоже не из камня сделан! Эдди представил, как закрывает дверь в свою спальню и видит в постели мужчину, ожидающего его… Он тихо выдохнул, уступая фантазиям. Глаза Бака потемнели от желания, под одеялом отчетливо вырисовываются контуры его соблазнительного тела… Прикусив нижнюю губу, Эдди беззвучно застонал, прислонившись спиной к стене душа, пока на него продолжала литься вода, лаская разгоряченное тело. Это будет непростая ночь, если он не обуздает себя… Но фантазию уже невозможно остановить. Ему нужно это. Что, если бы Бак сейчас вошел в ванную и увидел его таким?.. Распаленным и нуждающимся в его страстных прикосновениях. Рука Эдди, будто действуя вопреки здравому смыслу, потянулась ниже, касаясь мокрой кожи, скользя по животу все ниже и ниже… Стыд обжег щеки и шею. Он не должен этого делать, когда в нескольких ярдах от него Крис и Бак играют в чертову настольную игру… Это было так неправильно… Но истосковавшееся по откровенным ласкам тело и переполненный фантазиями разум требовали свое. Проведя ладонью по влажной груди, задевая твердые соски, он сжал пальцы другой руки вокруг возбужденного члена. Эдди сладко зашипел сквозь стиснутые зубы, представляя, как Бак входит в ванную — его глаза жадно изучают очертания обнаженного тела Эдди сквозь запотевшее стекло. Он снимает с себя одежду… входит в душевую… и тут же прижимает его к своему крепкому мускулистому телу, выбивая весь воздух из легких и давая почувствовать, какой он твердый. — Mierda… — срывающимся голосом прошептал Эдди, плотно зажмурившись, чтобы лучше видеть всплывающие в воображении образы, и подкручивая запястье, пока ладонь скользила вдоль натянутой гладкой кожи возбужденного члена. Эдди хорошо знал свое тело и что ему нравится, как быстро достигнуть разрядки, большую часть жизни проведя вне сексуальных отношений и полностью отвечая за свой оргазм… Но сейчас ему хотелось, чтобы это был Бак. Чтобы Бак был в этом чертовом душе вместе с ним! Чтобы Бак терся об него, размазывая по коже текущую из его члена смазку, которую тут же смывает вода… Развернувшись лицом к стене, Эдди прижался лбом к кафелю, воображая, что Бак стоит позади него. Продолжая размеренно ласкать член, он завел другую руку за спину и потер ребром ладони между ягодиц, представляя, что это Бак, что это его возбужденный член дразнит его, прежде чем надавить головкой на плотное кольцо мышц. Да, Эдди читал, черт возьми, о том, как устроен гей-секс, но это была его фантазия, и в ней он вполне мог обойтись без долгой прелюдии, быть уже готовым и растянутым для Бака и его большого члена. Ay, Dios… Эдди представил, как стоит на коленях перед Баком на этом самом мокром полу душевой, и головка его внушительного члена утыкается в его губы. Бак дает ему попробовать себя на вкус, дает прочертить контуры вен, проступающие под кожей… а затем вздергивает на ноги, впечатывая грудью в стену. — Ah, mierda! Mierda-mierda-mierda… — горячечно зашептал Эдди, навалившись на стену и подставляя округлую задницу под горячие струи воды. Он сжал ягодицу, впиваясь пальцами в упругую плоть, думая только о том, что это широкая грубая ладонь Бака. Эдди хотелось чувствовать на себе его руки, хотелось отдаться его неуемной сексуальной энергии, оказаться прижатым к стене его крепким мускулистым телом… Дать обладать собой, чувствовать на себе его наглые смеющиеся губы… Пальцы скользнули между ягодиц, пока он продолжал уже агрессивнее дрочить текущий член, и надавил подушечками на сфинктер, чтобы подразнить себя и подтолкнуть ближе к краю. Яйца потяжелели, в животе разливался жар, а внутренности сводило в сладкой истоме. — Блядь! — сквозь стиснутые зубы прорычал Эдди, крепко зажмурившись и до боли кусая нижнюю губу, чтобы заглушить рвущиеся наружу стоны. Он погладил складки кожи, слегка толкаясь внутрь лишь на флангу одного пальца, и прижался горячими губами к кафелю, точно это должно было помочь заглушить его бесстыдные жалобные всхлипы… — Ты так обильно течешь из-за меня… так отчаянно хочешь, чтобы я взял тебя… Так ведь, Эдди? — услышал он воображаемый шепот Бака на ухо и почти почувствовал его горячее дыхание на своей коже. Он сочился похотью и легкой издевкой, насмешкой над тем, как Эдди окончательно перестал контролировать себя… и готов отдать себя ему. Только ему. Чувствуя себя на грани, Эдди до боли прикусил кожу на плече, чтобы не издать ни единого звука, который можно было бы услышать в другой части дома, и обильно кончил на кафельную стену, сжимая член у основания. Все его тело прошило сладкой судорогой, и Эдди едва устоял на ногах, только сейчас заметив, как дрожат его колени. Он сполз на пол, садясь задницей на теплый мокрый пол, и тяжело выдохнул, ощущая себя бескостным, бестелесным… жадно наслаждаясь разливающейся внутри негой. Во рту пересохло, и Эдди слизал мокрые капли с губ, пока пытался хоть немного выровнять дыхание. Переведя дух, он все же выбрался из душа на трясущихся ногах и нащупал висящее полотенце. Даже не вытираясь, он обернул его вокруг мокрых бедер и сел на крышку унитаза, пытаясь отдышаться. Его и без того разгоряченное и распаренное тело вновь обожгло волной жгучего стыда. Dios, он только что подрочил, пока его парень, которого он так отчаянно хочет, и сын придумывают слова, играя в безобидную настолку! Вновь закусив губу, Эдди зажмурился, все еще ощущая кайф и волны тепла после оргазма. Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, силясь унять гулко колотящееся в груди сердце, и лишь после этого поднялся с унитаза, чтобы по-человечески вытереться и одеться в домашнюю одежду. Прежде, чем выйти из ванной, Эдди взглянул на себя в зеркало, пытаясь понять, можно ли списать румянец, заливающий его щеки, на горячий душ, а не то, что он только что занимался мастурбацией? Ему казалось, будто он негласно нарушил какое-то неписаное правило, запрещающее ему делать нечто подобное. Хотя все барьеры были там — внутри его головы. Но Эдди не отпускала мысль, помимо того, что Крис и Бак все еще играют в столовой, — Бак не имеет подобной привилегии. Это попросту несправедливо по отношению к нему. Но если бы Эдди не дал выход своему возбуждению, то его беспокойство так или иначе все же нашло бы выход… более разрушительными путями. Эдди отчаянно старался не думать о том, что каждую ночь он теперь проводил вместе с Баком. Вернувшись в столовую, он увидел, что Бак и Крис как раз доигрывали партию, пытаясь впихнуть последние односложные слова и не желая прерывать игру, пока не будет выявлен победитель. Они почти сравнялись по счету и шли ноздря в ноздрю. — А ты быстро, — с легкой улыбкой заметил Бак, обернувшись на звук его шагов. Кончики ушей Эдди потеплели от смущения. Бак не мог знать! Не мог слышать его! Весь этот двойной смысл… исключительно в голове Эдди, потому что чувствует себя преступником, который сделал нечто неправильное, и теперь осуждающие взгляды всех в комнате обращены на него. — Я не тратил время попусту, — небрежно объяснил он, пожимая плечами, и сел обратно за стол, чтобы досмотреть окончание игры, хотя костяшки с вытянутыми им буквами все еще ждали его. Но Крис и Бак наверняка их посмотрели, да и общий счет ясно давал понять, что ему уже нечего ловить. — Не думаю, что ты мог использовать всю горячую воду, оставив Криса и меня ни с чем, — усмехнулся Бак и прикусил кончик языка, сосредоточившись на игре, лишь добавляя масла в огонь, который еще не утих внутри Эдди. Он ощутил волну дрожи, прошедшую по позвоночнику, и с трудом заставил себя сидеть ровно, чтобы не дернуть плечами. Сердце все еще бешено колотилось в его груди. Тум-тум-тум. Шум крови громогласно отдавался в висках. — Я много работаю и могу хоть иногда почувствовать себя эгоистом, — с ухмылкой объяснил он, стараясь звучать сварливо. Он знал, как Бака и Криса забавляет его угрюмое поведение, и надеялся, что это поможет скрыть его реальное взвинченное оргазмом состояние. Под конец Бак перешел на совсем уж позорно короткие слова, чтобы добить игру, пока Крис наконец не издал победный возглас, вскинув к потолку сжатый кулак. — Ха! Я же говорил, что выиграю, Бак! — с ноткой злорадства провозгласил Крис, сверкнув на него глазами сквозь стекла очков, и самодовольно ухмыльнулся. Бак притворно застонал, изображая высшую степень разочарования, чтобы повеселить Криса еще больше. «Querido Dios...» — в сердцах подумал Эдди, мысленно закатывая глаза и благодаря Всевышнего, что игра наконец закончилась. — Ты был чертовски хорош, Супермэн! — признал Бак, отбив «пять» счастливому Кристоферу, и Эдди слегка сощурился. Он догадывался, что сделал Бак — дал Крису вкусить триумф. Это было совершенно неспортивное поведение, но его тронуло, что Бак без вопросов принял фальшивое поражение, чтобы сделать Кристофера счастливым. Все это, конечно же, было продиктовано тем, что им пора заканчивать игру и ложиться спать. Эдди не сомневался, что в честном споре Крис, в любом случае, разгромил бы Бака, если бы у них в распоряжении было чуть больше времени. — Ты молодец, mijo, — похвалил Эдди, подходя к сыну, и потрепал его по вьющимся волосам, прежде чем тот успел подняться со стула. — А теперь иди умываться и чистить зубы. Кристофер разочарованно застонал в знак протеста и с упреком взглянул на отца. — Но я только что одержал победу и заслуживаю чествования! — хмуро заявил он, но все же послушно поднялся со стула и оперся на костыли, которые были приставлены к столу рядом с ним во время игры. — Мы будем чествовать твою победу, когда придем пожелать спокойной ночи, — с ухмылкой пообещал Эдди, наблюдая за тем, как Крис сокрушенно бредет в сторону коридора, а затем перевел взгляд на Бака, который складывал костяшки с буквами в мешок. Как только Эдди услышал, что дверь в ванную закрылась, он тут же переключил все свое внимание на Бака, помогая убрать игру обратно в коробку. — Я знаю, что ты сделал, — небрежно произнес Эдди, покосившись на него. — Да? И что же я сделал? — с невинной улыбкой спросил Бак, поглядывая на него сквозь длинные светлые ресницы. Эдди выразительно закатил глаза, закрывая коробку, и сложил руки на груди, слегка сощурив глаза. — О, не валяй дурака, Бак. Ты позволил Крису выиграть. — Чушь! Ну… может, я немного поддался в самом конце… — все же сознался Бак. — Но тогда мы бы все еще играли. И… судя по всему, эта игра порядком тебя измотала, разве нет? Его взгляд был пристальным, изучающим… Эдди стало немного не по себе. Ох, нет! Не мог же Бак слышать его? Или мог? Он что, действительно намекал на то, чем он только что занимался в душе?.. — Ах, заткнись. Десятиминутный душ никого не может утомить, — возразил Эдди, издав короткий нервный смешок. — Эм… причем тут душ? — Голос Бака звучал искренне и удивленно, и Эдди прикусил себе язык, вздохнув с облегчением. — Так и… откуда ты все же знаешь эти заумные слова? — Он прочистил горло, резко переводя тему и надеясь, что его голос не звучит дрожащим и взволнованным. Конечно же Эдди знал, откуда Бак все это знает, но ему хотелось немного потешить его самолюбие и тем самым отвлечь его от своего состояния, надеясь, что Бак ничего не заподозрит. — Дискавери и другие каналы, — подумав ровно секунду, ответил Бак, вставая из-за стола. — И интернет, разумеется. Это затягивает. Я читаю страницу Википедии о динозаврах, а через полчаса обнаруживаю, что просматриваю статью о технологии производства кленового сиропа, — с теплом ответил он и засмеялся. — Технология кленового сиропа? Звучит как довольно глубокое погружение в вопрос, — с озорством отметил Эдди, усмехнувшись над его признанием. Рандомные увлечения и знания Бака всегда вызывали у него улыбку. Бак шагнул ближе к нему, и смех тут же застрял в горле Эдди, а глаза расширились от внезапного осознания, как близко они стояли… Эдди сглотнул слюну, смотря в его честные голубые глаза. — Да… — медленно и ровно протянул Бак, — довольно глубокое погружение, — согласился он с улыбкой и резко прижался губами к губам Эдди, оставляя на них быстрый обжигающий поцелуй. Сердце Эдди едва не выпрыгнуло из груди, жар от близости Бака задержался на губах, точно к коже приложили раскаленный предмет. Он застиг его врасплох, но тело Эдди тут же инстинктивно отреагировало, подавшись вперед следом за губами, желая большего. — Бак, ты… — прохрипел Эдди, не в силах подобрать слова, глаза потемнели от желания. — Соскучился по твоим губам, — закончил за него Бак и широко ухмыльнулся, наслаждаясь его реакцией. Уголки рта Эдди дрогнули, и против воли на лице расплылась точно такая же широкая улыбка. Признание Бака простое и искреннее, и от него на душе тут же стало теплее. Его честность всегда умиляла и обезоруживала. — Мог бы просто сказать вместо того, чтобы атаковать мой рот, — прошептал Эдди, подступая на шаг ближе. Бак нежно обхватил его лицо, кладя пальцы на щеки и скулы и слегка лаская кожу медленными поглаживаниями. — Но я не мог поцеловать тебя весь вечер, — с придыханием возразил Бак, опуская взгляд и наблюдая за тем, как пальцы Эдди сжались на ткани его футболки. — Ничего не могу поделать со своей прилипчивостью… Твоя близость слишком разрушительно на меня действует. Сердце Эдди замерло, пропуская удар, и он потянул футболку на себя, сжимая ее в кулаках, вынуждая Бака сделать шаг навстречу, чтобы оказаться еще ближе. Эдди слегка наклонил голову, внимательно изучая его лицо, точно видел впервые. Слегка вздернутый кончик носа, короткую щетину на щеках, гусиные лапки морщинок в уголках глаз от частых и искренних улыбок, пронзительно голубая радужка, расширившиеся от их близости зрачки… Бак возмутительно привлекателен, чтобы у Эдди имелся хоть один шанс устоять перед ним. — Ты королева драмы, — ухмыльнулся Эдди, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать, и выдохнул в губы: — Ты знаешь это? — А еще я знаю, что слышу звук костылей, — со смущенной улыбкой проговорил Бак, кивая в сторону прохода, ведущего в коридор. Эдди прикрыл глаза, делая глубокий вдох через нос, а затем медленный и плавный выдох. Он тоже слышал звук приближающихся шагов Криса, но не желал отпускать Бака. В конце концов… больше им не нужно скрываться. По крайней мере, в присутствии Криса. — Пап, я… оу… — Крис застыл в проходе и издал характерный звук отвращения. — Вас двоих даже на пять минут нельзя оставить! Эдди ухмыльнулся, обменявшись с Баком понимающими взглядами, и слегка прикусил губу, точно хотел остановить слова, грозящие сорваться с его губ. — Привыкай, приятель, — весело предупредил Бак, поворачивая голову в сторону Кристофера. — Теперь мы с твоим папой всегда будем омерзительно милыми. Будем держаться за руки, тискаться на диване, смотря сопливые мелодрамы, — Эдди тихо засмеялся, а Крис разочарованно застонал во весь голос и громко стукнул по полу костылем в знак протеста, — давать друг другу тошнотворные прозвища вроде «конфетка», «кексик»… или «сладкий». Верно, детка? — широко ухмыльнулся Бак, обращаясь к Эдди. Беззвучно смеясь над глупой декларацией Бака, Эдди пихнул его локтем, чтобы тот прекратил травмировать психику Кристофера. — Лучше убейте меня сразу, — посоветовал Крис и издал очередной рвотный звук, чем еще больше развеселил отца и Бака. — Это будет хотя бы милосердно. Фыркнув себе под нос, Эдди наконец отпустил футболку Бака и быстро разгладил ладонью складки на ткани, а затем провел рукой по влажным после душа волосам, пальцами зачесывая пряди назад. — Иди в свою комнату, mijo. Я скоро приду пожелать тебе спокойной ночи, — распорядился Эдди, переключившись на серьезный тон, наконец собравшись с мыслями и прекратив вести себя, как гормонально неуравновешенный школьник. — А ты, Бак, иди в ванную. Полагаю, там еще осталась горячая вода. — Есть, сэр! — мигом ответил Бак, распрямив плечи и вскинув руку, «отдавая честь». Эдди бессильно покачал головой, смотря ему вслед и наблюдая за тем, как тот пробирается мимо Криса, стараясь не зацепить своими длинными ногами костыли. Мысль о Баке в душе заставила щеки Эдди вновь потеплеть от легкого румянца, и он отвернулся к столу, чтобы Крис не видел его лица. Ближайшие недели ему предстояло провести в одной постели с Баком, не смея откровенно прикасаться к нему и не заходить дальше второй базы во время поцелуев. Если раньше Эдди и думал, что его жизнь — пытка… то настоящая пытка начиналась прямо сейчас.

***

Во время следующего выходного Эдди им позвонил Бобби, спросив, не побеспокоит ли их своим визитом. Бак, конечно, догадывался, что Эдди бы предпочел провести день наедине, но он слишком соскучился по Бобби и остальной «118», чтобы отказываться от столь заманчивого предложения. Бобби приехал не с пустыми руками, а бумажными пакетами с продуктами, и буквально захватил кухню Эдди, точно был легендарным античным полководцем. Он практически вжился в образ Гордона Рамзи, устроив для них целое шоу, пока готовил говядину Веллингтон, горячий овощной салат и классический яблочный пирог. И Бак не смог остаться в стороне, полностью вовлекшись в процесс, точно они снова были на кухне «118», пока Эдди бездельничал, с теплой улыбкой наблюдая за ними. В последующие дни количество гостей увеличилось. В пятницу их навестили Мэдди с Чимом и Джи, и Эдди настоял, что им обязательно следует вновь собраться после, когда Бак вернется на смены, а Кристофер, пропустивший все веселье из-за школы, будет дома. Затем их порадовали своим визитом Хен и Рави, после чего Бобби приехал вновь, но на этот раз уже с Афиной. …Так почти каждый чертов выходной за пару недель превратился в регулярные посиделки в доме Диазов. И каждый этот чертов раз в присутствии семьи «118 Пожарной Части» Баку и Эдди приходилось вести себя, как прежде, изображая лучших друзей. Никаких нежных слов, никаких долгих прикосновений в присутствии остальных. Ничего, что могло бы выдать их, как пару. Хотя, Бака все же насторожили подозрительные взгляды, которые на них с Эдди бросала Карен. Но когда удавалось выкроить момент, оставшись на краткий миг наедине, они каждый раз старались украсть пару мгновений близости. Быстрый поцелуй на кухне, объятия тайком за дверью; улыбки, которыми они обменивались невзначай… Это был тонкий танец баланса между желанием быть рядом и необходимостью держать все в секрете. И это было изнурительно. Но каждый украденный момент стоил затраченных усилий, и для Бака их тайные объятия и поцелуи ощущались еще желаннее и острее, когда их приходилось получать такой ценой. После очередного визита гостей, уже лежа в постели, они неизменно возвращались к вопросу — когда стоит всем рассказать об их отношениях. На данный момент только Кристофер знал секрет. И, надо отдать ему должное, он успешно справлялся со своей ролью, не выдавая отца и Бака в присутствии остальных. Бак не возражал против того, чтобы открыться семье, но его беспокоило, что признание затянется — придется разговаривать со всеми по очереди. Ему было важно рассказать о них с Эдди лично, а не чтобы все передавали историю из уст в уста. И Эдди был согласен с ним, не желая устраивать из их откровения многосерийное шоу. К тому же он ревностно придерживался правила «не больше трех гостей за один раз», чтобы не перегружать Бака впечатлениями. Несмотря на бесконечную поддержку Эдди, Кристофера, Мэдди и «118», Бак мучительно ждал, когда Джексон наконец разрешит вернуться к полноценной жизни. Семья заполнила пустоту, но Бак все равно безумно скучал по своей обычной жизни — по работе и напряженным вызовам, по тренировкам в спортзале, без которых он начинал немного терять форму. Но он, по крайней мере, следил за питанием, избегая жирной и нездоровой пищи. Бак скучал по своему джипу и чувству контроля на дороге, по кофе и сладкому. Ему не хватало банальной разрядки организма, потребности которого старался всеми силами игнорировать… Что было довольно непросто, когда рядом с ним в постели спал такой горячий парень. Но больше всего Бак мечтал о том, чего в его жизни до сих пор не было. О близости с Эдди. Боже, это должно быть самый длинный конфетно-букетный период в его жизни! Их с Эдди тактильный контакт был совершенно невинен и пока не подразумевал никакого продолжения, что имело свое особое очарование, конечно. Все это время они лишь целовались, едва ли позволяя себе доходить до второй базы. Ожидание разжигало не только вожделение, но и начинало откровенно раздражать и сводить с ума. Бак знал, что должен быть терпеливым, но не мог не чувствовать на языке привкуса разочарования, будто был подростком, ожидающим своего первого поцелуя. Только сейчас это казалось в десять крат невыносимее. Однако, Бак осознавал, что даже когда его официально выпишут, он не сможет торжественно вернуться домой, показав Эдди документы, что полностью здоров, а затем затащить его в спальню. Он мог бы сделать это уже сейчас, поскольку под конец второй изнурительной недели доктор Джексон наконец дал зеленый свет на физическую активность… Но им все равно придется в начале привыкать к телам друг друга. Для Эдди это были первые отношения с мужчиной, и Бак не хотел его пугать и давить. Пусть они знали друг друга много лет… они не знали друг друга с интимной стороны. Так что Бак большую часть времени сублимировал свою энергию в тренировки. И первое, что он сделал — присвоил себе стоящую в спальне беговую дорожку Эдди, на которую уже давно бросал тоскливые взгляды. Он не мог поверить, что так соскучился по простому бегу, пока не преодолел первые полмили. Теперь он хотя бы знал, чем себя занять, пока Эдди был на смене, а Крис в школе. Бак бегал трусцой по спальному району Мид-Сити, где находился дом Диазов, и за пару дней успел неплохо изучить окрестности. Он нашел неподалеку тренажерный зал, куда стал регулярно наведываться, чтобы организм привык к прежним нагрузкам. После больничного ему предстояло снова проходить тест на физическую выносливость в Пожарной Академии, и Бак мечтал быть на высоте, когда этот день наконец придет. С тренировками в его жизнь возвращалось и все остальное. Теперь Эдди уже не мог отказать ему в просмотре фильмов и сражениях в видеоиграх. Хотя Бак старался не сорваться с тормозов и нагружать себя постепенно, чтобы организм не сошел с ума от открывшихся возможностей и раздражителей. Это вообще был первый больничный, когда Бак вел себя примерно. Присутствие Эдди и его беспокойство действовали на него успокаивающе, заземляли. Бак не хотел тревожить его и лишь потому неукоснительно соблюдал то, что скорее всего послал бы к черту, если бы коротал больничный в лофте.